Текст книги "Архипелаг OST. Судьба рабов «Третьего рейха» в их свидетельствах, письмах и документах"

Автор книги: Виктор Андриянов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 17 страниц)

Компенсация

Надя Сысоева вернулась с немецкой каторги в ноябре 1945 года. Подошла к родному порогу в рваных мужских ботинках и потрепанном ватнике. «Было мне 18 лет, а образование – пять классов. Лучшие годы отняла неволя, но я радовалась, что осталась жива, – пишет Надежда Николаевна из подмосковного города Клина. – Считаю, что Германия должна выплатить мне за принудительный труд хотя бы небольшую компенсацию. И не только потому, что каждая копейка для меня, инвалида, не лишняя. Это ее моральный долг перед нами».

К концу 80-х – началу 90-х годов прошлого века, когда в Советском Союзе лишь начинали вслух говорить о компенсациях жертвам фашистского террора, граждане многих других стран такие выплаты уже получали много лет. Германия платила им за потерю родных и близких, за ущерб физическому состоянию и здоровью, за лишение свободы и утрату собственности, за принудительное прерывание профессиональной или предпринимательской карьеры и неполучение выплат по страховым полисам и индивидуальным частным пенсиям… Не были забыты жертвы «медицинских» опытов, которые масштабно проводились в гитлеровских концлагерях… Предусматривалась компенсация за уменьшение трудоспособности и ношение еврейского знака – шестиконечной звезды…

Все правильно, все по закону, по международным соглашениям Германии, а с 1959 года и Австрии, с Англией, Францией, Бельгией, Данией, Израилем, Голландией и другими странами. К примеру, по договору ФРГ с Израилем Германия выплатила 3,5 миллиарда марок. А что же досталось тем, кому исковеркал жизнь знак OST?

До начала 90-х годов – ничего! Переговоры между ведомствами иностранных дел СССР и ФРГ о возможных выплатах советским гражданам за принудительный труд на рейх начались только весной 1991 года. Почему не раньше? Причин много. Назову лишь одну. Как известно, Нюрнбергский процесс квалифицировал насильственный угон и принудительные работы как беззаконие нацистского режима. Но в 1953 году в Лондонском соглашении о долгах правительство ФРГ сумело утвердить иное определение, подвести принудительные работы под репарационное право. А переговоры о репарациях ставились в зависимость от подписания мирного договора. Было немало и других, дипломатических, юридических проблем – о них подробно говорится в монографии П. Поляна «Жертвы двух диктатур»; отсылаю к ней тех, кого тема компенсаций интересует подробнее.

Эксперты искали приемлемые для всех сторон формы соглашения, а «восточные рабочие» все ждали справедливости.

Лидия Константиновна Завгородняя, г. Киев:

«Документов о пребывании в Германии никто на руки не выдавал, да и кому они в то время были нужны?! По возвращении из Германии одно упоминание об этом вызывало отказ в приеме на работу».

Любовь Ильинична Огурцова, Воронежская обл.:

«Вот я прочла в газете, что Германия будет выплачивать нам компенсацию, а кто нам вернет наши юные годы, отнятые каторгой?»

Анатолии Тимофеевич Педин, г. Азнакаево, Татарстан:

«Называю координаты города и лагеря, куда нас привезли, а также название фирмы, имя хозяина, где мы работали. По школьному атласу это, вероятно, одна из земель ФРГ – Рейнланд – Пфальц на реке Рейн. В этом небольшом городе есть железнодорожная станция одного с ним названия – Плайт и фирма «Пингер». Это, кажется, и имя самого хозяина, и название его фирмы, где мы работали в неволе.

Насколько я сейчас понимаю, свое дело этот хозяин начинал почти с нуля. До нашего приезда здесь уже была небольшая группа наших военнопленных. С нами стало около 30 человек.

Фирма «Пингер» производила из местного морского ракушечника и цемента кирпичные блоки и панели для строительства и заполнения каркасов стен домов. Выжимая за два с половиной года из нас все, что только было можно, фирма стала крупным процветающим предприятием. Союзники бомбардировали города Рура, и продукция фирмы пользовалась громадным спросом. Ежедневно мы отгружали несколько вагонов. Работали бесплатно по 10–11 часов 6–7 дней в неделю – за жалкие харчи.

В июне 1945-го нас репатриировали в Советскую зону оккупации, в город Торгау, где наши войска встретились с американцами. Потом, осенью, добрались до Родины, до города Гродно. Из Гродно по вербовке приехал в Уфу на строительство нефтезаводов, а с 1948 года работал в нефтяной промышленности Татарии, в городе Азнакаево. Заочно окончил финансово-экономический институт в Казани. Сейчас на пенсии. Здоровье серьезно пошаливает. Мое материальное положение сложное, но я оптимист.

Думаю, справедливость в конце концов восторжествует и ФРГ выплатит нам, остарбайтерам, компенсацию за моральное унижение и физический ущерб нашему здоровью. Эксплуатировали нас, не жалея, работали мы по 65 часов в неделю, за год это давало около 3400 часов, а за 2,5 года 8500. Это почти в два раза больше, чем годовой баланс рабочего времени в Германии сегодня, который составляет 36–38 часов в неделю и 1900 часов в год».

Долго тянулись переговоры, но в конце концов, российские и немецкие, российские и австрийские власти подписали соглашение о выплатах – компенсациях «восточным рабочим». В Москве специально для этих целей был создан Фонд взаимопонимания и примирения. Собрал фонд списки, проверил документы и в один прекрасный день в смоленскую деревушку Плиски, Елене Алексеевне Ивановой пришла казенная бумага – приглашение. Просим-де лично явиться в Смоленск «для получения компенсации, перечисленной от имени правительства Федеративной Республики Германии».

Вместе с бабой Леной тот путь ранней зимой 1998 года проделал журналист «Рабочей трибуны» Александр Чудаков. А потом рассказал в газете о путешествии шестнадцатилетней смоленской девушки в Германию, о немецкой каторге. И о том, как в Смоленском облсобесе Елене Алексеевне Ивановой под музыку вручили триста немецких марок. Компенсацию. За годы каторжного труда, за голод, побои, унижения, за ежедневное «руссиш швайн». А перед этим еще пару часов пришлось постоять в регистрационной очереди, среди таких же старух и стариков, собранных со всей Смоленщины.

А потом чередой пошли горькие весточки: напали на стариков прямо у сберкассы, вытрясли в поисках злосчастных марок весь дом, нашли в квартире задушенную бабушку…

Это случилось в феврале 2004 года в Запорожской области, через 60 лет после освобождения из фашистского рабства. Елене Петровне Гавриленко платили за искалеченную молодость по 600 евро в месяц – фантастические деньги для нынешней Украины. Внук позарился…

Пережила Елена рабство, вырастила сына и дочку, вынянчила внука – думала ли, что на погибель себе?!

– Почему я там не сгинула?! – выкрикнула она в последнем отчаянии. Но внучок, занятый пересчетом купюр, ее не слышал.

Валентин Эдуардович Тылтынь прислал мне письмо из Риги, где он, гражданин России, сейчас живет. Родился Валентин в городе Любани, Ленинградской области в 1928 году.

«24 апреля 1942 года пришел к нам домой молодой немецкий офицер и спросил, где мать. Мама в это время была в церкви. Офицер послал меня за ней. Когда я передал маме это распоряжение и выходил из церкви, один раненый солдат с перевязанной рукой дал мне буханку хлеба. Это было целое богатство! Мы уже привыкли к бомбежкам, а вот к голоду, оказывается, привыкнуть нельзя.

С хлебом я побежал домой. Немец-лейтенант накинулся на меня с хлыстом: где украл буханку? Я ему объяснил, но он не поверил. А потом сказал: «Скоро много хлеба будешь есть – завтра едешь в Германию». Но в Германию мы не попали.

Нас с мамой отправили батрачить на хутор к латвийской семье. Мать работала в поле и на ферме. Я пас скот: 14 коров, 6 телят, 18 овец. Доставалось и летом, и зимой – всех накормить, навоз убрать, на поля вывезти.

Той же осенью в это хозяйство привезли пленного – моего земляка Колю. Это был живой труп – кожа да кости. Батрачил он недолго – кулаки все жаловались немцам, что пользы от такого доходяги нет. И Колю увезли. А взамен дали другого пленного. Это был такой же скелет, лет пятидесяти, артиллерист, сержант, родом из Казахстана. Плен и рабство он переживал очень тяжело. Дома у него остались пятеро детей. Вряд ли они дождались отца – его, как и Колю, тоже увезли немцы».

После войны Валентин Эдуардович стал монтажником, строил в Прибалтике мосты, электростанции, заводы… Стал оформлять пенсию – два с половиной года работы на кулаков не учитывают. «Есть заверенные показания свидетелей, есть много живых свидетелей, – пишет он, – но с их показаниями никто в Латвии не считается. Здесь льготы дают только тем, кого в советское время вывозили. Или тем, кто воевал против русских».

Геннадий Николаевич Селезнев,председатель второй и третьей Государственных Дум, ныне независимый депутат Госдумы, лидер партии Возрождение России:

– Деревню под Ленинградом, где жила огромная бабушкина семья – 14 детей – немцы оккупировали в сентябре 1941 года. Всех угнали в Латвию батрачить на кирпичном заводе, а когда вернулись после освобождения, деревня была сожжена, долго жили у дальних родственников. И это не частный случай. Забывать об этом нельзя.

Право, есть над чем задуматься. Карта рабства, как я уже писал, не ограничивалась Германией. Теперь ясно, что к ней надо добавить и Латвию, и Литву, и Эстонию. В советское время об этом, понятно, молчали. В угоду идеологическим клише поминали латышских стрелков времен Октябрьской революции и Гражданской войны и старательно обходили кровавую историю легионов СС, сформированных в Прибалтике. Зато «верные солдаты фюрера» и сейчас не расстаются с прошлым.

Весной 2004 года в Лейпциге проходила очередная международная книжная ярмарка. Там отметилась и госпожа Кальнисте, экс-министр иностранных дел Латвии. Она рассуждала о тождестве нацизма и коммунизма. Прервав ее злобствования, зал демонстративно покинул Соломон Корн, заместитель председателя Совета еврейских общин Германии. «Когда я слышу, – сказал он, – что красная дубина принесла больше горя, чем коричневая, то могу возразить лишь одно: многие убитые в Освенциме люди скорее согласились бы жить под гнетом красной дубины, чем умереть в газовой камере».

– Браво, Соломон Корн! – воскликнул русский писатель Альберт Лиханов, председатель Всероссийского детского фонда. – Жаль только, что вы забыли о красной дубине, обращенной против гитлеризма, о Красной армии, освободившей Освенцим и его узников, о Советском Союзе, о миллионах советских солдат, партизан, граждан, положивших жизни не только за свою личную свободу.

Для госпожи Кальнисте и ее соотечественников-латышей в том мире, который конструировали гитлеровцы, тоже, между прочим, не было места. И об этом надо напоминать.

Александра Ивановна Мощенко, г. Дальнегорск, Приморский край:

«До Великой Отечественной войны мы жили в поселке Михайловка Брянской области. Район наш, Мглинский, многие называли Шемановским. Мама рассказывала, что был такой пан Шемановский. Когда я была маленькой, она мне показывала дом, где он жил.

Поселок наш из 18 домов окружали леса. Красивый был поселок. В каждом дворе сад. Жили дружно, праздники советские справляли. Так бы и жили. Но услышали слово: война! Отец и мама, два дяди, тетя с маленькими детьми ушли в Мглинской партизанский отряд. Я с братьями осталась у бабушки. Часто приезжали полицейские и немцы, спрашивали, где наши родители.

В 1942 году расстреляли нашу бабушку. Ее похоронили в братской могиле в деревне Луговка. Мы, пятеро детей, остались одни. Сами варили, печь топили, играли, дрались, плакали – жалеть нас было некому. Бывало, подкатим колоду к печке, я лезу на зачистку, остальные подают мне дрова. Наложу в печку бересту, зажгу под дровами, а сама быстро выбираюсь, чтоб не загореться. Если дрова сильно разгорались, мы бросали на них снег. Дрова шипели. Очень боялись, чтобы хата не сгорела. Днем нам никто не помогал – люди боялись. Если помогали, то ночью.

Однажды зимой партизаны ушли в сторону украинских лесов. А женщины с маленькими детьми остались. Нас всех забрали немцы. Большой обоз образовался. В конце концов бросили нас на станции Неман.

Я у хозяев по возможности работала. Даже коня водила на пастбище. Помню, посадили меня на коня, он был большой и вредный, норовил меня укусить. Пацаны на своих конях поплыли через Неман, а я боялась, потому что плавать не умела. Как чухнул мой конь в Неман и поплыл, а я сижу верхом. В общем, не знаю, как удержалась.

Мы жили на краю деревни, почти в лесу. И я первой увидела наших солдат. Как заору: наши! По большаку шла тяжелая техника, потом пришли санитарные части. Я знала, где брод, и переводила их за Неман.

Через людей наши родители узнали, где мы живем. Приехал отец и увез нас. Когда ехали домой, всюду видели руины. Приехали в Унечу. Заночевали. Лежим, вроде в квартире, а над головой – небо и звезды. Прошло столько лет, а война нас не покидает.

Живу сейчас в Приморье, в г. Дальнегорске. Кто знает нашу судьбу, все спрашивают: почему вы не добиваетесь прав малолетних узников? А как добиться? По архивам пишу – толку никакого. Приехать – таких денег нет! Собрали, наконец, по миру, и я приехала в родные места. Месяц проездила по архивам, по деревням, нашла людей, с кем были вместе в лагере. Но свидетелям не верят. Мол, откуда они вас знают? В архивах ничего нет. В общем, неизвестные узники. Хотя полные деревни, с которыми мы были в лагерях.

Да, еще есть чиновники, которые говорят, что детей одних не угоняли. Мол, только с родителями. Да еще говорят: на компенсацию не надейтесь. Да гори она ваша компенсация синим пламенем. Мы ее и не требуем. Знаем, что ее давно разворовали. Пережили такую войну, и сейчас переживем. Мы хотим только справедливости. Но вот как ее найти?»

Григорий Петрович Зинченко, о котором в декабре 2003 года рассказал еженедельник «Совершенно секретно», немецких денег так и не дождался. Он умер в октябре 2001 года, не заполнив формуляр-анкету с отказом от дальнейших претензий. Это по требованию немецкой стороны следовало сделать до 31 декабря 2001 года. Хорошо, что вмешались журналисты и вдове Зинченко, детям-инвалидам в апреле 2003-го отправили деньги – 11 009 рублей. Повторю прописью: одиннадцать тысяч девять рублей. Немногим более трехсот евро.

Спасибо, смилостивились…

Всего в Российский Фонд взаимопонимания и примирения за десять с лишним лет его работы подали заявления на выплату компенсации свыше 500 тысяч человек. До конца 2003 года им выплатили 101,06 миллиона евро по германскому фонду и 21,7 миллиона евро – по австрийскому. Какую-то часть еще выплачивают. В пересчете на каждого – примерно те же три сотни.

17 июня 1942 года в Приднепровье, на хуторе Преображенский, полицаи устроили облаву. Ловили молодых людей, скрывающихся от угона в Германию. Полицейские Кирилл Молоков и Антон Гулай, задержав Елизавету Ткаченко, составили акт:

«…она начала полицию называть бандой и нехорошими словами, когда стали предупреждать, что так нельзя делать, то она говорит: ну вас к чертовой матери с вашей полицией; раз уж подались в полицию, то езжайте сами, раз она вам нравится…»

Не знаю, как сложилась судьба Лизы Ткаченко. Расправились с ней сразу, на месте, или выжав в Германии «работу десятка лет»… Их были миллионы.

«Мудрук Лена.

Я работаю на кирпичном заводе, работа тяжелая, уже 2-й год. Я, мы здесь, в этой Германии, как нас забрали от отца и матери, от братьев и сестер, разлучили с ними. Я здесь мучаюсь голодная и холодная. Нас бьют… У меня на Украине две сестры, Вера и Таня, и брат Андрей. Батько Корней и мама Мария. Писала их дочка Лена».

Это письмо выцарапано на черепице. Его нашли советские бойцы в каких-то развалинах в Восточной Пруссии.

Адресовано письмо из сорок пятого года всем нам. Чтобы помнили: были такие остарбайтеры. «Восточные рабочие». Наши деды и бабушки, отцы или матери…

Послесловие

Когда-то наши взрослые соотечественники, постигая грамоту вместе с маленькими детьми, выводили мелом на школьных досках: «Рабы – не мы, мы – не рабы»…

В годы Второй мировой войны фашистская Германия согнала на рабский труд миллионы иностранных невольников. Почти 5 миллионов из Советского Союза. 65 процентов тех, кого пригнали с Востока, были несовершеннолетними, то есть подростками и детьми. Их пытались сделать рабами…

В книге Виктора Андриянова «Архипелаг OST» – свидетельства выживших, кто прошел страшный путь страдальцев. Кого и после освобождения не баловала судьба. Им, непокоренным, наша признательность за любовь к Родине и стойкость. За то, что сохранили в себе человечность, добрую память о тех, кто помогал им выжить.

Таких книг у нас до обидного мало. Я понимаю, что создавать их очень не просто. Сбор материала занимает годы. Его осмысление, анализ – это не только скрупулезная исследовательская работа, но и прикосновение к человеческой боли, порой нестерпимой. Именно поэтому, читая книгу, чувствуешь, как ощутимо передана психологическая атмосфера того времени, его дух.

Последние жертвы фашистского ада повествуют о себе и о тех, кто строил свое благополучие на крови и страданиях несчастных. Кто-то может сказать: а кому и зачем это надо? Думаю, что это важно знать новым поколениям людей, знать правду. Чтобы подобное никогда не повторилось.

Уникальные отчеты о репатриантах, засекреченные до последнего времени, дополняют и проясняют общую картину. Ведь освобождение миллионов граждан разных стран из фашистской неволи – это тоже история Великой Победы, добытой Красной армией и ее союзниками 60 лет назад.

Особую ценность, на мой взгляд, представляют те разделы книги, где рассказывается о том, как немецкие граждане с риском для себя помогали советским людям выжить.

16 февраля 1999 года вместе с федеральным канцлером ФРГ Герхардом Шредером германские предприятия Страховая компания «Альянц», «Дойче банк», «Дрезднер банк», «БАСФ», «Байер», «БМВ», «Даймлер – Крайслер», «Дегусса – Хюльс», «Фрид. Крупп Хеш – Крупп», «Хехст», «Сименс», «Фольксваген» подписали Совместное заявление, которое стало базовым для создания фонда по выплатам компенсаций бывшим жертвам нацизма. Этот шаг делает честь новому поколению германских предпринимателей. Он – свидетельство того, что немецкий народ не увяз в своем прошлом, его политическая мудрость нацелена в будущее. Это и хороший урок политического и морального воспитания молодому поколению – жить в мире со всеми народами и знать, что любое преступление требует искупления.

В рядах Общества «Россия – Германия» – оно действует с 1972 года, раньше называлось Общество «СССР – ФРГ» – есть и бывшие жертвы нацизма. Они активно участвуют в укреплении взаимопонимания, сотрудничества, партнерства и дружбы с общественностью и народом новой Германии. Спасибо им за это.

Виктора Андриянова хотелось бы поздравить с творческой удачей. Уверен, что он продолжит тему, которой посвятил годы журналистского и писательского труда.

Такие книги очень нужны и в России, Украине, Белоруссии, и в Германии.

Александр УРБАН, вице-президент Общества «Россия – Германия»

Эту книгу помогли написать:

Аксенова Софья Иосифовна,г. Надворная, Ивано-Франковская обл.,

Андреев Геннадии,г. Санкт-Петербург;

А. Арсиенко,г. Снежное, Донецкая обл.

Ахрамеева Александра Михаиловна,г. Николаев,

Балым Анна Трофимовна,с. Павлыш, Кировоградская обл.,

Безмен ко Мария Гавриловна,Московская обл.,

Боряк Анастасия Ивановна,г. Владивосток,

Братинко Анатолии Иванович,г. Новочеркасск,

Бурштын Анатолий Иванович,

Бутенко Мария Григорьевна,Саратовская обл.,

Буянкова Ольга Викторовна,г. Воронеж,

Веселова Елена Алексеевна,г. Санкт-Петербург,

Ворожбит Анна Петровна,с. Русская Поляна, Сумская обл.,

Герасимов Петр Семенович,г. Мариуполь, Донецкая обл.,

Горлова Т. П.,г. Щигры, Курская обл.,

Горяйнова Лидия Александровна,Ростовская обл.,

Демина Анна Васильевна,г. Сочи,

Дерунец Павел Никитович,г. Брянка, Луганская обл.,

Дерябина Антонина Алексеевна,г. Пермь,

Дерещук Вячеслав Евгеньевич,Черкасская обл.,

Добранская Ольга Николаевна,с. Веселый Раздол, Николаевская обл.

Догадаило Евдокия,Харьков,

Дробышев А. Я.,Тульская обл.,

Дубровская И.,г. Харьков,

Жданова Елена Степановна,г. Кишинев,

Заика Михаил Ефимович,с. Сидоровка, Курская обл.,

Захарчук Василии Иванович,Донецк,

Зинскии Владимир Степанович,г. Вознесенск, Николаевская обл.,

Зубко Юрии Арсентьевич,г. Первомайскна-Буге, Николаевская обл.

Калабина Г. С.,г. Николаев,

Касьянова Александра,г. Ростов-на-Дону,

Кириченко Мария Афанасьевна,Полтавская обл.,

Коваленко Владимир, г. Мукачево, Закарпатская обл.,

Колесниченко Екатерина Андреевна,Московская обл.,

Комаров И. А.,г. Омск,

Коноблева Елена Васильевна,г. Воронеж,

Коняева Вера Петровна,г. Харьков,

Кривенко Валентина,Армения,

Кривицкий Иван Назарович,с. Гусарка, Запорожская обл.,

Кузьменко Татьяна Федоровна,Киевская обл.,

Кулибабчук Владимир,г. Винница,

Кушнарева Вера,Башкирия,

Леванович Екатерина Мефодиевна,г. Тверь,

Литвиненко Иван Павлович,Полтавская обл.,

Левцова Мария Ивановна,пос. Алмазный, Ростовская обл.,

Лобанов Иван Федорович,Ленинградская обл.,

Луценко Екатерина Степановна,с. Сунки, Черкасская обл.,

Мазниченко Галина Николаевна,г. Запорожье,

Матвеев Иван Васильевич,г. Москва,

Мигаль Анна Алексеевна,г. Ростов-на-Дону,

Микляева Надежда Романовна,г. Курск,

Мирошниченко Наталья Ильинична, г. Северодонецк, Луганская обл.,

Меланич Анна, г. Гайсин,Винницкая обл.,

Мельник Серафима Владимировна, г. Тульчин, Винницкая обл.,

Могильный Алекандр,г. Алчевск, Луганская обл.,

Мисун Елена Федоровна,Запорожье,

Мойсеенко Галина Трофимовна, г. Киев,

Моисеева Клавдия Кузьминична,г. Дебальцево, Донецкая обл.,

Морозюк Петр Яковлевич,г. Киров, Калужская обл.,

Нехорошева Наталья Михайловна,Белгородская обл.,

Овчаренко Николай Петрович, г. Кировск, Луганская обл.,

Огурцова Любовь Ильинична,п/о Углянец, Воронежская обл.,

Озерова Степанида Матвеевна,Белгородская обл.,

Павелко Петр Семенович,г. Лубны, Полтавская обл.,

Педин Анатолий Тимофеевич, г. Азнакаево, Татарстан,

Петрученя Василий Иванович,г. Минск,

Полторанов Владимир Михайлович, г. Днепропетровск,

Пономаренко Елена Даниловна,г. Николаев,

Полунина Мария Николаевна, г. Шелехов, Иркутская обл.,

Попурри Вера, г. Николаев,

Прохоренко Нина Павловна,пос. Чесма, Челябинская обл.,

Попова Екатерина,Белгородская обл.,

Попова Елена,Московская обл.,

Рубан Иван Петрович, г. Кривой Рог, Днепропетровская обл.,

Сапсай Алексей Тимофеевич,г. Брест,

Серебрянская Анна Михайловна,Донецкая обл.,

Слободич Ольга Стефановна,д. Углы, Гомельская обл.,

Скоробреха Николай Яковлевич,г. Старый Оскол, Белгородская обл.,

Соловьева Елена Анатольевна,г. Санкт-Петербург,

Соколик Василий,г. Докучаевск, Донецкая обл.,

Старченко Василий,г. Шахтерск, Донецкая обл.,

Стройна Александра Даниловна,г. Одесса,

Сыроватко Иван Иванович, г. Снежное, Донецкая обл.,

Сысоева Надежда Николаевна, г. Клин, Московская обл.,

Тихомиров Юрий Николаевич, г. Днепропетровск,

Темнова Антонина Алексеевна,Московская обл.,

Ткачук Екатерина Ивановна, г. Харьков,

Толок Мария Прокофьевна,

Толстых Раиса Ивановна,Краснодарский край,

Урядова Меланья Филимоновна,г. Запорожье,

Чавдаров Дмитрий Дмитриевич,г. Грозный,

Чернова Анастасия, г. Чебоксары,

Чернова Галина Федоровна,г. Воронеж,

Чебердина Нина Семеновна,г. Москва,

Харьковский Геннадий Александрович,г. Горловка, Донецкая обл.,

Ширнова Прасковья,г. Унгены, Молдова,

Штура Григорий,г. Макеевка, Донецкая обл.,

Щаренский Михаил Константинович, г. Ростов-на-Дону,

Щербатюк Иосиф Тимофеевич,г. Кировск, Луганская обл.,

Щетинин В. П.,Курская обл.,

Ющенко Владлен Андреевич,г. Мариуполь, Донецкая обл.,

Яцук Варвара Власовна, г. Таганрог, Ростовская обл. и другие.