Текст книги "О бедном мажоре замолвите слово (СИ)"

Автор книги: Виктор Викторов

Соавторы: Виталий Останин
сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 15 страниц)

Глава 23

После разговора с Ворониной ощущение было… странное. Что-то прояснилось. Появилось понимание, что мы с ней сможем сработаться. А вот напряжение никуда не делось.

То ли она действительно приняла меня не за того, и теперь не знает, отыгрывать ли назад. То ли это я, со своей паранойей и служебной привычкой копать под любой взгляд, сам себе сущности плодить начал.

Мария с Стеллой вернулись к своим делам, ни словом не комментируя нашу беседу. Но бросали любопытные взгляды. Особенно Стелла – та вообще впитывала глазами. Аника, кстати, это чувствовала. И нервничала.

Швыряла взгляды по комнате, молча, но хищно. Не помогло. Девочки, конечно, не шушукались – потому что сидят в разных углах. А так бы уже вовсю.

Пока одна часть мозга лениво фиксировала степень недовольства начальства, вторая лихорадочно прикидывала: как сыграть Кшиштофа? В смысле, как отпроситься у Ворониной и обосновать наличие ниточки? Вывалить правду? Мол, есть у меня Туров, и он мне всё слил?

Нет. Слишком жирно.

Во-первых, все полученные им сведения незаконны. А значит в суде играть роли не будут. Во-вторых, не хочу, чтобы мой друг детства стал для полиции удобным «хакером по вызову».

Что мое – мое. А Туров – мой. Точка.

Значит работаем «уверенного дилетанта».

– Стелла, можно я твоим компом воспользуюсь? – спросил я, кивнув на ее стол. Она уже полчаса бумаги пересортировывает.

– А тебе зачем? – Воронина сразу влезла. Голос – ровный, но с интересом.

– Есть одна идея по убийце. Хочу кое-что проверить.

– Шувалов, расследование – командный вид спорта. Колись, что делать собрался?

– Биллинг, – я ответил с максимальным энтузиазмом человека, который только что изобрел велосипед. – Запрошу список номеров, что были рядом с местом убийства в нужное время. Проверю, может, повезёт.

Взгляды у всех сразу же поскучнели. Повисла пауза. Даже Стелла приподняла бровь. Аника же хмыкнула, не удержавшись от комментария: «Гениально».

– Ты, конечно, волен заниматься чем хочешь, пока это в рамках дела, – чуть позже произнесла она. – Но, честно говоря, зря убьёшь день. Этот объём даже весь отдел за раз не разберёт.

– Согласен! – уверенный дилетант, помним? – Но попробовать стоит.

– Стелла, открой ему доступ и иди пообедай, – вздохнула Воронина, на лице которой было написано: «Если человек идиот, это навсегда!» – Минут сорок у тебя есть.

Спасибо, родная. Больше мне и не надо.

С полицейской программой я разобрался за пару минут. Интуитивно понятно, да и мыслят, похоже, специалисты, стандартно. Ничего нового. Забил запрос, подождал несколько минут, пока полицейская база «постучалась» к сотовикам, и погрузился в отправленную мне выборку. Сотни номеров телефонов, каждый из которых разворачивался в сведения про человека, на которого был зарегистрирован.

То есть, как бы вроде и есть инфа, но без понимания того, кого ищешь – пустая.

Я вбил в форму: Кшиштоф Здражевский. Секунда – и база выдала пачку номеров. Штук сорок, не меньше.

Почти все – с пометкой «утеряна».

Вот и отлично. Мишен комплит, как грится.

Для вида я ещё минут двадцать тыкал кнопки, имитируя бурную активность. Волосы полохматил, под ироничным взглядом Ворониной побурчал что-то под нос. В общем, работал на износ. А потом нажал на кнопку печати.

Принтер на подоконнике чихнув выплюнул лист распечатки.

Аника дёрнула головой в его сторону.

– Что-то нашёл?

– Похоже, да.

Я подошёл, положил лист перед ней.

– Все эти номера на одного человека. Практически все – «утеряны». Не находишь это… подозрительным? А один из номеров как раз находился в районе места преступления.

Она мельком глянула.

– И что дальше?

– Думаю, съезжу к нему. Поговорю. Лицо в лицо. Хуже не будет.

– Бухгалтер со стройки и левые симки – удивительное совпадение, конечно, – хмыкнула Воронина. – Ты будешь смеяться, но это как раз выглядит вполне нормально. Закон не запрещает хоть весь «РусТелеКом» на себя оформить.

– А мне всё равно кажется, что он не чист, – я пожал плечами. – Лучше проверить.

– Уговор есть уговор, – кивнула она, не глядя. – Только, Михаил…

Я уже разворачивался к двери.

– В этот раз – без фейерверков. Ладно?

– Постараюсь, – улыбнулся я. – Хотя обещать не могу.

Выяснить, где работает Кшиштоф Здражевский, оказалось делом пары кликов. Адрес, паспортные данные, регистрационная анкета у оператора – много регистрационных анкет! После этого осталось только звякнуть в его контору, представиться и назначить встречу. Ксивы-то у меня до сих пор не было, а говорить об этом подозреваемому не хотелось. Вот и выкрутился так.

Фигурант не впечатлял от слова совсем. Бухгалтер просто хрестоматийный! Работает в скромной строительной фирме. Не был, не был, не был, даже рядом не стоял! В смысле, не привлекался, даже как-то умудрялся без штрафов за вождение жить. Не человек, а памятник!

Да и фирма… какая-то слишком ровненькая! Нет, бывает и такое, конечно, но я на всякий сделал себе пометку: позже с Туровым просмотреть, под кем она ходит, и кто ее танцует. А то нарвусь еще на аристо – Воронина опять ругаться будет…

Офис «Строительные решения века» ютился в спальном районе – низенькое одноэтажное здание, выкрашенное в что-то между песочным и серым. Не бросается в глаза, не вызывает подозрений, не оставляет впечатлений. Фирма как фирма. Именно такие любят, когда за ними никто не смотрит.

Сам Здражевский – сухой, немного нервный, очки в тонкой оправе, взгляд с прищуром. Лет под сорок с хвостиком. Возраст, когда озеро на макушке уже собирается, но еще умело скрывается.

Встретил он меня сдержанно-вежливо – так, как встречают тех, кто может испортить день. Голос ровный, чуть глуховатый, но на самой грани напряжения.

Нормально. Примерно так на меня реагировали и старушки, и налоговые консультанты, и слесари на пенсии, у которых за душой только просроченная «коммуналка» да раз в неделю пиво на скамейке. Люди не боятся удостоверений. Они боятся не знать, зачем к ним пришли.

– Добрый день, – сказал я. – Михаил, я звонил вам. Пара вопросов, буквально на несколько минут.

– Да, конечно, – он снял очки, протёр и аккуратно вложил в футляр. Педантичен. Организован. – Только я не совсем понимаю, чем могу быть полезен. Я ведь… бухгалтер.

И правда – не понимал. Или талантливо делал вид. Ну это у нас на три-пятнадцать проверяется. Поиграем.

– Думаю, сможете.

Я присел на предложенный стул, мельком окинул взглядом стол. Рабочее место – как выставочный макет: всё по линейке, ни пылинки, ни листочка лишнего. На стене – глянцевый православный календарь с золотыми литерами. Божечки, а кто это у нас такой истинно верующий, а?

– Простите, если неуместно… – я даже смущение сыграл. – Поляки ведь католики, я ничего не путаю?

– Да, – он кивнул. – Но родился здесь, во Владимире. Крестился в православии.

– И как… – я покрутил рукой, – ваши реагируют.

– Да никак, в общем. Я с польской общиной, честно говоря, почти не общаюсь.

– Что так? Какой-то конфликт?

– Что вы! – он даже руками замахал. – Просто не сложилось. Я бы не хотел об этом говорить, если вы не против. Там ничего особенного, просто личное…

Не сложилось, говоришь. Не общаешься. Личное. Ну-ну! А симку польскому магу кто покупал?

Он был почти убедителен. Ключевое слово – почти. Когда я произнес «ваши», кадык дрогнул. Едва заметно, но если знать куда смотреть, и когда! А еще рука к уху потянулась. Палишься, милый мой бухгалтер!

Ладно, перейдем к делу.

– Я о чем, собственно, спросить хотел, Кшиштоф… – полез во внутренний карман пиджака, достал специально для этого дела купленный блокнот с ручкой, положил их на стол. – По сим-картам вы… активный пользователь, мягко говоря. А одна из них, кстати, засветилась на месте недавнего инцидента. Я решил копнуть – и наткнулся на коллекцию. Штук десять, почти все – с отметкой «утеряна». Как вы это объясните?

Последний вопрос задал уже совсем другим тоном. Резко переходя от мягкого приятельского к жесткому, давящему. И в конце улыбнулся. Мол, обычный вопрос, не пугайтесь.

Он прям завис. Секунды две просидел без движения, а потом опять потянулся правой рукой к уху – нервный тик у него, что ли, так проявляется?

– Я… это… я теряю телефоны, – наконец разродился он ответом. – Ну, забываю. На стройке, часто, еще в такси, в кафе… Потом уже не нахожу. Или нахожу, но к тому времени новый покупаю. Я, кстати, поэтому и привык к дешевым моделям.

Под конец он оживился, почувствовал уверенность. Подумал, что выдал годную версию. Артист ты мой. Погорелого театра!

– Рассеянный? – сочувственно произнес я. – Бывает.

– Бывает, – повторил он со мной, выдавливая заискивающую улыбочку.

Я кивнул. Дал ему время поверить в то, что я принял его версию. И провел атаку.

– А зачем номера-то менять? Каждый раз?

Окажись рядом со мной Воронина, она бы наверняка спросила: «А ты»? А у меня, Аника, другие обстоятельства. И симка только вторая. Пока.

Бухгалтер сглотнул. Медленно. Как будто комок в горле встал.

– Я… бывает, неприятные звонки. От бывших. Или от незнакомых. Ну, вы знаете, как это бывает. Спам, всякие службы, рекламщики. И…

Он снова сбился. Не успел придумать объяснений.

Я чуть наклонился вперёд, как бы по-дружески, и опустил голос на полтона:

– Или это всё-таки не спам?

– А? – он аж вздрогнул.

– Может, от женщин прячетесь? От любовниц?

Это, конечно, надо было видеть! Он оживился так, словно я предложил ему спасательный жилет в открытом море. И свисток от акул.

– Ну… да. Именно! Женщины, да. Не всегда удобно, когда звонят в неподходящее время. Особенно если… ну, вы понимаете.

Понимал. Точнее – понимал, что он за это уцепился с жадностью, как за «удобную» правду. А значит – испугался другой версии. Настоящей. С этого момента, ботаник, ты мой. Но колоть тебя прямо сейчас я не буду. Рано. Лучше ты запаникуешь, наделаешь ошибок, и выведешь меня на того, кто действительно интересен. А сам лишь получает деньги за мутные делишки и молчание.

Я взглянул на его запястье. Часы – бренд, который любят не за стиль, а за цену. Ручка – перьевая, с гравировкой. На воротнике рубашки – не пуговицы, а запонки. Серебро, неброское, но с намёком. На работу еще, небось, на такси ездит. А наши люди, как известно, так не поступают!

Я улыбнулся ему, как родному.

– Мужчина вы видный. От женщин, наверное, отбоя нет.

Он засмеялся, коротко, с явным облегчением.

– Но вы, все же, поосторожнее. И с женщинами, и с симками. Формально, закона вы не нарушаете, но все же привлекаете к себе внимание. Это я с пониманием отнесся, а другой начнет копать, нервы тянуть. Вам оно надо, Кшиштоф? Думаю, нет.

Бухгалтер коротко кивнул, мол, я все понял. И даже осмелел настолько, что спросил:

– У вас ко мне все?

– Да, спасибо, Кшиштоф. Больше не буду вас задерживать. Только… – уже в дверях я обернулся и следующей фразой стер довольное выражение с его лица. – … город не покидайте. Возможно у нас еще возникнут вопросы по тому… инциденту.

И вышел. Дальше все сделают эмоциональные качели.

Тянуть с подключение «личного ломщика», как Саша себя обозвал, не стал. Отошёл от офиса «Строительных решений», присел в безымянной кофейне с сиропным запахом «карамельного латте» и достал телефон.

– Ну, как он? – голос Турова сразу. Без «алло», без пауз. Значит, ждал.

Саша в своем репертуаре. На словах – Шувалов, ты меня юзаешь бесплатно, ты офигел! А на деле с азартом ноздри раздувает. Засиделся он без дела, заскучал. Ну ничего! Со мной ему скучно не будет!

– Врет, но плохо. Как ты и предполагал – мутный тип.

– «Симки теряю, телефоны пропадают, женщинам не рассказывай»?

Он нас слушал, что ли? Да нет, он бы не стал! Не с его щепетильностью. Я хмыкнул.

– Угадал. Причём настолько тупой, что его к женщинам пришлось подвести. С третьей попытки.

– Лошара. – Туров даже не скрывал удовольствия. – Значит, можно начинать весёлую часть? Где мы с Касуми за ним следим?

Надо же! Уже и сам предлагает!

– Начинай, – бросил я небрежно. Типа, это не просьба, это ты сам захотел. – Надо понять, чем он дышит.

– «Параноик средней тяжести», понял.

– В смысле? – а вот я не понял.

– Ведем без фанатизма, но с душой. Это Касуми термин придумала. Мне нравится.

И кто я такой, чтобы критиковать идеи чужой девушки? Даже, если она виртуальная.

– Ясно, ну тогда да. Параноик.

Пауза.

– Касуми, ты слышала?

– Да, Миша-сан! – девичий голос был слишком радостным, будто она собиралась не за кем-то следить, а организовывать праздник.

– Касуми, режим рабочий, – проворчал Туров. Как мне показалось, стеснительно. – Без восторгов.

– Поняла. – перешла на машинные интонации нейросеть. – Объект номер один: Кшиштоф. Слежение активировано. Камеры, архивы, речевые паттерны, геолокации. Всё, что вы любите, но стесняетесь попросить!

Не удержалась в конце. Ох, Сашка! Что за монстра ты создал?

Туров словно мои мысли прочитал и пояснил.

– Это она всё говорит не для тебя, а для себя, – делано-устало (ах, эти дети!) пояснил Туров. – Программный комплекс с характером.

– Понял. Имеет право, как каждая личность.

– Миша-сан, ты самый лучший!

– Касуми!

Я отхлебнул кофе, который оказался ровно таким, как и название кофейни – с претензией и без вкуса. Улыбнулся почти семейной перепалке человека и машины. В моменте осознал, что практически счастлив. Дрянной кофе, интересное дело, друзья – что еще нужно переродившемуся в другом мире оперу?

– Вы двое можете мне в онлайне накидывать, чем он занимается?

– Уже создала чат, куда буду сбрасывать отчеты, – Касуми. – Пока докладывать нечего.

– Думаешь, он уже сегодня начнет что-то предпринимать? – Туров.

– Ну, я его неплохо прижал, – не стал скромничать я. – Он заволновался, так что вполне возможно. Если будет сидеть тихо, то найду чем его расшевелить. Главное не спугните его.

– Не волнуйся, Миша-сан! У меня лапки.

Я отключился и вытащил из уха гарнитуру. Маленькая, почти незаметная. Купил сегодня же, сразу после блокнота, по его рекомендации поймавшего азарт Турова.

Чувствую себя киношным шпионом. Только без бюджета и дублёра.

Доехал до отдела и провел остаток дня в обычной ментовской работе. То есть, тут пробей, тут позвони, сделай то, сходи к экспертам… Воронина будто специально на мне пахала, боясь, что я наделаю глупостей. В итоге за день набегался так, что к шести вечера чувствовал себя портовым грузчиком.

Зато закрыли дело по краже антиквариата – те три отдельных эпизода, которые с моей подачи были объединены в одно дело. Стелла проделала большую работу и нашла-таки найти нужного человека. Аника уже успела его допросить и расколоть. Нашим злодеем оказался слабенький одаренный, специализирующегося на искривлении световых волн – отвода глаз, если по нашему, по мажески.

Под вечер заскочил Пушкарев, приветливо кивнул, шутливо подмигнул. Явно имея ввиду результаты проверки, считая это моей заслугой. Решил, видать, что налетев на сына князя, генерал Платов решил просто отступить. Или еще что, не знаю.

Попрощавшись с коллегами и взглядом дав Стелле понять, что сегодня занят, пошел в машину, включил двигатель и неспешно поехал в сторону квартиры. Не собираясь домой – просто чтобы хоть что-то делать, пока жду звонка.

Дуэт Туров-Касуми обозначились звонком. Первым заговорил Саша.

– Ждешь новостей?

– Не томи уже, – фыркнул я, выискивая глазами парковку. – Есть что?

– Лови подарок от Касуми. Только что обработала. Нарезка с камер возле офиса. Начало скучное, но последние двадцать секунд – для гурманов. Убедись, что рядом нет полицейских. Это незаконно!

– Смешно.

Нажав отбой, я пристроился в дорожном кармане и залез в чат, созданный нейросетью. Там уже лежал файл с именем: «KSZ_вечер01_ред». И короткое текстовое сообщение от аватарки с лицом Касуми:

«Смотри, как я могу! (^_^)»

Я хмыкнул и включил.

Начало и правда было скучноватым. Кшиштоф выходит из офиса. Сумка через плечо, походка спокойная, чуть опущенные плечи. Идёт, будто просто хочет домой. Но после отчетливой монтажной склейки – вдруг замирает. В руке появляется телефон. Подносит его к уху. Лицо меняется. Появляется тревога. Губы шевелятся, но слов нет…

Ах ты ж! Вот что значит «смотри, как я могу»! Касуми по движению губ распознала речь и наложила поверх субтитры. Красотка! Жалко, конечно, что речь только бухгалтера, но я и так получил больше, чем рассчитывал.

«Ко мне приходил полицейский. Нет. Нет. Я на это не подписывался! Стойте! Нет, я не знаю! Сегодня? В семь? Репеньская набережная? Да, знаю. Понял».

– Бухгалтер, милый мой бухгалтер! – фальшиво пропел я, никого не стесняясь. – Вот он какой, такой тупой!

И сразу же набрал Турова.

– Сашка, а ты чего сегодня вечером делаешь? Хочу пригласить тебя с девушкой на двойное свидание!

– Че? – друг детства отчетливо затупил, а беспардонно подключившаяся к линии нейросеть радостно пропищала: – Мы согласны, Миша-сан!

– Че-че? – передразнил я ломщика. – Я выдвигаюсь в район Репеньской. Сегодня следим за Здражевским!

Глава 24

«Даймлер» катил по проспекту в потоке, а я мог себе позволить редкую роскошь для мента на наружном наблюдении – чуть расслабиться. Вроде как слежка, но Касуми с этим справлялась гораздо лучше меня. Да и честно сказать – не любил я всё это «филерство».

Руль слушался, сиденье – как кресло в бизнес-классе… А, оно же и так бизнес-класса, чего это я. Молодое тело, хорошая реакция, зрение с плюсом, машина – чуть ли не разумная. Почти комфорт. Чего б так не работать?

Такси, за которым мы шли, держало курс в сторону центра города. Здражевский внутри, серьёзный, как будто на приём к прокурору собрался. Правда, до Репеньской набережной он доехать не спешил – крутился по району, петлял, разворачивался. Таксисту, видать, наплел, что от жены хочет оторваться.

– Или осторожничает, или ему вдруг понадобилось купить кефир, – пробормотал я себе под нос.

– С вероятностью семьдесят девять и три десятых процента – объект «Пшек» проверяет наличие хвоста, – тут же оживлённо проговорила Касуми в ухо.

Она уже ему и кличку придумала? Какая… самостоятельная! Впрочем, если уж машинам суждено захватить мир, пусть это будут красотки, вроде подружки моего товарища.

– Он нас спалил? – я все же непроизвольно напрягся.

– С вероятностью девяносто восемь и девять десятых – нет, – тут же отрапортовала она. – «Даймлер» попадал в его обзор меньше двух минут назад. По данным уличных камер объект визуального интереса не проявлял.

– Он мог просто не палиться. Или водитель – его знакомый.

– Диалога не было. Только при посадке, сказал, что нужно заехать на несколько адресов. Всё нормально, Миша-сан. Он нас не заметил. Уйти не сможет. Мы его прижучим и накукан…

– Касуми, – раздался в канале усталый голос Турова, – Собралась. Прямо сейчас.

– Пардоньте, – буркнула нейросеть и некоторое время проявляла себя только сухим отчетом в виде фотографий в чате. Обиделась, наверное.

Репеньская набережная, как направление только звучало понятно. По факту – иголка в бетонном лабиринте. Несколько километров кафешек, скверов, магазинов, пристаней и скамеек. Назначить встречу на Репеньской, это как сказать: «Жду тебя в четверг. В Москве. Сам найдёшь.» Понятно, что собеседник сказал Здражевскому точный адрес, а тот вслух повторил только название улицы. Вот и приходилось ждать, куда он нас приведет.

Меня напрягало не это. А то, что в какой-то момент «Даймлер» придётся бросить и топать за бухгалтером пешком. Мало ли по какой причине – слепая зона без камер, например, куда Касуми заглянуть не сможет. А как «топтун» я так себе. Слежка вообще не моё. Вот засада – да! Поджидать хищника, а потом нанести один единственный удар – это я мог и любил.

Но… другого варианта не было. Здражевскому знал куда едет, я – нет. Хорошо еще Касуми помогает!

Такси встало у одного из торговых центров «Северное сияние» – шестнадцать этажей стекла и стали, со множеством кафе, где могла и состоятся встреча с таинственным визави поляка. Сам «пшек» расплатился и вышел, сразу попав в зону нескольких камер. Собрался было войти в ТЦ, но вдруг остановился, и достал из кармана телефон.

– Ему звонят, – доложила Касуми. – Он только «дакает»… Миша-сан, похоже ему назвали другое место встречи. Он меняет маршрут!

Не знаю, есть ли у нейросети была душа, но Касуми откровенно кайфовала от происходящего. Слежка, тайны, шпионские страсти – не уверен, что Саша закладывал в нее любовь ко всему этому. Скорее уж – само получилось.

– Веди, – буркнул я, давя раздражение. Происходящее нравилось мне все меньше и меньше. И подталкивало к выводам, которые заставляли тревожиться.

– Идет по Репеньской… Свернул на Победителей… Сразу ушел на Нагорную… Миша-сан, там через квартал будет мертвая зона – камер нет или не работают.

– Твою мать! – выругался я, одновременно с этим вдавливая педаль газа. В тот момент, когда Касуми сообщила о мертвой зоне, все мои подозрения превратились в уверенность.

И ведь не скажешь никому – задержите его! Туров дома сидит, Касуми, при всей ее невероятной полезности – бестелесная нейросеть! А я в двух кварталах, и в этом районе не особенно разгонишься!

– Статус! – бросаю я, выкручивая руль и входя в поворот не снижая скорость.

– Пятьдесят метров по Нагорной до Ивановского вала. За ним камер нет, – призрачной шпионке будто бы передается мой настрой и она отвечает быстро и четко. Без своих привычных вставок.

– Давай! – то ли себе, то ли машине, то ли тому олуху, который задом выезжает с парковки и перекрывает мою полосу. – Давай!

Выскакиваю на встречку, проносясь под носом у визжащего клаксоном кабриолета. Поворачиваю на Победителей, проскакиваю квартал за несколько ударов сердца. Выхожу на Нагорную и кажется даже вижу крохотную фигурку переходящего по пешеходному переходу Здражевского.

– Касуми, паси камеры со всех сторон от мертвой зоны!

– Уже. Чисто.

Значит, он уже там. Если я прав, если только я не накрутил себя на ровном месте – убийца, которому поручили устранить бухгалтера, уже там.

– Потеряла объект.

Дома за Ивановским валом стоят сплошной стеной – проклятая старая застройка! – а сама Нагорная становится узкой, будто переулок. Света на улице почти нет. Фигура поляка размывается в тени, а на перекрестке гаснет зеленый свет.

– Да в топку! – цежу я сквозь зубы, и под целый оркестр возмущенных гудков пролетаю на красный.

Почти сразу торможу, выскакиваю из машины и бегу вперед… И через тридцать метров буквально спотыкаюсь о мертвое тело.

– С-сука!

Здражевский лежит лицом вниз, словно споткнулся и упал. Казалось, сейчас он начнет подниматься, после чего примется извиняться и глупо улыбаться – ну надо же какая нелепость со мной случилась! И очки вот треснули! Ну что я за растяпа!

Но капелька крови под левым ухом и неестественно вывернутая правая нога утверждали, что этого уже не произойдет. Никогда.

Как, блин⁈ Как? Его же только что убили, меньше минуты назад! Улица пустая, ни одного человека! Со стороны раны сплошная стена – ни окна, ни двери, ни щели даже! Куда делся убийца! Откуда стрелял? Он бы не смог так быстро уйти!

– «Пшек» мертв, – несмотря на то, что разум в бешенстве, фразу произношу спокойно и холодно. – Убийцу не наблюдаю. Причина смерти – маленькое отверстие под левым ухом. Предположительно – пулевое. Крови почти нет.

– Отрицательно, – сообщает Касуми, имея ввиду, что никто мертвую зону не покидал. – Расширяю радиус поиска. Опиши позу и рану во всех подробностях, я попытаюсь наложить вектор и вычислить траекторию стрельбы.

Я начинаю профессионально описывать место преступления. Дохожу до невозможности выстрела и тут решительно вклинивается Туров. Перебивает:

– Миша, осмотри стену. Со стороны раны.

Не понимаю, чего он хочет, но встаю и подхожу к стене. Кирпич старой кладки, уже выеденный, но крепко сцепленный раствором. Такой, говорят, раньше делали с добавлением яиц – крепче самого кирпича по итогу выходит. Не сразу, но замечаю небольшой чужеродный на этой стене предмет, что-то вроде крохотной шпионской камеры. Протягиваю руку и интуиция взвывает дурниной – опасность!

Отскакиваю быстрее, чем успеваю понять.

– Тут устройство, чуть больше ногтя, – отойдя еще на пару шагов, и на всякий случай уйдя с траектории глазка «камеры». – Вбито в щель между кирпичами, фонит магией. Артефакт похоже. Как ты понял?

– Читал! – огрызнулся Саша, ничего не поясняя. – Рана фонит?

Осторожно подвожу руку к шее мертвеца. Чувствую остаточный след маны. Кроху, но чувствую.

– Да.

– И крови нет?

– Буквально капля. И, она почти черная…

– Дряньство! «Жгут тени». Отойди на всякий, мало ли. Вдруг артефакт не одноразовый.

Я не зря называл Турова ботаном. Он прекрасно разбирался во всем многообразии магических школ России, и моментально определил каким конкретным арканом, встроенным в техно-магическое устройство (артефакт, по простому), убили Здражевского.

В отличие от сегодняшнего Михаила Шувалова. Частично не знающего, частично не помнящего, и уж точно не так прилежно грызшего гранит науки в прошлом.

– Что еще за чёрт?

– Тонкий, толщиной от одного до трех миллиметров выброс силы темно-серого спектра, характерного для школ Тени, – голосом отличницы ответила вместо своего создателя Касуми. Видать, он загрузил в нее и эти знания. – Работает на короткой дистанции, до трех метров. Почти полностью, за редкими исключениями, игнорирует физическую защиту, то есть способно пробить броню танка при необходимости. В данном случае предполагаю сочетание встроенного в артефакт заклинания и генетического маркера, либо аурного сигнала. Который и является триггером для активации. Само заклинание школы Тени…

Я медленно моргнул. И перебил докладчицу.

– Кто такое может поставить? – к черту подробности и ненужная пока информация по частностям.

– Кто угодно, – теперь уже Саша ответил. – У кого есть доступ к таким технологиям, конечно.

– Военные?

– Скорее «шпионские». В общем на открытом рынке это не купить. И на закрытом проблемно. Я, честно говоря, удивлен. Всего пару упоминаний в сети, причем, в такой глубокой заднице… Похоже, зачищали.

– … понял.

Был бы дурак – не понял бы. Да и главное – что тут понимать-то? Моего свидетеля убили с помощью маготехнологий, которых как бы нет. Что это говорит об уровне организатора и заказчика? Вот то-то же!

И, что важнее – как увязывается с убийством курьера и нападением на меня огневика-поляка? Ума не приложу, как это все объяснить? Одно ясно – зацепил я что-то куда как более серьезное, чем обычный криминал. Вопрос только – нахрена⁈

В этот момент по глазам ударила крохотная, едва заметная вспышка, и черный артефакт отвалился от стены угольком. Ну вообще зашибись! Еще и с устройством самоуничтожения! Хорошо хоть не в моем кармане сработало.

Нашел в кармане пакетик, специально у экспертов взял. Сунул туда улику. Вновь присев на корточки, я посмотрел на тело ещё раз. Аккуратный след на шее, как у хирургического лазера. Что ты такое знал, милый мой бухгалтер, что на тебя так потратились?

– Туров, скинь мне всё, что найдешь по этому устройству. И по школе Тени тоже. Почитаю на досуге. И, зачистите все свои следы в сети. А я вызываю полицию.

– Может, уйти и оставить, как есть? – предложила Касуми. – Тебя никто не видел, к трупу не подтянут.

– Нет, – при всех своих вычислительных мощностях, нейросеть была поразительна наивна в чисто житейских вопросах. – Больше вопросов возникнет. Я его сегодня допрашивал, а потом его вдруг находят мертвым. Скажу, что подозревал, следил и вот…

Другими словами, пора заканчивать играть в героя-одиночку, и подключать отдел. Если понадобится – весь райотдел с Главком. Слишком уж все по серьезному закрутилось.

Набрав нужный номер, я спокойно сообщил: тело, район такой, личность пострадавшего и свое имя. Скрываться, как уже сказал Касуми, не собирался. Пока ждал опергруппу, еще раз прокрутил в голове все произошедшее, но ни к каким выводам так и не пришел. Слишком разрозненно выглядел этот калейдоскоп фактов.

Убийство курьера, с которого все началось, никак не билось с маготехнологиями на последнем преступлении. Равно как и нападение огневика на меня. Не складывались события в единую картину. Напротив, факты выглядели так, будто мне под ноги набросали обрывков от совершенно разных выпусков газет. Фигня, короче, какая-то!

Район был чужой, так что и следственно-оперативная группа приехала не из нашего отдела. Суровые, хмурые люди, как и положено тем, кто уже успел задолбаться за день и не ждет ничего хорошего от предстоящей ночи. Ну и выражение глаз – «ты тут точно при чём». Старший следак, представившийся капитаном Решетниковым, и вовсе смотрел на меня, как на главного подозреваемого.

В принципе, на его месте я бы тоже так себя вел. В подавляющем большинстве случаев, совершаемые людьми преступления – не вызов логике и дедукции. Скорее уж – опровержение их. Другими словами, почти всегда обнаруживший тело и является убийцей. А если еще и родственник…

– Это вы сообщили?

– Я, – кивнул.

– Свидетели?

– Я, – на этот раз еще и плечами пожал.

– Прекрасно, – сказал Решетников с кислой улыбкой, под которой читалось «ну мне, например, все ясно». Достал блокнот и начал опрос так, будто уже получил неопровержимые доказательства моей вины.

Когда добрались до момента, где я сообщил, что следил за убитым, капитан тут же сделал стойку. Аж вперед подался.

– Были знакомы?

– У меня были подозрения относительно Кшиштофа Здражевского. Он проходил по одному из наших дел.

И медленно вытащил из кармана временное удостоверение стажера районного отделения Злобинского района.

– А-а… – интерес в его глазах сразу погас. Одновременно с этим Решетников перешел на ты. – Так ты, типа, свежая кровь?

– Вроде того.

– А кто тебя вообще самостоятельно «топтуном» за подозреваемым пустил? Наберут, блин, по объявлению!

Именно этот момент выбрала Аника Воронина для своего эффектного появления. Дежурка нашего райотдела с визгом притормозила перед самой лентой полицейского заграждения, а начальница вышла из нее раньше, чем перестал работать двигатель. Точнее, даже выскочила. Гневно.

«Ну все, – обреченно хмыкнул я про себя. – Сейчас начнет при всех строить».

Я достаточно хорошо знал, как работает система, чтобы в этом не сомневаться. Однако, капитанша меня удивила.

– Кто старший? – Она обвела взглядом окружающих, безразлично скользнув им по моему лицу, и безошибочно остановилась на Решетникове.

– Я, – хмуро и, как мне показалось, обреченно, вздохнул следак. – Капитан Решетников, «Южный» райотдел. Добрый вечер, Аника Сергеевна.

О! Так он ее знает! А она его, похоже, нет. Интересный сигнал.

– В каком месте, Решетников, он добрый? – голос у Ворониной был ледяной. – Ты закончил с моим стажером?

– Только начал брать показания…

– Скину тебе его отчет.