Текст книги "На неведомых дорожках (СИ)"

Автор книги: Вероника Азара

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 16 страниц)

Вероника Азара
На неведомых дорожках

«Сказка ложь, да в ней намёк!

Добрым молодцам урок»

/А.С. Пушкин/

Глава 1

 
«У Лукоморья дуб зелёный…»
«У Лукоморья дуб…»
 

Тьфу, чёрт, надоело.

Проклятое Лукоморье засело в голове.

Бывает, привяжется мотив или фраза, не отвязаться. Вот и сегодня в автобусе мамаша упорно заставляла своё чадо выучить «стишок». Не понимаю, неужели автобус – подходящее место для изучения Пушкина? Малец крутился, пытаясь заглянуть в планшет соседа, но мамаша упорно отворачивала его голову от захватывающего зрелища, и твердила как попугай: «Повтори за мной: «У Лукоморья…» Не вынеся издевательства над ребенком и стихами, я выскочила из автобуса за четыре остановки до дома. Пришлось тащиться пешком.

День не задался. Началось со звонка, настигшего у двери, когда я, как всегда опаздывая, выбегала на работу. Звонила мама. Вот уж чего с утра пораньше не хватало, так звонка с выяснением отношений!

Да, знаю – не права! За несколько дней до свадьбы всё отменила. А что бы вы сделали, обнаружив, что ваш жених козёл, баран и свинья в одном лице? Да, я выкинула из квартиры и жениха, и друзей, застав этого самого жениха в спальне, лапающего смазливую тёлку. Возмутило то, что девицу я даже не знала. Бывает со мной такое – вхожу в штопор ни с того ни с сего…

Но мама не может успокоиться. Понимаю – она постаралась, как обычно, опередить события и поделиться со своими заклятыми подругами предстоящим радостным событием. Согласна, был повод похвастаться маме и позавидовать подружкам – и хорош был жених, и образован, и не нищий студент… Почему я забыла все ценные указания мамы и умудрённых опытом подруг – не знаю. Теперь всё это позади.

После звонка всё сыпалось из рук. А если учесть, что с завтрашнего дня я в отпуске, который планировался как медовый месяц… Самое обидное, с огромным трудом уговорила шефа присоединить к отпуску все отгулы разом… А накопилось их не мало, и вот теперь они все потеряны! К тому же Лара, заменяющая меня на работе, приставала с кучей вопросов, а шеф доставал придирками… Одно утешение – ресторан и прочие радости отменять не пришлось. Мы с Владом хотели тихий поход в ЗАГС с родителями и сразу на самолёт, на острова… Билеты покупала не я, так что слетает с той самой тёлкой!

В общем, причин для радости в этот день не нашлось.

Брела по парку в сторону родных пенат, перебирая неприятности, и одновременно прикидывая, стоит ли зайти в магазин. В доме шаром покати. Как стала жить отдельно от родителей обленилась.

Думы отвлекли от Лукоморья и опомнилась я, только заметив, что стою на траве, между двумя дорожками, а какая-то бабулька с метлой яростно на меня орёт. Уловила только слово «газон». Посмотрела под ноги, огляделась по сторонам, и спросила, указывая на следы недавних пикников, там и сям раскиданные по «газону»:

– Это вы называете «газон»?

– А тебе какая разница, – ещё громче заорала бабулька. – Написано – по газону не ходить!

– Где?! – изумилась я.

Если честно, такие надписи в наших парках не встречала.

– А вот, – с торжеством в голосе потрясла блюстительница порядка указующим перстом в сторону чахлого куста.

Действительно, подойдя ближе (по газону), рассмотрела полускрытую ветками, жалко склонившуюся под гнётом непогод и времени, дощечку, на которой, едва заметными письменами, просматривались буквы, более смахивающие на иероглифы: «П… о… у… ить».

– Ну, и где здесь запрет? – повернулась к бабке, не собираясь сдавать позиции.

– Так все знают, что…

– Нет, где написано, что нельзя ходить? Насколько вижу, тут ни слова про газон!

Меня охватил азарт скандала. Вот оно! Старость, конечно, надо уважать, но такой шанс разрядиться! К тому же она сама начала.

Бабка опешила от моей наглости.

– Но ведь все знают…

– Я не все. И вообще, если вы что-то хотели сказать, надо не орать, а спокойно, вежливо, обратиться и сообщить всё, что вам надо.

– Так ить, штраф полагается, – алчно сверкнула глазками бабка.

– Квитанцию, – согласно кивнула я, и протянула руку, изображая готовность бежать платить штраф.

– Так закончились квитанции-то, – попыталась вильнуть бабка.

Я расхохоталась:

– Бабуль, вы, что, серьёзно думаете, я поверю, что в зоне, где вот уже не один год отдыхает весь район, есть штраф за проход по некошеной траве?

Бабка поджала губы, и, сплюнув мне под ноги, развернулась спиной. Делая вид, что подметает дорожки, она направилась на поиски более сговорчивых отдыхающих, одновременно бурча себе под нос:

– Поплатишься, девка, ох, поплатишься!

Я смотрела вслед, испытывая благодарность. Честно-честно. Последнее время скука одолевала со страшной силой, и ничто не помогало её изжить. Книги надоели. Подруги, поразъехались и пойти не к кому. Телевизор нагонял жуть и тоску. Сёрфить по сети никогда не любила… Даже свадьба отменилась.

Пристроилась на ближайшей почти чистой скамеечке, и задумалась о сложностях бытия. Задумалась не крепко, мысли не раз обдуманные, поэтому раздавшийся неподалёку скулёж привлёк внимание сразу.

Мимо пробежала группа мальчишек, с большим надувным мячом, за которыми с жуткими угрозами промчалась чуть меньшая группа девчонок, видимо, пытавшихся этот самый мяч отобрать.

Скулёж прекратился, но едва топот затих, раздался снова…

Почему именно этот день, час и минуту, короче, именно этот момент, Судьба выбрала чтобы одарить меня вниманием и осыпать дарами (читай – преподать урок), не знаю. В тот момент ничего судьбоносного я не ощутила. Тем не менее, карающая десница была уже занесена над моей несчастной головой, разящий меч стремительно опускался на эту самую голову. Правильно говорят, прежде чем просить богов – подумай, они могут просьбу выполнить. Вот и выполнили, и теперь сидели на облаках, довольно потирая шаловливые ручонки, и похихикивая, как-то я буду выкручиваться, осыпанная их дарами. Скучно было? Ничего, с этой минуты стало та-ак весело! Хотя я этого сразу не поняла…

Из куста неподалеку вывалился, прихрамывая на переднюю лапу, тощий рыжий… Нет, скорее этот цвет можно назвать оранжевым, если бы не слой грязи на шерсти, слегка его приглушивший… В общем – вышел кот. А ещё точнее – кошачий подросток. Шёл, понурив голову, и ворчал. Точно-точно! То, что показалось скулежом, на самом деле оказалось банальным ворчанием, скорее подходящим склочной бабке. Прохромав несколько шагов, кошак плюхнулся на зад, и принялся яростно выкусывать пузо, между делом так цветисто характеризуя блох, их предков и потомков, что у меня уши едва не свернулись в трубочку.

Возмущённо фыркнула и поднялась со скамейки, бросив в пространство:

– Ну и хамство!

Резко развернувшись, направилась к дому. Не хватало ещё выслушивать матерящегося кота… Ой, мамочка! Так же резко затормозила и обернулась, уставившись на рыжего, уже закончившего борьбу с блохами и бредущего в сторону стоящей неподалеку урны, продолжая ворчать:

– Не нравится ей. Ишь ты, фифа какая!

– Это я-то фифа!

Ничего себе словечки из кошачьих уст!

– Не я же! – возмущённо бросил в ответ рыжик, поднимаясь на задних лапах, и с тоской заглядывая в переполненную урну.

Вид у него стал таким жалким, что я невольно позвала:

– Киса, киса, рыжик…

Кот обернулся, окинул меня презрительным взглядом, сверкнув жёлтыми глазищами, яркими даже на оранжевой морде, и передразнил язвительно до невозможности:

– Киса, киса… Рыжик. А сама-то… Сивая!

– Ну, ты и хам, кошара!

Дух перехватило от возмущения. У меня роскошный пепельный цвет волос, вызывающий зависть женщин, а этот наглец…

– Я не хам, – отрезал кот, уныло свесив голову и усевшись. – Есть охота, рука болит, домой хочу… – грустно перечислил он.

Только теперь обратила внимание на ввалившиеся бока. Да, не врёт, похоже. Судя по виду, не ел несколько дней.

– Ты кто такой?

– Мирлис.

– Очень приятно. Настя.

И тут меня как ударило. Господи! Стою посреди парка и беседую с драным котом! Пора лечиться!

– Вот-вот, и все так решают. Я за эти дни к кому только не подходил, просил помочь. Удирают. А мне что делать?!

– А что тебе делать? – удивлённая проницательностью глюка, спросила я.

– Я же говорю – есть хочу, я уже четыре дня не ел почти ничего. Домой хочу…

– Домой это куда? – невежливо перебила кота.

С едой всё ясно, а вот с проживанием говорящего кота обязательно возникнут проблемы.

– К учителю.

– Ага, так у тебя и учитель есть?

– Есть, – ещё более уныло проговорил кот. – Ох, и задаст он мне… Впрочем, задаст, если вернусь.

– А ты не возвращайся…

– Что-о?! Ничего себе, всю жизнь проходить в шкуре кота, да ещё такой отвратительной расцветки!

На глюке аж шерсть дыбом поднялась.

Мне стало смешно. Если судить по интонации, расцветка – основной камень преткновения…

– И нечего смеяться. Сама выкрасилась в сивую и довольна… Впрочем, на такой цвет я, может, согласился бы… – Он задумчиво сузил жёлтые глаза.

– Прости, понятия не имею, где можно перекрасить кота. Могу, конечно, купить краску и попробовать, но за результат не ручаюсь.

Я глупо хихикнула, заметив упрек в глазах кота. Потом, не удержавшись, рассмеялась в голос. Стою, веду беседу с котом, а прохожие обходят стороной, опасаясь приближаться к ненормальной.

Кот тяжко вздохнул. Мне тоже стало невесело – вспомнила, что он голодный.

– Слушай, как там тебя…

– Мирлис.

– Если хочешь, рыбы или мяса куплю…

– Спятила?

Запнувшись, посмотрела на кота.

– Ты всерьез считаешь, я буду есть сырую рыбу или мясо? Я же не кот!

– Очень интересно, – очнулась я, – и кто же ты?

– Оборотень, кажется, у вас это так называется.

– Оборотень? Не тумань мою голову, оборотень. Будь ты волк, или псина покрупнее, я бы поняла, а так… Уж извини. Я книжки читаю, и знаю…

– Да что ты знаешь?! – едва не взвыл мой собеседник. – Знает она, книжки она читает! Ты ещё скажи, что оборотни днем не ходят, что от укуса оборотнем станешь, что оборотни людей едят!

Он задохнулся от возмущения.

– А разве нет?

– Дура, – припечатал кот.

– Ну, знаешь, – возмутилась на этот раз я. – Это ещё посмотреть, кто из нас дурак. Сам-то? Шляешься невесть где. Голодный, шкура не нравится. Что же ты домой не идешь, к учителю своему?

Кот вздохнул, посмотрел по сторонам, потом перевёл взгляд на меня.

– Прости. Сорвалось. Этот бред уже не впервые слышу. Несёте сами не знаете что, а ещё в городе живёте, дома вон какие понастроили, машины всякие опять же. А суеверные, жуть. Хорошо, я не чёрный…

– Ага, с чёрным никто и говорить не стал бы. Ладно, давай договоримся – я тебя покормлю. Только откуда мне знать, что ты ешь? У меня дома кроме макарон да кетчупа, по-моему, и нет ничего. Надо в сетевой идти, – осеклась, поймав непонимающий взгляд. – В магазин, за продуктами.

– В магазин?

Пришлось пояснить:

– Магазин – место, где продают товары.

– А-а, – понял рыжик, – лавка?

– Большая лавка.

Не стала вдаваться в подробности, про себя отметив, что мой глюк какой-то странный. Должен знать слова, раз уж завелся в моей голове. Мне назвать лавкой магазин в голову не придёт.

– А ты меня в сумку посади, – глаза кота хищно сверкнули.

– Ладно, – смирилась я. – Только условие – идти далеко, залезешь в сумку перед самым входом, тащи ещё тебя. И там не очень-то высовывайся… Не спорь, – остановила возмущение кота. – Не объяснять же каждому встречному, что ты не кот, а оборотень. Если поверят – тебе же хуже, ручаюсь. Не прибьют, так на изучение передадут, у нас отродясь живого оборотня не видели, сказки только рассказывают. Не поверят – мне худо будет, лечиться заставят. Опять же, останешься голодным.

Кот кивнул, хотя и половины не понял, как мне показалось. Шмыгнул за кусты, решив, видимо, спрятаться от греха подальше. Я направилась в сторону далекого торгового центра, отметив, что жизнь-то стала веселее!

* * *

Потащи я домой всё, выпрошенное этим проглотом, руки вытянулись бы до колен. Конечно, орангутангам это к лицу, но меня не украсит! Поэтому направилась к укромно стоящей скамеечке, вытряхнув из сумки оттянувшего плечо Мирлиса.

Счастье, что с одной стороны – нормальные люди уже разбрелись по домам к телевизорам, а с другой – «молодёжное время» ещё не наступило, и в парке царила городская вечерняя тишина. Рыжий нетерпеливо запрыгнул на скамейку, и, нервно дёргая хвостом, следил за руками, вынимавшими из сумок «добычу».

Должна сказать, что к моменту, когда мы подошли к двери магазина, меня охватило некоторое предчувствие. Некоторое, потому, что охватило оно нерешительно. Даже не охватило, а, скажем так, пристроилось рядышком и робко заглянуло в глаза, спрашивая: «А что ты, вообще-то, делаешь?» На этот вопрос имелся только один разумный ответ. Едва он промелькнул в голове, и бедненькое здравомыслие поспешило открыть братские объятия проснувшемуся благоразумию, как на белый свет выглянула их блудная сестричка, имевшая привычку втягивать в неприятности – моя любимая авантюрность, немедленно растолкавшая свою подружку бесшабашность. Результатом стали мелькнувшие мысли: «С ума схожу? Ну и пусть. Кот говорящий? Кучу денег собираюсь потратить, бог его знает, зачем и на что? Вообще всё это бред? Ну и ладно! Зато не скучно!!!» Несчастное благоразумие, подхватив под локоток здравомыслие, скрылось в голубой дали. А бесшабашность хлопнула меня по плечу – дескать, так держать, и кинула в корзинку первые, отобранные Мирлисом, товары. И вообще, кто сказал, что всё это явь? А может, я вернулась домой, и, пристроившись на диване «на пару минут полежать», давно вижу сны? А если это сон, какие проблемы?

Короче, достав карточку, набрала вкусностей и на свой, и на кошачий вкус. Мирлис отказался от консервов, выбрал копчёную курицу, которая его так покорила, что бедняга, кажется, изошёл слюной, пока я расплатилась. Колбаска тоже привлекла внимание, причём не варёная. Что ж, и я люблю погрызть кусочек хорошей копчёной колбаски… Молочные продукты, как ни странно, рыжего гурмана не привлекли, как и рыба. Зато конфеты в ярких обёртках заворожили. Я попробовала объяснить, что коты не едят подобный деликатес, но… Представьте себе картинку – стоит девица и сама себе вслух объясняет, что есть конфеты, в общем-то, вредно… Сны снами, а на такое я не отважилась. Короче, решив, что с конфетами справлюсь и сама, наплевав на фигуру (впрочем, чего беспокоиться о фигуре, если с головой не порядок?), прихватила несколько упаковок. Набрав в заключение обожаемых сухофруктов, едва дотащила неподъёмную корзину до кассы.

Кассир основательно облегчила счет. В этот момент стало тревожно… Ненадолго.

Единственным продуктом, по которому возникли разногласия, и который я положила в корзину исключительно из вредности, стала баночка цвета, как это называют, «детской неожиданности», причём столь ядовитого, что он перебивал все остальные цвета на стеллаже. Я попробовала отказаться от приобретения горчицы, но Мирлис, кажется больше из упрямства, потребовал взять выбранный им товар, причём обосновал это моими собственными словами, заявив с наглым видом:

– Ты сама сказала, купишь всё, что захочу…

Что было возразить? Купила. Правда предупредила, что именно эту баночку заставлю опустошить в первую очередь, и только его, потому что сама горчицу в рот не беру.

Едва устроились на скамейке, стало ясно – прокормить рыжего непросто! Я не успевала подкладывать куски. Причём попробовано было всё, включая конфеты, вызвавшие, к моему изумлению, полное одобрение, и сухофрукты, хоть и пыталась их спасти, отговариваясь тем, что надо мыть.

Впрочем, не права – горчицу пробовать он не стал.

– Ну, как? – только и спросила, безжалостно подсунув под лоснящийся от куриного жира нос баночку.

Кот посмотрел с таким упреком в слезящихся от ядрёного аромата глазах, что мне стало стыдно.

Через некоторое время оргия обжорства прекратилась, и Мирлис с тяжким вздохом отвернул нос от очередного куска курятины.

– Больше не могу, – с удручённым вздохом простонал он.

– Жадность фраера сгубила, – ответила я и начала складывать остатки пиршества в пакет. – И что собираешься дальше делать?

Мирлис намек понял, с тоской посмотрел на раздувшееся пузо. Ещё один вздох и косой взгляд, брошенный на меня, впечатления на мое безжалостное сердце не произвели.

– Уж нет, сам пойдешь. Что съел – твое, вот и неси сам.

Рыжий кивнул.

– А теперь, может быть, просветишь, кто ты такой? В то, что ты в городе недавно, верю.

Проведя по морде лапой, кот перевел дух и задумчиво посмотрел мне в глаза.

– Странная ты.

Я хмыкнула:

– Не странная. Всё просто – у меня сегодня день неприятностей. Вот и ты подвернулся.

– Хочешь сказать, я…

– Угу, ходячая. Сам посуди – где твой дом? Где учитель? Как ты, вот уже несколько дней, болтаешься в этой рыжей шубейке? Я так понимаю – всё не совсем по твоей воле.

– Угадала. Ладно, слушай, только очень прошу, если не поверишь, оставь немного поесть уходя…

– Ты так просишь, словно уже имеешь опыт.

– Имею, – грустно сморщил нос Мирлис. – Думаешь, ты первая, с кем я заговорил? Вы тут какие-то все ненормальные. Знал бы, что такое произойдет, ни за что бы…

– Стоп! Начни сначала. Из твоих жалоб на судьбу ничего не разберу. Ого! Почти стихами. Впервые в жизни! Ты на меня неплохо влияешь!

Мирлис в ответ начал печальную повесть.

Собственно, ничего принципиально нового – нерадивый ученик, дождавшись отбытия маэстро по экстренной надобности, влез в бумаги учителя. Что уж он там нагородил, не разберет теперь никто. И вот результат! Несчастный голодный рыжик в чужом мире, в чужой шкуре. Главное – не представляет, что и как сделал, что и как ему надо сделать теперь. Как вернуться в первоначальный облик и в исходную точку.

История стара как мир. Не он первый, не он последний. Именно этими словами попыталась утешить маленького бродягу. Он не утешился. Тогда предположила, что он легко отделался. На что последовало возражение, мол, что могло произойти хуже? После раздумья выдала:

– А ты мог потерять дар речи. И что бы ты тут намяукал?

Мирлис на мгновение задумался, и повеселел.

– Действительно…

– Вот видишь, в каждой ситуации есть хорошее. А теперь поясни, что ты мог бы сделать… Впрочем нет…

Решительно поднялась с холодной скамейки. Спина застыла так, словно просидела несколько часов.

– Темно уже. Пошли ко мне. Только учти, соседи по парадной терпеть не могут животных. Так что, придётся, если кого встретим на лестнице, тебя прятать. И ещё – молчишь! Не хочу лишних неприятностей. Может у вас там, откуда ты свалился, привычны говорящие четвероногие, у нас это непозволительная роскошь. Дома и дорасскажешь…

Глава 2

Машина пробиралась по незнакомым улицам. Казалось, далеко не уедем, старушка сдастся. Но ехали, и ездили уже не первый день.

За прошедшие дни я успела обнаружить массу интересных вещей.

Первое – Мирлис реален. Убедило его прожорство, из-за которого я невольно задумывалась, а не подстроил ли всё это его учитель, который оказался не в состоянии прокормить подопечного. Деньги таяли, чего в бреду произойти не могло. Пришлось брать из свадебных, благо, мероприятие не состоится.

Во-вторых, мой гость был не таким уж непутёвым учеником. Оказалось, он может вернуть прежний облик при наличии нужных ингредиентов для зелья. Новость порадовала и радовала до тех пор, пока Мирлис не принялся диктовать названия компонентов. Остановила кота после первых же слов.

– Эй, ты думаешь, что говоришь?

– А что? – удивился Мирлис.

– Ну ладно, настойка корня пиона вещь широко доступная – в аптеке без рецепта. А где я тебе возьму сверчков, засушенную лапу летучей мыши? А кровь дракона?! У нас, знаешь ли, в аптеках такого не продают. Если ещё с летучей мышью решаемо – попрошу у подруги, она в зоологическом музее работает, сверчков тоже достанем, то про драконов у нас и слыхом не слыхивали. Они только в сказках водятся. Прикажешь сборнику сказок кровопускание сделать?

Мирлис ошеломлённо хлопал глазами, прижав ушки.

– Как не водятся? Драконы везде есть…

– Не знаю, как там везде, у нас их нет. Впрочем, есть в тропиках. Кажется. Но, по-моему, это не совсем то, что ты требуешь, так, ящерицы какие-то.

– Ящерицы не подойдут, – замотал головой Мирлис. – И что делать?

Посмотрела на кота. Поверите ли, его морда была на самом деле предельно несчастна.

Вот так и не вышло ничего с превращением. А жаль, хотелось посмотреть на настоящее колдовство.

Еще одним открытием стало возвращение домой. Оказалось, и это возможно, но так же сопряжено с проблемами.

Некоторые его соотечественники, как выяснилось, неоднократно, по разным надобностям, у нас бывали. Но, в основном те, кто в состоянии самостоятельно вызвать портал перехода из их мира и обратно. Я не стала заострять внимание на «в основном те», не до того, выясню позже. Итак, вернуться он мог. Навыки управления порталом уже имелись, и оказаться дома, казалось бы, не сложно. Проблемой стала непоседливость этого самого портала. Получалось, что он обладает способностью перемещаться с места на место, по какой-то необъяснимой прихоти. Те, кто приходит в наш мир, обычно могут вызвать непоседу в нужное время и место. Разумеется, чтобы было веселее, мой приятель этого не умеет. Для возвращения домой ему надо отследить бродячий портал, и едва ли не изловить его. Мирлис портал ощущал, но только приблизительное направление.

Пришлось вывести из гаража мою развалюшку, потому что после первого же дня пеших прогулок мы оба обессилели. Городской транспорт плохо приспособлен для перевозки болтливых котов…

Вождение по городу не моя страсть. И напряжение этих дней значительно притупило реакцию, именно поэтому, когда под колеса машины кинулся здоровенный пёс, не успела среагировать. На счастье, скорость была не велика, когда мы остановились, поцеловав ближайший столб, обошлось без жертв.

Пёс начал прыгать на дверь со стороны, где сидел Мирлис, тут же прыснувший под сиденье. Я его отлично понимала, когда мохнатая туша вспрыгнула на капот, невольно отпрянула от лобового стекла. По счастью стекло осталось цело, и пёс до нас не добрался. Прохожие начали собираться вокруг. Через пару минут появился гаишник, и, грозно нахмурив брови, двинулся ко мне. Повезло, свидетели не разбежались. Выяснив наличие страховки, меня отпустили с миром. Мерзкий пёс предусмотрительно исчез в неизвестном направлении. Машину теперь только в утиль.

Дождавшись эвакуатор, прихватила в сумку Мирлиса и направилась домой, снимать стресс. Удивила неразговорчивость приятеля. На вопросы и замечания он отвечал односложно и постоянно нервно оглядывался. Свернула в безлюдный переулок.

– Мирлис, что с тобой? – не выдержала я.

– С ним ничего, – раздался позади низкий порыкивающий голос.

Взвизгнув, развернулась в прыжке. Стоявший позади пёс, от неожиданности, присел на хвост.

– И нечего визжать, – недовольно рявкнул он.

Огляделся по сторонам. Потом осмотрел меня и сумку, из которой теперь торчало только одно оранжевое ухо.

– Не задуши его ненароком, он мне ещё пригодится. Пошли.

Пёс мотнул головой в сторону противоположную дому.

Мирлис прошипел:

– Придётся идти, это за мной.

Облегчённо выдохнула и двинулась за проводником, внимательно его рассматривая.

Длинная лоснящаяся тёмно-каштановая шерсть скрывала нехилую мускулатуру. Двигался пёс, несмотря на громадные размеры, легко и плавно, словно кошка. Никакого сравнения с нашими сенбернарами. Те тоже не маленькие, но этот пёсик что-то совершенно мне не знакомое.

Шли довольно долго, пришлось то и дело менять руки, грозившие оторваться – Мирлис за эти дни округлился. Путешествие закончилось у старой многоэтажки.

Пёс уверенно направился к одной из парадных. Ловким движением лапы открыл дверь и направился к лифту. Нажал на кнопку вызова! Обалдеть, ему бы в цирке выступать! Едва двери лифта открылись, от входной двери послышались неровные шаркающие шаги и скрип.

– Подождите, пожалуйста!

Нас догнала сухонькая старушка, тащившая сумку на колёсиках. Я вежливо подождала. Старушка втащила в лифт, почти заполненный псом и мной, ещё и себя с сумкой, едва не отдавив огромные лапы. Зверюга деликатно поджала их поближе к себе.

– Ах, ты ж, мой хороший, – засюсюкала старушка, едва лифт тронулся. – Вы к Павлику? – бдительно спросила она. – Наверно с Грантом гуляли?

Я предпочла согласиться, поймав взгляд пса.

– Замечательный молодой человек, – не успокоилась старушка. – Таких теперь мало!

Она внимательно посмотрела, оценила ли я. Оценила. Старушка довольно кивнула и полезла в сумку.

– На, мой хороший, кушай, – протянула псу сосиску, только что отдёленную от связки.

Пёс деликатно взял угощение, но глотать не стал. До меня донёсся смешок. Впрочем, возможно, показалось, хотя пёс выразительно посмотрел на мою сумку.

Старушка вышла на восьмом, а мы проехали до девятого. Пёс так ловко нажал на кнопку, что я опять подивилась. На площадке оказалась только одна дверь. Грант наступил лапой на железяку, вделанную в пол, и дверь легко открылась.

– Заходите, – выплюнув сосиску, скомандовал наш проводник, скрываясь за поворотом длинного коридора.

– Выпусти меня, пожалуйста, только далеко не уходи, – просительно прошептал Мирлис.

– Ты что-нибудь понимаешь?

– А что тут понимать, – угрюмо проговорил кот, понизив до предела голос. – Это за мной. Ох, и достанется теперь, – простонал он.

– Не скули, может, и не достанется.

– Достанется! Ии ещё как!

Я опять взвизгнула и опять развернулась в прыжке. Но на этот раз не смолчала:

– Да сколько можно!

Стоявший за моей спиной парень отпрянул, ударившись о стену.

– Действительно – сколько можно! Я от твоего визга оглохну скоро! – рявкнул он в ответ.

Очумело смотрела на стоявшего передо мной человека. Заметив это, он рассмеялся.

– Ладно, пошли в комнату. Да не стой столбом. Не бойся, есть вас не буду.

– Не уверена, – буркнула я.

Впрочем, покривила душой. Такой экземпляр мужчины мог позвать меня куда угодно, даже стать закуской на обеденном столе, и пошла бы. Господи, где таких делают? Подсказали бы адресок.

Высоченный, темноволосый, глаза, как озера в чёрных пушистых ресницах, смуглая кожа чуть отдает синевой на щеках и подбородке, как у любого брюнета. А улыбка, медленно проблеснувшая на сочных губах, заставила бы подогнуться не одни женские колени.

Собрав себя в кучку, пошла в комнату. Что произошло за спиной, не сразу поняла, только раздался короткий всхлип. Я повернулась – Мирлис висел, прихваченный за шкирку, а хозяин облизывал рассечённую острыми когтями руку. Тут уж не до романтики. Как-никак с Мирлисом знакомы не первый день, а этого типа впервые вижу. Естественно, ринулась на защиту приятеля.

– Тихо, тихо, – удержал меня расцарапанной рукой полубог. – Ничего я этому обормоту не сделаю. Хочу быть уверен, что ещё какое коленце не отколет. Неприятностей и так хоть отбавляй.

Мирлис, секунду назад яростно извивавшийся в воздухе, пытаясь зацепить задними лапами руку парня, замер. Посмотрел на меня, на хозяина, и прохрипел:

– Каких неприятностей?

– Каких? Так ты не в курсе, что натворил? Великолепно!

Мне показалось, ещё немного, и парень вытрясет из Мирлиса дух.

– Отпустите его, очень прошу, – состроила самую умильную моську, на какую только способна. – Он больше не будет. И давайте познакомимся хоть. Неловко как-то – мы у вас, можно сказать, в гостях…

Парень усмехнулся, у меня в животе всё куда-то поехало.

– Так тебе же сказали – меня зовут Павел, можно Грант.

– А собака где?

– Вот только не строй из себя дурочку, – спокойно посмотрев мне в глаза, проговорил Павел. – Собака тоже я. Соседи считают, я отпускаю пса погулять одного. Я рассказал всем, что он у меня дрессированный.

– А почему же вы не ходили в таком виде? Можете себе представить, что мы пережили, когда на машину кинулась этакая зверюга!

– Могу. Но был так зол, что, если откровенно, не сдержался. Я ведь этого лихача, – Павел тряхнул Мирлиса за шкирку, – уже больше недели разыскиваю. А в образе собаки искать, согласись, легче. Нашел его следы в парке. Потом след потерял. Пришлось прочесывать весь район. А вы ещё, плюс ко всему, на машине ездить стали. Пока вычислил! Время сейчас дорого, как никогда…

– А что произошло? – перебила, отвлекая внимание от рыжего.

– Произошло. Дело в том, что наш шустрый малыш, – он опять тряхнул зажатым в кулаке котом, отчего тот жалобно всхлипнул, а я непроизвольно дернулась, – прочитал не одно заклинание. У него хватило ума, или дурости, совместить несколько заклинаний в одно, и у всех оборотней, которые находились на тот момент в своём зверином облике, отшибло память.

Теперь Мирлис непроизвольно дернулся сам.

– Но и это не всё. Стандартные заклинания вытворяют леший знает что, и прибегать к магии небезопасно. За время, пока я разыскивал этого охламона, дома могло произойти что угодно!

– Ну, отшибло память, заклинания неправильно действуют. Понимаю, неприятно. А оборотни…

Осеклась под взглядом Павла. Нет, он смотрел не с удивлением, не с возмущением. Это был взгляд взрослого, который видит перед собой безнадёжно больного ребенка. Жалко до слёз, но ничего поделать нельзя…

– А что?!

– Да ничего. Просто я и сам оборотень, если ты этого не заметила. Хуже всего, что одним из потерявших память оказался наследник нашего правителя. Его теперь найти не могут.

Мне показалось, или Мирлис действительно потерял сознание?

– В отличие от этого охламона, природный оборотень всегда может вернуть человеческий облик, беда в том, что происходившего с ними в человеческом облике пострадавшие не помнят. А заклинания отладят, конечно. Только вот когда – не известно.

Сидела слушала, не слыша. «Я и сам оборотень» – эти слова раздавались во мне колокольным звоном. Боженька, сижу в одной комнате с оборотнем, слушаю его разглагольствования! А если он меня укусит… Тут заметила, что собеседник странно на меня поглядывает. К жалости в глазах прибавилась насмешка… Прочитал мои мысли?

– Не бойся, я не читаю мысли, но они так ярко отражаются у тебя на лице, – он задорно хмыкнул, вызвав очередной переполох в моих внутренностях. – И бояться меня не стоит. Даже если у меня возникнет желание тебя покусать, ничего, кроме долгого лечения, если останешься жива, не будет, – на последних словах он откровенно потешался.

Почувствовала, как жар заливает щёки.

С улыбкой глянув на мою алую физиономию, Павел поднялся, держа за шкирку Мирлиса.

– Извини, – в голосе не слышалось ни грамма сожаления, – мне пора. Каждая минута здесь может очень дорого обойтись там. Понимаешь? Дверь захлопни. Эй, симулянт, попрощайся с подругой.

– Подождите! – вскочила, торопясь задать вертевшиеся в голове вопросы. – А откуда всё это? – обвела вокруг рукой.

Павел недоуменно взглянул.

– Я подолгу живу в этом мире. Иногда бывают обстоятельства, вроде вот таких, – он потряс Мирлиса. – А бывает и хуже. Вот и наводим порядок по-своему.