Текст книги "Нерушимое доверие (СИ)"
Автор книги: Вера Устюгова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 13 страниц)
Глава 12
Утро после
НИНА
Утро в чужом доме. Мне бы скорее встать и убежать на свой участок, чтобы оценить ущерб при дневном свете, но я позволяю себе еще час лежать в кровати и пялиться в потолок.
Я устала.
Устала от неопределенности и от чьей-то намеренной травли. Устала бояться и ждать худшего.
А еще устала от чувства собственной никчемности. Самое ужасное, что когда-то я сама выбрала такой путь – стать «хранительницей домашнего очага» и во всем полагаться на Игоря.
И что в итоге? Лежу в кровати в доме Глеба и не понимаю, как действовать дальше. Как возвращаться в свой дом и восстанавливать разрушенное.
Ночью Глеб в приказном тоне заставил управляющего все починить и прибрать, но более чем уверена, Максим Викторович позже пришлет мне такой внушительный счет за свои услуги, что проще самой прибить доски на место разбитых окон. Чтобы не задувало так сильно внутрь.
Смешно и глупо.
С тяжелым вздохом встаю с кровати и иду в ванную. Горячий душ немного успокаивает, и даже отражение в зеркале выглядит сносно.
Затягиваю волосы в тугой хвост, надеваю свой светло-серый спортивный костюм и спускаюсь вниз.
К Глебу у меня миллион вопросов, и я намерена выяснить все прямо сейчас. К счастью, мужчина находится быстро. Он с кем-то оживленно спорит по телефону.
– Нет, сегодня мы не сможем увидеться. Нет, Регина, я же сказал, что не приеду.
Подслушивать плохо? Я так не думаю. Когда на кону благополучие твоей семьи, подслушивать очень даже полезно. Не спешу показываться Глебу на глаза и прячусь за лестницей.
– Послушай меня, – выговаривает жестко мужчина, – Я не выношу, когда такие женщины, как ты, начинают диктовать мне свои условия. Хочешь, чтобы любимого Игоря перевели под домашний арест? Сиди тихо и не лезь к Нине. Я нисколько не удивлюсь, если узнаю, что это ты устроила сегодня ночью погром в ее доме.
Я, кстати, тоже нисколько не удивлюсь этому. Если это не брат Юли, то точно Регина.
К сожалению, я не слышу, что ему отвечает женщина. Да и сам Глеб замолкает, как будто их разговор уже завершен.
– Долго еще будешь подслушивать? – неожиданно раздается из гостиной.
И как только догадался?
– Жалко, что я так мало услышала, – выхожу из своего укрытия и всем видом показываю, что он меня нисколько не смутил.
– Завтрак на столе, кофеваркой пользоваться умеешь, – Глеб тут же переводит тему, – иди на кухню, мне нужно сделать еще пару звонков по работе, и тебя они никак не касаются.
– Нет, – вырывается у меня, – Ты сейчас пойдешь со мной на кухню и объяснишься.
– Знаешь, в образе тигрицы ты мне больше нравишься – вдруг игриво поддевает меня мужчина. Но я не реагирую. Провокация в духе Глеба. И мне понадобилось всего пара встреч, чтобы понять все его приемчики.
– Знаешь, в образе клоуна ты мне совсем не нравишься, – передразниваю и немного поднимаю себе настроение.
Пока идем на кухню, я успеваю осмотреться. Дом у Глеба впечатляет. Меньше нашего, но за счет большего количества панорамных окон, натурального дерева и камня в интерьере, здесь как будто дышится легче.
А еще этот лес. Под утро действительно выпал снег, чуйка меня не подвела. И сосны на этом фоне выглядят насыщенно-зелеными. Хочется налить кофе в термокружку и выйти подышать хвойным воздухом.
– Нравится? – спрашивает Глеб, когда я в очередной раз зависаю у окна, но уже теперь кухни.
– Здесь, правда, невероятно. Тот, кто спроектировал этот участок, постарался на славу, – говорю без какой-либо иронии.
– Спасибо, – и с Глеба спала маска шутника, – Приятно слышать комплименты в свою сторону.
– Как это? – удивленно спрашиваю.
– У меня свое архитектурное бюро и большая команда, но некоторые проекты я люблю реализовывать сам. Как этот поселок.
– Подожди… Ты спроектировал наш поселок?
– Угу.
Глеб отворачивается, что-то настраивает на кофемашине, поэтому не видит выражение моего лица. А я поражена. Поселок действительно продуман профессионально. Идеальное место для семейных пар. И если бы не вчерашний взлом, я бы сказала, что еще и самое безопасное место.
Теперь понятно, почему у Глеба здесь дом и как он оказался так быстро у меня ночью.
– Это впечатляет.
– Клинику Игоря спроектировал тоже я с коллегами, – между делом хвастается мужчина, – И ваш дом, но хочу похвалить. С дизайном внутри ты справилась неплохо.
– Кстати об Игоре, – вовремя вспоминаю о муже, – О чем вы говорили с Региной?
Информация – это сейчас мой единственный инструмент, чтобы хоть немного владеть ситуацией. Адвокат сообщает новости урывками, с Региной мы просто не общаемся. Надеюсь, что хотя бы Глеб не будет играть в молчанку.
– Игоря действительно могут отпустить или под залог, или перевести под домашний арест. Следователь упирается, но адвокат дожмет его. Улики против брата все еще косвенные, – Глеб смотрит мне прямо в глаза, следит за реакцией.
Мне бы радоваться этой новости, только в глубине души я боюсь возвращения мужа. Как будто из СИЗО может выйти уже не мой Игорь, а чужой человек.
– И когда это случится?
– Через неделю или две. Все не так просто, Нина.
– Спасибо тебе, – благодарю искренне, потому что понимаю, кто оплачивает адвоката мужу. И нельзя забывать, кто спас меня этой ночью.
– Будь осторожна, Нина, – вдруг говорит Глеб, – Я не про взлом в твой дом. Это впредь не повторится. Я про людей вокруг. У тебя врагов намного больше сейчас, чем у Игоря.
ГЛЕБ
Смотрю на Нину и понимаю, что вся та пелена презрения и злости на нее спала этой ночью. Когда услышал дикий страх в ее голосе по телефону, когда мчал к ней домой и не побоялся войти внутрь.
Но взломщик, видимо, услышал звук двигателя моей машины и тут же сбежал, поэтому мы не столкнулись.
Чертов Игорь не заслуживает такую жену, которая до сих пор пытается верить ему и любит. Если бы Нина только знала, какой на самом деле мой братец и как хорошо он умеет играть на публику.
Но она скоро это поймет. Вижу по ее глазам – в них все меньше слепоты и больше решимости разобраться.
Не знаю, в какой момент во мне проснулось благородство, но я хочу помочь ей.
Глава 13
Пора просыпаться
От Глеба я вернулась ближе к обеду – когда в доме уже поставили окна и вовсю намывали полы. Оказалось, наши стеклопакеты стандартные и были в наличии у местного завода. Поэтому первый этаж восстановили так быстро.
А вот с мебелью повезло меньше. Взломщик постарался, и вместо уютной гостиной меня встретило безжизненное пространство, где только уцелевшие фотографии на стене и большой цветок в углу намекали, что когда-то здесь наша семья любила проводить вечера.
Конечно, можно было купить что-то временное, чтобы заполнить пустоту. К тому же, Глеб предлагал свою помощь. Естественно, за его счет. Но я от всего отказалась.
Во-первых, я еще не решила, как относиться к брату Игоря. Глупо, даже после такого благородного поступка, забывать, что он говорил мне всего пару дней назад. Глеб хитрый и расчетливый, и всегда будет действовать, исходя из собственной выгоды. Но с другой стороны – мне стало чуть легче дышать рядом с ним после всего пережитого.
Во-вторых, валяться на диване в гостиной и предаваться ностальгии – непозволительная роскошь для меня. Не уверена, что после освобождения Игоря я вообще захочу тут жить. И самое разумное для нас – продать дом с участком и вернуть все деньги Глебу.
– Нина Леонидовна, принимайте работу, – вдруг отвлекает меня от тяжелых мыслей сотрудник клининговой службы. Ребятам пришлось убирать два этажа, потому что абсолютно везде были или грязные следы от ботинок, или осколки, которые охрана умудрилась разнести по всему дому. Осколки нашлись даже в тех комнатах, где вроде бы осматривать было нечего.
– Спасибо вам, Тамара, – благодарю самую главную женщину, предварительно прочитав ее имя с бейджика.
– Я там вам на кухне оставила наш буклет. Если вдруг еще нужна будет помощь, мы с удовольствием приедет, – рекламирует себя Тамара.
– Вы так идеально прибрались, что в следующий раз только к вам, – вежливо отвечаю работникам, окинув всех взглядом, прощаюсь и наглухо закрываю входную дверь.
Бояться мне вроде больше нечего. Глеб всполошил весь поселок, и теперь у моего дома еще несколько суток будет дежурить машина ЧОПа. Камеры у Куприяновых резко заработали, сигнализацию на нашем участке проверили, и управляющий, сама любезность, уже три раза написал, интересуясь моим самочувствием.
В какой-то момент я даже думала съязвить ему, но есть дела поважнее.
Пора просыпаться, Нина, и начать следует с самого главного.
– Нина, что вы мне трезвоните, – забыв про мое отчество и элементарные правила приличия, отвечает запыхавшийся адвокат. Это уже третья моя попытка дозвониться ему и, наконец, успешная.
– Нина Леонидовна, Семен Павлович, – стараюсь придать своему голосу строгости, – Вы забыли мое отчество?
С адвокатом я пытаюсь общаться каждый день: или достаю звонками, или написываю ему в мессенджере. В большинстве случаев он игнорирует мои вопросы, иногда отвечает кратко и не по делу.
Сегодня же передо мной стояли две глобальные задачи, и я была полна решимости добиться от этого человека хоть каких-то действий.
– Нина Леонидовна, вы позвонили мне, чтобы поспорить? – попытался уколоть меня мужчина.
– Нет, я позвонила вам, чтобы получить все документы по делу моего мужа, в том числе меня интересуют отчеты криминалистов и заключение о вскрытии Юлии Рудиной, – перехожу к делу.
– Ооо, это вы сильно замахнулись, – даже с некоторым весельем реагирует Семен Павлович, – Дорогая, вы вероятно не знаете, но адвокаты не располагают такими данными.
– Вы точно располагаете. За такие деньги, которые вам платит наша семья, вы располагаете всем, что я попрошу.
Не знаю, откуда берется такая смелость, но на этой волне дожимаю адвоката.
– Вы не поняли меня…
– Нет, Семен Павлович, это вы меня не поняли. Документы жду в течение часа, можете прислать на почту.
– Ну я вам ничего не пришлю просто. Можете не ждать, – не успокаивается адвокат, но я чувствую, что тон его голоса сбавляет борзость.
– Тогда мне обратиться к Глебу Владимировичу с этой просьбой? – достаю «из рукава» заранее подготовленный козырь, – Думаю, он найдет аргументы, чтобы вас убедить.
– К Глебу Владимировичу? Вы с ним общаетесь? – вот тут мужчина полностью теряет сноровку. Значит, я попала в цель.
Конечно, ни о чем я не договаривалась с Глебом и не делилась с ним своими планами. Но Семен Павлович точно не станет звонить мужчине, чтобы это проверить. По его голосу понятно, что достаточно имени Глеба, и я получу желаемое.
– Да, мы с ним общаемся. Это ведь брат Игоря, – включаю тот самый тон, который ранее любил использовать сам Семен Павлович, разговаривая со мной, будто я была глупым ребенком.
– Но у Глеба Владимировича есть все документы по делу. Почему вы не попросите у него? – не сдается мужчина.
– Глеб направил меня к вам, иначе я бы не позвонила.
– Хорошо-хорошо, Нина Леонидовна, – тут же соглашается адвокат, – Я все отправлю в ближайшее время.
– Благодарю, – отвечаю, довольная собой, – И когда я смогу увидеть Игоря еще раз?
– Завтра его поедет навестить Регина Булатовна…
– Никакой Регины! – неожиданно для себя выкрикиваю раздраженно. Одно имя этой женщины выводит меня из равновесия, – Завтра к мужу еду я, и мне все равно, как вы это провернете и что скажете Регине.
– Я вас понял, – глухо отвечает мужчина, – Что-то еще?
– Нет, жду файлы и время свидания.
Завершаю вызов и устало откидываюсь на спинку стула. Одно дело сделано, но на душе становится неспокойно.
Завтра новая встреча с мужем, и вместо предвкушения я чувствую, как меня постепенно сжирает липкий страх.
Игорь… О нем я думала в последнее время особенно много.
И у меня столько противоречивых чувств к нему. Я не разлюбила его, нет. Но сегодня впервые допустила, что он мог мне изменять. Ведь так делают многие мужчины, да?
Странно, но от этого понимания мне не хотелось ни плакать, ни самоуничтожиться. Может, просто времени сейчас нет на все это или где-то внутри меня продолжает жить призрачная надежда на верность мужа.
Не мог же он так хорошо играть все эти годы. Или мог?
Одергиваю себя, чтобы не скатиться в дурацкие размышления, и решительным шагом поднимаюсь в спальню. Однако моя решительность резко заканчивается посреди коридора на втором этаже.
Отсюда точно нужно переезжать. Не представляю, как Яна вернется в свою комнату, где еще вчера ее мать пряталась от жестокой расправы. И не представляю, как я смогу спокойно подходить к детскому шкафу, не содрогаясь каждый раз.
День выдался насыщенным, завтра, чую, будет еще интереснее…
Глава 14
Свидание второе
Впервые продаю свои вещи в Интернете. Сначала думала, буду испытывать по этому поводу ужас или тоску, а сейчас понимаю, что с каждой выставленной фотографией на сайте чувствую облегчение.
В ход идет все, что имеет какую-либо ценность: сумки, вечерние платья, костюмы, обувь и даже некоторые свитеры из дорогой шерсти. Мне это больше не нужно.
Вместо укладки – заплетаю волосы в косу, вместо изящного платья – надеваю простые джинсы и пуловер. Так практичнее и намного удобнее.
Игорь точно не оценит мой новый образ, но почему-то его мнение меня волнует меньше всего. До свидания еще несколько часов – его перенесли на послеобеденное время из-за следственных мероприятий, и я занимаю себя всем подряд.
Если останусь наедине со своими мыслями, просто не доживу до момента встречи с мужем. По крайней мере, в уравновешенном состоянии. А оно мне сегодня пригодится.
Поэтому, закончив разбираться с одеждой, перехожу на уборку. В доме идеально чисто после вчерашнего клининга, но вы когда-нибудь пробовали мыть полы, чтобы успокоиться? Я вот впервые, и, кажется, это неплохо работает.
Прохожусь шваброй по всему второму этажу, периодически отвечаю на звонки с объявлений и даже успеваю продать несколько особенно дорогих вещей. И только когда до свидания остается полтора часа, заставляю себя выйти из дома.
Мне тревожно, очень.
Скорее не так. Я боюсь этой встречи, боюсь настолько, что не могу унять дрожь во всем теле, пока еду в такси.
Конечно, тюрьма и обвинение в убийстве никому не пойдут на пользу, и Игорю в СИЗО в стократ хуже. Только эта мысль помогает мне одергивать себя и не вгонять в еще большую панику. Ему гораздо тяжелее, а ною тут почему-то я.
До свидания еще есть сорок минут, когда я подъезжаю к зданию следственного изолятора. За это время даже успеваю отдать сотруднику небольшую передачку мужу с вещами, сама прохожу тщательный досмотр и, наконец, попадаю все в ту же темную комнатку со столом и двумя стульями посередине.
Вот-вот приведут Игоря, а я даже не могу сформулировать в голове вопросы, которые неплохо бы задать мужу. Времени в этот раз еще меньше. Адвокату хоть и удается выбивать для нас больше свиданий, чем положено, но следователь все равно находит способы ограничивать наше общение с Игорем.
– Встал к стене, – басом проговаривает сотрудник ФСИН, и я вздрагиваю.
За дверью происходит какое-то копошение, звон металла и тяжелый вздох. А когда дверь открывается, я даже вытягиваю шею, чтобы поскорее увидеть Игоря.
И он заходит первый.
Еще более худой, серый и злой. Последнее замечаю по глазам мужа.
Неужели он разозлился из-за того, что на свидание пришла я, а не Регина? Бред.
Отгоняю от себя эти мысли и даже натягиваю подобие улыбки, чтобы немного разрядить атмосферу между нами.
– Привет, – шепчу первая и аккуратно дотрагиваюсь пальчиками до его рук.
– Привет, Нина, – шумно выдыхает Игорь, – Почему здесь ты, а не Регина?
Еще пару дней назад от такого вопроса я бы испытала шок, но сейчас, каждую минуту вспоминая, как чуть не лишилась жизни, отвечаю ему совершенно спокойно:
– Потому что я так захотела.
– Понятно, – усмехается муж и начинает зачем-то рассматривать стены помещения.
– Я зря пришла?
– Нет, я рад… – Игорь возвращает взгляд на меня и как будто даже снимает маску недовольства, – Я, правда, рад, Нина. Очень соскучился по моей девочке. Но в следующий раз не забирай у Регины возможность встретиться со мной. Она помогает мне с делом и со скорейшим выходом отсюда.
– Почему она, а не адвокат?
Игорь недовольно поджимает губы, как будто я лезу не в свое дело.
– Она работает вместе с адвокатом.
– Ясно, – грустно усмехаюсь и перевожу взгляд на фсиновца.
Вот и поговорили. Хочется встать и уйти прямо сейчас, но я лишь мысленно стискиваю зубы и возвращаюсь к мужу.
– Как ты? Как Яна?
– Яна у Аллы Анатольевны, а я… Нормально.
Еще утром я планировала рассказать обо всем: кто настоящий владелец всего нашего имущества, что у Юли Рудиной есть мстительный брат и как я чуть не стала жертвой еще одного преступления в нашем поселке, но твой младший брат спас меня.
А сейчас… передумала и поняла, что Игорю лучше полностью сконцентрироваться на своем освобождении, не взваливать на себя еще и мои проблемы.
– Узнал от адвоката, что ты общаешься с Глебом, – вдруг заявляет муж, – О чем вы разговариваете?
Ну, например, о том, что твоя клиника и дом принадлежат ему.
– О тебе, – отвечаю без длительной паузы, чтобы не вызывать у Игоря никакие подозрения, – Мы общались пару раз и обсуждали твой арест.
– И все? – прищуривается мужчина.
Ранее Игорь с легкостью распознавал, когда я вру. Мимика, бегающий взгляд выдавали меня «с потрохами». Сейчас же я смотрю прямо ему в глаза, не сжимаюсь и одерживаю победу. Внутренний сканер мужа не замечает подвоха.
Почему не говорю о Глебе? Обязательно расскажу, но позже.
– И все.
– А ты изменилась, – подмечает Игорь.
– Стала хуже?
– Нет… Скорее злее и сильнее. Чувствуется мое отсутствие в твоей жизни.
– А когда ты присутствуешь в моей жизни, я слабая?
– Не слабая, но мягкая и женственная, – на лице Игоря появляется улыбка, – Такая, в которую я когда-то влюбился.
В обычной ситуации я бы расчувствовалась, но вместо этого еще сильнее напрягаюсь.
– Думаю, как раньше уже не будет.
– Не переживай. Я выйду отсюда, и все вернется на свои места. Поставим большую елку во дворе, как Яна хотела, фонарики повесим, отметим Новый год в нашем доме…
– Он не наш, – с дуру вырывается у меня.
– Что ты имеешь в виду?
Ну все, отмотать уже не получится.
– Дом, в котором мы живем, принадлежит Глебу.
– Чушь! Кто тебе сказал? – повышает голос Игорь.
– Я видела документы, – стараюсь сохранять спокойствие, – И дом, и клиника записаны на Глеба.
– И много ты понимаешь в таких документах? – обидно спрашивает муж, но это лишь сильнее раззадоривает меня.
– А там не нужно много понимать, чтобы разглядеть, кому принадлежит практически вся наша жизнь. Если завтра Глеб захочет, мы с Яной останемся на улице, а ты лишишься клиники.
– Он так не сделает. У нас уговор.
– Этот уговор не предусматривал, что ты окажешься в тюрьме.
Игорь меняется в лице моментально, и даже при слабом освещении этой комнатки я разглядываю красные пятна у него на шее.
– Повтори.
– Игорь, извини…
– Нет, ты повтори, что сейчас сказала, – не унимается мужчина, – Повтори, Нина!
Игорь переходит на крик, но сотрудник ФСИН, который все это время был с нами в одном помещении, быстро приводит его в чувства.
– Тон убавь, – перекрикивает парень в форме, и муж замолкает.
– Извини, про тюрьму было лишнее, – договариваю прерванное предложение.
– Ты даже не представляешь, через что я здесь прохожу, – шипит Игорь, – Ты на свободе, можешь ходить куда хочешь и делать что хочешь, гулять, плавать в своем бассейне и трещать с этой Викой в кофейне. А я тут гнию. Поэтому говорю один раз, Нина: жди меня дома, никуда не лезь и не выставляй адвокату ультиматумы. Когда я захочу с тобой встретиться в следующий раз, передам через Семена Павловича. Поняла?
– Поняла! – зло выплевываю ему.
Превращаться в испуганную овечку в мои планы точно не входит, поэтому встаю первая, не дожидаясь окончания свидания, и скорее выхожу из комнатки в коридор. Удивительно, но фсиновец никак не реагирует на нарушение главного правила во время свидания с заключенным. Он лишь закрывает за мной дверь и что-то начинает говорить Игорю.
Знаете, в медицине есть такой термин «необратимые изменения». Это когда в организме человека происходят настолько разрушительные процессы, что вылечить уже ничего нельзя. Остается только поддерживающая терапия.
Кажется, необратимые изменения происходят и с нами. Но поможет ли в данном случае терапия?
Глава 15
Юля Рудина
Прошло три дня после свидания с Игорем. Целых три дня, за которые я пережила настоящую бурю. Сломались иллюзии, сломалась вера в нерушимую любовь между нами, сломалась и я.
Той нежной, женственной, как сказал Игорь, Нины точно больше нет. Но кто пришел на ее место?
Другая сильная Нина? И в чем тогда моя сила сейчас?
Мужу я больше не верю, а его освобождение жду со страхом. И от этого очень горько. Вот так постепенно самый близкий и любимый человек становится врагом.
Но чтобы не копаться в нас дальше, нахожу более важное занятие – наконец открываю письмо от адвоката и проваливаюсь в сотни файлов заключений, протоколов, фотографий и видео. Приходится многое распечатать на домашнем принтере, чтобы не запутаться в информации.
Впервые пересиливаю себя и смотрю на тело мертвеца. Даже после смерти Юля Рудина осталась такой же красивой и утонченной.
Так странно, но фотографии трупа женщины заставляют меня возвращаться к ее живому образу вновь и вновь, прокручивая в голове все моменты, когда мы пересекались ранее. Игорь на нее никогда особо не смотрел, но вдруг это была тщательная конспирация. Она ведь пробегала каждое утро именно через наш дом и именно в то время, когда мой муж выезжал на работу.
Это могло быть просто совпадение, но я почему-то зацепилась за эту деталь. И мои сомнения подпитывал сам Игорь.
В первоначальных показаниях он полностью отрицал свою вину и указывал, что не знаком с убитой, в других – слишком красочно и подробно описывал роман с Юлей.
Я помню про план адвоката, но такое детальное повествование не может не наводить на мысль, что они все-таки спали. Невозможно притворяться, но при это так уверенно перечислять даты, места встречи и даже подарки. Поразительно, что Игорь упоминает в этом протоколе интерьер спальни Юли и вид из окна. Либо обо всем этом ему как-то сообщил адвокат заранее, либо мой муж там бывал.
Черт-черт-черт!
– И что же тебе не хватало в нашем браке, Игорь⁈ – зло кричу в пустоту. Хорошо, что Яна у бабушки и не видит, как ее мать сходит с ума.
Да, мы вместе уже много лет. Да, быт иногда вносит коррективы в романтику, и чувства из всепоглощающей страсти трансформировались в глубокое уважение, но с сексом всегда было все в порядке. Я не растолстела после родов, следила за возрастными изменения, хотя в тридцать лет переживать об этом рано, я, черт возьми, тратила каждое утро и наряжалась. Я отдала свою молодость и карьеру на семью, о чем ни секунды не жалела до этого момента.
Оказалось все зря?
Горько усмехнувшись, я поплелась из пустой гостиной, где устроила хаос на полу, до кухни. Бутылочка красного полусухого, которую нам подарили на прошлую годовщину свадьбы, была сейчас как нельзя кстати. Я ловко расправилась с пробкой, налила себе полный бокал до краев и осушила его за считанные секунды, как будто воду пила.
Вино не принесло должного облегчения, по крайней мере, душевного, но физически я почувствовала, как по телу разлилось приятное тепло.
Можно дальше сомневаться, можно дальше оправдывать мужа, но фактов становится катастрофически много. И поставить точку в вопросе измены достаточно просто – надо пробраться в дом Юли и сверить все с показаниями Игоря. Мужчины сколько угодно могут прятать свои интрижки, но женщина всегда будет хранить что-то под рукой в память о любимом. Его рубашку, пропажу которой я могла не заметить, часы, совместные фото или подарки.
Я уже перечисляла в голове комнаты и места в доме женщины, которые надо обязательно проверить. То ли это вино, то ли собственная решимость, но хотелось пойти прямо сейчас и все выяснить. Тем более участок Юли никем не охраняется, полиция давно там все обследовала и оставила одну хлипкую ленточку с бумажкой, запрещающей проход в дом.
Это не преграда для меня. Пугало больше, что сейчас вечер, и это не лучшее время для проникновения в чужой дом, где нет света, и одной в темноте можно наткнуться на большие неприятности. Например, на брата Юли Рудиной, который вполне может обитать в доме сестры.
Оставив эти мысли на завтра, возвращаюсь в гостиную и усаживаюсь по-турецки перед разбросанными бумагами. Нужно перебрать их все, чтобы завтра повторно созвониться с адвокатом и задать все интересующие вопросы.
Игорь может быть изменщиком, лжецом и кем угодно, но еще он остается папой моей Яны. И очень хорошим папой, который находит возможность общаться с дочерью даже из тюрьмы. Поэтому я обязана вытащить его хотя бы ради ребенка и ее счастливого детства.
Наливаю еще бокал вина, делаю большой глоток и принимаюсь за следующую распечатанную стопку отчетов. Ничего не понимаю в юридической сфере, поэтому приходится многое перечитывать повторно.
Отчет с места преступления, опросы понятых, протокол…
Так, стоп!
«Есть свидетель, который утверждает, что между ним и потерпевшей была связь…»
Я была испугана и потеряна в тот день, что упустила одну важную деталь. В этом деле есть свидетель, который дал показания против Игоря.
Вскакиваю с места и начинаю заново перебирать все бумажки. Не то, не то… Нашла!
Протокол допроса свидетеля. Рябинина Виктория Павловна.
Это же Вика, наша соседка… Ничего не понимаю.
Внимательно вчитываюсь в документ и вот теперь начинаю понимать, с какой крысой дружила все это время и даже доверяла своего ребенка. Наша вездесущая Вика, оказывается, давно знала, что Игорь мне изменяет, много раз видела его машину у дома Юлии Рудиной и однажды застала их целующимися.
Вот так, значит? Отпиваю еще вина прямо из бутылки, выбегаю в прихожую и накидываю на себя куртку. От нетерпения ноги не слушаются, и я не с первого раза попадаю в ботинки.
Уже вечер, и на улице довольно темно, но еще не так поздно, поэтому семье Рябининых придется принять у себя одну гостью.
Не разбирая дороги, бегу к знакомому дому, ногами бью по воротам, а пальцем зажимаю дверной звонок.
– Кто там? – через полминуты из динамика раздается тихий голос Вари.
– Варенька, это тетя Нина, мама Яны. Позови, пожалуйста, свою маму. Скажи, что я ее очень жду, – сбавляю свой гнев, когда разговариваю с ребенком.
– А мамы нет дома, она ушла в бассейн и сказала мне учить стих. Придет и проверит, – отчитывается ребенок.
– Хорошо, Варюша, спасибо тебе. Я пошла.
Прощаюсь с ней и широким шагом пересекаю улицу за улицей по направлению к бассейну. Мне не описать свое бешенство. Даже последняя встреча с Региной меркнет по сравнению с тем, что я испытываю сейчас.
Вика и Игорь недолюбливали друг друга, хоть и никогда не конфликтовали открыто. Не знаю, с чем была связана их вражда, но это точно не повод – вот так подставлять моего мужа и лишать Яну отца. Вика должна была поговорить со мной и рассказать все, что видела. Она подставила и меня, когда решила молчать и изображать мою подругу дальше.
Но ей это с рук не сойдет.
Врываюсь в бассейн, не обращая внимания на удивленные взгляды, и бегу в зал с чашей прямо в уличной обуви. Взлохмаченная, уставшая и с приличной дозой алкоголя внутри. Представляю, на кого я сейчас похожа. Ну и пусть!
Вика плывет спиной ко мне, поэтому ничего не замечает. Удачно, что вечером здесь нет тренеров, а другие работники куда-то делись. И меня никто не сможет остановить…
Когда моя цель начинает плыть обратно кролем, я успеваю снять верхнюю одежду и обувь, ныряю прямо в свитере и джинсах в воду и максимально тихо подплываю к ней.
Что мной движет? Определенно безумие.
– Как ты… – видит меня Вика, но в следующую же секунду я давлю ей на плечи и начинаю топить.
