Текст книги "Полигон богов"

Автор книги: Виктор Тюрин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 28 страниц)

Глава 17
СПРУТ

Спустя три дня приехал Шах. Путешествие прошло нормально, и он привез то, что надо. Я ему рассказал о наших последних новостях. Узнав о больших арбалетах, он заинтересовался и захотел посмотреть на подготовку людей. Вечером того же дня я привел его на склад.

Когда мы вышли туда, Шах увидел картину, которую я наблюдал в течение недели. Четверо моряков раскачивают помост, а другие пытаются зарядить “стреляющий гарпун” и точно выстрелить. Наконец арбалет взведен, теперь надо прицелиться и сделать точный выстрел. Вдруг один из матросов оступается и падает с помоста. Все застывают в растерянности. Шах неожиданно запрыгивает на помост и кричит:

– Качайте!

Моряки изо всех сил начинают раскачивать помост. Шах быстро прицеливается и спускает курок, все смотрят на мишень. Стрела пробивает самый центр круга, нарисованный на бочке. Все, в том числе и я, с удивлением смотрят на Шаха. Под одобрительные крики моряков он ловко спрыгивает с помоста.

Вспомнив Ваню, я спросил Шаха:

– Может, ты тоже моряком был?

– В моей работе бывало всякое, – отшутился он.

“Ну у меня и спутники, прямо универсалы какие-то! Если я выживу после этой командировки, тоже смогу считать себя универсалом”.

На следующий день Моню доложил мне, что корабли полностью готовы к плаванию. Я дал им имена. Корабль, на котором поплывем мы с Ваней, назвал “Севером”. Другой корабль, на котором установили арбалеты, – “Катрин”. На его борту будет Шах. Обычно экипаж купеческого судна насчитывает тридцать-сорок человек. Мы взяли по шестьдесят. Воевать так воевать!

Наступил день отплытия. В ночь перед этим событием город гудел как растревоженный улей. А когда наступил рассвет, громадная толпа собралась на пирсе, чтобы проводить нас.

Ранним утром наши корабли, подняв белоснежные паруса, вышли в открытое море. Свежий ветер наполнил паруса, и за кормой побежала пенная дорожка. Я стоял на корме и смотрел на удаляющийся берег, когда ко мне подошел Моню и сказал:

– При хорошем ветре через пять дней мы сможем бросить якорь у острова.

Как он сказал, так и получилось. Погода баловала нас, поэтому до острова мы добрались без приключений. Только однажды моряки показали мне далеко на горизонте черный парус, объяснив, что это корабль пиратов-работорговцев.

“Дня не проходит, чтобы на какую-нибудь гадость не нарваться. Ну не планета, а рассадник каких-то монстров. Нет, не рассадник, а заповедник. Помню-помню. Так мне на Станции объяснили. Только ни слова не сказали, что это заповедник монстров. Ничего, придет время, разберемся”.

Когда остров оказался в прямой видимости, часть моряквв перебралась на “Катрин”. Это было нужно, чтобы сохранить живую силу для высадки десанта на берег. На нашем корабле осталось сорок матросов. Этого количества должно было хватить для работы с парусами и для отражения первого натиска людей-лягушек. А там уже моряки с “Катрин” должны были прийти к нам на помощь.

“Катрин”, лавируя, старалась держаться на месте, а наш корабль подходил все ближе к берегу. Шли мы очень медленно. Все постоянно поглядывали на воду, ожидая, что вот-вот из нее покажутся жуткие щупальца. Вдруг послышался громкий барабанный бой. Барабаны стучали не переставая. Их звук нагнетал тревогу. Он играл на нервах и заставлял сильнее биться сердца. Лица моряков стали суровыми и напряженными.

“Удастся ли мой план? – терзала меня мысль. – Тут я рискую не только своей жизнью, хотя и своей не хотелось бы, а жизнью сотни моряков”.

– Да вылезай ты быстрее, чудо подводное! Если бы мог, сам бы тебя за щупальца вытащил!

Вдруг один из моряков показал рукой на воду и закричал:

– Вон там! Смотрите!

Все сгрудились у борта. В воде мелькнула гигантская тень, которая поднималась из глубины. Вода забурлила, и из нее показались бугристые щупальца с утолщениями на конце. Черные и скользкие, они извивались в разные стороны, рассекая воздух, и падали в воду с такой силой, что вызывали тучу брызг. Казалось, что гигантские толстые червяки исполняют какой-то безумный танец. Наконец одно из щупалец тяжело упав на палубу корабля, тут же соскользнуло так же тяжело ударилось о воду и, обдав нас брызгами ушло в глубину. Все больше и больше щупалец падало на палубу, слепо шаря по ней.

Это зрелище заворожило меня, сковало, страх сжал сердце. Теперь я понял моряков. Это даже не страх, а ужас! Ужас глубин!

Я очнулся, когда раздался громкий крик Вани:

– Всем в трюм!

Моряки ссыпались в трюм, как горох в банку. На палубе мы остались вшестером. Мы с Ваней и четыре матроса. Они должны были нам помочь вылить нефть на монстра. Мы прыгали по палубе, увертываясь от ударов щупалец. Их движения были довольно неуклюжи, но очень непредсказуемы. Они то хлестали по палубе и сворачивались кольцами, то шлепали по воде. Мы ждали момента, когда спрут хоть немного успокоится. Наконец он закрепился на корабле, слегка накренив наш “Север” на левый бок. Бегать по палубе и избегать ударов щупалец стало вдвойне трудно. Тут удача отвернулась от нас: моряк, поскользнувшись на палубе, был сброшен ударом щупальца за борт. Бедняга, дико крича, упал в воду, и крик резко оборвался. Услышав, я невольно остановился. Мое сердце сжалось от страха и жалости.

“До чего ужасная смерть! Не дай…”

Мою мысль прервал сильный удар в спину. Меня задело вскользь одно из щупалец. Я покатился по наклонной палубе и чудом избежал страшной смерти. В то место, где я только что был, ударило щупальце. В тот момент мне показалось, что надо мной просвистел гигантский черный бич. Докатившись до борта, я вскочил на ноги и с максимальной скоростью, какую только мог развить, помчался к противоположному борту.

Три “червеобразных” ухватились за борт, а одно, самое длинное, за центральную мачту. Дождавшись этого момента, мы, схватив бурдюки с нефтью, стали поливать ею уцепившиеся щупальца. Потом подожгли нефть факелами. Огонь весело заплясал по разлитой нефти. Палубу мы заранее залили водой, чтобы не загорелось дерево.

Объятые огнем щупальца отпустили корабль и стали судорожно то сжиматься, то разжиматься. Еще один моряк был убит мощным ударом гигантского щупальца.

“Катрин” подобралась поближе к нам, и я видел приготовившихся к атаке гарпунеров. Вдруг моряки, столпившиеся на борту “Катрин”, начали кричать и показывать руками в сторону острова. Посмотрев в том направлении, я увидел десять больших лодок, направлявшихся к нашему кораблю. В этот же момент вспенилась вода и всплыла отвратительная голова подводного чудовища, решившего выглянуть и посмотреть, кто же его обижает.

Спрут являл собой еще большую гадость, чем я себе представлял. Его бугристая вытянутая голова с громадным клювом и два больших выпуклых глаза, каждый величиной с голову ребенка, обрамленные десятком дергающихся щупалец, выглядели омерзительно.

На наше счастье, чудовище так удачно выплыло, что его глаза смотрели прямо на “Катрин”. Скорее, ребята! Скорее стреляйте! Ведь оно в любой момент может развернуться. Казалось, время застыло.

– Да стреляйте же! – не выдержав, закричал я.

Будто в ответ на мои слова в монстра ударили две стрелы. Одна скользнула рядом с глазом и ушла в воду. Зато другая попала точно в цель. Она пробила глаз и почти погрузилась в голову монстра, наружу торчал только ее кончик. С наших кораблей раздался радостный крик, сейчас же резко оборвавшийся, потому что монстр начал хлестать щупальцами с такой силой, что, казалось, вот-вот проломит палубу. Щупальца то взлетали в воздух, то свертывались в кольца, потом вновь разворачивались и с силой били по воде и палубе. Постепенно движения чудовища становились все более вялыми. Теперь щупальца надолго замирали в воздухе и потом бессильно падали, слегка подергиваясь.

Глава 18
ОСТРОВ

Тем временем лодки уже подходили к нашему кораблю. Теперь я смог разглядеть сидевших в них существ. Это были гигантские лягушки, высотой метра полтора, задние лапы с перепонками. Передние тоже имели небольшие перепонки, что не мешало им уверенно держать оружие. Вооружены они были ножами и копьями, но если бы только это! Сама пасть лягушки превзошла всякое воображение. Она была такой же широкой и утыканной зубами, как акулья.

Странно, но лягушки не произвели на меня особенно большого впечатления. После спрута они казались мелкими и не очень опасными.

“Это у нас, на Земле, топнешь ногой, лягушка квакнет и прыгает в болото. А здесь такая топнет лапой, ты сам от страха заквакаешь и прыгнешь в болото. Сейчас проверим, кто из нас громче топнет!” злорадно думал я, глядя на подплывающие лодки.

Пока я рассматривал лягушек, Ваня вывел из трюма моряков с оружием и расставил их по местам. Тут спрут, до этого неподвижно лежавший на воде, неожиданно с силой ударил щупальцами. Сила удара была такова, что две лодки переломились пополам. Лягушки, живые и мертвые, мгновенно скрылись под водой.

Это была предсмертная судорога спрута. В следующее мгновение его щупальца разом обмякли, и он стал медленно погружаться в воду. Лягушки, не ожидая такого подвоха со стороны своего союзника, бросили весла и сбили свои лодки в кучу. Тут же за их борта стали цепляться уцелевшие с двух разбитых лодок. Неожиданно в сгрудившиеся лодки ударили две большие арбалетные стрелы С десяток лягушек, мертвых и покалеченных, оказались в воде Гребцы двух уцелевших лодок начали разворачиваться к берегу. Но вдруг на одной из них поднялся лягушачий вождь и стал показывать в сторону нашего корабля, что-то выкрикивая. При этом он размахивал палкой с надетым на нее человеческим черепом Гребцы снова схватились за весла, и лодки потихоньку начали набирать скорость.

На “Катрин” матросы только бросились ставить паруса, а лягушки уже взбирались на палубу нашего корабля. Их было не меньше сотни против наших сорока матросов. Десятка полтора матросов, вооруженных луками, пустили стрелы. Только половина достигла цели, а остальные, скользнув по шкуре этих тварей, отлетели в море Я только успел пустить арбалетную стрелу, нанизав на нее одну из этих тварей, как нас захлестнула волна лягушек. Над палубой раздались крики ярости и боли. Откинув арбалет, я стал с силой размахивать своей палицей, пытаясь отбиться сразу от двух нападавших на меня лягушек. Не успел я увернуться от одного короткого копья, как другое с силой ударило меня в грудь. Я отлетел к мачте, а лягушка тупо уставилась на обломок своего копья. “Что, жабья морда, получила? Теперь будешь знать, что такое кольчуга!”

Я бросил мимолетный взгляд на наших моряков, они медленно отступали к корме. “Если я сейчас не вырвусь из полукольца, эти жабы посадят меня на копья, и никакая кольчуга не спасет”. Изобразив самую зверскую физиономию, на которую был способен, я заорал диким голосом и бросился в атаку.

Моя палица с молодецким посвистом прорезала воздух, заставив отскочить нападающих. Но не всех.

Под ногами у меня осталась лежать лягушка с разбитой головой. Воспользовавшись секундным замешательством, я сделал два прыжка назад, сбив по дороге еще одну лягушку, и оказался в рядах наших моряков.

Как яростно мы ни сопротивлялись, нас осталось меньше половины. Твари прижали нас к кормовой надстройке, где мы с большим трудом сдерживали их натиск.

Те, кто выжил, должны благодарить Ваню. Он, стоя в первом ряду, в каком-то бешеном танце непрерывно крутил мечами и сеял смерть среди нападавших.

Тут наш корабль сильно вздрогнул. Наконец-то о наш борт ударилась “Катрин”. Тут же на палубу с яростным ревом устремились моряки. Их напор был настолько силен и быстр, что часть лягушек буквально втоптали в палубу. Ненависть кипела в моряках, многие из них бесстрашно прыгали на своих врагов, сбивая с ног и перерезая им глотки ножами.

Лягушки, бросая оружие, заметались по кораблю, пытаясь добраться до борта, но немногим удалось скрыться. Вслед тем из них, кому удалось спрыгнуть в воду, полетели десятки стрел. Считанным единицам удалось добраться до одной из лодок. Отчаянно работая веслами, они понеслись к острову. Над кораблями прокатился радостный гул.

Расчистив палубу и подтянув к кораблям брошенные лягушками лодки, мы, подняв паруса, двинулись к острову. Став недалеко от него на якорь, мы стали ждать, что предпримут лягушки. Буквально через час на берег прибежало несколько десятков лягушек. Они принялись скакать, размахивая копьями.

Их воинственность поддерживали три вождя, размахивавшие палками с надетыми на них человеческими черепами. Уловив момент, когда лягушки сбились в кучу, с “Катрин” ударили арбалеты. Две большие металлические стрелы буквально нанизали на себя сразу по несколько лягушек. Остальные, испуганные, бросились врассыпную.

Мы без помех высадились на берег. Лодки сразу же ушли обратно за новым подкреплением Всего на берег сошли восемьдесят моряков. На кораблях осталось с десяток матросов, которых чуть ли не силой удерживали на борту. Люди горели жаждой мести Оставив пятерых караульных у лодок, мы двинулись вглубь острова.

Недалеко от берега наш отряд наткнулся на широкую тропу, которая вела в заросли. Вскоре показалась лягушачья деревня: около тридцати хижин из тростника, накрытых широкими листьями. Моряки, как сумасшедшие, сорвались с места и понеслись к деревне.

Их яростные крики резали воздух:

– Месть! Всем смерть!

Останавливать их было бесполезно. Поэтому мы втроем да еще с десяток наиболее спокойных моряков не спеша пошли следом. В деревне уже шло сражение. Вернее, не сражение, а резня. Испуганные люди-ля-гушки, не оказывая никакого сопротивления, забивались в хижины или пытались укрыться в лесу. Убегавших настигали стрелы, а тех, кто думал отсидеться за стенами хижины, забрасывали факелами. Скоро вся деревня пылала. Ожесточенные моряки не щадили никого. Это избиение вызвало у меня чувство жалости и какой-то брезгливости. Но когда я увидел посреди деревни гору человеческих черепов, эти чувства испарились.

Моряки потеряли в этой схватке шесть человек. Когда они выбрались из пылающей деревни довольные собой, их встретил Ваня. Каменное выражение на его лице быстро охладило восторг победы. Замолкли радостные возгласы.

Ваня выстроил присмиревших матросов и, показав на шесть трупов, сурово сказал:

– Вы не выполнили приказ. Погибшие на вашей совести. На этот раз я прощаю вас. Следующий раз буду рубить головы. Запомните: мне нужны пленные!

Моряки притащили из деревни шесть сундуков. В них было золото и драгоценности, материя и благовония. Решив забрать сундуки на обратном пути, наш отряд, обойдя горевшую деревню, двинулся дальше по тропе. Теперь нам пришлось идти долго. Тропа вела нас по густому лесу, пока не вывела к опушке. Тут мы остановили отряд, и Шах отправился на разведку.

Вернувшись, он рассказал нам, что в ста метрах находится большая деревня, хижин семьдесят, не меньше. Деревня окружена частоколом, и у ворот стоит отряд вооруженных лягушек. Начали совещаться и вскоре пришли к единому решению, что их надо оттуда выманить. Но как? Ваня предложил нам свой план. На нем и остановились. Рассадив по обе стороны тропы лучников, Ваня с тридцатью матросами пошел к деревне. Не дойдя до ворот частокола, моряки сделали вид, что испугались и в панике отступают. Лягушки беспорядочной толпой бросились за ними. Только они втянулись в лес, как моряки по команде Вани остановились, перекрыв тропу. Люди-лягушки, опешив, тоже остановились, не зная, что делать дальше. В тот же миг в них со всех сторон полетели стрелы. Попав в западню, лягушки растерялись. Часть из них попробовала спастись бегством, а другие попытались атаковать. Воспользовавшись этим, лучники дали еще один залп. Потом, отбросив луки и выхватив сабли, все дружно бросились на врага. Люди-лягушки были полностью перебиты. Не теряя ни секунды, мы двинулись к деревне. Видно, нас там не ждали, поэтому мы вошли в деревню, не встретив сопротивления. Резня продолжилась, но не так активно. Люди устали и уже пресытились убийствами. Скоро на центральной площади деревни стали собираться моряки. Кто тащил награбленное, кто гнал перед собой пленных. В общей сложности согнали около двух десятков лягушек. Это было все, что осталось от населения двух деревень. Поговорив с ними, я узнал, что на острове только две деревни. Никакой могилы бога здесь нет. Хоть я и не очень рассчитывал ее найти, но осадок на душе остался. Я присел на бревно и вытянул ноги. Рядом со мной присел Ваня.

“Невольно и хотелось. Немного переделаем Пушкина: “…чудный остров навешу, у лягушек погощу”. Вот, навестили и погостили. Только от хозяев ничего не осталось. Сами виноваты. Лопали бы мошек, как все порядочные лягушки, остались бы живы”.

С сегодняшнего дня род лягушек прекратил свое существование. Если простой матрос не мог рассчитывать, что его пощадят, то на что могли рассчитывать враги рода человеческого, застигнутые на месте преступления? Загнав оставшихся лягушек в одну из хижин, моряки подожгли ее. Так окончилась кровавая история острова Могила. Интересно, как теперь назовут его?

Прибежавший матрос, еще не успев отдышаться, сообщил, что на краю деревни стоит большой сарай, набитый доверху различными товарами, награбленными с кораблей. Моряки с радостными криками побежали туда, обегая горевшие хижины. Шах неторопливо пошел следом за ними.

Появились они нескоро и нагружены были так, что сгибались в три погибели от тяжести. Кто тащил рулоны ткани, кто – одежду, кто – посуду.

“Ну, моряки! Ну, орлы! Нет, вернее, ослы. Да и осла так нагрузить – на живот ляжет. Только что в зубах ничего не тащат. Хозяйственные вы наши”, – с ехидством и некоторым удивлением подумал я, завидя караван навьюченных моряков.

Через некоторое время появился Шах. За ним матросы несли больше десятка сундуков. Отдохнув, мы отправились в обратный путь. Он у нас занял вдвое больше времени из-за частых остановок на отдых. Уже глубокой ночью мы добрались до побережья.

Берег острова этой ночью представлял собой захватывающее зрелище. Три огромных костра освещали побережье. Люди безумствовали от радости, которая переполняла их. Эта радость, казалось, выплескивалась из глаз матросов, как выплескивалось вино из их бокалов. Матросы пили вино и плясали, пели песни и плакали. Но плакали они от радости, потому что их жажда мести была утолена. Еще бы! Проклятый остров, который собирал страшную жатву, превратился в самый обыкновенный. Его обитатели – люди-лягушки, кошмар моряков, – уничтожены. И уничтожал эту нечисть не кто-нибудь, а они собственными руками. Им есть чем гордиться. Им будет что рассказать своим детям и внукам.

Глава 19
ПИРАТЫ

Только к вечеру следующего дня наши корабли отошли от острова. Мы с Ваней перебрались на “Катрин”. На следующий день небо затянуло тучами. Резкий и сильный ветер поднял волну. Начинался шторм.

Корабли начали расходиться подальше друг от друга. Капитан Араке объяснил нам, что во время шторма возможно столкновение. Некоторое время мы держались на параллельных курсах. Но вскоре стемнело, и мы потеряли “Север” из вида.

Утро было великолепное. Солнце только начало пригревать. Легкий свежий ветерок играл в парусах. Океан был спокоен и умиротворен. Вчера он злился, ревел, поднимал волну, а сегодня был такой тихий и ласковый, только что хвостиком не вилял. Я вышел на палубу. Настроение соответствовало погоде, такое же хорошее, бодрое.

А где все? У правого борта собралась толпа моряков, за чем-то наблюдающая.

“Пусть хоть гигантские спруты хоровод затеяли или морской царь празднует свой день рождения. Плевать! Ни на что не обращаем внимания, ни во что не ввязываемся. Мы свое дело сделали. И неплохо! Отдых! Мне требуется полноценный отдых! В моем расписании на ближайшие дни воздушные морские ванны и загар. А вечером бутылка легкого вина. Но что они там рассматривают? Я только гляну. И не больше”.

С этими мыслями я протолкался к борту. Моряки указали мне на черные паруса. Оказывается, пираты берут на абордаж купеческий корабль.

“Ну что ж, пиратам тоже надо что-то кушать”, – промелькнула легкая мысль.

Неожиданно раздался тревожный крик впередсмотрящего:

– Это “Север”! Пираты напали на “Север”!

“В такую погоду надо любоваться морем и думать о чем-нибудь тихом и светлом. А тут тебе тычут в нос суровой правдой жизни. И рука тянется к пулемету, тьфу ты, черт! К арбалету! Не планета, а один большой приключенческий роман. Сначала битва с чудовищами, теперь пираты. Эти приключения мне уже надоели. Хочу домой, на Землю! К родному телевизору! Там я с удовольствием буду смотреть про пиратов. И переживать за них, но только лежа на диване”.

Рев капитана резанул по ушам:

– Все к парусам! Поворачиваем! Курс на “Север”!

Наш корабль, разрезая волны, несся на всех парусах, быстро сокращая дистанцию. Пиратский корабль вырастал прямо на глазах, но казалось, что пираты не обращают на нас никакого внимания. Только когда мы приблизились к ним на полет стрелы, у борта появилось два десятка пиратов. Они, казалось, были очень довольны тем, что мы решили на них напасть. Но полтора десятка стрел, выпущенных нашими лучниками, быстро стерли ухмылки с их лиц. Оставив на палубе два трупа, они быстро попрятались. Я внимательно всматривался в корабли, пытаясь понять, что здесь произошло. Где наши моряки? Почему нет следов боя?

“Катрин” подошла так близко к борту пиратского корабля, что матросы сумели забросить крючья, надежно связав наши корабли. Пираты не проявляли никакой активности, только кое-где можно было заметить мелькавшие головы. Что за чудеса? Пираты какие-то странные попались! Корабли сошлись борт в борт. Только борта соприкоснулись, как сорок матросов во главе с Ваней прыгнули на палубу пиратского корабля.

Но что это? Наши матросы, безвольно опустив руки, вдруг остановились. Из тени черных парусов вышли две фигуры в серых рясах. Серые слуги! И тут со всех сторон из укрытий выскочили пираты и кинулись на наших моряков. У половины из них в руках были не сабли, а веревки. Теперь стало ясно, как они захватили “Север”.

План у них, конечно, был хороший, но он не учитывал нас троих. Серые пауки сплели крепкую паутину, но она рассчитана только на мух. А мы три свирепые осы. Первым свое жало продемонстрировал Ваня. Он стал косить пиратов слева направо., рубя с обеих рук. Его мечи собирали кровавую жатву. Вокруг него сразу образовалось свободное пространство. Раздались крики раненых и хрипы умирающих. Палуба потемнела от крови. Пираты были ошеломлены тем, что кто-то может противиться могуществу серых. Воспользовавшись их замешательством, Ваня устроил им кровавую бойню. Это продолжалось считанные секунды, но Ване хватило, чтобы оставить на палубе шесть трупов. Наконец опомнившись, пираты схватились за оружие и прижали его к борту. Среди них выделялся широкоплечий, одноглазый гигант в черной рубашке, вооруженный большой дубиной, утыканной острыми шипами. Он опомнился одним из первых и прокладывал себе дорогу, хладнокровно убивая неподвижно стоявших на его пути моряков

Пираты сжали полукольцо вокруг нашего северного вождя, их короткие сабли, казалось, вот-вот достанут его. Но он отражал атаки с такой быстротой и хладнокровием, что казалось – сабли пиратов отлетают в стороны, натыкаясь на невидимую защиту. Но он не мог просто защищаться, недаром его имя звучало так: Ван ту Ван Несущий Смерть! Он нес им смерть, несмотря на то что пиратов было намного больше. Вот молниеносный удар меча, и еще один пират, выронив саблю, рухнул на палубу с окровавленной головой. Озверев оттого, что не могут убить одного-единственного противника, пираты толпой полезли на Ваню. Вдруг раздалась команда, и разъяренные пираты как ошпаренные отскочили, освободив место. Тут же на свободное место выскочил коротышка с широкими плечами и бочкообразной грудью. Большая секира в его длинных руках представляла серьезную опасность. Огромный топор свистнул в воздухе, и схватка началась. Теперь, отбивая удары секиры, которой мастерски владел коротышка, Ваня не всегда успевал отражать атаки других пиратов. Пиратские клинки нет-нет, а пробивали защиту, чиркая и скрежеща по кольцам кольчуги, что сбивало пиратов с толку. Но они не отступали. Вот-вот они пробьют стальной барьер Ваниной защиты! Его неподвижное каменное лицо сейчас представляло залитую кровью маску. Это была маска демона войны, который колол и рубил, отбивал удары клинками так стремительно, что, казалось, у него не две руки, а как минимум шесть.

Это не могло продолжаться долго! Надо на что-то решиться: сейчас или никогда! Отсчет нашей жизни пошел на секунды. Я оглянулся. Шах, не теряя времени даром, посылал стрелу за стрелой. Снова сухо щелкнула тетива. Один из пиратов пошатнулся, схватившись за грудь. Вот еще одна стрела прочертила воздух, и пират рухнул на палубу.

“Если сейчас убьют Ваню, нам жить останется недолго. Надо сейчас же вывести серых из игры, а еще лучше – из жизни. Из арбалета я в них не попаду. Его еще перезаряжать нужно, а времени у меня нет Если я спрыгну на палубу, чтобы до них добраться, то не проживу и минуты. Меня просто зарубят. Что делать? Думай быстрее!” – приказал я себе, скользнув глазами по палубе нашего корабля.

“Арбалет! Большой арбалет!” – пронзила меня мысль.

В три прыжка я домчался до большого арбалета и развернул *в сторону серых. Стрелять было крайне неудобно, серые были наполовину скрыты мачтой.

“Попасть, надо обязательно попасть!”– с этими мыслями, как бы заклиная себя, я выстрелил. Ура! Выстрел оказался на редкость удачным. Стрела сбила за борт одного из серых, а второй, дернувшись в сторону, поскользнулся и упал. Наваждение пропало.

Моряки, очнувшись, схватились за оружие. Пираты, устрашенные резней, которую учинил Ваня, оказались перед разъяренными матросами. В отчаянной схватке сплелись люди, началась бешеная рубка. Руки моряков, казалось, не знали усталости, сабли так и мелькали в их руках. Длиннорукий коротышка был убит в жестоком бою, забрав с собой жизнь двоих матросов. На палубе корабля, залитой кровью и заваленной трупами, раненые душили, резали ножами друг друга. Над кораблем раздавались вопли ярости, проклятия, стоны раненых и хрипы умирающих. Все эти звуки, сливаясь в один яростный крик, уносились в тихое голубое небо.

Оставшиеся в живых пираты, под предводительством одноглазого гиганта отойдя на корму, с ожесточением рубились. Они прекрасно понимали, что их не помилуют. Перед ними уже лежало полдюжины трупов наших моряков. Ваня дрался во главе отряда, полукругом окружившего пиратов, тесня их к корме. Одноглазый, сбив с ног моряка, прыгнул сбоку на Ваню, занеся над его головой дубину. Тот, отбивая удар другого пирата, резко отпрыгнул назад. Нападавшие, по инерции проскочив вперед, столкнулись. В этот миг замешательства Ванины клинки молниеносно рванулись вперед и пронзили обоих. Пираты, видя смерть своего главаря, заколебались и отступили.

Я давно ждал этого момента, стоя у второго арбалета, но схватка была настолько плотной, что я боялся задеть своих. Не успели пираты отступить, как я моментально выстрелил. Нескольких негодяев пронзила, смяла и сбросила в воду гигантская стрела. За бортом корабля послышались крики и мольбы о спасении. Оставшиеся были настолько подавлены гибелью главаря и выстрелом из арбалета, что потеряли волю к борьбе и вяло отражали атаки. Моряки усилили натиск, и скоро последний пират рухнул на палубу с разрубленной головой. И тут же над кораблем пронесся вопль дикого восторга. Даже раненые, которые до этого стонали, стиснув зубы, сейчас радостно кричали вместе со всеми.

Я облегченно вздохнул и сел на помост арбалета. Только сейчас я смог спокойно посмотреть, что делается на палубе пиратского корабля. Ваню уже перевязали, и теперь он стоял в кольце восхищенных моряков и аккуратно очищал свои клинки. На его лице застыло обычное неподвижное и холодное выражение. И это после того, как он отправил в ад более десятка душ! Скала, а не человек. А Шах что делает? Тоже занят, пересчитывает оставшиеся стрелы.

“Мои спутники спокойны и хладнокровны. Только я один какой-то впечатлительный. Черт возьми! Все у меня не так, все неправильно! Кажется, радоваться надо: совершен еще один героический подвиг. Захвачен пиратский корабль. А вот посмотрю на заваленную трупами палубу, и как-то нехорошо на душе делается. Ну не ваш я человек, не из этого века. А насчет радости победы…. Я, конечно, радуюсь, но только точу, что меня не убили, что жив остался”

Я почувствовал себя совершенно пустым, лишенным каких-либо чувств. Мне сейчас даже было странно, что пару часов назад у меня было хорошее настроение. Сейчас меня не радовало ни море, ни ласковое солнце.

Везде трупы и кровь. За бортом слышны крики тонущих пиратов. Моряки, перемазанные своей и чужой кровью, напоминали демонов, вырвавшихся из преисподней. Они кидали трупы пиратов за борт так, чтобы попасть в головы тонущих. Или ставили ставки на удачный выстрел лучника, стреляющего в голову пирата, плавающего за бортом. При удачном выстреле они радостно смеялись и отпускали соленые шуточки. Сейчас, на мой взгляд, они ничем не отличались от пиратов.

“На этой планете сейчас такое время, – философски размышлял я. – Чтобы ты жил, кто-то должен умереть. Выживают сильнейшие! Это понятно. А как насчет другого? За трое суток мы потеряли около половины людей. Если все, что я сейчас вижу, называется скорбью по погибшим, то это очень веселая планета. Как у нас, на Земле, по научному это называется? Ага, вспомнил. Эмоциональная разгрузка. Разгрузка идет? А как же! Полным ходом. Сейчас, по-моему, последний труп за борт выкинут. Эмоционально? Даже очень! Смех! Шутки! Как здорово у меня получается. Эмоциональная разгрузка на средневековый лад А мне почему-то невесело. Наверное, потому, что я не стал вместе с ними заниматься разгрузкой. Не те у меня эмоции. Не получается у меня смотреть на этот мир вашими глазами, люди!”

Мои невеселые мысли были прерваны радостными криками:

– Наши живы!

Оказывается, наших моряков с “Севера” нашли в трюме связанными.

“Интересно, куда девался второй серый?” – подумал я, спрыгивая на палубу пиратского корабля. Подойдя к месту, где видел его в последний раз, я тут же получил ответ. За мачтой лежало распростертое тело в серой рясе. В схватке его просто затоптали.

“Туда ему и дорога”, – мелькнула злорадная мысль.

Снова раздался радостный крик матросов, столпившихся вокруг центральной мачты. Оказывается, в бочке, привязанной к мачте, сидел впередсмотрящий. Последний пират, оставшийся в живых. Он не знал, что ему делать. Наконец он решился и прыгнул, стараясь попасть на воду. Но не долетел, ударился о борт корабля и свалился на палубу. К сожалению для меня и для него, он остался жив.