Мой мир

Текст добавлен: 5 октября 2016, 03:01

Текст книги "Мой мир"

Автор книги: Виктор Гребенников

Жанры:

Природа и животные

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 16 страниц)

Нет, детям мстить я не буду! Подрастут – пусть разберутся сами, или, что вернее всего, вскоре же узнают, почем фунт лиха. А о вчерашней оргии сообщать «куда следует» пока не стану.

Будьте здоровы, ребята! Хорошо бы, чтоб моя энтомологическая книга хоть как-то, но попала бы на глаза кому-нибудь из вас, и вы бы узнали себя, вспомнив то июльское утро, синий разбитый «жигуленок», залихватские удары цепью, а потом ногами, по человеческому беззащитному телу, и тысячный рой крохотных звенящих насекомых, от которых вы в панике укатили, не доведя до конца свою забаву, – благо, мотор тогда еще работал…

Не с таких ли, вроде бы невинных, детских забав рождается склонность к истязаниям, а потом – к убийствам?

Медленно поднимаюсь к небу – на душе опять посветлело, да и боль ослабла; верно ли я делаю, что направляюсь домой, в Новосибирск? Наверное, да: нужно смыть кровь, переодеться, обработать ссадины и кровоподтеки. Программа полета, конечно, пошла кувырком, но часть ее я, пожалуй, выполню, если сейчас сверну на юго-восток: там есть еще одно мое детище – степной заказник для охраны насекомых.

Пешая дорога к заказнику. Как интересно было отшагать по ней 13 километров, открывая попутно новые и новые тайны Природы! Слева – железная дорога на Челябинск.

«Даю газ», и быстро-быстро убегают назад поля, дороги, кусты; лесов здесь меньше, и бывшие привольные степи расчерчены сетью искусственных лесопосадок, прямоугольные клетки которых я пересекаю по диагонали. Справа остается казахский поселок Каскат, зеленые деревеньки Кудряевка, Ночка, большое красивое село Украинка, прямо – старинная деревня Новодонка, за которой опять поля; а слева – знакомый лес, и на опушке что-то ярко краснеет; значит, ученики средней школы, что в Украинке, уже установили предупредительные знаки вокруг заказника. Спасибо же вам, ребята, спасибо и вашему учителю биологии Федору Яковлевичу Штреку – неутомимому защитнику Природы и большому ее знатоку! Жаль, что сегодня не могу вам показаться в таком «разукрашенном» виде…

И я опускаюсь в точности на то место, где в 1989 году стоял полевой домик с надписью: «Полевой пункт научно-производственной группы «Мегахила», а напротив домика по огромному стогектарному люцерновому полю были расставлены такие же мегахильники, как сейчас у Поляны, и мы с Сергеем, прожаренные июльским солнцем, обдутые горячим степным ветром, вслух считали насекомых, жужжащих над многоцветьем люцернового моря: «Мелли турга – одна… рофит – один… мегахилы – две, нет, даже три… антофора – одна…», и это длилось долго-долго, весь июль и начало августа.

А потом ребята увезли на школьный склад многотрубчатые «общежития», сильно потяжелевшие от цветочной пыльцы, набитой в них пчелками, и шесть красных горячих комбайнов «Нива» два дня молотили на этом огромном поле скошенные и уже подсохшие валки, а Сергей едва успевал записывать грузовики, полные золотых тяжелых семян.

Обмолот люцерны 28 августа 1989 г. в совхозе «Украинский» Омской области. Справа налево: школьники Миша и Женя; я с коконами; укрытие с мегахилами; директор совхоза В. М. Эйсмонт; директор школы Ю. В. Константинов; Сергей.

Бобы люцерны – наподобие гороховых, только мельче и закручены в спиральку. Несколько спиралек сгруппированы в гроздь. Здесь я держу такую полновесную гроздь – результат работы наших мегахилок в 1989 году.

Оказалось: наши маленькие труженицы дополнительно наработали совхозу «Украинский» три с половиной тонны люцерновых семян; агрономы знают – это на более чем огромную сумму. И хотя нам не перепало за все эти труды ни гроша, я оставил там, у далекой от Новосибирска Новодонки, свой «очередной» энтомопарк – сохраненный в виде заказничка кусочек первозданной целинной Степи и лесной опушки, площадью 7 гектаров, который вскоре был утвержден как Памятник Природы.

Уголок экологического заказника у Новодонки. В центре – пяденица березоволистная.

Я сижу на краешке этой заповедной луговины и, как прежде, не могу наглядеться на изумрудное море трав с белокипенными облаками медово-душистых таволг, высокими синими стрелками вероник, ажурными светлыми шарами дудников и снытей. На каждом цветке или в воздухе над ним – насекомые: пестрые мохнатые восковики, длинноногие усачи и лептуры истрангали, массивные, сияющие на солнце бронзовки – жуки моего крымского Детства, моего далекого Двора, почти ушедшего в Небытие.

На лиловом степном васильке две ярко-красных полоски: это редкие, сохранившиеся, быть может, только тут, жуки-огнецветки – живой символ Красной Книги.

На нераспустившемся еще соцветии дягиля черно-зелеными угольками сверкаютпереливаются наезднички-эвхаритиды – таинственные, редчайшие насекомые, чьи микроскопические личинки отправятся вскоре отсюда, с соцветия, в дальние странствия на муравьях-кампонотусах, которых они здесь непременно дождутся.

Там же сохранились эти редчайшие насекомые из семейства эвхаритид. Кладут яички на бутоны зонтичных растений. Микроскопические личинки прицепляются на цветке к муравьям кампонотусам, «едут» в их гнездо, где и развиваются. Взрослое население покидает муравейник, рассекая его своим складным острым телом.

На розовой пахучей муфточке зопника блеснула крыльями пестрянка-дзигена – черно-синий цвет ее наряда сочетается с пронзительно-красным узором в каком-то непривычном, совершенно неземном, сочетании.

Пестрянка Дзигена. Эту медлительную в полете бабочку птицы не трогают: предупредительная окраска говорит о ее ядовитости (содержит синильную кислоту). Этюд писала моя дочь Ольга со слайда, который я снял в природе.

Прилетела совсем земная шмелиха в черно-желто-белой шубке, и с мягким гудением обследует меня, будто старого знакомого, – впрочем, так оно и есть…

И еще я мечтаю, чтобы в мои энтомозаказники (ставшие уже Памятниками Природы) каждый год приходила Весна – уже после меня, в двадцать первом, двадцать втором и прочих веках, и чтобы так же, как и при мне, там душисто цвели ивы, наливались соком березы, гудели мохнатые шмелихи, вились пчелы, порхали бабочки…

И быстро-быстро уходят, оттаивая и бесследно растворяясь, последние капли зла и обиды, и снова душа наполнена покоем, восторгом и вечным удивлением.

И счастлив вновь естествоиспытатель: надежно сохраняется еще одна Страна Насекомых – таинственных и мудрых созданий, пришедших на Землю за сотни миллионов лет до нас, людей. Сейчас я снова у них в гостях, потому что знаю: они, мои маленькие друзья, щедро одаривают только тех, кто их приветил и защитил.

И потому, читатели, я зову вас сюда, на одну из моих Полян [15]15
1994 год: площадь этого Памятника Природы увеличена и теперь составляет 87 гектаров.

[Закрыть].

А еще лучше – на свои Поляны, которые вы вот так же сохраните от гибели, и тогда они – можете мне поверить! – откроют вам за это много-много удивительных тайн, на познание которых – уж извините! – не хватит жизни…

НАЧИНАЮЩЕМУ ЭНТОМОЛОГУ:
СОВЕТЫ, ЗАКОНЫ, ДОКУМЕНТЫ

Демонстрационная коллекция. Насекомых принято накалывать на специальные энтомологические булавки. Если их нет, годятся самые тонкие иголки или конторские булавки без ушка (с ушком удобны для вспомогательных работ). У бабочек, стрекоз, сетчатокрылых прокалывается середина спинки (речь здесь только о мертвых насекомых!), у жуков – правое надкрылье, у клопов – правая часть щитка, чтобы булавка вышла между второй и третьей ногой.

Устройство расправилок (из мягкого дерева, пенопласта) – на рисунке. Расправляются либо свежие насекомые из морилки, либо взятые с ватных матрасиков (стр. 179), которые помещаются на 2–3 суток во влажную камеру вроде кастрюли с мокрым песком или тряпками на дне; матрасик не должен касаться воды. Долее трех суток размягчать насекомых не следует во избежание загнивания. У прямокрылых (кузнечики, кобылки) расправляются лишь правые крылья.

Пчел, ос, двукрылых я, как видите, расправляю на спинке, чтобы расставить им ноги, а булавка меньше портила бы спин ку. Тех, кто невелик, не колю, а помещаю на вате либо в пустые целлулоидные упаковки для таблеток, либо под пленку, которой закрываю картонку с ватой и насекомыми; сзади пленку заклеиваю. К такому экспонату уже не добираются вредители коллекций. Этикетки с указанием места и даты сбора обязательны, без них экспонат теряет научную ценность. Застекленная коробка должна быть прочной; щели заклеиваются липкой лентой. Дно застелено упаковочным рифленым картоном (хорошо прокалывается булавкой), оклеенным белой бумагой. Булавки с насекомыми можно вкалывать в пенопластовые кубики, приклеенные ко дну. Густо размещать насекомых не следует. Внутрь коробки обязательно приколоть пакетик с нафталином, добавляя его раз в полгода, но не реже.

Коллекция должна отражать какую-либо тему: «Жуки окрестностей нашего поселка», «Водные насекомые», «Обитатели городских газонов» и так далее.

Берегите коллекцию от яркого света, завесив темной тканью: при обычном комнатном свете многие насекомые уже через 2–3 года выгорают, обесцвечиваются.

Если насекомое безвредно для сельского хозяйства, то более одного экземпляра для коллекции отлавливать нельзя. О «краснокнижных» насекомых – чуть ниже; их нельзя отлавливать даже для коллекций.

Они охраняются законом. За уничтожение редких и исчезающих насекомых, их гнезд, потомства, а также за самовольное их переселение предусмотрен штраф с конфискацией предметов лова.

Следите за новыми выпусками Красной книги! Обычный в вашей местности вид может сегодня быть уже «краснокнижным».

Как организовать «энтомопарк». Свою будущую Страну Насекомых – поляну, колок, опушку, овраг, лужок, холм, склон, пруд, ручей, берег – нужно сначала получше изучить, узнать, какие виды здесь живут постоянно, какими они связаны растениями, почвами, водоемами. Вовсе необязательно создавать заказник только для «краснокнижных» видов: дорога вся живность, кроме, конечно, явно вредной для человека.

Маленькие хищные клопики Мирмекорис (вверху) и Нибис (внизу) не занесены в Красную книгу, а зря: поистребляли массу полевых вредителей, но быстро вымирают от ядохимикатов.

Этот красивейший жук – голубая цветоройка – тоже почему-то не в Красной книге, хотя стал очень редким. Он, как бабочка-голубянка, покрыт лазурными чешуйками, но у меня этот блеск на бумаге не получался. А на метровой древесно-стружечной плите гуашью – вышел…

Кого же отнести к явно вредным? Кровососущих – тех, что колют кожу хоботком – комаров, москитов, слепней (но ни в коем случае не жалящих: ос, пчел, шмелей! Они жалят лишь при разорении гнезда или будучи схваченными); надоедливых комнатных мух (не путать с луговыми и лесными мухами!); постельных (но не травяных!) клопов; платяную моль; несколько видов жучков, вредящих коллекциям и пищевым запасам.

Ну а как быть с полевыми вредителями? Иногда говорят, что в колках и оврагах «накопляются» и вредители сельскохозяйственных культур, и сорняки. Это грубая ошибка: здесь растут растения, которые вредителей полей и садов вовсе не интересуют. Мало того, здесь их ждет множество энтомофагов: наездников, тахин, жужелиц, пауков. На природной луговине, если она не пахана, не приживется ни одно семя осота, сурепки, лебеды и всех тех трав, которые мы называем сорными по отношению к посеянным растениям; на природных луговинах сорняков нет и быть не может. Даже небольшой островок природы – мощный биощит и большая подмога для соседних полей.

Итак, вам приглянулось то или иное «насекомье» место. Сначала нужно узнать, на чьих землях оно находится, и спросить у агронома, не будет ли у него возражений против устройства здесь «энтомопарка». Затем надо определить, с какой целью создается заказник. Теперь нужно подготовить письмо местному органу власти от школы, или станции юннатов, или общества охраны природы, или клуба природолюбов о необходимости заповедования участка с такой-то целью, с указанием самых основных объектов охраны и ландшафта. На письме пусть отметит свое согласие (с печатью) руководитель хозяйства или землепользователь. После чего письмо подать в районную и областную администрации, приложив план местности.

Надеюсь, мои читатели, что после этой книги вы сделаете все, чтобы сохранить хотя бы малую частицу Природы.

А Природа – вы в этом уже хорошо убедились – отплатит сторицей!

Бронзовок всех видов следует взять под немедленную и активную охрану. Если ученые сегодня не догадаются это сделать, то пусть детишки грядущих веков хотя бы по этим изображениям представят себе, в какую прекрасную пору жили их нерадивые предки. Это – этюд большой зеленой бронзовки в полный лист ватмана акварелью, справа – она же, отчеканенная из луженого железа.

Человек своим появлением на планете обязан и насекомым, без них не появились бы покрытосеменные и цветковые растения, и жизнь пошла бы совсем по иному пути, который не привел бы к развитию на Земле млекопитающих. В том числе и нас с вами. Ну а откуда взялась Жизнь вообще? Труднейший вопрос. Вероятность случайного сложения атомов в ДНК – информационно-жизненную молекулу – во всей Вселенной практически равна нулю, а точнее – 10 ^-255. Так что эту величайшую из Тайн Мироздания предстоит разгадывать вам, будущим естествоиспытателям.

МОИ ПОСЛЕДОВАТЕЛИ

Самый младший – внук Андрюша, портрет которого я написал с натуры масляными красками, когда он разглядывал насекомых. Ему тут пять лет.

Работы Андрюши гуашью: медляк; многоножка-геофил; подсолнух; бархатница; златоглазка у подорожника. «Делай как я да поглядывай на натуру» – таков один из моих методов обучения.

Андрюшина мама, моя дочь Ольга – тоже биолог и художник. Здесь – сильно увеличенная ею объемная модель божьей коровки. Другие ее работы – на страницах 193, 212, 282, 312.

Сын Сергей имеет те же специальности. Один из его рисунков для задуманного когда-то нами «Атласа-определителя опылителей люцерны» – пчела Эвцера клипеата.

А иные, незнакомые мне ранее ребята, прочитав какие-то из моих книг или побывав в музее, тоже берутся за кисть. И вот что порою из этого получается. Челябинец Александр Разбойников стал поселять своих любимцев в сказочно-романтические миры (его работы «Дом родной – дерево» и «В пространстве»).

Преподавательницу же дизайна из Бердска Ольгу Тимофееву привлекли формы самих насекомых, конструкции их подвижных узлов («Жук-олень»).

ДРУГИЕ МИКРОЗАПОВЕДНИКИ

После «Шмелиных холмов» мы организовали, получили согласие землепользователей, снабдили объявлениями, обеспечили охраной и наблюдениями, закрепили документально еще несколько «насекомьих стран». В Омской области: два у села Новодонка, четыре – в плодосовхозе «Мичуринский»; пять, что в Новосибирской области (четыре близ поселка Краснообска, один – у села Элитное) мы отстоять не сумели, в том числе Шмелеград (стр. 270) и Мегахилопитомник (стр. 282).

Зато в чувашском колхозе «Искра» решили пойти по нашему пути, отдали под насекомьи заказники более 400(!) гектаров угодий, и этот мощный биощит полностью заменяет там «химию» – при высоких урожаях и возрожденной цветущей Природе – уже второй десяток лет.

А на этой и двух последующих страницах изображено второе детище – микрозаповедничек неподалеку от поселка Рамонь Воронежской области. Оплывший противотанковый ров и соседний ложок, где каждой весною журчит ручеек, облюбовала разная полезная живность, гнезда которой в 1973 году обнаружил мой сын Сергей. В декабре того же года микрозаповедник был узаконен, ныне обнесен оградой (от скота) и тоже процветает. Выяснилась еще одна, совсем неожиданная для нас, его роль: на этих полутора гектарах «бросовой» земли защищено несколько диссертаций…

На рисунках, что дальше, обитатели этого уголка —

стрекоза Эналягма охотится; домики ос Сцелифрона и Эвмена, подземное гнездо Мегахилы; стрекоза Симпетрум прохлаждается, села вдоль солнечного луча; столько журчалок тут было летом 73-го;

«приводнение» водолюба; златоглазка;

наездники-бракониды, съев гусеницу, выходят из коконов; жужелицы разных видов;

оса-помпил перед схваткой с пауком; верблюдка умывается;

мухи-тахины норовят отложить яйца на кобылку; стрекозы – четырехпятнистая, стрелки, лютки.

Буготагские Сопки – гибнущая страна насекомых. Новосибирские тресты крушащие Сопки на щебень для дорог: Агропромдорстрой, Сибэнергострой, Главархстрой.

Чешуекрылые обитательницы Буготакских сопок. На этой странице: голубянка Дамон, медведица Аулика; внизу – редчайшая голубянка Финвальского.

На двух следующих страницах – четыре буготакских огневки: Альгедония траурная (вверху), Гипсопигия ребристая, мотылек окончатый, Касталия окаймленная. На фоне буготакской лесной опушки белянки: Каллидицэ (вверху – самка, внизу – самец), в центре – зорька. С «освоением» сопок – по сути, небольших холмов на равнине – погибнет и вся эта живая красота. Ради щебенки для дорог… Остановитесь же, люди!

СФЕРОРАМА «СТЕПЬ РЕЛИКТОВАЯ»

Сон, который я когда-то увидел на поляне (глава «Летняя ночь»), подтолкнул меня к созданию большущей шарообразной картины, изображающей природу окрестностей Исилькуля, – когда-то я застал ее почти нетронутой. Поначалу, для пробы, мы сделали панораму Судакской бухты (Крым) прямо в ванной нашей новосибирской квартиры.

Затем я создал маленький макет – «Сибирско-казахстанская степь» (на цветном фото), где вместо Солнца светит лампочка от фонарика.

А уже после этого был построен капитальный 26-гранник сферорамы с площадью живописи в 140 квадратных метров, внутри которого мы сейчас и работаем. Здесь уже серебрятся ковыли, звенят жаворонки, стрекочут кузнечики в магнитных записях, порхают бабочки, в поднебесье величаво кружит орел…

Схема-развёртка земных ландшафтов и небес сферорамы «Степь реликтовая».

Общий вид, разрез и план сферорамы.

Некоторые «хитрости» сферорамы раскрываются на иллюстрациях.

Схема полета «орла». Ось окрашена под цвет и тон «неба», а падающая тень от нё – белилами, так что конструкция незаметна.

Бумажные макеты бабочек, поддуваемые вентилятором, «порхают» совершенно натурально. Моторчик расписан «под растения», и потому незаметен. Ближнюю берёзку приходится изображать на всех пяти ярусах притом буквально до листика.

Делаем сотни документальных фотоэтюдов, все измерения ведутся в градусах дуги – сложнейшая, но интереснейшая работа…

Фрагменты живописи:

на бодяке – «краснокнижная» бабочка Апполон,

на зонтиках дягиля – махаон, перламутровки, пестрянки; полосатая черепашка; жуки Лептуры, Странгалии, огнецветка (вся красная), бронзовки, восковик; на цикории – многоцветница и желтушка, над ними, на типчаке (пушистый злак) – бархатница.

У подорожника – тополевый леточник; норки одиночных пчел Дазипод. На одном из общих планов, слева от чертополоха – кротовина слепушонки…

ПОСТАНОВЛЕНИЕ ГЛАВЫ АДМИНИСТРАЦИИ ИСИЛЬКУЛЬСКОГО РАЙОНА ОМСКОЙ ОБЛАСТИ 1995 ГОДА

ГЛАВА АДМИНИСТРАЦИИ ИСИЛЬКУЛЬСКОГО РАЙОНА ОМСКОЙ ОБЛАСТИ

ПОСТАНОВЛЕНИЕ

№ 250 от 24 мая 1995 года

В целях сохранения для научных исследований уцелевших участков с нетронутыми почвами, целинной степной, лугово-степной растительностью, животным миром и учитывая согласие землепользователей на отчуждение земель,

ПОСТАНОВЛЯЮ:

1. Организовать комплексный экологический памятник природы «Реликтовая лесостепь» общей площадью 284 га, из них:

– акционерное общество «Лесное» – 18 га, в том числе лес 11 га, луг 7 га; – акционерное общество «Украинское» – 86 га, в том числе лес 70 га, степь и луг 16 га;

– товарищество «Акция – Термист – Мичуринское» (ATM) – 180 га, в том числе лес реликтовый живой 60 га, бывший лес, подлежащий восстановлению, – 50 га, степи, луга, болота – 70 га.

2. Определить 5 участков территории ТОО «ATM», которые составят научно-познавательную тропу для детского экологического центра.

3. Центром проводимых научно-исследовательских работ считать товарищество «ATM».

Глава администрации района В. И. Королев.

ПОСЛЕСЛОВИЕ

За десятилетие, пока пробивалась-редактировалась-печаталась эта книга, многое изменилось. Упомяну лишь основное, придерживаясь названий глав.

1. НОЧЬ. Чудесный уголок этот уцелел, войдя в состав Памятника Природа (о нем – ниже); мы – уже с внуком Андрюшей, ему сейчас, в 1995 году, 9 лет, он тоже очень любит природу – посещаем его регулярно.

2. ДВОР. То есть Крым. Эту мою милую родину взяли и отдали другому государству, Украине, зачем-то отделившейся от моей страны, и мой Крым стал… не моим. Все это дико, противоестественно, смахивает на затянувшийся дурной сон, который, как я надеюсь, когда-нибудь да и кончится.

3. ДОРОГИ. То же и с Казахстаном, и со Средней Азией – ладно, я не успел там оставить своих корней и объектов. Все это теперь «зарубежье», во многих местах которого гремят войны, льется кровь – а я там мирно собирал золотых жуков, фотографировал метеоры…

4. ЛЕСОЧЕК. Он, в общем-то, уцелел. Но «аномальные» (дважды изогнутые) деревья в нем вырубили. Зато целы и Пятачок Скорпионниц, и Муравьиные Страны, и другие Уголки Жизни. Новая тайна: глубокая и широкая яма от старого колодца (план на стр. 148) начисто исчезла, притом без малейших следов. Думаю Лесочек заповедать и изучить как следует его феномены.

5. ПОЛЕТ. Мое бионическое открытие эффекта полостных структур – ЭПС – официозная наука так и не признала, хотя напечатано немало об этом трудов, а мои сотовые обезболиватели работают безотказно и однозначно. В Омске, Москве, Исилькуле успешно прошли мои выставки фосфенов – удивительных узоров, появляющихся в зрительных путях людей под воздействием излучений ЭПС. А вот работу с гравитопланами пришлось прервать: те из физиков, кто ко мне доброжелателен, сказали, что, мол, поторопился с находкой, ибо в ней затронуты такие малоизученные свойства основ Мироздания – Материи, Пространства, Времени, – что ретивые экспериментаторы могут сейчас натворить немало бед. Неужто и Сферораму (стр. 310–315) ждет то же?

6. ПОЛЯНА. Больше повезло моим микрозаказникам в Омской области. Из «микро» (7 гектаров в совхозе «Лесной») их удалось превратить в большой, почти 300 гектаров, Памятник Природы, документ о чем привожу здесь – пусть он послужит образцом для любителей и охранителей Природы.

Ну а сейчас, в 1995-м, мы с Андрюшей и исилькульцами устанавливаем вокруг этих заповедных ныне урочищ знаки с соответствующими надписями – прочные, сварные, чтобы их никто не повредил, – и теперь там гарантированный рай не только для насекомьей и прочей мелкоты, но и для птиц, разнообразного степного и лесного зверья.

И еще: в большом, отданном нам крыле административного здания Питомника («ATM») мы с внуком – благо, нас хорошо понял и активно помогает директор хозяйства А. Г. Власов – устроили многопрофильный экологический центр – с лабораторией, мастерской, учебными комнатами, экологическими тропами. В день презентации центра – 12 августа 95-го – мы открыли там большую выставку – 720 моих и Андрюшиных картин, рисунков, стереоблоков, биослепков и многого иного.

Тогда же в Исилькуле распахнул двери новый краеведческий музей, тоже с моим детищем – отделом природы. И еще с отдельным «гребенниковским» залом, воспроизводящим одну из давних моих исилькульских квартир-лабораторий. Приезжайте поглядеть, погостить!

А вот многострадальным микрозаповедникам под Новосибирском не повезло: их у меня было пять, но все ликвидированы.