Текст книги "Могила повелителя"

Автор книги: Виктор Исьемини

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 19 страниц)

Наконец Корди высмотрел в ледяной степи скудную струйку дыма и свернул туда. Оказывается, и в этом унылом краю жили люди – совсем глупые, как показалось юноше. Во всяком случае, будь они умней – давно бы ушли на юг. Глупый народ ютился в землянках, а примитивные печи топил торфом – все-таки здешнее болото не промерзло насквозь. Когда Корди свернул к дыму, он приметил в стороне от тропы легкие облачка испарений. В болоте выделялся теплый газ. Если бы юноша подъехал ближе, увидел бы черные не замерзающие окна среди припорошенной снегом поверхности, увидел бы и пузыри смрадного газа, поднимающиеся из глубин… Но он не стал разглядывать болото, потому что спешил. Он очень спешил!

Собиратель спрыгнул с коня на площади посреди приземистых бугров, над которыми торчали дымоходы, – окошек в землянках не было, здесь берегли тепло. Стук подков о промерзшую землю жители могли бы слышать, но никто не вышел встречать пришельца. Корди толкнул дверь землянки, оказавшейся ближе других, – не заперто. Возможно, в этом скудном краю дверей не запирают вовсе? Здесь нет ни лихих людей, ни опасных хищников? Пригнувшись, юноша вошел и оказался в душном спертом тепле. Воняло горящим торфом, мокрым тряпьем и чем-то еще… странный тонкий аромат пробивался сквозь удушливую вонь нищенского жилья. Аромат – чужой этому убогому быту.

Навстречу незваному гостю поднялись старики – мужчина и три женщины.

– Мне нужен ночлег и корм для коня. Я заплачу, – объявил Корди.

Обитатели землянки залопотали в ответ невнятное – что, дескать, у них нельзя, нельзя чужому. Собиратель недослушал, взял старика под локоть – тот испуганно пискнул – и, развернув к выходу, пинком отправил прочь. Зло переполняло Корди, он устал, замерз… и к тому же он очень спешил. Старик вылетел наружу, женщины, охая, проковыляли следом.

– Вот и договорились, – бросил им вслед Корди. – Утром я уеду, а до тех пор не беспокоить меня! Убью. У соседей переночуете…

Потом, когда дверь за последней старухой захлопнулась, юноша огляделся. Повсюду – грязное тряпье, едва ли не четверть тесного помещения занимают пласты торфа, аккуратно уложенные за деревянной перегородкой… рядом с низким очагом – стол, верней, что-то вроде сундука с плоской крышкой. На нем – миски с кашей… и фрукты, прикрытые тряпицей. Яркие оранжевые и красные плоды смотрелись в закопченной убогой землянке странно… словно окно в другую вселенную. Они-то и служили источником тонкого аромата, пробившегося сквозь чад и вонь.

Корди подошел и осторожно взял едва знакомый плод – такие и на юге едва успевали созреть, да и то их срывали, когда зелень на боках сменялась желтоватой краской, а эти – сочные, мягкие, алеют в ладони. Объяснение может быть единственное – собиратель уже во владениях Ведьмы Севера, старики – ее вассалы, и Леди Тьмы подкармливает их плодами из собственного сада.

Лошадь переночевала в хлеву глупых людей – другая часть той же землянки, отделенная тонкой перегородкой, вход с противоположной стороны.

Наутро никто не вышел провожать гостя, Корди вывел коня, оседлал, затянул подпруги… местные прятались в землянках и не показывались. Собиратель напоследок окинул поселок равнодушным взглядом и вскочил в седло. Сейчас он действовал не рассуждая, но если бы решил задуматься над собственными поступками, то, наверное, решил бы, что достаточно щедро расплатился за ночлег тем, что оставил старикам половину найденных на столе фруктов, да еще прибавил хороший нож – метательное оружие, с соответствующим балансом, непривычным для мирного человека… Но в землянке глупых стариков не было и такого, только затупленные ржавые куски скверного железа.

Корди поскакал на север. Небо оставалось серым и хмурым, зато не было снегопада, и широкая плоская равнина лежала перед всадником – видно было далеко. Около полудня собиратель разглядел у горизонта что-то вроде радужной пленки, перегораживающей степь. Более плотная у земли, она истончалась кверху – этой прозрачной стене было далеко до Завесы, выстроенной Повелителем Тьмы. Еще бы – эту ограду создавал не великий злодей, а Анела – в те времена, когда владела четырнадцатой долей могущества Повелителя. После низвержения владыки, когда зло Ведьмы Севера уменьшилось вдвое, она с трудом удерживала свою стену…

Прозрачная пленка дрожала и переливалась красками, словно мыльный пузырь, над ней клубились тучи – черные, жирные, густые, свертывались в плотные свинцовые подушки и, подхваченные северным ветром, позли на юг, навстречу одинокому всаднику. За слоем туч, где-то вдали, скорее угадывался, чем был различим светлый столб – будто посреди облаков открыто окно чистого неба и сквозь него золотистые нежные солнечные лучи тянутся к земле…

* * *

Корди, глядевшему издалека, прозрачная радужная пленка казалась плоской, но на самом деле она имела форму окружности – этакое миниатюрное подобие Завесы. В круглом пространстве, очерченном этой оградой, будто в шатре, располагался сад – о нем мало кто знал. Воображению большинства обитателей круга Анела Ведьма Севера рисовалась сухой костлявой каргой, которая повелевает бурями и морозами и сама промерзла насквозь. Но на деле старуха любила тепло ничуть не меньше любого человека. И еще она имела слабость – сад. Для того Анела и воздвигла прозрачную стену, чтобы защитить свои теплолюбивые растения от ползущих с севера холодов.

Повелитель Тьмы, словно в насмешку, наделил садовницу самым северным краем пограничья, так что старухе приходилось большую часть дареной силы расходовать на сохранение сада… точно так же, как Лажваш был вынужден проводить время в заботах о здоровье, а Алхой – в поддержании облика Прекрасного Принца. И – точно так же, как эти двое. – Ведьма Севера ни в шульд не ставила нужды людей Круга… Завеса Повелителя Тьмы хотя и была соткана из невещественной материи, однако все же обладала некоей материальной основой, а значит – пропускала тепло. Медленно, но пропускала. Поэтому холода, которые надвигались с севера, мало-помалу проникали в Круг, и именно через земли Анелы. После того как Семеро Спасителей Мира избавили Круг от Повелителя Тьмы, старуха заботилась лишь о собственном садике, и ей удавалось перемещать потоки ледяного воздуха дальше – на юг, во внутренние области Круга, не повредив роскошным цветам и деревьям… Люди полагали, что она насылает морозы из злобы и приверженности холоду, старуха же думала лишь о растениях. Почему бы и нет? Если Феттах был одержим страстью к лесным зверям, почему бы старой женщине не обожать цветочки и фруктовые деревья?

В подземельях под садами Анелы горели печи – из подземных выработок непрерывно везли уголь, печи не остывали ни на миг. Вся молодежь народца Ведьмы Севера трудилась под землей, в чаду, в раскаленном спертом воздухе. Мужчины, женщины, молодые и средних лет – сгорбленные, красноглазые, нечесаные, – все они трудились, чтобы не дать умереть прекрасным цветам в саду Ведьмы. Вечно чумазые, одолеваемые постоянным кашлем, эти люди не знали иной участи, кроме тяжкого труда под землей. Наградой им были необыкновенные плоды. Изредка закопченные жители подземелья выбирались на поверхность – отправлялись навестить родных, тех, кто уже не мог трудиться на Анелу. Стариков угощали фруктами, иногда приносили цветок, сорванный украдкой…

Трубы подземных печей выходили на поверхность за пределами радужной стены, густой дым поднимался в стороне и смешивался в вышине с паром, оборачивался черными тучами и, подхваченный ветром, плыл на юг…

Теплый воздух поднимался внутри круглого пространства, очерченного оградой, нес чудесный аромат и был насыщен паром – в саду постоянно имелся избыток воды для полива, вода нагревалась от теплой почвы, от жара подземных печей, испарялась, взлетала над радужной пленкой. Этот непрерывный поток взламывал облачный покров, расталкивал в стороны, будто ураган, обращенный кверху, – и над садами Анелы непрерывно светило солнце. Но не ослепительно яркое летнее солнце, а влажное, едва просвечивающее сквозь туманную пелену испарений, которые не успевали превратиться в настоящие облака, покуда северный ветер не уносил их подальше от сада Ведьмы Севера…

В садах Анелы стояла влажная удушливая жара, такая же, как и в джунглях, на родине чудесных растений, наполняющих круглый теплый мирок. Старуха в просторном белом балахоне брела по аллее, выложенной цветными камешками, и любовалась роскошными деревьями, иногда склонялась над цветком, вдыхала терпкий аромат, изредка срывала плод и шла дальше, осторожно высасывая терпкий сок и отрывая зубами по кусочку спелую мякоть.

Старуха любовалась зарослями, в стороне от тропинки журчала вода в неглубоких каналах, повсюду поднимались волны испарений, иногда с жужжанием проносились насекомые. Жуков и всевозможную мошкару старуха не терпела, но некоторые виды насекомых были необходимы, чтобы опылять растения, приходилось мириться с их присутствием. Тропинка петляла между зарослей, создавая иллюзию обширного пространства, но старуха знала, что сад, со всех сторон окруженный ледяной пустыней, невелик. Анелу это устраивало, она не стремилась утверждаться либо развлекаться за пределами сектора пограничья, отведенного ей змеем. Ведьме Севера были чужды амбиции Капитана Ройнгарда и потребности Алхоя… но весь Круг бранил ее, именно ее.

Анеле не было дела до ненависти людей Круга, она неторопливо обходила владения и знала, что за день обойдет весь яркий круглый мирок внутри радужной стены. Ее это устраивало.

Внимание Ведьмы Севера привлекло туманное пятно, медленно плывущее из-за деревьев, покрытых крупными алыми цветами. Здесь все было затянуто колышущейся дымкой испарений, очертания предметов расплывались и шевелились на расстоянии в два-три десятка шагов, однако это небольшое облако явно передвигалось наперерез Анеле, да и казалось куда плотней. Похоже, оно смещается короткими рывками, как будто в такт походке человека.

Ведьма остановилась. Пятно замедлило ход и сменило направление – оно по-прежнему стремилось приблизиться к Анеле кратчайшим путем. В поведении того, кто укрывался в тумане, не чувствовалось угрозы, но Леди Тьмы следовало проявлять осторожность. Ведьма взмахнула ладонями, из широких рукавов вырвались струи морозного воздуха, устремились к клубку испарений… Охлажденный туман вмиг рассеялся, опал ледяными кристалликами, листва вокруг съежилась, увяла, убитая стужей. Там, где только что клубилась дымка, остался человек – среднего роста и обычного сложения, насколько позволяла разглядеть широкая накидка, драпирующая фигуру. Снежок, выпавший вокруг незнакомца, тут же растаял.

– Уйгор! – укоризненно промолвила Ведьма Севера.

– Я, Анела. Я.

– Уйгор, из-за тебя я погубила шесть… даже семь деревьев! Погляди, что с ними сделал холод! Это твоя вина.

Мужчина откинул капюшон – показалось лицо. Ничего примечательного, правильные черты, коротко подстриженная бородка, острый внимательный взгляд больших черных глаз… Это был Уйгор Темный – самый таинственный из Семи Лордов Тьмы. Сейчас Анеле открылось весьма редкое зрелище, ибо лицо этого Спасителя Мира мало кому удавалось видеть. А из видевших – вряд ли кто знал, кого ему удалось лицезреть. Тайна, скрытность были страстью Темного, такой же, как научные изыскания Лажваша или, например, любовь Анелы к цветам и деревьям. Несомненно, он частенько появлялся в Круге – инкогнито. Возможно, сам Уйгор и распространял о себе странные слухи.

– Моя вина, – признал Лорд Тьмы. – Но я не мог не явиться. Послушай, это важно. Я…

– Ты мог хотя бы предупредить, не врываться тайком, словно злодей!

– Извини, это не в моих привычках – предупреждать. Ты же знаешь.

– Прокрался, как вор, как…

– Давай опустим приветствия и поговорим о деле. Сейчас не до приличий.

– У нас есть общее дело? – Старуха нахмурилась.

– Собиратель зла.

* * *

– Собиратель зла! – заявил Ленлин, потягиваясь и закидывая руки за голову. – Слишком много тайны вокруг этого человека, а ведь он – Корди. И я шагал рядом с ним по дороге, иногда касался локтем стремени, я пел ему, а он хмурился и просил не преувеличивать его подвигов. В голове не укладывается… Собиратель зла!

Троица заночевала на постоялом дворе – теперь они пересекали центральную область Круга, направляясь к Серому Камню. В здешних краях влияние Ордена было особенно велико, повсюду находились заставы, представительства и принадлежащие братству поместья. Элина решила, что здесь они не будут петь о подвигах Корди, и вообще – постараются привлекать к себе как можно меньше внимания. Поэтому всем были куплены плащи с капюшонами, лютня Ленлина надежно упакована и упрятана в заплечный мешок, а Маю строго-настрого велено не вытаскивать страшную книгу Феттаха и, уж во всяком случае, не раскрывать на людях. Словом, они просто странствовали, неторопливо двигались к центру Круга и ждали вестей о новых подвигах собирателя.

После того как Элина стала заведовать казной компании, у друзей объявились кое-какие сбережения, и девушка решила, что сумеет продержаться до развязки без Ленлиновых выступлений. Теперь они спали вволю и вставали поздно. Комнату, конечно, всегда снимали одну на троих – из экономии. Это влекло некоторые неудобства, к тому же Элине чудилось, что на нее косо глядят из-за того, что ночует с мужчиной… но присутствие Мая несколько снимало напряжение. Впрочем, Ленлин теперь почти не пил, а в трезвом состоянии поэт вел себя достаточно примерно и низменных порывов не являл. Зато теперь он получил возможность удовлетворять другую страсть – к болтовне. Поскольку по утрам не было нужды торопиться, а по вечерам блондин не пил и не пел, он стал больше разглагольствовать.

Вот и теперь он собрался поговорить и – еще одна шутка затейницы судьбы – помянул собирателя зла одновременно с Уйгором Темным… Да, кстати, не только он!

– Собиратель зла, – одновременно с Ленлином и Уйгором сказал добрейший Могвид, – вот что беспокоит меня по-настоящему.

Великому магистру только что доложили о том, как завершилась миссия доброго Астуса. Отважный победитель Лорда Тьмы сумел сговориться с подручными покойного. Воины Железной Руки – а все жители его сектора пограничья в той или иной степени были воинами – соглашались признать протекторат Ордена. Они настаивали на автономии, на том, что ими будет править высокий чин орденской иерархии и что этот самый чин останется с ними, имея лишь небольшую свиту. Таким образом, офицеры Ройнгарда получали высокопоставленного заложника и сохраняли некую видимость свободы. А может, и не только видимость… Разумеется, правителем-заложником стал Астус – кандидатура, идеальная с любой точки зрения!

Тут же нашлись доносчики и наветчики, которые стали нашептывать добрейшему: дескать, Астус сам намеренно подстроил, что дело обернется именно так, он желает стать независимым правителем, он хочет занять место Железной Руки… он предатель!

Добрейший выслушивал клеветников с неизменным вниманием… да и являлись ли клеветой эти тирады добрых братьев? Как знать, что творится в душе доброго Астуса – после того как в него угодил первый, самый густой и насыщенный поток зла, исторгнутый умирающим Лордом Тьмы? Но, как бы там ни было, благосклонно выслушав наветы, добрейший не предпринимал никаких шагов против Астуса. Поспешно достигнув договоренности с общиной Айхерна, великий магистр повел поредевшие войска Ордена к Дому Света. Впереди армии скакали гонцы. Им было велено повсюду разносить весть о гибели Капитана Ройнгарда, но помимо этого всадники везли приказы командирам гарнизонов и главам орденских представительств – отовсюду к Серому Камню стягивались вооруженные люди. Добрейший готовился встретить собирателя, чтобы покончить с ним – и, стало быть, покончить с великой угрозой Миру – раз и навсегда. Даже против Лорда Ройнгарда не собирались такие силы.

– Собиратель зла, вот что беспокоит меня по-настоящему, – сказал добрейший магистру Этлиху, когда тот, вслед за многими и многими братьями, предложил отозвать Астуса из пограничья. – Я приму меры, добрый брат, непременно! С Астусом мы управимся… но по-настоящему опасен не он, а собиратель зла. Я уверен, скоро придут вести о гибели Лажваша, Анелы и Уйгора. Камешек покатился с горы. Добрый Хагней, светлая память храбрецу, не сумел остановить этот камешек… и теперь на нас несется лавина…

– Собиратель зла! – орал безумный рыцарь Гойт Ловлих, шагая по заснеженной равнине чуть в стороне от дороги, по которой медленно двигалась от Айхерна армия Ордена. Сумасшедший размахивал над головой кулаками, на правой руке гремела тяжелая перчатка. – Собиратель зла! Я не боюсь тебя! Я – великий Лорд! Величайший! Я никого не боюсь! Даже тебя, собиратель зла…

– Собиратель зла! Собиратель зла! Собиратель зла! – гремело по всему Кругу. Судьба заклинала собственный страх.

* * *

– Собиратель зла… – присоединилась к хору Анела. – Но это мелочи… такие мелочи.

– Когда ты в последний раз покидала сад?

– Не помню. Зачем ты спрашиваешь?

– Зачем! – Уйгор в волнении стиснул ладони, похоже, Лорда распирало от эмоций, ему хотелось сказать много, очень много. – Вы все засели в пограничье, в логово, каждый в свое логово, спрятались, словно улитки в раковину… И что? Прекрасного Принца прикончили в собственной спальне, где он забавлялся с молоденькими девами, Феттаха – в лесу, вместе с его вонючим зверьем, Лажваша – в библиотеке… и это был один человек. Всякий раз – один и тот же!

– Погоди, погоди… – Анела слегка опешила от такого количества новостей. – Какой один человек?

– Убийца! Собиратель! Троих прикончил один и тот же собиратель… Ты заперлась в саду, окружила себя стеной… Твоя стена – слабая преграда! Вот я стою здесь, мне не помеха твои стены! И собиратель придет, можешь не сомневаться, придет! Ты понимаешь? Добавлю, что убиты эти трое был именно в таком порядке, как я перечислил. В течение этой осени.

– Хм… то есть ты хочешь сказать, что сейчас этот… этот собиратель зла направляется к Железной Руке, а потом мой черед?

Уйгор махнул рукой, так что из-под полы его просторного плаща вырвались облачка тумана, поплыли между деревьев, осели росой и растворились в густых испарениях тропического леса.

– Ройнгард умер раньше старой жабы. К счастью для Круга, до него добрались орденские братья. К счастью для Круга, но не для нас.

– Стало быть, теперь дело за мной?

– Поэтому я здесь. Дождаться собирателя вдвоем, биться вместе – это наш шанс, единственный. Другого нет. Круг, наверное, уже спасен Орденом, потому что теперь собирателю не хватит зла, он может заполучить самое большее пятерых…

– Мне нет дела до Круга.

– Мне тоже. Но собиратель…

– Разве он не понимает, что обречен?

– Нет, он не понимает, и не поймет. Его ведет Повелитель, которому так же наплевать на человека, превратившегося в собирателя зла, как и нам с тобой наплевать на любого из обитателей Круга. Собиратель – не личность, он ящик, в котором Повелитель копит зло. Ящик не способен понимать.

– Я все думала, зачем Повелитель это устроил? Я имею в виду нас, зачем он раздал половину зла? А теперь собирает…

– Я не стремлюсь его понять, зачем? К чему он вообще окутал Круг Завесой?

– Это как раз ясно! С севера надвигался ледник, разве Круг не ощущает его морозного дыхания? Ледник должен был пройти по этим землям, до самого океана, уничтожить и старое королевство, и области южнее. Повелитель Тьмы закрыл Круг от холода, но не окончательно. Часть просачивается – и как раз через мои земли. У меня не хватает зла, чтобы…

– Прекрати. Какое зло? Добро и зло существуют лишь в той мере, в какой мы считаем их добром и злом. На самом-то деле нет ни добра, ни зла – только сила. И я не понимаю, зачем Повелитель отдал нам половину своей.

– Что касается меня, то я очень даже хорошо понимаю… Он велел мне противиться холоду, который просачивается с севера. Мне это мешало хранить и обогревать сад. Поэтому Повелитель должен был уйти. Теперь мой сад в безопасности… более или менее… и пока я жива, сад будет цвести!

Старуха мечтательно зажмурилась. Вокруг благоухали огромные великолепные цветы, окрашенные в такие цвета, что у людей Круга пока не существовало и названий для этакой красоты. Сад был великолепен.

– Да, но собиратель зла придет за тобой.

Ведьма Севера очнулась и вынырнула из сладких грез.

– Да, я поняла, поняла… Значит, Алхой, Феттах и Барон Лажваш уже мертвы?

– Да, и собиратель завладел их силой. Теперь ему бы ничего не стоило взять нас поодиночке, поэтому я здесь. Видишь, я готов сражаться на твоей территории.

– Потому что это выгодно тебе, это в твоих интересах.

– И в твоих.

Ведьма Севера прищурилась:

– А что, если ты меня обманываешь?

– Но зачем! Эй, эй, прекрати! Прекрати немедленно! Я не обманываю тебя! Перестань!

– Но я ничего не делаю…

– А отчего так потемнело? Откуда эта ночь?

– Потемнело?.. Разве это не туман из твоего плаща, Темный?

Неестественная черная тень выползала из-за развесистых мясистых листьев неправдоподобно яркого зеленого цвета, из-за густых зарослей, усеянных пестрыми цветами, она черным пологом укрывала волшебный сад, стелилась между древесных стволов, распухала, поднимаясь к кронам… Тропические цветы – из тех, что закрывают на ночь свои роскошные лепестки, – торопились сомкнуть чашечки, они уже давно сбились с ритма в этом безумном северном краю, где день слишком короток, цветы привыкли к тому, что иногда темнота приходит рано…

Тьма надвигалась не беззвучно, где-то в глубине крошечной ночи раздавались ритмичные шорохи – какие звуки издает стальное лезвие, рассекая воздух.

Уйгор с Анелой переглянулись.

– Крыло Ночи? – неуверенно предположил Темный.

– Приготовься… кто бы он ни был, но ты прав, – буркнула старуха, – ты прав, чтоб мне провалиться к Повелителю! Собиратель пожаловал в мой сад! Сейчас решится все!

Может показаться странным, что так вышло – юный Кордейл Крыло Ночи проник в сад Анелы одновременно с Уйгором Темным… Может показаться странным, что Лорд Тьмы вообще решился предложить союз Ведьме Севера – прежде эти могущественные существа избегали друг друга и никогда не встречались лично… во всяком случае, не встречались с мирными намерениями. Но здесь, вероятно, вмешалась судьба. Поскольку и Лажваш, могущественнейший из Лордов, не сумел остановить собирателя, судьба решила устроить так, что против Корди выступят двое сразу – ибо, кроме этих двоих, у судьбы не осталось в рукаве никаких козырей. Лорды Тьмы полагали, что собирателя зла ведет погребенный Повелитель, но сами-то? Сами Лорды – оказались ли они свободны в своих решениях? Или их поступки были во власти судьбы?

* * *

Уйгор с Анелой встали рядом, едва ли не касаясь плечами, – румяная упитанная старуха в ослепительно белом балахоне и мужчина в бесцветном плаще. Лорд осторожно встряхнул просторными полами – навстречу наступающей ночи поплыл туман… и канул, растворился, умер в чернильной тьме. Ночь Кордейла оказалась куда сильней тумана Уйгора Темного. Пространство вокруг замерших Лордов окуталось мраком, свист, сопровождающий взмахи меча, сделался резче и отчетливей – собиратель приближался. Уйгор снова выпустил туман, Ведьма Севера сделала шаг в сторону, чтобы не задеть союзника, и махнула рукавами. На этот раз дело не ограничилось струей мороза – с пальцев Леди сорвался настоящий ураган. Поток обжигающего холода подхватил капли влаги, сжал туман в острые, похожие на иглы, сосульки, и швырнул туда, где ведьме почудилось движение. Свист Крыла Ночи перешел в вибрирующий вой, стальное лезвие с серебряным звоном отразило ледяные стрелы, взвизгнул Уйгор – отлетевшая рикошетом сосулька рассекла щеку. Из ночи вывалился Корди – спокойный, сосредоточенный. Меч описывал вокруг торса юноши сложные кривые, да так быстро, что уследить за движением острия было невозможно, в надвигающейся темноте казалось, что лицо собирателя осеняет тускло мерцающий ореол. Ведьма послала навстречу противнику новый вихрь, но в этот раз на его пути не оказалось тумана. Корди пошатнулся, когда порыв холодного ветра ударил в лицо, но не сбился с шага, не задержался. Он медленно приближался к старухе. Та успела заметить, как оседает, теряет форму и падает наземь серый плащ – Уйгора в нем уже не было, Темный сбежал. Больше Ведьма не видела ничего, горячее жало пронзило грудь, опалило изнутри… Ноги Леди Тьмы подкосились, ночь накрыла ее… земля несильно, почти нежно, хлопнула по спине… и спокойный голос со странной интонацией тихо попросил:

– Отдай мне свое зло…

Уйгор бежал – он знал, что собирателю требуется время, чтобы завладеть старухиной силой… еще он знал, что бегство бесполезно, что проклятый посланец Повелителя Тьмы рано или поздно доберется, разыщет, куда ни спрячься… но страх был сильней доводов разума – и Уйгор Темный бежал. Ломился в густые заросли, мчался сквозь влажное тепло, проваливался в неглубокие канавы, хлюпал по воде, спотыкался, увязал в рыхлой, усыпанной лепестками и перемешанной с опилками почве тропического сада… Он вырвался из тьмы, созданной Крылом Ночи, но продолжал закрываться рукавом от веток, которые норовили хлестнуть по глазам… и не заметил, как влетел в объятия раскидистого деревца с узкими листьями, сотни колючек вонзились в руки и плечи, впрыснули под кожу яд и сломались. Были в саду Ведьмы Севера и такие деревья, что размножались, вонзив снабженное кривой иглой отравленное семя в зазевавшегося зверя – а жертва, отбежав подальше от материнского растения, падала и становилась грудой перегноя, полезным удобрением для нескольких десятков новых побегов хищного деревца.

Темный взвыл от боли и ринулся в чащу, с хрустом ломая толстые зеленые ветки безобидных кустов. Лорд Тьмы был слишком силен, чтобы умереть от яда растения, но организму требовалось время, чтобы одолеть отраву. Время и покой.

Корди отыскал Уйгора Темного прежде, чем тот смог встать и продолжить бег. Лорд лежал в зарослях и мелко дрожал – тело боролось с ядом, боролось успешно… но ему не хватило времени.

Собиратель медленно приблизился с занесенным для удара оружием, поглядел в глаза Лорду – тот был вне себя от страха, но ослаб настолько, что не мог и руки поднять для защиты… Должно быть, когда Темный сбежал и бросил Ведьму Севера, судьба отвернулась от него.

Корди резко опустил меч.

– Отдай мне свое зло!

* * *

Круг не знал о гибели последних Лордов Тьмы, но перемены ощутил весьма скоро – как только сгинула Ведьма Севера, зима остановилась… а затем и повернула вспять. Едва лишь Анела прекратила переправлять холодный ветер на юг, погода сделалась заметно теплее.

Жители центральной области Круга с удивлением замечали, что ветер изменил направление. Теперь дуло с юга, и этот порыв нес тепло. Снег сменился дождем, когда южный теплый поток воздуха столкнулся с холодом, насланным Ведьмой Севера. Первый эшелон теплого влажного воздуха мгновенно остыл и пролился дождями, но с каждым днем делалось теплей – и в одно прекрасное утро тучи разошлись, открывая нежданно ласковое солнце. Зима убралась восвояси, а над Домом Света и Серым Камнем сияли чистые голубые небеса. Старики чесали лысины и припоминали, что так вот оно и бывало при Повелителе-то… Уж он Ведьме Севера воли не давал… Он никому воли не давал. Пользуясь славной погодкой, старики собирались где-нибудь на лавке и хором, перебивая друг друга, спорили. Время правления старого змея уже подзабылось за сорок лет, и каждый помнил что-то свое.

Тракты снова раскисли, но колонны солдат в белых плащах, покрытых серыми потеками и брызгами, подтягивались к Дому Света, получали указания и снова отправлялись месить дорожную грязь – им предстояло встать лагерями вокруг Серого Камня и ждать. О собирателе зла было известно, что он молод и странствует в одиночку, но вполне может оказаться, что его сопровождают какие-то люди, например, музыкант и юная девушка. Словом, на всякий случай велено проверять всех путников, движущихся к Серому Камню. Особенно молодых мужчин.

А Корди мчался на юг… За его спиной опадали, таяли радужные стены, ограждающие сад Анелы, черные тучи, смешанные с дымом подземных печей, заволакивали небо над маленьким раем… скоро эти тучи прольются дождем, потом холод, невиданный в здешнем краю, скует льдами землю, проморозит насквозь небо – жара сгорающего угля станет недостаточно, чтобы оградить от зимы южные растения, снег завалит тропинки, выложенные цветными камушками, снег укроет два мертвых тела, которым не грозит разложение, потому что станет очень холодно… Теперь в северном пограничье не будет даже жалкого подобия лета. Холод станет непрерывно и беспрепятственно сочиться сквозь Завесу… медленно, но неуклонно подчиняя север Круга. На краю пограничья обильные воды Боделя, разливаясь, будут по-прежнему сдерживать стужу, и морозу потребуется немало лет, чтобы продвинуться за черту, на которой великая река делится на рукава.

А что станется с глупыми людьми? Замерзнут в землянках? У них выйдут запасы торфа, болото покроется льдом – да так, что подходить к открытым черным окнам, извергающим вонючий газ, станет слишком опасно… Нет, более вероятно, что молодые родичи, обнаружив гибель хозяйкиного сада, заберут стариков под землю, где можно выжить в лютую стужу благодаря неисчерпаемым запасам каменного угля. Обитатели пещер привыкли довольствоваться скудным урожаем подземных полей да мясом слепых овец, выкормленных на подземных пастбищах. Они выживут, их дети сделаются еще более коренастыми и низкорослыми, чем родители, а дети детей – и подавно… Они позабудут о жизни на поверхности, где лютует мороз и воет вьюга…

Однако собирателю не было дела до племени подземных карликов. Корди скакал на юг, строго на юг, от сада Анелы – к Серому Камню, к могиле Повелителя, и оттепель, удивительно похожая на весну, следовала за ним… потом опередила усталого коня. Оттепель предшествовала появлению собирателя зла, но никто не догадывался об этом. Люди Круга радовались нежданно вернувшемуся теплу, и по привычке кляли Ведьму Севера, не ведая, что той уже нет на свете.

* * *

Когда зима повернула вспять, Ойрик обрадовался, сделался болтливым и общительным. Пока шли по холодной степи, старик был мрачным, ему было жаль терять товар – а люди замерзали, падали от усталости… Всякий раз после ночевки кто-то из пленников не мог подняться и оставался, холодный, неподвижный, окоченевший, в снегу у затоптанного остывающего костра. Караван потерял певунью с девочками, потерял слабых и болезненных, потерял горожан, которые были плохими ходоками… из рабов, захваченных в начале пути, в полосе, опустошенной походами Ройнгарда и союзников, уцелело меньше половины…