Текст книги "Земля Павшего"

Автор книги: Виктор Исьемини

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 16 страниц)

– И ты зря за него вступаешься, – заметил Годвин, – забыла, какую проповедь он мне читал? Парень убежден, что его святой долг – освободить нас из-под власти Павшего! Ему дай волю, он собственной башкой проломит земную твердь, чтобы бог суетной гордыни смог наконец спуститься в преисподнюю.

– Он никогда не видел Павшего, – неожиданно серьезным голосом заявил Джегед. – Мороган, когда ты жил в Уртахе, не ходил в мавзолей?

– Нет, это было бы слишком...

– Слишком – что?

– Не знаю, как сказать, – признался парнишка. – Я и так попал под власть Павшего, поддался соблазну.

– Ну так теперь-то ты осознал, что почем! Стало быть, войдешь в гробницу, вооруженный смирением и мудростью. Или боишься?

– Да ничего я не боюсь...

– Вот и славно, – подвел итог Джегед, – когда приедем в Уртаху, первым делом отведу тебя в мавзолей. Чему бы тебе не мешало поучиться у Павшего – так это умению молчать.

* * *

В пути всадники снова разделились на пары – впереди Джегед с Инигой, позади – Годвин и Мороган. Заключал кавалькаду, как обычно, Разбойник, груженный доспехами колдуна. Дорога тянулась между распаханных полей, кое-где на склонах холмов двигались фигурки крестьян. В этом краю сев окончился. Зато дороги делались все оживленней по мере продвижения на север.

Река Уртаха текла в этом краю по причудливо изогнутому руслу, путникам уже дважды приходилось пересекать поток по мосту. Всякий раз с проезжих брали пошлину – совсем немного, зато мосты содержатся в порядке, настил ровный, доски не прогнившие. Дороги, сходящиеся к столице, неизменно в хорошем состоянии, за этим следят. Да и совсем несложно ремонтировать мосты, когда в твоем распоряжении магия, а в этом краю эманации Павшего уже достаточно ощутимы.

А по дорогам сходились в Уртаху паломники, здесь их было уже довольно много, так что сборы и пошлины давали вполне серьезные суммы. Совсем не то, что на окраине, где за состоянием и безопасностью дорог не следят вовсе – зато и наемным бойцам работа находится.

Когда в очередной раз пары всадников отдалились, Мороган подогнал лошадку, чтобы оказаться поближе к спутнику, и вполголоса спросил:

– Что это с Джегедом?

– А что с ним? – осторожно уточнил Годвин.

– Набросился на тебя, а меня совсем не ругает, хотя я с письмом сплоховал. Странно!

– Это, малый, любовь, – важно пояснил Годвин. – Джегед давно не мальчик, а вот, гляди-ка, волнуется, когда Инига рядом... а с письмом ты ничего такого страшного не сделал.

– Да?

– Видишь ли, если бы ты не влез, то Джегед точно так же вскрыл бы письмо и оказался бы он виноват, а не ты. Кто ж мог подумать, что так выйдет? Вот он и рад, что ты подставился, а он, выходит, не опростоволосился! А вот как он за меня переживает – это, скажу прямо, не нравится. Ну, совсем не по душе.

– А он за тебя переживает?

– Видишь ли, – теперь и Годвин понизил голос, – Джегед знает, что я на племянницу глаз положил. Его брат был не очень силен, но все-таки достойный глава семьи – репутация, опыт и все прочее. А племянничек пока в силу не вошел. Вот Джегеду и хочется, чтобы в башне Скарлока появился мужчина, который родню в обиду не даст. Так что мне теперь нужно стать образцовым кавалером. Пиво не пить из кувшина стоя, не рассказывать сомнительных побасенок, за служанками не волочиться, да и всякое другое. Ну, ты же понимаешь? Опять же, когда собирались лысого в порту пощупать, Джегед уж так добивался, чтобы я остался с лошадьми!

– А это как связано с настоящим кавалером?

– Настоящий кавалер должен быть живым и не поврежденным. Это ваш брат, колдун, хоть и покалеченный, может оказаться опасным. А я хорош, пока цел, пока руки-ноги на месте. Вот он и надумал меня поберечь. Джегед сразу понял, что лысый – очень силен, вот и хотел, чтоб я в стороне остался. А ты думал что?

– А я думал... другое.

– Ну, что делать, – Годвин тяжело вздохнул, – не выгляжу я господином древнего рода.

– А тебе нравится его племянница? Она похожа на Джегеда?

– Совсем не похожа. – Воин снова вздохнул, на его лице возникла глупая улыбка. – Она славная.

Джегед придержал коня и, когда беседующая пара поравнялась с ним, бросил Годвину:

– Что бы ты ни вбил себе в голову, я не позволю обижать Оллу, понял?

– Джегед, остынь, кто же ее обидит? Наоборот!..

– Очень хорошо, – буркнул маг, – впереди поворот, недалеко от тракта деревня. Заедем туда поужинать – и дальше без остановок в Уртаху.

– Ладно! – кивнул Годвин.

А Мороган тут же встрял с вопросом:

– А зачем в сторону съезжать?

Джегед хмыкнул, покачал головой и пришпорил вороного, чтобы догнать Инигу.

– На дороге людно, сам погляди, – терпеливо пояснил Годвин. – Видишь, здесь уже паломники собираются на большой тракт, сходятся и с запада, и с востока. Уртаха-то рядом! В любой деревне благочестивых олухов в такой час полным-полно, и постоялые дворы забиты, и в харчевнях все лавки заняты. А мы свернем, отъедем в сторону.

– А там не то же самое?

– Нет, это только тракт шумный, а чуть в сторонку – и тихо.

На развилке Джегед придержал вороного, махнул спутникам и повернул налево. Дорога, гораздо более узкая, чем большой тракт, идущий от Пеновы к столице, нырнула под холм, пересекла молодой лесок, затем поворот – между свеженькой зеленью лугов, между вывороченным черноземом недавно вспаханных полей... Вдалеке замаячила башня местного сеньора – совсем невысокая. Похоже, здешний владетель не из самых могущественных чародеев. Еще поворот – дорога перевалила холм, показалась уходящая к горизонту череда прудов, будто серебристые зеркальца, брошенные в зеленый бархат равнины... За водоемами – деревня. Домики, плетни, зеленые полосы огородов. Удивительно мирный пейзаж.

В деревне, похоже, справляли какой-то праздник. Веселые улыбающиеся люди, наряженные в чистое, чинно прохаживались по улице. Приезжим приветливо кивали.

– Что это у них? – спросил Мороган.

Тут ударил колокол, и толпа двинулась к площади в центре селения. Всадники двинулись следом, придерживая коней, чтобы не напирали, не лезли в толпу. Колокол – маленький, из позеленевшей меди – звенел на невысокой каланче, которая венчала церквушку. Двери храма были распахнуты, люди собирались на площади вокруг чего-то массивного, черного – привстав в стременах, Мороган разглядел каменного идола, врытого у входа в церковь. Истукан, похоже, был очень старый, в грубых чертах едва угадывались очертания человеческой фигуры.

– Что происходит? – окликнул Джегед.

Пожилой крестьянин обернулся и с широкой улыбкой ответил:

– Отсеялись, мой господин! Теперь поблагодарим Павшего, попросим добрых всходов.

– Так что, всей деревней здесь собрались? – уточнил маг.

– Конечно, мой господин! А как же иначе! Разве найдется такой среди нас, чтобы Павшему не хотел поклониться? В нашем селе народ правильный, в молитве истовый!

– Хм, я думал получить здесь ужин... – протянул Джегед.

– А погодите, добрый господин, – предложил словоохотливый мужичок, – сейчас благодарность выскажем Павшему, это долго не продлится, да и милости просим – столы накрыты. Нынче всем миром угощаемся, ну и ежели гости к нам, мы только рады!

В самом деле, на другой стороне площади на длинном столе, застеленном светлой скатертью, стояли миски с угощением, рядами выстроились кувшины, плошки, тарелки, кружки. Рядом переминались с ноги на ногу музыканты с дудками, бубнами и прочими немудрящими инструментами, какими развлекаются в деревнях.

Джегед оглядел приготовления. Стоявшие поблизости мужчины и женщины в праздничных одеждах принялись звать к столу, мол, местным будет приятно, если добрые люди примут участие в их пирушке. Павший привел по дороге на свой праздник – значит, такова воля Его!

– Останемся? – предложил Годвин. – Если в самом деле церемонию не собираются затягивать... Ну, потеряем часок...

Колокол смолк, толпа зашевелилась, все заговорили, задние вставали на носки, чтобы лучше видеть. Из дверей храма вышел дряхлый священник и направился к черному камню. К нему сошлись несколько пожилых крестьян. Один держал черную курицу, другой – черного ягненка. Ноги жертвенных тварей были опутаны бечевками, курица притихла, а ягненок тонко блеял. Стало тихо. В руке жреца сверкнул нож – удар, еще, и струйки крови брызнули в лицо древнему идолу. Толпа взвыла славословия Павшему.

– Ничего себе, – тихонько заметил Мороган. – Вот, значит, как...

– Мороган, заткнись, – зашипел Джегед. – Это старый обычай, так служили духам земли до Павшего. Простодушные люди сохранили свои привычки...

Жрец, улыбчивый благообразный старик, дребезжащим голоском прочел короткое благодарственное обращение к Павшему и широко взмахнул рукавами. Один из пожилых помощников пошептал ему на ухо.

– Теперь, когда наш высокий покровитель вкусил крови жертв, приступим и мы к трапезе! – призвал священник. – Пригласим к нашему скромному столу этих добрых людей, что направил к нам Павший!

Люди, оборачиваясь к приезжим, искренне улыбались, приглашали присоединиться к трапезе. Джегед поблагодарил щедрых крестьян, спрыгнул с коня, подал руку Иниге. Девушка улыбнулась...

Тут застучали копыта, на площадь влетели всадники – немного, с полдесятка. Люди расступались, кланялись, у кого была покрыта голова – снимали шапки. Страха перед всадниками крестьяне не выказывали, скорее – почтение.

Передний конник, седой толстяк в развевающихся черных одеждах, орал:

– Джегед! Джегед, это ты, плут! Вот так встреча!

Колдун отстранил девушку и обернулся на крик. Толстяк в черном скатился с седла и кинулся обниматься. Джегед улыбнулся и шагнул навстречу.

– Авдрис! Старый прощелыга! Какими судьбами?

– Хо! Ты на моей земле, вот какими! Джегед, по седлам! Поехали ко мне, выпьем, поговорим! Вспомним старые делишки! Будем пить и разговаривать, разговаривать и пить! Джегед, Джегед, как я стосковался в этой глуши...

– Спасибо, старина, но я не один и...

– Что с того?! Приглашаю всех! Чем больше, тем лучше, во имя Павшего! Я не позволю этим глупым суеверным крестьянам отбить у меня гостя! Да какого гостя! Джегед, Джегед...

– ...И мы спешим, Авдрис... – Колдун виновато развел руками. – Мы правда спешим.

– Слышать ничего не желаю, – без прежнего нажима произнес толстяк упавшим голосом, потом обернулся к девушке, – тем более ты с дамой.

Авдрис поклонился Иниге и торопливо пригладил жидкие седоватые пряди.

– Негоже очаровательной госпоже есть на ходу крестьянскую снедь. Хотя бы поужинайте у меня, а?

– Инига из Серой Чайки, моя невеста, – представил Джегед. – Авдрис, давай сделаем так: мы останемся у тебя погостить непременно, но на обратном пути. А сейчас...

– Ужин! – подхватил господин Авдрис. – Поужинаете – и сразу в путь! Эх, молодость!.. Эх, молодость...

Оруженосец толстяка спешился, чтобы придержать стремя, толстяк с трудом вскарабкался в седло, бормоча:

– Эх, молодость... как я вам завидую, эх, вот это настоящая жизнь – перехватил кусок на ходу, и в путь! В путь!

Кавалькада проскакала к башне, во дворе все спешились, хозяин, смешно переваливаясь на ходу, умчался на кухню отдать распоряжения поварам. По дороге толстяк метал громы и молнии – исключительно в переносном смысле, – грозя слугам, что казнит их, если не сумеют угодить друзьям господина. Страшные проклятия, изрыгаемые сеньором, никого не пугали.

Авдрис не обманул – все мигом завертелось, гостей почтительно проводили на второй этаж строения и усадили за стол, на котором с невероятной скоростью стали возникать блюда с яствами. Сперва, пока не зажарилась свежатина, – колбасы, сыры и печенье.

Джегед озирался и поминутно давал объяснения Морогану, которому было любопытно все, до последнего гвоздя. Парень хорошо разглядел башню Скарлока и Серую Чайку – древние крепости, возведенные за многие века до нисхождения Павшего. А здесь был обычный замок, даже не слишком обширный и грозный. Что он выстроен в виде цилиндрической башни – всего лишь дань традиции, это обычное поместье небогатого сеньора.

Конечно, Авдрис – маг, как и все здешние владетели, но не богат и не родовит. Что, разумеется, не имеет большого значения. Хозяин несколько раз возникал в зале, клялся, что сейчас сядет за стол, вот только отдаст последние распоряжения, вот самые распоследние – и тут же уносился, выкрикивая приказы: какой соус подать к говядине, какой бочонок поднять из подземелья, какие кубки еще выставить на стол...

– Откуда ты знаешь этого чудесного господина? – поинтересовалась Инига.

– О, – Джегед ухмыльнулся, – прежде Авдрис занимался тем же ремеслом, что и мы с Годвином. В свое время я отбил у него несколько выгодных заказов, но, надеюсь, он меня простил. Я был молодой, задиристый, не то что нынче... Славное времечко! Я рад за Авдриса, он, между нами говоря, был не очень удачлив в деле, зато хозяин поместья из него вышел превосходный.

– А в этом ты убедишься, когда заглянешь на обратном пути, как обещал, – объявил толстяк, врываясь в зал. – И не меньше трех дней... Павший меня помилуй! Не меньше недели, старый друг! Старый враг! Ах, Джегед... как славно, что ты заехал сюда!

– Старый враг? – удивился Мороган.

– Да, милый мальчик, – подтвердил Авдрис, – представь себе, однажды мы с Джегедом оказались по разные стороны ратного поля. Его заслуга, что оба живы до сих пор. Он взял меня в плен едва живого и самолично выходил. Джегед спас мою жизнь – после того, как отделал меня столь славно, что едва не угробил.

– Это было давно, – неохотно вставил Джегед, – я только начинал карьеру солдата удачи и не умел сдерживаться. Никогда себе не прощу...

– Пустое! – махнул пухлой ладошкой хозяин. – Главное, что мы живы! Ох, помню, как я был удивлен, открыв глаза и увидев над собой этого молодца, который глядел на меня, как заботливая мамаша на недужное дитя! Старина, у тебя была такая глупая улыбка!

– Я узнаю о тебе все более удивительные вещи, – улыбнулась Инига, глядя на Джегеда.

Для девушки все было в порядке вещей, ничего странного, в ее замок явился отважный герой, и, куда они ни попадут – его все любят, вспоминают его подвиги и добрые поступки, жених Иниги совершил немало славных деяний! Точно как в романе!

– Выпьем за славного Джегеда! – объявил хозяин, поднимая кубок.

– Теперь ты не таков, – подмигнул приятелю Годвин. – Никого не выхаживаешь.

– Теперь я стал аккуратней обращаться с друзьями, – отозвался Джегед. – Но если однажды доведешь меня так, что не сдержусь, то не сомневайся – я постараюсь спасти то, что от тебя останется.

– Спасти для Оллы, – напомнил Годвин.

– Нечестно прикрываться именем юной девушки, – укорил Джегед.

Тут слуги подали горячее мясо, разговор прервался, гости накинулись на еду. Зато Авдрис смог говорить без помех:

– Кстати, о твоей родне, Джегед! Мне рассказывали, что хозяин башни Скарлока убит. И я бы не поверил...

– Это правда, мой брат мертв, – вставил Джегед.

– М-да. Сочувствую... Эй, бездельники, еще вина! Выпьем в память твоего брата, друг. Да, так я говорю – не поверил бы, но, похоже, возвращаются крутые времена. Нет-нет, а насильственная смерть настигает хозяев башен. Странно, конечно...

– Кто-то еще погиб? – заинтересовался Годвин.

– Ха. А как бы я заполучил это местечко? Башня Гослой лишилась владельцев, мой двоюродный дед был убит. Какая-то мразь зарезала его во время охоты. Его и обоих сыновей! Представляете? Убийцу пока не нашли, но если попадется мне...

Авдрис потряс круглым кулачком и снова схватил кубок.

– Ну, за наших родичей... Я, признаться, не надеялся, что смогу получить такое наследство, но, клянусь Павшим, попадись мне убийца, я заставлю его пожалеть, что облагодетельствовал меня! Так что, Джегед, ты унаследовал башню Скарлока?

– Нет, теперь господином племянник, Эдзар. Хороший юноша, и, милостью Павшего, из него выйдет отличный владетель.

– А что случилось с твоим братом? Как он погиб? Может, мы сумеем вычислить виновного?..

– Я и сейчас иду по следу, Авдрис. Но пока что непонятно, что в этой истории к чему. Кстати! Мороган, твои столичные знакомые не вспоминали о господах из башни Гослой?

– У-у, – отрицательно помотал головой паренек. На более обстоятельный ответ его не хватило, рот Морогана был занят куда как важным делом. Слуги Авдриса торопились подать на стол, и мясо вышло не вполне прожаренным, жестковатым.

Хозяин неожиданно заинтересованно поглядел на Морогана.

– А кто этот славный юноша?

– Кузен Иниги. – Джегеду не хотелось вдаваться в подробности.

– Ага... ну, выпьем за наших родичей, – снова предложил хозяин, но без прежнего задора. Авдрису, похоже, пришла в голову некая неприятная мысль, и хозяин стал задумчив.

За окнами стемнело, дело близилось к ночи. Веселья не выходило, первый радостный порыв быстро схлынул, гости насытились, а хозяин, пожалуй, выпил лишнего. Речь Авдриса стала медленней, он растягивал окончания и начал клевать носом. Потом, встряхнувшись, требовал еще вина – и предлагал новый тост: за Джегеда и его доброе сердце, за красоту Иниги, за отважных солдат удачи – да, Авдрис хотя и большой барин нынче, но в его груди – сердце воина! Сердце бродяги и рубаки! За это непременно следует выпить!

Джегед решил сменить тему и стал расспрашивать о странном обряде, свидетелями которого приезжие стали в деревне.

– И что ж? – пьяно махнул рукой Авдрис. – Пусть приносят свои жертвы, кому от этого хуже? Мне – не хуже.

– Дикий обычай, – заметил Мороган.

– Древний обычай, – поправил Джегед. – Парень, ты слишком много говоришь. Годвин, не наливай мальцу больше, с него хватит.

– Э, в моем доме гостям положено вставать из-за стола пьяными! – встрепенулся Авдрис. – Это тоже древний обычай! Уже третий месяц, как я ввел этот древний обычай в башне Гослой.

– Ну, раз так, мы будем тщательно следовать обычаю, – отсалютовал хозяину кубком Джегед. – Но малец уже пьян, а ведь нам еще полночи ехать!..

– В Уртаху, – печально подтвердил Авдрис, снова вздергивая клонящуюся голову. – Все нынче едут в Уртаху. И вы едете.

– А ты, дружище, давно был в столице?

– Нет, с тех пор, как вступил во владение. Ты знаешь, у богатого барина столько забот... этот обычай, поливать идола кровью животных – это даже не проблема. Идол стоит на том месте испокон веку, он старше храма... Да церковь потому и построили там, на площади, что камень! Черный камень! Привыкли камню молиться, понимаешь ли... Кто ж станет отучать олухов от привычного места? Я – точно не стану. – Пьяный господин Авдрис говорил медленно и размеренно, будто тщательно пережевывал мысль. – Если Павшему не по душе, когда его чтят в древнем идоле, Он испепелит злосчастный камень молниями. А раз не испепелил, значит, доволен. А если доволен Павший, то и я не против. Кто я такой, чтобы требовать больше, чем Он?.. Но это мелочи. У меня и без идола забот хватает. Так что и в Уртаху некогда наведаться. Зачем? Эманации и здесь достаточно заметны, мне хватает.

– Не ездишь, значит, – вставил Джегед. Просто так, чтобы поддержать красноречие толстяка.

– Не езжу. И еще потому не езжу, что не по душе мне там. Не та Уртаха стала... Вот раньше, помню, гуляли! Пили! Какие шуточки устраивали, стража только ахала и не решалась вмешиваться!

Годвин ел и пил, он уже не удивлялся, что маги, собравшись своей компанией, не обращают на него внимания. Зато Джегед исправно поддерживал беседу:

– А теперь?

– Теперь повсюду монастырские послушники, они шуток не понимают. Хмурые, серьезные... Нынешняя молодежь – разве они умеют шутить? Джегед, вот скажи, куда катится мир? Молодые – не чета нам! Они не понимают... Ничего не хотят, ничего... Вот ты, Джегед, несешься, сражаешься... Я бы тоже, но теперь не могу, я владетель, господин башни Гослой! А не то плюнул бы на все да и отправился искать службы! Да! Но не могу! На кого я брошу это все? – Толстяк широко повел дрожащей рукой. – На кого я брошу этих обормотов? Как они без меня? Ничего не умеют...

– Да, дружище, – громко объявил Джегед. – Ты совершенно прав, нам пора в путь!

– А разве я...

– Я не забыл, мы с Инигой обещаем заехать к тебе, – гнул свое Джегед. – Но сейчас нас ждет дорога. Мы спешим в Уртаху.

– Да... – Хозяин оперся пухлыми ладонями в стол и тяжело поднял собственное грузное тело. – Идем, старый друг, провожу тебя.

В дверях Авдрис придержал гостя, давая возможность остальным удалиться. Джегед удивился, но встал рядом с толстяком. Тот вздохнул и неожиданно серьезным тоном молвил:

– Джегед, послушай. Ты мне, конечно, не поверишь... но я не могу об этом не сказать. Моих родичей в Гослое зарезали клинком, откованным на юге, в империи. Хорошее оружие – простое, надежное. Даже странно, что убийца его бросил. Имперский клинок, ты понимаешь?

– Ну, имперский. Что с того, Авдрис?

– Твой молоденький спутник говорит с акцентом. Я знаю, так болтают южане. Он хорошо наловчился по-нашему, но я-то слышу – южанин! Будь с ним осторожней.

– Авдрис, я благодарю тебя, но что Мороган вырос в империи, мне известно. Тот, кто убил Каспера из башни Скарлока, пытался свалить вину на этого пацана. Так мы и познакомились. Тот, кто сделал тебя владетелем Гослоя, не имперец. И я еду в Уртаху. Пока что мне больше нечего сказать.

– Храни тебя Павший. Надеюсь, ты вернешься оттуда. Я буду ждать.