Текст книги "Советский Орфей (СИ)"

Автор книги: Виктор Североморский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 11 страниц)

Советский Орфей

ЧАСТЬ 1. Глава 1. Временной транспорт

– Студент, зайди, есть разговор, – прозвучал знакомый голос из динамика интеркома и тут же отключился.

Ох, уж этот начальник! Сколько еще он будет называть меня студентом? Пора с этим покончить и лучше прямо сейчас, иначе я никогда не избавлюсь от этого неприятного для меня прозвища!

Я встал из-за стола и решительно направился в кабинет своего патрона.

– Игорь Николаевич! Пора нам решить один важный вопрос, – начал я прямо с порога, хотя начальник сидел за столом и сосредоточено читал какую-то бумагу, лежащую прямо перед ним.

Ему уже было под полтинник, волос на голове почти не осталось, на лбу прорезались несколько выразительных морщин, под которыми красовались очки с прямоугольными линзами в золотистой оправе. Сквозь них его серые глаза наконец вопросительно взглянули на меня.

– Я уже три года работаю в этом институте, – продолжил я, – а Вы все еще меня называете студентом. Напомню, что учебную практику я проходил аж четыре года назад. Так сколько лет еще вы будете считать меня учеником?

– Хм... Вообще-то в нашем институте так принято – всех молодых специалистов называть студентами. А чем тебе не нравится это звание? Ведь вечный студент означает вечную молодость!

– Ну-да! А еще это означает вечно молодую должность, а с ней и студенческую зарплату. Меня это, мягко говоря, не совсем устраивает, точнее – совсем не устраивает.

– Понятно! Через три года работы тебе уже хочется новую должность и соответственно новую зарплату. Желание конечно здоровое, но не совсем реалистичное. У нас тут многие сотрудники по десять лет сидят на одном месте, получая добавку в зарплате лишь в виде ежегодной индексации в полном соответствии с уровнем годовой инфляции. Что касается меня – то я уже пятнадцать лет сижу в этом кресле и похоже досижу в нем до самой пенсии. А ты три года и уже... Тем не менее, могу тебя обрадовать – твое желание может осуществиться в ближайшее время. Тебе нужно будет лишь выполнить одно важное, хотя и не совсем простое задание.

– Что за вопрос! Ради этого я готов даже горы свернуть! Вы для этого меня пригласили?

– Именно так! Садись и слушай.

Я послушно уселся в кресло рядом со столом начальника, сосредоточив всё свое внимание на его словах.

– Прослышал я на днях одну интересную для меня новость – оказывается ты отлично играешь на гитаре и прекрасно поешь. Так ли это?

– Ну, насчет "отлично и прекрасно" – пожалуй слишком громко сказано, – с некоторой заминкой ответил я, – но да, играю и пою.

– А команду собирать пробовал?

– Была у нас группа в институте, но увы, успеха не имела и потому быстро распалась. Наши песни так и не покорили сердца наших слушателей.

– Ого, вы играли свою музыку! Смело! Я тоже когда-то музицировал, и тоже собрал небольшой бэнд, но мы играли так плохо, что до сцены так и не добрались. К тому же это моё хобби оказалось несовместимо с моей работой – слишком много времени оно отнимало. А теперь скажи – какую музыку ты слушаешь?

– Хм... Да в общем-то разную. И попсу, и рок, а иногда и классику.

– Попсу только современную или старенькую тоже?

– Признаться больше старенькую, современная что-то мне не очень вкатывает. Из наших нравятся многие песни 90-х годов, а из зарубежных...

– Хорошо. А слушал ли ты когда-нибудь вокально-инструментальные ансамбли советского времени?

– Когда учился в школе, немного слушал.

– И что тебе понравилось?

– Минуту, нужно вспомнить... Пожалуй "Ариэль", "Песняры", "Веселые ребята", "Лейся песня".

– А как ты относишься к самому первому ВИА в нашей стране, который кстати был создан вовсе не в столице, а именно в нашем городе?

– К первому? Я признаться не знаю, кто был первым в этом музыкальном жанре.

– Первыми были "Поющие гитары". Слышал о таких?

– Да, что-то припоминаю. Среди многочисленных пластинок моих родителей, были и "поющие", но их музыка в моей памяти, увы, не отложилась.

– А рок-оперу "Орфей и Эвридика" слышал? Кто был её исполнителем – помнишь?

– Секунду... Партии Орфея спел Асадуллин..., а Эвридики – Понаровская. Спели, кстати, прекрасно.

– Верно. Но это основные вокалы. А кто сыграл инструментальные партии – помнишь?

– Увы...

– Это были как раз "Поющие гитары". А теперь такой вопрос – ты хотел бы их послушать вживую, а заодно и с ними познакомиться?

– Да в общем-то не отказался бы, особенно эту оперу. Но как? Вы предлагаете мне совершить путешествие в прошлое? Но ведь Машину времени еще не изобрели, насколько мне известно.

– И не изобретут, поскольку путешествие во времени невозможно, так как нарушает причинно-следственные связи. Однако всё значительно проще. Скоро у одного моего друга день рождения – юбилей между прочим, а он лично знает одного гитариста этого ансамбля, участники которого до сих пор собираются и выступают по большим праздникам. Так вот он пригласил музыкантов к себе на юбилей, и к его удивлению, они согласились, хотя и не даром. Меня он тоже пригласил, а я решил тебя взять с собой. Как ты положительно смотришь на такое мероприятие?

– Ого, как всё неожиданно! Но от такого предложения отказываться просто глупо.

– Вот и хорошо. Сегодня после работы мы с тобой прокатимся в один магазин и присмотрим юбиляру какой-нибудь подарок. Так что ровно в шесть жду тебя в моем кабинете. А теперь за работу.

Без лишних слов я вышел из кабинета начальника и вернулся на свое рабочее место.

* * *

Вечером, в начале седьмого мы с боссом вышли из института, сели в его «тарантас», как он называет свой Порш, и покатили в сторону Невского проспекта. Остановились мы на Михайловской улице, примерно в полусотни метров от проспекта, а когда вышли из машины, начальник приложил палец к своим губам, тем самым приказывая мне молчать, после чего достал из кармана куртки какой-то небольшой аппарат и провел им вдоль моего тела сверху до низу с обеих сторон. Лишь после этого мы пешком вышли на центральную улицу Петербурга и, направившись в сторону Исаакиевского собора, наконец заговорили.

– Прибор, которым я тебя обследовал, называется "антижучок", а точнее – детектор электронных жучков. Поскольку мы в институте занимаемся секретными научными разработками, то известная нам спецслужба следит за нами круглосуточно везде, где может. Её жучки установлены в кабинетах, коридорах и даже туалетах нашего института. Более того, эти устройства я находил у себя дома, в своей машине и даже в одежде; вот почему я проверил тебя, и вот почему мы дальше пойдем пешком. Впрочем никакого определенного маршрута у нас нет, мы просто прогуляемся по проспекту. Про юбилей моего знакомого забудь, он у него еще не скоро, а значит никаких "поющих" в ближайшее время у него тоже не будет. Эта тема была всего лишь нашим прикрытием. И все же разговор о возможной встрече с теми музыкантами не был пустой болтовней, ты действительно сможешь с ними пообщаться, но не в нашем времени, а в далеком прошлом – советском.

– Не понял, Вы же говорили, что Машина времени невозможна!

– Это я там говорил, где нас слушали, а здесь говорю о том, что уже реально существует. Эту самую машину, которую для конспирации мы называем ВэТэ – временной транспорт... тебе кстати тоже придется придерживаться нашей терминологии... так вот наш ВэТэ мы изобрели буквально два месяца назад, а построили всего за три недели, и знают о ней всего лишь четыре человека – я и три сотрудника нашей лаборатории. Впрочем, считая тебя, уже пять.

– То есть даже директор института не знает?

– Даже он, потому что все директоры научных институтов в обязательном порядке сотрудничают с главной спецслужбой нашей страны, а ей как раз знать о нашем открытии вовсе не обязательно, точнее – крайне нежелательно. Потому как если знает она, то знает и наша власть, а как власть будет использовать наше изобретение, мы очень даже понимаем – в первую очередь для уничтожения ненавистного ей Запада, то есть нашей земной цивилизации. А что будет с нами если исчезнет цивилизация? Правильно – мы вернемся в пещеры. Вот почему наше изобретение нужно хранить в строжайшей тайне.

– Хм... Тогда почему вы всё рассказали мне?

– Потому что у нас нет другого выхода: нам нужен человек, готовый испытать эту машину на себе, а список желающих отправиться в другое время пока, увы, пуст. Я уже стар для этого, а у других коллег есть семьи, дети и куча прочих забот. Вот мы и подумали о тебе – ты молодой, несемейный, амбициозный, и наверняка захочешь войти в историю как первый ПэВэ – путешественник во времени. Да и материальный стимул мы тебе тоже сможем обеспечить, после первого же ВэПэ – временного перемещения – сделаю тебя старшим научным сотрудником, а зарплату подниму сразу в полтора раза.

– Да, но это зависит не только от Вас. Вы уверены, что с этим согласится директор?

– Уверен. У нас есть одно небольшое, но очень полезное изобретение, о котором мы начальству еще не докладывали. Вот его мы и запишем на твой счет, после чего шеф будет просто обязан повысить тебя в должности. Ну что, тебя это устраивает?

– Хм... Не совсем! Быть первым очень рискованно. Насколько я знаю, первый космонавт из космоса не вернулся, потому его никто не знает. Знают лишь второго – того, кто вернулся. Кстати, а как вы поняли, что можете отправиться в другое время, если еще никого туда не отправляли?

– Мы провели уже множество испытаний – сначала отправляли предметы, а потом собаку. Все вернулись благополучно.

– А вы уверены, что они действительно перемещались во времени?

– Полностью. Причем в точно назначенное время и место. Перед отправкой мы их тщательно мыли, а после возвращения исследовали пыль, которая была на их поверхности. Оба наших метода давали один и тот же результат – пыль была точно из того прошлого, куда мы перемещали наших путешественников, а установленная на них видеокамера записывала место их пребывания. Ну и конечно мы тщательно исследовали физическое состояние собаки – ни малейших отклонений, ни болевых ощущений не было зафиксировано.

– А принцип работы ма... ВэТэ можете рассказать?

– Нет. Такую тайну мы тебе доверить пока не можем, чем меньше человек знают – тем лучше, цена вопроса слишком велика.

– Хм... Не представляю, как вы надеетесь сохранить всё в секрете, если машина находится в институте. В лабораторию заходит довольно много людей, неужели никто не догадается?

– Никто! Потому что изобрели мы её в лаборатории, а построили совсем в другом месте. И говорим мы о ней только после работы в весьма скрытном уголке и только после проверки себя антижучками.

– Круто! Вижу конспирация у вас на уровне!

– У нас нет другого выхода, на кону судьба человечества. Так что скажешь? Так и останешься студентом или начнешь играть во взрослые игры?

– Думаю... Пока готов обсудить детали моего возможного путешествия. Куда и в какой год я отправлюсь? Какая будет цель моей командировки?

– Что ж, это уже деловой разговор. Слушай внимательно. Ты останешься в нашем городе, но переместишься в 1977 год. Поскольку ты у нас музыкант, то первое задание у тебя будет чисто музыкальное – посетить как можно больше концертов разных ансамблей, ну и конечно оперу "Орфей и Эвридика", которая в то время в Ленинграде шла постоянно. После каждого концерта ты под видом журналиста газеты "Комсомольская правда" будешь знакомиться с музыкантами и брать у них интервью об их творчестве – как, когда и кем создавались ансамбли, кто руководил, какие песни были в репертуаре, как проходили худсоветы, где и как выступали ансамбли и т.д. Все эти вопросы, я тебе уже подготовил и записал в блокноте, который ты возьмешь с собой. Кроме того, желательно узнать и о личной жизни этих звезд эстрады советского времени. Понятно?

– В общем, да. А что такое худсовет?

– Это один из видов советской творческой цензуры. Прежде чем допустить музыкантов к выступлению небольшая группа работников культуры прослушивала программу и давала свое заключение. Впрочем, руководил худсоветом всегда партийный работник, и именно его слово было решающим.

– А зачем вам информация об ансамблях? Это же далекое прошлое.

– Затем, что кроме основной работы у меня есть хобби – я подробно изучаю культуру нашего города советского периода. Я даже написал книгу о музыкальных коллективах, но пока её не опубликовал. Мне нужна еще информация, причем желательно из первых рук. Потому вся надежда на тебя – уверен, ты многое узнаешь, если пообщаешься с музыкантами лично.

– Теперь понятно. И на какое время вы меня собираетесь отправить?

– Время командировки – примерно неделя по историческому времени, а вернуть мы тебя сможем практически в то же время, из которого ты отправишься. Точнее – со смещением на шесть минут за каждые сутки путешествия. То есть, если там пройдет неделя, то в нашем времени лишь 42 минуты. Так что здесь ты ничего не теряешь.

А теперь давай вернемся в тарантас и поедем домой. Завтра у нас суббота, если надумаешь – то утром мы тебя отправим в прошлое. Не забудь надеть не слишком современную и броскую одежду и захватить с собой средства гигиены. Напоминаю, что импортная одежда – типа джинсов, кроссовок и ветровок в то время в нашей стране уже появилась, так что можешь всё это надеть. Темные очки формы капелек для солидности тоже не помешают. В общем, ты должен выглядеть модным, но не слишком – ты все же будешь журналистом Комсомолки. Но никаких телефонов и прочих гаджетов, и конечно не бери с собой денег, в те времена они были совсем другими. Ну, а если не захочешь прогуляться в прошлое – то это твое полное право, студент. Забудь про ВэТэ и все наши разговоры. Считай, что это всё тебе приснилось.

И еще, если кто-то будет интересоваться, чем мы с тобой сегодня занимались, то отвечай в соответствие с нашим кабинетным разговором – ходили по Невскому и искали подарок моему знакомому, однако так ничего и не купили. Кстати, знаешь, чем сейчас занимаются наши пастухи? Поняв, что мы вышли из машины и на нас нет жучков, они отчаянно ищут нас по всем направлениям от места стоянки нашего авто, хотя может уже и нашли. А если нашли, то возможно уже подслушивают, так что давай поговорим о спорте.

* * *

Ночью я долго не мог уснуть, постоянно думая о словах начальника. В голове висел главный вопрос – быть или не быть? Риск был огромный, но и результат мог быть просто фантастичным – первым совершить путешествие во времени, посмотреть как жили наши предки в советское время, а потом, возможно, и в другие времена. Хотя кто их знает этих ученых, может за бугром уже давно освоили этот вид путешествий, а мы лишь идем по их стопам.

Заснул я под утро, так и не ответив на главный вопрос. Зато когда проснулся, то решил сразу и твердо – рискну: такой необычный шанс упускать нельзя, второй раз он вряд ли предоставится. Я надел на себя темно синие джинсы, серые кроссовки, такую же серую майку и куртку с кепкой синего цвета. Темные очки формы капель тоже нашлись в моем доме, и потому я их тоже нацепил на себя.

Как мы и договаривались, в назначенное время шеф ждал меня у подъезда, но уже на другой машине.

– Пойдет, – сказал он, осмотрев меня с головы до ног. – Садись. Эта машина моего сына, она без жучков, потому на ней мы можем спокойно ехать в наше тайное место, которое кстати, знает всего один человек – я. Когда мы испытали ВэТэ и убедились, что он работает, мы решили, что его местоположение должен знать кто-то один – тот, кто сможет в случае ареста и допросов покончить с собой, но не сказать ни слова о нашем изобретении. Иначе цивилизации будет конец. Я готов её спасти ценой своей жизни и потому взял на себя такую ответственность. Ну, а другим моим коллегам знать это необязательно, а значит и жертвовать собою не придется. Тебе кстати тоже не нужно, потому я надену тебе на глаза эту повязку.

Он достал из кармана абсолютно черную повязку и завязал её на моих глазах; потому я даже близко не знал, куда мы приехали примерно минут через двадцать. Когда же повязка была снята с моих глаз, и мы вышли из машины, то я увидел ряд двухэтажных каменных гаражей, находящихся на окраине какого-то микрорайона; в один из этих гаражей мы вскоре и вошли. На втором этаже было помещение, вполне похожее на жилую комнату – диван, столик, несколько стульев и небольшие картины на стенах. В его центре на полу стояло устройство довольно внушительных размеров, чем-то напоминающее Машину времени из фильма "Иван Васильевич меняет профессию", – множество ламп, несколько рычагов, какие-то зеркала и круг примерно метрового диаметра в середине конструкции.

– Вот мы и на месте, – сказал мне босс. – Отправлять тебя я буду один. Вот тебе сумка советских времен. – Он подал мне старомодную сумку, в которую я быстро переложил собранные мною вещи для путешествия. – Вот паспорт с воронежской пропиской для того чтобы не было проблем с поселением в гостиницу, и удостоверение журналиста. А эта тысяча рублей тебе на расходы – по тем временам большие деньги.

Документы и пачку десятирублевых купюр советского образца он положил на небольшой журнальный столик, стоящий у стены.

– Вот блокнот и две авторучки советских времен. На последних страницах блокнота список вопросов для интервью, а также адрес недорогой гостиницы; она на Коломенской, это конечно не центр, зато в ней всегда были свободные места.

– Интересно, откуда Вы всё знаете о том времени и откуда у Вас старые деньги?

– От отца, он жил в том прошлом и всё хорошо помнит. А деньги забыл или опоздал поменять при деноминации, вот и сохранились.

– А если у меня возникнут какие-то проблемы – кто мне поможет?

– Я. У нас будет связь с помощью этого контейнера, – шеф достал из своей сумки металлический стакан цилиндрической формы диаметром примерно в семь сантиметров с вкрученной в него крышкой и тоже положил его на стол. – Каждые шесть минут моего времени я буду отправлять тебе эту посылку с моими вопросами и ответами на твои. Контейнер будет перемещаться в неприметное место недалеко от гостиницы, нарисованное в блокноте. В твоем времени ты будешь получать его раз в сутки по утрам. Вечером я его буду забирать, а утром отправлять снова. В каждой твоей посылке должен быть полный отчет о твоих действиях в течении всего прошедшего дня, включая интервью с музыкантами. Их записывай в блокнот, а потом вырывай листы и отправляй мне. Если отчета не будет, я буду считать что у тебя большие проблемы и тут же верну тебя домой. Всё понятно?

– Пока всё. Будут вопросы – спрошу.

– Ну тогда пора! Вставай в этот круг, а я включу машину.

Я снова посмотрел на стоящий в комнате большой и грозный механизм и мне вдруг стало очень страшно. А вдруг все это не сработает? Что тогда со мной будет?

– Шеф, это точно не смертельно? – с дрожью в голосе спросил я.

– Повторюсь, собака вернулась абсолютно здоровой.

– Ну-да, из космоса они тоже возвращались, а первый человек – нет.

– У него возникли проблемы при посадке, а здесь посадок не будет. Так что не робей.

– И еще вопрос – я хочу взять с собой это плейер, ну чтобы музыку слушать когда будет время.

– Да, ты с ума сошел! Это же устройство из другого времени. Тебя за него тут же запишут во вражеские шпионы, и будут пытать, пока ты в этом не признаешься.

Произнося эти слова, шеф подошел к машине и начал в ней что-то настраивать.

– Понял, оставляю, – сказал я и ... сунул микроплеер с наушниками себе в карман. – И последний вопрос – а как же причинно-следственные связи, о которых вы мне говорили в кабинете? Ведь изменив прошлое, я изменю и будущее.

– Ничего ты не изменишь. Просто создашь еще одну временную ветку, в которой будет немного другая реальность.

– То есть чтобы я не менял в прошлом, наше настоящее останется неизменным?

– Именно так. Наша реальность не знает твоих действий в далеком прошлом и никогда не узнает.

– Ну, тогда я за нас спокоен.

– Итак, отправляю тебя в 24 сентября 1977 года. Ты готов?

Я взял всё что шеф положил на столик, положил в сумку с вещами и с обреченным видом встал в круг, а машина тут же зажужжала, засверкала лампами и зеркалами и ... вдруг полностью исчезла, а вместе с нею начальник и комната. Примерно секунду вокруг меня была полная пустота молочного цвета, после чего появилась совершенно новая реальность.

Глава 2. Гостиница

Я оказался во дворе какого-то старого пятиэтажного дома, причем у входа в подвал. Я огляделся – ничего примечательного, только довольно грязно, а мусорные баки наполнены до краев. Вскоре мимо меня прошла женщина пожилых лет в весьма старомодной одежде. Она как-то непонятно на меня посмотрела, но не сказала ни слова. Больше во дворе никого не было, только кошка, не обращая на меня ни малейшего внимания, пробежала мимо ближайшего подъезда.

Я не спеша вышел на улицу, она была довольно узкой и на ней стояли только пятиэтажные дома. И я узнал её – это была Коломенская, хотя и выглядела она совсем по-другому, а значит, я действительно переместился во времени и пространстве. Тротуар был тоже весьма узким, но к счастью на нем практически не было народа. По наклону солнца я решил, что время сейчас послеполуденное – примерно три часа, а может и четыре. Время года другое – вот и трудно сразу сориентироваться. Я огляделся и буквально в метрах пятидесяти от себя увидел ту самую гостиницу, о которой мне говорил начальник. Не спеша, повесив сумку через плечо, я пошел к ней.

В вестибюле никого не было, кроме женщины средних лет сидящей у дальней стены за старым деревянным столом. Я подошел к ней и спросил:

– Хочу у вас пожить, местечко найдется?

– Может и найдется. Вам какой номер?

– Одноместный, пожалуйста.

Женщина слегка улыбнулась:

– Таких у нас нет. Есть трех, четырех и шестиместные. Впрочем, сейчас свободные койки есть только в шестиместных, зато они очень дешевые – всего лишь по три рубля за сутки.

– Что ж, оформляйте, – вздохнул я.

– Откуда приехали? Ваш паспорт, пожалуйста. Вы к нам надолго?

– Из Воронежа, на неделю, – ответил я, протягивая женщине свой паспорт.

– Цель прибытия в наш город?

– Служебная командировка.

– Служебное удостоверение, пожалуйста.

– Это обязательно? – недоуменно спросил я. – Мне в этот раз его не выписали.

– Очень жаль, без удостоверения я не могу Вас оформить.

– Ну, тогда напишите, что моя цель – туризм, приехал посмотреть на уникальную архитектуру вашего города.

– Хорошо, прошу вашу турпутевку.

– Да нету у меня никаких путевок, – я уже стал нервничать. – Я что, не могу сам приехать в ваш город и пожить в гостинице?

– Приехать можете, а оформить вас без соответствующих документов мы не можем. Такие правила. Точнее, можем, но по особому тарифу.

– И какому же?

– По пять рублей за сутки. Впрочем есть места и в четырехместном номере по восемь рублей и в трехместном – по десять.

– Десять на семь равно семьдесят. Это мне по карману, – подумал я, а вслух сказал: – я согласен, – и протянул женщине деньги.

– А еще у нас есть один одноместный номер и он сейчас пустой. – Женщина неожиданно перешла на шепот. – Стоит пятнадцать рублей. Не желаете?

– То есть за неделю сто пять рублей. Увы, так мне на обеды ничего не останется.

"Ого, – подумал я, – почти средняя месячная зарплата по стране за неделю проживания в третьесортной гостинице. И это называется недорогая. Тут мой начальник явно что путает, или его отец. А может всё дело во мне? Может я выгляжу слишком модным для этого времени, вот и дерут с меня в три шкуры. Встречают то обычно по одежке. Надо было хоть фирменные очки снять, а то с ними и за иностранца могу сойти!"

– Кстати, а где у вас можно пообедать?

– Примерно в трехстах метрах отсюда есть столовая, она для рабочих фабрики, но пускают туда всех желающих. Кормят там просто, зато дешево. Работает с двенадцати до трех.

– А в другое время нигде нельзя перекусить?

– Можно! В любое время дня и ночи мы можем принести вам в номер чай или кофе с лимоном и сахаром, а также бутерброды с сыром и колбасой. Можем даже с красной икрой или приготовить что-нибудь, но это будет недешево. А если вам будет скучно, то есть девушки, которые с удовольствием скрасят ваше одиночество.

"Ого, – подумал я, – оказывается и в советское время был такой сервис! Да еще в такой рядовой гостинице. Ни за что бы не поверил." А вслух сказал:

– Круто! Не знал, что у вас такой богатый сервис!

– Ну так здесь вам не Воронеж.

– А сейчас нельзя бутербродик с чаем? А то я проголодался с дороги.

– Сделаем. Проходите в свой номер, он на втором этаже.

И женщина протянула мне ключ и паспорт, закончив вносить в журнал необходимые записи.

Я прошел в свой номер и внимательно его осмотрел. Шкаф для одежды, три узкие заправленные кровати, небольшой стол у окна и три стула рядом с ним. И все довольно мрачное и пошарпанное, включая обои на стенах. Зато ни одного человека и никаких чужих вещей. То есть я пока здесь один. Круто! Можно расслабиться.

Я бросил свою сумку в шкаф, снял кроссовки и прилег на кровать у окна. Однако буквально через пару минут в мою дверь постучали.

– Входите, не заперто! – громко сказал я.

– Ваш чай и бутерброд, – вошедшая девушка была на удивление молода, стройна и симпатична. Одета она была в легкое светлое платье, а в руках держала поднос с перечисленной едой.

– Спасибо, поставьте на стол.

Она сделала это дело без единого слова, но уходить не спешила.

– Больше ничего не желаете? – спросила она.

– Нет, спасибо.

– Вы уверены?

И тут мои глаза заметно расширились. Она приподняла низ своего платья так, что стали полностью видны её стройные, слегка загорелые ноги. Они были такими аппетитными, что мне их тут же захотелось погладить и поцеловать.

– Хм... Уже не уверен! И сколько стоят Ваши прекрасные ножки?

– Всего пять рублей, ротик столько же.

– А попка?

– В моем ассортименте она не значится, но у нас есть девушки, которые доставляют мужчинам и такие удовольствия. Хотите, я их приглашу?

– Нет, на сегодня ножек мне будет вполне достаточно. Раздевайтесь, я хочу видеть все ваши прелести.

Денег, предназначенных на чисто деловые цели было, признаться, жалко, но устоять против такой красоты я не мог. Я тут же встал с кровати и стал раздеваться. Она последовала моему примеру, быстро сняв свое платье под которым не оказалось абсолютно ничего, кроме прекрасного девичьего тела. Без единого слова она подошла к кровати, отодвинула в сторону покрывало и одеяло и уже собиралась лечь, как я её остановил.

– Нет, только не здесь, такие кровати не предназначены для любви, они слишком узкие. Лучше стоя!

– Как Вам будет угодно!

Закончив свое разоблачение, я подошел к девушке сзади, слегка погладил её плечи, спину и попку, после чего прижался к ней, положив руки на её грудь. Слегка их помассировав, я заставил её нагнуться вперед и раздвинуть ноги. Лишь после этого мой малыш, уже весь сгоравший от желания и напряжения, сквозь влажные красные двери вошел в теплый сахарный домик. Мои бедра тут же начали двигаться в быстром темпе, однако не успели сделать и десяток движений, как дверь комнаты со скрипом отворилась, и на пороге появилась женщина средних лет в милицейской форме.

– Трындец! – подумал я. – Сейчас арестуют, будут долго читать мораль и оштрафуют за разврат в отеле. А может и хуже – посадят на пятнадцать суток. Я уже слышал, что за секс в неположенном месте в СССР наказывали строго.

Но к моему удивлению, всё оказалось совсем иначе. Пару секунд женщина молча смотрела на нас, после чего довольно мягко произнесла:

– Извините. Продолжайте, – и вышла за дверь, прикрыв её за собой.

Несмотря на такой неожиданный пассаж, я продолжил своё дело и вскоре закончил его бурным оргазмом.

– И что это было? – спросил я свою партнершу, когда мы уставшие улеглись на кровать. – Я о женщине в погонах.

– Это была наша мамка, а по совместительству участковый инспектор нашего района. Наблюдает, как мы работаем.

– Ого, какая необычная мама. И что, постоянно вот так проверяет? То есть к вам никакого доверия?

– Нет, не постоянно, но время от времени заходит. А насчет доверия она права – наши девчонки нередко скрывают часть своих доходов, а маме это не нравится. Она хотела даже скрытые видеокамеры поставить в каждом номере, но это оказалось слишком дорогим удовольствием. Впрочем, так говорит наша админша, а некоторые девчонки говорят другое: камеры запретили ставить гэбэшники (прим: работники госбезопасности), поскольку в каждом отеле у них стоят свои камеры.

– То есть, они постоянно просматривают все комнаты и видят, чем мы тут занимаемся?

– Вполне возможно, но нам это до фени, пускай себе смотрят, главное – чтобы нас не трогали. К тому же не исключено, что эту клубничку они не только смотрят, но и продают. А еще говорят, что на всех девчонок асоциального поведения, как они нас называют, заводятся дела с компрометирующими материалами, ну то есть с тем, что они здесь снимают, а потом они нас шантажируют и заставляют на них работать. Говорят, что на них уже работают все элитные девчонки нашей профессии – те, что развлекают иностранцев. А если говорить про ментов, то у них здесь неплохие доходы, потому они наверняка с гэбистами договорились. Вот наша мамка, например, собралась покупать новую машину – да не простую, а заграничную.

– Ого, неплохо живет милиция наше время. А если не секрет – какие у неё доходы от вашей работы?

– Ну, девчонки в среднем зарабатывают в месяц примерно полтыщи, 40% отстегиваем мамке, а всего нас тут ровно десять. Вот и считай сам.

Я быстро перемножил 500 на 10 и взял от них сорок процентов, получилось две тысячи.

– Солидно! – произнес я с некоторым восхищением.

– Ну не все, конечно, достаются ей, часть отстегивает начальнику, а тот своему боссу. Но тысяча ей все же перепадает. Зато нам сейчас стало лучше. Еще недавно нас крышевали бандиты, так те забирали половину и постоянно устраивали субботники.

– Субботники? Это что такое? Ни разу не слышал.

– Это их пьянки, которые обычно проходили в большом загородном доме, нас туда привозили и имели всю ночь во все отверстия. А их там набивалось иногда десятка два. Вот и приходилось обслуживать по десять, а иногда и больше мужчин за ночь, причем бесплатно. Хорошо что они еще много пили, а потому и быстро уставали. Но все равно, одну нашу девчонку так поимели, что на утро она уже не встала. Вот с тех пор наша крыша сменилась – теперь менты заправляют нашим бизнесом. Субботники они не устраивают, но начальники тоже имеют нас достаточно регулярно и без всякой оплаты.

– А лично Вы здесь давно?

– Нет, всего два года.

– Ну и как – машину уже удалось купить?

– Что Вы! Денег едва хватает на еду, одежду и съем квартиры. Я ведь не местная, я из Калуги, но у нас там такая нищета, что все кто может перебираются сюда или в столицу. Вот мы с подругой и приехали в этот город.