Текст книги "Мой порочный отчим (СИ)"
Автор книги: Вероника Франко
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 17 страниц)
Глава 19
Валерия
Обведя взглядом комнату, остаюсь удовлетворённой результатами своего труда. Наша гостиная превратилась в утончённый азиатский салон. Я не пожалела денег и купила необходимые атрибуты: цветущие орхидеи в горшках, бонсай из камешков, благовония с запахом сакуры и лотоса, много свечей и набор для чайной церемонии. Осталось только включить медитативную японскую музыку и атмосфера романтического релакса готова.
Надеваю шёлковое кимоно брусничного цвета с изображением цветов и красочных павлинов. Следуя инструкции из Интернета, укладываю волосы в причёску гейши и закалываю её специальными палочками с декором. Наношу стилизованный макияж: рисую черные стрелки на глазах, немного припудриваю лицо и шею, крашу губы ярко-красной помадой. Капелька духов на запястья и за ушами.
На журнальном столике расставляю тарелки с роллами и сашими. Правда, сырую рыбу я заменила на слабосолёную семгу. Раскладываю по небольшим пиалам маринованный имбирь, «Васаби». Наливаю соус «Терияки». Красные салфетки и бамбуковые палочки дополняют сервировку. Хотя последние вряд ли пригодятся.
Всё. Остаётся дождаться моего «Господина». К счастью, он пунктуален.
Услышав, как к дому подъезжает машина Вадима, спешу к входной двери.
Складываю руки в приветственном жесте и склоняю голову. Я – сама покорность.
– Добрый вечер, мой Господин! – мяукаю, когда Арс переступает порог прихожей.
Арсеньев столбенеет. Даже отвечает не сразу.
– Привет, Лер. Чё за маскарад? – его голос звучит очень удивлённо. Многое бы отдала, чтобы посмотреть на лицо Вадима в данную минуту, но не позволяю себе выйти из образа и поднять глаза. А ещё боюсь заржать.
– Мой Господин, разрешите разуть Вас, – падаю к нему в ноги.
– Колючка, ты перегрелась на солнце или головушкой повредилась от подготовки к экзаменам? – стебётся Арс.
Не обращая внимания на его подколки, тянусь к шнуркам на ботинках.
– Лер, встань с пола, – Арсеньев сам снимает обувь.
Выполняю, что велено. Я же гейша и не могу ослушаться своего «Господина».
– Ванна для Вас уже готова, – раскрываю веер и заслоняю им половину лица, чтобы скрыть улыбку.
– Ванна? – Арс вздёргивает бровь. Смотрит на меня как на поехавшую.
– Да, мой Господин. Следуйте за мной, – веду его в ту комнату, где стоит джакузи. Ходить в шлёпанцах-вьетнамках, надетых на белые носки, дело непростое. Приходится семенить, чтобы не потерять обувь. Но детали важны для тематического образа.
В ванной горят свечи. Пахнет миндалём и вишней. Белая пена шапкой возвышается над водой. Включаю режим гидромассажа.
– Позвольте раздеть Вас, мой Господин, – смиренно прошу.
– Ну, раздень, – хмыкает Вадим. Наверное, он думает, что я нырну в ванну за ним. Но у меня другие планы.
Медленно снимаю одежду с Арсеньева. Любуюсь его накачанным телом, чёрными татуировками. В свете свечей и неяркой подсветки они смотрятся очень эффектно.
– Прошу, – показываю рукой на ванну.
Он с довольным выражением лица погружается в воду.
– А ты? – скользит по мне взглядом с головы до ног.
– Я буду ждать Вас в гостиной, – выхожу в коридор. Не думаю, что Арс станет долго предаваться водным процедурам. У меня совсем немного времени, чтобы приготовить ему главное блюдо ужина.
Скидываю кимоно, под которым ничего нет. Ложусь на плед, расстеленный на полу возле журнального столика. Раскладываю роллы и сашими на бёдра, лобок, живот и грудь. Затаив дыхание жду Вадима.
– Охренеть! – не сдерживается он, заходя в гостиную.
– Ваш ужин, мой Господин.
– Ну, ты и затейница, Колючка! – Арс опускается на колени и целует меня в губы. – Спасибо! – с нежностью смотрит в глаза.
Он берёт ртом кусочек сёмги с одной груди, не забывая при этом подразнить языком сосок. Переходит ко второй. Целует моё тело, продвигаясь вниз. Стараюсь не двигаться, хоть это даётся с трудом. Хочется обнять Вадима и ответить ему на поцелуи.
Когда он доедает с меня последний ролл, протягивает руку, чтобы помочь подняться.
– Осталось ещё кое-что, мой Господин, – лукаво улыбаясь, показываю взглядом вниз.
Арсеньев раздвигает мои ноги и обнаруживает между половыми губами кусочек сёмги. Проглатывает его, а затем припадает к клитору. Посасывает, лижет, пальцами ласкает скользкие складочки и вход во влагалище.
Всё это происходит под чувственную расслабляющую музыку при свете свечей и лёгкого дыма от ароматических палочек.
Мои стоны нарастают по мере того, как Арс наращивает ритм языком. Запускаю пальцы в его влажные волосы.
– Да! Ещё! – шепчу, задыхаясь от наслаждения.
Внутри меня рассыпаются капли ртути. Они собираются в горячие сгустки и перекатываются по низу живота. Сливаются в один огненный шар, который взрывается, едва Вадим вводит в лоно язык. Мириады обжигающих частиц рассыпаются по телу, заставляя кожу покрыться мурашками от блаженства. Лежу, прикрыв глаза, и часто дышу. Сердце громко бьётся, заглушая звуки музыки в комнате.
Когда я распахиваю ресницы, вижу, что Арс любуется мною сверху. У него впечатляющая эрекция и, кажется, он вот-вот снимет штаны, чтобы продолжить. Однако остужаю его пыл. Понимаюсь с пола и быстро накидываю кимоно.
– Если Вы сыты, мой Господин, ложитесь на диван. Я сделаю Вам массаж.
– Колючка, – Арсеньев дёргает меня за руку, прижимая к себе. – Я голоден. Звездец как я голоден, – сверкает почерневшими от похоти глазами.
– Ложитесь, – выкручиваюсь из его объятий. Ухожу на кухню за льдом. Вернувшись, обнаруживаю, что Вадим послушался. Снял с себя футболку и устроился на диване.
Сажусь на его ягодицы. Лёгкими движениями растираю спину и плечи. Подушечками пальцев продавливаю мышцы. Затем беру кубик льда и начинаю рисовать на коже веточку сакуры.
Художник я от слова «худо». Никогда не отличалась талантом в живописи. Сколько себя помню, все мои рисунки можно было охарактеризовать «Палка, палка, огуречик – вот и вышел человечек». Поэтому сакура быстро превращается в неподдающийся логике узор. Но сейчас это совсем неважно. Мои действия призваны подарить Арсу контрастные ощущения и распалить его ещё больше.
Лёд тает, оставляя на коже мокрые дорожки и крупные капли. Принимаюсь неспешно слизывать их языком. Иногда прикусываю спину Вадима.
Он не выдерживает. Ловко опрокидывает меня на диван. Молниеносно срывает с себя штаны.
– Ноги шире расставь, – приказывает Арс, задирая подол моего кимоно. После чего врезается сзади сразу на всю длину. Громко вскрикиваю от слегка болезненного растяжения внутри. В ответ Арсеньев рычит. Сжимает руками бока и пускается в бешеный галоп.
Все мои органы сотрясаются от мощных толчков члена. Чувствую себя маленькой куклой, которую немилосердно натягивают на толстый длинный ствол. Мне это нравится до умопомрачения.
Впиваюсь ногтями в обшивку спинки дивана. Ощущение, будто несусь на ракете сквозь звёздные галактики. Голова кружится, а пульс долбит в виски. Фантастические эмоции бьют через край. Мою эйфорию в данный момент в пору измерять в тротиловом эквиваленте. Она кроет оглушающими взрывами, от которых я теряю ориентацию в пространстве и времени.
Электрические импульсы разлетаются по телу от пылающего очага между ногами и оседают обжигающими искрами на кончиках пальцев.
Арс заставляет меня оторвать руки от дивана. Распахивает кимоно и освобождает налитые груди. Мнёт их ладонями. Пропускает между пальцами соски и сильно сдавливает их.
Дёргаюсь от кайфовой боли и сама насаживаюсь на член. Второй оргазм за этот вечер уже на подступах. Бросаю взгляд на Вадима через плечо. Он наклоняется и целует меня в губы. Сладко. Страстно. Горячо.
Затем перехватывает за талию и, плотно прижав к себе спиной, часто вдалбливается в пульсирующую сердцевину. Свободной рукой скользит по моим губам. Оттягивает нижнюю и проникает двумя пальцами в рот. Посасываю и облизываю их. Представляю, насколько развратно это смотрится со стороны. Возбуждаюсь ещё больше. В мозгу, словно что-то выстреливает. Интимные мышцы сокращаются настолько плотно, что член еле входит.
– *лядь! Как с тобой **уенно! – хрипит Арс, делая яростные выпады тазом.
Его нецензурные выражения не смущают. Наоборот, невероятно заводят. Но сейчас мой личный завод достиг предела. Резьбу срывает. Меня уносит в открытый космос. Без шатла и страховки.
Вадим кончает на мои ягодицы. Мы дышим, как два загнанных зверя. В гостиной остро пахнет сексом.
Бескостной амёбой растекаюсь по дивану. Арс приваливается рядом.
– Пошли в спальню, – через несколько минут говорит он, подарив чувственный и нежный поцелуй в губы.
– Пока рано, мой Господин. Сейчас у нас будет чайная церемония, – счастливо улыбаюсь ему.
Глава 20
Вадим
С самого начала мне было понятно, что Колючка – огонь. Достаточно вспомнить обстоятельства нашей первой встречи. Однако масштаб необузданности темперамента Леры в полной мере я не осознавал.
День за днём она раскрывалась всё сильнее. Взрывная, непредсказуемая, яркая, но в то же время нежная и трогательная.
Думал ли я, занимаясь с ней сексом впервые, что разбужу вулкан? Разумеется, нет. А теперь стою на вершине этого самого вулкана и чувствую, как под ногами шевелится земля. Раскалённая магма вот-вот прорвётся наружу и сожжёт меня к свиньям собачьим.
Был уверен, что смогу контролировать ситуацию. Какой там! Усмирять Леру – это примерно как тушить пожар бензином. Она – стихийное бедствие, сметающее всё на своём пути. Прекрасное, сексуальное, чёртовски привлекательное. Ему невозможно противостоять, да и не хочется, потому что мне охренительно нравится находиться в его эпицентре.
За тридцать четыре года я никогда не испытывал столько эмоций и удовольствий, сколько пережил за последнюю неделю. Фантазия у Колючки безгранична. Эту девочку можно сравнить с поездкой в Диснейленд. Только для взрослых. Если бы таковой существовал.
Маленькая развратница в кинотеатре, покорная гейша дома, застенчивая студентка-зубрилка, которая попросила меня проверить у неё материал к экзамену. И ведь на следующий день в универе реально сдала его на пятёрку.
А вчера встретила с работы в образе порочной Лолиты. Туго заплетённые косы, короткое светлое платьице в мелкий цветочек и гольфики.
Едва я переступил порог, Валерия с разбегу запрыгнула на меня в прихожей. Обвила ногами за торс, а руками за шею. Пылко поцеловала в губы.
– Погуляй со мной в парке, папочка, – промурлыкала. – Хочу на карусельки.
После рабочего дня тащиться куда-либо в мои планы не входило. Но увидев озорной взгляд и хитрую улыбку Леры, не смог отказать. Моментально вспыхнул азарт. Что на этот раз задумала проказница?
– Ладно, – сдался без боя. – Сейчас душ приму и поедем. Днём на улице было настоящее пекло. А я мотался по стройкам. Пропотел, как мерин колхозный.
– Конечно, папочка. Я подожду, – получил игривый шлепок по заднице от Колючки.
– Только прекрати называть меня «папочкой». Это попахивает извращением.
– Как скажешь, – невинно захлопала длинными ресницами бестия.
В парке она попросила купить ей большой бело-розовый леденец, а потом на самом деле уселась на карусель. На грёбаную лошадку. Леру вообще не смутил тот факт, что данный аттракцион рассчитан на детсадовских детей.
Этот поход я запомню надолго. Если не на всю жизнь.
Колючка гордо восседала на коняшке, расписанном вензелями, старательно сосала карамель на палочке, бросая недвусмысленные взгляды в мою сторону.
Стоя в толпе родителей, чуть не провалился сквозь землю от стыда. Мысленно готовился к тому, что подойдёт охранник со словами: «Чё за нах вы здесь устроили?» Или какой-нибудь бдительный родитель вызовет ментов. Хотя, по сути, ничего противозаконного мы не делали.
Когда Лера закончила шоу и слезла с карусели, я выдохнул с облегчением.
– Слушай, это было слишком, – сказал ей строго.
– Слишком горячо? – подмигнула Колючка.
– Слишком на грани фола. Хочешь получить штраф за непристойное поведение в общественном месте?
– А разве кататься на карусельке без трусиков запрещено законом? – Лера наивно посмотрела мне в глаза и спокойно продолжила лизать леденец.
Думал, что **здецовее, чем покатушки на игрушечной лошадке, быть уже не может. Ага, щас! Ну, и кто из нас двоих наивный?
– Ты что? Правда не надела трусы? – зашипел на ухо Колючке.
– Хочешь проверить? – захохотала она.
Мы отправились гулять по парковой аллее. Валерия крутила головой по сторонам, делая вид, что ей очень интересны деревья. Людей нам навстречу попадалось всё меньше. Во-первых, уже вечерело, и аттракционы закрывались. Во-вторых, мы ушли достаточно далеко от центра парка.
– Поцелуй меня, – попросила она.
– С ума сошла? – ещё не хватало, чтобы кто-то из знакомых засёк нас целующимися. Закон подлости потому так и называют, что он срабатывает в самый неподходящий момент.
– Трусишка! Здесь же никого нет! – презрительно фыркнула Лера и рванула на второстепенную аллею.
Догнав Колючку, я схватил её за руку и притянул к себе.
– Любишь экстрим? – нагнулся к блестящим губам, остановившись всего в сантиметре от них.
– Обожаю! – Валерия прижалась к моему рту.
Вкус клубничной карамели, аромат яблочных духов, цветущих лип и тёплого летнего вечера, жар молодого упругого тела отключили разум. Меня в секунду смыло потоком сексуальной энергии, которой буквально искрит эта девушка.
После долгого и абсолютно разнузданного поцелуя, она пылко произнесла:
– Давай найдём скамейку в укромном месте.
Сделать это было несложно. Мы находились в той части парка, до которой посетители редко добираются, а на уход за травой и кустарниками обслуживающий персонал явно забил.
Я отдавал себе отчёт в том, к чему всё идёт. Но не хотел прекращать прекрасное безумие.
Лера уселась на меня сверху и принялась жарко целовать. Я не удержался и скользнул рукой под подол её платья. Колючка действительно была без нижнего белья. Мать честная! Да она совсем без тормозов!
– Ещё раз выйдешь из дома без трусов, я тебя накажу, – пообещал ей.
– Чудненько, – Лера потёрлась щекой о мою щетину и поёрзала на коленях. – А как ты меня накажешь?
– Выпорю. Прямо по голой попе ремнём, – несильно укусил её шею.
– Ммм, кажется, я потекла, – заговорчески шепнула Колючка.
*лядь! Она взорвала мне мозг! Положив ладонь на её затылок начал трахать языком её рот. Валерия не растерялась. Кроме того, что она так и не прекратила елозить на моём стояке, расстегнула пуговки на платье. Из него показались обнажённые груди с торчащими сосками. Боже! Лифчик девчонка тоже «забыла» надеть.
– Трахни меня, – севшим голосом произнесла Лера.
– У тебя ни стыда, ни совести, – пожурил её, сжимая грудь. – Мы же в общественном месте.
– Плевать! Хочу, чтобы ты меня трахнул прямо сейчас, – она привстала и попыталась справиться с ремнём на моих брюках.
Обозревая территорию, я убедился, что мы одни. Вокруг не было ни души. Свет от недавно зажёгшихся фонарей на центральной аллее практически не падал на нас.
Как только член проник в скользкое от любовных соков лоно, Валерия задрожала. Крепко обхватила интимными мышцами ствол.
– Да! Вот так! Хорошо, – выдохнула мне в ухо.
Придерживая её за задницу под подолом платья, я насаживал Леру на себя. Она моментально подстроилась под мой ритм. Прикрыла глаза и задвигала бёдрами в такт.
Я ощущал каждый миллиметр её тугих шелковистых стеночек, нарастающую пульсацию в глубине, впитывал приглушённые стоны наслаждения.
– Ещё! Ещё! – захлёбываясь от восторга, тихо просила Колючка.
Меня крыло как подростка. Впрочем, с Лерой я с завидной регулярностью теряю контроль над собой. Сумасшедшая девчонка!
Все чувства обострились. Адреналин шкалил в крови, ведь нас в любой момент мог застукать какой-нибудь незадачливый посетитель парка, решивший выйти на вечернюю пробежку.
Валерия, находясь на волне экстаза, отклонилась от меня. Выставила обнажённые груди напоказ, а потом сдавила пальцами соски. Закусила нижнюю губу и замычала от удовольствия. В моей голове будто пороховая бочка рванула. Откровенная картина разметала к чёртовой матери остатки разума.
Кончили мы одновременно. Причём, я прямо в неё. Когда осознал, что натворил, меня прошиб холодный пот. Вот теперь точно **здец!
Лера даже ухом не повела. Спокойненько лежала на моём плече, левитируя в эйфории.
– Я начала пить противозачаточные, – успокоила Колючка, вернувшись к реальности.
А ночью в кровати, вознесясь на пик очередного оргазма, выпалила:
– Я люблю тебя!
Всё. Доигрался, *ля!
Сидя в кабинете, ни хрена не могу сосредоточиться на работе. Все мысли только о том, как жить дальше. Как деликатно объяснить Валерии, что классный секс не тождественно равен отношениям?
В принципе, я с самого начала расставил всё по своим местам. Обрисовал, что «долго и счастливо» – не наша тема. Колючка вроде поняла и приняла. Но вот это её «люблю» разом перечеркнуло условия «договора».
Можно было бы не париться, проигнорировать признание. Сделать вид, мол, не слышал. Только я, мать его, слышал и прекрасно осознаю, что Лерка сказала это не от балды. Правда влюбилась.
Сотовый вибрирует на столе от входящего звонка. На дисплее в третий раз за последний час высвечивается «Ольга». Надо бы ответить, а то это становится уже неприличным.
– Да, привет, – произношу с неохотой.
– Привет, котик! Как ты? – безмятежным тоном спрашивает моя будущая жена.
«Котик»? «Котик»?! Серьёзно? С каких пор я удостоился уменьшительно-ласкательных в исполнении от Русаковой– старшей?
– Нормально. У тебя как дела?
– Да вот, чемоданы пакую. Я прилетаю завтра вечером. Не забыл? – мягко смеётся она.
Если честно, то забыл. Я вообще обо всём забыл, кроме работы и секса с Лерой. И последнее вот-вот вытеснит из моей головы первое.
– Соскучился? – продолжает Ольга, так и не дождавшись ответа на свой вопрос.
– Очень, – с трудом подавляю сарказм в голосе.
– Я тоже. Не терпится обнять тебя.
Да *бушки-воробушки! Что случилось с этой женщиной? За первые две недели она звонила из отпуска не более трёх раз и лишь по одному поводу: бизнес. Её интересовали только дела компании. А в последнее время, будто с цепи сорвалась. Мало того, что трезвонит ежедневно, так ещё и с любовными заходиками.
– Я тоже, – выдавливаю через силу.
– Встретишь меня?
– Угу. Скинь сообщением номер рейса и время прилёта.
– Хорошо.
Всего десять дней назад думал, что возвращение Ольги обрадует меня. Безумные потрахушки с Лерой прекратятся. А теперь чувствую раздражение. Нужно быть честным самому с собой: я не хочу, чтобы у нас с Колючкой всё заканчивалось. Но и усидеть на двух стульях сразу ещё никому не удавалось.
Значит, сегодня последняя ночь. Хорошо бы красиво подвести черту. Как-то щадящее по отношению к Валерии, что ли.
По дороге домой покупаю большой букет бордовых роз и заказываю столик в ресторане. Лера так старалась для меня, придумывала всякие забавы. Настало время отблагодарить её за это. Попрощаться по-человечески.
Однако дома не обнаруживаю Колючку. Странно. Куда она запропастилась? У неё же сегодня только один экзамен был с утра.
Звоню Валерии, но она не берёт трубку. Хмм… Набираю её номер ещё и ещё раз. Безрезультатно.
Глава 21
Вадим
На часах десять вечера. От Леры по-прежнему ни слуху, ни духу. Уже сбился со счёта, какой раз звоню ей. Длинные гудки в трубке елозят по моим нервам, как пенопласт по стеклу.
С*ка! Отшвыриваю телефон в сторону. Да где её черти носят?
Расхаживаю по гостиной туда-сюда, размышляя, что могло случиться? Были бы у нас отношения «на ножах», я бы так не беспокоился. Решил бы, что Колючка завеялась с подружками. Но в последнюю неделю вместо тусовок она всегда ждала меня дома. Что же изменилось?
Может, вспомнила, что мать завтра приезжает? Поэтому ударилась во все тяжкие. Сидит где-нибудь в баре или в ночном клубе, заливает коктейлями боль разбитого сердца. Похоже, что так. Её машина стоит в гараже, а это значит, что Валерия изначально собиралась пить алкоголь.
Обзвонить бы Леркиных одногруппниц, выяснить, куда она делась. Но не знаю ни одного номера. Если Колючка не вернётся до двенадцати, поставлю на уши парней из службы безопасности. Пусть перевернут город вверх дном, но найдут её.
Около одиннадцати слышу, как к дому подъезжает машина. Вскакиваю с кресла и выглядываю в окно. Кровь в секунду ударяет в голову. От бешенства даже в глазах темнеет.
Валерия выходит из авто Орлова. Охренеть! Что за *лядство?
– Ты где шлялась? – спрашиваю ледяным тоном, с трудом сдерживаясь, чтобы не заорать.
Колючка слегка под градусом и без каких-либо признаков страданий на лице спокойно снимает туфли в прихожей.
– У меня сегодня был последний экзамен. Мы с девочками отмечали сдачу сессии, – довольно улыбается.
– С девочками? С девочками, да? – рычу, сжимая кулаки.
– Да. А что? – смотрит невинными глазами.
– А то! Я, по-твоему, идиот? – глубоко дышу, пытаясь совладать со своей яростью.
– Нет.
– Из чьей тачки ты только что вылезла, а? С каких пор Орлов «девочкой» стал? – цежу сквозь зубы.
– Арс, ты чего? – Лера награждает меня удивлённым взглядом. – Никита просто подкинул меня до дома.
– Да неужели? А как он узнал, где ты? Ммм? – припираю её к стенке в прямом смысле. Нависаю, упираясь ладонями по бокам. Сейчас без каблуков на контрасте со мной Колючка кажется ещё меньше. – На мои звонки тебе, значит, похер, а на его отвечаешь?
– Извини, что не брала трубку. Я увидела пропущенные, когда уже домой ехала. В баре была громкая музыка. Я не слышала телефон.
– Не гони! – взрываюсь от наглого вранья. – Звонок Орлова ты как-то услышала!
– Арс! Да он мне не звонил! – отвечает она криком на крик. – Никита с Лизкой мутит. Он её из бара забрать приехал. Ну и меня предложил до дома подвезти. Что в этом такого?
– А то, Валерия, что я не хочу, чтобы ты общалась с Орловым, – понижаю голос до зловещего шёпота. – Я запрещаю тебе садиться в его *лядскую машинку. Поняла?
– Ой, надо же! Какие мы ревнивые! Не хочет он! – Лера отпихивает меня обеими руками от себя. – А мамулю мою ты встречать из аэропорта завтра хочешь? Ну, скажи мне Арсеньев?! – саркастично ухмыляется, но её голос пропитан горечью. В красивых фиалковых глазах мелькает боль.
Моментально остываю. Будто меня ушатом холодной воды окатили.
– Она звонила тебе? – отступаю на пару шагов от Валерии.
– Да. Я в курсе, что завтра вечером финита ля комедия. Ты же, насколько я поняла, ничего не рассказал моей матери о нас и не передумал на ней жениться? – она смотрит с вызовом, однако замечаю, что в её взгляде теплится надежда. Маленький огонёк. Крошечный лучик, который я должен сейчас уничтожить. Ненавижу себя за это. Чувствую мерзким козлом. Но я не могу похерить открывшиеся перспективы в бизнесе из-за влюблённости двадцатилетней девчонки. Да, мне с ней хорошо. Да, у нас крутой секс. Может быть, лучший в моей жизни. И всё же…
– Лер… – тяжело вздыхаю, проводя рукой по лицу. – Мы обсуждали это с тобой.
– Да, обсуждали. Я понятливая. Не «боись», не заложу в кого ты совал свой член всю последнюю неделю. Совет вам да любовь, *ля! – она круто разворачивается и несётся по лестнице на второй этаж.
– Лера! Постой! – кричу ей в спину.
– Да пошёл ты! – орёт Колючка, не оборачиваясь.
Догоняю её в коридоре около спальни. Хватаю за руку.
– Не смей разговаривать со мной в таком тоне! То, что мы с тобой… В общем, это не даёт тебе права…
– Прибереги свои умные словечки для другой дуры, – со злостью вырывает руку. – И заруби себе на носу, Арсеньев: с этого дня я буду ездить с теми мужиками, с какими захочу. И трахаться буду, с кем захочу! А ты ничего мне не сделаешь! – на последних фразах голос Леры дрогнул. Глаза наполнились слезами. Она громко хлопает дверью и закрывается в своей спальне на замок.
Тяжело сглатываю слюну. Устало провожу рукой по волосам. **здец! Завершил красиво, называется!
Вынести дверное полотно мне раз плюнуть. Но не хочу настолько бесцеремонно врываться на территорию Колючки. У каждого человека должен быть свой уголок, где он может отсидеться. Зализать раны без посторонних глаз. А Лере именно это сейчас и нужно. Моя жалость и утешение ей не помогут. Она должна пережить разочарование сама, в одиночестве. Так будет лучше. Так взрослеют. Так учатся не повторять ошибок.
Никогда бы не подумал, что эта бойкая девчонка, этот неугомонный энерджайзер, эта весёлая хохотушка способна заплакать. Из-за меня.
Спускаюсь на первый этаж. В зале наливаю полстакана вискаря. Нарушаю собственное табу: не топить в алкоголе проблемы. Делаю большой глоток. Откидываюсь на спинку кресла. Закрываю глаза.
Последний раз я так дерьмово чувствовал себя… Да, по-моему, ни разу в жизни. Странная херня получается: поступил правильно, не стал давать ложных надежд, а ощущение, будто накосячил как последний мудак. Взрослый дядька обидел котёнка. Ведь Лерка, она что? Маленькая. Беззащитная. Росла в тепличных условиях. Ни хрена не знает за эту жизнь. Несмотря на всю дерзость и острый язычок, брони у Колючки совсем нет. Не нарастила ещё.
Была бы на месте Валерии другая тёлка, забил бы. Поплачет и перестанет. Но вся засада в том, что нам надо дальше как-то сосуществовать вместе. Запрыгивая в вагончик под названием «Клёвый секс», я оказался очень недальновидным. Не просчитал, что вляпаюсь по самые гланды.
А что ты хотел, Арсеньев? Что девочка, у которой ты стал первым мужчиной, отряхнётся, махнёт хвостом и упорхнет во взрослую жизнь?
Ну, в целом, Лера так и собирается сделать. Сказала же, что будет трахаться, с кем захочет. Проблема только в том, что она этого на самом деле не хочет. Иначе не ревела бы сейчас наверху в своей комнате. Но, зная характер Колючки, она из вредности будет куролесить с мужиками. Чтобы доказать мне и самой себе, что кому-то нужна.
От этой мысли дёргаюсь. По сердцу словно хлыстом полоснули несколько раз. А потом кровоточащие раны обильно полили лимонным соком.
Не могу представлять мою Колючку с другим. Мне адски больно от этого.
Залпом допиваю виски. Наливаю ещё. Глотая обжигающую жидкость, смотрю на букет роз, который купил для Леры. Сейчас эти цветы почему-то пахнут тленом. Меня бесит их запах. Бесит их цвет. Вообще всё бесит! Одним взмахом руки сметаю с журнального столика вазу. Безучастно наблюдаю, как растекается вода по ковролину.
Стрелки часов перевалили за двенадцать. Надо ложиться спать. Завтра *банутый день. Дел по горло, а вечером Ольгу встречать. Изображать радость.
Тащусь в ванну и принимаю холодный душ, чтобы остудить голову. Но грёбаная ситуация с Колючкой продолжает бурбулировать мозг. На мгновение, мне хочется послать всё нахер. Набрать Ольгу и сказать ей «Адьос», не объясняя причины. Однако вовремя торможу нерациональный порыв.
Отдавая должное темпераменту, красоте и прочим достоинствам Валерии, она – ненадёжный партнёр по жизни. По крайней мере, пока. Слишком молодая и безбашенная. Нет гарантий, что через месяц-другой Колючка не пресытится сексом со мной, не захочет попробовать в качестве любовника кого-то ещё.
Она же стихия. Вольный ветер. Встретит мальчика-ровесника, увлечётся им и пиши пропало. А я, испоганив отношения с Ольгой, в итоге останусь у разбитого корыта. Пора прекращать думать членом и включить уже мозги.
Укладываюсь в кровать. Уснуть, естественно, не получается.
Спустя полчаса дверь в комнату открывается. Лера в пижаме крадётся на цыпочках. Ложится ко мне под бок. Молча обнимаю её. Утыкаюсь носом в макушку. Вдыхаю карамельно-яблочный аромат. От стал таким родным для меня за эти дни. Чувствую, как успокаиваюсь. Шрамы на сердце перестают ныть.
– Вадим, ты когда-нибудь любил? – тихо спрашивает Валерия.
– Угу. Два раза.
– Расскажи, – просит она.
– Первый раз это была моя учительница в начальных классах. Её звали Маргарита Игоревна. Очень молодая. Наверное, сразу после института к нам пришла. Невысокого роста, с длинными тёмно-русыми волосами. Она заплетала их в косу или собирала в пучок. На тебя чем-то похожа. Только у неё глаза были зелёные. Маргарита Игоревна – одна из немногих, кто не презирал меня. Видимо, жалела семилетнего мальчишку, одетого в обноски. Помню, как она подарила мне чистые тетрадки, альбом для рисования и набор цветных карандашей. А я ей принёс цветы. Выследил, где она живёт и ждал у подъезда. Цветы сорвал в палисаднике у какого-то дома.
– И что было потом?
– Она улыбнулась и поблагодарила. Пригласила к себе в квартиру, потому что я промок. В тот день шёл сильный дождь. Накормила меня, высушила мою одежду. Я был счастлив до опупения.
– И чем всё закончилось?
– Меня отправили в детский дом. А когда я вернулся, то Маргарита уже не работала в нашей школе.
– А второй раз?
– А второй раз я влюбился в одноклассницу Виолетту. Это было уже в другой школе, когда меня тренер взял к себе на воспитание. Я написал Виолке любовное письмо. Как сейчас помню, переписывал его несколько раз, чтобы красиво было и без ошибок. А эта сучка подняла меня на смех перед всем классом. Швырнула послание на парту и громко заявила, мол, с детдомовскими нищебродами никогда не будет встречаться.
– А ты что? – Валерия переворачивается на живот и подпирает рукой подбородок.
– Ничего. Утёрся. А потом, когда начал побеждать на соревнованиях по боксу, она сама ко мне клеиться стала. Я её игнорил. Но однажды, уже после школы, мы случайно пересеклись в ночном клубе. Виолка была типа с женихом. Хвасталась колечком с брюликом и скорой свадьбой. Однако в тот вечер уехала со мной. Я оттрахал её по полной программе и выставил из квартиры.
– Отомстил, значит? – прищуривается Колючка.
– Угу. И мне за это вообще не стыдно.
– Ты поэтому теперь не веришь в любовь? Потому что тебе сделали больно?
– Кто ж тебе сказал, что я в неё не верю? – хмыкаю, поглаживая Леру по плечу.
– Ну вот маму мою ты не любишь, а собираешься жениться.
– Малыш, для прочного брака важна не любовь, а стабильность. Общие интересы. Уверенность в партнёре.
– Говоришь прям как она, – презрительно фыркает Валерия.
– Правильно. Мы с твоей мамой хорошо понимаем друг друга. Говорим на одном языке. На том и сошлись.
– Я люблю тебя, Вадим. Очень. И тоже могу быть надёжной и стабильной.
– Лер, я ценю твою откровенность и чувства, которые ты ко мне испытываешь. Но не могу ответить взаимностью, – от собственных слов в грудине печёт так, словно там черти решили устроить *лядское барбекю. Развели костёр и теперь помешивают в нём угли кочергой.
– А что ты можешь, Арс? Просто трахнуть меня и выставить за дверь? Как ту Виолетту? Ты со всеми женщинами так обращаешься?
– Нет, Лер. Не со всеми. Только с теми, кто это позволяет.
– Другими словами со шлюхами? То есть я для тебя тоже шлюха? – вскидывается Колючка.
– Господи, нет! Разве я такое сказал?
– Да, Арс. Именно это ты и сказал, – она встаёт с кровати и направляется к двери.
