Текст книги "Порочный святой (ЛП)"

Автор книги: Вероника Идэн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 16 страниц)

6

ДЖЕММА

Приспособление к новой школьной среде – это все еще процесс.

По крайней мере, в этот раз родители не забрали меня из одной школы в середине года и не бросили в другую. К этому было труднее привыкнуть.

В этот раз я начинаю все с чистого листа, а другие старшеклассники привыкают к распорядку дня. Разница лишь в том, что они провели последние три года, изучая все тонкости этой школы, и понимают врожденную социальную иерархию гораздо лучше меня.

Они знают, к кому идти за наркотиками, с кем не вступать в связь, если не хотят подхватить венерическое заболевание, какие учителя пропустят проступки, а какие —твердолобые.

И каких мест следует избегать.

Я узнаю это тяжелым путем.

Я опаздываю в учебный класс, потому что задержалась после занятий в компьютерном классе, наслаждаясь беседой о Photoshop и Lightroom с мисс Хуанг и заблудилась по дороге, огромный кампус похож на лабиринт, в котором нужно ориентироваться. Когда я прихожу в аудиторию через несколько минут после второго звонка, там уже полно народу.

–У вас есть пропуск на опоздание? – Учительница в спортивном костюме двумя пальцами показывает мне вперед, к столу перед сценой, где она охраняет незадачливых студентов учебного корпуса.

Кто-то самодовольно бормочет: – Попалась.

Закатив глаза, я пробираюсь к сцене, осознавая, что все взгляды устремлены на меня. Стервятники сегодня в полном составе. Это же начало школы, как может быть интересно наблюдать за тем, как кто-то получает штраф за опоздание?

–У меня нет пропуска на опоздание. Извините, я заблудилась, – объясняю я, когда дохожу до входа.

Учительница смотрит на меня искоса. – Я вас не узнаю.

– Я новенькая.

– Откуда ты пришла?

– Компьютерный класс на втором этаже северного корпуса.

– Ты имеешь в виду юг, – поправляет она. Нахмурившись, она отмахивается от. – Не опаздывай больше, пожалуйста. Найди себе место и работай спокойно.

Кивнув, я отхожу в сторону и направляюсь к первому попавшемуся свободному креслу, вместо того чтобы пробираться обратно по проходам и искать в глубине театра. Мне не нужно злить учителей, чтобы они сделали мне замечание на второй неделе моего пребывания в Сильвер-Лейк.

Я бросаю сумку на подлокотник и замечаю группу на заднем ряду, наблюдающую за мной с ястребиной сосредоточенностью. Нахмурив брови, я игнорирую их. В чем дело?

Я плюхаюсь на сиденье и тут же вскрикиваю, когда меня не за что поймать: сломанное сиденье становится вертикально. Я соскальзываю с подушки на липкий пол и широко раскрытыми глазами смотрю на свое окружение. Смех гиены эхом разносится по аудитории.

Группа позади —самая громкая.

Я бросаю на них грязный взгляд.

– Пять баллов за визг, – объявляет чувак в зеленой шапочке.

– Хорошо, – объявляет учитель. – Успокойтесь.

Она бросает на меня недовольный взгляд, как будто я специально создаю проблемы.

Я поднимаюсь на ноги с достоинством, на которое только способна, мои щеки пылают. Я разглаживаю руками юбку и замираю, почувствовав неприятную липкость, преследовавшую меня с земли.

Крики девушек в ряду позади меня усиливаются. Лицо одного парня покраснело от смеха надо мной.

Я стискиваю зубы и осторожно провожу пальцами по прилипшей к юбке жвачке, вздрагивая.

– Фу.

– Вот.

Девушка дальше по ряду с волосами цвета сине-серой грозовой тучи протягивает мне салфетку.

– Спасибо.

Я беру ее и убираю с юбки все, что могу.

– Это сиденье сломано уже два года, но школа так и не починила его. Можно было бы подумать, что они это сделают, учитывая, сколько у них денег, но нет. Сиденье 143. Запомни его, ты же не хочешь снова столкнуться с той же проблемой. Люди обычно используют его, чтобы выбросить свою жвачку, вместо того, чтобы найти мусорный бак.

– Место 143, – повторяю я. – Поняла. Я ценю это, спасибо.

Когда я поднимаю глаза, чтобы пошутить о том, что попал в неприятную ситуацию, она склонилась над своей работой, обкусанные ногти торчат из мешковатых рукавов. Блейзера на ней нет, только белая рубашка и зеленая клетчатая юбка.

Я опускаюсь на несколько стульев и проверяю целостность стула, прежде чем занять место. Группа кошачьих через ряд гогочет.

Уровень заботы учительницы резко упал. Она погрузилась в свой телефон.

– В пятницу фейерверк был просто эпическим, – говорит парень в кепке. Я чувствую, что его шапка противоречит правилам школьной формы, тем же самым, которые я нарушаю своими ботинками. – А мой мальчик был с Кирой в озере.

– Заткнись, Кира была со мной всю ночь, – возражает девушка. Она надувает пузырь своей жвачкой и лопает его. – Зак хотел бы чтобы он мог это сделать, но я уверена, что сейчас она встречается с Мэллори.

Чувак в шапочке стонет, но я не могу понять, от чего это – от покорности или от зависти.

Они говорят о вечеринке Лукаса. Мои губы сжимаются, когда я достаю домашнее задание по математике. Я бегло просматриваю лист, когда мое внимание снова привлекают их сплетни.

– Последняя цыпочка Сэйнта – просто красотка, – бормочет парень.

Я не могу остановить напряженные плечи и сжимаю ручку до побеления кончиков пальцев. Повернув голову, чтобы не показать, что я слушаю, я чуть не вздрагиваю.

Он наблюдает за мной. Они знают, или слышали, или видели воочию на вечеринке.

–Пожалуйста, – насмехается девочка-бабблгам. – Она придет через две секунды. Марисса сказала, что она тусовалась в доме Лукаса, типа, все выходные. Они точно будут королем и королевой бала в этом году.

– У Мариссы классная задница, но вот эта девушка, —ч увак с ботинками делает паузу, чтобы пройтись по ряду, пока не окажется прямо за мной. Он подталкивает меня. – Эта девушка позволила Лукасу стать диким.

– Не знаю, о чем ты говоришь. – Я поворачиваюсь, чтобы отгородиться от них. – Ты не против? Я пытаюсь работать над заданием.

Горячий воздух проносится над моим ухом, и я вздрагиваю. Другая его рука опускается на сиденье, показывая мне свой телефон.

– Девочка, у меня есть доказательства прямо здесь. Ты любишь пошалить.

–Тебе не следовало трогать Лукаса. – Сучка-пузырек щелкает жвачкой. – Марисса растопчет твою задницу.

–Я не трогала его. Он сделал все это сам. Я просто стояла там, занимаясь своими чертовыми делами.

– Думала, ты не знаешь, о чем мы говорим?

Я открываю и закрываю рот. Бини Дик смеется надо мной.

– Вот. – Он откидывается на спинку моего кресла, нажимает кнопку воспроизведения на видео, поставленном в очередь на его телефоне. – Просто смотри. Это уже по всей школе. Если ты такая легкая шлюха для Сэйнта, у меня есть для тебя толстая сосиска, сладенькая.

Резко вдохнув, я сильно ущипнула его за внутреннюю сторону руки, ближе к подмышке. Он вскрикивает.

– Ах ты, сука!

Повернувшись, я оглядываю его с ног до головы. – Не трогай меня.

Он потирает место, где я ущипнула, и угрюмо хмурится. – Ладно, неважно. Просто посмотри это.

Он запускает видео и сует мне в лицо свой телефон.

Мы с Лукасом заполняем экран, а из динамиков раздается волчий свист. На видео видно, как его большие руки копаются в задней части моих джинсов, и мне становится стыдно за то, как я выгибаюсь перед ним. Прежде чем я в отместку прикусываю его губу, видео обрывается на том, как мы снова целуемся, его язык проникает в мой рот, а его руки охватывают меня. Тепло ползет вверх по моей шее и собирается в животе.

Это еще даже не половина.

Это видео – то, которое, очевидно, циркулирует по школе, где Лукас заставляет меня сомкнуть губы – подделано.

И явно любительское. Какой-то придурок, у которого было слишком много свободного времени и который воспользовался учебником на YouTube.

Я сижу в жестком молчании и выдерживаю все сорок шесть мучительных секунд видео. Момент, когда я кусаю Лукаса и отчитываю его, не наступает. В отредактированном ролике это выглядит как парный поцелуй, со стонами, вставленными в звуковую дорожку, вместо того чтобы показать нежелательное продвижение таким, каким оно было на самом деле.

Они сделали так, будто я задыхаюсь от желания. Рукава моего пиджака морщатся под моим крепким захватом, больше не хрустя, когда я обнимаю себя руками.

Этот клип создан для того, чтобы раздуть все до неузнаваемости.

Ладно, Джемма. Прими это, а потом возьми себя в руки. Ты не та девушка в этом видео.

Мой план на этот год —оставаться анонимным аутсайдером. Эта цель не изменится, если люди здесь решат, что знают меня. Они могут навешивать на меня ярлыки, какие захотят.

Я все равно знаю, кто я. Это все, что имеет значение.

Пропускаю мимо ушей смешок, выражающий незаинтересованность. – Чувак, вы, ребята, кучка идиотов, если не можете разобрать стоковые стоны. Из какого порно ты и твои дружки с хромыми членами вытащили это?

Бини Дик моргает своими маленькими глазками-бусинками.

Я едва сдерживаю ухмылку на своем лице.

Он что, ожидал, что это заставит меня плакать от смущения? Если бы хоть одна секунда из этого видеоклипа была правдой, изображенная девушка наплевала бы на общественное потребление после поцелуев с такими парнями.

– Цифровой век. – Я похлопываю его по ошарашенной щеке и надуваю губы. – В следующий раз постарайся.

Фырканье дальше по моему ряду привлекает наше внимание. Милая девушка, которая дала мне салфетку, кашляет в руку, чтобы скрыть забавный изгиб своего рта. Она бросает на меня благодарный взгляд, ее глаза полны сияющего веселья.

За свои хлопоты она получает удар ногой по стулу от сучки-пузырька.

– Кто сказал тебе смеяться, Тряпичная Энн?.

Я смотрю на злобную девчонку.

Все это время учителя не вмешиваются.

К счастью, прозвенел звонок, прежде чем все зашло дальше.

На прошлой неделе я оставалась незаметной во время обеда, но почти каждый глаз в зале поворачивается ко мне, когда я выхожу из очереди со своим подносом.

Здесь у меня не так много друзей по сравнению с другими школами. Часть меня сожалеет о своем договоре держать всех на расстоянии. Раньше мне было очень весело с моими старыми друзьями.

Сейчас было бы здорово иметь кого-то для моральной поддержки.

Сведя брови, я направляюсь к столу у окна, который считаю своим после того, как сидела там одна на прошлой неделе.

Я не успеваю сделать и трех шагов, как высокая фигура Лукаса преграждает мне путь.

На мгновение задерживаюсь взглядом на его широкой груди, его пиджак сброшен. Черт, его форма сидит хорошо. Она сшита на заказ, в отличие от большинства парней здесь. Рубашка идеально облегает мышцы под ней и подчеркивает его атлетическое телосложение, рукава закатаны до локтя, чтобы продемонстрировать загорелые предплечья.

Черт, соберись. Тебе нужно заткнуться, ящерица заднемозговая! Хватит заставлять меня пускать слюни по его дурацким сексуальным предплечьям.

– Привет, милая. Я не знал, что у тебя тоже обеденный перерыв.

От фальшивого обаяния в тоне Лукаса у меня сводит зубы.

Я не говорю ему, что прекрасно его заметила. Моя надежда на то, что сегодня он будет игнорировать меня, улетучивается, когда он без спроса проводит рукой по моей руке.

Не нужно спрашивать разрешения, когда ты популярный квотербек.

Я сжимаю зубы и размышляю о том, как эффективно вывалить на него свой поднос с едой, чтобы он оставил меня в покое.

Люди обходят нас стороной, пока находят свои столики, но разговоры не такие громкие, как обычно. Все смотрят, как разыгрывается это маленькое представление.

Мы – обеденное развлечение.

– Поешь с нами.

Лукас наклоняет голову, указывая на столик позади него, за которым сидят его подружки. Включая Девлина и того футбольного парня, Бернса.

– О, очень жаль. – Я дергаю плечом и изображаю разочарование. – Похоже, ваш столик уже занят.

Задиристая улыбка кривит рот Лукаса. Она слишком смазливая и портит его привлекательность.

– Ты можешь сесть ко мне на колени.

– Ага, – фыркнула я. – И не думаю.

– Давай, – промурлыкал Лукас.

Он проводит пальцами по моей косе, используя ее как привязь. Я вынуждена наклониться, мои пальцы вдавливаются в пластиковый поднос, и предметы дребезжат.

– Видишь всех вон там? – Лукас делает размашистый жест. Там полно красивых людей, которые, я уверена, под их красивыми винирами такие же, как Лукас. – Мы там, где ты хочешь быть, милая. Я приглашаю тебя туда. Это не просто так.

Стиснув зубы, я откидываю плечи назад.

– Я могу открыть для тебя двери. Не только здесь, но и в любом другом месте города. —

Внимание Лукаса падает на мои губы. Его зрачки расширяются. Он хочет еще раз.

Поцелуй вора, мысленно называю я его. Мошенник. Криворукий грабитель.

– Мне неинтересно. Можешь теперь отпустить меня поесть?

Его хватка на моих волосах усиливается. Он бросает на меня вызывающий взгляд.

– Ты сядешь с нами, – приказывает он.

Мой подбородок слегка приподнимается. – С чего ты взял, если я только что сказала, что не хочу?

Лукас улыбается мне, но в этой улыбке нет ничего милого. Это улыбка охотника, злая и точная. Улыбка голодного хищника, настигающего свою добычу.

– Потому что то, что я говорю, блядь, происходит здесь. Если я хочу, чтобы ты села ко мне на колени, ты это сделаешь. Тебе нужно еще одно напоминание о том, кто здесь главный?

Кем, блядь, этот парень себя возомнил?

– Тебя что, футбольный мяч слишком часто бил по голове?

На его лбу появляется смущенная морщинка.

– Нет, – говорю я медленно, чтобы он понял. – Я не хочу сидеть с тобой., не хочу иметь с тобой ничего общего.

Лукас резко дергает меня за косу. Он буквально дергает меня за волосы, как мальчишки-хулиганы, о которых всегда предупреждают девочек.

Меня покидает насмешливое недоверие. – Ты действительно только что...?

– Я дам тебе еще один шанс, Джемма.

Игривое поведение Лукаса и его манера поведения большого человека в кампусе исчезли. Теперь он смертельно серьезен и смотрит на меня.

– Или что? – Удивление от всей этой ситуации прорывается в моем голосе.

–Ты не хочешь этого знать. Ты либо с нами, либо против нас, и ты не хочешь быть против нас. Просто прими это, как и все остальные, или ты столкнешься с последствиями.

С нами или против нас. Последствия. Лукас говорит как какой-то жаждущий власти мафиози, а не как школьный квотербек.

–Ты, наверное, шутишь. Я сказала – нет, ты, ублюдок. – Мой голос повышается. —Отвали, или я вылью на тебя свой поднос с обедом! Не думаю, что пятна от соуса будут хорошо сочетаться с твоим дорогим пошивом.

Он бросает мою косу, но я не успеваю отойти, как он обхватывает мои бедра, его пальцы впиваются в мою кожу через материал.

Я сжимаю губы, чтобы сдержать гримасу.

–В чем твоя проблема? Ты не можешь просто взять и заставить меня сделать по-твоему, – ворчу я. – Ты не понимаешь, что значит «нет»? Когда-нибудь из-за этого у тебя будут проблемы с законом, когда твоя мания власти дойдет до тебя.

Лукас отшатывается назад с шокированным видом. Затем его глаза сузились до опасных щелей.

– Господи, я не насильник, ты маленькая...

Я угрожающе поднимаю свой поднос, и он прерывается.

– Оставь меня в покое, Лукас! Я не хочу иметь ничего общего ни с тобой, ни с твоими паршивыми дружками!

По комнате проносится тихий ропот. Несколько телефонов держат в руках, снимая драму, как она разворачивается. У них есть доказательства того, что я обличаю их короля.

Это будет на Snapchat и Instagram в течение нескольких минут, распространяясь по школе, как смертельный лесной пожар, без сомнения.

– Ты пожалеешь об этом, – обещает Лукас грубым, мрачным голосом.

Эти пресловутые виселицы словно защелкиваются на моей шее и запястьях, но я не преклоню колено в верности перед этим засранцем.

Кому нужен такой Лукас? Не мне, это уж точно.

– Посмотрим, будет ли мне до этого дело. Давай, закатывай истерику. – Я откидываю голову назад к своему столу. – Я буду вон там, наслаждаться своим обедом.

Прежде чем зрелище продолжится, я поворачиваюсь на каблуках, чтобы закончить разговор.

Как только я делаю шаг, Лукас обхватывает ногой мою лодыжку и, черт возьми, ставит мне подножку. Я спотыкаюсь, но не падаю. Моя бутылка с водой – единственное, что падает с моего шатающегося подноса. Я встречаюсь взглядом с несколькими людьми поблизости и чувствую жажду крови.

Никто не удовлетворен тем, что я не рухнула на пол лицом в свой обед.

Я наклоняюсь, чтобы достать бутылку с водой, а когда поднимаюсь, Лукас уже на два шага ближе, притаившись прямо за мной, как внушительная тень.

– Браво, – стреляю я через плечо. Лукас скрежещет зубами, его руки сжаты в кулаки по бокам. – Очень смело со стороны такого большого, сильного парня, как ты, ставить подножку девушке, потому что она не заинтересовалась твоим дерьмом.

Расправив плечи, я иду к своему столику у окна.

Там сидит милая девушка из учебного зала. Она одаривает меня полуулыбкой и без паузы копается в своем скудном обеде из основных групп продуктов. Полусъеденная булочка лежит рядом с ложечкой гороха, яблоком и обычным куском курицы.

Я киваю ей и опускаюсь через стол на противоположную скамью, намеренно подставляя Лукасу спину.

Это не отменяет тяжести его внимания, сосредоточенного на мне до конца урока.

7

ЛУКАС

Огонь вспыхивает в моей крови, когда Джемма поворачивается ко мне спиной.

Когда она уходит, мне требуется каждая унция самообладания, чтобы не схватить ее и не потащить к моему столу. Я отпускаю ее. Пока что.

Становится неожиданно, когда она все еще борется со мной. Я ожидал, что она упадет от страха, но она не боится.

Если Джемма не боится меня, я не могу ее контролировать. Если я не могу контролировать ее, значит, я не на вершине. Этого я не выдержу. Сначала это была моя гора, и она не сбросит меня с нее своим вопиющим пренебрежением к тому, как здесь все устроено.

Я варюсь до конца обеда, мой взгляд прожигает дыры в затылке этой гордой сучки.

Что-то в ней выводит меня из себя. Не знаю, то ли ее наглое заявление о том, что я насильник, из-за момента ошибочной идентификации и поцелуя, то ли то, что она продолжает создавать проблемы. Мало того, что я все еще хочу получить ее, теперь я хочу сбить спесь с этой ханжи.

Я могу убить двух зайцев одним выстрелом.

Мой рот кривится, но я не чувствую никакого удовольствия.

Я краду у Девлина картошку фри, а он ворчит себе под нос и тычет в меня острым локтем.

– Купи себе сам, придурок.

– Если бы я покупал свою, я бы не получал кайфа от того, что краду твою.

Девлин фыркает и пихает в меня свой поднос. Его полуприкрытый взгляд переходит на стол Джеммы, и уголки его рта напрягаются.

Я молча соглашаюсь с ним. Джемма Тернер думает, что она лучше меня, что она может просто приехать сюда откуда угодно и обойтись без правил.

Эта школа находится под моим контролем. Никто не бросает мне вызов.

Мне всегда было легко владеть вниманием окружающих. Учителя и тренер Гарсия называют это лидерскими качествами. Люди падают из кожи вон, чтобы послушать, что я скажу.

Они ждут, что я буду играть роль их бога, поэтому я не могу оставаться в стороне, пока она бегает без дела. Мои правила распространяются и на нее.

Гнев, распаляющий мои вены, становится все сильнее.

Я уничтожу ее.

Слегка изменив позу, все глаза за столом устремляются на меня. – Слушайте сюда.

Картер опирается на предплечья, по его лицу расползается дикая ухмылка. – Как дела, брат?

Я повторяю его выражение и киваю в сторону стола Джеммы с двумя грустными девчонками.

– Открываем гребаный сезон.

Горстка членов футбольной команды аплодирует и начинает болтать. Девлин вскидывает бровь и смотрит между мной и Джеммой.

– Мы собираемся сыграть в игру. – Я роюсь в бумажнике и кладу полтинник. – Делайте ваши ставки сейчас.

– Что за игра? – спрашивает один из наших громоздких игроков защитной линии.

Я выжидаю немного, наклоняю голову и ухмыляюсь. – Сломай скромницу. Все, что угодно. – Я указываю через обеденный зал. – Первый, кто добудет Джемму Тернер – с доказательствами – выиграет банк. – Я опираюсь локтями на стол и кладу подбородок на сцепленные пальцы. – Уничтожьте ее. Никакой пощады.

Раздается смех, и я откидываюсь назад, чтобы осмотреть то, что я привел в движение. Картер издает вой и барабанит ладонями по столу. Они действуют как стая шакалов, выпущенных на охоту. Деньги выложены, и делаются большие заявления о том, кто выиграет.

Но я уже знаю, кто победит.

Это буду я.

Я собираюсь сломить Джемму Тернер, сделав ее своей.

8

ДЖЕММА

Эта школа сошла с ума за считанные дни.

Однажды утром Картер Бернс следовал за мной от моей машины, подглядывая за мной все время. Подойдя к своему шкафчику, я обнаружила маленький почтовый ящик, приклеенный к нему суперклеем, под табличкой с надписью «Запросы на минет в Пик-Пойнт, с/о Джемма Тернер». Картер дал другому парню пять раз и сказал, что ему нравится, когда его член сосут очень небрежно.

Люди подглядывали за мной и называли меня «Девочкой-Койотом» – что бы это ни было, когда я переходила из класса в класс, их усмешки следовали за мной, когда я закатывала глаза.

Вчера симпатичная девушка на втором уроке села на мою парту и показала мне свой пост в Instagram. Это был снимок, сделанный на видео моего поцелуя с Лукасом, только вместо Лукаса она отфотошопила его так, что я целовала ее. Она точно подобрала освещение. В подписи был указан мой реальный номер телефона и надпись Джемме Тёрнер нужно хорошо провести время, с множеством дерзких эмодзи. В течение нескольких минут фотография набрала более 250 лайков и несколько комментариев. Мой телефон зажужжал в сумке, и меня пронзил ужас.

Игроки из всех команд школы завывали, задевая край моей форменной юбки, держа телефоны наготове, чтобы сделать снимок. Третий парень, который попытался это сделать, встретил мой кулак в брюхо и мой крепкий ботинок на носке. Лукас видел все это с нескольких футов дальше по коридору, прислонившись к шкафчику с нечитаемым взглядом. Я отмахнулась от него и ворвалась в класс.

Был только обед, а я уже была готова пинать стену. Это было безумие. Как учителя могли допустить такое дерьмо?

Во время этих инцидентов рядом не было ни одного преподавателя, и большая часть меня была слишком упряма и горда, чтобы ползти в административный офис, чтобы подать официальную жалобу – даже если бы это означало прекращение мучений.

В последний раз, когда кабинет директора был вовлечен в одну из моих проблем, было унизительное расследование, которое я не хотела пережить.

– Ты собираешься поесть или продолжаешь сердито вышагивать? – спрашивает Блэр.

Она – мой единственный союзник.

Блэр заправляет свои серо-голубые волосы за ухо и берет один из протеиновых батончиков, которые я высыпала на скамейку во дворе, где мы проводим обеденный перерыв.

Мы не прячемся. Мы просто... отдыхаем от дерьма, которое не дает мне покоя с понедельника. Я отчаянно хочу, чтобы неделя закончилась, чтобы хоть на пару дней вырваться из этой психованной адской дыры.

Я опускаюсь рядом с Блэр на каменную скамью. Она холодно прижимается к моей заднице, и я плотнее обтягиваю свое тело кожаной курткой.

– Кто решил, что юбки – это хороший выбор униформы, – простонала я.

Блэр фыркает. – Мужчины.

– Фу.

– Капризы. – Она разрывает второй протеиновый батончик и подталкивает несколько пакетов в мою сторону. – Ешь. Ты не можешь планировать возмездие и мировое господство на голодный желудок.

– Я скорее пацифист. – Я издаю тяжелый вздох. – Неужели все студенты здесь всегда такие бешеные любители драмы? Менталитет толпы – это чертовски жутко.

Блэр дергает костлявым плечом. Часть меня чувствует себя виноватой за то, что заставила ее пропустить обед со мной. Я догадываюсь, что это один из немногих твердых приемов пищи, которые она получает из-за своего потрепанного вида и подержанной униформы. У меня в сумке есть еще одна коробка протеиновых батончиков, которую я передаю ей.

– Никогда не было чего-то такого большого. – Она изучает меня. – Я думаю, ты первый человек, который действительно противостоит тем придуркам, которые здесь заправляют. Остальные из нас, ничтожества, не высовывались.

– Какого черта, – бормочу я.

Вытащив телефон из кармана, я провела ногтем по его краям. В основном он у меня был выключен. Как только я его включаю, на него сыпятся новые сообщения со случайных номеров. Я перестала их читать, когда начали приходить фотографии членов.

– Это домогательство, а не розыгрыш. Он начал все это дерьмо.

Я все равно включаю телефон и отключаюсь от непрекращающегося жужжания новых уведомлений.

– Ты рассказала родителям?

– Нет. Я... – Я издаю вздох и сжимаю телефон в белой костяной хватке. – Мне пришлось дважды менять школу. Когда мне было шестнадцать, друг, которому, как я думала, я нравлюсь, он...

Блэр кладет руку мне на плечо и сжимает. – Ты не должна мне рассказывать.

– Я просто не хочу, чтобы они больше волновались. Я могу справиться с этим.

Мои глаза закрываются, когда воспоминания о кошмаре наводняют мой разум. Его руки держат меня, прикасаются ко мне, пока я умоляю его остановиться. Я чувствую себя глупо, что не объяснила Блэр остальную часть истории. Меня не изнасиловали, но меня все еще преследуют сны о его руках по всему телу, вдавливании моего лица в матрас, когда он прижимался к моей спине и пытался стянуть мои штаны.

Меня пробирает дрожь, и я сглатываю прилив желчи.

– А как насчет копов или чего-то еще? – Блэр кивает на мобильный телефон в моих руках. – По крайней мере, чтобы остановить дерьмо на твоем телефоне. – Она хлопает в ладоши и произносит мистическим голосом: Фото членов прочь.

– Не могу поверить, что люди достаточно доверчивы для этого любительского дерьма. Неужели они не замечают, что это тот же ракурс, что и на другом видео?

– Люди чертовски глупы, а подростки – гремлины. Они поверят любому слуху и плохому фотомонтажу ради сочного кусочка развлечения.

– Это мрачная перспектива.

Смех, который вырывается у Блэр, мрачный и горький.

Я сильнее, чем думают люди. Я смогу это выдержать.

Несмотря на мою решимость, я чувствую, как на меня охотится весь студенческий коллектив. Они следуют за словами Лукаса Сэйнта, как бездумные лемминги, и каждый из них решил, что ненавидит меня.

И все потому, что я вступилась за себя против Лукаса.

Я целенаправленно начала парковаться в случайных местах по краям студенческой парковки, к раздражению Алека. Когда я шла к машине, раздался знакомый крик.

– Черт побери, – шиплю я.

Хватка за ремешок моей сумки останавливает меня, и сильное тело сталкивается со спиной, отбрасывая меня, спотыкаясь, вперед. Лукас обходит меня и не дает мне никуда деться, вклиниваясь в мое пространство, зажав меня между собой и мускулистым парнем позади меня.

Я сжимаю челюсть и смотрю на него. – Что тебе нужно?

У Лукаса самодовольная аура. Руки обхватывают мой живот и бродят там, где им вздумается. Я напрягаюсь и поворачиваю голову, чтобы посмотреть, кто это. Картер Бернс подмигивает мне в ответ.

– Думаешь, сможешь взять нас обоих сразу? – размышляет Лукас. Его грудь прижимается ко мне, когда он запускает пальцы в мои волосы. – Ребята из команды хотят уладить разногласия, которые происходят в раздевалке после тренировок.

– Тебе нужна передняя или задняя дверь, брат? – Картер прижимается носом к моему черепу. – Ты сладко пахнешь.

Низкий рык заставляет грудь Лукаса вибрировать. Это едва слышно, но я чувствую это. Он скользит прикосновением по моему лицу и обхватывает пальцами мое горло в контролирующем жесте. Его глаза скачут туда-сюда между моими.

– Ты можешь это сделать?

Я моргаю, когда понимаю, что этот вопрос на самом деле ожидает ответа.

– Нет, блядь, – говорю я с жестким смехом, но мой голос дрожит.

Лукас одаривает меня акульей ухмылкой и наклоняется ближе, чтобы прижаться губами к моему уху.

– Тебя пугает эта мысль? Что, если мы захотим этого? Я уже делился девушками с Картером. Хочешь, я заставлю тебя подпрыгивать на моем члене, а потом буду держать тебя неподвижно, пока Картер трахает твой рот?

Его дыхание горячее, и это заставляет меня дрожать.

Как бы ни пылала моя ненависть к нему в каждой клеточке моего тела, я представляю, какие грязные идеи он вкладывает в мою голову. От этих мыслей у меня между ног пульсирует болезненный жар. Его большой палец проводит по уголку моего рта. Мой желудок переворачивается, хотя я не знаю, от чего это происходит – от возбуждения или от страха.

– Идите на хуй, свиньи, – выдавливаю я сквозь зубы. Руки Картера все еще исследуют. – Останови эти руки и отпусти меня, Бернс, или твои яйца поджарятся. Если ты будешь трогать меня свободно, я буду трогать тебя в ответ, но я не думаю, что тебе это так же понравится.

– У твоего котенка есть когти, Святой.

Лукас смеется, но его глаза затуманены тьмой, которая вызывает во мне глубокий инстинкт страха перед тем, что он может со мной сделать.

Он легко оттаскивает меня от Картера и поворачивает к себе. Пристально глядя на меня, он направляет меня назад, пока я не врезаюсь в машину. Я смотрю вниз и в периферийном зрении вижу забавные противоречивые наклейки на бампере, которые мы с Алеком наклеили сзади в одной из наших многочисленных перепалок.

Лукас прижимает меня к машине, положив руки по обе стороны от моей головы. Картер прижимает свое тело ко мне, не замечая мгновенного раздраженного взгляда Лукаса, прежде чем он переключает все свое внимание на меня.

– Как ты думаешь, милая? На заднем сиденье прямо здесь, или нам стоит проделать весь путь до Пик-Пойнта? – Лукас хмыкает и накрывает своим ртом мой рот, едва хватающий места для дыхания. – Ты милая, когда краснеешь.

Жесткость в выражении его лица заставляет меня извиваться, сжимая ноги вместе. Я возбуждаюсь от короля моих мучителей-чемпионов, мокрая от того, как он ужасно на меня смотрит. Что, блядь, со мной не так?

– Ты же любишь публику. Думаю, ты получишь больше удовольствия, если мы сделаем это прямо здесь. Давай заставим машину качаться и затуманим окна, как в «Титанике».

Он прижимается ко мне бедрами, и я чувствую его эрекцию. Мое дыхание с шипением прорывается между губ. Он опускает голову еще немного ниже, приближаясь, чтобы поцеловать меня.

– Эй. Ну же, разве этого еще не достаточно? Это немного устарело, и я не собираюсь смотреть, как ты целуешься с моей сестрой.

Лукас замирает, когда подходит Алек. Картер хмурится и отходит от машины. Меня охватывает озноб, когда Лукас отстраняется от меня, оставляя внутри холод и пустоту.

Алек работает челюстью, скользя взглядом между всеми нами тремя, и проходит мимо Картера, чтобы отпереть машину.

– Пойдем, Джемма.

Алек запрыгивает в машину со стороны водителя. Я сглатываю замешательство и чувство вины, избегая взгляда Лукаса, когда сажусь в машину.

– Увидимся завтра, милая, – обещает Лукас.

Я захлопываю дверь и нажимаю на кнопку замка, когда Алек дает задний ход и уезжает.

В машине повисает неловкая тишина, пока Алек преодолевает холмы по дороге домой. Наконец, оно становится слишком долгим, и я пытаюсь его нарушить.