Текст книги "Сводный брат — плохиш (ЛП)"
Автор книги: Вероника Дэй
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 6 страниц)
Дом погрузился в сон, и я знала, что Шейн выйдет в ближайшее время, чтобы поесть, или чем он там ещё занимался посреди ночи. Мне следовало перестать слушать его, и думать о нём тоже не стоило. Нужно было прекратить волноваться о нём. Почувствовав необходимость отвлечься от мыслей о Шейне, я бросила взгляд на свой мобильник и решила узнать, как там поживает Ноэль.
– Привет, незнакомка, – ответила подруга, беря трубку.
– Спасибо, теперь я чувствую себя ещё лучше.
– Ты же знаешь, я просто прикалываюсь. Я давно не пересекалась с тобой, всё была занята: то готовилась к отъезду, то пыталась по максимуму провести время с Крейгом.
– Как там у тебя с ним?
– Как сказать... Ну, могло бы быть и лучше. Ты знаешь, когда мы начали встречаться, то планировали просто тусоваться этим летом. Никаких обязательств, никаких связей, раз мы оба собирались уезжать. Но теперь всё по-другому и стало в разы сложнее. Он даже начал говорить о переводе в мой колледж, хоть я и пыталась вразумить его, сказав, что это чистой воды безумие. А что у вас? Как там твой горячий сводный брат Шейн? Ты ещё не застукала его совершенно случайно в душе?
Я засмеялась.
– Нет, но сейчас ты подала мне идею. Полагаю, он в порядке. Не думаю, что сейчас он станет со мной разговаривать. И это разочаровывает. Хотя я и стараюсь не думать об этом.
– Ладно, тогда давай сменим тему. Ты слышала что-нибудь о маме?
– Нет. Я звонила ей неделю назад, но она так и не перезвонила. Всё ещё злится на меня. Она не говорила со мной с того самого дня, как я ушла. Тогда она сказала, что я предала её.
– Мне жаль. Уверена, это очень тяжело.
– Да, но знаешь что? Я чувствую себя намного спокойнее, находясь вдали от неё. Думаю, со мной всё будет в порядке. Она просто останется такой, какая есть. Я не могу позволить этому повлиять на меня. Теперь бы ещё ночные кошмары прекратились…
– Те кошмары про автостоянку?
– Ага. Они пропадают на некоторое время, а затем снова возвращаются.
– Знаешь, ты здесь, и это хорошо. Джим тот ещё подонок, из-за него я ненавидела приходить к тебе в гости. А теперь, когда с тобой живёт Шейн, я просто обязана заглядывать почаще.
– Заткнись, – засмеялась я. – Знаешь, я скучала по этому. Скучала по нашим с тобой разговорам.
– Я тоже скучала. И буду скучать по тебе, когда уеду. Зато теперь, раз съехала от матери, ты сможешь приезжать ко мне в гости и, возможно, нам удастся заняться чем-нибудь на весенних каникулах. Как прекрасно, что у меня есть такая чудесная лучшая подруга!
– Спасибо, что напомнила.
– Ой, ты же знаешь, это просто потому, что я люблю тебя.
– Я тоже люблю тебя, Ноэль.
– Уже поздно, я почти засыпаю. Позвони мне завтра.
Закончив разговор, я решила пойти спать. Включив свой любимый плей-лист и дождавшись, когда заиграет музыка, я закрыла глаза.
***
– Розали, – прошипел Шейн. – Проснись.
Когда мои глаза распахнулись, я часто и отрывисто задышала. На Шейне не было ничего, кроме чёрных трусов-боксёров.
– Какого чёрта? – возмутилась я, потянув одеяло вверх. – Убирайся из моей комнаты!
– Успокойся, – сказал он, убирая руки. – Я услышал, что ты плачешь. Мне показалось, что тебе очень плохо, и, когда ты не ответила мне, я вошёл. Всё в порядке?
Я кивнула, а потом расплакалась и покачала головой. Приподнявшись, вытащила ноги из-под одеяла, а затем схватила подушку. Шейн присел рядом и обнял меня.
– Тебе приснился кошмар? – догадался он.
Я кивнула, не в силах ответить. Он ничего больше не спрашивал, но я не могла избавиться от видений в моей голове. Я никогда никому не говорила, какие кошмары связывали меня со старыми воспоминаниями. Я не могла сказать ни слова, хотя это не имело значения, потому что в них не было никакого смысла. Но по какой-то причине мне хотелось рассказать Шейну.
Когда я посмотрела на него снизу вверх, он встретился со мой взглядом и убрал волосы с моего лица.
– Могу я рассказать тебе об этом? – осторожно спросила его. – Не знаю, есть ли в этом какой-то смысл, но, думаю, мне нужно поговорить об этом.
– Ты можешь рассказать мне всё, что захочешь.
Я сделала глубокий вдох и на мгновение закрыла глаза, чувствуя себя в безопасности в его руках.
– С детства мне снятся кошмары. В них мне около пяти или шести. Во сне я пугаюсь и прячусь за машинами на парковке в жилом комплексе, где мы раньше жили. Сон всегда обрывается, когда меня хватают сзади, и я начинаю кричать.
– Неужели это действительно произошло? Просто мои кошмары обычно связаны с тем, что было в реальности.
– Если бы я знала. Как-то раз я спросила об этом у мамы. Рассказала ей о сне, и она ответила, что Джим однажды нашёл меня блуждающей на парковке за его домом. Это было до того, как они начали встречаться, в то время он ещё был её боссом. Джим заявил, что я прогуливала занятия, но это не так, потому что мне всегда нравилось ходить в школу.
– Ты помнишь, как он тебя нашёл?
– Нет. У меня только обрывочные воспоминания о том дне. Помню, в то утро я стояла с портфелем рядом с входной дверью, а возле меня качалось кресло-качалка.
– Это всё?
– Да. Когда я спросила маму, вспомнила ли она ещё что-нибудь с того дня, она лишь сказала, что после того случая я изменилась и больше не была счастливым ребёнком, какой меня привыкли видеть.
– Как ты думаешь, что же случилось на самом деле?
– Не знаю, – ответила я. – Да и не уверена, что желаю знать. Я просто хочу, чтобы кошмары прекратились.
Я прильнула к Шейну, и он крепко обнял меня, прижимая к себе. Спустя некоторое время он медленно отпустил меня и тыльной стороной ладони стёр слёзы с моих щёк.
– Мне лучше вернуться к себе, – вздохнул он.
– Пожалуйста, не уходи. Мне страшно засыпать. Можешь остаться со мной ненадолго?
В глазах Шейна отразились противоречивые чувства, которые вызвали мои слова. Я понимала его отношение к тому, что фактически он являлся моим сводным братом, но сама этого не чувствовала. Это был просто ещё один термин для него – то же самое, как когда мой отец называл его плохим мальчиком. Шейн был моим сводным братом – плохишом, но для меня это лишь слова.
– Я не знаю, – тихо ответил он. – Мне очень сложно находиться рядом с тобой. Ты сейчас такая ранимая и грустная, и я очень боюсь воспользоваться тобой в этой ситуации. Это последнее, чего бы мне хотелось.
– Ты никогда не сможешь воспользоваться мной. Если что-то и произойдёт между нами, то только потому, что я тоже этого захочу.
Он взял меня за руку и начал водить по линиям на моей ладони. Кончики его пальцев были покрыты засохшей разного цвета краской.
– Ты рисуешь? – решилась поинтересоваться я.
– Да. Никогда никому этого не показывал, но хочешь увидеть, как я работаю?
– Конечно.
Шейн прошёл через нашу общую ванную в свою комнату и вернулся с картиной, изображённой на одном из квадратных полотен, которые он купил неделей ранее. Она не была закончена, но уже набросаны основные насыщенные цвета и прорисованы смелые линии. Посмотрев на полотно, я подумала, что это будет красивая картина.
– Тут предстоит ещё многое доработать, но она для тебя. Знаю, близится твой день рождения, и несмотря на то, что я порой вёл себя, как кретин, ты никогда не бросала меня.
– Правда? Ты рисуешь её для меня?
Он кивнул:
– Это роза, она символизирует твоё имя. Ты – причина, по которой я набил эту розу на предплечье. Она напоминает мне, что надо оставаться сильным. У меня в жизни было много шипов, но меня поддерживала вера в то, что однажды я достигну роз, и всё это будет того стоить. Так я продолжал идти вперёд, пробираясь через тернии, и в итоге эта дорога привела меня к тебе. Теперь я здесь, чтобы помочь тебе с шипами, вставшими на твоём пути, – твоими кошмарами.
Я не знала, что сказать. Я была так благодарна ему за то, что в этот момент он находится рядом со мной, но любой мой ответ мерк перед его словами.
– А что насчёт тебя? – спросил он. – Я сказал, что рисую, чтобы расслабиться. Есть ли у тебя что-нибудь подобное?
– Я пишу. Люблю сочинять стихи, иногда пишу рассказы.
– Я хотел бы как-нибудь их прочитать.
– Нет, тебе не понравится. Ведь это просто... Глупые рассказы.
– Никогда так не говори. Если для тебя они что-то значат, то это не глупо.
Я всё ждала, что Шейн переведёт это в шутку, но он так и не сделал этого. Наоборот, был как никогда серьёзен. И я знала, что теперь точно попала. Потому что ещё раз убедилась, что по уши в него влюблена.
– Как ты научился рисовать? – полюбопытствовала я.
– Уверен, ты догадываешься, что в тюрьме у меня было много свободного времени. Но там почти нечем заняться, кроме поднятия тяжестей или чтения. Однажды, когда был в библиотеке, я взял в руки книгу о современном искусстве и влюбился в кубизм. Я рисовал и после того, как вышел, даже купил некоторые материалы и много экспериментировал.
– Это потрясающе.
– Моя бабушка помогла мне с этим. Когда мы ещё жили с ней, она купила мне журналы по искусству и заплатила за несколько уроков. Однажды я узнал о художнике по имени Дмитрий Никитин. Его работы казались невероятными, они и вдохновили меня. Я хотел бы посетить его студию в Калифорнии и встретиться с ним лично. Может, даже взять у него урок.
– Всегда мечтала побывать в Калифорнии.
– Мы должны поехать вместе, только ты и я. Может, нам удастся убежать от плохой погоды и кошмаров и просто оставить всё это дерьмо позади.
Я искала на его лице признаки того, что он так неудачно пошутил, но не нашла – там не было ничего. Я прислонилась к Шейну, благодарная ему за то, что он сумел спрятать мои шипы подальше. Чем больше времени мы проводили вместе, тем больше я чувствовала, что влюбляюсь в него, в своего сводного брата. Неправильно ли это? Он был всем, чего я хотела, но не могла получить. Или могла?
~ 9 ~
Несмотря на начало учёбы в колледже, я так и не почувствовала особых изменений в жизни, на которые так надеялась. Проблема заключалась в том, что я была из пригорода. Все в моей группе жили в общежитии и завели множество друзей, а я так ни с кем и не познакомилась. Во многих отношениях колледж ничем не отличался от средней школы, где мало кто вообще знал о моём существовании.
По сравнению со школьными временами, разница состояла лишь в том, что теперь меня это не волновало. Я хотела пойти в колледж, чтобы выбраться из дома, где жила с матерью и отчимом. И я это сделала, переехав к отцу. Только вот не рассчитывала, что Шейн тоже будет жить там. Поэтому на текущий момент мне больше не хотелось заводить новых отношений.
Когда я заканчивала домашнее задание, зазвонил телефон. На экране высветилось имя моего сводного брата.
– Почему ты звонишь мне, если находишься в соседней комнате? – недоуменно поинтересовалась я.
– Привет, это Розали? – вместо того, чтобы ответить на мой вопрос, спросил он.
– А? Что ты имеешь в виду? Ты же знаешь, что это я.
– Как дела? Ты занята сегодня вечером?
– Я думала, что мы собираемся взять фильм напрокат, – ничего не понимая, протянула я.
– Чёрт, Розали, ты не понимаешь намёков? Я пытаюсь пригласить тебя на свидание.
Офигеть!
– Итак, ты занята сегодня вечером? – снова вернулся к образу Шейн.
– Сегодня я собиралась посмотреть фильм со своим сводным братом.
– Брось неудачника и пошли со мной.
– Что у тебя на уме?
– Всего лишь песня «Wine ‘em, Dine ‘em, Sixty-Nine ‘em»[4].
– Ты мудак, знаешь это?
– Да, но ты меня всё равно любишь.
Да.
– Так что ты ответишь?
– Да, я пойду с тобой сегодня вечером.
– Я заеду за тобой в семь.
– Ты знаешь, где я живу? – Я сдержала смешок.
– Конечно. Мне сказал твой сводный брат.
***
Звонок в дверь раздался ровно в семь. Мой папа вместе с Джоанной ушли на вечеринку к друзьям, так что за исключением Шейна в доме я была одна. Чувствуя себя как никогда глупо, я надела своё любимое платье. Шейн назвал эту встречу свиданием, и я была просто обязана убедиться, что выгляжу отлично.
– Шейн! Можешь открыть? – крикнула я.
Никто не ответил. Вместо этого снова раздался дверной звонок. Кто, чёрт возьми, звонит в дверь? С обувью в руке я сбежала вниз по лестнице и дёрнула за ручку. По ту сторону порога, широко улыбаясь, стоял Шейн.
– Эй, красотка, – поприветствовал он.
– Что ты делаешь?
– Я сказал, что заберу тебя в семь. Не говори, что ты ещё не готова.
– Заткнись и заходи уже. Куда мы идём?
– У меня есть два варианта, но выбирать тебе. Мы можем сходить на ужин и в кино или можем остаться здесь.
– И это всё? Я разочарована – ожидала, что ты обязательно предложишь что-нибудь пошлое.
– Ну, если тебе интересно, мой грёбаный мозг может предложить вариант номер три.
– Так всё-таки этот вариант есть, – со смехом фыркнула я. – На самом деле я бы предпочла остаться дома и взять напрокат фильм.
– Бинго! Я плачу! – засмеялся он. – Как насчёт заказать еду из «Палермо»?
– Я только «за».
Я переоделась в джинсы и футболку, и, поужинав, мы перешли в гостиную, устроились на диване и посмотрели пару фильмов. Шейн вёл себя абсолютно нормально и естественно, и, хотя мы редко проводили время дома вместе, я совсем не чувствовала, что мы были на свидании.
– На самом деле я немного смущена, – осторожно начала я.
– Чем? Дерек Зуландер[5] – это мужчина-модель, – медленно произнёс парень, чеканя каждое слово.
– Я не об этом, дурак. Мне казалось, ты не хочешь, чтобы между нами что-нибудь было.
– Право, я лежу голым со всеми своими сёстрами. – Шейн потянул мои ноги и положил их себе на колени, гладя меня по ноге.
– Тогда хорошо, что ты единственный ребёнок в семье.
– А если серьёзно, я много думал о нас. Слышал, что в некоторых странах это совершенно нормально – заигрывать со своей сестрой, так что, возможно, всё же стоит дать нашим отношениям шанс.
– Не могу поверить, что согласилась пойти с тобой на свидание, – удивлённо покачала головой я. – Ты ещё такой ребёнок.
Шейн выключил телевизор и повернулся ко мне, глядя на меня так, как мог только он. Я подумала о нашей ночи в гостинице и отвела взгляд на случай, если он всё же способен читать мысли.
– Я знаю, о чём ты думаешь. Я не забыл о той ночи, – произнёс Шейн хриплым голосом. – Или о любой другой ночи, когда спал в соседней комнате. Ты – всё, о чём я могу думать, Розали, не важно, сводная сестра ты мне или нет. – Он встал и открыл входную дверь. – Понятия не имею, как будет лучше. Но, пожалуйста, сделай мне одолжение, пойди в свою комнату и запри дверь. Твоя кожа такая чертовски мягкая, даже простое прикосновение к твоей ноге далось мне с трудом. Я не хочу сделать то, о чём потом пожалею.
Он вышел на улицу, а я встала, собираясь пойти за ним, но остановилась на полпути. Мне не хотелось, чтобы потом он жалел о содеянном.
Я направилась к себе в спальню и, как он и просил, заперла дверь. А забравшись в кровать в надежде уснуть, долго лежала в темноте и смотрела на потолок, прислушиваясь к тому, что происходит в доме.
За окном от ветра скрипнул затвор. Мимо проехал автомобиль. В коридоре эхом раздались шаги Шейна, когда он прошёл в свою комнату. Я потеряла счёт времени, но ничего из этого не имело значения, потому что могла думать лишь о его обнажённом теле, лежащем на мне. Закрыв лицо подушкой, я попыталась уснуть.
Бам, бам, бам.
Что это было? Я отодвинула подушку в сторону и прислушалась, но ничего не услышала. Наверное, на чердак забралась белка.
Бам, бам, бам.
Теперь я узнала этот звук. И, прислушиваясь, встала перед закрытой дверью ванной.
– Шейн? – прошептала я.
Бам, бам, бам.
Я приоткрыла дверь. Шейн был в джинсах, но уже без рубашки. Обхватив моё лицо руками, он прижался своими губами к моим. Я обвила руки вокруг его шеи, и когда он поднял меня, обхватила его ногами вокруг талии.
Шейн положил меня на кровать, отбросив свои джинсы прочь, и они упали на пол. Его тело выглядело ещё более соблазнительным в лунном свете. Откинув одеяло, я подвинулась, и он лёг рядом со мной в постель.
– Ты передумал? – решила уточнить я.
– Тсс. Ты слишком много разговариваешь, – улыбнулся парень, а затем снова поцеловал меня. – Меня не волнует, чей это дом, не волнует, что ты моя сводная сестра, я просто хочу быть с тобой.
Пока мы лежали на боку, Шейн целовал меня в плечо, а потом быстро стянул мою ночную рубашку и швырнул её в сторону, прижимая меня к своему твёрдому, как камень, телу. Мои руки блуждали по нему, то оглаживая сильные мышцы спины, то спускаясь до упругой задницы.
Когда я откинулась на кровать, его губы нашли мои, и он мгновенно углубил поцелуй. Рука Шейна скользнула по моей груди, и я, желая большего, выгнулась, прижимаясь сильнее к его ладони. Его пальцы двинулись по изгибам моего тела по направлению к бедру, где нашли край моих трусиков, и все мои запреты мгновенно отошли на задний план.
– Всё в порядке? – спросил он.
– Да, – тяжело дыша, ответила я, удивляясь тому, что он наконец-то перестал меня мучить.
Его пальцы сжали край моего бикини. Я посмотрела в его напряжённые глаза и скользнула ладонью вниз к его твёрдому члену. Обхватив его, начала медленно двигать рукой вверх-вниз, пока он не спеша стягивал с меня трусики. Он определённо был тем ещё садистом.
Моё тело задрожало, когда его губы скользнули по моей груди и через пару мгновений обхватили сосок. Он сосал его медленно, потом грубее, кусая жёсткий комочек перед тем как уделить внимание его близнецу. Я застонала, когда моё тело задрожало от желания.
– Я не знаю, не чувствую, что ты действительно хочешь этого.
Я двинула рукой быстрее по его члену, но он остановил меня и покачал головой, словно ругая. Мои трусики съехали вниз, и я стянула их, откинув в сторону. Я готова была наброситься на него, когда он положил свою руку поверх моего холмика.
– Как сильно тебе это нужно? – поинтересовался он с лукавой усмешкой.
– Ты правда собираешься заставить меня умолять?
– Может, я просто очень хочу услышать, как сильно ты хочешь ощутить меня внутри своей мокрой киски.
Он скользнул пальцем в меня, и я задохнулась от ощущений. Все грязные разговоры, всё время, проведённое с ним в течение последних нескольких недель, были словно прелюдией для меня.
– Пожалуйста, – выдохнула я.
Шейн потянулся к своим джинсам и вытащил презерватив. Разорвав упаковку зубами, он достал его и быстро раскатал по всей длине своего члена.
Когда его твёрдость коснулась моей киски, его губы накрыли мои. Я чувствовала давление головки члена на мой вход, пока он продолжал целовать меня. Когда Шейн вошёл полностью, я застонала.
– Ты такая чертовски тугая, – простонал он, прежде чем начать двигать бёдрами быстрее.
Каждое движение подталкивало меня всё ближе и ближе к краю. Не было ничего сладкого в том, чем мы занимались в данный момент – это была чистая похоть и желание. С моих губ сорвался стон.
– Мне нравится заставлять тебя стонать, – прошептал Шейн.
Потянув мои бёдра вверх, он начал входить в меня ещё глубже. Наши тела стали скользкими от пота. Я готова была выкрикнуть его имя, когда услышала, что внизу открылась дверь.
– Дерьмо, они дома, – выругалась я. – Мы попались.
– Нет, если будем вести себя тихо.
Когда наши родители вошли в дом, Шейн замедлил свои движения. И хотя мысль о том, что мы можем попасться, беспокоила меня, он продолжал входить в меня, подводя всё ближе к краю.
– Я уже близко, – прошептала я.
Когда его член начал двигаться ещё быстрее, я услышала шаги наших родителей, проходящих по коридору мимо моей двери. Моя киска сжалась, плотно обхватывая член Шейна, когда волна оргазма пробежала по всему моему телу, и он накрыл мой рот своим, напористо целуя.
Я застонала, но его губы заставили меня замолчать. Пока моё тело дрожало под ним, он выдохнул в подушку позади меня и несколькими глубокими толчками довёл себя до оргазма.
Тяжело дыша, мы лежали в объятиях друг друга, и лунный свет сверкал на наших телах. Услышав хлопок закрывающейся двери в спальне наших родителей, мы наконец-то выдохнули и рассмеялись.
Погладив мою руку, он нежно меня поцеловал. Когда я посмотрела в его глаза, то подумала, что он чувствует то же, что и я. Я не могла влюбиться в Шейна ещё сильнее, ведь и так уже любила его больше всего на свете.
~ 10 ~
В течение нескольких месяцев мы проводили вместе все субботние вечера, принося в отель еду и оставаясь там, пока не наступало время отправляться домой. Мы не всегда занимались сексом, нет, настоящая причина была совсем иной. Мы ездили в отель, чтобы просто побыть вместе, не беспокоясь, что кто-то подумает о нас что-то не то.
Ни один из нас не знал, как наши родители относятся к тому, что мы встречаемся. Джоанна, казалось, ничего не замечала, но у меня было стойкое чувство, что мой папа догадывался о происходящем между нами. Приходилось делать вид, что Шейн абсолютно ничего для меня не значит, в то время как единственное, о чём я могла думать всё это время, – как прекрасно лежать в его объятиях. С каждым месяцем скрываться становилось всё труднее и труднее.
Темноту номера нарушал только льющийся от экрана телевизора свет. Пока мы смотрели старый фильм, я лежала в объятьях Шейна. Наши ноги были переплетены под одеялом, а моя голова лежала на его голой груди. Мне нравилось быть обнажённой рядом с ним, это казалось таким естественным. Я не испытывала неловкости или неудобство из-за своей внешности, наоборот, рядом с ним чувствовала себя красивой.
Когда фильм закончился, я тяжело вздохнула. Было почти за полночь – пора возвращаться домой и снова надевать ставшие уже такими привычными маски.
– Что такое? – поинтересовался Шейн.
– Что?
– Ты вздохнула. Что-то не так?
– Нет, всё замечательно. Просто ненавижу то, что мы должны уехать отсюда.
– Знаю, я тоже. Я бы всё отдал, чтобы быть твоим парнем семь дней в неделю, а не только одну ночь.
Я посмотрела на него снизу вверх, и он наклонился ко мне, толкая на подушку. Его губы накрыли мои, и я постаралась прижаться к Шейну как можно сильнее. Когда наши языки встретились, я вспомнила о времени и о том, что будет завтра. Неохотно отстранившись, мягко улыбнулась ему.
– Что-то не так? Тебя что-то беспокоит, да?
– Завтра мне нужно зайти к моей матери. Она позвонила мне на днях, сказала, что убралась в доме, и если я не заберу свои вещи, она их выбросит. Большинство вещей, о которых она говорила, из моего детства, и они не важны для меня сейчас. Но у неё осталась моя кукла-принцесса. Я не хочу туда идти, но куклу забрать надо.
– Я могу пойти с тобой, – предложил Шейн.
– В самом деле?
– Конечно. Ты же знаешь, я всё сделаю для тебя.
***
На следующее утро я остановила машину у тротуара перед домом моей матери. Прошло больше шести месяцев с тех пор, как я покинула этот дом, но стоило мне собраться выйти из машины, и все мои страхи мгновенно вернулись, словно всё произошедшее здесь случилось лишь вчера. Шейн, должно быть, заметил мою нерешительность, потому что накрыл мою руку, лежащую на руле, своей и осторожно сжал её.
– Я рядом, – прошептал он. – Ничего страшного не произойдёт.
Мы вышли из машины и направились по дорожке к крыльцу дома. Было тихо, и не видно ни одной машины на дороге.
– Не думаю, что в доме кто-то есть, – с сомнением протянула я.
Я позвонила в дверь, но так и не дождавшись ответа, вставила ключ в замок, открывая её. Несколько ящиков с моим именем были сложены возле самого входа.
– Давай просто заберём их все, – предложила я. – Я зайду в дом и оставлю маме записку, чтобы она знала, что я заезжала.
Шейн понёс коробки в машину, и тут к дому подъехала моя мать. Когда она вошла внутрь, я всё ещё писала записку.
– Хорошо, что ты нашла свои вещи, – холодно произнесла она. – Думаю, это всё, что осталось. Я случайно выбросила некоторые из твоих коробок, так что больше ничего нет.
– Спасибо, мам.
Я не знала, как мне себя с ней вести. Она всегда была раздражена и холодна, когда говорила со мной, и мне не хотелось сказать что-нибудь не то, дабы не разозлить её.
Оставалась всего одна коробка. Я задалась вопросом, почему Шейна нет так долго, и тут поняла, что моя мать приехала не одна. Лёд побежал по моим венам, когда я выглянула на улицу и увидела Джима, разговаривающего с Шейном. Даже из дома я могла видеть, что отчим пытается запугать парня.
Джим говорил и в то же время медленно приближался к Шейну, неуклонно сокращая расстояние между ними. В какой-то момент мужчина поднял руку и толкнул парня в плечо, указывая ему на дом. Глаза Шейна были сужены, а кулаки сжаты.
Я схватила последнюю коробку и, налетев на дверь, открыла её бедром. Вышла на улицу, и до меня донёсся голос Джима, но я так и не смогла разобрать ни единого слова за исключением последнего.
– …влагалища, – сказал Джим.
Кулак Шейна прилетел в лицо моего отчима. Джим упал на землю, схватившись за нос. Когда он снова посмотрел на парня, по его подбородку текла кровь.
Разъярённый взгляд Шейна в тот момент был подобен взгляду дикого, готового к нападению зверя. Я быстро сунула последнюю коробку ему в руки, пока он продолжал нависать над Джимом, но этого оказалось недостаточно, чтобы отвлечь его. Взгляд парня был неотрывно прикован к лежащему на земле мужчине. Я знала, что он собирался сделать следующий шаг.
– Пойдём, – позвала я.
Схватив парня за руку, я потянула его прочь от застывшего отчима. Бросив на меня короткий взгляд, Шейн снова посмотрел на Джима. Он сделал шаг назад и быстро убрал коробку в багажник, а затем сел в машину. И я тут же нажала на педаль, уезжая как можно быстрее.
Меня начало трясти, и я не могла сосредоточиться на дороге. Мой папа жил всего в квартале отсюда, но я была слишком растеряна, чтобы ехать сейчас туда. Поэтому остановила машину перед близлежащим парком.
– Ты в порядке? – спросил Шейн.
– Всё будет хорошо. Я просто потрясена.
Обхватив моё лицо руками, Шейн заглянул в мои глаза.
– Прости, что потерял там контроль, – извиняющимся тоном произнёс он. – Этот мужик – грёбаный мудак. Ему повезло, что я ограничился лишь ударом.
– Что случилось? Я писала записку для мамы, когда она вошла в дом.
– Твой отчим вышел из машины и спросил, являюсь ли я твоим новым парнем. Я сказал ему, что я твой сводный брат, на что он ответил, что для него не имеет значения, кто я. И что он просто собирается предупредить меня о тебе.
– Предупредить тебя?
– Да, предупредить меня о том, какая ты безответственная и ленивая и о многом другом. Нёс всякий бред. Я в курсе, что ты поддерживала их, но он, видимо, думал, что я ничего не знаю.
– Это ведь не всё, что он тебе сказал, правда?
– Не думаю, что тебе стоит знать остальное.
– Расскажи. Мне это нужно.
– Он говорил о том, какое изящное у тебя бельё. А потом сказал...
– Продолжай. Думаю, я знаю, что он сказал. Я слышала последнее слово.
– Он сказал, что скучает по запаху твоего...
– Влагалища, – закончила за него я. – Моя мать постоянно говорила мне об этом. Ну, вроде того. Говорила, что ненавидит меня, что я последняя шлюха, и что мужчины могут чувствовать мой запах, как собаки в период течки.
– Она грёбаная сука.
– Жаль, что тебе пришлось услышать всё это. По крайней мере, мы быстро оттуда уехали. – Я улыбнулась.
– Ты хорошо держишься.
– К сожалению, я к этому привыкла. Но это было не единственной причиной, почему я переехала к отцу. Я не могла больше оставаться там, и, думаю, теперь могу пообещать себе, что больше никогда не увижу Джима снова. – Одного только обещания было достаточно, чтобы я успокоилась. – Можешь рассказать мне что-нибудь? Что ты почувствовал, когда ударил его?
– После того, что говорил о тебе, он заслуживает большего, чем просто удар. Но это действительно принесло мне несказанное удовольствие.
– Не сомневаюсь. Я всегда хотела ударить его, избить и отколошматить битой.
– И это меня называют плохим мальчиком, – со смехом произнёс парень. – Я думаю, ты тоже можешь называться плохой девочкой. Мне следует вспомнить об этом в следующую субботу. – Он поднял бровь и с полуулыбкой взглянул на меня.
– Мм-м, я прослежу, чтобы ты не забыл.
***
Позже в этот же день я услышала с улицы разговор Шейна с каким-то мужчиной. Он был широкоплечим, высоким, в коричневом костюме. По его словам и манере поведения я предположила, что он полицейский. Оставшись у окна, я стала подслушивать, о чём говорят эти двое.
– Я сожалею, Пол, что потерял контроль, – извинился Шейн. – Он прошёлся по всем больным местам. Ему повезло, что я только ударил его.
– Нет, это не ему, а тебе повезло, что ты только ударил его, – произнёс Пол. – Я уговорил его не предъявлять обвинения, но что будет в следующий раз?
– Следующего раза не будет.
– Ты должен покинуть этот дом. Может, уехать куда-нибудь и начать всё с чистого листа.
– Я не могу, – сказал Шейн. – Без неё я никуда не поеду.
Мужчина покачал головой.
– Надеюсь, эта девушка стоит того, потому что я не знаю, повезёт ли тебе в следующий раз. Ты уже дважды влипал из-за неё в неприятности.
– Тот парень это заслужил.
– Это уже не имеет значения, на условно-досрочном находишься ты, а не он. Уезжай отсюда, поступи в колледж, сделай что-нибудь, чтобы не оставаться здесь. Скажи только слово, и я найду тебе какое-нибудь хорошее место. Ты неплохой парень, просто тебе нужен второй шанс. Подумай над моими словами.
Сев в машину, Пол уехал. А Шейн закурил и глубоко затянулся – с тех пор, как он вернулся, я впервые видела его с сигаретой. Я хотела выйти и поговорить с ним, но решила, что лучше оставить его в покое. У него и так было достаточно проблем из-за меня.
~ 11 ~
Прошла почти неделя с тех пор, как я подслушала разговор Шейна и Пола. Каждый день я хотела расспросить его о том, что он сказал тогда, но знала, что, если дождусь субботнего вечера, мы сможем поговорить более откровенно.
Мы ели в отеле принесённую с собой пиццу, и, когда я поняла, что в меня не влезет больше ни кусочка, решила начать разговор.
– Я слышала, как ты общался с тем мужчиной, Полом, на прошлой неделе, – начала я.
– Ты слышала наш разговор? Он мой надзиратель. Почему ты ничего мне не сказала?
Я пожала плечами.
– Не знаю, ждала, когда ты сам об этом заговоришь.
– И много ты слышала?
– Он советовал тебе уехать.
– Его слова не имеют значения, если я этого не хочу.
– Это из-за меня?
– Слушай, я знаю, что он прав. Знаю, в Джерси меня не ждёт ничего хорошего. Но старый Шейн в прошлом, и в его неудачах ты не виновата.
– Тогда тебе надо уезжать, не стоит оставаться здесь ради меня.
У меня защемило сердце. Я совершенно не хотела, чтобы он поступил так, как я сказала.
– Ты – главная причина, почему я ещё не сдался и не опустил руки, – медленно произнёс парень. – Я никуда не уеду без тебя. И Уоррену я ответил так же.
– Уоррену? Это тот парень из старшей школы?
Тот, которому ты сказал, что я для тебя никто?
– Ага, из неё самой. Он переезжает на запад, в Аризону, и спрашивал, не хочу ли я составить ему компанию. У него есть небольшой грузовик для перевоза своего хлама и друг, у которого мы можем перекантоваться, пока не найдём, где жить.
