Текст книги "Другие Семь дней (СИ)"

Очередное нарушение традиций Джордж воспринял без всякого удивления, хотя и ворчал про себя сильнее, чем первый раз. Действительно, когда весь мир катится в тартарары, единственное, что отличает настоящего джентльмена – это соблюдение традиций. Пусть все вокруг сходят с ума, но файф‑о‑клок или посещение клуба двадцать седьмого числа каждого месяца – это святое для любого джентльмена. Второе подряд заседание вне традиционной даты, это совсем не по‑джентльменски. Наблюдая, как слуга расставляет напитки, а потом аккуратно увозит столик на колесиках из комнаты, Джордж продолжал вести мысленный диалог с самим собой. Но диалог диалогом, а работа остается работой. Проследив, как слуга расставил напитки, привычно пройдясь по комнате, Джордж столь же привычным движением зажег свечи и вышел из комнаты.

Снова, ровно в полночь по Вашингтону, бодрый голос мистера Икс открыл дискуссию.

– Господа, есть предложение выслушать в первую очередь мистера Ди, который расскажет нам о выявленных специалистами фактах, относящихся к Событию. Есть возражения?

Легкий одобрительный гул, донесшийся всех сторон, дал понять, что все готовы выслушать новости.

– Господа, мы тщательно проанализировали новые и поступающие сведения, – начал академическим тоном, привычно обращаясь к аудитории, словно у себя в институте, человек, известный в клубе как «мистер Ди». – На основании полученных данных можно однозначно констатировать, что перед нами – не природное явление. Природе, господа, безразличны проведенные человеком границы. В нашем же случае перенос произошел практически точно по границам, причем, что весьма увлекательно – по границам СССР 1991 года. Именно поэтому сейчас поляки воюют с немцами в Восточной Пруссии, японцы с удивлением встречают своих собственных предков с Северных территорий, а также происходят прочие мелкие неприятности на русских границах. Вариант с разработкой подобной установки в нашем времени можно также отбросить как маловероятный. При нынешней открытости научного общества теория хронопереноса была бы уже известна во всех странах мира задолго до появления работающего образца. Потому что люфт между созданием теории и ее практическим осуществлением составляет пару десятилетий. Поэтому искать виновников в нашем времени бесполезно и появляются две гипотезы – либо это эксперимент инопланетного разума, либо наших далеких потомков…

– Извините, мистер Ди, – голос мистера Джи был удивительно мягок, – есть некоторая, не совсем достоверная, информация о возможности наличия такой аппаратуры у «дядюшки Джо». Это может не быть дезинформацией?

– Нууу, – протянул, раздумывая, оратор, – я бы сказал, что некоторая теоретическая возможность есть. Но маловероятная, если это действительно СССР из сорок первого года нашей истории. Пока никаких данных, свидетельствующих, что это не так, мы не имеем.

– Но вероятность есть, как вы утверждаете, – в голосе мистера Джи промелькнуло опасение. – Тогда я категорически против любых силовых методов. Если подумать, мы уже прошли по самому краю…

– Вот именно, господа! – перебил его голос с дивана. – Мистер Джи, расскажите, что в конце концов произошло, мы должны знать реальные факты.

– Только не для разглашения, господа, – напомнил мистер Икс.

– Разумеется, – тотчас же откликнулся тот же голос с дивана.

– Господа, информация засекречена решением президента, но между нами… – в голосе Джи опять появились генеральские нотки. – Предварительным следствием установлено, что командир «Мемфиса» принял посторонние шумы за начало подготовки ракет к пуску и атаковал русскую подлодку торпедами. Но, как считает большинство свидетелей, русская ракетная подлодка шла в охранении торпедной атомарины и та нанесла ответный удар. В результате наша и русская подводные лодки затонули. Спаслось примерно треть экипажа нашей лодки. У русских, по нашим данным, потери еще больше. Спасшихся русских подобрало венесуэльское судно, наших моряков – корабль береговой охраны Японии.

– Поднять русскую атомарину… – мечтательно произнес кто‑то с дивана.

– Глубина в районе столкновения потребует применения специальной техники, – отозвался мистер Джи. – Слишком дорого. Потребуется длительное время на подготовку. К тому же – неактуально. Полученные таким образом данные, скорее всего, нам совсем не понадобятся.

– Предлагаю вернуться к теме нашего обсуждения, господа, – предложил мистер Икс.

– Да, да. Военные игрушки пока могут подождать, – голос мистера ЭмСи был полон сарказма. – Получается, что «дядюшка Джо» теперь может делать что хочет? И мы будем на это спокойно смотреть и ничего не предпримем?

– Почему же? Правительства в изгнании нескольких стран, входящих в СНГ, арест всех счетов РФ, – откликнулся кто‑то.

– Этого мало, – желчно заметил ЭмСи. – У Джо есть золото, теперь он налаживает связи с Израилем, даже китайцы действуют осторожно, не обостряя отношений. Они тоже получили сведения о хроноружии Сталина?

– Нет, – поспешно ответил кто‑то из самого темного угла, – это последствие действий нашего президента. Он и его советники решили, что усиление Китая за счет сибирских ресурсов нам не выгодно и предупредили о возможном силовом вмешательстве США и союзников в случае агрессии Китая против СССР. Союзники, в первую очередь Англия, Германия и Франция, нас поддержали. Совместный нажим заставил китайцев отказаться от своих планов.

– Это больше, чем ошибка, это преступление! – патетически воскликнул ЭмСи.

– Перестаньте, мистер ЭмСи, – ответил Икс. – Я считаю, что нам совершенно не нужен китайский дракон, отъевшийся на сибирских ресурсах и ставший экономической сверхдержавой. Лучше уж оставить все Сталину. При той системе, что сейчас существует у русских, сибирские ресурсы еще долго будут лежать, как говорят русские, «под спудом».

– Но, господа, как же мой вопрос? Ответа не будет? – спросил ЭмСи возмущенно.

– Конечно, будет, – весело ответил мистер Икс. – Во‑первых, мы возобновляем деятельность КОКОМ и ужесточаем санкции к нарушителям закона Джексона‑Веника. Кроме того, в ближайшие дни будет проведено несколько акций, которые помогут изоляции коммунистического режима от остального мира. Разрешите мне не открывать подробностей, тем более что некоторые из нас в них уже посвящены?

– Я бы желал более конкретной информации, но раз вы не желаете говорить, то верю вам на слово, – несколько обиженно ответил ЭмСи.

– Заверяю вас, сэр, что акции будут весьма неожиданными и эффективными, – неожиданно раздавшийся голос мистера Би, поддержанный басом мистера Эй, заставил ЭмСи замолчать.

Несколько минут тишины прервал начавшийся на диване спор о хронооружии и возможных последствиях его применения. Спор все рос, пока его не прекратил мистер Ди, заявивший, что такого накала бредоносных идей он не слышал с момента последнего семинара по физике.

– Подытоживая ваш спор, господа, – вклинился мистер Икс, – хочу обратить ваше внимание на одну маленькую и незамеченную вами подробность. Само Событие – это очень и очень большой рождественский подарок сразу всем. Не находите? Смотрите – СССР Сталина избегает тяжелой войны и получает возможность модернизации и даже сохранения своего режима. Мы получаем соперника, который практически не может нас серьезно уязвить, но зато позволяет мобилизовать нацию. Кроме того, мы имеем прекрасную возможность преодоления кризиса экономики. Так что неважно, кто это сделал, важно, что мы будем с этого иметь. А хронооружие… предлагаю ввиду полной бессмысленности споров о его наличии или отсутствии, а также о его владельцах, дискуссию по этому вопросу закрыть и заняться более практичными вещами…

Околоземная орбита. Международная космическая станция.

В космосе все происходит бесшумно. По крайней мере – для человеческого уха. Зато на станции всегда присутствует звуковой фон. Тихий, на пределе слышимости, но вполне различимый и даже успокаивающий. Так как если он есть – значит, все работает и ничего опасного не произошло. Но сегодня и этот фон раздражал именно своей обыденностью. Александр отвернулся от экрана, на котором Земля, в полном соответствии с движением МКС, плавно поворачивалась ночной стороной.

– Все, Трейси. Плохие дела. Фантастика стала реальностью.

– Понимаю вас, Александр, – американка тряхнула головой, отчего ее развернуло в сторону от Скворцова. – Потерять родных и страну, – в голосе Колдуэлл слышалось неприкрытое сочувствие.

– Не только это, Трейси, не только, – в разговор вступил Уилкок. – Они потеряли и космос. Два упавших спутника, не подчинившиеся управлению сектора «Хьюстон‑Москва» – это только начало…

– Это так? – удивление было ненаигранным, хотя Александру показалось, что в ее словах промелькнула некая фальшивая нотка.

– Для страны, отставшей от всего мира на семьдесят лет, космические исследования будут ненужной и невозможной роскошью. Если эта страна вообще уцелеет, – Уилкок словно бравировал своей прямолинейностью.

«Или провоцировал скандал», – мелькнула в голове Скворцова мысль.

– Возможно, возможно, – ответил он примирительным тоном. – Хотя я могу вам напомнить, что в нашей истории Советский Союз отправил в космос человека всего через двадцать лет после начала войны и через шестнадцать после ее окончания. Несмотря на огромные потери во время боевых действий.

– Это было давно, – висящий у переходного люка Уилкок осторожно оттолкнулся и плавно пролетел мимо Скорцова, поближе к люку в российский сектор, словно перекрывая ему путь. Александр столь же плавным движением развернулся к нему, продолжая косится на висящую сбоку Трейси. «Не стоило читать на ночь американский сектор интернета, черт побери – мысленно выругался он, – паранойя разыгралась».

– Даже не это главное, – продолжил добивать своего собеседника Уилкок. – Вы уже прочли почту, Александр?

– Да, – признал Скворцов, – и, признаться, весьма удивлен.

– О чем вы? – удивилась Трейси, которая по графику отдыхала как раз во время сеанса связи.

– Хьюстон передал, что в течение двух дней со станции будет эвакуирован весь персонал, – ответил Александр. – Приказано законсервировать все…

– Буллшит, – от неожиданного известия сорвалась Трейси.

– Вот и я также отреагировал, – печально улыбнулся Александр.

– Они что, решили прекратить все космические исследования из‑за одного События? – нет, удивление Колдуэлл было вполне естественным. Значит, она тоже ничего не знала, как и Уилкок, решил Скворцов. Тогда вполне вероятно, что американцы действительно решились на эвакуацию только из‑за недостатка ресурса «Спейс Шаттлов». Только, как помнил Александр, вывод челноков из эксплуатации планировался лишь в следующем году. «Кажется, НАСА нашла какие‑то другие задачи для своих аппаратов. Или американцы решили эвакуировать всех, чтобы потом спокойно вернуться на станцию одним, получив ее в свое полное распоряжение» – опять вспомнил свою первую реакцию на сообщение Александр.

– Неожиданное решение, – протянула Трейси, – но я так понимаю, что вы уже приступили к его выполнению, – посмотрев на влетевшего в отсек Михаила, заметила она.

– Александр, нужна помощь, – извинившись, перед американцами, заметил Корниенко, – там одна стойка не разбирается.

Извинившись и оставив американцев обсуждать последние новости и действия русских, Александр с Михаилом перебрались в модуль «Рассвет», где прицепившийся у стойки Юрихин изображал демонтаж недавно собранной для эксперимента с металлами схемы.

– Ну и что? – нетерпеливо спросил он.

– А ничего, – ответил Александр, – в смысле ничего хорошего. Трейси не в курсе, Уилкок хамит, но скорее по собственному почину.

– Я все же считаю, что американцы хотят отхватить всю станцию для себя, – заметил Федор, понизив голос. – Нашим сейчас не до станции, если они вообще что‑то знают о космических программах.

– Знают, или нет, – отсоединяя кабель, произнес Михаил, – ничем помочь нам они не могут. Нет сейчас у СССР ни ракет, ни космодромов.

– А ракеты на Куру? А наш персонал там и в Хьюстоне? Неужели ничего нельзя сделать?

– Пожалуй, ничего. Разве что включить программу «Одиночество», – печально улыбнулся Александр.

– Это еще что за хрень? Какую программу? – одновременно спросили оба его собеседника. Федор даже отцепился от неожиданности, отлетел в сторону и сейчас аккуратно возвращался назад, оттолкнувшись от соседней стойки.

– В самом начале создания наши программисты предусмотрел возможность враждебных действий против русских модулей. Ну и создали такую программу. Если мы ее запустим, то любой несанкционированный вход в систему управления приведет к отделению от МКС всех наших модулей с последующей их разгерметизацией…

– Это слишком, – заметил Федор, – Россия потеряет модули, а их можно еще использовать. Да и договариваться с другими странами после такого поступка будет невозможно.

Продолжая разбирать стойки и переводить аппаратуру в ждущий режим, космонавты еще долго обсуждали возможные действия. В результате было решено ограничиться сменой всех паролей в программах на известные только Александру и полной консервацией станции. У каждого, хотя они ни за что не признались бы в этом, в глубине души до сих пор тлела надежда, что все происходящее окажется всего лишь затянувшейся галлюцинацией…

Япония, траверз г. Вакканай.

Тейго Ёсино, капитан, пехотная группа «Карафуто» 7‑й пехотной дивизии