Текст книги "Хроники бездны (СИ)"

Автор книги: Виктор Глебов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 9 страниц)

– Нет. Мы не может уйти. Не сейчас.

– Почему? Хочешь дождаться администратора? – Игорь с трудом выдавил из себя вялую улыбку, давая понять, что шутит. Надеясь, что она – тоже.

– Это не отель, – сказала Алина. – Здесь нет администратора. Это храм. Тут приносят жертвы и служат нам.

– Кому – нам?

Алина отпустила рукав и сделала два шага назад. Она начала медленно раздеваться, глядя Игорю в глаза. Он сглотнул, чувствуя, как пересыхает в горле.

– Ты чего?!

– Смотри!

Игорь повернул голову в сторону двери. Она была наполовину стеклянной. Людей во дворе не было, но они могли появиться.

– Смотри на меня! – прикрикнула Алина, и он тут же перевёл взгляд на неё.

Она уже разделась до нижнего белья и не собиралась останавливаться.

– Прекрати! – сказал Игорь. Господи, что она задумала? Заняться сексом на стойке ресепшна?! Надо сказать ей, что наверху труп!

Алина плавно опустилась на четвереньки, прогнулась, зажмурилась. Игорь нервно потёр лицо. Если она рассчитывала его завести, то напрасно: он не был поклонником экстрима, так что его плоть никак не отреагировала на этот эротический спектакль.

– Я ухожу! – сказал он, делая шаг в сторону двери. – Ты ненормальная!

Алина низко зарычала, и через секунду её тело начало увеличиваться в размерах: вытянулся позвоночник, раздвинулись ребра, голова стала больше, руки – толще. Только ноги укоротились и выгнулись в обратную сторону. Всё это происходило прямо на глазах у Игоря, причём очень быстро. Настолько, что он решил, будто у него галлюцинация. Пошатнувшись, он вцепился в стойку ресепшна и затряс головой.

В фойе запахло сырой шерстью и чем-то ещё – зверинцем, что ли… Вспомнилась ксилография над кроватью: изогнувшаяся дугой Нэко с агрессивно встопорщенными усами и вертикальными зрачками.

Алина покрылась золотистой шерстью и потянулась, словно привыкая к новому телу. Хвоста у неё не было, зато на каждой лапе виднелись толстые кривые когти, чёрные у основания и почти прозрачные на концах.

Справа раздался звук шагов, Игорь повернул голову и увидел приближающегося администратора. На лице у того не было ужаса, напротив, он был совершенно спокоен, даже деловит. Подойдя к Игорю почти вплотную, он поднял сжатую в кулак руку, поднёс её ко рту и сильно дунул. Желтоватый порошок облаком засыпал Игорю лицо. Машинально вдохнув, Игорь закашлялся, из глаз брызнули слёзы, и всё вокруг, включая администратора и монстра, в которого превратилась Алина, стало расплывчатым и совсем уж нереальным. «Может, это просто сон?» – пронеслось в голове у Игоря.

Но в этот момент что-то упёрлось ему в грудь, а в лицо жарко пахнуло сырым мясом – это Алина поднялась на задние лапы и навалилась на него, прижав спиной к ресепшну. Толстый язык высунулся между зубами и облизал его, удаляя остатки жёлтого порошка. Игорь зажмурился. Что-то коснулось его шеи – кажется, это были зубы – но тут же исчезло.

Раздался голос администратора – он принялся читать нараспев нечто, напоминающее молитву. Кажется, язык был японским.

Игорь вдохнул тяжёлый терпкий запах порошка, смешанный с дыханием Алины, и потерял сознание.

***

– Счастливого пути, – проговорил администратор, провожая Игоря и Алину до дверей отеля. – Я свяжусь с Окинавой и предупрежу о вашем прибытии.

– Спасибо, Алик, – кивнула Алина.

Парень склонился в поклоне. Во взгляде, которым он проводил Игоря, сквозила неподдельная зависть.

– Приберись там, наверху. Мы не всё съели.

– Разумеется, госпожа. Я позабочусь об этом.

– И найди нового адепта. Пусть готовится к испытанию.

– Да, госпожа. У меня есть на примете подходящая кандидатура.

– Прекрасно, – Алина улыбнулась. – Ты молодец.

Она вышла из отеля первой, Игорь – за ней.

– Так что мы будем делать в Японии? – спросил Игорь, спускаясь с крыльца.

– Я должна читать лекцию в Университете Окинавы. О восприятии восточной культуры в странах Нового Света. А потом мы отправимся в храм, где ты закончишь своё посвящение.

– Мы съедим ещё кого-то?

Алина растянула губы в улыбке.

– Придётся.

– А тот мужчина, который следил за нами сегодня – кто он?

– Адепт. Служитель местного храма. Я поручила ему испытать тебя.

– То есть, убить?

– Попытаться, – рука Алины легла Игорю на плечо. – Я надеялась, что ты справишься. Мне ведь надо было убедиться, что ты достоин стать Нэко.

Игорь заставил себя улыбнуться. Наверное, Алина права: нельзя делать человека оборотнем, только потому, что он хороший любовник.

– Куда после Японии?

– Я – в Канаду, – ответила Алина. – К старому скучному мужу, страдающему артритом и желудочными коликами. А ты – сюда, в Питер, к супруге. Надеюсь, с её здоровьем всё в порядке. Кстати, ты предупредил жену, что улетаешь?

– Да. Сказал, что в срочную командировку.

– Хорошо. Встретимся в аэропорту. Не опаздывай.

– Когда мы снова увидимся? Я имею в виду – потом, после Окинавы.

– Не знаю точно. Я тебе напишу, – Алина улыбнулась и взяла Игоря под руку. – Как обычно. Как всегда.

КОЖА

София ненавидела веганов. Даже больше, чем борцов за права животных. Последних, по крайней мере, она могла понять: люди, конечно, в состоянии обходиться одеждой из искусственной кожи или тканей. Но еда, в том числе мясо, необходима для человеческого организма – в этом она была убеждена, и никакие доводы Максима, что можно подобрать заменители животного белка, на неё не действовали. Когда он заказывал в ресторане или приносил домой творог и «траву», как называла София овощи, фрукты и зелёный салат, её буквально перекашивало. Она пыталась делать вид, что нормально к этому относится, но стоило ему, скривившись, поглядеть на отбивные, которые она поглощала, как вся её терпимость улетучивалась, и хотелось сказать что-нибудь этакое. В общем, совместные трапезы были не тем времяпрепровождением, которое она предпочитала. Возможно, это и было первым «звоночком» того, что они не подходят друг другу. Вторым стало то, что Максим подался в защитники прав животных. Наверное, это было для него логичным следующим шагом: от вегетарианства к борьбе против жестокого обращения с «братьями нашими меньшими». Хотя почему меньшими? Такое снисходительное отношение в устах Максима звучало странно, однако сам он этого не замечал.

В любом случае, всё это больше Софии не касалось. Она порвала с этим занудой и ничуть об этом не жалела. Тем более что жалеть было попросту некогда: через день она вылетала в Бангкок на модный показ новой коллекции Сомбуна Сакды. Этот молодой, но уже подающий надежды дизайнер представлял вниманию публики одежду из кожи экзотических животных – в основном, аллигаторов, кайманов, крокодилов, ящериц и жаб. Готовясь к этому мероприятию, София, наконец, узнала, чем отличается крокодил от аллигатора. Теперь зубы, форма головы и фактура кожи были для неё такими же опознавательными знаками, как разметка на дороге или буквы на листе бумаги. Она чувствовала себя почти экспертом, и ей это нравилось.

Софию наняли в качестве режиссёра подиума. Она отвечала за дефиле, и в её распоряжении было двадцать моделей, которых нужно было организовать и научить ходить и показывать одежду так, как этого хотел Сомбун Сакда. София пока не видела ни самого дизайнера, ни моделей, а времени на подготовку в Бангкоке у неё будет немного, поэтому она немного волновалась. Но это волнение было скорее приятным и больше походило на предвкушение.

– О чём задумалась? – спросила Наташа, заметив, что подруга погрузилась в какие-то свои мысли и перестала слушать её болтовню.

София подняла глаза и в первый миг растерянно моргнула. Она действительно отвлеклась от беседы. Вернее, от того потока информации, который изливала на неё вот уже минут сорок коротко стриженая блондинка с агрессивным макияжем и пирсингом в обеих губах. Наташа работа визажистом и была убеждена, что «творческий человек» должен выглядеть примерно так. «Неформальность – мой бог!» – любила повторять она, потягивая мартини с водкой из V-образного бокала на каком-нибудь съезде рекламщиков.

Наташа тоже ехала в Бангкок. Они с Софией часто работали вместе. Вот и теперь визажисту предстояло придать моделям «хищный» и «диковатый» вид, как было указано в информационном письме от Сомбуна Сакды.

– Давай по делу, – сказала София. – Надо обсудить макияж. Какие есть варианты?

Наташа кивнула и достала из пластиковой папки несколько фотографий.

– Вот я тут прикинула пару вариантов, – сказала она, протягивая их через стол. – Взгляни. Что же касается цветовой гаммы, то можно сочетать с цветами одежды или поиграть с контрастами. Как ты считаешь?

Дальше разговор перетёк в деловое русло. Ещё дважды заказывали кофе, а потом, собрав все материалы, отправились в офис. Нужно было прибыть в Бангкок в полной боевой готовности, чтобы уже ничего особенно не решать, а просто делать. Так сказать, с корабля на бал. Вернее, с самолёта – на подиум.

***

Бангкок Софии понравился, хотя город она видела очень мало – в основном по дороге из аэропорта, да потом из окон такси. А вообще наслаждаться достопримечательностями было некогда.

С Сомбуном встреча произошла после обеда – девушка успела только заселиться в гостиницу, перекусить и посмотреть зал, где будет проходить дефиле. С моделями не познакомилась: их должны были привезти около четырёх.

Дизайнер оказался невысоким, худощавым тайцем лет тридцати. Точнее определить возраст по его гладкому восточному лицу было трудно. Он был пострижен коротко, чисто выбрит, и от него слегка пахло крепким мужским парфюмом. Одетый в джинсы и футболку с абстрактным принтом Сомбун производил впечатление человека, который «делает моду» только для других, сам же предпочитает удобство и непритязательность. Только часы в его облике привлекали внимание – большие, с несколькими циферблатами и отливающим синевой стеклом, на армейском брезентовом ремешке. Они выглядели на его тонком запястье крупновато, но зато сразу бросались в глаза.

– Я хочу, чтобы на подиуме была животная страсть, – говорил Сомбун по-английски с характерным акцентом. Он произносил слова медленно, так что София легко его понимала. – Но не похоть! Это важно. Страсть должна быть на уровне инстинкта, причём охотничьего. Этакий вечный голод. Вы читали сказки Фрэнка Баума? – спросил он вдруг, уставившись своими тёмными миндалевидными глазами на Софию. Взгляд у него был пристальный, что особенно подчёркивалось ещё манерой Сомбуна крайне редко моргать.

Девушка была вынуждена признаться, что с творчеством Баума не знакома.

– Там был такой персонаж, – сказал таец, – Вечно Голодный Тигр. Он постоянно хотел есть, но не ел, потому что знал: ничто не насытит его. Вот я хочу видеть на подиуме что-то в этом роде: неутолимый вечный голод, поиск добычи, азарт преследования! Все животные, из чьей кожи пошита моя одежда, были при жизни хищниками. И модели должны буквально превратиться в них. Сможете так сделать?

– Постараемся, – ответила София. Она делала пометки в блокноте и, кажется, действительно понимала чего хочет Сомбун. Примерно так она и сама видела этот показ.

– Постарайтесь, – сказал таец спокойно. – Я на вас рассчитываю.

– Конечно, – кивнула девушка. – Нужно обсудить макияж. Это моя коллега, она визажист. У вас есть свои идеи, или мы можем предложить…

– Я посмотрю, что у вас есть, – Сомбун подался вперёд, приготовившись изучить то, что ему собираются показать. – Но в целом я бы не хотел делать ничего особенно броского. Одежда и так достаточно яркая, не стоит рассеивать или перетягивать внимание с неё на лица моделей.

Переговоры длились недолго. Кажется, дизайнер вполне доверял тем, кого нанял, и не собирался вмешиваться в каждый этап подготовки. Это радовало, хотя одновременно заставляло и волноваться: а вдруг потом окажется, что Сомбун ожидал совсем иного? Но София была уверена, что они поняли друг друга, и всё пройдёт на ура. В конце концов, если модельер не контролировал какие-то моменты, значит, они не имели для него решающего значения. Главное – уловить концепцию, осознать, чего он хочет от дефиле в целом. И уложить детали в эту парадигму.

София встретилась с моделями в арендованном для показа зале. Это были двадцать девушек совершенно разного типа – азиатки, чернокожие, европейки и так далее. Сомбун отобрал их сам и, похоже, руководствовался при этом только одним критерием: лишь бы черты лица не повторялись. Что ж, это позволит Наташе попробовать больше мейков, решила София, разглядывая девушек и их портфолио, где они представали в разных образах.

– Вы когда-нибудь работали с Сомбуном Сакдой? – спросила она моделей прежде, чем начать распределять одежду между ними.

Оказалось, что все девушки были приглашены на дефиле тайца впервые. До этого они работали в основном в азиатских странах, но Сакда их не нанимал ни разу, а нашёл через три разных агентства.

– Как вы думаете, почему выбрали именно вас? – спросила София. У неё было предположение, но она хотела услышать мнение девушек.

– Насчёт остальных не знаю, а я участвовала в показах изделий из кожи трижды, – сказала чернокожая девушка с коротко стрижеными волосами.

– Я тоже, – подхватила другая.

Через минуту выяснилось, что все модели хотя бы дважды либо носили на подиуме, либо рекламировали кожаную одежду, сумки или аксессуары. Видимо, для Сакды этот критерий был таким же важным, как и разнообразие внешностей. Хотя это, как раз, могло оказаться совпадением.

– Ладно, давайте распределим вещи, – сказала София, делая знак помощникам, которые дожидались сигнала возле столов с куртками, штанами, платьями, пальто и пиджаками – все это сверкало, блестело и переливалось чешуёй всевозможных фактур. Вас двадцать, а предметов одежды пятьдесят. Значит, всем достанется по два, а некоторым – по три.

Девушки подходили и брали то, что им давали, не споря. Это было хорошо, потому что являлось признаком профессионализма.

– Мы посмотрим, как вещи будут на вас смотреться, а потом окончательно решим, кто что будет показывать, – сказала София, когда одежда была распределена. – Пока что наденьте по одной вещи, и начнём.

Работали до вечера, но зато теперь было ясно, какая модель какие предметы станет показывать на дефиле. Подобрать подходящую вещь не так просто, как может показаться, поэтому София была вполне удовлетворена тем, как прошёл первый день.

– Завтра я начну подбирать им мейк, – сказала Наташа, когда девушки ушли. – У меня уже есть кое-какие задумки. Шмотки, кстати, потрясающие, согласна?

– Не стану спорить. Вещи шикарные.

– Я бы заимела парочку. Плащ из крокодила точно. Только мне не по карману, – вздохнула Наташа, доставая пачку тонких сигарет. – А мне бы пошло, как думаешь?

– Было бы потрясно, – искренне сказала София, собирая записи, которые делала по ходу подборки вещей. – Я бы тоже кое-что приобрела, но даже не представляю, сколько всё это стоит. Хотя догадываюсь, конечно.

Одна куртка из кожи игуаны особенно запала девушке в душу. Она была уверена, что та пошла бы ей, но даже не стала примерять, чтобы не усугублять искушение. Впрочем, если Сомбуну понравится дефиле, возможно, он сделает ей скидку.

– Даже удивительно, что человек, который никогда раньше не шил из натуральной кожи, создал такую великолепную коллекцию из непривычного для себя материала, – заметила Наташа, закуривая. – Я читала, что его вообще все считали чуть ли не «зелёным».

София вспомнила, что, изучая предыдущие показы тайца, действительно не видела ни одной вещи из натуральной кожи – только из искусственной, синтетики или натуральных тканей.

– Ну, талант на то и талант, – пожала она плечами.

– Это да, – согласилась, выпуская через ноздри дым, Наташа. – А сам он кожу не носит.

– Я заметила. Может, просто не надел сегодня.

– Посмотрим. Но уверена, что мы его в коже не увидим.

– Ладно, пошли в отель. Надо поужинать и выспаться. Завтра рано вставать.

– Можно я хотя бы докурю? Я и так держалась несколько часов.

– Я тебя подожду в машине. Не выношу этого запаха.

Наташа, привыкшая к критике со стороны подруги, криво усмехнулась:

– Хорошо, неженка. Вали!

***

Первый прогон состоялся через два дня. Приехал Сомбун Сакда на чёрном «Мерседесе» в сопровождении одного дюжего охранника и какой-то девицы европейской наружности, затянутой в сверкающую синтетику. Любовница? Коллега? Подчинённая? Блондинка не проронила за всю встречу ни слова, но следила за всем дефиле очень внимательно и, кажется, даже сделала несколько пометок в телефоне. Сакда советов и мнения у неё не спрашивал, сидел, глядя на подиум через большие матовые очки и лишь иногда менял позу. Наконец, когда модели закончили выступление, повернул голову к Софии.

– Мне нравится, – сказал он кратко. – Макияж тоже хорош. Однако не хватает кое-чего.

София ждала этой фразы. Она просмотрела все предыдущие показы Сомбуна и знала, что в конце каждого происходит какая-нибудь неожиданная, эпатирующая публику сцена. У неё было несколько на примере, и две даже отрепетировали, но она не хотела сразу вытаскивать их «из рукава». Оказалось – не зря. У дизайнера оказалась собственная идея, как закончить дефиле.

– Нужно, чтобы в финале, – сказал он, вставая, – из числа зрителей выскочило несколько человек, забралось на подиум и сорвало с моделей одежду. Разумеется, мы наймём актёров, для которых не составит труда справиться с подобным перфомансом.

– Это вроде как зрители не удержались и, не дожидаясь, пока вещи поступят в продажу, решили ими завладеть? – спросила София.

– Вроде как, – слегка улыбнувшись, ответил Сомбун.

– А под кожаными вещами на девушках будет что-нибудь надето?

– Разумеется. У нас не эротическое шоу. Обойдёмся без стриптиза.

– Хорошо, я поняла. Значит, когда все модели выйдут на подиум, с них сорвут одежду?

– Именно.

– Со всех?

– До единой.

На том встреча и закончилась. Осталось только отработать дефиле и добавить сцену, о которой сказал Сомбун. На следующий день блондинка привезла в микроавтобусе нескольких крепких девиц, по виду напоминавших завсегдатаев фитнесс-клуба, и заявила, что они будут изображать экзальтированных зрительниц. На актёров они походили мало, но София решила, что уж стащить шмотки они сумеют, а чтобы пронзительно при этом верещать, вроде, тоже вживаться в образ по Станиславскому не обязательно.

Номер был добавлен и отрепетирован. Девушки действовали поначалу неуверенно, однако быстро освоились и стаскивали с моделей куртки, платья, пальто и юбки с большой сноровкой. А главное – они научились делать это быстро, что было немаловажно: финал должен был стать мгновенной шокирующей вставкой, а не затянутым бардаком на подиуме. Все движения должны быть чёткими и отработанными, чтобы зрители поняли, что это часть выступления, а не грубое вмешательство в шоу. На этом София настаивала и была уверена, что Сомбун ожидает того же самого.

– Он даже не взглянул толком на макияж, – в который раз пожаловалась Наташа, которая считала, что, если её работу не покритиковали, значит, не обратили на неё внимания. – Ни слова не сказал!

– Я думаю, ты просто прекрасно справилась с задачей, – терпеливо повторила уже в третий раз София. – Как и всегда.

– Не может быть, чтобы заказчика устроило абсолютно всё! – убеждённо возразила визажистка. – Если бы он внимательно посмотрел, если бы для него это было важно… – она махнула рукой. – Некоторые не придают мейку особенного значения, а были случаи, когда…

София не слушала. Она давно привыкла к всевозможным проявлениям нервозности людей, готовящих нечто, как им кажется, грандиозное. А уж привычки своей подруги изучила давно.

Думала девушка об акции местных «зелёных», развернувшейся в Интернете. Об этом ей рассказала Наташа, а той – кто-то из моделей. Собирали подписи к петиции, требующей отмены проведения дефиле. Конечно, было ясно, что это никак не повлияет на показ, однако порождало… беспокойство. Да, именно это слово подходило лучше всего. Беспокойство.

Защитники прав животных призывал людей, принимающих участие в организации дефиле, бойкотировать его. Некоторые даже получили по электронной почте письма соответствующего содержания, но София не заметила, чтобы кто-то уволился или не вышел на работу. Сама она, конечно, подобных посланий на своём ящике не обнаружила: в Таиланде её E-mail попросту не был никому известен.

А если бы она и получила призыв отказаться от подготовки показа Сомбуна Сакды, неужели это заставило бы её подвести клиента? Как «зелёные» всерьёз могут рассчитывать, что их пропаганда повлияет на людей? Конечно, животных жалко, но один человек или десять, или даже сто, ничего не могут изменить. В этом София была совершенно убеждена. Всё равно найдутся тысячи тех, кто готов заплатить кучу денег за одежду из кожи, и пока так обстоят дела, крокодилам придётся умирать во имя моды.

И потом, от Софии не зависело, состоится ли показ. Дело было решённое, а она – всего лишь наёмный работник, который принимает участие в подготовке данного мероприятия. Главный у них Сомбун Сакда, и именно за ним последнее слово.

Да и что она могла бы сделать, даже если бы решила пойти на поводу у «зелёных»? Поговорить с тайцем? Но очевидно, что он не отменит столь важное событие, на которое потрачена куча денег, а вот на Софию наверняка посмотрит как на паникёршу. Для сферы, в которой она работает, это почти равносильно приговору. Ну кому нужен подиумный режиссёр, если он боится каждого шороха? Такого ни Сомбун Сакда, ни мир моды в целом ей не простят! На её должности человек должен источать уверенность даже тогда, когда её нет!

При мысли, что она может остаться без работы, что многие двери, открытые для неё теперь, окажутся вдруг закрытыми, София невольно содрогнулась. Она слишком долго шла к тому положению, которое сейчас занимает, чтобы рисковать! Конечно, она позаботится о надёжной охране: вдруг «зелёные» не ограничатся петицией и рассылкой писем, а решал устроить прямо на показе какую-нибудь публичную акцию вроде обливания моделей краской.

Но руководит ею вовсе не страх, а благоразумие.

***

Накануне дня показа Сомбун пожаловал на последнюю репетицию. Он по-прежнему был небрежен в одежде, и на этот раз его снова сопровождала блондинка. Только теперь, внимательно рассмотрев её, София поняла, что та совсем недавно делала пластические операции: кое-где виднелись едва заметные шрамы. Возникла даже мысль: женщина ли это или леди-бой, но выступающего кадыка обнаружить Софии не удалось, да и плечи, вроде, были достаточно узкие.

Зато стало ясно, кто она такая. Фотограф! На этот раз у блондинки была с собой профессиональная камера, и расположилась она у конца подиума – там, где модели всегда останавливаются и принимают статичную позу, чтобы дать фотографу возможность сделать снимок.

Девушки ходили по подиуму, за сценой мгновенно переодевались, музыка была подобрана и утверждена. В общем, всё шло идеально. Впереди был ещё один выход и затем – финальная сцена.

– Почему вы решили создать коллекцию из кожи? – спросила София Сомбуна. Они сидели рядом, справа от сцены. – Говорят, вас считали раньше противником использования продуктов животного происхождения.

– Я никогда не заявлял ничего подобного, – ответил Сомбун, повернувшись к Софии. – Ни в интервью, ни на показах.

– Знаю, но слухи, знаете ли…

– Да, они имеют привычку рождаться и расползаться.

Повисла пауза, и София уже решила было, что разговор окончен, когда таец сам обратился к ней:

– Вам нравится кожа?

– Да, пожалуй.

– Чем?

София задумалась, но ненадолго.

– Ну… её запах, тактильное ощущение, внешний вид… даже скрип – во всём этом что-то есть, – сказала она.

Сомбун кивнул, словно ждал ответа в таком роде.

– А больше ничего? Только то, что характеризует кожу как готовый продукт?

– Что вы имеете в виду?

– Ведь это не ткань. Это часть живого существа, причём важно, какого именно. У каждого зверя, с которого сняли кожу, есть мифология. Например, если человек выбирает укороченную куртку из крокодила, он делает это не просто так. Он как бы сообщает окружающим: я опасен и богат, у меня есть мотоцикл, и я обожаю ощущение адреналина в крови! Это хищник, и всем становится понятно, почему он носит одежду из крокодила.

– Да, вы правы, – София слегка улыбнулась. – Но ведь кожа любого хищника послужит подобным сигналом.

– Вовсе нет, – возразил Сомбун. Он сидел вполоборота, глядя на сцену, но обращаясь при этом к девушке. – Кожа буйвола с грубой фактурой скажет нам, что человек, который её носит – агрессивен, упрям и привык добиваться своего. Он предпочитает элегантности брутальность, а интригам – прямоту.

– Я кожа ящерицы?

– Утончённый вкус.

– И наличие крупной суммы на банковской карте, – пошутила София.

– Безусловно, – серьёзно кивнул в ответ таец. – Но не обязательно иметь деньги, чтобы обладать подобной вещью, – добавил он через несколько секунд. – Иногда она может достаться даром.

– В качестве подарка, – отозвалась София. – Конечно, богатые мужчины вполне могут преподнести плащ из аллигатора своей…

– Нет, не любовнице, – перебил Сомбун. – Просто другу. Или тому, кто хорошо поработал и оправдал ожидания. Я люблю делать подарки на память тем, с кем работал, если между нами было взаимопонимание, и результат меня не разочаровал. Думаю, вам я тоже преподнесу сувенир, – на этот раз он повернул голову и взглянул на Софию.

– Мне? – этого девушка не ожидала.

– Выберите любую вещь из коллекции, и точно такая же подходящего размера станет вашей.

– Выбрать прямо сейчас? – брякнула София, растерявшись от радости.

Таец улыбнулся, продемонстрировав идеально ровные и белые зубы:

– Конечно. Не торопитесь, подумайте хорошенько.

К такому делу следовало подойти серьёзно. София уставилась на сцену, хотя прекрасно помнила все модели, входившие в коллекцию. Она уже присмотрела себе несколько вещей, но выбрать нужно было только одну. Главное – не прогадать!

Вон та умопомрачительная мотоциклетная куртка из кожи аллигатора выглядит просто супер! Или плащ с вставками из кожи ската – сразу видно, что стоит кучу денег. Куртка из игуаны, запавшая ей в душу с самого начала, не стала за эти дни хуже. Впрочем, как и укороченный жакет из кожи питона.

София придирчиво разглядывала всё, что демонстрировали девушки, – словно её попросили вручить главный приз.

В конце концов, как любила говорить мать, первая любовь самая верная. Прочь сомнения – решено!

– Куртка из кожи игуаны. Вот эта, – София указала на девушку, которая как раз возвращалась, проходя мимо них.

– Вы получите её завтра утром, – пообещал Сомбун. – И я прошу вас быть в ней на показе. Это будет… аутентично.

– Хорошо.

– Вот и договорились.

– Вы, наверное, тоже будете в коже? Интересно, какого животного.

Таец улыбнулся:

– Посмотрим. Я ещё ничего не решил.

Они посидели пару минут молча, затем Сомбун повернулся.

– Знаете, как снимают кожу с животных?

– Что? – удивилась София. Она не ожидала, что дизайнер поднимет эту тему.

– Откуда берётся материал для такой вот одежды, – Сомбун кивнул в сторону подиума.

– Примерно представляю, но в детали никогда не вдавалась. Говорят, иногда кожу снимают с ещё живых крокодилов. Хотя не представляю, для чего это нужно.

– Наверное, иногда случается и такое.

– Но в целом, кайманов, аллигаторов и крокодилов разводят на специальных фермах именно для того, чтобы получить кожу, – София старались говорить осторожно: мало ли как относится к этому Сомбун. Хотя, раз он создал такую коллекцию…

– Конечно, – легко согласился таец. Даже едва заметно улыбнулся в своей маловыразительной манере. – А вы хотели бы увидеть процесс снятия кожи с живого существа?

– Не думаю. Вряд ли.

– Обратная сторона медали не всегда сверкает, да?

– Пожалуй.

Сомбун Сакда кивнул так, словно услышал то, что хотел.

– Мир моды жесток и не знает пощады, – сказал он.

София так и не поняла, к чему он затеял этот разговор, но была рада, что её ответы не вызвали у дизайнера неудовольствия. В конце концов, одно дело использовать натуральную кожу, а другое – излишняя и неоправданная жестокость по отношению к животным. Вот и фирма «Гермес» обещала в своё время проконтролировать процесс снятия кожи на крокодиловых фермах, поставляющих ей материал.

***

София решила лечь пораньше, чтобы выспаться к показу. С утра предстояло много работы, так что нужно было использовать любую возможность набраться сил.

Приняв ванну с морской солью и эфирными маслами, она вытянулась на кровати и приготовилась отправиться в царство Морфея.

София лежала на спине с закрытыми глазами, когда на улице раздался какой-то скрежещущий звук. Девушка прислушалась. Звук повторился – на этот раз чуть ближе к отелю. Было в нём что-то зловещее – София не могла понять, почему ей так подумалось, но по телу внезапно пробежали мурашки, и захотелось встать и подойти к окну, чтобы выяснить, что происходит снаружи. Но она сдержалась. В конце концов, ею это не касалось. Но звук повторился снова, и на этот раз девушке показалось, что он исходит прямо из-под её окна. Номер находился на втором этаже, так что от земли было совсем недалеко. София села на кровати, глядя на занавески. Затем встала и подошла. Осторожно отодвинула одну из штор, выглянула на улицу.

Перед отелем была небольшая асфальтированная площадка, по обе стороны которой стояли машины постояльцев Дальше росли узловатые деревья с какими-то причудливыми мясистыми листьями. София понятия не имела, как они называются. Над крышами домов стояла полная луна, окружённая чётко видимыми звёздами.

Что делалось под окнами, разглядеть было нельзя. Для этого пришлось бы открыть окно и высунуться, а поступать так София не испытывала ни малейшего желания. Она подумала, что надо просто лечь спать, и плевать, что там снаружи скрежещет, однако в этот момент на площадке перед отелем показалось нечто тёмное и бесформенное. Сгусток мрака медленно продвигался от фасада в сторону дороги. По сравнению с припаркованными автомобилями он выглядел довольно большим – метра три в длину и два в ширину. Нечто ползло прочь, издавая скрежещущий звук – словно волокло по асфальту какую-то скрытую от глаз железяку.

София замерла, не в силах оторвать поражённый взгляд от удивительного явления. Что это вообще такое?! Ночное животное? Но как такой крупный зверь может разгуливать по городу?

Вдруг сгусток мрака остановился и приподнялся. А затем начал оборачиваться. София чётко осознала, что он почувствовал её пристальный взгляд, и сейчас они встретятся глазами – если у этого существа они есть. Она хотела быстро задёрнуть штору, но не могла пошевелиться.

Нечто закончило разворот, и София увидела лицо Сомбуна Сакды. Таец смотрел на неё, словно проступая из зыбкого чёрного тумана. А может, он сам и был этим туманом. Во всяком случае, девушка ощущала присутствие тайца, и сгусток мрака больше не казался ни призрачным, ни зыбким – он словно обрёл плотность и даже форму.