Текст книги "План цивилизации Дзета (СИ)"

Автор книги: Виктор Селезнёв

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 19 страниц)

Глава 8. Негодяи – не акулы

– Что он там делает уже целый час? – раздраженно спросил Миша, перебивая подружку. Обняв за шею его и Грету, Ника развалилась, словно ветеран всех войн вместе взятых, подпирая спиной центральную колонну, и весь этот час рассказывала друзьям о своих похождениях в пустыне Каракумы в Туркмении, куда её забросили когда-то родные военные ради теста на выживание.

– А что, уже час прошел? – отвлеклась, наконец, Ника, спрашивая не то у Миши, не то у Греты.

– Честно говоря, я даже не заметила, слушая тебя, Ника, – ответила Грета.

– Хм. Действительно. Что можно делать целый час, когда кораблик делает всё за секунды? – задалась вопросом Ника. И тут же прощупала пространство за колонной, подключая экстрасенсорные чувства.

Ника закатила глаза и философски промолвила:

– Я так и знала. – И тут же поднялась с пола.

Друзья все вместе вышли из-за колонны и на миг застыли, рассматривая картину Репина.

Алан, увлеченно покачиваясь, сидит в пилотском кресле, рука в углублении, а на экране проносятся звездочки. И как-то очень уж странно они проносятся. Дергаются как ненормальные в такт подергиваниям Алана.

Ника тихо подошла к мальчику со спины и похлопала по плечу. Алан нервно дернулся и посмотрел на неё круглыми увлеченными глазами. Будучи подключен к кораблику, он видел одновременно два изображения: картину космоса вокруг, которую ему как пилоту передавал корабль прямо в мозг, и саму Нику своими глазами. Два изображения смешались, как смешиваются порой наши фантазии с реальностью.

– Всё, прилетели. – Ника поставила его перед фактом. – Отключаемся.

Алан послушно вырвал руку из углубления и десять секунд отходил от потрясения после увлекательного чувства полёта на космическом корабле. Он опять посмотрел на Нику.

А Ника многозначительно сжала перед ним свой кулак и почесала его пальцами:

– Вот, значит, чем мы тут занимаемся вместо чистки?

Алан сначала испугался гнева личной охраны, но потом нашёлся:

– А что? Я успел почиститься. Так интересно тут всё устроено! Вот решил попробовать сам полетать.

Ника окатила его с головы до ног изучающим взглядом. Действительно успел почиститься.

– Полетать, говоришь? – Ника ехидно заулыбалась, угрожающе сотрясая кулаком.

Миша натянул кривую улыбку:

– Хы, полетать.

– Правильно, Ника. Всыпь ему хорошенько, – подключилась Грета. – А то совсем от рук отбился.

Алан гневно посмотрел на сестру:

– Предательница! – тут же вскочил, ловко увернулся от руки Ники и отбежал за колонну.

Но колонна не была спасением для Алана. Он это понял, когда увидел, как к нему приближаются все трое. Грозные обвинительные взгляды, кулачки наготове. Они окружают Алана.

Он отбежал к дальнему концу помещения. Его окружали. На него надвигались с трех сторон. Ника сжалилась и открыла мысленным посылом скрытую дверь. Алан тут же юркнул через неё в коридор.

Друзья бросились за ним. Коридор, как известно, идет по кругу, и, в конечном итоге, Алан опять оказался зажат с двух сторон. Ника с одной стороны, Миша и Грета – с другой.

Алан приготовился, что его будут бить. Ника подошла совсем близко. Выдержала пятисекундную паузу, глядя на его перекошенную от страха физиономию. Вдруг дружески улыбнулась и мягко хлопнула его по предплечью:

– Ты ладка! Играем в ладки! – и тут же быстро побежала по коридору.

Миша с Гретой мгновенно всё поняли и побежали по коридору в другую сторону. Алан тут же развеселился, сбросил с себя испуг и побежал всех догонять.

Визжа и топоча по светящемуся коридору, все бегали друг за другом вокруг летающей тарелки.

Алан быстро догнал свою медлительную сестру и отомстил ей за предательство. С размаху хлопнув по руке Грету, он назначил её "ладкой" и быстро убежал.

Грета принялась догонять, но у неё ничего не получалось. Она бегала не так быстро, как другие. Наконец, Миша сжалился над ней и позволил себя догнать. Но сам потом долго бегал за другими. Пришлось сжалиться и над ним. Тем более, что ловкой и стремительной Нике самой хотелось за кем-нибудь погоняться.

Ника выбрала своей целью быстрого Алана. И быстро его догнала. Право быть "ладкой" снова вернулось к нему.

Шумная беготня по летающей тарелке могла ещё долго продолжаться, но неожиданно прервался веселый смех Греты. Она упала, растянувшись на полу прямо перед своим братцем. Он едва не налетел на неё.

– Грета! – Он беспокойно склонился над ней.

– Ничего страшного. Я просто упала.

– Не ушиблась?

Ника с Мишей тоже подбежали и с тревогой склонились над девочкой. Грета ойкнула два раза, когда поднималась на ноги. Братец ей помогал.

К счастью, полы в летающей тарелке сделаны не так твердо, как дорожный асфальт. Колено Грета не разбила, но ушиблась довольно чувствительно. Алан помог прихрамывающей сестре взобраться по наклону на верхний уровень.

– Игра в ладки прошла без потерь, но раненые имеются, – с улыбкой заметила Ника, входя в управляющее помещение.

Грета в ответ хихикнула. Её провели и усадили отдыхать на правое кресло.

– Ну что, летим на Землю? – бодро спросила Ника, располагаясь в пилотском кресле.

– Конечно. – Миша сел в свое кресло. – Наверняка все соскучились по родной планете?

– Да, я по папе соскучилась, – чуть не всхлипнула Грета.

– Скорей бы его увидеть. Он наверняка переживает, – отозвался Алан. Ему не нашлось свободного кресла, и он присел прямо на полу, опираясь о колонну.

– Переживает. Я с ним виделась после того, как вас похитили, – сказала Ника. – Не уберегла я вас тогда от беды.

– Ника, спасибо тебе, – сказал Алан. – Я уверен, что ты сделала тогда всё, что могла и даже больше. А теперь сделала невозможное. Ты не только спасла всех нас. Спасла всю планету от войны.

Ника улыбнулась:

– Как бы не засмущаться от таких слов.

– Ага, от тебя дождешься смущения, – подмигнул ей Миша.

Ника опустила ладошку в углубление и подключилась к управлению полётом. Корабль находился вблизи Солнечной системы.

Ребята остановились здесь на короткий отдых после межзвездного перехода от Дзеты. Вся Солнечная система, похожая на вихревую галактику, развернулась перед ними на широком экране.

– Дом, милый дом, – пробубнил Алан. – Красиво, однако.

– Приготовьтесь, – сообщила всем Ника. – Начинаем переход к Земле. Будет немножко трясти.

Она включила амплификаторы. Короткий переход. Путь домой...

* * *

Джон Вулфовиц нежился на шезлонге под зонтиком у бассейна, когда его окликнул паренёк с трубкой радиотелефона:

– Мистер Вулфовиц. Это вас. Срочно.

Он покосился на молоденькую Ширли, лежавшую рядом на другом шезлонге.

– Что, Джонни? Мне опять пойти поплавать? – прощебетала она ему тонким пичужным голоском.

– Да, пойди поплавай, милая, – кивнул он мягкой улыбкой.

– Всё в делах, Джонни? Всё в секретах? – заулыбалась ему Ширли, поднимаясь к бассейну.

Вулфовиц взял трубку телефона и дал пареньку знак, что он может идти:

– Слушаю.

– Всё пропало! Девчонка разворошила осиное гнездо! – донёсся из трубки такой знакомый и такой отчаянный голос.

– Что пропало? Какая девчонка? Я вас не понимаю, мистер Блэк.

Мистер Блэк был одной из наиболее таинственных фигур Комитета. О его причастности к Комитету не знал никто. Только члены Комитета знали его в лицо. Но даже они сомневались, знают ли они хоть что-нибудь об этом таинственном человеке.

– Ты издеваешься, Джонни? Издеваешься? Я тебе яйца оторву, ты слышишь меня? Слышишь, волосатая тварь на долбаном шезлонге?

– За что так грубо? – не понял Вулфовиц, напрягшись изнутри.

– Серые разрывают с нами все чёртовы отношения и договоренности. Пока ты там преспокойно загораешь, твоя знакомая девчонка натворила в космосе каких-то дел. Уж не знаю, что она там делала, но наши серые приятели заявили, что не хотят больше иметь с нами никаких отношений. Сегодня на наших базах бесследно пропали несколько действующих тарелок и все запасы элемента-115. Будто в воздухе растворились. Серые оставили нам только жалкие обломки, по которым мы ни черта сами не соберём. Ты понимаешь это?

Вулфовиц застыл бесформенной массой на шезлонге, чувствуя, как его прошибает ледяной холод:

– О, нет...

– Вот тебе и о нет! В своём последнем сообщении, как в завещании, серые передали нам данные о виновных. Они считают виновными ту девчонку и мальчишку, который был с ней. Тебе понятно?

Вулфовиц промычал что-то невнятное в ответ.

– Так вот, – продолжал мистер Блэк, – позаботься о достойном для них приеме по возвращению на Землю. Я хочу, чтобы они пожалели о содеянном! Ты понял?

– Хорошо, я сделаю.

– Смотри мне. Если опять проколешься, я из тебя наделаю котлет и отправлю нуждающимся в Эфиопию.

Мистер Блэк отключился. А Вулфовиц долго ещё сидел на шезлонге, не в силах прийти в себя.

Через час он заявился в комнату, где находилась Оксана. Она находилась здесь практически взаперти уже несколько дней и не знала, что с ней будет дальше. Но с каждым днем такого пребывания, её надежды увидеть сына и Нику таяли как лёд на солнце.

Вместе с Вулфовицем к ней в комнату вошел Майк. Его лицо было другим, не таким как обычно. Майк был мрачен. Таким он всегда был на работе в Агентстве, когда выполнял особые задания. Когда его рука поднималась на женщин и детей.

Вулфовиц тоже был невесел:

– У меня есть для вас две новости, – сказал он. – Одна новость хорошая, другая – плохая. По традиции начнём с хорошей. Судя по всему, Ника освободила вашего сына из плена серых и скоро будет на Земле.

Оксана заулыбалась, не в силах поверить в такое:

– Вы серьёзно?!

– Более чем.

– А что за плохая новость?

– Плохая новость заключается в том, что серые разорвали с нами все отношения. Это произошло из-за Ники и вашего сына. Придётся их за это наказать. – Сказав это, Вулфовиц криво усмехнулся.

Оксане очень не понравилась его усмешка:

– Как наказать? За что?!

Вулфовиц кивнул Майку.

Майк с бесстрастным лицом приблизился к Оксане. Она испуганно отстранилась назад. Но отступать было некуда.

Стремительный удар пальцем в точку на шее – и темнота. Оксана потеряла сознание.

* * *

– Приближаемся к Земле, – объявила Ника через полчаса после перехода.

– Вот она. Такая красивая, – заметил Миша, с любовью всматриваясь в бело-голубое пятнышко на экране. – Океаны и моря, леса и горы. Родная Земля.

У Греты навернулись слезы на глаза:

– Я уж и не надеялась, что мы вернемся.

Алан молча сидел на полу позади. Он опустил голову на колени и рассматривал теплую синеву родной планеты.

Земля быстро приближалась. Маленькое пятнышко выросло сначала в большой круг, а затем в огромный шар.

Корабль вошел в плотные слои атмосферы. Теперь настал черед Миши удивляться. В свое время он начитался рассказов о космонавтах и о том, какие перегрузки они испытывают, когда ракета выходит в космос и когда возвращается на Землю.

– Прикольно. Никаких перегрузок. Будто дома за компьютером сидим, – сказал Миша.

– Я тоже сначала удивилась, – кивнула Ника.

– А где мы будем садиться? – спросила Грета.

Тарелка быстро снизилась и летела над вечерним океаном.

– Помните тот лесок, где мы в прятки играли? Я высажу вас там, -сказала Ника.

– Почему не на самом ранчо?

– Не хочу привлекать президентскую охрану. А то не так поймут и вызовут истребители с базы Эдвардс.

– А вы разве не с нами пойдете? – спросил Алан. – Папа наверняка захочет тебя увидеть и отблагодарить, Ника.

– Мы потом сразу вылетаем в штат Вашингтон, чтобы забрать Оксану. Это мама Миши. Она ждёт его там совсем одна.

– Понятно. Потом заглянете к нам?

– Обязательно, – улыбнулась Ника.

На огромной скорости тарелка пересекла береговую линию. Было темно. В Калифорнии уже наступила ночь. Через полминуты корабль завис над леском возле ранчо.

Ника выбрала место попросторнее и аккуратно опустилась между деревьями. Корабль выпустил посадочные опоры.

– Ну что, с приездом? – Она поднялась с кресла, посмотрела с улыбкой на Алана и Грету.

Алан поднялся с пола и подошел к Нике. Он не улыбался. Смотрел серьёзно и с уважением.

– Ника, спасибо тебе. Я... мы с Гретой так тебе обязаны. Ты вытащила нас... нет, это просто невозможно. Невозможно представить. Спасибо тебе. – Алан с трудом находил слова. Он кивнул, смущенно скривил губы и опустил глаза.

– И тебе спасибо, Алан. С тобой было интересно.

Ника продолжала улыбаться. Она дружески протянула Алану руку. Он принял её ладонь, чувствуя крепкое пожатие, и, наконец, улыбнулся. Поднял на девочку глаза и опять опустил.

Ника быстро приблизилась и опять же дружески поцеловала его в щеку. Алан раскраснелся и поднял на неё сияющие глаза.

– Смотри, не влюбись, – подмигнула ему Ника.

К ней подошла Грета и тепло улыбнулась:

– Спасибо тебе, Ника. Ты нас очень выручила.

– И тебе также спасибо. Ты мягкая и приятная девочка. Не то, что я, резкая и грубая хуже мальчишки.

– Зато ты красивая. Не то, что я. – Грета печально похлопала себя по животику. И тут же удивилась. – Надо же. Немного похудела у пришельцев. Но есть не хотелось совершенно.

– То поле, которым они удерживают похищенных, как-то не дает проголодаться, – заметил ей Миша.

Ника подтвердила его слова и добавила:

– Займись каким-нибудь спортом, чтобы сжигать лишние калории. Настольный теннис, волейбол, футбол. Да что угодно... Ну, давай. Удачи тебе!

Девочки обнялись. Алан подошел к Мише, чтобы пожать ему руку. А Грета поцеловала Мишу в щеку. Сама при этом ужасно раскраснелась.

Ника провела ребят по коридору на нижний уровень и раскрыла мысленным посылом дверь на выход. В проёме виднелась ночная чернота.

– Не страшно темноты? – спросила Ника.

– Не-а! – громко сказал Алан и смело шагнул в темноту.

– Я уже большая. Не страшно, – заверила Грета, хотя по её покрытому бледными полосками лицу трудно было это сказать. Она шагнула в темноту за братом.

– Не бойся, Грета. Тут всего миля до ранчо, – донёсся из темноты бодрый голос её брата.

Ника выглянула из светящегося проема в темноту и помахала им рукой:

– Пока, друзья!

– Счастливо! – крикнул им Миша.

Через две минуты Ника стартовала, направляя стремительную тарелку на север – к штату Вашингтон.

* * *

Ника зависла в двух километрах над мотелем «Супер 8». В этот момент жители города Спокан, собравшиеся в местном парке на торжественную вечеринку, посвященную выборам городского мэра, наблюдали за НЛО – ярким светящимся огоньком в полуночном небе. Огонек быстро двигался и вдруг остановился, как не делают самолеты.

С двух километров тяжело было что-либо рассмотреть. Ника включила увеличение и ночную подсветку, давая изображение на экран, чтобы Миша тоже мог видеть.

– Не нравится мне этот черный "Линкольн", – обратила она внимание друга на одинокую машину, стоящую напротив дверей номера Оксаны. Ника включила большее увеличение. – Э, да там в ней двое сидят спереди!

Миша забеспокоился:

– А с мамой всё в порядке?

Ника сосредоточилась и просветила номер Оксаны с помощью волнового фильтра. Но в номере никого не было.

Наплывающий приступ злой ярости овладел Никой изнутри.

– Я их в землю живьем зарою, если с ней что-нибудь случилось! – сказала она жёстко.

Миша почувствовал тяжесть, сдавливающую дыхание:

– Кого их? Где мама? – Его голос задрожал.

Ника повернулась, чтобы посмотреть на друга. Он был испуган её словами.

– Когда я расставалась с твоей мамой, за мной охотился Комитет. Боюсь, что они могли захватить её.

– А как это можно проверить? Может, она сама отсюда съехала по какой-то причине?

Ника обратилась к кораблику с необычным вопросом: может ли он найти какого-либо человека на Земле? И тут же почувствовала четкий ответ. Можно найти любого человека. Это очень просто. Достаточно о нем подумать и подать мысленный запрос. Сами пришельцы всегда находят нужных им людей.

Ника запросила у корабля, где находится Оксана. И тут же получила ответ. Оксана находится в открытом море вблизи крупного острова возле Фиджи в Тихом океане. Ника запросила у кораблика изображение. Это также оказалось возможным, несмотря на то, что они находились очень далеко – в десяти тысячах километров. Ника передала изображение на экран.

Они увидели белую яхту. Роскошное суденышко, не хуже чем у Саудовских шейхов. Яхта застыла в блестках океанской глади на фоне краснеющего заката.

Миша вскрикнул:

– Мама!

Оксана стояла на палубе привязанная к мачте. Руки связаны за спиной узлом через мачту.

Ника приблизила изображение.

– Ма-ама... – простонал Миша.

Её лицо всё измождено и покраснело, волосы растрепаны, осевший пот блестит на шее. Оксана простояла так уже много часов под палящим экваториальным солнцем. На закате солнце уже не мучит, но медленная пытка все равно продолжается. Оксана стоит на шатающихся ногах, слабо покачивая головой. Глаза прикрыты. Губы что-то шепчут будто в бреду.

На палубе прямо перед Оксаной лежит огромный плакатный лист белой бумаги, а на нём текст. Текст отпечатан крупными буквами и... на русском языке.

НА ЯХТЕ ТОННА ТРОТИЛА. ЖДУ НА ОСТРОВЕ ДО 12:00 ЗАВТРА. НЕ ЯВИТЕСЬ ИЛИ БУДЕТЕ СОПРОТИВЛЯТЬСЯ – ЯХТА ВЗОРВЕТСЯ. ЖДУ ОБОИХ. МАЛЬЧИКА ЭТО ТОЖЕ КАСАЕТСЯ. Д.В.

Ника почувствовала ледяной холод, прокатившийся по всему телу.

– Что такое Д.В.? – спросил Миша.

– Это Джон Вулфовиц. Человек из Комитета. Похоже, мы с тобой крупно им насолили.

– Что же делать? – тихо спросил мальчик и повернулся, глядя с надеждой на свою сильную подружку. – Мы с тобой сможем её спасти?

Ника посмотрела на него очень серьёзно:

– Боюсь, что у нас нет шансов.

– Что же делать? – повторил Миша свой вопрос.

– У нас есть два варианта. Первый – проигнорировать требование Вулфовица. Тогда мы спасемся. Но твоя мама погибнет.

– А второй?

Ника выдержала паузу, прежде чем ответить.

– Лететь на остров и сдаться. Тогда мы погибнем все вместе.

– А ты сама к какому варианту склоняешься?

Логика оставляла для неё только первый вариант. Тогда они вдвоем спасутся и будут живы. Но как быть с Мишей? Понравится ли ему такая логика? Вряд ли.

Ника опустила глаза:

– Я доверюсь тебе, Миша. Как решишь, так и сделаем.

Миша тоже опустил глаза в тяжелом раздумье. Но он видел для себя только один выбор.

– Это моя мама. Я не могу её бросить.

– Значит, летим?

– Ты можешь остаться, Ника. Это моё дело. Я полечу туда сам. Тогда ты останешься жива.

– Нет, я пойду с тобой. Ты мой друг. И я не могу тебя бросить.

– Ника, я не стою твоей жизни.

– Стоишь, – твердо заверила она друга.

– Тогда летим. Спасибо тебе, Ника. – Миша грустно улыбнулся подружке.

Ника улыбнулась в ответ так же грустно:

– Летим. По крайней мере, возможно, будут ещё какие-то варианты на месте.

Она расположилась в кресле поудобнее и дала кораблику мысленный посыл. Многочисленные зрители в городском парке Спокана увидели, как светящийся огонек в небе вдруг резко сорвался с места под их многочисленные возгласы и стремительно полетел на юг.

Полёт к Фиджи занял чуть меньше получаса. Ника быстро нашла нужный остров и зависла прямо над ним.

– Видна роскошная вилла и множество вооруженных людей на острове. Нас видят и приглашают садиться, – сообщила она Мише и приблизила изображение.

На площадке перед зданием скопилось около тридцати человек, вооруженных автоматами. Среди множества лиц Ника узнала Вулфовица. Да и как его не узнать, если он стоит на виду и машет рукой, приглашая садиться.

Ника направила тарелку вниз и опустилась посреди площадки. Аппарат выпустил посадочные опоры.

Секунд десять Ника приходила в себя после выключения из режима полёта. Она поднялась с кресла и грустно кивнула Мише:

– Пойдём.

Уже находясь на нижнем уровне перед самым выходом, Ника взяла Мишу за руку:

– Что бы ни случилось, знай, что я всегда с тобой.

– Всегда вместе, – напомнил Миша когда-то сказанную фразу, прозвучавшую как обещание.

Ника открыла проем. Ребята вышли на площадку, держась вместе за руки.

Солнце уже зашло. Смеркалось.

Внезапно включилось несколько ярких фонарей. Их свет ослепил глаза. Собравшиеся на площадке люди в напряжении направили свои автоматы, целясь в детей словно в опасных преступников.

Ника встретилась глазами с Вулфовицем.

– Надо же, как трогательно! – запричитал он, глядя на их сцепленные руки. – Детишки нашкодили и вернулись с повинной. Может, вам по конфетке дать?

Ника промолчала в ответ, сверля Вулфовица ненавистными глазами. Ему сразу не понравился её острый, ненавидящий взгляд.

– Майк! – кивнул он одному из вооруженных людей.

Майк положил на землю свой автомат и направился к ребятам неспешной походкой. Миша увидел, как он прямо на ходу вынимает нож. Стало страшно. Очень страшно.

– Всегда вместе... – прошептал мальчик, глядя на широкое сверкающее лезвие с зазубринами.

Майк подошел к ним, сжимая в руке нож, и остановился перед Никой.

Он смотрел ей в глаза. А она смотрела ему. Ника не знала, кто он. Но он профессионал. Такой же, как люди, которых она знала в российской разведке.

Майк поднял левую руку и приблизил к девочке. Ника не пыталась сопротивляться. Он коснулся пальцами гладкой шеи. Погладил. Провел по подбородку, щупая и теребя пальцами её лицо. Медленно вернулся к шее. У Миши заслезились глаза, глядя на то, что он делает.

Пальцы Майка прошлись в последний раз по шее. Ника молча смотрела на него и ждала своей участи. Внезапно пальцы напряглись и резко надавили. Холодная темнота навалилась на глаза.

Майк пережал девочке сонную артерию.

– Ника! – закричал мальчик.

Это было последнее, что услышала она, прежде чем потеряла сознание.

* * *

Ежов сидел за рабочим столом в кабинете и смотрел на два листа бумаги перед собой. Только что поступившее разведдонесение. Он уже прочитал текст. Сидел теперь в раздумье. Что же делать?

Внезапно зазвонил черный телефон без кнопок набора.

Ежов взял трубку:

– Слушаю.

– Прочитал? – Голос начальника "Двойки" прозвучал для Ежова не так как обычно. Мягче.

– Да.

– Что думаешь делать?

– Пока не знаю.

– Жалко девчонку, – неожиданно заметил начальник с какой-то грустью в голосе.

– Согласен.

– Подумать только, в космосе побывала, всех пришельцев на уши поставила, вернулась. И тут – на тебе! Уже на Земле прижали. Несправедливо.

– Да, несправедливо, – согласился Ежов.

– Точно никаких идей нет? – ещё раз спросил начальник.

Ежов понял его тонкий намек:

– Вы хотите её вытащить?

– Хочу. Она того заслужила. Разве для нас это сложно?

– Проще простого. В том районе есть наша подлодка с диверсионной группой. Почему бы нам её не задействовать?. Мы можем так убить двух зайцев. Первое – спасти Нику, второе – захватить аппарат. Он действующий, а Ника умеет им управлять.

Начальник на том конце очень возбудился:

– А я к тому и веду, Михаил Егорыч! Для нас это ценнейшее приобретение будет. Такой шанс упускать нельзя. Ради этой тарелочки стоит и повоевать. Заодно и ради родимой Ники. Она же пилот! Она сама доставит нам этот аппарат сразу после спецоперации. Доставит своим ходом прямо на Новую Землю.

– Точно, вы продолжаете мои мысли. – Ежов чуть улыбнулся, что бывало с ним крайне редко.

– Она же управляла этим аппаратом. Для нас это бесценная технология. Она там наверняка во всем разобралась. Теперь поможет разобраться и нам, будет учить наших пилотов. Ну, а мы её за это в шоколаде искупаем. Я ей лично пятки буду лизать, если потребуется.

– Надеюсь, что до этого не дойдет. – Ежов уже откровенно засмеялся. – Я свяжусь с нашим управлением делами. Оформим ей особняк под Сочи.

Начальник тоже засмеялся:

– Ну ты даёшь, под Сочи. Для неё хоть на Луне построим особнячок. Но боюсь, что там воздух неподходящий для прогулок. Хорошо, пускай живет в Сочи. Будет где развлечься с бойфрендом. Хехе.

– Значит, решено. Тогда я подключаю нашу подлодку и готовлю спецоперацию.

– Хорошо, даю этой операции приоритет ?1.

– А что делать с Вулфовицем? Придется штурмовать остров.

– Раз так, захватим его и выкачаем всё, что знает. Убьём не двух, а трех зайцев.

– Я подключу к операции нашего агента на острове.

– Ты лучше знаешь что делать. Главное, обеспечь безопасность Ники. Прошляпишь её – я тебя тоже акулам скормлю.

– Знаю, что скормите. Уже в какой раз, – грустно улыбнулся Ежов.

– На этот раз точно скормлю, – сказал начальник и положил трубку.

Ежов склонился к компьютеру и принялся готовить информацию для спецоперации.

* * *

Ника очнулась, лежа на чем-то мягком и неровном. Открыла глаза. Долго привыкала к яркому солнечному свету. Солнце уже поднялось высоко, было жарко. В голове тонким шлейфом осело легкое помутнение. Ника сразу поняла, что ей вкололи какой-то препарат, из-за которого она проспала так долго.

Девочка лежала связанная по рукам и ногам. То, на чём она лежала, оказалось надутой покрышкой – большим черным кругом. Руки и ноги были крепко привязаны к этой покрышке необычно жесткой веревкой.

Ника повернула голову, чтобы осмотреться. Она лежала на палубе яхты. На той самой яхте, которую она видела с летающей тарелки.

Рядом на двух таких же кругах лежат Миша и Оксана. Они тоже связанные. Повернулись к ней, видя, что Ника уже очнулась. Взгляды у них грустные и серьезные.

Палуба вокруг покрыта кровавыми следами и лужицами, мелкими сочащимися кусочками мяса.

Сзади послышался странный шум и топот чьих-то ног. Двое верзил пыхтя протащили прямо возле Ники какой-то огромный чан. Подтащили его к борту, звучно ухнули, подняли рывком и перевесили через борт. Оттуда посыпались куски мяса, послышались хлюпы об воду. Вот, значит, откуда здесь кровавые следы. Интересно, что это они такое делают?

Сзади к Нике подошёл Майк. Она узнала его. Ведь это он водил ей тогда пальцами по шее, а потом передавил сонную артерию. Майк обошел её, вставая спереди, чтобы Ника лучше его видела.

– Не хочешь узнать о наших планах? – спросил он с тонкой язвительной искринкой в глазах.

– Подлечиться вам всем не мешало бы, – ответила Ника с кривой улыбкой. – А то у вас какой-то нездоровый взгляд. И друзья ваши тоже странные. Выбрасывают свежее мясо за борт почем зря.

– Увы, жаренного мяса акулы не едят. Им свежее подавай. – Майк мигнул ещё большей искринкой.

Ника сразу поняла коварный замысел Вулфовица. Верзилы прикармливают акул, выбрасывая за борт свежее мясо с кровью, чтобы их как можно больше собралось за бортом возле яхты.

Невольно Ника представила, как её кусают акулы. Стало очень неуютно.

– Так вы, значит, любитель природы? Заботитесь об акулах?

– Конечно! Я очень люблю акул. Настолько люблю, что собираюсь скормить им вас.

– Тогда почему бы вам не скормить им самого себя? Это будет наивысшее проявление вашей любви.

– Но себя я люблю больше, чем акул, – сказал Майк.

Ника следила за ним, пока он говорил. Странно. Шутит, но совсем не улыбается. Лицо всегда серьёзное. За стеклянными, почти безразличными глазами скрывается опыт работы в спецслужбах. Где же он работал?

– Я как чувствовала, что умру нестандартно! – воскликнула Ника и резко дернулась при этом всем телом.

Жесткая веревка вгрызлась при рывке глубоко под кожу, разодрала её до крови на открытых участках. Хорошо, что Ника умела контролировать и гасить свою боль.

– Чем вы меня связали? – спросила она Майка со смешанным удивлением и любопытством.

– Это специальная веревка. Металлизированная с добавлением абразивов и алмазного порошка. Специально для тебя. Будешь дергаться – перепилишь себе всё до костей.

– Надо же! Специальную веревку с алмазами для меня не пожалели. Вы сама добродушность. И что же, моих друзей вы тоже этой дранью связали?

– Нет, только тебя. Их обычной веревкой. Они не умеют выпутываться из узлов так, как ты.

– Да, вы правильно рассчитали. Будь это обычной веревкой, я бы уже давно выпуталась. Но с таким наждаком я не справлюсь. Где вы раньше работали? – спросила Ника, сузив на него глаза. – Только честно.

Майк немало удивился её вопросу. Но решил ответить.

– Ты вообще девчушка ничего. Ника, да? А я Майк. Я знаю, откуда ты появилась и на кого работала. Уважаю твой профессионализм, но моё уважение ничем тебе не поможет. Сам же я работал в Агентстве национальной безопасности. В особом спецподразделении, которого никогда не существовало. Албания. Косово. Израиль. Босния. Заир. Гаити. Сербия. Сомали. Саудовская Аравия. Кения. Это немногие из стран, где я участвовал. Мне часто приходилось убивать. Приходилось убивать женщин и детей, таких как ты и как тот мальчик. Мне уже давно всё стало безразличным.

– А мне это не безразлично. Мне самой приказывали заниматься такими грязными делами. Но я нашла в себе силы отказаться. Сбежала. Потом за мной охотились. Я чуть не погибла. Но в итоге спаслась, так же как мой друг.

Верзилы протащили рядом ещё один чан с мясом и перевалили его за борт.

– Да, натворила ты дел, – кивнул Майк. – А я вот теперь работаю на мистера Вулфовица.

– Гнусный тип.

– Зато влиятельный. Он на вершине, которой не видно из-за облаков.

– А ты, оказывается, философ, – усмехнулась Ника.

Но Майк её уже не слышал. Он отошел к верзилам:

– Ну что там у вас? Собрались наши крошки?

– Да их тут как мух на вонючем празднике! – воскликнул один из верзил.

Майк заглянул за борт, и в его глазах засверкала нездоровая искорка. Нике опять стало не по себе от предчувствия акульих зубов. А каково её друзьям?

Она посмотрела на Мишу с Оксаной. Они смотрели на Нику со смешанной надеждой и отчаянием.

– Они что, серьёзно хотят бросить нас акулам? – тихо спросил Миша с испугом.

Оксана же была так напугана, что не могла вымолвить ни слова.

Ника подтвердила Мише кивком всю серьёзность положения.

– А ты точно ничего не сможешь сделать? – спросил Миша с дрожащей надеждой.

– Видишь же, – кивнула она на свои рассеченные веревкой руки, – я только руки себе порежу. И ничего не добьюсь.

Мишин испуг усилился:

– Я не хочу, чтобы меня ели акулы.

Ника посмотрела на него грустным взглядом:

– А кто хочет?.. Мы с тобой сделали выбор ещё на борту тарелки. Теперь вот пойдем кормить акул.

Оксана приподняла голову:

– Ника, а что если я очень-очень попрошу его, – кивнула она на Майка, – чтобы он бросил акулам только меня, а вас отпустил. Может, он сжалится?

Ника посмотрела на неё с удивлением:

– Да ты что, Оксана! Этому чуваку по барабану все наши просьбы. Или вы не знаете, чем он раньше занимался?

– Знаю. – Оксана обезнадежено опустила голову.

Миша снова повернулся к подружке:

– Ника?

– Что?

– А что если мы попросим его просто нас застрелить? Мне кажется, что от пули не так больно погибнуть, чем от зубов акулы.

Ника секунду подумала:

– Насчет "не так больно", пожалуй, ты прав... Майк! – крикнула она, подзывая его.

Майк подошёл и посмотрел на неё вопросительно.

– Слушай, Майк. Будь другом. Застрели нас, а? Так не хочется на зуб акуле попадать. Я и мои друзья – мы все тебя очень просим. Пожалуйста. – Ника посмотрела на него таким жалобным взглядом, от которого бы и ледник растаял.

Майк смотрел на неё пять секунд неотрывным взглядом. Затем, сказал: