Текст книги "Сводный брат — плохиш (ЛП)"

Автор книги: Вероника Дэй

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 6 страниц)

– Да, думаю, что хорошо проведу здесь время. Прежде чем пришла наша Розали, я успел принять душ.

– Клянусь, я ничего не видела, – ляпнула я.

Мой отец странно на меня посмотрел, но ничего не сказал. Я опустила глаза, и мой взгляд снова наткнулся на выпуклость в штанах Шейна.

Чёрт возьми ! Отвернись сейчас же, Розали!

– Как я уже говорил, у нашей Розали богатый выбор гелей для душа и шампуней. Надеюсь, ты не против, что я воспользовался твоими вещами.

– Ничего страшного, – ответила я невпопад, желая, чтобы ужин поскорее закончился.

– Если тебе что-нибудь потребуется, ты знаешь, где меня найти, – сказал он с ухмылкой. – Я твёрдо верю в принцип услуги за услугу.

Мои щёки горели, и я, продолжая смотреть в тарелку, отодвинула еду от себя. Я не могла есть, мои мысли были совершенно не об этом.

Налив себе стакан воды, я сделала глоток, когда рука парня коснулась моего обнажённого бедра. Я попыталась вести себя спокойно, словно ничего не случилось, но потом его рука двинулась вверх, ближе к моим шортам. Дёрнув ногой, я пролила на себя немного воды.

– Прости, из-за меня ты промокла, – прошептал Шейн. – К слову, у тебя встали соски.

Я сложила руки на груди и попыталась сделать вид, что ничего не произошло. Шейн встал из-за стола и взял свою тарелку.

– Я предпочитаю есть в своей комнате, – сказал он.

– Прекрасно, дорогой, – кивнула Джоанна. – Дай знать, если тебе что-нибудь понадобится.

Есть в своей комнате. Часть меня хотела рассмеяться, другая же пришла в ужас от того, насколько незрелыми были его действия, однако меня отчаянно преследовало желание стать его ужином.

***

На следующий день я обнаружила Шейна, расхаживающего перед верандой. Его руки сжимались в кулаки, и я слышала, как он что-то бормочет, но не могла разобрать, что именно. Я думала о том, что сказал мой отец о наркотиках. Меня мучили сомнения: что если я ошибалась, и я ни в чём не виновата?

– У тебя ведь есть машина, да? Отвези меня в город, – заявил он.

– Зачем? И откуда вдруг такая уверенность, что я захочу тебя куда-либо везти?

– Потому что ты не стерва, а хороший человек. Я ошибался на твой счёт.

– В таком случае ответь мне, почему же вчера ты вёл себя, как мудак, и я отвезу тебя.

– Это сложно, – вздохнул он. – Забудь о том, что я говорил.

– Тогда хотя бы расскажи мне, что произошло в тот день в школе с Сетом.

– Расскажу по дороге.

– Ладно, – хватая ключи, согласилась я. – Куда едем?

– В центр города. Я дам знать, когда доберёмся до места.

Когда я заводила машину, то не могла отделаться от кружащих бесконечным потоком мыслей. Не могу поверить! Шейн Вентана в моей машине! Подумав такое, я почувствовала себя идиоткой. Я старалась действовать спокойно и невозмутимо, словно в этом не было ничего особенного, но в глубине души находилась на грани нервного срыва. В любую минуту я могла сделать что-нибудь глупое, как тогда, когда поперхнулась за ужином. Да, я чертовски фартовая!

– Итак, что же случилось в школе? – спросила я.

– Уверен, ты слышала. Меня арестовали. А затем отправили в тюрьму.

– Но ты ничего не сделал.

– Это не важно, – ответил он. – У меня уже были проблемы с законом. Судья думал, что, если начнёт угрожать мне тюрьмой, я скажу им всё, что они захотят.

– Тогда почему ты не сказал? Зачем тебе защищать Сета?

– Я не защищал Сета, – сказал он. – Сет не был причастен к тому, что случилось со мной. Хотя они были счастливы, что добрались и до него. Но, к сожалению, всплыли мои прошлые приводы в полицию, и это вызвало некоторые проблемы.

– Что ты сделал?

– Не твоего ума дело.

Шейн отвернулся к окну и замолчал. Я не знала, что и думать. Виновата ли я в том, что он оказался в тюрьме? Или всё и так к этому шло?

– Поверни здесь, – приказал он. – Сейчас.

– Туда? Ты сумасшедший?

– Делай, как я говорю.

Мы находились в той части города, через которую я прежде ездила только с поднятыми окнами и заблокированными дверьми. Старые кирпичные здания износились, некоторые из них были заколочены. Шейн хотел, чтобы я свернула на улицу, больше напоминающую небольшой переулок.

Он собирается купить наркотики, промелькнуло у меня в голове.

Улица привела к небольшой парковке. Я остановила машину, и Шейн вышел, заглянув в окно.

– Ты идёшь? – поинтересовался он.

– Нет, думаю, мне лучше остаться здесь.

– Останешься в одиночестве в своей тачке? Сомневаюсь, что твой отец хотел бы этого.

Он захлопнул дверь машины и пошёл в сторону облупившейся белой двери, выцветшую табличку на которой я не смогла прочесть. Шейн обернулся ко мне и ухмыльнулся прежде, чем исчезнуть внутри.

Минуты тянулись медленно. Я подпрыгивала от каждого резкого звука. Большой минивэн заехал на парковку и припарковался рядом, и мне тут же вспомнились все серийные убийцы, о которых я только слышала. Мне хватило богатого воображения и проехавшего мимо автомобиля, чтобы помчаться к двери, за которой скрылся Шейн.

Когда я вошла, затхлый запах ударил мне в нос, но я поборола желание чихнуть. А оглядевшись, поняла, что нахожусь в магазине художественных принадлежностей. Ряды красок, бумаги, холстов, карандашей – всё это было передо мной.

Я начала ходить вдоль рядов, задаваясь вопросом, где Шейн, и нашла его рядом с корзиной, заполненной масляными и акриловыми красками.

– Почему ты не сказал, куда направляешься? – спросила я.

– Потому что хотел посмотреть, доверяешь ли ты мне настолько, чтобы отвезти.

– Так ты меня проверял?

Он пожал плечами.

– Я не многим доверяю, так зачем кому-то доверять мне?

– Ты рисуешь?

– Когда выдаётся возможность. Это расслабляет.

– Можно мне посмотреть твои работы?

– Нет, – ответил он угрюмо. – Я никому не показываю. И не вздумай проболтаться кому-нибудь, что возила меня сюда.

– А как же…

– Я серьёзно, Розали. Никому.

– Даже моему отцу?

– Тем более твоему отцу. Не хочу, чтобы моя мать узнала, поняла?

– Она не знает?

– Ты можешь заткнуться хоть ненадолго и дать мне выбрать? Возможно, тебе стоило остаться в машине.

– Ладно, молчу.

Он бросил на меня пронизывающий взгляд. Я открыла было рот, чтобы извиниться, но тут же его закрыла. Я и так стояла на зыбкой почве, не стоило ухудшать положение.

У меня возникло к нему столько вопросов. Он всегда был для меня красавчиком Шейном, Шейном-спортсменом или Шейном-плохишом, а теперь стал ещё и Шейном-художником. Он сложнее, чем я думала.

По дороге домой мы не разговаривали. А как только приехали, Шейн сразу же унёс покупки в свою комнату. После чего он несколько дней не попадался мне на глаза, но, когда я снова его увидела, всё изменилось.

~ 7 ~

Сегодня у меня, наконец, выдался выходной день, и когда Шейн спустился по лестнице вниз, я сидела в гостиной, читая книгу. Он был без рубашки, поэтому я подняла книгу немного выше, делая вид, что читаю, но на самом деле в это время любовалась его телом.

У него появилась новая татуировка в виде розы на бицепсе, но это лишь немного отвлекло меня от созерцания его тела. Мой взгляд медленно опустился по кубикам на его животе и проследовал к краю заниженных джинсов. Мне не нужно было использовать своё воображение, чтобы представить себе, что у него в джинсах.

– Увиденного ранее оказалось недостаточно? Знаешь, тебе не следует смотреть на своего брата вот так, – произнёс парень.

Чё рт!

– Я… Э-э… Читаю, – замялась я. – К тому же, ты мне не брат.

– Ну, сводный брат, если тебе так угодно. Нормы от этого не меняются. Если, конечно, ты не любительница всяких отвратительных штучек.

Глядя в окно, он надел белую рубашку и закатал рукава.

– И когда же снова появится Шейн-мудак? – поинтересовалась я.

– Шейн-мудак всегда здесь, никогда не забывай об этом. – Он сунул руки в карманы и наклонил голову, заглядывая в книгу, которая всё ещё находилась у меня в руках. – Что за хрень ты читаешь?

– Не твоё дело. – Я поспешила спрятать книгу под подушку.

– Это эротика, да? Я видел женскую грудь на обложке. Моя бабушка читала про Фабио, одетого как пират, или как-то так, – несколькими быстрыми шагами он пересёк комнату и вытащил мою книгу из-под подушки.

– Нет, это не эротика. Обычный любовный роман. Сейчас же верни мне книгу!

Шейн открыл её и стал листать страницы. Остановившись на одной, он начал читать, потом посмотрел на меня с кривой улыбкой.

– Моей бабушке до тебя далеко. Это же чистое порно, – со смехом заявил он.

– Отдай. Это не порно.

Я встала с дивана и попыталась выхватить книгу из его рук, но он поднял её выше.

– Это порно. Его член находится в ней, а она говорит о своей влажной киске. Тебя это возбуждает? Интересно, твоя киска сейчас такая же влажная?

Я подпрыгнула и выхватила книгу из его рук, но он поймал меня за запястье, когда я попыталась уйти.

– Я же читал, – протянул Шейн и потянулся за книгой.

Когда я попыталась вырваться, то споткнулась и упала на диван, потянув его за собой. Я лежала на спине, а он был сверху. Его тёплое дыхание было так близко, что по моей коже побежали мурашки, а соски тут же затвердели. Я совсем забыла про книгу, пока он не выдернул её из моих рук и, усевшись на пол, не открыл её снова.

– Где тут была влажная киска? – перелистывая страницы, протянул Шейн.

Она прямо здесь.

Я ударила его по голове подушкой и села.

– Похоже, тебе книга нужна больше, чем мне, – ядовито бросила я.

Шейн положил её и повернулся ко мне. Его ярко-зелёные глаза встретились с моими.

– Как сильно тебе это нужно? – приподняв бровь, спросил он.

Он говорил не о книге. Даже я не была настолько глупа, чтобы так подумать. Слушая его, я теряла контроль над своим телом.

Очень нужно. Моё тело задрожало: я текла от одних его слов. Ответ был очевиден.

На подъездную дорожку въехала машина. Выглянув на мгновение в окно, Шейн поднял книгу и усмехнулся.

– Если тебе это так нужно, ты знаешь, где меня найти, – протянул он.

С книгой в руках он пошёл к своей спальне. Я хотела вернуть её, а ещё мне хотелось продолжения того, что только что произошло. Я уже собралась пойти за ним, когда в дом вошёл отец.

– Вам с Шейном сегодня придётся самим о себе позаботиться, Розали, – сказал папа. – У Джоанны поздняя встреча, а я должен вернуться в школу на родительское собрание. – Порывшись в бумажнике, он достал немного денег и положил их рядом с телефоном. – Этого должно хватить на ужин.

– Спасибо, пап. Тебе что-нибудь заказать?

– Нет, не беспокойся обо мне. Извини, что сообщаю всё в последний момент.

Вскоре после того как папа исчез в своей спальне, послышался шум воды в душе. Я поднялась, собираясь забрать книгу у Шейна, но увидела, что дверь его спальни закрыта. Поскольку я сама очень чувствительна к нарушению личного пространства, то решила постучаться.

Но подождав минуту, сдалась. Видимо, Шейн снова не хотел, чтобы его беспокоили. Вернувшись к себе, я обнаружила его на моей постели за чтением моей книги. В это мгновение он напомнил мне отчима, и мне захотелось, чтобы он ушёл.

– Что ты здесь делаешь? – сердито спросила его. – Я не разрешала тебе входить в мою комнату. Проваливай!

– Да ладно! Мне не позволено находиться в спальне принцессы?

– Просто уйди. Выйди! Как ты смеешь приходить в мою комнату без разрешения?!

– Тебе не нравится, что я здесь? Только не говори, что никогда не мечтала о том, чтобы я оказался в твоей спальне. – Он встал с кровати с книгой в руке и уставился на меня. – Я знаю, ты хочешь этого, и тут нет ничего общего с порно. Я видел, как ты смотрела на меня. Спорим, ты становишься влажной лишь от одной мысли об этом.

На мгновение я была слишком ошеломлена, чтобы сделать что-нибудь, но моя злость взяла вверх, и я подошла к нему.

– Не разговаривай со мной так, – категорично ответила я.

– Что? Я тебя расстроил? Или тебя беспокоит, что даже сейчас, несмотря на злость, твои соски реагируют на моё присутствие?

Я сложила руки на груди. Глупое тело. Я не могла сердиться, когда оно так реагировало на него. Оно предавало меня всякий раз, когда Шейн был рядом.

– Убирайся немедленно! И отдай мне книгу, – отрезала я.

– Мне не нужна твоя смешная книга.

Шейн бросил её на кровать и быстро проскользнул мимо меня в коридор. Когда он ушёл, я захлопнула дверь, радуясь, что не разревелась до того, как он покинул мою комнату.

Не знаю, сколько времени прошло, прежде чем я услышала звонок в дверь, но солнце уже начало садиться. Выглянув из окна моей спальни, я увидела автофургон доставки с ресторана «Палермо» на парковке перед домом. Один вид этой машины напомнил о том, насколько я голодна. «Палермо» – мой любимый ресторан, и я подумала, что Шейн хоть и мудак, но порядочный, поэтому наверняка заказал что-то и для меня.

Покинув границы своей комнаты, я привычно закрыла за собой дверь. Шейн сидел в столовой и ел пиццу.

– Можно мне взять немного? – поинтересовалась я.

– Нет, ешь свою.

– Мог бы и сказать, что заказал ужин.

Он не ответил. Пристально глядя на меня, он откусил большой кусок, и под его взглядом я почувствовала себя голой. Совсем как в школе.

Сложив руки на груди, я попыталась скрыться от его рентгеновского взгляда и пошла на кухню. На столе лежал белый пакет с эмблемой «Палермо». На квитанции, степлером прикреплённой к пакету, было написано «Розали».

Когда я открыла его, запах чеснока и копчёной колбасы с пиццы «Альфредо» ударил мне в нос, и у меня потекли слюнки. Также в пакете были феттучини. Схватив две тарелки, я принесла еду в столовую.

– Спасибо, что заказал и для меня, – поблагодарила я. – Хочешь?

– Нет, мне нравится моя.

Мы ели молча. Я часто ловила на себе короткие взгляды Шейна, но вместо того, чтобы что-нибудь сказать, он продолжал молча есть. Мне не хотелось начинать разговор. Не хотелось испортить и этот момент.

Доев свою пиццу, Шейн уставился на меня. Когда я подняла глаза, его взгляд всё ещё был прикован ко мне. Он не отводил глаз, и хоть я не была уверена в правильности своих желаний, но мне хотелось, чтобы он продолжал смотреть. В какой-то момент я почувствовала, что краснею.

– У меня что-то на лице? – спросила я.

Я потянулась за салфеткой, и его рука сжала мою руку.

– Я сожалею о том, что случилось, – хрипловато произнёс он.

– Проехали.

– Нет, мне стоило догадаться. Когда я был в тюрьме, то надрал бы задницу любому, кто посмел нарушить моё личное пространство.

– Я погорячилась. В последнее время я очень болезненно отношусь к своей комнате: это моё пространство. Ничего не могу поделать.

– Так вот почему ты здесь? – спросил он.

Я кивнула.

– Тебе больше ничего не нужно говорить. Я понимаю.

Он сжал мою руку, и я почему-то знала, что он не врёт.

– В моей комнате ты сказал…

– Мне жаль, – произнёс он. – Мне казалось, что между нами что-то происходит, вот я и подумал, что мы могли бы это продолжить.

– Я бы солгала, если бы сказала, что не имела в виду того же.

– Мы не можем. Не здесь, не в этом доме. Не там, где я твой сводный брат.

– Тогда поехали куда-нибудь.

Мы решили отправиться в Нью-Брансуик, где было несколько крупных гостиниц и достаточное количество людей, чтобы никто не обратил на нас внимания. По дороге Шейн указал мне на круглосуточный магазин «Севен-Элевен» и попросил заехать туда. Он вернулся через несколько минут с пакетом полным продуктов.

– Что ты купил? – спросила я, пытаясь заглянуть в пакет.

– Самое необходимое. – Он шлёпнул меня по руке. – Поехали.

Отель, в котором мы решили остановиться, находился в одном из самых высоких зданий в городе, и из него открывался удивительный вид на реку. Без проблем получив номер, мы в тишине поднимались на лифте на наш этаж. Моё сердце в предвкушении колотилось в груди. Я никогда не делала ничего подобного, но сейчас могла думать только о том, как останусь с Шейном наедине в одной комнате. Мне не нужен был никто другой, только он. Идея остаться с ним один на один в кровати казалась слишком хорошей, чтобы отказываться от такой возможности.

Когда двери лифта наконец открылись, Шейн взял меня за руку и повёл в наш номер. Включив свет, он поставил пакет с продуктами на стол рядом с телевизором.

В центре комнаты стояла двуспальная кровать с коричневыми и кремовыми простынями. Он посмотрел на стену с окнами, которые были занавешены длинными шторами.

Я почувствовала себя неловко, словно какая-то шлюха. Присев на край кровати, я сложила руки. Шейн сел рядом со мной и, убрав мои волосы за плечо, хрипло прошептал мне на ухо:

– Я знаю, чего ты хочешь.

От его голоса по моему телу прошёл озноб, и мне стало спокойнее. Я повернулась к нему, надеясь, что он снова меня поцелует, но вместо этого он встал и начал выкладывать продукты из пакета.

Я смутилась.

– Что ты делаешь? – поинтересовалась я.

– Я знаю, чего ты хочешь, – повторил он, и его интонация заставила меня насторожиться. – Ты хочешь мороженое.

Шейн поднял несколько пол-литровых стаканчиков мороженого «Бен & Джерри» и упаковку пластиковых ложек. Удерживая их в своих руках, он подхватил пульт от телевизора и поставил всё на одну из тумбочек рядом с кроватью.

– Давай, – позвал он, похлопав возле изголовья кровати. – Тащи сюда свою задницу.

Шейн разулся и, поправив несколько подушек, сел, откинувшись на спинку кровати. Скинув кроссовки, я уселась рядом с ним, скрестив ноги.

– У тебя есть печенье из песочного теста?

– Конечно. Ведь это твоё любимое, – ответил он, вручая мне несколько штучек.

– Откуда ты знаешь? И какую пиццу я люблю… Как ты угадал?

– Я не угадал, а знал, – ответил Шейн. – Твой отец много говорил о тебе, из меня же вышел хороший слушатель. Когда я сидел в тюрьме, у меня было не так уж и много занятий, кроме как слушать.

– Не думала, что ты купишь именно это.

– А что, ты думала, я куплю? Презервативы?

– Ну, на самом деле, да, – со смехом призналась я.

– Их я тоже взял. – Его лицо стало серьёзным, и он наклонился ближе ко мне. – Я бы солгал, если бы сказал, что не хочу тебя прямо здесь и сейчас. Но я представлял себе это немного иначе.

Я была ошеломлена. Парень, от которого я была без ума, представлял секс со мной?

– Ты представлял себе секс со всеми девушками, что вились вокруг тебя?

– Нет, – с сарказмом произнёс он. – Хотя я догадываюсь, почему ты так думаешь. Моя репутация в школе была далека от идеала, я мутил со многими девушками, но всё изменилось, когда я увидел тебя.

– Всё это ерунда.

– Дело в том, Розали, что ты слишком хороша для меня. Моя жизнь испорчена, а у тебя есть будущее.

– О чём ты говоришь?

– Я говорю о нас. У наших отношений нет будущего. Я, чёрт возьми, как чёрная кошка. Всё, что делаю, получается как попало. Помнишь тот день, когда наши родители объявили, что поженились? Я видел тебя и раньше, прежде чем даже успел сказать тебе хоть слово. Это чёртова удача, что ты стала моей сводной сестрой. И происшествие с участием Сета, скорее всего, случилось по той же причине.

– Ну, мне иногда кажется, что я очень везучая, так что, возможно, мы уравновешиваем друг друга, – сказала я.

– Ты не можешь быть везучей, иначе бы не съехала от мамы.

– Почему ты оставил свою маму?

Он опустил голову и засунул ложку мороженого в рот.

– Хочешь услышать краткую версию? – спросил он.

– Нет, я хочу знать всё.

На его лице появилось болезненное выражение. Он испустил долгий вздох, а затем покачал головой.

– Я не могу рассказать тебе обо всём, – протянул он. – Не спрашивай почему, просто не могу сделать это прямо сейчас.

Его глаза смотрели на меня с мольбой, и я кивнула, боясь сказать что-нибудь, что может его спугнуть.

– Уверен, твой отец рассказывал тебе о моём отце. Мы были очень близки, и, что забавно, мы с тобой даже встречались, когда были детьми, а мои родители ещё жили вместе, но я знаю, ты не помнишь этого. Ты носила с собой куклу, и на вас были одинаковые диадемы.

Я засмеялась.

– Я помню эту куклу. Тогда я повсюду таскала её с собой.

– Я был глупым ребёнком, не удивительно, что ты меня не помнишь. Мне казалось, что ты принцесса, действительно, настоящая принцесса. Ты была такая красивая, и ещё эта диадема. Нам было, наверно, лет по шесть, и я слишком испугался и не решился тогда заговорить с тобой.

– Хм, шесть лет. Это многое объясняет.

– Что ты имеешь в виду?

– Я многого не помню о том времени. Однако мне запомнился один момент, произошедший на парковке, хотя я и не уверена, случилось ли это на самом деле. В любом случае, забудь об этом. Мы говорим не обо мне.

– Почему, как ты думаешь, я называю тебя принцессой? – спросил он с кривой улыбкой.

– Обычно ты называешь меня так, когда злишься.

– Да, но я злюсь не столько из-за тебя, сколько из-за того, что ты моя сестра.

Теперь пришла моя очередь отводить взгляд. Я никогда в жизни так много не краснела, но присутствие Шейна всегда оказывало на меня удивительно сильный эффект. Это было даже немного неловко.

– Как я уже сказал, мы с отцом всегда были очень близки. Он повсюду брал меня с собой. Вряд ли это из-за того, что мать не имела понятия о том, как правильно воспитывать мальчика, скорее, она просто не заботилась обо мне. Даже несмотря на то, что у моего отца были проблемы. Он был наркоманом.

– Вот как ты связался с наркотиками?

– Вроде того. Тем не менее, я никогда не был наркоманом, как мой отец. Я никогда не пробовал ничего кроме травки типа марихуаны, и то только раз. Я видел, что наркотики делают с людьми и не хотел стать таким же. Но иногда у тебя просто нет выбора.

Десять лет назад

– Убирайся! – закричала Джоанна. – Ты потерял работу, потратил все наши сбережения, и теперь я узнаю, что ты связался с этим? Что насчёт Шейна? Ты и его заставил участвовать? Нет, не отвечай. Я не хочу знать. Просто уходи, Райан. Я устала. Как же мне всё это надоело!

Моя мать выбежала из комнаты, оставив отца плакать, закрыв лицо руками. Мне было только восемь, но я уже знал гораздо больше о многих взрослых вещах, чем мои сверстники. Я осторожно положил руку на плечо отца.

– Что я могу сделать, пап? – спросил его.

Он покачал головой.

– Я не знаю, Шейн. Не знаю. Я сделал столько ошибок и сейчас уже не могу ничего изменить. Твоя мать хочет, чтобы я ушёл. Тебе придётся сделать выбор: жить со мной или с мамой.

Для меня в этом вопросе всё было очевидно: отец нуждался во мне, а мать – нет. Я бы даже сказал, что для неё я был занозой в заднице.

– Куда мы отправимся? – спросил я.

– Поедем к твоей бабушке в Филадельфию. Она примет нас. Только не говори матери.

– Почему?

– Потому что твоя мать и бабушка терпеть друг друга не могут.

Я видел свою бабушку всего несколько раз, и только когда она приезжала к нам в гости. Мы никогда не ездили к ней в Филадельфию, и в тот день я узнал почему.

Бабушка Вентана или Abuela[2], как она хотела, чтобы я её называл, жила в трущобах. Большинство зданий вокруг её дома находились в ужасном состоянии. Некоторые из них и вовсе выглядели нежилыми, с заколоченными окнами, но люди по-прежнему там обитали.

Дом бабушки находился на заброшенной улице в забытой части города. Кирпичные дома располагались так близко друг к другу, что некоторые даже стояли впритык. В воздухе витал ужасный запах грязи и разложения.

По широкому тротуару перед бабушкиным домом нельзя было пройти. Между домами на улице висели электрические провода и бельевые верёвки с ботинками, болтающимися на шнурках. Вскоре я узнал, что висящий ботинок – это знак того, что в этом районе все наркотики уже проданы. Бабуля сидела на расшатанном стуле напротив своего дома. Пока мы шли от железнодорожного вокзала вверх по улице, она стояла, с разочарованием тряся головой.

– Sinvergьenza[3], – произнесла она, глядя на моего отца. – Всему виной наркотики, да? Проходите внутрь, я приготовлю вам что-нибудь поесть.

Пока бабуля жарила куриные ножки, мы с отцом ждали её за большим обеденным столом. Комната, в которой мы сидели, была выкрашена в ярко-оранжевый цвет, а на одной из стен висело большое распятие.

Когда ножки были готовы, бабушка поставила их на стол с кучей бумажных тарелок и села сама. Мой отец начал есть так, словно первый раз в жизни увидел еду. Покачав головой, бабушка прищёлкнула языком.

– Так ты теперь моя проблема, да? – поинтересовалась она.

– Прости, мама, мне некуда было пойти, – извинился отец.

– Это я виновата. Я не уделяла достаточно времени твоему воспитанию, когда ты был моложе. Я доверяла тебе товар не для того, чтобы ты начал его употреблять. – Облизав губы, она снова цокнула языком. – Вам придётся ещё поработать на меня, но в этот раз, если что-то пропадёт, заплатите за пропажу вдвойне.

– Да, мамуля, всё что захочешь.

Её глаза обратились ко мне, и она прищурилась сквозь очки.

– Сколько тебе? – спросила она.

– Восемь.

– Ты похож на смышлёного мальчика, как насчёт того, чтобы заработать денег и помочь отцу?

Наши дни

– Я передавал наркотики бабушкиным дилерам. Она думала, что к ребёнку они будут снисходительнее, чем ко взрослым.

– Это ужасно, – прошептала я.

– Это было не так плохо, как ты думаешь. Когда мы с бабушкой сблизились, я понял, почему она занималась всем этим. Я бы сделал для неё всё, и никогда бы не сдал её копам.

– Поэтому, когда в школе ты взял футляр от очков Сета...

– Полицейские пробили моё имя и узнали о всех моих приводах. У них не было выбора, кроме как забрать меня, а, так как я не стал играть по их правилам, меня заперли.

– Мне так жаль, – искренне сказала я. – Всё это время я волновалась, что это случилось из-за меня, и теперь мои предположения подтвердились.

– Нет, всему виной моя дерьмовая жизнь. Я не могу уйти от этого. Abuela скончалась несколько лет назад. Тогда же мы с папой переехали, и я начал ходить в школу. Я мог бы рассказать полицейским всё, что они желали знать, но не хотел проявить неуважение к её памяти.

Шейн был спокоен и опять смотрел на меня тем самым пронизывающим насквозь взглядом. Только на этот раз меня это не беспокоило. Теперь я знала, что он видит нечто большее.

– Прямо сейчас, – произнёс он, – прямо здесь, сегодня – это лучший день в моей никчёмной жизни. В постели с тобой всё дерьмо, через которое мне пришлось пройти, видится хорошим, ведь я знаю, что оно привело меня к тебе.

Меня изумили его словами. Я знала, что он говорил искренне, но часть меня не могла в это поверить. Почему парень, которого я ещё не так давно преследовала в школе, говорил все эти удивительные слова? Это было нереально. Меня поразила серьёзность, сквозившая в его голосе.

– Так вот как ты умудрялся залезть под юбку каждой девчонке? – с усмешкой уточнила я.

– Когда как. А что, производит впечатление? – Он склонил голову набок, откидывая волосы с моего плеча. – Тебе не нравится быть серьёзной, так ведь? Тебе от этого некомфортно.

– Может быть. А может, я просто нервничаю, потому что догадываюсь, что должно произойти.

– Это?

Он обхватил меня за шею и притянул к себе. Его такой нежный вначале поцелуй плавно перерос в жадный и требовательный. Когда его язык скользнул рядом с моим, я тихо застонала.

– Мне нравится, – сказал он. – Повтори.

– Не могу. Это вышло случайно.

– Тогда я сделаю так, чтобы это произошло снова.

– Не думаю, что у тебя получится.

– Люблю, когда мне бросают вызов, – ухмыльнулся Шейн.

Парень сдвинулся вниз на кровати так, чтобы мы лежали рядом друг с другом. Покрывая шею лёгкими поцелуями, он медленно поднялся к моим губам, оставляя нежный, игривый поцелуй и на них. Ухмыльнувшись, он слегка прикусил мои уста, посасывая место укуса. Я едва сдержала стон.

– Нет? Ну ничего, я своего ещё добьюсь, – с кривой усмешкой прошептал парень.

– Что ты собираешься делать?

– Я заставлю тебя стонать так громко, что люди в соседнем номере побегут на нас жаловаться.

Я засмеялась, когда он притянул меня к себе, и почувствовала, как его твёрдый член прижимается к моему бедру. Тут же я вспомнила, как он выглядит обнажённым. После чего прижалась к нему ещё сильнее и провела рукой, ощущая его член сквозь грубую ткань джинсов.

– Ты чертовски меня заводишь. Представляешь, как трудно думать, когда ты в соседней комнате? Когда я слышу шум бегущей в душе воды и представляю тебя голой?

– Я хочу снова на тебя взглянуть, – сказала я, потянув его рубашку вверх.

Он быстро скинул рубашку, потом расстегнул джинсы и снял их, бросив рядом. Лёжа обнажённым рядом со мной, он снова притянул меня к себе, и его язык начал жадно изучать мой рот.

Его руки грубо двигались по моей футболке, сжимая мою грудь, пока не опустились до моих штанов. Я почувствовала, как он на мгновение заколебался, прежде чем стянуть их с моих бёдер. Откинув их в сторону, я устроила свою ногу между его ног.

Шейн притянул меня за бёдра и толкнулся членом между моих ног.

– Ты такая влажная – я так хорошо чувствую это сквозь твои трусики, – хрипло произнёс парень.

Застонав, он потёрся о меня своим членом и схватил за задницу, плотнее прижимая меня к себе.

– Я не могу больше. Пожалуйста, просто трахни меня уже, – взмолилась я, начиная стягивать с себя трусики, но он почему-то меня остановил.

– Нет, мы не можем. Я так сильно тебя хочу, но мы не можем.

– Это потому что я твоя сводная сестра, да?

– Отчасти, – ответил он. – Я не шутил, когда сказал, что сегодня – лучший день в моей жизни. И если мы сделаем это прямо сейчас, вполне возможно, что я умру счастливым. Но это невозможно. Я всё жду, что произойдёт что-то плохое. Со мной никогда не случается ничего хорошего. Ты слишком идеальна для меня. Если мы продолжим сегодня, я уверен, что случится что-то плохое, как и всегда в моей жизни.

Я хотела было поспорить с ним, заверить, что ничего не случится, но не смогла. У меня не нашлось слов, чтобы убедить его, что всё хорошо. И мне не хотелось сказать что-то, что могло бы разрушить то, что стало не только самым лучшим днём в его жизни, но и в моей жизни тоже.

Мы провели не один час, лёжа в постели. Шейн был голый, а я до сих пор оставалась в футболке и трусиках. Время пролетело незаметно, пока мы целовались и ласкали друг друга, стараясь не заходить слишком далеко.

~ 8 ~

Следующие несколько дней прошли как в тумане. Шейн не выходил из своей комнаты, а когда всё же покидал её, то держался особняком. Если мы и пересекались, то, едва взглянув на меня, он уходил. Я понимала, что он меня избегает.

Вместе с этим я обнаружила, что возвращаюсь к своим старым школьным привычкам. Я снова искала маленькие подсказки и признаки того, что он делает или где находится. Несколько раз он уходил, но я не знала, с кем он был. Встречался с кем-то? Подобные мысли вызывали боль в моей груди.

Шейн всегда выходил из своей комнаты поздно, после того, как все засыпали, но всякий раз, когда я пыталась поговорить с ним, он снова исчезал в своей комнате, не говоря ни слова. Часть меня радовалась, что он не кричал на меня, а другая хотела этого. Мне нужен был хоть какой-то отклик с его стороны, пусть им бы стала и грубость. Молчание было худшим из того, что он мог сделать.