Текст книги "Сизая цекропия (СИ)"

Автор книги: Вика Соколова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 27 страниц)

– Ты не ее врач, чтобы…

– С-со мной… все… в порядке, – еле выдавила из себя Алекс эту скудную фразу, когда ей освободили рот от всего лишнего. Почему-то и вправду было тяжело говорить, да и тело до сих пор не слушалось, будто успело прирасти к кровати. Но Алекс жутко хотелось узнать, что произошло и почему на нее все смотрели как на призрака. – Ч-что слу… чилось?

Все переглянулись. Было заметно, что они колебались, не зная, стоит ли именно им рассказывать все пациентке или же оставить это на ее лечащего врача. Но все равно томить девушку, пребывавшей в полном неведении, могло быть чревато для ее нервного состояния. Хотя они разве не могли чуточку подумать и понять, что их ответ мог привести к еще более ужасным последствиям?

– Ты была в коме, – после минутного молчаливого переглядывания ответил ей высокий худощавого телосложения мужчина, все это время возившийся с проводами, трубками и катетерами. – Но не волнуйся, сейчас показания в норме, твоему здоровью ничего не угрожает, так что все хорошо. Ты очнулась – это главное.

«Ого, я из-за Ранты в кому впала? Ничего себе, – Алекс была ошарашена такой новостью. – Это из-за ее похождений, что ли? Что она успела сделать? Эй, исчадие ада, ты еще здесь?» – пыталась она связаться с демоном.

Но как бы она ни старалась спровоцировать Ранту колкими фразочками, ответа так и не последовало. В голове было совершенно «пусто». Да это не особо-то и расстроило Алекс, ведь она жива, здорова и сама контролировала свое тело, хоть пока и не совсем хорошо. Но это пока.

«Эй, а откуда там эти цветы? – на своей прикроватной тумбочке Алекс заметила немного подвядшие белые хризантемы. – Они уже начинают раздражать, ей богу. Все с ума по ним посходили, что ли?»

– Офигеть… И что, через пять лет? – спросил один из присутствующих у полненькой женщины, подкравшись к ней сзади.

– Ого, – опешила Алекс, отчетливо услышав цифру. – Значит, мне тридцать будет? Стару-у-ушка.

– Почему тридцать? – удивилась главная медсестра, наклонив голову вправо. – Вам двадцать четыре всего.

– В смысле? Мне было столько, а потом я… в коме пять лет провела. Я, конечно, математику подзабыла немного, но где ошиблась-то?

– Нет, вы к нам поступили, когда вам было девятнадцать, – нахмурившись, женщина снова начала просматривать карточку пациентки, находя подтверждение своим словам. – В университете, кажется, несчастный случай произошел. Вы ничего не помните, да? У вас, скорее всего, временное помутнение рассудка. Такое бывает, не волнуйтесь. Немного покоя и отдыха – и все воспоминания встанут на свои места.

– Марта, – показалась голова очередной медсестры у входа, – я Нинель собрала. Ее у себя пока оставить?

– Нет, выведи на улицу, пусть там отца подождет.

Алекс услышала знакомое нервное бормотание «шарики-шарики» в коридоре, и теперь у нее вообще все перемешалось в голове.

– Это что, та девочка с аутизмом? – задала она вопрос скорее себе, чем присутствующим.

– О, вы с ней знакомы? – Марта удивилась не меньше Алекс. – Хотя она поступила на лечение чуть позже вас, но, может, вы знали ее до несчастного случая? Вы что-то вспомнили, да?

– Она все это время была здесь? – Алекс озадаченно покосилась на женщину. – Вы шутите, да? Это невозможно. Это… – Шестеренки в голове медленно, но все же закрутились. Алекс не нравилось, во что собирались все факты. Ее дыхание и пульс участились, приступ паники был не за горами. – Полный бред, хотя… А-а, это все проделки Ранты. Точно. Она просто решила поиздеваться надо мной, так? – Алекс попыталась встать, но все дружно, немного насильно, начали удерживать ее в постели. – Это же все неправда. Это… иллюзия. Все ненастоящее. Пустите меня!

– Успокоительного? – спросил паренек у Марты, слыша противно пиликающий звук прибора.

– Да.

– Э-эй! – Алекс разозлилась, увидев шприц. – Что вы задумали? Нет, отстаньте от меня. – Она пыталась убрать руку, но одним ловким, отточенным движением укол уже был сделан. – Ах вы, вы… демоны. Это все опять ваши продел-ки-и…

Алекс быстро отключилась, еще раз удивив присутствующих. Похоже, в тот день вся больница говорила об этом странном коматознике.

– Уф, – вздохнул медбрат. – Кто ж знал, что такая активная будет?

– Ага, – согласилась Марта. – Вот Кевин удивится.

– Прям подарок на Днюху.

– Точно. А ты закончил с Льюисом, что до сих пор здесь ошиваешься? – Марта недовольно скрестила руки на груди.

– Ой. – Паренек спохватился и пулей выбежал из палаты.

Даже приличная доза успокоительного, вводимая Алекс на протяжении нескольких недель, не смогла помочь снять тревогу и беспокойство, которые преследовали ее даже в «пустом» сне и не давали возможности нормально отдохнуть. Ей было крайне душно, неуютно и непривычно в своем собственном теле. Из-за принудительного периодического погружения в сон организм совершенно ослаб и появилась головная боль, схожая с той, которая бывала после пересыпа, только более очевидная и резкая.

Общее состояние Алекс в момент ее первого осознанного пробуждения можно было описать тремя словами: истощенность, раздавленность и опустошенность.

– Как вы себя чувствуете? – В палату вошла медсестра-Златовласка. И теперь уже все ее внимание было приковано к девушке, а не к бойкому старичку, которому, кажется, в тот раз даже клизму забыли сделать из-за внезапно проснувшейся спящей… бледной и худой красавицы?

– Ужасно, – тихо прохрипела Алекс, не скрывая своего недовольства. – Прошу, не нужно больше пичкать меня лекарствами, от которых тут же засыпаешь. Я провела во сне, по вашим словам, пять лет, мне сейчас не это нужно.

– Вы нервничаете, может…

– Я не!.. – Алекс осеклась из-за все еще слабых голосовых связок. Поэтому, выдохнув, прочистила горло и попыталась спокойно, без агрессии донести свою мысль до дико раздражающей ее медсестры: – Я не нервничаю. Скажите, пожалуйста, могу ли я поговорить с тем, кто точно в курсе… моего состояния?

– Ваш лечащий врач уже здесь. Но раз вы снова уснули, он вернулся в свой кабинет. Позвать?

– Вы еще спрашиваете?

Златовласка отрепетированно мило улыбнулась и покинула палату.

«Вот же, и чё так бесит? – внутренне злилась Алекс, не совсем понимая свою очевидную неприязнь к медсестре. – Может, мы с ней уже пересекались? Или нет? Капец, что за хрень здесь творится?»

– Старик, выключи телек, – попыталась она докричаться до соседа, но тот ее даже не услышал.

«Ах да, он же глух как пробка. Постойте, он ли?»

Алекс многое казалось настолько знакомым, что эти ощущения превосходили чувство дежавю в несколько раз. Только выглядело все как-то иначе: картинка была другая, но звуки, поведение, образы – те же. Подобная странность не просто пугала, а действительно заставляла задуматься о состоянии своего мозга. Вдруг с ним что-то не так?

«Надеюсь, хоть врач толком все объяснит. Иначе просто цирк какой-то…»

И вдруг Алекс позабыла все, о чем хотела спросить. Слова в голове начали разбегаться и теряться, когда в дверях показался Кевин в белом врачебном халате.

– Опа, привет, – немного неряшливо поприветствовала его Алекс, застав мужчину врасплох.

– Здравствуйте. Как себя чувствуете? – профессиональным сухим тоном спросил он, переложив черную папку из одной руки в другую.

– Лучше, чем было. Эм… А что происходит, не расскажешь?

– Конечно, минуту. – Врач не без боя выключил телевизор, одолжил у соседа стул и, поставив его рядом с кроватью, присел. – Постараюсь по порядку. Мне многое нужно с вами обсудить.

– Заинтриговал.

– Но для начала, Александра, расскажите, что последнее вы помните? – Щелкнув ручкой, Кевин открыл папку и приготовился записывать, словно сейчас они были на интервью.

– Какой поворот, какие формальности. – Алекс пристально наблюдала за ним, не понимая, почему он так холодно себя ведет. – Ну, хорошо, только это на что-нибудь повлияет?

– Повлияет на мои знания о вашей памяти и, возможно, на возобновление дела, – сказал он то, что думал, с последующим осознанием того, что последнее было пока лишним.

– А, вы про тот несчастный случай в университете? За столько лет еще не разобрались? Ай-я-яй, – укоризненно покачала она головой.

– Так вы помните, что произошло, или просто услышали слухи, коими полнится больница после вашего пробуждения?

– А я популярна, да? Не знала, что для этого нужно выйти из комы. Хотя не думаю, что этот способ всем подойдет, поэтому слишком афишировать его не стоит, а то мало ли. – Алекс попыталась перевести все в шутку, но невозмутимое лицо Кевина заставило ее почувствовать себя неловко. Она начала осознавать, что перед ней не тот человек, который вытащил ее из лап демонов. – Ну, вроде как отрывками помню. Только все равно потом дичь похлеще творилась, – пробурчала она, осознавая масштабы своего воспаленного воображения.

– Вы что-то видели после? – Мужчина на удивление оживился. Даже придвинулся ближе. – Что-то помните, когда находились в коме? Мы часто фиксировали бурную мозговую активность на протяжении всего этого времени, поэтому, если вы чем-то можете поделиться, это будет очень ценным исследовательским материалом.

– Для чего? – не поняла она такого ажиотажа.

– Я пишу диссертацию по данной теме. И вы очень можете мне помочь.

– Ха, вот хитрый жук, – усмехнулась Алекс. – Я сделала всю грязную работу, а сливки вы собирать будете?

– Если работа выгорит, поделюсь премией, – прошептал Кевин, наигранно закрывшись папкой, словно речь шла о какой-то секретной информации.

– Ох, поверьте, если вы запишете «это», то сможете поделиться только пилюлями в дурдоме.

– Значит, пополним ряды современного авангардного творчества, – быстро переключился он, не видя никакой проблемы. – Что ж, надеюсь, в скором времени услышу вашу историю. А теперь, думаю, моя очередь поведать вам о том, что творилось все это время в мире.

– Плевать на мир. – Алекс попыталась безразлично махнуть рукой, но лишь нервно дернула кончиками пальцев. – Что с моим-то окружением творилось? Ибо честно скажу, многое из того, что я видела «там», переплеталось с реальностью. Я так думаю.

– Люди здесь влияли на то, что вы видели, будучи в коме?

– И не только люди. Вот, например, эти цветы меня часто там преследовали, – указала она взглядом на завядшие хризантемы. – Не в буквальном смысле, конечно. Я просто видела их на клумбах, ощущала запах…

– Вы находились не только в палате? – озадаченно, но с интересом посмотрел на нее врач.

– Так, чтобы было проще, скажу, что я находилась как бы во сне. В настолько реалистичном сне, что до сих пор жду подвоха здесь и сейчас… И даже не удивлюсь, если у вас через секунду вырастут рожки и хвост.

– Эм… – Кевин растерялся. – Ладно. Мы, кстати, связались с вашими родными и друзьями, которые вас навещали, так что ждите наплыва гостей, – сообщил он, как думал, радостную новость.

– Что? Ко мне кто-то приходил? – Алекс действительно удивилась. Прям так сходу даже и сообразить не могла, кому из этой жизни могла быть нужна.

– А что такое? Конечно, с вашими опекунами поначалу некое недопонимание вышло, но они регулярно вас проведывали. Ваша сестра, кстати, так уже замуж успела выйти. Теперь она, кажется, Сефордс. И именно эта девушка приносила вам цветы.

«Он вообще о ком говорит? – Алекс была в таком в шоке, что аж на некоторое время забыла как дышать. – О Стейневых, что ли? Да они… Ха, как все раскрылось, решили в заботливую семью поиграть? А Роза лучше бы не мне эту траву таскала, а своей семьей занималась, раз уж замуж выскочила. Вот отстой!»

– Еще одним регулярным гостем была Анжела Лиан, ваша подруга из университета. Именно она вас тогда нашла и вызвала скорую помощь.

«Вы сейчас прикалываетесь?! – ее ошеломленность плавно перетекала в бешенство. – Что за чушь? Откровенный полный бред!.. Нет, это точно издевки демонов. Определенно».

– Она часто навещала вас, переживала. И даже, чтобы вы не скучали, принесла вам как-то волнистого попугайчика. Но из-за старика Люка пришлось его вернуть. – Врач вдруг заулыбался, вспомнив что-то радостное.

– А после я чуть не умерла. – Алекс отвела взгляд, вспоминая, что происходило там на вечеринке в особняке.

– Вы это помните? – Кевин наклонился, вопрошающе всматриваясь в ее отрешенное лицо. – У вас пару раз показатели выходили из нормы, но мы быстро с этим справлялись. Но не буду скрывать, однажды сердце остановилось.

– Птица была? Я помню чириканье. – Алекс нервно сглотнула, мысленно вернувшись в то состояние, когда демон перерезал ей горло.

– Да, подтверждаю. Была моя смена, и я помню, что стажер даже убрал попугая из палаты: уж больно голосистый попался и мешал реанимации.

«Так те голоса, белый яркий свет, получается, были отсюда, извне?.. – по телу прошла лихорадочная дрожь, и Алекс начало трясти, как от сильного холода. – Черт, это что, правда? Но разве такое возможно?» – она до сих пор не могла поверить в происходящее. Было это сомнение или же простое нежелание признавать очевидное… кто знает? Алекс в тот момент так точно была не готова дать вразумительный ответ.

– Вот вам и совет, – вдруг начала она, натянув фальшивую улыбку, тем самым пытаясь скрыть сильное беспокойство. – Притащите всем коматозникам их питомцев, вдруг захотят выкарабкаться.

– Вам это помогло? – серьезно спросил врач.

– Что? Нет, птица-то не моя. Просто ее, в отличие от людей, я точно слышала.

– Понятно. А скажите, вы…

– Сарга, срочный вызов! – влетела в палату обеспокоенная Марта, прижимая телефон к плечу. – У Коллем опять припадок, отец не справляется.

– Да, сейчас. А вы отдыхайте, позже продолжим. – Напоследок он коснулся большой и теплой ладонью «высохшей» руки Алекс и выбежал в коридор.

– Угу, – безразлично промычала она, уже переключившись на кое-что другое.

Теперь, когда назойливые медсестры не пытались усыпить, когда заткнулся раздражающе громкий телевизор и все наконец стихло, Алекс смогла сосредоточиться на главном – на себе. И да, первое, что она заметила, были именно руки, внимание к которым и привлек Кевин своим невинным ободряющим прикосновением. Только вот это дало совершенно иной эффект.

Все тело мгновенно оцепенело. Алекс охватил шок. Это были не ее руки. Бледные, тонкие, худые, почти полупрозрачные конечности с пугающими длинными пальцами-спичками лежали на постели вдоль тела. Если бы не синевато-зеленые вены, отчетливо видневшиеся сквозь тонкую кожу, руки обладали бы идеальной маскировкой, полностью сливаясь с белоснежным хлопчатобумажным покрывалом. Алекс панически боялась пошевелить хоть пальцем. Она не хотела верить, что этот «ужас» принадлежал ей. Но вскоре кисти предательски затряслись, заставляя Алекс с каждой секундой, с каждой легкой дрожью поверить в то, что это и есть реальность. Дыхание участилось – она жадно вбирала воздух в легкие, но все никак не могла насытиться. Вернулось болезненное головокружение, глаза наполнились слезами, лицо искривилось, давая понять, что девушка вот-вот готова разрыдаться.

Алекс медленно подняла трясущиеся от страха руки и поднесла их к лицу. Она легонько дотронулась подушечками пальцев до потрескавшихся губ, впалых щек, затем плавно перешла к сухим, тонким, редким волосам, которые не доставали даже до плеч. Схватившись за голову, Алекс отчаянно взвыла. Судорожно и хаотично она начала хвататься за различные участки тела, до которых могла дотянуться, оставляя красноватые отметины. От былой натренированной мышечной массы не осталось ни следа, как и от привлекательных признаков женской красоты – бедра уменьшились чуть ли не вдвое, «сдулась» грудь, – лишь торчащие кости были повсюду.

– Нет, нет, нет! Оно не мое, это не мое тело. Господи, что это? Что происходит?! – пыталась она кричать, но выходил лишь сдавленный хрип, который точно не мог покинуть даже пределы палаты.

– Дорогая, что-то случилось? – спокойно поинтересовался старичок, заметивший истерику Алекс.

И это на удивление сработало. Неожиданно, но чужое внимание заставило ее прекратить истязать свое и без того слабое тело. Алекс была в замешательстве и не знала, как реагировать. А сосед даже и не думал хоть что-то предпринять: он просто смотрел на нее с слегка озадаченным видом, явно не понимая всей глубины проблемы. Прошло около двух минут, а они так и продолжали смотреть друг на друга, словно решили устроить любительский матч в «Гляделки». И только резкий яркий луч света заставил Алекс отвести взгляд, спасаясь от ослепляющей боли. Виной тому стало солнце, которое, дойдя до нужного положения, направило «зайчика» прямо ей в глаза.

– Дайте мне это! – прикрикнула она, показывая на соседскую прикроватную тумбочку. – Дайте!

Старичок внимательно проследил за рукой девушки, указывающей на его вещь. По-детски открыто заулыбавшись, он схватил квадратное карманное зеркальце и отнес его Алекс. Она с трудом, превозмогая боль, ломившую каждую частичку тела, приподнялась на кровати. Ее пальцы дрожали так, что если бы она случайно выронила зеркало, то оно бы точно улетело в другой конец комнаты. Но девушка все равно не спешила сделать задуманное: страх, любопытство, надежда и разочарование боролись ежесекундно между собой, не давая сделать решающий шаг.

«Вдруг это не мое тело? Может, Ранта что-то сделала? Или же… ее вовсе не существовало? Вдруг все было придуманным мною бредом? Но разве такое возможно? Ведь все было так реалистично и детально. Может, я была в каком-то потустороннем мире? Или реальности? – Алекс все металась в своих догадках, лишь усиливая мигрень. – Но для начала нужно… – она крепко ухватилась за крышку зеркальца, приготовившись его открыть. – Черт, я не могу! Не могу. Почему так страшно? Что я хочу, чтобы оказалось неправдой? Что на самом деле дурной сон?.. Ну же, сделай это. Открой. Давай!»

Алекс смогла, она сделала это, но… это толком-то ничего и не дало. Особенно первые пару секунд, которых она боялась больше всего. Она просто не смогла понять, себя ли видит в отражении или нет. Серое высохшее продолговатой формы лицо, на которое прилипли прямые тусклые пряди скромной шевелюры; почти сливающиеся с кожей потрескавшиеся губы; расплывшиеся темные круги под блеклыми, стеклянными, неживыми глазами – все это было далеко от прекрасной, подтянутой, горячей брюнетки с милыми румяными щечками, пухлыми желанными губами, выразительным манящим взглядом медовых глаз… Но да, это были они. Свои глаза узнаешь. А значит, и отражение было ее. Этой полуживой, ссохшийся, малоприятной оболочкой и была настоящая Алекс.

«А я-то думала, что после притона хуже выглядеть уже не смогу. Ага. На, сучка, получай. Жри все это… Хах, блядь. Вот за что мне это? Черт, за что?..» – рыдая, мучаясь и истязая себя, она так и заснула, крепко держа в руке зеркальце, повседневный маленький предмет, положивший начало открытию истины.

***

Алекс проснулась от шума, который, скорее всего, исходил от телевизора глуховатого мистера Купера, но на деле это оказались женские крики, идущие из коридора. Было слышно, как буйную девицу пытались мирно отвести в палату, но та не переставала вопить и яростно вырываться. В итоге ее ждала привычная участь Алекс – доза успокоительного. Вскрики и стоны становились все тише по мере ослабления ее тела, но теперь девушка начала бормотать уже так знакомое «шарики», что тут же прогнало остатки сна у Алекс. Осознав возможную ситуацию происходящего, она хотела поскорее найти Кевина, чтобы поговорить с ним, но из-за резкой смены положения в глазах мгновенно потемнело. Ее повело в сторону, но она успела лечь обратно на кровать, приводя чувства в норму.

«Если это правда, если все это правда… Господи, да что не так с этим гребаным миром?!» – Алекс схватилась за голову, раскалывающуюся от боли.

– Что случилось? – подбежала к ней обеспокоенная Златовласка, пришедшая проведать пациентов.

– Пожалуйста, позовите Сарга, – умоляюще уставилась она на медсестру, неуклюже цепляясь за ее руки.

– Вам плохо? – Глаза девушки забегали: она быстро начала обдумывать дальнейшие действия.

– Нет. Мне просто нужно поговорить с ним. Срочно.

– Простите, но его пока нет. Как вернется, я его позову, хорошо? Успокойтесь, вам нужно лежать. – Бережно, но настойчиво медсестра принялась укладывать Алекс обратно на койку.

– Хорошо, хорошо, все равно ведь не отстанете.

– А вы, деточка, – вдруг обратился к ней сосед, – слышали об офицере Купере?

– Нет, – покачала она головой. – А что, хотите рассказать мне о ваших подвигах?

Старичок мигом заулыбался: как же ему было приятно поделиться воспоминаниями с человеком, которому действительно интересно было слушать.

Жизнь Люка Купера, единственного сына семьи герпетологов из Ошлена, была насыщена интересными, пусть, возможно, и приукрашенными событиями. Хоть мальчика и растили в строгости, если прививание любви к аккуратности, точности и пунктуальности можно назвать строгостью, Купер очень долго оставался чутким, живым и добрым ребенком. Он всегда больше импонировал, сопереживал пище любимых родительских питомцев, чем собственно рептилиям, коими полнился их загородный дом. Даже став уже взрослым молодым человеком, Люк, навещая родителей во время каникул, а затем и отпуска, продолжал осуществлять свою маленькую спасательную операцию для «живой еды». Может, вынести все баночки, наполненные жуками, паукообразными и грызунами, как уже пробовал в детстве, он не мог, так как прекрасно понимал, что это ничего не изменит, но все равно, словно ритуал, он каждый раз выпускал на волю какого-нибудь бедолагу. Да, вероятно, другой «холодный», так назвал маленький Купер холоднокровных, в любом случае сожрал бы спасенного, но… шанс на другой исход все же был. И это всегда радовало Люка. Наверное, поэтому он связал свою жизнь с военной службой. Он действительно верил, что каждая жизнь бесценна, что за каждую жизнь нужно сражаться, ставя на кон и жертвуя многим.

Только вот благородные мысли быстро отходят на второй план, когда оказываешься в эпицентре бессмысленного и ожесточенного сражения. А за свою жизнь Люк их повидал много. Он успел побывать на всех «сторонах». В Лонго, первой его горячей точке, рядовой Купер, ослушавшись приказа и пытаясь спасти ребенка в оккупированной деревне, подверг опасности целый отряд, выдав их место укрытия. Тогда, испачкав руки кровью своих товарищей, он дал себе слово всегда и беспрекословно исполнять приказы командиров. Хоть зачастую это было тяжело. Кошмары стали неотъемлемой частью его жизни. Даже когда со временем пришли смирение, отчужденность и безразличие, Люк все равно не мог прекратить вспоминать павших друзей, коллег и подчиненных.

Офицер Купер провел множество успешных операций, понеся минимальные потери для достижения поставленных целей, за что неоднократно был награжден всевозможными орденами, медалями и даже удостоился почетного звания Героя страны. Но всего этого могло и не быть. От выстрела в голову Люка отвлек телефонный звонок. Ох уж это женское чутье. Мать неожиданно вовремя решила сообщить о том, как гордится и любит своего сына.

«Даже одна, всего одна единственная спасенная тобой жизнь делает тебя значимым», – именно эти слова заставили мужчину отложить револьвер. Именно это и стало смыслом его дальнейшего существования, полного боли, страданий и пустоты. И только старческий маразм вновь заставил радоваться мелочам жизни, даже несмотря на то, что ты одинокий, позабытый, никому не нужный герой, доживавший остаток своей жизни в среднестатистической больнице.

– Ох, мистер Купер, – усталым тоном произнес Кевин, входя в палату, – не успела девушка толком прийти в себя, а вы ей уже байки травите. Пожалейте человека.

– Что? – совершенно не расслышал его старичок. Но все же, поняв, что врач пришел к соседке, молча развернулся к окну, небо за которым начало затягивать плотными серыми тучами.

– Ого! – Алекс наигранно удивилась и бросила взгляд на настенные часы. – Не прошло и… пяти часов. Что вы вообще столько времени делали? – не скрывая пренебрежения, поинтересовалась она у Кевина.

– Ну… – Мужчина слегка растерялся, не ожидая «наезда» прямо с порога. – Совершил обход, проверил пациентов, заполнил кое-какие бумаги и, кажется, мое желание сделать перерыв себя оправдает, судя по вашей оживленной реакции. – Он придвинул стоящий возле двери стул, сел на него и сложил руки на коленях. – Вы что-то хотите мне сообщить? – Чуть поддавшись вперед, Сарга как-то странно, как показалось Алекс, наклонил голову. Он явно ждал чего-то конкретного. Но в ближайшее время слегка «расплавившийся» мозг девушки не был настроен разгадывать неочевидные ребусы. Очевидные, кстати, тоже.

– Так вам медсестра не сказала, что я вас звала? – По его непонимающему выражению лица, ответ и так стал ясен. – Вот змея. Я же ей сказала, что это срочно. – Алекс начала выходить из себя.

– Что-то случилось? – забеспокоился врач о пациентке.

– Ага, случилось, случалось и, возможно, будет случаться, если вы ничего не сделаете. Я хочу поговорить о той аутистке по соседству.

– Нинель? При чем здесь она? – недоумевая, Кевин напряженно прищурился. – Если вас напугал недавний инцидент, прошу, не беспокойтесь: такое случается.

– Да, когда она покидает больницу и оказывается дома.

– Совсем другая обстановка, нет постоянного наблюдения специалистов…

– Дело не в этом! – нетерпеливо перебила она объяснения врача. – Я знаю, что это может показаться странным, но вы должны меня выслушать. – Дождавшись, пока он настроится на серьезный разговор, Алекс продолжила: – Все ее припадки, скорее всего, происходят из-за отца. Поэтому я прошу проверить его. Думаю, после смерти жены у него по-тихому начала ехать крыша и вскоре он переключился на дочь, которая с каждым годом все больше начала напоминать его супругу. Вот он и начал ее насиловать.

– Что вы такое говорите? – Сарга опешил. Он с ужасом отстранился назад. – Вы хоть понимаете, что это обвинение? На каких основаниях вы заявляете подобное?

– Эм, рыбак рыбака?.. – Алекс совершенно не смогла придумать никакого вразумительного ответа. – Стоп, вы же были у нее дома. Там ведь много стеклянных новогодних шаров, от которых она без ума, так? Их на Рождество дарила ей мать. Это ведь правда? – вопрошающе смотрела она прямо в серые изумленные глаза Кевина. – Прошу, проверьте отца.

– Вы что, знакомы? Хотя… – Врач пытался найти истоки подобного заявления.

– Нет, я даже не знаю, как она в реале выглядит, серьезно, но… – Алекс заметила, как он злобно нахмурил брови. Ему явно не понравилась подобная околесица. – Ладно, сейчас рискну, но все же. У вас дома есть большой пушистый кот, который ненавидит всех, кроме вас. И которого до сих пор никак не зовут. Все свободное время вы готовитесь к экзамену на хирурга в Гензискую больницу. Это, вроде как, ваша мечта. А еще у вас дом скучный и дальше трех цветов не выходит… Но это не точно.

Мужчина, спокойно выслушав Алекс, снял очки, помассировал уставшие, покрасневшие глаза, затем тяжело вздохнул и, поднявшись, направился к выходу.

– Э-эй, постойте, – остановила она его у самой двери. – Я знаю, вы ведь хотите ей помочь. И я хочу, но не могу. Пожалуйста…

Даже не взглянув на девушку, Сарга молча вышел из палаты.

– Вот дерьмо! – не выдержав, выругалась она. – Чего ж ты такой… такой! Разве не понимаешь, что происходит? Или это я не понимаю?.. И что я только что сделала? – Алекс начала осознавать свое положение. – Зря. Ой как зря. Меня же теперь за психованную примут. Черт… Ладно, успокойся, вдруг все обойдется. Постарайся не думать об этом. Фух, нужно отвлечься. Эй, Люк! – попробовала она докричаться до соседа. – Люк! Или как там тебя. Может, еще чего-нибудь расскажешь? Послушаю напоследок, пока меня не забрали другие, менее приветливые, люди в белых халатах.

Но старичок, лишенный телевизора, все продолжал смотреть в окно, никак не реагируя на тщетные попытки Алекс привлечь к себе внимание.

«Да и пошли вы все! – мысленно огрызнувшись, она начала поудобнее устраиваться в постели. – Лучше опять в кому впаду, чем в дурку поеду. Все, мозг, пора спать. Разрешаю еще раз коротнуть, а то нет сил уже…»