Текст книги "Оранжевый парус для невесты"
Автор книги: Вера Копейко
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 14 страниц)
21
Ольга шла не на встречу с неизвестным ей Андреем, а проститься с Юркой. Теперь уже навсегда. Этот человек расскажет о последних минутах жизни того, кто любил ее и кого любила она. Той первой любовью, которую назвала бы теперь бессловесной. Они не говорили друг другу никаких слов, потому что и так все ясно.
Ольга шла на это свидание и думала, что теперь, когда узнает от очевидца все о последних минутах жизни Юрия, она простится с тем, кто был уверен в ее любви и в любви к кому была она уверена. Наконец она поставит точку.
Она надела темно-синий льняной костюм с короткой юбкой, черные туфли. На белую блузку повязала белый, в синий горошек, галстук.
Прижимая по привычке сумочку к боку и не позволяя ей болтаться сзади, Ольга потянула на себя тяжелую дверь кафе и вошла. Закрываясь за ней, дверь мягко подтолкнула ее в спину, и она невольно сделала шаг навстречу тому, кто поднялся из-за столика напротив.
Ольга почувствовала, как кровь прилила к щекам.
– Какая неожиданная встреча, – сказал мужчина, протягивая к ней руки.
Она поморщилась.
– Я рад, – тихо сказал он, – теперь я знаю, где пьют кофе галстучные женщины. Вчера вы отказались, уехали…
– Здравствуйте, – сказала она и попятилась. – У меня здесь встреча. Меня должны здесь ждать… – Она отвернулась от него, оглядывая пустое кафе.
Ольга увидела газеты на привычном месте – стопкой, пока нетронутой, над ними плакат со словами «Возьми бесплатно к чашке кофе».
– У меня тоже, – сказал он. – Вы могли бы подождать, пока я закончу? Это недолго. Я так думаю.
Она пожала плечами:
– Как получится, – и прошла к стойке. – По-венски, пожалуйста. Нет, пирожных не нужно. Спасибо.
Она села на высокий барный табурет за стойку, обращенную к окну.
Андрей снова сел за столик, он то и дело посматривал на часы. Позвонить этой Ольге Ермаковой, что ли? Она дала ему мобильник. Наконец он не выдержал и набрал номер.
В сумочке женщины за барной стойкой раздалась трель. Она быстро вынула трубку.
– Простите, Ольга, я вас жду в кафе, – сказал Андрей вполголоса. – Я не ошибся? Я сижу в…
Он осекся, споткнувшись о взгляд. С барного табурета медленно спускалась женщина, закрывая крышку мобильника.
– Так это вы Андрей Волков? – тихо спросила она, подойдя к нему.
– Вы – Ольга? – Он тряс головой, как пес, нахватавший репьев на деревенских задворках.
– Надо было мне все-таки расспросить, как вы выглядите. Вы меня не узнали, – сказала она.
Андрей усмехнулся:
– Я оказался слишком самонадеян. Но и вы… разве можно так безжалостно похорошеть, чтобы я не смог узнать вас по той фотографии? – Он поморщился. Дурак, тетя Люба ее узнала, а он – нет. Но тетка сама сказала, что по глазам, что это профессиональное, поспешил он себе на помощь.
Ольга покачала головой:
– Не надо комплиментов, Андрей. Давайте поговорим о том, из-за кого мы пришли сюда.
Андрей откинулся на спинку стула. Он мог говорить теперь до вечера – о море, крабах, Юрии. Он готов говорить с ней о чем угодно.
Он заказал по рюмочке кофейного ликера и еще по кофе, народ подтягивался к обеду, шуршал газетами, но для него все звуки, кроме ее голоса, были фоном. Он говорил, отвечал, расспрашивал. Наконец признался:
– Я думал, что вы клеите коробочки или конверты.
– Для галстуков? – не удивилась Ольга. – Но не я их упаковываю, а…
– Нет, просто коробочки, я видел разные объявления в рекламных газетах про них, про конверты, про грибы вешенки – надомная работа. Вы сами сказали, что работаете дома, значит, надомница.
Она расхохоталась:
– Понятно, еще и поэтому вы меня не узнали.
– Но когда вы позвали меня сюда, я насторожился. А потом, когда не пришли вовремя, подумал, что заплыл не в то кафе.
– Спасибо, Андрей. Теперь я знаю все. Мне стало легко. – Она улыбнулась.
– А… слабо приехать ко мне на валенки? – огорошил он ее вопросом.
– На… валенки?
– Я покажу вам, как их валяют. Вам они понравились, я помню, что вы нежно гладили их… – Он кивнул на ее пальцы. Сейчас она держала квадратик белой микрофибровой ткани с черным лейблом и протирала очки. Стекла фиолетово поблескивали. Не зеленым, отметил Андрей, ему не нравилось, когда очки отливали зеленым, глаза под ними походили на глаза толстой навозной мухи. Он видел такие у той, которая нагрела, нет, ограбила его, в Жилеве.
– Это далеко, ваше Сетявино? – спросила Ольга, но по голосу было ясно – приедет.
Он готов был везти ее туда прямо сейчас, он едва удержался, чтобы не предложить сняться отсюда немедленно и помчаться.
– Рядом, – бросил Андрей, он заметил, что ее светлые брови недоверчиво поднялись. – Двести пятьдесят километров.
– Мой «гетц» пройдет по вашим дорогам? – спросила Ольга.
– Сухо, лето. А если нет, на руках вынесу. – Он поднял руки и показал, как он это сделает.
– Напрасно, машинка только на вид мала. Внутри… Мы с Дилей помещаемся. Это моя компаньонка, ризен.
– Берите ее – и ко мне.
Ольга встала.
– Вас подбросить или вы на машине? – спросила она.
Как бы он хотел прокатиться с ней. Но не мог оставить свой джип там, где оставил. Наденут башмак и утащат в отстойник.
– Спасибо, нет, но надеюсь прокатиться.
Весь день Андрей не летал, он порхал. Никогда еще не вызывала в нем ни одна женщина такого подъема чувств. Казалось, его качает, как на краболове, и нужен удар в плечо, чтобы не кувыркнуться в глубины моря и не утонуть…
Голос Кирилла осадил его страсть. А… если она на самом деле женщина Кирилла? К горлу подкатил комок, он с трудом проглотил его.
– Андрей, я готов отчитаться, – говорил Кирилл бодрым голосом. – Я взял с нее расписку. Хотел на приеме рассказать, но сам понимаешь – важняк всякий, надо засвидетельствовать каждому свое отдельное почтение.
– Ты про Ольгу Ермакову, – бледным тоном сказал Андрей.
– Да, про нее.
– Ну и как она? Не умерла от счастья? – спросил Андрей.
– Хотела, но я не позволил, – засмеялся Кирилл.
– А что так? Деньги остались бы, – подначивал Андрей, сам не зная, чего добивается.
– Мне было бы жаль, – вздохнул Кирилл.
– Почему? До сих пор ты не слишком-то трепетно относился к женщинам, – запальчиво, словно обвиняя друга в чем-то, заявил Андрей.
– Такой экземпляр должен жить, – ответил Кирилл, не обращая внимания на тон Андрея.
– Что, так хороша?
– На мой привередливый вкус – очень.
– Вот как?
– Ты мог ее увидеть на приеме. Но я, если честно, ее не видел.
На душе Андрея потеплело на одну секунду, потому что в следующую он предположил, что Кирилл видел Ольгу после.
– Если ты хочешь, могу предложить один вариант, – продолжал Кирилл. – Одену тебя ветеринаром и отправлю с инспекцией. Сам увидишь.
– Не понял, – сказал Андрей.
– А чего тут не понимать – я отдал Ольге Ермаковой прекрасного черного полугодовалого ризена.
– С-суку? – спросил Андрей.
– А тебе это… важно? – ехидно спросил Кирилл. – Ее зовут Диля. Имя понравилось, вряд ли она его станет менять.
– Что ж, я бы посмотрел на нее…
– На суку?
– Шутник, – фыркнул Андрей. – А ты думал на кого?
– На Ермакову.
– Ах, друг мой, Кирилл Николаевич, я уже видел ее. Ха-ха-ха! Более того, я пригласил Ольгу Ермакову в Сетявино. Вместе с твоей дареной сукой. – Андрей хохотал во все горло, чувствуя, что веселье нервное. Но напряжение спадало, похоже, Ольга Ермакова не женщина Кирилла.
– Так чего ты мне голову морочишь? – фыркнул Кирилл.
– Проверял тебя, друг мой. Не положил ли ты на нее глаз.
– А если положил бы? – насторожился он.
– Тогда я вызвал бы тебя на кулачный бой.
– Ты, Волчара, в своей деревне совсем отбился от цивилизации. Но есть надежда, что личная жизнь тебя вытащит из репьевых зарослей. Желаю успеха.
22
– Мне поехать, как вы думаете? – спросила она Марину Ивановну, разглядывая ее новую прическу.
Она подстриглась совсем коротко. Ольге не слишком понравилось – короткие волосы выявляют возраст. Но улыбка, с которой она смотрела на Ольгу, молодила больше всякой прически. Диля доверчиво положила голову на колени Марине Ивановне. Еще бы нет – эта женщина привезла ей вкусный корм. «На сыне», – как сказала Марина Ивановна, сразу отправила его домой, а сама осталась.
– Поехать, – кивнула она.
– Вот так вот взять и поехать? – с сомнением повторила Ольга. – К незнакомому мужчине в деревню?
– Поехать, – повторила она. – Я вижу, что ты готова к новым отношениям. На другом витке, с другим мужчиной. Так разреши себе. – Рука медленно гладила теплую шерсть собаки.
– Вы знаете, мне показалось, что я уже видела его когда-то.
– Ты сама рассказывала, на том приеме, – кивнула Марина Ивановна.
– Нет, раньше. Мне пришло в голову, а не он ли был тем наглым парнем, который сидел рядом со мной на концерте в консерватории? Давно…
– А, я помню, ты рассказывала. – Марина Ивановна засмеялась. – Но не слишком надейся. Большинство мужчин на классических концертах одинаково тоскуют, если они не специально образованы музыкально. Сказать, что делает мой муж? Он считает органные трубы. Но что интересно – число их зависит от концерта. Я спрашиваю: не думает ли он, что их добавляют и убавляют? А как они выражают свою тоску – это зависит от натуры. Но ты спроси у Андрея. Поезжай и спроси.
– Что ж, ради этого… стоит. – Ольга улыбнулась. – Спрошу непременно. Но кажется, я знаю, почему ваш муж ошибается в счете.
– Я догадываюсь, – кивнула Марина Ивановна, – если что-то его зацепит, он отвлекается. – А я, между прочим, тоже собралась в дорогу.
– Далеко? – спросила Ольга.
– Любовь Николаевна, о которой ты уже слышала от меня, предложила составить ей компанию. Она хочет на остров Корфу.
– В Грецию! – воскликнула Ольга. – Когда?
– В первых числах октября. А ты уже точно едешь на Крит?
– Да. Простите меня, – Ольга замялась, – но я… поеду через другую фирму.
– Еще бы ты поехала через нашу, – фыркнула Марина Ивановна. – Понимаю. Уже нашла?
– Да, – сказала Ольга. – Я еду по приглашению.
– Неужели Поппи?
– Она нашла меня. Прислала приглашение по электронке.
– Привет ей от нормальных коллег.
– Передала бы, но я не увижу ее. Она уедет в Индию.
– А что она там забыла? – удивилась Марина Ивановна.
– О, Поппи изучает новые рынки.
– Тогда почему ей не пригласить позагорать кого-то из Африки? – насмешливо бросила Марина Ивановна.
– Вы не так поняли, она хочет греков возить в Индию. Чтобы они обучились разным способам оздоровления. Она думает, что греки снова могут стать атлантами…
– …если научатся премудростям восточных учений?
– Примерно.
Марина Ивановна задержала руку на Дилиной голове.
– Жаль тревожить собачку, но мне пора. Если еще нужен корм для красотки, просигналь.
Она уехала, Ольга начала собираться.
– Навра-али, – протянул парнишка, укоризненно глядя на хозяина. – Говорили, что я буду всегда у вас косить.
– Наврал, – кивнул Андрей. – Но готов заплатить неустойку за сегодня. – Он полез в карман и достал кошелек. Из него он только что расплачивался за минералку, которую привез Лешка – внук тети Мани. Он зарабатывал себе на скутер, который продается в магазине с зимы. – Держи.
Мальчишка взял и метнул недовольный взгляд на ту, которая катила красную косилку на четырех колесах.
– Теперь она будет у вас косить? Все время? – тихо спросил он.
Андрей засмеялся. Он бы с радостью, но вряд ли выйдет.
– Боюсь, что нет. – Он покачал головой.
Мальчишка кивнул, засунул деньги в поясную сумку.
– Так что жду в урочный час, приходи. Увидишь, что трава снова вылезла, – бери и коси.
Малец выбежал за ворота, его топот возбудил Дилю, она вывернула из-за угла и принялась гавкать вдогонку.
– Опоздала, дорогуша. – Андрей наклонился и потрепал собачку по спине. Шерсть теплая, руку не хотелось убирать. Вообще ему сейчас так тепло, как никогда в жизни.
Он выпрямился и посмотрел туда, откуда доносился рык косилки. Чем не идиллия? Дом, газон, женщина, собака…
Только как все это удержать? То, что свалилось ему в руки на выходные? Ему хотелось посадить эту женщину – тоненькую, светленькую, в голубых шортиках и белом топике – в карман, накрепко застегнуть молнию. У него есть такой пиджак, он привез его из Германии, купил на выставке. Накладной карман огромный, она туда запросто войдет.
Он засмеялся: «Мечтай, Волчара».
Внезапно гул косилки стих.
– Все, – сказала Ольга. – Побрила.
Андрей подошел к ней.
– А… меня? – тихо спросил он.
– Что – тебя?
– Побрить, – сказал он.
Она протянула руку и провела ею по щеке.
– Но ты не оброс, – сказала она. А он засмеялся. – Почему ты смеешься?
– Ты редкая женщина, – вздохнул он. – Ты не спросила, с какой стати ты меня должна брить.
Она кивнула.
– Это был бы второй вопрос. Зачем спрашивать, если нет повода? Ты гладкий. – Она прошлась по его щеке тыльной стороной ладони и царапнула гранью крупного серебряного кольца.
Он перехватил ееруку.
– Прости, больно, да?
– Ты когда-нибудь снимаешь… – Он смотрел прямо в глаза, в зрачки, которые, казалось, расширялись под его взглядом, – эти кольца?
Ее губы дернулись.
– Иногда… Снимала, – ответила она, не сводя с него своих глаз. Тоже не мигая.
– Я хочу… чтобы ты сняла, – тихо сказал он.
– Прямо… сейчас? Здесь?
– Нет, – так же тихо ответил он. – Пальцы замерзнут. Пойдем, я знаю где…
Он взял ее за руку и повел. Она не сопротивлялась, она шла за ним по стриженному ею газону, чувствовала запах свежескошенной травы, видела ромашки, павшие под острым ножом красной косилки. Этот человек знал о ней так много, как не знает никто. Поэтому казалось, она знает о нем тоже все. Она его чувствует, без всяких слов, понимает его взгляд, движение его пальцев. Она знает, что произойдет сейчас, не потому, что с ней это уже было. Нет, потому что сейчас будет все так, как хочет она. Прошло то время, когда она принимала то, что ей предлагали. Теперь она точно знает, чего хочет, как и с кем…
Андрей провел ее по крыльцу в сени. Остановился и обнял.
– Я хочу понести тебя…
– «Несет меня лиса в далекие леса», – пропищала она тихо, словно пытаясь снять напряжение, которое почувствовала в теле. Оно отвыкло от ласк.
– Примерно так. – Андрей кивнул. – К себе в постель.
– Ага, а там ты… ощиплешь меня, да?
– Начну прямо сейчас. – Он быстро спустил тонкую бретельку топика. Потом потянулся к молнии на шортах.
– Ой, – сказала она и уткнулась ему в шею…
Серебряные кольца валялись на полу, рядом с ними – голубые шорты и топик.
А они сами тоже валялись – на широкой постели с голубыми простынями, которые вздыбились, как будто по ним промчался шторм.
– Я готов запеть, – громко объявил Андрей.
– Ты… на самом деле умеешь? – хрипло спросила Ольга, удивляясь другому – почему он не отвернулся и не заснул?
– Все умеют. – Андрей отвергал свою исключительность.
– Не-ет. – Ольга покачала головой, растрепанные волосы прошлись по щекам Андрея.
– Фу, ты меня отхлестала волосами. – Он поморщился. – Ладно, я представлю себе, что нюхаю букет от фанатки. – Он приподнялся и уткнулся носом в ее волосы. – Ах, благодарю вас, дорогая, прэ-э-элестный букет!
– Как похоже, – развеселилась она. – Можно подумать, ты пел со сцены. Ну-ка скажи – ты пел? Или нет, ты пел в подземных переходах? Тоже нет. Там не дарят цветов. Там кидают деньги, – говорила она, ведя пальцем по его шее к ключице.
– Нет, я пою себе, когда работаю, – сказал он. – В водокачке, в моей мастерской, прекрасная акустика. Иногда поем на пару с Палычем. Ты уже видела его.
– Симпатичный, – кивнула она. – Но знаешь, у меня к поющим мужчинам какое-то… нестандартное отношение.
– Считаешь, что они… не совсем мужчины?
– Не-ет. – Она поморщилась. – Я их опасаюсь. Они дурно влияют на женщин.
– Как это? – Он удивился.
– У меня была начальница, фанатичная поклонница одного певца.
– А что он поет?
– Романсы. Она тащится от них. И от певца тоже.
– Юная душа? – насмешливо спросил он. – Она из тех милых малюток, которые мечтают о страстях позапрошлого века?
Ольга расхохоталась:
– Не такая уж и малютка. И не юная. Этой малютке за пятьдесят, а я – половина ее… тела. Кстати, ты был когда-нибудь в консерватории на концерте? – спросила Ольга.
– А… где это?
– Так, ответ ясен. Снимаю вопрос. – Она улыбнулась. Не он. Марина Ивановна не слишком далека от истины.
– Тебе мой ответ не понравился? Тогда вот этот как? Обещаю тебе, Ольга, я больше не запою никогда. Если ты не хочешь. Не стану дурно влиять на тебя.
Она снова фыркнула:
– Похоже, это мне не грозит.
– Ты уверена в себе? – Он приподнялся на локте. – В тебе тоже, – бросила она и покраснела.
– Можно подробнее? – Глаза загорелись.
– Если хочешь. – Она убрала палец из ключицы. – Мне незачем ходить в магазин «Интим».
Андрей не понял и молчал, пытаясь соединить пение, даму, специфический магазин… А почему, кстати, он никогда в таком не был? А ему-то зачем?
– О-ох! – Он захохотал так, что ее голова подпрыгивала на плече. Потом резко оборвал смех. – Дошло наконец. Я рад, что ты так считаешь. В этот магазин ходят не только фанатки, но и те, кому… не нравится в постели с мужчиной, который у них есть.
Она приподнялась и посмотрела ему в лицо.
– Или с женщиной, не забудь…
– Никогда в голову не приходило, честное слово. А тебе? Не пришло… прямо сейчас? – осторожно спросил он.
– Нет, – тихо сказала Ольга. – Мне… нравится. Но почему ты… ты не отвернулся от меня и не заснул? – осмелилась она спросить.
– После первого раза я не засыпаю. – Он легонько надавил пальцем на кончик ее носа. Она не отстранилась.
Потом вывернулась из-под руки и села.
– Я же не отдала тебе твой заказ! – спохватилась Ольга.
Сдернула с него простыню, завернулась и потопала в комнату, в которой оставила сумку. Вернувшись, приказала:
– Сядь и закрой глаза.
Он подчинился. Ольга вынула галстук, по зеленому полю которого летали две осы – одна большая, другая поменьше. Набросила на шею Андрея.
– Открой. Ты такой хотел? Сейчас принесу зеркало, – сказала Ольга.
– Не ходи босиком, – крикнул он вдогонку, а сам наклонился и пошарил рукой под кроватью.
– Не нашла. – Ольга вернулась ни с чем.
– А это я выполнил твой заказ.
Андрей схватил ее за талию, подтянул к себе и положил на колени. Она завизжала, а он надел ей на ноги валенки.
– Вставай.
– Ух ты… – выдохнула она. – Как ты… сумел? Сделать такие?
– Под песню. Но больше не выйдет, жаль. – Он сделал скорбное лицо. – Ты запретила мне петь.
– Пой! Пой! Как можно громче! На всю деревню.
Ольга не могла оторвать глаз от трех ос, которые летели по серому полю, вышитые золотыми нитками.
– Пойдем к зеркалу, посмотрим, стильно ли мы одеты. – Андрей протянул ей руку.
Зеркало было вправлено в толстый гардероб.
– Ну как парочка? – спросил он ее.
Ольга привалилась к его боку.
– Неподражаема. А… почему ты вышил три осы? – спросила она.
– Так, на всякий случай. Для веселья.
– А-а, – протянула она.
– Никогда бы не подумал, если бы не увидел собственными глазами, что мы так эротично одеты. Мне кажется, – продолжал он, крепко обнимая Ольгу за плечо, – галстук и валенки очень возбуждающие предметы. Проверим?
Не ожидая ответа, он сгреб ее в охапку и потащил.
– Ох, дай я сниму катанки.
– Какие катанки? – От возмущения он остановился посреди комнаты. – Чесанки, а не катанки. Я объяснил тебе разницу.
– Я еще не привыкла. Ты тоже не можешь сказать, почему мой галстук такой правильный.
– Не важно. Мы должны проверить их на…
Но она не дала ему договорить, ее губы уже были на его губах…
А потом они лежали и смотрели друг на друга.
– Я думаю, мы оба с тобой профессионалы. Заказы выполнили, примеряли и проверили, – проговорил он. – Удачно. Можно иметь дело друг с другом. – Его голос звучал нарочито серьезно.
– Ты снова не спишь? – спросила Ольга.
– После второго раза тоже нет, – насмешливо ответил он.
Она улыбнулась.
– Знаешь, я вот подумала…
– Когда ты успела?
Она отмахнулась, потянулась к тумбочке и взяла квадратный пакетик с яркой картинкой. На ней целовалась парочка.
– Уже? Я весь горю. – Он протянул к ней руки.
– Нет, я не об этом. – Она захихикала.
– Интересно, о чем?
– Дарю ноу-хау.
– Ох. – Он дернулся.
– Чтобы сделать свои валенки непромокаемыми, запаяй это в войлок.
Андрей уставился на Ольгу:
– Ты уверена, что именно эта… гм… модель… из латекса не дает осечек?
– Да, – сказала она.
– Но я должен убедиться сам.
– Надеть… на валенок? – Она насмешливо посмотрела на него.
– Нет, – сказал он и взял ее за руку. – Покажи-ка мне, как это надо делать.
– А… после третьего раза ты заснешь?
Он повалил ее на спину, она не смогла произнести больше ни слова.
Ольга уехала рано утром в понедельник. Он не знал, когда она снова приедет, на этот вопрос она ответила уклончиво. Сказала, что у нее есть планы, которые должна выполнить. Он не выпытывал. Если бы она принялась выяснять все о его делах, ему бы тоже не понравилось. Они взрослые люди, у каждого свой путь в этой жизни, и, как он понял, несмотря на свою молодость, Ольга много чего узнала.
Да, вместе им было хорошо в выходные, у нее милая собака, очень ей подходящая. Кирилл все-таки спец в своем деле – подобрал точно, хотя видел Ольгу впервые.
Эта мысль ему понравилась, тем более что, судя по всему, Кирилл не собирался снова искать с ней встречи.
Сам Андрей в Москву собирался, но после того, как закончит заказанную партию валенок. Заказ пришел с неожиданной стороны – те ребята, с которыми он познакомился на ВВЦ, выступили посредниками, за хороший процент, разумеется. Им заказали немцы, точнее, наши переселенцы в Германии, которые намерзлись без привычной обуви. Брат и сестра послали свои образцы, но они не подошли. Чтобы не упустить выгоду, сообразительные ребятишки предложили им валенки Андрея. Он предусмотрительно оставил для них образцы в прошлый приезд.
Конечно, потом, когда он закрепится на немецком рынке, он кинет их, но они и сами об этом знают.
Зазвонил телефон.
– Как насчет визита с проверкой моей собачки? – Голос Кирилла звучал насмешливо. – Привет, Волчара.
Андрей улыбнулся. Знал бы он, какую проверку он уже провел. А как доволен остался!
– Занят, мужик. Заказ выгодный.
– Советую поспешить.
– А что, на твоих собак мор напал?
– Типун тебе на язык, Волков, – огрызнулся Кирилл не хуже какого-нибудь бультерьера.
– Тогда в чем дело?
– А в том, что Ольга Ермакова уезжает на Крит.
– Когда? – встрепенулся Андрей так, что Кирилл расхохотался.
«Оранжевый парус…» – вспомнил он строчки из тетради Юрия.
– Через три недели, друг мой. Тебе может прямо сейчас поехать к ней?
– Спасибо, нет. А вот за новость особое спасибо.
Что ж, наверное, он все делает правильно, не гневит ничем небеса, если такая новость пришлась ко времени. Но сколько надо успеть! Партия валенок, документы в Грецию, но главное – научиться ходить под парусом на доске!
Ехать в Москву?
Он не выпускал эту мысль из головы весь вечер, до самого утра. И додумался. Вот уж точно – никогда не знаешь, когда пригодятся знакомства, которые возникли сто лет назад. Он понял, куда ему надо мчаться. В детскую школу юных моряков, куда он ездил целых два года. С Ленинградского проспекта на улицу Трофимова.
Он собрался и поехал в Москву.
Джип сидел высоко, Андрей видел не только задние бамперы впереди идущих машин, но улавливал перемены в хорошо знакомом прежде районе. В голову влетела дурацкая мысль – если бы его похитили и привезли сюда с завязанными глазами, а потом сняли повязку, он в жизни не догадался бы, что сюда приезжал мальчишкой бредить морем, как называла это мать.
Дома другие, улицы другие, люди другие. Он свернул на известную ему улицу, погасил скорость и начал всматриваться в номера домов. Он не хотел махнуть мимо, потому что, судя по разметке, ему придется гнать до Южного порта, а уж потом поворачивать обратно.
Он, конечно, мог пересечь сплошную белую линию, но соколиная посадка постового на новеньком мотоцикле «БМВ» успокоила кровь.
«Ага, вот сюда и повернем», – сказал он себе, включая левый указатель. «Приехали», – фыркнул он вместе с движком, который повел себя не по правилам и заглох. Вывеска нагло стреляла в глаза красным: «Сядь на пенек, съешь пирожок».
«Да на черта мне ваши пирожки?»
Он вышел из машины. В подъезд, где раньше был клуб, не войдешь – домофон сторожил лучше цепного пса.
– Ясно, здешнее море пересохло, – бросил он в сердцах.
– Да уж давно-о, – протянул старичок, который ждал, когда нагуляется его разжиревший от возраста жесткошерстный фокстерьер. Насмешливые желто-карие глаза пса прошлись по незнакомцу, пес потрусил осматривать кусты – опытный, догадался, что времени для прогулки прибавилось.
Хозяин охотно рассказал Андрею, что директор на пенсии.
– Он живет во-он в том доме, – указал на окна.
Через десять минут Андрей сидел на кухне старого холостяка – аккуратной, ароматной. Аппетитно пахло разогретой ванильной булочкой. Старичок принес из кладовой сосновую доску с колесами и показал Андрею.
– Точно такая, как у Арне де Росне, – сказал он и умолк, ожидая от Андрея ответа.
– Француза, да? – догадался Андрей по имени.
– Да, который придумал всю эту музыку в семьдесят восьмом. Великое открытие, – продолжал старичок, – впрочем, как и любые открытия, сделано от скуки.
Андрей удивился:
– Прямо уж от скуки?
– Не верите? – Старичок сощурился. – А про себя ничего такого не вспомните? – проникновенно, с легкой насмешкой в голосе спросил он. – Этот француз, мастер по виндсерфингу, сидел на пляже и ждал у моря погоды. Но оно не успокаивалось, а он не мог прокатиться. Между тем он видел, как гоняют по пляжу сухопутные яхты.
– Я знаю, – перебил Андрей, – есть легкие ялики, которые гоняются на колесах под парусом.
– Конечно, – согласился старичок. – Тогда во французскую голову пришла мысль – приделать к доске колеса. И дать фору всем этим яликам. Потому что по песку доска на колесах понесет его быстрее! Теперь это называется спидсейл.
– Можно, я посмотрю? – Андрей кивнул на доску.
– Конечно, иногда доску делают из ясеня, она легче, и скорость больше. Так вы… все еще не согласны, что открытия делают от скуки жизни?
Андрей усмехнулся:
– Пожалуй, вы правы.
– Скажу про себя, если бы у меня была семья в свое время, никогда бы я не узнал, что мне так интересно заниматься с мальчишками… морем. Я увидел его впервые… – он округлил глаза, которые все еще блестели, понизил голос и сказал: – в прошлом году. Меня пригласил к себе мой ученик. Он стал моряком и живет в Североморске.
– Что ж, я тоже вынужден признать, что вы правы… – Андрей поморщился. – Я начал свое дело тоже от скуки.
Действительно, чем бы он занялся тогда в деревне?
– И удачно, верно?
– Более чем, – согласился Андрей. – Где мне научиться кататься на этой штуковине? – Он протянул доску мужчине.
– Только там по-настоящему. – Он помахал рукой куда-то за окно, Андрей проследил за движением пальцев, которые дрыгались, словно изображая движение сороконожки.
– Понял.
– Булочку? – спросил хозяин.
– Охотно, – отозвался Андрей. Ему не хотелось расставаться с ощущением тепла и надежности. Они окружали этого человека или… поднимались из прошлого? Из детства, частица которого осталась в этом уголке Москвы?
