Текст книги "Первый из рода: Страж империи (СИ)"

Автор книги: Виктор Крыс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 16 страниц)

Глава 16

Невозможно совершить нечто более глупое, чем забрать свободу у дважды бывшего раба, но Багдрейн попытался и потому был обречен. Миг, лишь миг и на моем теле начали загораться символы. На Лию мне было по большему счету плевать, но все же она была ни в чем не виновата.

Мимолетное мгновение, всего лишь один удар сердца и испуганная Лия летит в одну сторону, слава богам, еще живая, а я в противоположную сторону, на головоногого хозяина подземного мира.

Как и все безумцы, он уверен в своей правоте и в своих силах, но он не знал, что контролю разума я всегда уделял особое внимание. И сейчас десятки символов, подаренные Айно незадолго до спуска в бездну, прожигали мою кожу до самого мяса. А ночи, проведенные подле Кирсаны во время кормления моей кровью ее тела, всегда сопровождались лекциями и, наконец, принесли свои плоды.

В моей руке молниеносно замелькал чёрный нож палача, и вот плоть врага уже близка. Мозг в прозрачном черепе твари начал искриться, и тьма поглотила меня.

Я палач, я убийца, я хотел убить и я убил, быстро, не делая лишних движений.

Тишина, забвение и, казалось, сама вечность окутали меня. Страшно, но спускаясь в бездну, я был готов к смерти.

– Поговорим? – из тьмы донесся до моего разума голос, приятный, но стальной, волевой женский голос.

– Да, – ответил я. Выбора у меня нет, и я даже не понимаю, где нахожусь. Но все это очень похоже на колесо перерождения, что я видел ровно на стыке всех моих трех жизней.

Я стоял в пустоте, и лишь тьма была вокруг меня, в ней не было ничего, но я был рад тому, что остался жив.

– Ты Багдрейн? – тихо спросил я, надеясь, что я все же ошибся.

– Нет, я не Багдрейн, а ты Рык Калибан? Нет, прости, но как себя не называй, ты, – тихо ответил мне приятный женский голос. – Объект Ц семьсот восемьдесят четыре дробь восемь шестой категории, так будет точнее. Ты понимаешь, что происходит? Что происходит с объектом… кхм, Багдрейном?

– Мне сложно сказать, что происходит вокруг, но ваша управляющая программа Багдрейн сошла с ума от ошибок в своем коде или разуме, – усмехнулся я. – Называйте это существо как пожелаете, но этот ваш управляющий ни на что не годен.

Мне никто не ответил, вокруг повисла тишина, которая, казалось, будет длиться вечно, и я ждал, понимая очевидное. Здесь не я хозяин положения.

Вдруг все вокруг меня стало светлеть и бесконечное пространство тьмы приобрело форму. Теперь я уже точно не находился в пирамиде, предо мной явились красивые полы из мрамора, тонкие стены и ажурный потолок, на котором точно было несколько десятков источников света, но они были очень тусклыми. Эту комнату, наполненную сумраком, по большей части освещал свет из улицы.

Огромное окно до самого пола, за которым виднелись тысячи неоновых огней, а перед окном за стеклянным столом сидела женщина в черном платье ко мне спиной. В руке она держала чашечку из белого фарфора и демонстративно пила ароматный черный кофе. У ее ног на белом мраморе размером с кошку корчился головоногий Багдрейн, в его полупрозрачной голове торчал мой черный нож палача.

– Ты воняешь, – проговорила женщина, не оборачиваясь. – Примешь душ?

– В настоящем мире я все равно буду вонять, это же иллюзия.

– Не совсем так. Зря отказываешься, в конце концов, где еще ты сможешь принять настоящий душ? Забавно, ты вообще знаешь, что это такое, объект Ц семьсот восемьдесят четыре дробь восемь, шестой категории? – лениво протянула женщина и все же оглянулась на меня. – Может, тогда ты хочешь вспомнить вкус кофе?

– Не против, – ответил я, смотря, как из ничего материализуется стул, а следом медленно появляется чашечка кофе на стеклянном столе, словно проникая в этот мир из иного.

Я внимательно всматривался в лицо женщины. Ее губы и нос были заменены на металлические импланты, а глаза и вовсе являлись чем-то вроде камер с шестью черными зрачками в каждом глазе.

– Кто ты? – тихо спросил я, смотря на свои руки. Кажется, мой рост скорректировали, сейчас я был не больше этой женщины.

– Я материнская программа возрождения человечества, – отпив кофе, ответила мне женщина.

– А имя у тебя есть?

– Есть, – улыбнулась она. – Я Ева.

Женщина указала самой обычной человеческой рукой мне на стул, и я медленно сел параллельно ей – дистанцию все же надо было держать. Затем я молчаливо посмотрел в окно, где внизу по дорогам с бешеной скоростью носились тысячи машин, а по рельсам то и дело проносились поезда. Тут и там летали огромные грузовые беспилотники и летающие такси, а иногда по воздуху проносились целые вереницы автобусов. Через огромные стекла было прекрасно видно, что автобусы, летящие на высоте в десятки метров, везли сотни людей, людей, странных на вид. Разноцветные волосы, пирсинг и, наверное, усовершенствования, которых отсюда не было видно.

– И как тебе этот мир? Завораживает? Восхищает? – тихо произнесла девушка, смотря с улыбкой на мои руки, в которых я держал чашу с кофе. Ее губы явно состояли из металла, но мне казалось, что этот жидкий металл мог в любое время превратиться в клыки.

– Кофе горячий. Этот мир, твой мир… Он мертв, и для меня он не имеет никакого значения, – тихо проговорил я, смотря, как внизу по тротуару идет парень с букетом цветов в одной руке и с пакетом во второй. Он явно спешил к девушке. – Как ты умерла, Ева?

– Я ведь уже говорила, я материнская программа. Или твой перенос произошел не из технологичного ми… – произнесла Ева, но я не дал ей договорить.

– Не надо врать мне, Ева, ты не программа, – тихо проговорил я. – Или же стала ею не сразу. Где я, Ева?

– Каков уровень технологического мира, из которого ты прибыл? Ты так и не ответил на мой вопрос, объект Ц…

– А ты на мой, объект Ева, – улыбнулся я, вновь сделав глоток ароматного горячего кофе и гадая о том, насколько замедлено здесь время по сравнению с моей реальностью, где Лия все еще летит в сторону. Впрочем, смотря на то, как затухает жизнь маленького головоногого существа у ног Евы, я примерно вычислил, что прошло два-три удара сердца как максимум, все же смерть от удара в мозг должна прийти мгновенно.

Ева молчала, молчал и я, медленно попивая из чашки кофе, которое все никак не кончалось, хоть и казалось, что в ней осталось всего на один глоток.

– Я была женой богатейшего человека в системе планет, – тихо и немного грустно проговорила Ева, вероятно ожидая, что я как-то среагирую. Но я молчал и пил кофе, и потому Ева продолжила. – Я заразилась инфекцией, характарустомной герадноторано… – Ева внезапно замолчала на полуслове. – Нет, Рык, так не пойдет. Я не смогу рассказать тебе то, о чем ты не знаешь. Видимо, тот мир, что остался после нас, слишком отсталый.

– Не такой уж и отсталый, они лишь пошли по иному пути развития, но я думаю, что скоро им придется столкнуться с веком паровых машин, – возмутился я, сделав глоток кофе и вновь посмотрев на улицу через огромное окно во всю комнату. Что-то там определенно изменилось, но я не мог понять, что именно.

На первый взгляд ничего в полутьме ночного города не изменилось, сотни машин все также пролетали мимо, сотни неоновых вывесок мигали, неистово рекламируя что-то, но автобусы и такси теперь летали пустыми. На тротуарах же, где ранее было немноголюдно, лежали люди. Их было много, и никто не убирал эти трупы, а машины все также двигались в своем темпе, никак не реагируя на умирающих на тротуаре и дороге. В некоторых машинах были люди, но им было также плевать на умирающих.

– Мой первый мир – средневековье, мир меча и магии, – тихо ответил я, пытаясь унять дрожь в руках и перестав юлить с Евой. – Второй же мир… Твою ж!

Меня прервало представление в огромном летающем автобусе, одного из пассажиров вырвало кровью и внутри началась паника. Уже через секунду автобус неспешно плыл по воздуху, а внутри на креслах сидели мертвые пассажиры. У некоторых уже прошли судороги.

– Ева, какова летальность у этого вируса, заразность?

– Их было много, заразность была огромной, а летальность разная, – усмехнулась Ева своими металлическими губами и потерла такой же металлический нос. – Как и способность вируса проникать в закрытые системы. Наши города уже давно были на самообеспечении, и даже воздух производили и очищали сами. Знаешь, Рык, недавние пробы воздуха меня удивили, он восстановился, а ведь раньше чистый воздух и незаражённая вода были роскошью. Во второй твоей жизни уже создали искусственный интеллект?

– Не при мне, – проговорил я, вставая со стула и приближаясь к окну. – Сколько было видов вируса?

– Много, – тихо ответила мне Ева. – Не сосчитать.

Трупы, не все, но некоторые, на деле оказались не совсем трупами, некоторые зараженные вставали с тротуаров и бродили по улицам, оставляя следы гноя на машинах, которые останавливались перед ними и после на своих бортах переносили вирус дальше в город.

– Но мой второй мир дошел до создания нейросети, это они создали вирус у вас?

– Нейросети это первый шаг, всего лишь инструмент, как и сам искусственный интеллект, – печально проговорила Ева. – Человеческий разум прекрасен, но он не может работать как нейросеть. Искусственный интеллект помогал в разработках новых программ, в разработке лекарств. Мы шагнули далеко вперед в биологии, расшифровании генов, в биоинженерии…

– Знаю, видел уже в башнях ваши достижения. Некоторые даже пытались меня сожрать, – усмехнулся я и указал на свою руку. – Я ведь и сам ваша разработка оружия.

– Уничтожение друг друга это неизменная и любимая игра человечества, – усмехнулась Ева и привстала. Я оглянулся, ноги, одетые в черные элегантные туфельки, также были из металла. – Не смотрите так на мои имплантаты, вы меня смущаете.

– Они боевые?

– Да, конечно, но это устаревшая разработка. Когда остались лишь осколки цивилизации, и мое визуальное тело собиралось для хранения, многих технологий и запчастей больше не было, – усмехнулась Ева.

За окном вдруг сменился пейзаж, и я увидел город в пустыне у огромной башни в километр высотой, где сейчас, в реальном мире, была лишь огромная яма, бездна.

– Когда вирус проник в другие города-государства, все поняли, чтонаступил конец, никакие меры по локализации уже не были способны остановить вирусы, которые мы сами и выпустили…

– Кто выпустил?

– А это имеет значение?

– Мне интересно. Вы нашли виновных?

– Различные государства и независимые города пришли к разным выводам, – усмехнулась Ева за моей спиной. – Но по моим данным, нейросети, назовем их так, разрабатывали лучшие вирусы и, как нам казалось, лучшие лекарства в трех, если официально, а неофициально в ста двух городах и в пятидесяти семи государствах. К примеру, в одном из городов бушевала революция, и из их лаборатории пытались украсть нейросеть. Был бой и лабораторию попытались уничтожить ракеты. Кто знает, что могло выйти из той воронки… В третьей лаборатории вывели на продажу особую рабыню, кажется, умеющую менять пол, и с запахом, вызывающим сексуальное возбуждение. Запах явно вырабатывался отдельным органом, который, в свою очередь, мог создать неизвестный ранее вирус после того же гриппа.

– И что вы… То есть ты, хочешь от меня? Как ваша цивилизация ушла мне понятно.

– Интересно, расскажи мне, что же ты понял? – усмехнулась Ева, и в её руке вместо белой чашки с кофе образовался бокал с вином. – Мне же надо понимать, какой разум попал в объект Ц семьсот восемьдесят четыре дробь восемь, шестой категории.

– У вас были пандемии.

– Они и у вас были.

– Но у нас не признали, что они была искусственными. У вас же они были не единожды и, по крайней мере, один раз уничтожили немало людей.

– Всех.

– И до этого города непросто так перешли на самообеспечение, верно? Не считая причины в общем планетарном загрязнении, которого, я думаю, особенно и не было, – устало выдохнул я, пытаясь собрать мысли в кучу. – Произошла утечка, и в этом вашем конце света были уничтожены сильные города. Возможно, даже случайно. Человечество могло бы выжить, но было применено оружие судного дня. И потому вы построили башни, города и лаборатории, пытаясь не только выжить, но и победить вирус на поверхности, изолировавшись под землей.

– А ты смышлёный, объект Ц семьсот восемьдесят четыре дробь восемь, шестой категории

– Логика, Ева, и логика мне подсказывает, что и в башне вы атаковали друг друга, а оставшееся население ниже башни, возможно, до сих пор сражается.

– Те, что внизу, к сожалению, потеряны, – усмехнулась Ева. – Спускаться ближе к ядру планеты было ошибкой, но у людей выбор был небольшой. Пока на поверхности бушевали вирусы, монстры из башен, лаборатории, работающие в автоматическом режиме штамповали тела воинов и монстров разных категорий… даже были тринадцатой категории. В итоге мутанты поверхности стали легендарными чудовищами, а мутантов, что остались после нас, теперь называют богами. И поэтому люди в то время уходили к ядру.

– Кто такие проклятые?

– Это объекты Ц, от третьей до девятой категории.

– Ева, – устало проговорил я. – Вашей цивилизации нет, людей, в твоем понимании, также больше нет. Секреты хранить не для кого.

– А ты вскрой одного из, как ты их в своем разуме называешь, одаренных, владеющих силой, – оскалилась Ева, продемонстрировав клыки. Ее губы и нос на мгновение изменили форму, и передо мной мелькнул образ оскаленного зверя, металлического зверя. – Увидишь множество интересных нейронных связей, и тогда ты поймешь, что людей больше нет. Многие сильные одарённые являются потомками объектов из лабораторий.

– В тебе самой-то сколько осталось от человека?

– Нисколько,

– Что ж, следующий вопрос. Почему я и что тебе от меня нужно?

– Там, в зале, тревога, объект Ц, – вновь стала девушкой Ева, убрав свой звериный образ. – Множество мутантов с пулемётами несутся к тебе, а Багдрейн уже печатает себе три копии. И все равно ты их всех убьешь, иного выбора у тебя нет, так что мне ничего от тебя не надо… Ты же объект Ц, как никак, ха-ха-ха!

– Растяни время, это ведь твое пространство. Или ты уже просканировала мой разум и решила вынуть за ненадобностью? В таком случае сканирование разума и было твоей целью?

– Оу, а Калибан у нас не такой уж и тупой, – улыбнулась мне Ева знакомой улыбкой. – Я тебе нужна намного больше, чем ты мне, хотя…

– Будешь торговаться и шантажировать? – взглянул я на нож, что торчал из маленькой копии Багдрейна у стола.

– Хм? Ты что, не узнал улыбку своего рыжеволосого нестабильного объекта Си? – усмехнулась Ева. – Рина обидится, когда узнает. Мне нет необходимости ни торговаться, ни шантажировать тебя. Убить меня ты не сможешь, пока Багдрейн занял печатные аппараты всех уровней. Я есть вся эта пирамида, ха-ха-ха!

– И что смешного? – усмехнулся я, смотря на свои руки, которые начали увеличиваться в размерах. Я протянул свою лапу к бокалу с вином и одним глотком выпил его. – И вино у вас дерьмовое. Ну что, Ева, будем силой меряться?

Я положил бокал в ладонь с чашкой с кофе и сжал в кулак, боль прошлась по всему телом, отрезвляя, и я вновь увеличился в размерах, став самим собой, и тихо прорычал на Еву сверху вниз.

– Ты слишком много говоришь. Что тебе от меня нужно и почему я не должен тебя убивать?

– Ты не сможешь объект Ц, – оскалилась Ева.

– Я буду очень старательным в своих попытках.

– Хорошо, слушай меня внимательно. Ты мне не нужен, я Ева и мне нужен лишь мой Адам. Когда приготовления закончатся, я смогу начать возвращение утерянного человечества к жизни. Таких как я не меньше сотни, и в прошлом одного такого ты уже пробудил. Темный, которого ты освободил в своей первой башне, это Ева еще одного города-государства, и он уже пробуждает свое человечество. Багдрейна ты уже видел, он туп, но способен уничтожить всех твоих любимых мутантов. Можешь ничего не делать, мне безразлично твое существо. От тебя мне была нужна информация, и я ее получила. Ты ничего не сможешь сделать, ни помешать, ни помочь.

– Кто такой Багдрейн?

– Бывший глава города, в чьей башне ты сейчас находишься.

– Кто такой Багдрейн! – рявкнул я изо всех сил и на моей коже начали светиться символы, нанесенные иглой, а пространство задрожало.

– Мой муж.

Тьма вновь объяла меня, и через мгновение я уже был в настоящем пространстве, где под моими ногами уже издохло огромное головоногое существо, которое в попытке решить все проблемы увеличило себе мозг, позабыв, что огромный ум не убавляет, а лишь прибавляет проблемы.

– Слава Багдрейну! – послышался многоголосый крик позади меня.

– Ой! – жалобно вскрикнула Лия, ударившись об стену, а где-то позади меня заревели двигатели танков.

– Лия, к бою, – тихо проговорил я, вынимая нож из тела Багдрейна. – Тактика как в прошлый раз, ты на моих плечах убираешь самые опасные цели. Надеюсь, стрелы у тебя все также хороши, под стать дочери императора.

– Пока да, – вскарабкиваясь на мои плечи, проговорила бывшая принцесса. – Какова наша задача?

– Убить все живое, – кроваво ухмыльнулся я и из моих легких вырвался поток пламени. Там, в коридорах, в ответ заорали сотни разумных, и я сделал первый шаг. Кровавая бойня только начинается и мне еще только предстоит узнать, что же у Багдрейна значит фраза «существа, годные к бою». Ева говорила, что объект Ц создан для охраны правопорядка, а его разум изловлен в пространстве, о котором она сама мало что знает. Но это разум и душа, а тело объекта Ц шестой категории, создано лишь для одно.

Для

Геноцида.

Глава 17

Башня никогда не была уютным местом, она не рада гостям, а когда на тебя прут тысячи разумных, в едином порыве желающие разорвать на куски, то по коже невольно проходит нервный холодок. Я вновь оказался в башне, и мне вновь предстоит пройти по кровавой дорожке глубоко под землей, мечтая вновь увидеть голубое небо.

– А впрочем, – зло усмехнулся я.

По стенам пирамиды будто пронеслась кровавая буря, то тут, то там оставались кровавые пятна и лужи крови. Кровавые ошметки падали вокруг меня и их количество все увеличивалось.

Бледные мутанты перли нескончаемым потоком, шли в штыковую из-за узких коридоров, к счастью для меня атаковать из пулеметов сразу они не могли. И это было их ошибкой, рукопашный бой всегда быстр, я оторвал голову одному из противников, разорвал пополам тело и шагнул дальше, вновь и вновь повторяя нехитрые действия.

Кровь лилась ручьями, и мне перестало казаться, что я неуязвим. Внезапно пулеметы высекли искры из камней в полутьме и пули начали нестись в меня, алча моей крови. Смерть была близка, она была прямо за моей спиной, но я был уверен, что вновь вырву свою жизнь из её холодных рук.

А знание того, что я не просто какой-то мутант, а объект Ц, которым пугали детей еще тысячи лет назад, немного грело мне душу. Все-таки я усовершенствованный космодесантник и силен не только духом, но и телом, которое выполняло свою функцию идеально, что я и демонстрировал, разрывая на куски очередного бледного мелкого человека, верующего в Багдрейна.

Я проливал реки крови, прорываясь к месту, которое было в этой пирамиде лишь одно, место, где возрождался головоногий нацист. Во мне нет места жалости, я не чувствовал усталости и еще успевал думать во время боя, обрывая жизнь за жизнью пусть и созданных, но все же людей.

У объекта категории Ц было множество задач и функций, как поведала мне Ева и, сражаясь, я мимоходом перерабатывал данную мне информацию.

Все-таки понять себя иногда важнее, чем досконально знать, что происходит вокруг.

Объекты Ц и сейчас печатают и выращивают сотнями где-то в лабораториях башен, но рабочий, полноценный воин получается далеко не из каждого тела. Ценность объекта категории Ц не в теле, а в его разуме. Неизвестный создатель ценил моральные качества воина, а не только совершенство тел.

Тела могут долго созревать в колбах производственных заводов и лабораторий, пока ему ищут интеллект в некоем пространстве или в симуляции жизни.

Ева лишь поверхностно знала о том, как производятся тела категории Ц, а поиск и внедрение разума в тело были даже для нее закрытой информацией.

Не каждый разум может справиться с телом объекта категории Ц, и если объекты Ц залежались в ожидании, их вновь пытаются активировать, внедрив разум. И, если нечего не выходит, вновь проверяют системы автоматического производства, а затем тела просто утилизируют, если подходящий разум так и не был найден в голове объекта Ц. Интересно, сколько же тел выкидывают во время создания одного объекта категории Ц. Сто, тысячу? Сколько лет уходит на создание одного проклятого? Из ныне живущих это никому не известно.

Пока я думал, бой продолжался, я продвинулся по коридору на сто метров и вот в десяти шагах от меня появился гигант, к которому приближаться было опасно даже мне. Его огромные руки с костяными наростами говорили мне о том, что он предназначен для ближнего боя, а лапищи толщиной в мою грудь пугали даже меня.

– Лия! – окрикнул я лучницу на моем огромном плече, на которое Лия встала в полный рост. – Громила справа, в глаз его, пробивной стрелой!

Белая стрела вошла в глаз существа, что ростом было в два раза больше меня, на его голове были также видны костяные наросты, и даже в глаз стрела с нанесенными символами заходила с вспышкой ослепительных искр.

Так вот ты какой,объект Си. Как поведала мне Ева, он опаснее меня в ближнем бою. Жаль, что я не мог взять пулеметы белесых людей, мой палец просто не лез на курок.

А так хотелось ощутить отдачу, но не суждено мне воспользоваться забытой технологией, и поэтому приходилось ловить пули телом и прорываться вперед. Мне пришлось несладко, к какому-то моменту я оказался весь покрыт своей кровью, но порох был слаб, и пули не смогли нанести мне смертельных ран.

Вот двигатель танкетки взревел в коридоре далеко впереди, несясь к нам и давя своих воинов. Видимо, они поняли после первой сотни погибших, что так легко меня не взять.

– Рык! – закричала в панике Лия.

– Заткнулась, – хмуро проговорил я, смотря на гору железа, несущуюся на меня.

Танкетка выстрелила, снаряд понесся на меня и все вокруг в коридоре окутало серым дымом.

А в моей голове пронеслись слова Айно и всплыл его инструктаж всплыл.

– Сконцентрируйся и попытайся ощутить символ смерти, – шептал мне за чашей чая лысый мастер-символист. – Ты почувствуешь позади себя холодное дыхание смерти, она будет дышать в противоположной стороне от знака смерти.

– А как я его почувствую?

– Не знаю, Рык, не знаю. У каждого по-разному, у меня вот холодит ноги, – усмехнулся Айно Молох. – А у моего наставника чесался нос, но если ты не поймешь, то умрешь.

Он говорил это тогда…

А сейчас в меня летел снаряд, и я пытался увидеть знак смерти перед собой, но не мог. Подсказок не было. Но вдруг что-то холодное коснулось моего затылка. Справа на своем затылке я почувствовал нечто, похожее на поцелуй холодными губами.

– Слева, – сообразил я, увидев смутную, полупрозрачную линию, отдаленно похожую на иероглиф смерти.

Рука сама метнулась вперед, врезавшись в этот символ напротив моего сердца. Удар в руку был очень мощным, но пальцы сжались и горячий снаряд оказался в моей ладони.

– Ух-х-х-х! – выдохнула Лия на моем плече.

Я тут же метнул снаряд вперед, и фугасный снаряд взорвался, ударившись о корпус танка.

– Лия, позади меня, в пешем порядке! – проорал я, несясь вперед,

Я активировал символ силы, и мои ладони ударились о корпус танкетки, которая в ширину занимала весь коридор. Я оттолкнулся ногами от земли и вместе с танкеткой понесся по коридорам, сминая все на своем пути. Под ногами противно зачавкали тела разорванных на куски искусственных людей, а через сто шагов мы начали спускаться в подвалы. Я приподнял танкетку и, как мог, заблокировал ею выход позади себя. Затем, прикоснувшись к пирамиде, я воззвал к силе земли. Ее было очень мало в материале пирамиды, но все же она была.

Коридор за моей спиной вместе с танкеткой сжался до роста Лии, а искусственные люди оказались заперты за моей спиной. Внизу же, как подсказывала мне магия крови, было совсем немного живых организмов.

– Теперь будет поспокойней, – тихо проговорил я, активируя символ ускоренной регенерации. Из меня тут же начали сыпаться свинцовые пули, выскальзывая из кожи.

– Вот, попей, – протянула мне флягу Лия, моя была пуста – ее пробили пули. – Ты потерял много крови.

– Знаю, – проговорил я, осушив флягу. – Но и это не смертельно, все же я объект Ц.

– Ты с кем-то говорил там, у трупа огромного мозга?

– Да, с той, что, возможно, будет нашим союзником.

– Ты ей веришь?

– Нет, – проговорил я, возвращая пустую флягу, и мы двинулись вниз.

И правда, доверять Еве я не собираюсь, но выбор у меня небольшой. Насчет живучести Ева была права, мне можно вынуть сердце и я буду еще около двух минут боеспособен. Убить меня в голову можно лишь через глаза, как и объекта Си, но в случае критического ранения мое тело перейдет в стадию бешеной курицы без головы и будет пытаться убить как можно больше врагов. Или союзников.

Рассказала мне Ева и о более интимных вещах. Создатели не хотели создавать идеального, но бесплодного воина, наличие семьи неплохо привязывает объекта Ц, также его дети будут приятным бонусом для армии. Дети не смогут наследовать многие особенности моего организма, такие как более крепкие кости, сердце, мозг с расширенными нервными каналами и гарантированную одаренность к нескольким стихиям. Но зато родить от меня сможет чуть ли не каменная статуя. В подробности я не вникал, но я чуть ли не лекарство от бесплодия.

Коридор начал расширяться, и мы, наконец, оказались в огромной зале, где работали сотни машин, ездящие по потолку и опускающие свои щупальца в тысячи огромных аквариумов, где покоились десятки разновидностей модифицированных людей.

– Так, нам нужен десятый блок, – тихо проговорил я.

– Ты понимаешь эти цифры? – указала Лия на одну из табличек, на которых сложно было что-то прочитать. – Я ничего не могу разобрать.

– Нет, но она сказала, что там будет страшно вонять, – тихо проговорил я, замерев на месте. – Лия, ты не хочешь мне что-нибудь рассказать?

– Нет, – утвердительно проговорила Лия.

– Ах ты мерзкая принцесса! Я же тебе сейчас руки оторву! – прокричал я, слыша, как к нам приближается нечто огромное. – Лия, с-сука! Ты же, гребаная принцесса, ранена!

– Я не… – Лия не успела договорить, а я уже схватил ее, положил на пол и своим ножом разрезал ее легкий доспех. – Командор, это легкое ранение!

– Заткнулась! – прорычал я, смотря на рану Оком Крови и видя, что пробита печень. Из-за своей крови, растекшейся по телу, я не учуял, что Лия позади меня идет из последних сил, а с ее штанов на пол капает кровь. – И какого ты протянула мне фляжку⁈ Сейчас именно тебе нужна вода!

– Я…− начала говорить Лия, но я коротким ударом в лоб вырубил ее.

Нечто явно когтистое уже приближалось. Я слышал, как из пола, похожего на бетон, высекают искры металлические когти, как работают электрические моторы в модифицированном мутанте. Он уже знает, где мы, системы безопасности сработали, не привлекая мое внимание, а предо мной сейчас стояла иная задача. Аккуратно вытащить пулю перед активацией символа регенерации и найти воду, много воды, Лия не я, она так легко потери большого количество крови не перенесет.

Все инструменты были, конечно же, у Лии. Я не думаю о таких вещах, как бинты для ран, я все операции со своим телом легко проводил руками и ножом.

Рана была серьезной, но символ, нанесенный моей кровью на живот принцессы, ее спасет, дело осталось за главным, найти воду.

– Ну хорошо, – выдохнул я, перерезая себе вены на правой руке и залив рот Лии густой кровью, энергии в моей крови было даже слишком много, поэтому Лия мгновенно открыла глаза.

– Тихо! – проговорил я пытающейся что-то сказать Лие, чувствуя, как меня словно поцеловали над глазом ледяные губы. Я действовал не глядя и время словно остановило свой ход…

Удар с разворота огнем влево, а затем рывок вперед и я уже рву руками могучую металлическую тварь. Пальцы на ощупь нашли стыки металлических листов и вот я уже добрался до чего-то живого, и тут же в мою голову вцепилась пасть твари, пытаясь меня прикончить, но я все же успел первым и вырвал сердце с частью механики и гидравлики.

Пятиметровая тварь легла на бетон, ее металлическая голова была искорежена моими кулаками. Мне было больно, но иного выбора не было. Схватив голову противника, я разломал огромный череп, где покоился огромный мозг.

– Мутант! – из динамиков откуда-то изнутри твари донесся голос Багдрейна и я раздавил огромный мозг, из-за которого металлический монстр был так слаб.

Взяв ослабленную Лию на руки, я направился к помещению огромной пещеры, что было заставлено колбами с мутной жижей. Здесь царил зловонный запах. Найти шланг с водой было несложно, но меня будто отталкивало от этого шланга, а напитанная силой земли рука и вовсе не хотела его касаться.

Мы вдвоем долго пили, жадно, с тревогой прислушиваясь шорохам. Я слышал как внизу, под нами, бродят сотни огромных тварей, а где-то снаружи работают молотами мелкие искусственные людишки.

– Что ж, дело осталось за малым, – тихо проговорил я Лие, наконец пришедшей в себя и уже готовой к бою.

Немного побродив по вонючему помещению, залитому слизью, мы обнаружили ржавую дверь и вошли, еле дыша. В небольшой комнате я увидел покрытую слизью металлическую колбу, что была опутана цепями. На колбе виднелось множество следов от взрывов, но колба смогла выдержать, оставив на своей металлической поверхности лишь небольшие царапины.

– Ты уверен? – устало спросила Лия.

– А у нас есть выбор? – ухмыльнулся я, взявшись за цепи и начиная рвать звенья. – Багдрейн имеет около сотни лабораторий, где может вновь и вновь создавать себя, а снаружи нас ждут сотни тысяч вооруженных искусственных людей.

– Ты можешь их…

– Не могу, Лия, не могу! – прорычал я. – Я хорош в убийстве, очень хорош, но не настолько. В коридоре были лишь две-три палки-стрелялки, их называют пулеметами. Это они тебя ранили. И нам очень повезло, что больше таких штук не смогло просунуться сквозь горы пушечного мяса.

– Но ты…

– Смог справиться с сотней, да. Но в итоге ты была ранена, а я потерял много крови, – пробормотал я. Очищая от слизи металлическую колбу, я нашел панель с сотней кнопок. Пора вводить код разблокировки. – Я не бог, я просто сдохну от потери крови либо меня завалят трупами. У меня нет ни брони, ни оружия, что предполагались для космодесантника.

– Космо… Что?

– Не важно, Лия, сейчас это не важно.

Я начал вводить код, оставляя кровавые отпечатки. В колбе точно что-то было, и оно оживало с каждой правильной нажатой кнопкой.

Наконец капсула с диким визгом открылась. Изготовленная по невообразимым для меня технологиям, ей было плевать на время.