Текст книги "Библиотекарша по характеру (СИ)"
Автор книги: Виктория Анкай
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 16 страниц)
Залезла в душ, смыла маску и плоды физических трудов в виде пота. Достала горячую курицу из духовки – запах умопомрачительный...
Такой счастливой и воодушевлённой я не чувствовала себя сто лет. Меня больше не пугала мысль потерять любимую работу, да вообще сейчас ничего не пугало. Было до боли знакомое, но давно забытое чувство, что тебе принадлежит весь мир, что ты справишься со всеми проблемами, что за спиной с восхитительным шорохом распускаются крылья...
Зазвонил телефон, перекрывая одну мелодию Стаса Михайлова другой. Я в танце подхватила телефон – Роман Викторович. Я сделала музыку потише и взяла трубку:
– Слушаю!
– Добрый день, Лиза. Я случайно проезжал мимо и решил заехать... Тем более вчера мы не договорили, а сегодня ты очень хорошо отдохнула, судя по музыке на всю улицу из твоих окон... Открой мне, пожалуйста, калитку.
Я так и замерла – с открытым ртом, мышкой от компа в руках, пялясь на дожидающуюся меня курицу. Крылья с треском свернулись, мир вдруг стал огромным и враждебным, а проблема в виде настырного начальника, казалось, сейчас проглотит меня целиком.
Нет, я могла бы выйти к нему за калитку и пообщаться в машине, но пускать его в свой дом... Здесь никогда не было ни одного мужчины, кроме папы, который раз в полгода приезжал чинить мне розетки по моей просьбе, но это не считается. Со всеми особями мужского пола, кто был у меня после развода с мужем, я встречалась где угодно, но только не здесь. Это исключительно моя крепость...
Что ему сказать-то? Навернулись слёзы. Была б я как Светка – послала бы его подальше и дело с концом... А я – дура, и я так не могууу...
– Елизавета, я жду.
Я оключила телефон, накинула кофту на домашнюю футболку с сильно вытянутым, и поэтому очень открытым воротником и побрела к калитке, на ходу заглушая панику и мучительно и безрезультатно пытаясь что-нибудь придумать...
Я даже не стала изображать улыбку. Высунулась из калитки и недовольно буркнула:
– Здрасьте.
Роман Викторович сегодня был без делового костюма – в светлых спортивных штанах и тонком свитере. Выглядел намного моложе, я аж растерялась на секунду... В руках он держал новый букет, совсем другой, с крупными фиолетовыми цветами, таких я никогда не видела.
Он протянул мне букет, улыбнулся и сказал:
– Вот! Вчерашний букет тебе не понравился, ты его даже не стала забирать...
Я просто совсем забыла про него, и сейчас меня кольнула совесть...
– А куда Вы дели вчерашний букет?
Роман Викторович привычно удивлённо посмотрел на меня:
– Выкинул...
Я сердито вздохнула, поджала губы. Потом ответила:
– Ну вот как так можно, они же живые были... Надо было их в воду поставить, пускай бы спокойно отцвели.
Роман Викторович, кажется, подобрал челюсть и нервно сглотнул слюну. Потом снова улыбнулся:
– Ну так давай хотя бы этот букет не будем мучить жаждой и поставим скорее в воду...
И он решительно распахнул калитку, так и не дождавшись от меня приглашения войти.
Прошёл мимо меня по кирпичной дорожке и свернул за угол, прямо ко входу в дом. Мог бы хоть поинтересоваться для приличия, вдруг я тут не одна... Мне захотелось закрыть калитку с другой стороны и позорно сбежать из собственного жилища. Подождать где-нибудь на соседней улице, пока он уедет...
Но бросать родные хоромы и драгоценнейших кошек на произвол Романа Викторовича я не рискнула. Поплелась следом, по пути вспоминая брошенную где-то миску с овсянкой, заляпанный стол и пол под ним (ну не получилось у меня жидкую кашу "нанести на лицо массирующими движениями" без происшествий), валяющееся с вечера платье на полу в ванной (ну туда-то он не пойдёт, правда?), коврик для занятия фитнесом посреди гостиной, кучу недавно снятого чистого белья на диване, в которой в основном трусы и лифчики... Может, и правда сбежать, пока не поздно?
Роман Викторович ждал у двери:
– Ну показывай, Лизонька, свой дом.
Я первая зашла на веранду, сменила уличные тапочки на домашние и прошла в гостиную не оглядываясь. Я не умею принимать гостей. И уметь не хочу. Одно дело – Светка, она – не гость, а подруга, с ней не надо заморачиваться. Сама знает, где раздеться и сумку бросить, чтоб кошки ненароком в неё не залезли. А этот... Пускай где хочет раздевается.
Роман Викторович проследовал за мной на кухню. Я молча достала трёхлитровую банку, налила воды из-под крана, отобрала у него букет и засунула в импровизированную вазу.
Муська, самая смелая кошка, быстренько запрыгнула на подоконник, куда я водрузила банку, и стала подозрительно обнюхивать цветы, недобро косясь на Романа Викторовича.
– Ой, у тебя кошка!.. Какая красавица...
Ой, не надо мне тут сопли разводить, сама знаю, что кошки у меня шикарные.
– У меня не одна кошка. Четыре.
Роман Викторович притворно округлил глаза и улыбнулся:
– Ну зачем же так много, Лизонька? Ты ещё молода, чтобы столько кошек держать...
Я закатила глаза к потолку:
– Я люблю кошек, возраст тут ни при чём.
– А я вот люблю собак. У меня на даче две борзые живут, я тебя с ними познакомлю как-нибудь. Даже не как-нибудь, а в ближайшем будущем. Приглашаю, Лизонька, тебя к себе на дачу в эти выходные. У меня там банька есть, шашлычок пожарим, познакомимся поближе.
Меня моментально охватила паника. Какие собаки? Какая дача? Какая банька? Я терпеть не могу баню, я душ люблю! Видимо, ужас читался на моём лице, потому что Роман Викторович примирительно поднял руку:
– Нет, ты конечно можешь отказаться, но не говори "нет" сейчас, хорошо? Подумай до конца недели. А сейчас я бы с удовольствием выпил кофе...
Сердце стало успокаиваться, и я недовольно проговорила:
– Кофе у меня только растворимый. И ни на какую дачу я с Вами не поеду.
– Лиза, я же попросил. Обсудим это в конце недели. Я согласен и на растворимый.
Он, опять не дождавшись разрешения, сел за стол. Вообще, он такой огромный, что занимает половину моей кухни, как мне тянуться за кофейной банкой-то?
– Вон там банка с кофе, возьмите сами.
Я включила чайник, достала свою самую нелюбимую чашку, ложку и сахар и поставила перед ним на стол. Сам пусть себя обслуживает.
Роман Викторович вздохнул и стал немного неуклюже насыпать кофе и сахар. Может, торт предложить?.. Нет, обойдётся.
Себе я насыпала кофе отдельно, на маленьком рабочем столике. Садиться с ним за стол тоже не стала, осталась стоять у плиты. Ну когда он уже уйдёт-то?
Роман Викторович снова вздохнул и медленно заговорил учительским тоном:
– Лиза, ты должна меня понять. Мы взрослые люди. А ты ведёшь себя как взбалмошная юная девица. Я совершенно не знаю, как мне себя вести с тобой и чего от тебя ждать. Может, ты сомневаешься в серьёзности моих намерений? Напрасно, смею тебя уверить. Ответь мне, пожалуйста, что мне сделать, чтобы ты хотя бы просто перестала строить из себя недотрогу и нормально приняла мои попытки наладить наши отношения? И да, не надейся, я не отступлю от своих намерений.
Кофе я, конечно, не пролила и не поперхнулась, но была очень близка к этому. Я веду себя как взбалмошная юная девица? Я? Да я веду себя как почтенная уважаемая матрона!
Я выдохнула и сделала глоток.
– Роман Викторович, Вы ошибаетесь. Я веду себя вполне достойно, учитывая то обстоятельство, что Вы оставили меня без любимой работы, а, стало быть, и без средств к существованию. Добавим сюда Ваш неоправданный каприз ухаживать за мной, что рождает слухи на работе, и факт того, что Вы – первый мужчина в моём доме, что, безусловно, повлечёт сплетни со стороны соседей. В сумме – мне следует выставить Вас вон, но я угощаю Вас кофе. Вывод – я веду себя очень терпеливо и уважительно по отношению к Вам, Вам так не кажется?
К концу моей речи взгляд Романа Викторовича из удивлённого стал сердитым. Ну хоть какое-то разнообразие.
– Нет, Елизавета, мне так не кажется. Мне кажется, ты перегибаешь палку и переходишь некоторые границы. Это и есть черта взбалмошных девиц – видеть всё под своим углом, удобным только им. Я предлагаю тебе выгодную должность вместо прежней, что значительно увеличит твои средства к существованию. Мой, как ты фривольно выразилась, – он поморщился, – неоправданный каприз ухаживать за тобой – вполне оправданное желание любого мужчины рано или поздно иметь семью: жену и детей, поэтому слухи на работе меня совершенно не волнуют. Твои соседи меня волнуют ещё меньше. А вот твои слова о том, что я – первый мужчина в твоём доме, мне очень приятны.
Он с улыбкой посмотрел на меня. Я сейчас очень сожалела об этих своих словах, отвернулась и стала гладить кошку на окне. Обиделась я.
Роман Викторович допил кофе, стукнул чашкой об стол, поднялся и будничным тоном попрощался:
– До вечера, Лиза.
Я настороженно обернулась, с чего бы это до вечера-то?
– Вечером я заеду на чай, должна же ты наконец начинать привыкать ко мне. Не провожай, я помню, где выход.
Я смотрела с окна кухни, как он идёт мимо дома и скрывается за калиткой. Потом села и разревелась. Ревела долго, попутно поедая остывшую, но всё равно вкусную курицу и щедро делясь ею с кошками. Если я не совсем дура и любимые любовные романы не врут, то вечером он будет намекать на интимные отношения. А я не хочу. Вообще. Что мне делать?
Я нашла единственный выход – позвонила Светке и, шмыгая носом, попросила приехать. Она в таких делах разбирается намного лучше меня, может, посоветует чего путного...
Светка примчалась через десять минут (подозреваю, что её гнало не сочувствие к рыдающей подруге, а банальное женское любопытство, но мне пофиг). Калитку за Романом я так и не закрыла, поэтому она зашла сама и застала меня в той же позе – сидящую и ревущую за столом. Сама поставила чайник, взяла кофе и... уставилась на оставленную Романом на столе чашку.
– У тебя были гости?
Я кивнула.
– Роман?
Я опять кивнула и залилась слезами пуще прежнего.
– Так. Так дело не пойдёт.
Светка отобрала у меня поднос с курицей, отправила к раковине мыть опухшее красное лицо, а сама налила нам кофе, предварительно помыв и убрав мою нелюбимую чашку.
– Теперь рассказывай.
Я вздохнула. Она застонала и начала задавать вопросы:
– Без приглашения приехал?
– Конечно. Сказал – мимо проезжал. Интересно, куда он тут мимо ехал-то только... Врёт.
Светка кивнула и продолжила распросы:
– Чего хотел-то? Приставал?
Я замялась с ответом:
– Нет, не приставал. Но сказал, что приедет вечером... Зачем, как думаешь? Сказал, что я должна привыкать к нему. И что у него серьёзные намерения, и он хочет иметь жену и детей...
Слёзы снова потекли по щекам. Светка ответила:
– Понятное дело – зачем, за этим самым и приедет... Так а ревёшь-то ты чего?
Ну что она, совсем не понимает что ли?
– Светочка-а-а, я не хочу, понимаешь? Я не хочу, чтоб он приезжал. Он мне не нравится, я его бою-ю-юсь...
Светка закатила глаза к потолку:
– Ну начинается... Лиз, ты совсем того? Ты про возраст свой помнишь? Про одиночество в старости не забыла? Детей не хочешь что ли? Да я б на твоём месте даже не думала! Нет, дело твоё, конечно, но я тебе даже завидую. Я б сейчас за свечами и бельём в магазин летела, а ты жрёшь и ревёшь...
Я рассмеялась сквозь слёзы. Да знаю я, что Светка всё понимает, не убеждает меня, а просто показывает ситуацию с другого ракурса... И я решаюсь:
– Свет, я вчера бывшего встретила...
Светка вытаращилась на меня с неподдельным интересом. Нет, она, конечно, в курсе, что я в разводе, но я вообще не люблю распространяться о своём неудачном браке, поэтому подробностей никогда ей не рассказывала. Она осторожно, чтобы не спугнуть моё небывалое желание пооткровенничать, спросила:
– И как он?
И я не сдержала широченную улыбку:
– Хорош, как и раньше...
Светка пересела с табуретки ко мне на диванчик, схватила меня за локоть, и, уже не в силах сдержать любопытство, попросила:
– Расскажи, а? Только нормально расскажи, чтоб мне не пришлось вытягивать из тебя клещами... Я ж даже не знаю, о чём и спрашивать-то сейчас...
Она заглянула в мою пустую чашку:
– Погоди, я тебе сейчас кофе ещё сделаю...
Она полетела к чайнику. Потом распахнула холодильник и спросила:
– Торта тебе отрезать?
Я улыбнулась:
– Нет, я на диете с сегодняшнего дня. Да угомонись уже, садись и слушай...
И я рассказала ей всё с самого начала: про Игоря, про жизнь с ним, про то, какой он... И закончила описанием вчерашней короткой встречи.
Светка с неподдельным интересом слушала меня (вот она, сила великого женского любопытства), даже не перебила ни разу, только иногда угукала и подливала нам обеим кофе. Под конец она только спросила без церемоний:
– А фотка есть? Любопытно...
Я притащила маленький фотоальбом, засунутый на самый низ самого малоиспользуемого ящика комода, и протянула ей. Там были несколько фоток ещё со времён моей учёбы в школе, десяток свадебных счастливых фотографий и случайные снимки взрослеющих нас в каких-то поездках, прогулках, просто на фоне голых стен новой квартиры... Мы везде неизменно улыбались и с обожанием смотрели друг на друга... Я сейчас была очень рада, что эти снимки уцелели, и я не разорвала их в далёком прошлом.
Светка внимательно просмотрела альбом, вздохнула и сказала:
– Ну теперь я, по крайней мере, понимаю причину твоего затворничества.
Я тут же попыталась возразить:
– Ты только не думай, что он разбил мне сердце, оно стало каменным, и я больше никогда не выйду замуж, – я притворно закатила глаза в потолок. – Я сама в то время порядочной дурой была, оба виноваты.
Светка насмешливо посмотрела на меня:
– Ну хорошо, что хоть спустя столько лет понимаешь это. Я тебе даже больше скажу – ты виновата сильнее, чем он. Он же мужик, что с него взять-то? А ты действительно была дурой. Впрочем, немного воды утекло с тех пор...
Я состроила рожицу:
– Вот спасибо, порадовала, подруга называется...
Мы похихикали, и Светка продолжила:
– Я вообще не о твоём разбитом сердце. Я о том, что не забыла ты его. Поэтому и затаилась, менять в жизни ничего не хочешь.
Я округлила глаза:
– Как это не забыла? Наоборот, пока не встретила вчера – не вспоминала даже...
Светка слегка улыбнулась и ответила со вздохом:
– Ну дура и есть...
Мне почему-то вдруг расхотелось вообще говорить об Игоре. И я резко сменила тему:
– Свет, посоветуй, что мне вечером-то с Романом Викторовичем делать, а?
Светка не возражала против смены темы (видимо, информации было слишком много, ей – услышанной, мне – впервые озвученной вслух), и она, достав таки из холодильника оставшийся торт, с воодушевлением ответила:
– Ну давай теперь думать, что делать с Ромиком. Вариантов три. Первый – сбегать за свечами и бельём и, в конце концов, перестать ломаться.
Она ненадолго замолчала, поглощая мой кулинарный шедевр, жестом предложила мне, но я помотала головой.
– Вариант второй, твой любимый, – тупо сбежать из дома и отключить телефон.
Она снова набила рот и с удовольствием облизала губы. У меня потекли слюни, но я только отхлебнула кофе с сахарозаменителем. Пускай уже Светка доест этот торт и не искушает меня.
– Вариант третий – пустить его в дом, но только для того, чтобы объяснить, что у вас с ним ничего быть не может. Какой вариант выбираешь?
Я усмехнулась:
– Конечно, второй – мой любимый!..
И я действительно ушла вечером из дома и отключила телефон. Идти особо было некуда. У Светки вся семья дома, я там явно не в тему буду. Поэтому я просто села на скамейку на перроне у железной дороги и достала недочитанную книжку про смелую героиню-авантюристку, которая переоделась мужчиной и нанялась лакеем в дом богатого аристократа, который, естественно, обо всём догадался, и понеслась любовь-морковь...
Поезда сегодня не было, и мне было отлично видно с этого ракурса всю свою длинную прямую улицу. И я периодически поглядывала в даль, ожидая, когда появится машина Романа Викторовича, остановится у моего дома, а потом, наконец, уедет...
Неподалёку скрипнули тормоза, и я с замиранием сердца оглянулась... Тьфу-ты, просто машина остановилась. Из неё вылез парень и прикурил сигарету. Ничего интересного.
Буквально через минуту подъехала ещё одна, тоже вылез кто-то, поздоровался по-приятельски с первым и тоже закурил. Ещё через две минуты с громкой музыкой подтянулись ещё несколько машин. Вот нашли-то место встречи! Хотя пятачок за перроном действительно почти всегда пустой, и днём здесь часто катаются дети на самокатах и роликах, так почему бы вечером тут не собираться местным любителям быстрой езды и музыки?
Я ещё раз оглянулась на них. Все как один в кепках, спортивных штанах и найковских футболках. Машины дорогие. "Гопота" – сделала вывод я и углубилась в чтение. Там как раз тот самый аристократ лишал невинности героиню, которая вдруг из авантюристки превратилась в робкую пугливую овечку. Я б на его месте не церемонилась, получила своё – потом извинилась бы, а он чего-то там доказывает и укруживает...
Голоса вдруг стали ближе, или мне показалось?.. Я с опаской обернулась. Точно, три представителя местного бомонда шли в мою сторону. Чёрт... Я отвернулась и сделала вид, что читаю.
– Лиза, привет!
Денис?! Господи, я же совсем забыла о его существовании... Но сейчас я искренне рада, что это он, а не неизвестные маньяки-насильники старых дев. Я искренне улыбнулась:
– Привет.
– Никак не ожидал Вас здесь увидеть в такой час... У Вас всё в порядке?
Я снова выдавила улыбку:
– Конечно! Просто вышла пройтись немного...
Звучит просто трындец как глупо. Но что я могу поделать-то...
Денис сел рядом на скамейку, двое его друзей остались стоять поодаль.
– Читаете? Прям как порядочный библиотекарь...
– Нет, порядочные библиотекари не читают бульварные пошлые романы. Они читают классику и энциклопедии.
Мне почему-то было очень спокойно в его обществе, хотя особо говорить мне с ним было не о чем.
Денис достал сигареты и вежливо поинтересовался:
– Не возражаете, если я закурю?
Я мотнула головой, но вдруг меня, кажется, укусила героиня-авантюристка бульварного романа, и я неожиданно для себя попросила:
– Угостите и меня сигаретой пожалуйста...
Денис слегка опешил:
– Пожалуйста...
И протянул мне пачку. Я взяла сигарету, и он поднёс зажигалку. Слава Богу, прикурила я сразу, а то выглядела бы полной дурой...
Денис помолчал минуту и, видимо решившись, заговорил:
– Всё-таки подозреваю, что-то у Вас случилось... Может, покатаетесь с нами? Обещаю, всё в рамках приличия, как только захотите – сразу отвезу Вас домой...
Яд от укуса героини-авантюристки, видимо, уже проник в мозг, и я, наплевав на всё на свете, поверила Денису и ответила:
– Если Вы пообещаете взять на себя ответственность за мою безопасность – то покатаюсь.
Денис, кажется, искренне обрадовался:
– Конечно обещаю!
Уже садясь в машину к Денису, я посмотрела на свою улицу, куда только что свернул автомобиль Романа Викторовича... Да и чёрт с ним.
Большие превратности жизни
Денис перекинулся парой слов с друзьями, сел за руль, включил музыку и завёл мотор. Ободряюще посмотрел на меня и подмигнул. Машина рванула с места.
Мне вдруг стало весело. А, собственно, почему бы и нет? В такой обстановке и с такой компанией, как Денис, я чувствую себя более уверенно, чем в ресторане с Романом Викторовичем. Интересно, он уже понял, что меня нет дома? Названивает небось... На секунду я задумалась о том, что еду в ночь с малознакомым парнем и не имею на данный момент мобильной связи... Но телефон-то с собой, включу потом.
Мы выехали за город. Сегодня я сама изменила своим принципам и по доброй воле села вперёд. Музыка – кажется, старый альбом Энигмы – лилась со всех сторон из какой-то явно супер крутой акустической системы, ибо искажала пространство вокруг до неузнаваемости... Мне казалось, я выпала из реальности: вокруг была непроглядная ночь, фантастическая мелодия словно проходила сквозь тело, безумная скорость разворачивала крылья... Я была почти счастлива.
Мне даже как-то всё равно, куда мы едем, лишь бы ехать...
Где-то через час нас обогнали друзья Дениса, поморгали аварийкой и стали тормрзить у правого края дороги. Я как-то немного занервничала. Сколько их там мужиков? А я одна тут дама вообще-то, хоть и в возрасте... Чёрт, где мои мозги-то были? Где мы вообще находимся? Ой, дурааа...
Денис, видимо, заметил мою панику. Он припарковался, заглушил мотор, выключил музыку, повернулся ко мне всем торсом и сказал:
– Не нервничайте. Здесь офигенное придорожное кафе, где можно от души поесть вкусных шашлыков. А совсем не то, что Вы подумали...
И он лучезарно улыбнулся. Чёрт, даже стыдно, что я всегда думаю хуже, чем есть на самом деле. Но в кафе всё равно не хотелось. Я на всякий случай спросила:
– А может, я в машине подожду, а?..
– Нет уж, я взял на себя ответственность за Вас, и одну тут не оставлю, так что будьте любезны – кыш из машины, – он продолжал обезоруживающе улыбаться.
Я нехотя покинула тёплый салон и оказалась на неприветливой прохладной улице. В нескольких десятках метров вглубь от дороги действительно стояло кафе. Друзья давно ушли вперёд и ждали нас у входа. Интересно, что они там думают про меня? Небось, что Денис тётку какую-то подцепил...
Но совсем падшей женщиной я почувствовала себя внутри кафе, когда зашла туда в окружении десятка мужиков. Позор на мою седеющую голову. Хорошо, хоть от дома и знакомых далеко.
Я села в самый дальний угол. Денис и ещё двое ушли к стойке и, кажется, обсуждали заказ. Остальные расселись рядом и с интересом рассматривали меня. Откуда они все такие взялись-то – высокие, спортивные, в дорогих настоящих найках и на спортивных машинах... Может, это какая-нибудь футбольная команда на выезде?..
– Как тебя зовут-то?
Я аж подпрыгнула, соображая, меня это спросили или... ну, вон к примеру, вазу с цветами на столике... А что, я тоже с вазами иногда разговариваю...
– Лиза, – я даже выдавила кривое подобие улыбки.
– Сергей.
– Антон.
– Лёха.
Очень мило. Я даже не успеваю поворачивать голову на голос, не говоря уж о том, чтобы запомнить, кто из них кто. Ой, да надо ли оно мне, я их вижу первый и последний раз в жизни. Ну, по крайней мере, в подобную авантюру я больше точно не впишусь.
Денис вернулся, и мне стало спокойнее. Скоро принесли мясо, и я чуть слюной не поперхнулась – мало того, что жрать, оказывается, мне хотелось как Пумбе, так ещё и аромат стоял ооочень аппетитный.
Но блин, я ж леди... Я принялась ковырять куски на тарелке, нацепив на лицо маску великого одолжения, что я вообще прикасаюсь к еде. Плохо получалось конечно, но всё же.
И принесли несколько бутылок чего-то тёмного и явно алкогольного.
Я повернулась к Денису и, подавляя новую волну паники, шёпотом спросила:
– Вы что тут, пить собираетесь? Вы же за рулём все...
Денис, слушая рассказ друга и даже не поворачивая ко мне головы, ответил:
– Не все. Мы оставим здесь некоторые машины и пересядем к тем, кто пить не будет.
Ну, в принципе, меня такое объяснение вполне устраивало.
Просидели мы около часа. Я вообще не вникала в разговоры Дениса с друзьями – все они мне казались какими-то иностранцами, разговаривающими на своём языке. Про меня они благополучно забыли, и я спокойно жевала свой шашлык и запивала чем-то алкогольным из тех самых бутылок – очень вкусным, в меру сладким и густым, такого я ещё никогда не пробовала и даже не знала, что это. Я почти задремала, когда все начали подниматься и собираться. Денис посмотрел на меня и спросил:
– Устала? Отвезти домой?
Ну наконец-то мы перешли на ты. Я просто кивнула в ответ.
Степень своего опьянения я осознала уже на выходе из кафе. Голова была лёкгой и пустой, тело тоже стало каким-то невесомым, как будто куда-то пропали лишние пятнадцать килограмм, а промозглый ночной ветер вдруг стал весёлым приятным ветерком.
Не знаю, куда делись друзья, а мы с Денисом снова летели в темноту в окружении льющейся отовсюду музыки... И я вдруг подумала, что он, ну Денис в смысле, мне достаточно нравится для того, чтобы переспать с ним разочек... Но, правда, он пока не предлагал. И вообще, может, ему просто жалко такую старую дуру, как я, поэтому и возится со мной...
Да и сложно всё это. К себе я его точно не позову, ещё не хватало. В машине, конечно, идеальный романтический вариант, но эта машина гораздо меньше той, на которой он меня подвозил впервые, тесно тут... Попросить остановиться покурить? Глупо как-то себя навязывать, да ещё и в лесу, или где мы там сейчас едем... Да и бельё на мне вообще не соответствует данному торжественному моменту...
Я вполоборота посмотрела на Дениса. Красивый... И глаза голубые...
А с другой стороны... Ну вот переспим мы, и что дальше-то? Пропадёт между нами вот эта романтическо-недосказанная жилка, станем избегать друг друга только потому, что не знать, как вести себя дальше... СтОит ли оно того?
А, может, как раз стОит? Может, надо не портить такие отношения дружбой, конфетами-букетами, а переспать вот так сразу, пока оно вообще есть, это желание?.. И разбежаться, сохраняя в душе приятные и лёкгие воспоминания?..
Кажется, я действительно пьяна. Я безжалостно затолкала свои мысли поглубже и подальше и уставилась в темноту за окном. Именно в этот момент Денис, резко вильнув с дороги на обочину, нажал на тормоза, и машина, взвизгнув покрышками, встала.
Сердце заколотилось с бешенной силой. Что случилось-то? Может, мы сбили кого-то?
Я испуганно повернулась к Денису. Он тоже посмотрел на меня, и, загадочно улыбнувшись, спросил то, чего я меньше всего ожидала:
– Хочешь за руль?
В голове вихрем пронеслась стая мыслей, начиная с той, что водить я, конечно, умею, пятнадцать лет назад сдавала на права, но с тех пор за руль больше не садилась. В своё время Игорь пытался меня убедить попробовать, но я так и не пересилила себя. Нет, в себе я была всегда полностью уверена, ездила я неплохо. А вот в окружающих людях – нет, мне казалось, что встречный автомобиль непременно выскочит на мою полосу, что проходящие по тротуару дети обязательно перебегут передо мной дорогу, а проезжающий велосипедист потеряет равновесие и кубарем покатится мне под колёса. И это не считая котиков, собачек и птичек, которые буквально за каждым деревом караулят, когда я поеду, чтобы броситься под машину.
Но вот сейчас... Сейчас вообще какая-то нереальная ночь. Завтра я, наверно, решу, что она мне приснилась. И я кивнула, соглашаясь...
Мы поменялись местами, не выходя из машины – просто перелезли друг через друга, смеясь и толкаясь. Денис, видимо, решил, что я вообще впервые села за руль, и подробно объяснял, что и куда нажимать. Я не стала его переубеждать, так даже проще, накосячу – не стыдно будет, я ж первый раз.
По началу было немного страшно, но скоро я почувствовала то, о чём только читала в романах про героинь-авантюристок: свободу, скорость, полёт души и невероятное ощущение, что мир раскинулся у моих ног...
Перед въездом в город мы снова поменялись местами, я попросила об этом.
На подъезде к дому я вспомнила про Романа Викторовича и про выключенный телефон... Вздохнула. Так не хотелось возвращаться в реальность...
Денис остановился и заглушил машину. Я растерялась. Как уходят в таких случаях? Просто говорят "Пока"? Или надо добавить "Спасибо, было очень классно?"...
Но Денис избавил меня от терзаний. Повернулся, легко провёл рукой по волосам, как-то незаметно стянул резинку с хвоста, распушил мне волосы на затылке, притянул к себе и поцеловал...
Я быстро поняла, что он весьма опытный в этом деле, в отличие от меня. Ну конечно, такой красавчик, ещё бы... Ему наверняка на каждом углу молодые, стройные и без комплексов дают... Стало немного грустно. Ему со мной точно не понравится, решит небось, что я бревно бесчувственное. Я подавила вздох и отстранилась.
Но Денис только усмехнулся, обнял меня за плечи, приподнял ладонью мою голову за подбородок и посмотрел в глаза:
– Дай угадаю. Думаешь о том, что мы друг другу не подходим, потому что ты – милый честный библиотекарь с большой душой, а я – плохой богатый развратник вообще без души.
Блин, лучше не скажешь. Я вдруг перебила его:
– А сколько тебе лет?
– Тридцать пять. Это имеет какое-то значение?
Я довольно улыбнулась:
– Конечно имеет. Ты меня старше.
– А ты думала – младше? Ааа, я не просто плохой, а ещё и молодой развратник, соблазняющий старых дев? Ну ты, Лиза, даёшь. Я, конечно, обижаться не буду, но и ты не спеши с выводами.
И он снова прикоснулся губами к моим губам. На этот раз совсем по-другому. Так меня ещё никто никогда не целовал... Мягко, медленно и как-то действительно с наслаждением... И на этот раз я не стала отстраняться, а пробовала ответить на поцелуй, который мне нравился всё больше и больше... Как-то он умудрился спросить, не отрываясь от моих губ:
– Домой к себе не пустишь же, да?
Я отрицательно помотала головой. Не пущу.
– Ну и ладно, держись.
Он рывком опустил моё кресло, продолжая целовать. Я как-то спокойно отнеслась к тому, что назад пути уже нет, что сейчас мы с Денисом сделаем то, чего у меня уже ооочень давно не было...
И Денис не дал мне повода сожалеть о своём поступке. Мне было действительно хорошо. Он ничего не требовал и не ждал от меня, сам выбирал позы и способы, менял их достаточно часто, чтобы не устать в крошечном пространстве машины... Он действительно разбирался во всём этом. И я была ему за это благодарна.
Нет, я не почувствовала себя любимой, незабываемой или прекрасной. Я чувствовала себя собой. Я доверяла ему себя. И это был, пожалуй, лучший секс за последние семь лет...
Даже от неловкости прощания он меня избавил – просто прислонился лбом к моему лбу и лукаво сказал:
– А теперь – кыш из машины, а то здесь и заснёшь, а меня ребята заждались уже...
Вот так просто, честно и ужасно мило. Я широко улыбнулась и выскочила на улицу. Денис ударил по газам, и машина сорвалась с места, перебудив, наверно, всех соседей.
Но мне было плевать вообще на всё. Я не просто "кажется счастлива" или "почти счастлива", я вот прям по-настоящему счастлива. Я даже не знаю, как это правильнее назвать – заниматься любовью или сексом? Любовью – это признаваясь в чувствах, утопая в ласках и зная, что у вас есть будущее, причём не важно – хорошее или плохое, сексом – это ярко, красиво, страстно и чувственно... Это было ни то, ни другое. Это было просто как двое взрослых людей (один из которых – нормальный парень без комплексов, а другой – пьяная Лиза, библиотекарь) провели свободное время вместе...
Я плюхнулась спать прямо в помятой одежде, свернувшись калачиком и счастливо улыбаясь.
***
Утро не задалось сразу. Я вообще пить не умею, и похмелье с достоинством переносить тоже. А мне ведь сегодня к десяти в библиотеку к детям...
Я пила аспирин, кофе, обливалась холодной водой... Потом вдруг поняла, что единственное, что осталось от похмельного синдрома – это головная боль, выпила пару таблеток сильного обезбаливающего, припасённого на чёрный день, прилегла на диван и прикрыла глаза, ожидая, пока случится чудо.
