Текст книги "Все сказки мира"

Автор книги: Виктор Исьемини

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 20 страниц)

ГЛАВА 35

Городишко назывался Мирена. Ему никогда не суждено стать крупным портом и торговым центром по простой причине – слишком малые размеры бухты, вокруг которой он вырос. Здесь, на юге Легонта вообще городам тяжело получить достаточно самостоятельности, чтобы расти и развиваться – это один из тех уголков Империи, где процветает произвол мелких дворян-землевладельцев. В этих краях они хозяйничают даже пуще, чем вообще в Сантлаке, где своеволие феодалов – постоянная практика, где воля местного сеньора превыше всех законов – и божеских, и человеческих. А если у города такой маленький порт, что в нем едва сможет разместиться только одна бирема – такому городу не найти заступника против алчных соседей…

Итак, мы миновали Дырявые горы и достигли точки, где береговая линия круто сворачивает к западу. Полуостров Легонт, королевство Сантлак. По берегам то и дело мы замечали сожженные хижины, закопченные руины каких-то каменных построек, скорее всего – часовенок. Все это неопровержимо свидетельствовало, что белый конь с разбойничьего флага основательно здесь потоптался. На берегу мы не увидели ни одной живой души, страна обезлюдела, поскольку рыцари Сантлака не могли организовать достойного сопротивления викингам. Кто не погиб во время набегов – разбежался. Если не считать двух каменных замков весьма зловещего вида, город Мирена стал первым поселением, встреченным нами. Замки нас не интересовали – а городишко был признан подходящим местом, чтобы сойти на берег. Ротмару не терпелось отделаться от нас – и покинуть эти воды, где слишком велик риск напороться на энмарскую бирему, которая выслеживает разбойников специально, либо на караван купеческих барок, которые тоже не побрезгуют случайной добычей. Ведь «Нивга», в сущности, не боевой корабль, да и очень маленький. Понимая чувства моряков, мы согласились. В конце концов, мне было все равно, что этот городишко, что любой другой. Короче говоря, в виду города мы убрали парус и медленно пошли на веслах, выискивая вход в здешний порт. Вход отыскался не сразу – поскольку он был надежно заперт.

Постепенно, по мере того, как викинги перешли от единичных осторожных набегов к тактике постоянного террора, все жители берегов либо погибли, либо сбежали, либо научились быть слишком трудной добычей для хищников моря. Мирена была обнесена невысоким частоколом, сооруженным на каменном основании, оставшемся от какого-то сооружения эльфов. Стены на суше образовывали почти правильный круг, разорванный лишь узким входом в бухту, где находился городской порт. Вход был перегорожен низко сидящей тяжелой баркой, на которой было сооружено некое подобие крепостной стены (частокол вдоль судна – от носа до кормы). Как только с городских башен стража заметила парус «Нивги», имевший достаточно характерную для кораблей северян форму – осторожные горожане тут же развернули барку поперек входа в порт.

– Заперто, – констатировал я, оглядев настороженных горожан в шлемах и кольчугах, выстроившихся по стене и занявших позиции на барке-воротах.

– А хоть бы и не заперто… Я в ловушку не полезу, – откликнулся Ротмар, уже почувствовавший себя хозяином судна, – не войду в порт.

– Ладно, попытаемся с ними договориться…

Оставив на веслах двоих, северяне вооружились и надели доспехи. Несколько человек с большими круглыми щитами сгрудились около гребцов, чтобы защитить их, если понадобится, от стрел. А мы с Никлисом встали на носу суденышка. «Нивга» медленно подошла к барке, перегораживающей вход, Никлис заорал, глядя снизу вверх:

– Эй, почтенные, почто в порт не впускаете?

– А что ты за такой? – откликнулись с барки. Над гребнем деревянной стены показалось несколько шлемов, из-под которых настороженно зыркали горожане.

– А мы гости-купцы. Товар привезли богатый, заморский…

– Как же, знаем мы ваш товар… заморский. А ну, прочь, а не то стрелами угостим.

Никлис пожал плечами, тогда решил попробовать я:

– Эй, почтенные, а есть у вас тут кто-то старший? С кем можно поговорить? А то я ни одного лица человеческого не вижу… Или вы с перепугу от десятка путешественников попрятались?

Над стеной приподнялась фигура в доспехах:

– Ну я буду старший.

– Так слушай, старший. Мне нужно попасть на берег с товарами. Нанять в вашем городе барку до Велинка или хотя бы до Ливды. Этот корабль в порт входить не будет, я сам и со мной еще четверо – сойдем. Подумай, как нам это организовать, чтобы твои вояки штанов не замочили и чтобы…

– А никак не организовать, – заорал «старший», – плыви-ка по-доброму, пока цел!

– Поплыву, – пообещал я, начиная уже закипать, – поплыву на полет стрелы и против вашего порта на якорь стану. Никто тогда из вашего вонючего городка не выйдет и не войдет. Что скажешь?

Горожанин задумался.

* * *

– Вот что, купцы заморские, – окликнул путешественников со стены назвавшийся «старшим» городской вояка, – мы тут сейчас опросим шкиперов, может кто согласится выйти в море к вам. Перегрузите свой товар…

– Нет, – откликнулся Ингви, – никто не согласится, ты же сам понимаешь. Давай по-другому. Вы выкатываете к берегу телегу, мы грузим на нее товар и наш корабль просто уплывет. Совсем. А нас пятерых вы в ворота впустите. Мы в городе заночуем – а там и шкипера найдем…

– А ну как вы телегу умыкнете? – рядом со «старшим» встал другой горожанин.

Ингви ухмыльнулся – по крайней мере, переговоры уже начались, это кое-что.

– Ну и народ у вас тут вороватый, видно – раз вы так боитесь… Ладно, сколько по-твоему телега стоит? Называй стоимость телеги и лошади и спускай кошелек со стены на веревке – я туда деньги положу. В городе обратно поменяем – я вам телегу, вы мне деньги.

После непродолжительной перепалки со стены спустили привязанный к веревке мешочек.

– Четыре келата! – крикнул второй горожанин.

– За одну телегу? – осведомился Ингви. – Или за обоз императорской армии?

– Так мы ж все равно в потом поменяемся…

– А как же… Два келата! – объявил Ингви, демонстративно медленно опуская серебро в мешочек, – и того слишком много…

Горожане не обманули его ожиданий – телега была такая, что, казалось, вот-вот развалится на ходу. Лошадь – воплощенное напоминание о тщете сущего, тоже умирала прямо на глазах, каждый шаг несчастного животного был подвигом… Тем не менее, кое-как груз был водружен на убогую повозку. С Ротмаром и прочими прощались второпях – жали руки, быстро бормотали добрые пожелания. Никлис обнялся со своими с викингами по очереди, в последний раз отклонил предложения остаться с ними и вновь попытать счастья в походах…

Наконец «Нивга» отошла на веслах от берега, Ротмар напоследок махнул рукой и навалился на рулевое весло, разворачивая нос судна, украшенный головой змея, в сторону моря, северяне принялись ставить парус…

Друзья постояли на берегу, наблюдая, как силуэт «Нивги» уменьшается и пропадает в море, затем Филька взял под уздцы дряхлую кляч и провозгласил:

– Когда что-то заканчивается – то всегда начинается что-то другое. Так сказал Ньеллевант Бабник, когда протрезвел уже после того, как принцесса Анногьелла все-таки женила его на себе…

Городские ворота, расположенные в противоположной берегу части стены, были заперты.

Ингви, пошептав себе в кулак, стукнул трижды. Ворота содрогнулись. В бойнице башенки справа от ворот показался тот горожанин (второй), что принял деньги в залог за повозку:

– Чего стучишь? Чего буянишь? – он старался говорить громко и нагло, однако уверенности в его голосе не чувствовалось. – Телегу да лошадь получил, деньги уплатил – и мотай отсюда по-хорошему.

– Будь по-твоему, – ответил Ингви, – даже такое дерьмо, которое ты назвал лошадью и телегой, получить бесплатно…

– Эй, эй! – забеспокоился горожанин, молодой веснушчатый парень. – Ты что это имеешь в виду – «бесплатно»?

– А ты деньги, два келата, хорошо проверял?

– Да… Наш городской оценщик их смотрел…

– А теперь городскому колдуну их еще покажи. Только до полуночи… Счастливо оставаться!

– Эй, как тебя… Постой, погоди…

Конопатый скрылся в башне, Ингви пожал плечами и прислонился к борту телеги, надеясь, что это не окажется смертельным для лошади и повозки. Спустя несколько минут владелец телеги вновь образовался в проеме бойницы:

– Наш маг говорит, что монеты несут заклинание, а какое именно – он не знает… Это что значит?

– Подождешь до полуночи – узнаешь. Или впускайте нас в город, тогда заберешь свою телегу.

Через две минуты ворота со скрипом распахнулись. Конопатый владелец убогого транспорта встречал чужеземцев в дверях. В отнесенной в сторону руке у него был мешочек. Встряхнув мешочек, звякнувший при этом, он спросил:

– Так что за заклинание такое, а?

– Проводи до постоялого двора, – буркнул Ингви, – там разгрузим твою телегу, отдашь мне деньги.

Когда сундуки с добычей были занесены в снятую путешественниками комнату, Филька преувеличенно торжественно вручил поводья хозяину телеги. Тот протянул Ингви мешочек и снова спросил:

– Так какое заклинание?

– А никакого, – спокойно ответил Ингви, заглядывая в мешочек и удостоверяясь, что деньги на месте, – я пошутил.

Затем глядя в растерянное лицо парня добавил, криво ухмыляясь:

– Я просто пометил монеты, чтобы заметить, если ты их подменишь фальшивыми.

* * *

После обязательных приветствий принц Малых гор сел на троне поудобнее и спросил:

– Итак, лэрд, что стряслось?

Согласно законам и традициям, которые никто не отменял, принц был обязан принять и выслушать грубого предводителя дикарей, как и любого из своих вассалов-дворян. Что поделать, звание лэрда ставило деревенщину на равную ногу с дворянами, позволяло носить украшения из золота и давало еще кое-какие права, которых горный мужлан, конечно, не заслуживал. Однако – заслуживал ли, нет ли – он этими правами обладал…

– Ваше высочество, мой добрый принц, – лэрд Лан-Анар переступил с ноги на ногу, собираясь с мыслями, – осмелюсь напомнить вашему высочеству о древних пророчествах времен последней Великой войны… О том, что касается злого мага из Черной Башни…

– Анра-Зидвера, не так ли? Да, мы припоминаем эту сказку…

– Сказку, – лэрд поправил повязку, закрывающую пол-лица и вздохнул, – Анра-Зидвер вернулся…

– Вот как? Но это же миф… Сказка…

– Ваше высочество, светлый принц, эта сказка… попортила мне лицо своими злыми чарами! Мою кровь пролила на камни гор!

Однако… Дикарь, оказывается, имеет склонность к поэтической и драматической манере выражаться! Принц снова поерзал в кресле и спросил:

– И… Как же это произошло?

– По традиции, ваша светлость, один человек из клана Лан-Анар постоянно наблюдает за Черной Башней. Когда злой маг объявился в башне – я тут же узнал об этом. Собрав нескольких мужчин моего рода, я пошел к Драконьему Камню… Свои чары эта нечисть направила на нас и лишь по счастливой случайности никто не погиб под гремящими камнями, которые злодей обрушил нам на головы…

Принц шепнул стоящему рядом с троном сэру Окилю из Винслейда:

– Если никто не пострадал – значит маг слабый.

– Или он нарочно никого не хотел убить, – так же шепотом отозвался рыцарь, затем обратился к горцу, – а чем же все закончилось? Маг прогнал вас – и все?

– Как бы не так, добрый сэр. На другой день маг отправил свой призрак в поселок Лан-Анаров.

– Призрак?

– Фигура, словно сотканная из тьмы… Один молодой дурачок ткнул копьем – и ничего не произошло… Словно в туман ткнул. А призрак даже не заметил. Сказал, что отныне мы должны давать ему все, что он, Анра-Зидвер, пожелает. И растаял.

– И вы даете… все, что пожелает?

– Даем, ваше высочество, – развел руками лэрд, – он и желает совсем немного – еду, пиво там, то-се по мелочи… Даем…

– Может, стоит оставить все как есть? – снова шепотом обратился рыцарь к принцу, – какой-то ловкач облапошил деревенщину и собирается пожить за счет этих дурачков…

– Нет, – отозвался тот, – никто, кроме меня не должен взимать подати в Малых горах… Иначе престиж сеньора пострадает…

Подумав с минуту, принц объявил Касту Дой-Лан-Анару:

– Мы подумаем, что лучше предпринять в этом деле. Ступай, добрый лэрд, вам будет оказана помощь…

ГЛАВА 36

На следующее утро путешественники проснулись и не спеша, потягиваясь и зевая, принялись приводить себя в порядок. Ннаонна наслаждалась комфортом, поскольку провела ночь в настоящей кровати – одной из двух, имевшихся в снятой ими комнате. Ингви – тот просто упивался атмосферой Мира, насыщенной маной. Наконец-то он вновь чувствовал себя «в своей тарелке» – он мог пользоваться своими способностями мага так, как ему заблагорассудится. К примеру, если обычный человек, отдавая деньги в залог и желая получить обратно те же монеты, просто нанес бы на серебро царапину особой формы – то маг помечал их особой же формы заклятием. Вспоминая об этом происшествии, Ингви улыбнулся и заметил друзьям:

– До чего же приятно вновь заняться такими штучками…

Затем он с Никлисом и увязавшейся с ними Ннаоной спустился по скрипучей лестнице на первый этаж – в главный зал, где за стойкой восседал на высоком табурете тучный хозяин постоялого двора, носившего гордое имя «Морская птица». В зале было пусто – лишь несколько пьянчуг-завсегдатаев, явившихся сюда «поправляться» с утра – ведь «Морская птица» была по совместительству и единственным питейным заведением маленького городка… Путешественникам предстояло заказать завтрак на всех пятерых и еще Ингви собирался расспросить хозяина о том, как им лучше найти подходящее судно… Поскольку путешественники вчера заплатили за ночлег весьма щедро – Ингви казалось, что он, как хороший клиент, может рассчитывать на благодарность и доброе расположение хозяина. Тот и впрямь встретил их достаточно любезно:

– Добрейшего вам утречка, заморские купцы, – затем, понизив голос и стрельнув взглядом в сторону ранних посетителей, доверительно шепнул, – а вами прям с утра уже интересовались… И не к добру это, я вам скажу…

– И вам добрейшего утра, почтенный хозяин, – откликнулся Ингви, машинально оглядывая зал вслед за хозяином.

– Кто? Что? – вопросы Никлиса были предельно лаконичны.

– А тот вчерашний молодчик, который пытался надуть вас с телегой… Ольпик, сын главы магистрата… Очень вами интересовался. И сундуками вашими.

Конец фразы был произнесен значительным тоном – хозяин явно хотел подчеркнуть интерес Ольпика к их сундукам.

– Ладно, разберемся… – пробормотал Ингви, – спасибо за предупреждение. А теперь насчет завтрака…

Объяснив заказ, Ингви с Никлисом и вампирессой получили по чашке какого-то местного безалкогольного напитка и стали ждать. Хозяин, обернувшись к двери в кухню, выкрикнул распоряжения, причем настороженно зыркнул на Ингви, когда тот привычно провел ладонью над своей чашкой. Ингви подмигнул.

– Колдун? – поинтересовался хозяин.

– Колдун, – согласился демон, – а как тебя величать, почтенный? А то все «хозяин» да «хозяин»…

– Ромгил Брюхо, к вашим услугам, добрые господа, – осклабился тот. Прозвище вполне соответствовало.

Тут из кухни начали поступать тарелки с заказом. Ингви спросил, сколько с них и рассчитался, приложив к сумме довольно щедрые чаевые. Брюхо почесал брюхо, ухмыльнулся и заметил:

– Должен вам сказать, что Ольпика у нас не любят и когда вы вчера его обоср…

Почтенный Ромгил покосился на Ннаонну, которая позевывала и терла опухшие глаза – и продолжил:

– …Когда, говорю, Ольпика вы того – так мы все потихоньку смеялись… Зря вы, ваша милость, прошу прощения, мальчонку с собой таскаете… И не поговоришь толком при нем…

Вампиресса пронзила его смертоносным взглядом и прошипела:

– Я не мальчик, я девочка, дурак!..

* * *

Ромгил ухмыльнулся:

– Прощения просим, ваша светлость…

Вампиресса кивнула с царственной снисходительностью, принимая «светлость», как должное (обращение к простолюдинке подразумевало максимум «вашу милость»). Трактирщик строил из себя тертого жизнью бывалого человека, но нашу Ннаонну этим не проймешь, тем более, что просидевши в таком занюханном городишке, как Мирена (пусть даже и на бойком месте), Ромгил не мог быть настолько крутым, как хотел нам показать. Впрочем – пусть его, пускай тешит свое самолюбие, в этом городе у нас, кроме него, может и не найтись друзей… Хорошо, что он не обидчив.

– Ладно, почтенный Ромгил Брюхо, мне нужен совет. Как мне найти шкипера, согласного доставить нас куда-нибудь, в такое место, где не боятся гостей и не пытаются их надуть.

– Прямо в точку, приятель! Здесь именно такое поганое место и без помощи тебе не найти подходящего судна. Ты и твои приятели выглядите не слишком страшно, но ведете себя так, что любой моряк задумается – а стоит ли брать вас на борт. Вдруг это ловушка и ваш драккар поджидает неподалеку? – Брюхо сразу перешел на «ты», как только я высказался в том смысле, что нуждаюсь в помощи, – у многих возникли вопросы, что за экипаж доставил вас в Мирену… А вот и ваш заказ…

Я послал Ннаонну за остальными, а сам с Никлисом остался у стойки – послушать, что еще скажет нам Ромгил Брюхо, если его не подгонять…

В этот момент дверь распахнулась и в помещение осторожно вошел еще один посетитель, закутанный в просторный балахон более тщательно, чем, кажется, того требовала погода. Бочком подкравшись к стойке, он вполголоса бросил:

– Вина! – и положил несколько медяков.

– Да брось ты, Томен, – обратился к нему хозяин, – они нормальные мужики.

Вновь прибывший как-то очень осторожно стянул с головы капюшон и оказался довольно молодым парнем, плохо выбритым и патлатым. Хозяин поставил перед ним стакан и пояснил нам:

– Это Томен Пеко, наш городской колдун.

– Томен Пеко, – представился колдун.

– Ктотонекто Ужас Морей, – не менее вежливо представился я, – позволь дать тебе совет, колдун. Нельзя заработать репутацию знающего мага с таким именем, Томен Пеко. Ты должен называться, допустим, Полночный Кошмар, или, скажем, Пекондор Великолепный.

Обидится или нет? Парень ухмыльнулся – значит, с ним можно иметь дело.

– Я знаю, – ответил он, – но я сам здешний, вырос в Мирене. Мне не перед кем здесь красоваться. Если завернут какие-то купцы – случайно – так их ничем не проймешь. А местные меня знают, как облупленного…

– По-моему, ты не прав, – пожал я плечами, – если начнешь сейчас, то можешь рассчитывать, что через какой-то срок вырастешь из Томена Пеко в Пекондора Великолепного. Если добьешься, чтобы тебя по-другому называли – сам со временем станешь другим.

– Я подумаю, – кивнул Томен, – однако у нас есть проблема.

– Я слушаю, – в это время моя команда воссоединилась – Ннаонна привела всех завтракать.

Колдунишка внимательно и цепко оглядел всех моих спутников, я представил его, он наконец отхлебнул своего вина… И приступил к изложению проблемы:

– Дело в том, что Ольпик положил глаз на ваши сундуки. Он послал меня чтобы я прощупал, какой у вас колдун.

– Так ты заработал на вино? – ухмыльнулся наш хозяин и пояснил, – Томен вечно сидит без гроша.

– Ага… Что ему докладывать теперь – ума не приложу. Но мне надо отрабатывать плату.

– А ты скажи своему Ольпику правду – что ты меня… «прощупал». Что сделал все это очень ловко – я не заметил. И обнаружил, что я настолько велик и могуч, что если дойдет до заварушки – ты и близко ко мне побоишься подойти. Что со мной лучше не связываться.

– М-да… Звучит неплохо, – Томен сделал второй глоток, – но… я должен сделать свою работу хорошо.

– А это и будет хорошим исполнением работы. Потому что вполне соответствует истине.

– Что ж, – с некоторым сомнением в голосе промолвил парень, – но должен вас предупредить, что его это не остановит. Ольпик еще хуже, чем его отец, если вопьется – то как клещ, не оторвешь.

– Ничего…

– Ну ладно, – Томен встал, запрокинул голову и вылил последние капли из своего стакана в глотку, затем повернулся к выходу, но, видимо что-то вспомнив, обратился ко мне, – да, я слышал, как Ольпик сказал, что у него что-то есть против вас. Что-то серьезное.

– Хорошо, спасибо за предупреждение.

– Пожалуйста. И желаю удачи.

* * *

Мрак. Вертикально стоящее облако совершенно непроглядного мрака:

– Сестра.

Свет. Яркий, приятный зеленоватый свет заполняет все пространство за исключением того, что занято облаком мрака:

– Брат…

– Что, сестра, теперь ты лучше осведомлена о моих… хм… происках?

– Да, брат. Гораздо лучше.

– И о тех, других, людях?

– И о тех, других, людях.

– Ты лучше осведомлена… Еще бы… Как минимум каждый десятый твой посланец возвращается живым.

– Ты что-то скрываешь – иначе зачем тебе уничтожать моих… посланцев.

– Нет – я просто развлекаюсь, я охочусь на птичек! Ха-ха-ха!

Как передать смех облака мрака? Он колышется, идет волнами… он струится и переливается внутри жестко ограниченного объема…

– Нет! Нет, ты скрываешь нечто такое, что касается и меня…

– Конечно, моя чересчур недоверчивая сестра, конечно! И тебя – и всего Мира в целом… ОН… ЕГО возвращение, ты ведь тоже чувствуешь, что ОН идет… ОН уже близок! ЕГО сны снятся Миру…

– Ах, как ты драматичен, какой пафос! – свет переливается и вспыхивает золотистыми искрами.

– Пафос? Сестра не я, а ты погубишь Мир! О, мне кажется сладкой даже горечь такой иронии: я – Враг Мира, а ты – Защитница… И Мир погибнет по твоей вине. Потому что ты замыкаешься в том, в чем растворена…

– Каламбур? Дерзость?

– Плевать! Ты слышишь – мне наплевать на изобретенные твоими детьми приличия. Ты не видишь дальше, чем достигают твои эманации…

– Я пытаюсь, но ты…

– Я! Я уничтожаю твоих посланцев, когда они слишком докучают мне. Но я не только наблюдаю через посланцев, я сам появляюсь там и меняю облик внемирового… мира… Я пытаюсь найти помощь против НЕГО…

– У этих жалких?..

– А у кого же еще? Ты равна мне по могуществу – но даже встав рядом со мной в решительный миг, ты не сможешь мне помочь…

– Если твой «решительный миг» когда-нибудь настанет.

– А он настанет – ибо ЕГО сны уже снятся Миру…