Текст книги "Тебе не жить, братик! (СИ)"

Автор книги: Вероника Ситайло

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 19 страниц)

Глава 31

А может ну это всё?

Догрызая несчастную ручку, оглядываю свой письменный стол, заваленный самыми разными книжками по математике, которые я вчера набрала в библиотеке, тетрадками, вырванными и скомканными листами и предметами канцелярии. На полу тоже валяется куча скомканной бумаги, промазанной мимо мусорки.

Это я готовлюсь к очередной контрольной по алгебре. Пока вообще неудачно, но всё же хоть как-то пытаюсь. Я решила, что если сейчас серьёзно не возьмусь за учёбу, то точно никуда не поступлю. А я уж точно не хочу пролететь мимо универа. А во всех нормальных заведениях математика – обязательный предмет.

Я не была двоечницей, да и отличницей тоже. У меня были вполне обычные средние оценки, с которыми я вообщем-то смогла бы кое-как поступить в нормальный универ, если бы не математика. В школе то получается списывать и получать халявные оценки. А дальше как?

Математика с начальных классов была для меня непроходимыми джунглями. Может быть, если бы я тогда начала что-то делать, а не послала бы всё к чёртовой позориэол позориэолославшись, что у меня ещё куча лет впереди, сейчас было бы не так туго. Самом готовится у меня никак не получалось. Не понимала, что мне было нужно важнее всего. Не знала, с чего начинать. Проблема в том, что мне просто нужен был учитель, который помог бы мне персонально. Вариант с нашей классной я сразу же исключаю: она ненавидит меня всей душой, особенно после той подставы с её любимой дочуркой на контрольной.

Ну и где мне найти нормального учителя?

А что если… Эх, была не была! Тем более это довольно таки неплохой вариант для меня. Если он согласится мне помогать.

Собираю в кучу всё своё книжное богатство и направляюсь прямиком к двери брата. Даже если он не захочет мне помогать, я хотя бы попыталась. Сама точно не справлюсь.

Без стука захожу в чужую комнату и обнаруживаю парня, лежащим на кровати и подкидывающим вверх баскетбольный мяч. Ну, я не сильно ему помешаю, вижу.

– Ты что-то хотела? – не поворачивая головы, спрашивает.

Мнусь на одном месте. Когда я успела стать такой неуверенной рядом с ним?

– Мне нужна твоя помощь, – еле слышно отвечаю, царапая ногтем обложку верхней книги.

Теперь обращает на меня внимание с каким-то прищуром в глазах, как будто сам пытается додумать, о чём я могу его просить.

– Случилось что-то? – я смогла прочитать тревогу в его глазах.

– У меня контрольная скоро, – поднимаю вверх стопку книг. Всё-таки для меня это и правда большое происшествие. Я первый раз хочу реально попробовать самой написать, а не скатать со шпоры.

– Всё-таки я был прав, думая, что у тебя проблемы с математикой, – легко усмехается, принимая горизонтальное положение на кровати. – Так ты же профессиональная списывальщица, – а вот это уже с насмешкой, – сейчас в чём проблема?

– У меня экзамены скоро, а я вообще ничего не понимаю, – обречённо пожимаю плечами.

– Раньше надо было учить, мелкая. Если ты сейчас ничего не понимаешь, то за полгода к экзаменам ты точно не подготовишься.

– Так ты мне поможешь или нет? – уже начинаю злиться. Я сама всё это знаю. Зачем мне ещё и учитель по жизни?

– Проходи давай, – устало выдыхает, убирая весь хлам со своего письменного стола. – И книжки тебе не нужны, в всё можно в интернете найти.

Хмыкаю, оставляя весь свой склад на тумбочке возле двери.

– И ещё кое-что, – в карих глазах зажигается озорной огонёк, – раз уж я учитель, обращайся ко мне на "Вы" и по имя-отчеству.

– Обязательно, Идиот Ильич, – хорошо, что под руку попался тот самый баскетбольный мяч, чтобы запустить им в смеющуюся физиономию. Отчасти я была ему благодарна. Этой фразой он полностью разрядил немножко напряжённую атмосферу между нами.

– Что именно тебе непонятно?

– Всё, – протягиваю, возведя глаза к потолку.

– Да, нелегко будет…

Но всё же хоть какой-то прогресс был. Мы составили кучу самых важных таблиц по самым важным темам, которые нужно было попросту выучить, чтобы понимать. Повыделяли самое важное, просмотрели в интернете ЕГЭ за последние пять лет, выдели часто встречающие там задания и некоторое время уделяли внимание именно им. Я даже смогла без его помощи решить парочку несложных задач, чему была безумно рада. Оказывается, алгебра не такой уж ужасный предмет, если хорошо в ней покопаться.

– Так сильно не радуйся, мелкая, – увидев мою физиономию, говорит Ярослав, – с тобой ещё куча работы.

– Ты будешь мне помогать? – вот тут я действительно удивляюсь.

– Ну, если будешь мне готовить.

– А ты никогда ничего не делаешь просто так? – усмехаясь, немножко резко встаю из-за стола, из-за чего комната начинает кружиться перед глазами, а ноги перестают держать тело. Это не из-за того, что я резко встала. Я знаю причину.

– Ника, – наверное, мне показалось, голос брата не может быть таким настолько обеспокоенным, особенно из-за меня.

Столкновения с полом не происходит. Меня поднимают на руки и мягко усаживают на кровать.

– Это что такое? – вот теперь узнаю родительский тон. – Ты когда последний раз ела?

Не помню. Да и вряд ли вообще вспомню. Последние два дня точно нет. Я просто замкнулась после того, как мы разговаривали с Ярославом в коридоре. Его все эти два дня почти не было дома, а я все выходные пролежала в своей комнате, сканируя потолок пустыми глазами. Надеюсь, стоит опустить, что я эти дни вообще не спала. Косметика хорошо скрывала недосыпы, но собственное тело не обманешь.

– Я не знаю, – не поняла в какой момент мой голос стал таким сухим и безжизненным.

– Мелкая, ты в своём уме? – срывается на крик. – Ты себя видела? Ходячий мертвец. Да и видно, что не спала. Так нельзя!

– Мне страшно, – пропускаю все его слова мимо ушей. Мне нужно кому-то выговориться. Просто поговорить с кем-то. Мне надоело держать это в себе. – Мне страшно и… Тебя не было дома…

– Прости… – в его взгляде столько боли и чувств, – ты не заслужила всего этого. Ника, посмотри на меня, – мягко касается ладонью моей щеки, поддаваясь вперёд, совсем близко ко мне, поглаживая кожу. – Ты не должна так над собой издеваться. Тебе никто не сделает больно, слышишь? Я искал выход, и вчера, и позавчера. Пока безрезультатно, но я сделаю всё, чтобы эту скотину упекли за решётку. Просто нужно немножко подождать.

– Ты сказал, его стоит бояться, – еле слышно спрашиваю. – Что это значит?

Отворачивается. Не хочет отвечать. Сразу ясно.

– Ты и так не спишь, мелкая. Хочешь вообще перестать?

– Я не сплю, потому что ничего не знаю, и меня съедают догадки. От правды мне не станет хуже.

– Уверена? – издаёт нервный смешок. – Я бы поспорил.

– Пожалуйста, – сама, не стесняясь, переплетаю наши пальцы. – Мне нужно знать.

Сжимает челюсть, борясь с собой, невыносимо долго вглядываясь в моё лицо, будто проверяя, готова ли я.

Я и сама не знаю, но уверена, что ожидание и неведение просто сожгут меня заживо.

Глава 32

– Денис с раннего детства рос сложным ребёнком. Его постоянно манили улицы, приключения и прочая хрень. Ему было скучно жить, потому и вытворял всякие глупости. Но больше из-за того, чтобы привлечь внимание родителей. Его вечно занятому отцу было плевать на ребёнка, и то, что он вечно позориэоъл его в газетах, не улучшило ситуации. С мамашей была та же ситуация. Её волновали только дорогие шмотки и она сама. Это всё отразилось на его характере. Он стал агрессивным, вспыльчивым и даже жестоким, черезчур. Я вырос с ним. Мы познакомились в десять лет. Моя мамаша тоже кинула нашу семью, и в детстве я тоже искал всякие приключения на свою задницу. По началу я просто не обращал внимания на его ненормальное отношение к людям, но с годами всё стало ещё хуже: он начал конкретно избивать и даже уродовать людей. Я пытался вправить ему мозги, но закончилось это тем, что я просто свалил, не желая дальше наблюдать, как он друг превращается в бесчувственное чудовище.

Он полностью слетел с катушек. Однажды Золотарёв почти до смерти избил сына какой-то крупной шишки. Конечно же, папаша накатал заяву в полицию. Денису было плевать, потому что был уверен, что отец в очередной раз откупится за сынка. Но тот не стал. Ему просто надоело терпеть эти выходки.

Я не знаю сколько Денис сидел и когда вышел. Знаю только, что отец не пустил его в дом после тюрьмы. Он отказался от своего сына ещё тогда, в участке. Я понятия не имею, где и как он жил дальше, как зарабатывал на жизнь, да, впрочем, мне и нужно было. Думаю ты поняла, почему он стал таким чудовищем. Любой мы сломался, если бы его так поимела жизнь.

Ну и насчёт Алисы. В своей жизни этот ублюдок не забил только на сестру. Детство у неё было такое же: без родителей, так что он всегда заботился о ней. С возрастом эта девушка стала, как мамаша, но отношения к брату не изменила. Я слышал, что она только одна часто ходила к нему в тюрьму, даже пыталась вытащить, то там всё было слишком серьёзно. Думаю, это она помогала ему выживать одному. Теперь ты понимаешь, что они значат друг для друга? Денис реально готов убить за неё, а эта стерва и не прочь этим воспользоваться. Если у Золотарёвой и есть чувства, то только к своему брату.

– Но ты же говорил, что она хотела тебя вернуть. Зачем ей натравливать на тебя своего брата, зная, какой он жестокий?

– Она бы испытала максимальное удовольствие, если бы увидела, как мне ломают кости, – усмехается, – Она такой человек, что если ей хреново, то другим должно быть втройне. Алиса просто не привыкла к отказам. Для неё это как что-то сверхъестественное.

Я не знала, как реагировать. Буквально неделю назад моя жизнь была вполне нормальной, а за эти пару дней она перевернулась с ног на голову. Всё это слишком сложно. И я, как никогда, хочу изменить время, чтобы в пятницу не прийти в школу и со мной ничего бы этого не было. Но, увы, это невозможно.

– Ты мне не всё рассказал, так ведь? – по глазам вижу, что он скрывает то, что мне ни в коем случае не стоит слышать. Я и сама боялась, что услышу что-то ужасное, но находиться в неведении просто не могла. Я не смогу мучать себя догадками, которые одна хуже другой. Лучше уж ужасная правда, чем бессонные ночи и грызущее изнутри неведение.

– Почему его стоит бояться? Что такого ты от меня скрываешь? Я не уйду отсюда, пока не услышу всё. Ты даже не представляешь какого мне.

Как ни странно, мои слова как-то подействовали на парня. Поднимается с кровати и долгие пару минут просто расхаживает по комнате, собираясь с мыслями.

– Помнишь, я говорил, что можно найти информацию, за которую он сядет? Так вот был один интересный случай. Я там не был, но был в больнице, когда привезли одного парня. Через пару дней я встретился со своим старым знакомым, который водился с Денисом. Я спросил про него, и тот мне выложил почти все, хоть предупредил, чтобы никому не трепался. Как оказалось он ввязался в нелегальные игры, он сам даже точно не знал какие, то ли казино, то ли что-то другое. Какой-то парень задолжал Золотарёву бабла, а когда пришло время возвращать, решил слиться и подался в ментовку. Денис был реально никем, и посадить его могли на раз-два, если бы был, хоть и небольшой компромат, который, как оказалось, откуда-то был у этого парня. До участка он так и не дошёл. Я лично видел, как его везли в реанимацию на кушетке. На парне и места живого не было. Ну а на теле… На теле ножом был вырезан его долг: 800 000. Я без понятия, как его спасли после такого кровотечения. Когда тот давал показания в полиции, о Денисе не сказал ни слова. Наверное, он нашёл, чем его припугнуть. Да вообще я понял, что Золотарёв надеялся, что тот парень сдохнет.

После того случая этот бедолага просто исчез: никаких данных, соцсетей, номеров, как будто этого человева вообще никогда не было. Мы сейчас с друзьями ищем этого парня. Если удастся уговорить его дать показания против Золотарёва, тюрьмы ему не избежать, тем более это была довольно шумная история, виноватого так и не нашли. Мы без понятия, куда он запропастился. Но не бывает, чтобы на человека не было ничего. Мы найдём его, я тебе обещаю.

Всё это просто не укладывалось в голове. Я знала, что услышанное меня точно не порадует, но чтобы настолько… Как ни странно, но страха не было вообще. И внутри, и снаружи я была совершенно спокойна. Может у меня сильный шок? Нормальный человек не может так реагировать на такую информацию.

– А что он сделает со мной? – я столько раз мучила себя этим вопросом, и мне действительно стало легче, что я произнесла его вслух.

Отворачивает лицо, глухо матерясь сквозь стиснутые зубы.

– Он ничего тебе не сделает. Я не допущу этого, поняла? – уверенно изрекает. – Тебе не станет лучше, если будешь постоянно накручивать себя. Ничего не случится, если будешь делать так, как я тебе говорил. У ублюдка просто не будет возможности к тебе подобраться. Просто живи, как раньше и постарайся выкинуть всю хрень из головы.

Так легко сказать "выкинь" из головы.

– А если вы не найдёте этого парня?

Запускает руки в волосы, со свистом выдыхая. Понимаю, что ему не нравится мои вопросы, но остановится просто не могу.

– Я не опущу руки, пока урод не сядет. Неизвестно сколько ещё людей пострадает от его руки. Он уже не человек, а настоящее животное. Таким место только за решёткой.

– Почему ты уверен, что тот парень даст показания? Если он не сделал этого сразу, то почему согласится сейчас? Наверное, у него есть на это причины. Вдруг тот угрожал его семье?

– Ты всегда так негативно настроена? – выдавливает пооуулыбку.

– А ты всегда так уверен, что всё будет по-твоему?

– Да, – ответ настоящего мужчины. Чего и следовало ожидать.

– Я верю тебе, – откидываю голову на изголовье кровати. – Но это не отменяет того, что я боюсь завтрашнего дня. Мы оба не знаем, что у этого типа в голове.

– Знаешь что тебе сейчас нужно, мелкая? – с лёгкой усмешкой оглядывает меня, уверена, пропустив мои последние слова мимо ушей. Он же уверен, что всё будет, как он задумал.

– Ммм?

– Еда и сон. При тусклом свете этой лампы ты реально на призрака похожа, мне даже жутко стало.

Я даже не обиделась на эти слова, ведь два дня без еды и сна точно не сделали из меня принцессу.

Встаёт с кровати и кидает мне пульт от плазмы.

– Ищи кино, я закажу пиццу, а то на тебя смотреть больно.

Кручу в руках пульт и, пожимая плечами, нажимаю на кнопку включения. Вопрос в том, влезет ли в меня хоть кусок еды. Начинаю листать ленты с фильмами и в итоге останавливаюсь на ужастике, на другие жанры меня вообще не тянуло. А через десять минут рядом со мной на кровать летит три коробки пиццы и туша брата.

– Не будешь есть, мелкая, я в тебя силой запихну, – прозвучало точно не как шутка. Но я сама, учуяв запах еды, чуть слюни не пустила. Всё таки я не ела, потому что попросту не видела еды и не думала о ней, вот и не хотелось. А сейчас аппетит проснулся просто зверский. После двух дней голода то.

– Астрал. Последний ключ? – в удивлении щурит брови, в то время как я, как голодный волк, набрасываюсь на ароматную выпечку. – С чего это тебя на ужастики потянуло?

– Не хочешь, не смотри, – пробубнила я с набитым ртом. На самом деле я давно хотела посмотреть этот фильм, но боялась одна. А Вика вообще не переносит этот жанр.

– Ну хоть есть начала, – со смешком удобнее устраивается на подушке возле меня, выключая в комнате свет.

– Только громко не кричи, мелкая, – опять смешок, – знаю я, как девчонки ужастики смотрят.

– Смотри, чтобы сам не кричал, – фыркаю я, засовывая в рот уже пятый кусок пиццы.

Загадочно усмехается, точно уверенный в своих словах, которые полностью оправдались. Я и представить не могла, что этот фильм настолько страшный. Никому не советую его смотреть ночью, хоть и в компании. Как бы позорно это не звучало, но почти полфильма я пролежала, пряча лицо на плече у подрагиваюшего от смеха парня, ещё и закрывая уши руками.

…Я и не заметила, как глаза начали слипаться. Я правда хотела встать и пойти в свою комнату, но было такое чувство, что я уже сплю и хочу пойти к себе уже во сне. Оказывается, я и правда уснула раньше. Я снилось мне, как Ярослав в золотых доспехах на коне, который на самом деле был не с копытами, а с восемью клешнями, а на кольчуге было написано "Хома", отрубает голову Денису с драконьей головой, которых было три.

Я знаю, что постоянно говорю во сне и знаю, что на утро Полянский будет меня жёстко стебать.

…Уснула то я в его комнате.

Глава 33

Понедельник. Даже одно название заставляет кривить лицо. Это обязательно начало новой недели, новых дел, новых проблем. Последнее точно про меня.

Чёёёрт, а так не хочется вставать. Это утро не похоже на любое другое утро понедельника. Сейчас мне и правда охота просто быть приклееной к месту. Может дело в том, что сплю я не у себя в комнате. У Ярослава такая мягкая кровать, и такая уютная. Но почему сегодня не воскресенье? Я бы провалялась здесь до обеда. И брату точно бы не удалось выпроводить меня из своей комнаты.

Я уже проснулась и просто лежу с закрытыми глазами, свернувшись калачиком. У меня под боком Гоблин, хотя я точно помню, что когда засыпала, игрушки не было. Да ну ладно. Не хочу ни о чём думать. Хочу, чтобы секунды превратились в минуты. Сильнее прижимаю к себе зайца, ближе подтягивая колени к животу и улыбаясь.

…Широко распахиваю глаза, вскакивая с кровати, как ошпаренная. На мне сейчас, чёрт возьми, топик и шорты! Вы, наверное, подумаете, что я психованная, раз подорвалась из-за совершенно нормальной вещи, как ночная пижама. Но уснула то я в джинсах и футболке. Если бы я переоделась сама и могла об этом забыть, то точно бы осталась спать в своей комнате. Зачем мне возвращаться к брату? Вариант ответа один – меня переодевал ОН.

Я даже не знаю, что хочу сделать больше: убить парня или спрятаться под кровать от стыда.

– О, мелкая, ты уже проснулась? – "солнышко" пришло с мокрой головой и с полотенцем на плече. – А я думал уже водой тебя обливать. Я тебя раз сто будил.

Меня будить бесполезно, пока сама не проснусь. Впрочем, мы сейчас не об этом.

– Это что? – без какого-либо стеснения, которое заменили совершенно другие чувства, тыкаю на свою пижаму, которая больше походила на нижнее бельё. И почему он выбрал именно эту?

Медленно скользит по мне взглядом с какой-то странной ухмылкой и с играющими чертями в глазах.

– Одеться не хочешь, мелкая? – обопираясь плечом о косяк двери, теперь уже с широкой улыбкой спрашивает. – Мне ночного стриптиза вполне хватило.

– Стриптиза?!

– А ты разве не знала, что ночью лунатишь?

У меня в этот момент глаза были шире блюдца. Я прекрасно знала, что с детства говорю во сне, но то, что я ещё и луначу, слышу впервые.

Мне не нравится его выражение лица. Я что серьёзно… Господи, я реально… Застрелите меня!

Пару секунд смотрит на моё лицо, плотно сжав губы, а потом почти сгибается пополам от не сдержанного ржача. Смехом это и близко нельзя было назвать. Конь, блин!

– Расслабься, гном, – уже заикается, не переставая хохотать. – Под словом "стриптиз" я не это имел ввиду.

А какое ещё определение может быть у слова "стриптиз", идиот ты безмозглый? Я еле сдержалась, чтобы не проорать это. Да я чуть не поседела за эту минуту, пока он бессовестно ухохатывался.

– Может хватит ржать уже? – закатываю глаза, реально начиная злится.

– Ну вообще надо предупреждать, что ты бродишь во сне, мелкая, – подавляет смешок. – Я реально испугался, когда ты в час ночи встала с кровати и куда-то пошла, причём даже не откликалась. Зрелище, знаешь, жуткое, когда я перед твоими открытыми глазами рукой махаю, а от тебя ноль внимания.

– И? – торопливо спрашиваю, комкая край своего топа, уже самой поскорее желая узнать о своих ночных "приключениях".

– Сначала думал, что, как все нормальные лунатики, пойдёшь жрать, – усмехается, а я фыркаю, – а ты в свою комнату попёрлась и в шкафу начала ковыряться.

– А ты, конечно же, смотрел на это и ржал, – с ехидной улыбкой больше подтверждаю.

– Ну я подумывал заснять на телефон.

Не верится, что часов десять назад он был серьёзным нормальным парнем. У него, наверное, где-то есть специальная кнопочка переключения с дебила на нормального человека.

– Иии???

– А потом ты начала раздеваться. Тоесть, я хотел сказать "переодеваться", – скрывает смех за кашлем.

– А ты стоял и смотрел? – слишком громко получилось. В таком случае сложно контролировать эмоции.

– Когда ты начала снимать лифчик, я отвернулся, – поднимает ладони вверх, не меняя выражения лица.

– Извращенец, – надув щёки, отворачиваюсь, чтобы парень не видел, как пылает моё лицо.

Какого! Лешего! Я осталась ночевать в его комнате? Почему я хоть один день не могу пожить, как нормальный человек?

– Да ладно тебе, мелкая. Я там в темноте ничего не видел, так что можешь не переживать за своё достоинство, – посмеивается в кулак. – Если бы был извращенцем, не только бы не отвернулся, но ещё бы и галерею в телефоне пополнил.

– Мне тебе спасибо надо сказать? – скрещиваю руки на груди.

– Можешь мне завтрак приготовить.

Кто-нибудь, дайте ему медаль в номинации "самый охреневший".

– Да ладно, пошли уже, – заметив, как я в любую секунду могу начать рвать и метать, легко улыбается.

– Куда?

– Завтракать.

– Соседи живы? – про кухню я не спрашиваю, уже пожелав ей царства небесного в мебельном раю.

Смотрит на меня, как на непутёвое дитё, закатывая глаза.

– Мелкая, я похож на того, кто будет готовить?

Если я сейчас начну перечислять, на кого он похож, в школу я попаду только к третьему уроку, если не позже.

– Через дорогу пекарня открылась.

– Ну тогда понятно, – я рада, что кухня жива.

– Мелкая, – останавливается посреди коридора с зажёгшимся огоньком в глазах, поворачиваясь всем корпусом ко мне, – мне, конечно, нравится, но тебе не холодно?

– Отвернись, блин! – только сейчас осознаю, что до сих пор в этом, мля, белье.

Коротко, но звонко смеётся.

– Тоесть тебя не заботило, что я всё время на тебя пялился?

– Ты когда-нибудь станешь нормальным? – выкрикиваю парню в спину, когда тот уже сворачивает на кухню.

– Когда ты лишишься девственности!