Текст книги "Сводный брат — плохиш (ЛП)"
Автор книги: Вероника Дэй
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 6 страниц)
– И ты думаешь поехать?
– Нет, как и сказал, я никуда не поеду без тебя. Тебе нужно окончить колледж, это важно. Как ещё ты сможешь стать известной писательницей?
Я смогу стать ею где угодно, пронеслось у меня в мыслях. Ничего не сказав вслух, поскольку это всё равно ничего бы не изменило, я подумала, что не хочу мешать ему идти своим путём. Пол был прав: я создавала Шейну одни лишь проблемы.
– Когда уезжает Уоррен?
– Может, завтра, в крайнем случае, в понедельник. Да какая разница?
Неужели для Шейна действительно будет лучше уехать? Неужели Пол прав? Неужели его жизнь и правда станет лучше без меня? Мне захотелось отбросить все мысли в сторону и не думать об этом.
– Давай сменим тему, – попросила я.
– Конечно, если хочешь. – Его руки скользнули по моему телу, и он коснулся моей шеи, целуя меня. – Ты напряжена. Давай я помогу тебе расслабиться.
Подняв меня на руки, Шейн понёс меня к кровати. Медленно раздевая меня, он продолжал целовать, уделяя внимание каждому обнажённому сантиметру моего тела. Его губы двигались настолько нежно, что мне стало интересно: думает ли он сейчас об отъезде, как я, или о чём-то ином.
Ещё никогда его ласки не были такими нежными и чувственными. Я крепко прижалась к Шейну, желая, чтобы он никогда меня не отпускал.
Молча надев презерватив, парень быстро скользнул обратно в мои объятия. Мы не могли оторвать друг от друга взгляда, и я чувствовала, как напряжён его член у моего входа. Когда наши губы снова соприкоснулись, он аккуратно вошёл в меня. Медленно покачивая своими бёдрами, Шейн продолжил меня целовать, останавливаясь только для того, чтобы пристально посмотреть мне в глаза.
В этот раз всё было иначе. С того первого раза ещё никогда наш секс не был таким чувственным, страстным и настолько размеренным. С каждым разом, как Шейн входил в меня, я чувствовала, как меня охватывает всё больше эмоций. В свой первый раз мы просто трахались, потом – занимались сексом, однако сегодня мы занимались любовью.
***
Во сне грудь Шейна плавно вздымалась в такт его дыханию. Было слишком рано, чтобы куда-то идти, но я всё ещё не могла достаточно расслабиться, чтобы уснуть. Все мои мысли крутились вокруг слов Шейна, сказанных накануне, и его разговора с Полом.
Очень странное совпадение, что Уоррен собирается уезжать именно завтра, словно сама судьба сказала ему, что пришло время сделать выбор. Аризона не то место, куда Шейн хотел бы уехать, но так он бы стал ближе к своей собственной цели – Калифорнии.
После ужасной жизни с бабушкой и того, что с ней связано, ему просто необходимо начать всё заново. И я ему для этого не нужна.
Пока мы лежали в тускло освещённом номере отеля, я думала о том, что сейчас, когда Шейн перестал угождать своей бабушке, он был готов для меня на всё. И я благодарна ему за это, хоть это и казалось неправильным. Ему необходимо начать жить своей собственной жизнью, начать жить для себя.
Пол был прав. Однажды мне удалось посадить его за решётку, а затем оттуда же его вызволить. Наверное, этому суждено было случиться.
Мысли о расставании с Шейной болью отдавались в груди. Я не хотела потерять его, едва обретя, но, может, так будет лучше. Если Шейн не хочет думать о себе и своей жизни, то за него это сделаю я. Мне нужно порвать с ним, и тогда у него появится право на жизнь, которую он действительно заслуживает.
~ 12 ~
Шейн проснулся около полудня. Я положила руку ему на пресс и, пока он зевал, плавно подобралась пальчиками к его груди.
Возможно, я дотрагивалась до него в последний раз.
– Я думал о нашем вчерашнем разговоре, – садясь на кровати, начал он. – Этот учебный год почти закончен, ты можешь перевестись в другой колледж, в Калифорнии. Уехав с Уорреном, я найду подработку и накоплю немного денег, так что к твоему приезду всё будет готово.
– Сменить колледж? Я… Не знаю.
Я никогда не задумывалась об этом, но, тем не менее, даже это не смогло изменить моего решения. Шейну нужно устроить свою собственную жизнь и найти свой путь. Если рядом буду я, у него ничего не получится.
– Скажи мне, что приедешь, Розали. Я не хочу уезжать без тебя. Ты – вторая половина моего сердца, моей души. Вся моя жизнь вела меня к тебе. И я не смогу уехать без тебя.
– Ты должен сделать это ради себя. Должен поехать с Уорреном. Перестань думать обо мне. Ты должен стать счастливым.
– Я счастлив благодаря тебе. Я ничто без тебя, так зачем мне уезжать, когда ты здесь?
– Я… Не могу уехать. Мне нужно окончить учёбу здесь. Я не могу с тобой уехать, Шейн.
– Что ты хочешь этим сказать? К чему ты ведёшь?
– Я не совсем понимаю, что говорю, но… Но тебе следует уехать и, как и сказал Пол, начать новую жизнь подальше от меня.
– Но я люблю тебя. И единственное, чего я хочу, – это быть с тобой, – медленно произнёс Шейн.
Я так давно мечтала услышать от него эти слова. Всегда знала, что где-то глубоко внутри он испытывает ко мне такие чувства. Но не могла ответить ему тем же. Сделай я так, он бы никогда не уехал. Поэтому мне нужно было сказать ему что-то такое, что заставило бы его всё бросить и начать жить той жизнью, которую он заслуживает.
– Я встретила другого, – твёрдо сказала я.
И даже произнеся эти слова, я безумно хотела вернуть их обратно. Он ничего не ответил, только одарил меня своим пронизывающим, холодным взглядом. Я не смела смотреть ему в глаза, а то он бы тут же понял, что я соврала. Поэтому, отвернувшись, уставилась в окно.
В комнате повисла оглушительная тишина. Шейн поднялся с кровати и встал напротив меня. Тяжёлый взгляд его слезящихся глаз был подобен ножу, вонзившемуся в моё сердце.
Он оделся и кинул мне мою одежду. Это было самое ужасное расставание, которое я только могла себе представить. А ведь нам ещё предстояло ехать вместе в одной машине и жить под одной крышей. Или, хуже того, он уедет, всем сердцем ненавидя меня за эти слова.
Когда я припарковала машину возле нашего дома, Шейн снова бросил на меня болезненный взгляд. Его челюсти были сжаты, а глаза оставались всё такими же красными.
– Твои слова меня разочаровали, – начал он. – Я уезжаю завтра. Надеюсь, тот конченый ублюдок знает, насколько ты особенная.
Он хлопнул дверью автомобиля и, не оглядываясь, пошёл к дому.
Что я наделала? Мне не хотелось, чтобы он уезжал. Хотелось, чтобы он остался. Но мне следовало внушить себе, что так будет лучше, лучше для него.
Я сдержала слёзы и подавила все свои эмоции.
– Я тоже тебя люблю, – прошептала ему вслед.
Шейн уехал рано утром, когда я ещё спала. Он оставил записку матери, давая тем самым знать, куда направляется, чем собирается заниматься и что будет оставаться на связи. Он никогда не прощался.
Я была опустошена, сломлена и ничего не понимала. Его отъезд полностью разбил меня, но я сама была в этом виновата. Постепенно моё бешено бьющееся при виде него сердце прекратило свой сумасшедший ритм. Я погрязла в учёбе и закончила её досрочно. Годами я ждала хоть какого-нибудь знака, упоминания о Шейне, однако ничего не было.
Но вот однажды, четыре года спустя, мой отец произнёс слова, благодаря которым моё сердце снова забилось чаще.
– Шейн возвращается.
Часть III
Сердце никогда не забывает
~ 13 ~
Четыре года спустя
После окончания колледжа я, как и обещала Шейну, переехала в Калифорнию. Не проходило ни дня, чтобы я не думала о нём. Столько лет его не видела, но всё ещё помнила каждый день, проведённый вместе с ним, как будто это было лишь вчера.
Спустя некоторое время после моего выпуска, отец и Джоанна развелись, однако продолжали общаться уже как друзья. Когда мы ещё жили вместе, мне очень хотелось расспросить Джоанну о её сыне, но было неловко задать такой вопрос, поскольку сама она никогда не говорила о Шейне с тех пор, как он покинул наш дом, и даже не упоминала о нём в разговорах. Во время учёбы в колледже я встречалась с несколькими парнями, но ни один из них не запомнился мне и не запал в душу.
За эти годы у меня выработалась стойкая привычка сидеть в интернете и искать информацию о Шейне, но не нашлось ничего, ни единой зацепки. Словно он никогда и не существовал, а был лишь плодом моего воображения. Не найдя его в социальных сетях, я всё ещё продолжала надеяться, что снова смогу увидеть Шейна, взглянуть на него хоть одним глазком, узнать, как у него дела. Правильно ли я сделала, отпустив его?
Я понимала, что нужно остановиться, прекратить всё раз и навсегда, но сделать это было очень непросто. Я постоянно думала о своих чувствах к нему, пока однажды на одной из ночных прогулок со своими друзьями не познакомилась с Дэвидом. Конечно же, он не шёл ни в какое сравнение с Шейном. Дэвид был худым и высоким, с великолепными аккуратно уложенными тёмными волосами. Парень был не по возрасту серьёзен и редко шутил. Он оказался полной противоположностью моего идеала, но по необъяснимым причинам я не бросила его сразу, продолжив с ним встречаться.
Когда зазвонил телефон, Дэвид смотрел фильм у меня в квартире. Подняв мобильник, я собиралась отключить звук, но парень выхватил телефон у меня из рук.
Посмотрев на определитель номера, я удивилась: звонила мама. Как правило, мы могли не разговаривать годами, если я не звонила ей сама. Когда телефон зазвонил вновь, по моему телу побежали мурашки.
– Ты собираешься взять трубку? – поинтересовался Дэвид.
– Алло? – ответила я.
– Розали? Это твоя мама.
– Э-э… Привет, мам.
Я не знала, о чём говорить. С чего она вдруг решила позвонить? Может, хотела что-то от меня, вряд ли бы она стала звонить просто так.
– Джим умирает, – начала мама. – Два года назад ему диагностировали рак лёгких, а теперь эта болезнь поразила и мозг. Врачи говорят, что ему осталось не больше месяца.
– Мне очень жаль. Ты в порядке?
– Всё хорошо. Ему трудно справляться со своей болезнью, он очень зол, и я не хотела быть свидетелем всего этого, поэтому уехала путешествовать.
– Путешествовать? А кто же тогда о нём заботится?
Дэвид свирепо посмотрел на меня, и я, встав с дивана, направилась на кухню.
– Он взрослый человек и может сам о себе позаботиться, – спокойно ответила мама. – Я только что вернулась из Скотсдейла. Теперь понимаю, почему ты так стремишься на запад, там прекрасно.
– Ты туда одна ездила?
– Да, но там я встретила одного своего друга.
– О, Глэдис?
– Нет, Джонни. Мы познакомились с ним в «Фейсбуке».
– Хочешь сказать, он твой новый ухажёр? А как же Джим?
– Я же уже сказала тебе, он умирает. А Джонни очень милый, у него большой дом, и он осыпает меня комплиментами.
– Э-э-э… Ну ладно, поздравляю, мам.
Хорошо, что хоть у кого-то ничего не изменилось.
– В общем, Джим просил передать тебе его просьбу. Навести его во Флориде, пока он жив. Он хочет поговорить с тобой.
Поговорить со мной? Да ни за что, никогда в жизни!
– Нет, мам. Извини, но я не могу.
– Ты всегда была неблагодарной девчонкой.
– Неблагодарной? А что он сделал такого, чтобы я была ему благодарна? Ты знаешь, какие он вызывал во мне чувства, знаешь, какие вещи творил, и ты ни разу даже не попыталась остановить его.
– Он был моим мужем. А женщина всегда должна потакать желаниям своего мужчины.
– Значит, вот чем ты занимаешься с Джонни?
– Это другое. Всё равно Джим больше не сможет выполнять свои супружеские обязанности.
– Не могу поверить, мама. Я просто не могу в это поверить.
– Так ты приедешь? Можешь пожить у нас в комнате для гостей.
Пока я слушала её, меня всю трясло. Я никогда не отказывала ей, боясь последствий. Но теперь, услышав её после стольких лет и осознав, что ничего не изменилось, не на шутку разозлилась.
– Ты меня вообще слышишь? Долгие годы мне казалось, что ты ненавидишь меня. Тебя волновали только прихоти Джима и их удовлетворение. Как ты вообще могла так со мной поступить? Ты моя мама, ты должна была быть моей защитой и опорой.
Я сдержала подступившие слёзы. Так много их было пролито из-за мамы и отчима, что горевать по этому поводу больше не хотелось.
– Я сожалею, что заставила тебя это чувствовать, Розали. Джим любил тебя, всегда любил. Он постоянно говорил о вашей встрече на парковке, когда ты хотела прогулять занятия. Он думал, что ты будешь маленькой прекрасной девочкой. Но ты всегда была лишь маленькой сучкой.
– Много лет назад я поклялась, что больше никогда не увижусь с Джимом. Помнишь мои ночные кошмары? С тех пор как я дала себе это обещание, они прекратились. Поэтому извини, но я ни за что и никуда не полечу – ни ради него, ни ради тебя.
И, прежде чем она успела что-то ответить, я сбросила вызов. Она бы никогда не извинилась и не сказала то, что должна говорить мать своей дочери. Всё было совершенно не так, как она себе представляла. В этой жизни она заботилась только о себе и своих желаниях.
Моё тело тряслось от злости и воспоминаний о боли, которую мне причинили в прошлом. Грудь болезненно сжало от нахлынувших эмоций. Я вернулась в гостиную, где Дэвид всё также смотрел телевизор.
– Наконец-то, – произнёс он. – А где же мой поцелуй?
Показав на свою щёку, он нетерпеливо посмотрел на меня. Глубоко вдохнув, я крепко обняла себя. Он точно такой же, как и мой отчим.
– Убирайся из моей квартиры, – коротко, словно отрезав, бросила я.
– Что?
– Ты слышал. Убирайся. Всё кончено. Больше никогда не хочу тебя видеть.
– Чокнутая сука, – поднимаясь, зло ответил он.
Уходя, парень с силой хлопнул дверью. Как только он скрылся из виду, я сразу же почувствовала облегчение, и не только от осознания того, что ошибалась в Дэвиде, но и потому, что наконец-то смогла постоять за себя в разговоре с мамой. Настало время забыть о кошмарах и двигаться дальше.
~ 14 ~
Спустя два месяца после расставания с Дэвидом я заметила, что теперь думаю о Шейне намного чаще. Снова зайдя на «Фейсбук», я начала активно просматривать все странички с именем Шейн Вентана и вдруг наткнулась на фотографию, от которой у меня перехватило дыхание. На фото Шейн с улыбкой обнимал за талию темноволосую девушку.
Вот же стерва!
Я ненавидела её. Хотя и не знала ничего, что позволило бы мне её ненавидеть. Да и вообще, чем меньше мне о ней известно, тем лучше. Не сумев покинуть страницу Шейна, я пролистала вниз несколько постов на его стене, а потом залезла в фотоальбом. Он был не очень активным пользователем, что немного расстраивало. Но как только я заметила ссылку на профиль девушки, с которой он встречался, то, не задумываясь, кликнула на неё.
Его новую пассию звали Изабель ДеЛео. Какое совпадение, у нас даже фамилии одинаковые. Она выглядела довольно милой. Вот сука! Как и у меня, у неё были светло-каштановые волосы и тёмные глаза. Правда, она намного стройнее меня. Дважды сука! Почти на каждой их совместной фотографии она смотрела на Шейна влюблёнными глазами. Удачливая дрянь.
Судя по всему, сейчас они жили вместе в Вирджинии. В Вирджинии для влюблённых. Чёртова Вирджиния! Пролистывая страницу дальше, я снова и снова натыкалась на одно очень знакомое название города. Понадобилось пару минут, чтобы, пробив его по поисковику, осознать, что название города, где они обосновались, очень созвучно с названием города, в котором жила я. Это определённо что-то да значило. Иначе чем объяснить такое сказочное совпадение, что где-то за пять тысяч километров отсюда он снова поселился в том же городе, что и я, только в другом штате?
На глаза навернулись непрошенные слёзы. У меня никак не получалось успокоиться. Грудь сковало болью, и стало невозможно дышать. Я снова вспомнила вкус его губ. Как он мог двигаться дальше после всего, что было? Он должен был быть так же несчастен и одинок, как и я.
Похоже, можно официально заявлять, что я свихнулась. Ибо не было никаких других объяснений моему безумному поведению, впрочем, я всё равно ничего не могла с этим поделать. Взяв в руки телефон, я набрала Ноэль. Сейчас мы уже не так близки, как много лет назад, но в данный момент она была единственной, кто способен понять мои безумные мысли.
– Алло? – промямлила Ноэль.
– Ой, прости, пожалуйста, я совсем забыла про разницу во времени.
– Да нет, всё в порядке, у нас ведь всего лишь середина ночи, – мягко засмеялась она. – Всё хорошо?
Я вздохнула.
– Ты подумаешь, что я сошла с ума.
– Я уже давно знаю, что ты спятила, так что ты меня не удивила.
– Ладно-ладно, но всё же. Мне нужно с кем-нибудь поговорить, и ты единственная, кто сможет меня понять. Я сейчас пришлю тебе ссылку.
– Что там?
– Я нашла Шейна в «Фейсбуке».
– Да ну нахрен? Он всё так же горяч?
– Ага, точь-в-точь как раньше. Разве что волосы подстриг покороче и нашёл девчонку, которая, кажется, прямо прилипла к нему.
– Жесть! Он что, женат?
– Нет, они просто встречаются. Больно даже говорить об этом. Ты получила ссылку?
– Мм-м, Изабель ДеЛео? Твоя родственница?
– Офигеть, да? У меня такое чувство, будто моя жизнь проёбана, и нет, насколько мне известно, такой родственницы у меня точно нет. Кроме того, прикинь, города, в которых мы проживаем, имеют практически идентичные названия. Правда, они находятся в разных штатах, но это всё равно так странно.
– И правда, очень странно, – заключила Ноэль и ненадолго замолчала, просматривая профиль новой подружки Шейна. – Симпатичная. Та ещё стерва, правда?
– О да, – со смехом подтвердила я.
– Ты намного красивее её.
– Ты не должна говорить это.
– Нет, ну правда. Ты кинула ему заявку в друзья?
– Нет, я не могу.
– Всё хорошо?
Я кивнула, зная, что Ноэль не сможет увидеть этого через трубку. Всё равно этот кивок был ложью. Хоть я и сказала себе, что в порядке, горло сжалось, а сердце защемило. На глаза навернулись слёзы, но мне удалось их сдержать.
– Я ненавижу то, как закончились наши отношения. Ненавижу, что солгала ему. И больше всего ненавижу, что, приходя на свидание, начинаю сравнивать и вспоминать те дни, когда мы были вместе с ним в гостинице и ели наше любимое мороженое.
– По-моему, это нормально. Ведь он твоя первая любовь.
– Единственная любовь. Я всё ещё люблю его, Ноэль.
– Тогда отправь ему заявку. Напиши сообщение.
– Нет, посмотри на него. Он счастлив. Не знаю, что он чувствовал ко мне, но моя любовь к нему слишком сильна и сейчас вызовет одни лишь проблемы.
– Я бы не была такой благородной, – вздохнула Ноэль.
– Сказать честно, дело не только в этом. Мне больно смотреть даже на его фото. Не могу представить, что буду чувствовать, когда он скажет мне, что счастлив или любит другую. Я этого не вынесу.
– Тогда заблокируй его. А то так и будешь мучить себя.
– Ладно, давай спать. Я позвоню тебе завтра.
– Спокойной ночи, – зевнув, попрощалась подруга.
Недолго думая, я добавила его страницу в закладки.
***
Как бы я ни пыталась не заходить на «Фейсбук», но всё чаще ловила себя на том, что постоянно проверяю страницу Шейна, смотрю, не выложил ли он что-то новое, а также просматриваю профиль Изабель, поскольку её лента обновлялась чаще. Когда я сидела, просматривая новые фотографии, зазвонил телефон.
– Алло?
– Привет, Розали. Это папа.
– Привет, пап. Как ты?
– На самом деле, поэтому я тебе и звоню. Пообещай, что не будешь нервничать, но мне нужно тебе кое-что сказать.
– Что-то случилось? Ты в порядке? Ты заставляешь меня волноваться.
– Всё хорошо, но я хотел тебе сказать, что у меня был инсульт. Врач объяснил, что это был микроинсульт.
– Боже мой! Когда?
– Около месяца назад.
– Месяца? И ты говоришь мне об этом только сейчас?
– Ну, я вроде говорил тебе об этом. Помнишь, когда рассказывал, что упал в обморок во время пробежки.
– Но ты сказал, что всё хорошо, ничего серьёзного.
– Это действительно так. Просто я не хотел тебя волновать. Однако Джоанна настояла, чтобы я тебе рассказал.
– Я скоро буду, – перебила я, открывая ноутбук. – Сейчас посмотрю расписание на ближайшие рейсы. Не могу поверить, что ты мне ничего не сказал.
– Тебе не надо приезжать, говорю же, со мной всё хорошо. Когда это случилось, я несколько дней провёл в больнице, но ты ведь помнишь, мы постоянно созванивались.
Мне хотелось придушить отца за такие слова. Но он был прав, мы действительно созванивались с ним каждый день, правда, он ни разу не обмолвился о том, что произошло на самом деле. Как хорошо, что папа поддерживает с Джоанной дружеские отношения, ведь если бы не она, я бы так ничего и не узнала. А пока мне нужно найти билет на ближайший рейс и лично убедиться, что с папой действительно всё хорошо, как он и говорит.
– На сегодня есть вечерний рейс. Так что буду поздно.
– Дай мне знать, когда прилетишь. Я встречу тебя в аэропорту.
– Нет, пап. Ты не поведёшь машину. Позвони Джоанне и спроси, сможет ли она забрать меня.
– Хорошо-хорошо. Пообещай, что позвонишь, как только приземлишься.
***
Плюс плохих новостей в том, что они помогают отвлечься. А самый большой плюс шестичасового перелёта в том, что в это время у тебя нет никакого доступа к «Фейсбуку». Благодаря этому я наконец-то смогла заняться книгой, над которой работала уже долгое время. Но, к сожалению, чем больше я писала, тем больше посвящала её Шейну.
Похоже, мне просто необходимы перемены.
Была уже почти полночь, когда самолёт приземлился в аэропорту. Я не хотела, чтобы отец садился за руль в такое время, лишь бы забрать меня, но обещала позвонить. Как только прозвучал сигнал, что можно отстегнуть ремни безопасности, я набрала номер отца.
– Привет, Розали. Хорошо долетела?
– Да, неплохо. Даже почти избежали турбулентности. Слушай, тебе не нужно меня забирать. Уже довольно поздно, я возьму такси.
– Да, уже достаточно поздно, но я не выезжал встречать тебя. Он уже на месте?
– Я сейчас выхожу из самолёта. Кто уже на месте?
– Шейн. Шейн поехал встретить тебя.
Отлично, кажется, у меня галлюцинации .
– Что? Кажется, связь пропала. Что ты сказал?
– Что Шейн поехал встретить тебя. Он уже должен быть на месте. И заберёт тебя.
Я повесила трубку и посмотрела на возникшую передо мной очередь из людей, желающих как можно скорее сойти с самолёта. Может, стоит что-то предпринять? Я выгляжу дерьмово как никогда. И бог знает, что творится у меня на голове. Да что он вообще здесь делает?
Как только я сошла с трапа, началась безумная возня. Выбравшись из этой суматохи, я села в зале ожидания, чтобы успокоить дыхание. Моё сердце колотилось, как бешеное, на мгновение я даже подумала, что заболела.
Да что со мной не так?
Глубоко вдохнув, я направилась в дамскую комнату и посмотрела на себя в зеркало. Ополоснув лицо водой, полезла в сумочку в надежде найти там хоть какую-нибудь помаду, чтобы придать себе более-менее приемлемый вид. Собрала волосы в высокий хвост и, затянув их резинкой, поправила пряди. Не идеально, но сойдёт.
Когда я проходила со своими вещами через раздвижные двери, моё сердце забилось сильнее. В этот момент я осознала, какой никчёмной была моя жизнь без него. Конечно, я закончила колледж и переехала на другой конец страны, но на этом всё. Дальше моя жизнь словно стала бесцветной, окрасившись в чёрно-белые тона.
Пройдя пост охраны, я увидела стоящего посреди прохода с букетом цветов в руках Шейна. Он был одет в чёрные штаны и облегающую насыщенного баклажанового цвета рубашку. Благодаря зачёсанным назад волосам и очкам в чёрной оправе он выглядел ещё сексуальнее, чем прежде, хотя я не думала, что такое вообще возможно.
При виде меня Шейн широко улыбнулся. Подняв другую руку, он продемонстрировал белую табличку, надпись на которой гласила: «Принцесса Розали».
Моё сердце затрепетало так, словно я ожила, очнувшись ото сна. Когда я поспешила к нему, он направился в мою сторону и, бросив всё, поднял меня и повернул к себе. Со смехом повиснув на нём, я обвила руками его шею, и из моих глаз покатились слёзы.
~ 15 ~
– Чёрт, как же я рад тебя видеть, – сказал Шейн.
Он перестал сжимать меня в объятьях, но так и не выпустил из кольца своих рук. Неожиданно склонившись ко мне, парень поцеловал меня в губы. Мне оставалось лишь счастливо вздохнуть.
– Тсс… Никаких звуков, а то я не отвечаю за то, что могу сделать с тобой здесь и сейчас, – произнёс он.
Держи себя в руках, Розали. Ты. Не. Должна. Так. Вздыхать.
Шейн поднял букет цветов и торжественно вручил его мне. Затем он взял мою сумку и обнял меня за плечи, как будто так и должно быть. Вот только я так не думала. Мне всегда казалось, что такое невозможно в реальности и случается только в фильмах.
Он со своей девушкой так же себя ведёт? Вот же счастливая сука.
Пока мы шли из аэропорта, никто из нас не произнёс ни слова. Когда мы сели в машину, перед тем как поехать, Шейн снял очки и протёр их салфеткой.
– Когда ты начал носить очки? – поинтересовалась я.
– В колледже, чтение книг сильно сказалось на моём зрении.
– Ты учился в колледже?
– Разве твой отец не говорил тебе?
– Мой отец?
– Да, он здорово мне в этом помог. Я удивлён, что он ничего не рассказывал тебе.
– Кажется, я начинаю подозревать, что мой отец утаил от меня не только это, – задумчиво произнесла я.
– Я тоже ничего не знал про инсульт. Когда моя мать узнала об этом, то настоятельно попросила его рассказать обо всём тебе. Как только я узнал, то тут же сел в тачку и поехал к ним.
– Так ты теперь водишь?
На мгновение Шейн стиснул зубы и заметно помрачнел. Я знала, что он что-то скрывает от меня, и предполагала, что это связано с Изабель. Мне хотелось спросить, водит ли он машину один или она тоже садится за руль, но было интересно, расскажет ли он об этом сам.
– Последние два года я жил в Вирджинии, – начал он. – После нашей последней встречи я переехал в Калифорнию, и пока был там, решил поступить в колледж на Историю искусств. Быстро набрав нужные баллы и отучившись там несколько лет, я получил диплом бакалавра, но понятия не имел, что делать дальше. Твой отец посоветовал мне заняться преподаванием, так я переехал в Вирджинию, и мне наконец-то подвернулась удача.
– Почему именно Вирджиния?
– Потому что мне нужно было уехать куда-то, где ничего бы не напоминало о тебе.
От его слов у меня перехватило дыхание. Мне хотелось задать ему так много вопросов, но с моих губ не сорвалось ни слова. Я не могла определиться, ранили меня его слова или же разозлили, однако продолжала думать об Изабель и о том, когда же он, наконец, расскажет о ней.
Как только мы проехали мимо папиного дома, я с удивлением обернулась к Шейну, ожидая объяснений, но он не проронил ни слова.
– Куда мы едем? – спросила я.
– На наше место.
В отель? Серьёзно? И после стольких лет он ведёт себя так, как будто ничего не произошло, как будто ничего не изменилось?
– Туда я не поеду, – возразила я. – Это просто смешно, Шейн. Ты действительно думаешь, что я просто так пересплю с тобой после всего, что было?
– Я везу тебя в гостиницу совсем не для этого.
– О да, конечно же. Я что, похожа на дуру? Зачем бы нам ехать тогда именно туда?
– Потому что я остановился у своей матери, а ты – у своего отца, а мне кажется, нам надо поговорить.
– Нам не о чем разговаривать. У тебя есть девушка. Ты вообще собирался об этом упомянуть? Или думаешь, что всё, что было в Джерси, осталось в Джерси? Скажу тебе так: что бы ты ни думал, здесь далеко не Вегас.
– Ты серьёзно считаешь, что это всё, о чём я сейчас думаю? Что я бросил свои дела, забрал тебя из аэропорта посреди ночи, и всё это только ради секса? Спасибо большое, Розали. Я никогда не относился к таким парням, да и сейчас таким не являюсь.
– Тогда что насчёт того, что ты сказал раньше?
– Может, я и поступил неправильно, но это был просто флирт. Который не имеет сейчас никакого значения. Ты права, у меня есть девушка. Её зовут Изабель, и я сделал ей предложение. Но какая, нафиг, разница? Как насчёт тебя? Ты уже, должно быть, замужем. Почему не рассказываешь мне об этом замечательном счастливом мудаке, за которого ты вышла?
– Нет! Не говори ничего, не смей так со мной разговаривать. Я… Я даже не могу… Просто отвези меня домой. Сейчас же!
Я скрестила ноги и отвернулась к окну. Мне сейчас не хотелось даже находиться рядом с ним, не то что видеть его. Он сделал ей предложение?
Не смей плакать, Розали. Не. Смей. Плакать.
Я прикусила губу, чтобы сдержать слёзы, но они всё равно покатились по щекам. Я старалась дышать ровно. У меня не получалось сдержать эмоции, но я могла показать ему, какую боль причинили его слова.
– Розали, – мягко позвал меня Шейн. Его ладонь накрыла мою руку, но я отмахнулась от неё.
– Отвези меня домой, – коротко бросила я.
~ 16 ~
На следующее утро я проснулась от запаха папиных панкейков – его коронного блюда. Завязав волосы в небрежный хвост, я направилась на кухню, чтобы проверить, как же в действительности обстоят дела у папы.
– Ох, а вот и моя девочка, – улыбнулся отец.
Пока он переворачивал блинчики, я подошла к отцу и поцеловала его в щёку. Папа выглядел неплохо, казалось, он совсем не изменился за прошедший с нашей последней встречи год.
Как и всегда, папа привычно сел во главе стола, а я устроилась рядом с ним. Когда он поливал панкейки сиропом, его рука слегка тряслась. Если это худшее из проявлений его болезни, то, думаю, я смогу с этим смириться. Мой отец никогда бы не признался, что что-то не так, но сейчас я, по крайней мере, могла своими глазами убедиться, что ему и правда повезло, и сейчас у него всё в порядке.
– Всё хорошо? – спросил папа. – Кажется, тебя что-то беспокоит.
– Просто волнуюсь за тебя. Я рада, что всё обошлось. Обещай мне, что больше не будешь утаивать от меня подобное. Довольно тяжело находиться так далеко от дома.
– Ты что-то скрываешь от меня. Есть что-то ещё, ведь так?
Подняв взгляд от панкейков, я поймала мягкий отцовский взгляд, и в это мгновение на глаза снова навернулись вчерашние слёзы. Я не хотела плакать перед папой. Вообще ни перед кем не хотела. Закрыв лицо руками, я понадеялась, что он не станет расспрашивать меня. Заговори я об этом, то расплакалась бы ещё больше.
– Мне знакомы эти слёзы, – вздохнул отец. Пододвинув свой стул ближе ко мне, он прижал меня к груди. – Когда твоя мать ушла от меня, я тоже так плакал. Нет ничего хуже боли, причинённой любовью.
Папа погладил меня по голове, и это напомнило мне о временах, когда я была совсем маленькой, и он приходил утешать меня.
– Это ведь из-за Шейна, да?
Я кивнула, и слёзы с новой силой полились из моих глаз. Я хотела спросить его, как он догадался, но слова застряли в горле. К счастью, мне не пришлось ничего говорить.
– Я не слепой, – произнёс отец. – Признаю, мне потребовалось некоторое время, чтобы разобраться в ваших отношениях, но в конце концов я догадался, что пока он жил здесь, вы встречались.
– Прости, – прошептала я.
– Вы взрослые люди. После отъезда Шейн звонил матери, иногда с ним разговаривал и я. Даже после нашего развода с Джоанной он всё ещё звонил и заезжал в гости, когда был неподалёку. Я видел, как сильно он тебя любит. Это лучшее, что только может пожелать отец для своей дочери. Некоторые могли бы посчитать это чем-то недопустимым, ведь он как-никак был твоим сводным братом, а мне почти что сыном. Но он не мой сын и никогда им не был.
