Текст книги "Нерушимое доверие (СИ)"

Автор книги: Вера Устюгова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 13 страниц)

Глава 27
Возвращение

Забрал Яну…

Пульс учащается с каждой секундой, но у меня все же получается среди списка контактов отыскать нужный номер.

Игорь.

Нажимаю на вызов и подношу телефон к уху. Гудок, еще один, второй, третий, четвертый…

На пятый я зарабатываю аритмию, а после шестого Игорь все же отвечает:

– Нина! – раздается радостный голос по ту сторону, и я вздрагиваю.

– Игорь, привет, – изображать ответную радость получается плохо, – А вы где? Я хотела забрать Яну из школы, но ее классный руководитель сказала, что это сделал ты.

– Да, решил устроить ей сюрприз. Мы у мамы моей, пьем чай с пирогами.

– Это здорово, – сжимаю руку Глеба со всей силы, чтобы не упасть на месте, – Тогда я сейчас приеду к вам.

– Конечно, любимая. Я жду тебя.

– Ждите.

Отключаюсь и понимаю, что самое худшее у меня еще только впереди. Тюрьма, травля, покушения не сравнятся с тем, что я чувствую сейчас.

Бессилие и какую-то обреченность.

Вот как я приеду туда и просто заберу Яну? Она ни за что не поедет со мной домой к Глебу.

– Что мне делать? – шепчу.

– Нам, Нина, – отвечает мужчина, – Мы поедем туда вдвоем.

– И что скажем?

– Ничего. Заберем Яну и уедем. А завтра твоим разводом займутся другие адвокаты.

– Как ты не понимаешь… Яна не поедет никуда с нами. Они там вдвоем с Аллой Анатольевной ее сейчас обработают.

– Тогда заберем силой. У Игоря подписка, и обвинения с него не сняли. Любое нарушение – билет обратно в СИЗО. Он не станет устраивать скандалы.

Нет, он меня не понимает.

– Поехали к свекрови. Я должна быть рядом с дочерью, – лишь тихо заключаю.

И мы едем. Молча, в напряжении и прекрасно понимая, что будет дальше. Я останусь с Яной при любых обстоятельствах, а Глебу придется смириться с этим.

* * *

Дорога до дома Аллы Анатольевны занимает неприлично много времени, и когда мы, наконец, доезжаем, я скорее выпрыгиваю из машины и несусь к подъезду.

– Нина! – кричит Глеб, выбегая вслед. Он догоняет меня за доли секунды, забывая заглушить мотор и закрыть за собой дверь машины.

Не хочет меня отпускать, вижу по глазам. Но что я могу сделать?

Заявиться к свекрови с Глебом? Как это разрешит ситуацию?

Схватить Яну и под ее плач увезти подальше от любимого папы, с которым она не виделась больше месяца?

Я так просто не смогу.

Единственное решение сейчас – прийти туда одной и дождаться момента, когда мы останемся с Игорем наедине. Нам нужно поговорить и разойтись мирно. Прежде всего для Яны.

– Не ходи за мной, – ласково прошу, убирая снежинки с его темных волос.

– Я не отпущу тебя к нему.

– Я и не иду к нему, – с улыбкой отвечаю, – Я иду к дочери.

– Нин… – шепчет он мне в губы.

– Дай мне время все исправить и будь рядом.

Дарю ему долгий поцелуй в ответ и захожу в темный подъезд.

* * *

Дверь открывает Алла Анатольевна, и первая ее реакция – перегородить мне проход, чтобы не пускать внутрь, в свой идеальный мир, где она живет с любимым сыном и внучкой. Без ужасной и ненавистной невестки.

Но я больше не жалею женщину и ее возраст. Толкаюсь вперед и попадаю в узкий коридор.

– Ах… – свекровь от удивления на секунду теряет дар речи, но профессионально быстро приходит в себя, – Тебя кто пускал сюда?

Поворачиваюсь к ней, чтобы что-то ответить, но вдруг раздается мягкое:

– Мама, это я позвал Нину.

И меня заключают в крепкие объятия.

Раньше его прикосновения приносили покой и радость, а еще возбуждение и желание, чтобы эти минуты близости никогда не заканчивались. Сейчас же я хочу скорее вырваться из этой квартиры и убежать обратно к Глебу. Уверена, он все еще внизу, ждет меня.

– Привет, – мягко отстраняюсь и пытаюсь из-за плеча мужа разглядеть Яну.

– Проходи тогда, Нина, садись с нами пить чай, – слышу, с каким усилием все это проговаривает Алла Анатольевна.

Раздеваюсь под внимательный взгляд Игоря, передаю ему пальто и иду за свекровью на кухню.

– А Яна где? – сажусь на свободный стул и зову дочь, – Яна⁈

Уже через секунду она показывается на кухне с большим медведем в руках.

– Мама! – визжит от радости ребенок, – Мне папа столько игрушек привез.

– Сколько? – прячу за маской веселья весь ужас происходящего.

– Этого медведя, – гордо демонстрирует свой подарок, – Куклу, которой можно делать макияж, а еще набор для художника.

Яна светится от счастья. В ее маленьком мире все хорошо – папа с мамой вместе, пьют чай с пирогами в доме любимой бабушки.

На деле же я натянута, как струна, а когда Игорь садится вплотную, эта струна грозится лопнуть от сумасшедшего напряжения.

Не знаю, что на уме у мужа, когда он начинает незаметно поглаживать мою коленку под столом, но я держусь.

– Тогда скорее собирай все свои подарки, и мы поедем домой, – прошу Яну.

Идея Глеба – просто схватить дочку и убежать – уже не кажется мне такой плохой, когда Игорь начинает вырисовывать какие-то узоры указательным пальцем на моем бедре.

– Куда домой? – охает Алла Анатольевна.

– К нам домой, мам, – за меня отвечает мужчина, сжимая в этот момент мне ногу, – Нам с девчонками пора к себе.

– Но вы так мало были, – с грустью бормочет свекровь, пока мы встаем из-за стола.

– Мы еще приедем все вместе, – Игорь спешит успокоить свою мать.

Я же скорее иду в коридор, таща за собой Яну.

– Давай одевайся, – шепчу ребенку, а сама запихиваю часть ее подарков в школьный рюкзак. Хочется быстрее выйти на свежий воздух и отдышаться.

Мы полностью одеты, и вот она свобода. Бери за руку дочку и беги отсюда, но Игорь не дает нам и шанса.

В сопровождении все еще кудахчущей матери он надевает ботинки, куртку и забирает большую спортивную сумку с комода.

– Ну ладно, – соглашается Алла Анатольевна, – Поезжайте к себе домой, раз так хотите.

– Пока, мам, – Игорь целует ее в морщинистую щеку.

– Бабушка, пока, – машет рукой Яна.

А я просто выхожу на лестничную клетку и вызываю лифт.

Дальше путь «домой» напоминает проводы на казнь. Успеваю незаметно отписаться Глебу, пока Игорь помогает Яне сесть в автомобильное кресло, и всю дорогу смотрю исключительно в окно, чтобы не встречаться взглядами с мужем.

Не знаю, что у него на уме, но вряд ли что-то хорошее для меня. Слова про наказание и очищение до сих пор эхом звучат в голове. Главное, чтобы мы не приступили к этому прямо сейчас.

Еще, как назло, длительная поездка усыпляет Яну. Она безмятежно спит и лишь на мгновение просыпается, пока Игорь заносит ее в дом и укладывает в детской.

Я же остаюсь у входа, намертво вцепившись в рюкзачок дочери и боясь сделать лишний шаг внутрь. Кажется, если пройду вглубь этого дома, уже никогда не выйду отсюда живой.

– Ты чего замерла? – спрашивает Игорь и буквально выдирает из рук сумки. А далее он снимает с меня верхнюю одежду и проводит на кухню, придерживая за талию.

Здесь стерильно чисто, и только пустой винный шкаф напоминает о моей последней истерике, которая чуть не закончилась пьяным сексом с Глебом.

– Нам надо поговорить, – наконец подаю голос.

– Да, конечно. Все обсудим, – шепчет мне Игорь куда-то в затылок, опять прижимаясь всем телом к спине, – А пока я хочу только одного.

– Что? – внутри все сжимается от страха и… отвращения.

– Завершить тот вечер, когда нас отвлекли.

Тот вечер…

– Думаю, тебе нужно сейчас принять душ и прийти в себя после СИЗО, – задерживаю дыхание, когда Игорь начинает водить губами по моей шее.

– Тогда предлагаю тебе подняться наверх, набрать нам ванную и надеть тот самый комплект белья, который мне особенно нравится, – проговаривает мне прямо в ухо, вызывая волны неприятных мурашек, – Хочу разорвать его на тебе.

Глава 28
Клетка

Два дня назад

– Игорь, нет! – реагирую слишком бурно и в страхе жду реакцию мужа.

Он ведь знает, что я ему изменила с Глебом. Зачем весь этот фарс?

– Понимаю, – пугающе спокойно отвечает мужчина, – Ты отвыкла от меня. Столько всего произошло.

– Да, очень много всего произошло, – соглашаюсь с ним, – Нам надо поговорить о нас и о дочери. О нашем будущем.

– Поговорим, Нин. Обязательно поговорим, – гладит меня по голове. Так ласково. Зловеще ласково. Как будто сейчас достанет нож из кармана и прирежет на месте.

Отгоняю от себя эти мысли и выдавливаю улыбку.

Наши дни

– Мам, а мы поедем с папой на море к бабушке и дедушке? – спрашивает Яна, пока я пеку блинчики на завтрак.

Жизнь потихоньку возвращается к тому распорядку, который существовал в нашей семье до ареста Игоря. Яна опять ходит на всевозможные дурацкие кружки, я изображаю отчаянную домохозяйку, а Игорь с утра до вечера пропадает в клинике.

Идеальная картина, правда?

Только вот напряжение внутри меня с каждым днем становится все сильнее. Я плохо сплю, почти не ем и не выхожу на улицу, превращаясь в зомби. Игорь кормит меня «завтраками», придумывая сотни причин и прикрывается Яной, изображая заботливого и участливого отца.

– Нам нужно поговорить? – подхожу к Игорю на следующее утро.

– Да, конечно, маленькая моя, – с улыбкой отвечает муж, – Приеду с работы и поговорим.

Или:

– Игорь, не избегай меня, – делаю еще одну попытку.

– Кто тебя избегает? – спрашивает с непонятным мне весельем в голосе и пытается поцеловать в губы, но я вовремя уворачиваюсь.

– Ты меня избегаешь.

– Неправда.

– Мааам, у тебя блин горит, – возвращает меня в реальность Яна.

Хватаюсь на лопатку и скорее переворачиваю блинчик на другую сторону. Сгорел.

– Ничего, этот съем я, я тебе приготовлю другой, – успокаиваю дочку и с болью отмечаю, как сильно она жаждет общения с папой. Даже гимнастика и английский для нее теперь в радость.

– Дак мы поедем на море? – не унимается ребенок.

Игорь наобещал ей и море, и дельфинов, и аттракционы каждый день, поэтому второе утро подряд мы начинаем с этих разговоров.

– Конечно, поедем, принцесса, – «только без твоего папы» добавляю уже про себя и заливаю новую порцию теста в сковородку.

– А ты сегодня опять уснешь у меня? – очередной вопрос, вгоняющий меня в тупик.

Уже которую ночь я «неожиданно» засыпаю на маленьком диванчике в детской, когда читаю Яне сказки. Со стороны странно, что школьнику мама читает книжки перед сном, да и дочка давно выросла из такого возраста.

Некрасиво прикрываться ребенком, но только рядом с Яной я чувствую себя в безопасности в этом доме.

– Не знаю, – отвечаю уклончиво и быстро перехожу на другую тему, – Глеб спрашивал, почему ты перестала ходить в художественную школу. Не хочешь вернуться после каникул?

Это все Игорь. Чудесным образом после его возвращения у Яны тут же пропало желание рисовать.

– Не хочу, – со вздохом отвечает дочка. Вижу по глазам, что врет.

– Кстати, Глеб еще приглашает нас на балет, – продолжаю завлекать ребенка.

– На какой балет? – с интересом спрашивает Игорь, неожиданно появляясь на кухне. Подходит ко мне, обнимает из-за спины и целует в шею. Противно и страшно, но я терплю.

– Папа! – восклицает Яна и тут же запрыгивает на своего любимого папочку.

Милая картина, если бы не одно «но». Игорь сжимает дочку в объятиях, а сам неотрывно смотрит на меня.

«Видишь? Ребенок в моей власти. Никуда ты не денешься, Нина», – так и читаю в его глазах.

Отворачиваюсь и делаю вид, что активно занята блинами.

* * *

Какой у меня план? Сама не знаю.

Все эти дни, что Игорь дома, я лишь занята игрой в прятки от него. Ночью сплю у Яны, с утра то блины, то сырники пеку, лишь бы не сидеть вместе с ним за одним столом. По вечерам начинается другой квест: куда сбежать от мужа, пока дочка делает уроки.

Ругаю себя, каждый день порываюсь начать собирать чемоданы, но спотыкаюсь о счастливую улыбку ребенка. Яна безумно рада возвращению папы. Дома она не отпускает его ни на минуту, ходит по пятам и обязательно приносит каждый день новую пятерку, чтобы заполучить порцию похвалы.

Единственное, на что у меня хватает сил, все же купить билеты сразу на несколько дат до родителей. И если Игорь перейдет черту или все также продолжит увиливать от разговора, я просто заберу Яну из школы и обманом увезу из города.

План так себе, да и Глеб смотрит на него скептически. У него свои взгляды на решение проблемы. Слишком радикальные для меня.

– Я разговаривал сегодня с Игорем, – ошарашивает меня Глеб.

Давлюсь кофе и скорее ставлю чашку на стол, чтобы не пролить горячий напиток на себя.

Небольшая кофейня недалеко от секции по гимнастике, куда я вожу Яну после школы, – наше тайное убежище. У нас есть час, пока не закончилось занятие, и мы обсуждаем все на свете.

– О чем? – спрашиваю шепотом, как будто остальным посетителям есть дело до нашей семейной драмы.

– Не переживай, – криво усмехается Глеб, – Не о нас.

Я прекрасно понимаю его злость и негодование по поводу моего решения пожить пока в доме с Игорем. Какому мужчине это понравится? Учитывая, что с мужа все еще не сняли обвинения в убийстве.

– Я не хочу, чтобы ты рисковал, – прошу умоляюще и беру его руку в свою, нежно поглаживая пальчиками.

– Это ты живешь в логове зверя, а меня просишь не рисковать, – мои ласковые прикосновения действуют успокаивающе, и вот уже тон голоса мужчины становится мягче.

– Игорь мне ничего не сделает, не при Яне точно, – пытаюсь его успокоить, хотя сама слабо верю в это.

– Сделает, Нин. И тебе, и Яне. Как ты не понимаешь?

Возвращаюсь с Яной домой, отправляю ее делать уроки, а сама ухожу на кухню готовить ужин. Или делаю вид, что готовлю, а сама то и дело зависаю в собственных мыслях.

Вот почему я опять проявляю слабость? Почему жалею всех, кроме себя?

Раздражаюсь из-за своего поведения и слишком резко бросаю нож, которым резала лук, на стол. Лезвие со звоном ударяется о поверхность, подпрыгивает и падает на пол.

Мужчина придет. Примета такая.

Поднимаю нож и вдруг засматриваюсь на него. Тяжелый и острый. Интересно, таким убили Юлю Рудину? Кажется, орудие преступления не нашли.

Вдруг Игорь именно этот нож взял, когда отправился резать свою любовницу? А я просто не заметила пропажу.

Черт, Нина!

Трясу головой, отгоняя тяжелые мысли и кидаю нож в раковину. На глазах проступают слезы. То ли от лука, то ли от собственной беспомощности.

Пора выбираться из этого ада.

Быстро загружаю мясо и овощи в мультиварку и поднимаюсь к Яне. Сегодня не до изысканных ужинов.

* * *

– Мам, а сколько будет яблок у Паши, если Маша взяла из корзины два фрукта?

Ох уж эта математика в младшей школе. Иногда смотришь в их учебники и не понимаешь, эти задачи для детей делают или для кандидатов наук.

Пытаюсь вникнуть в условия, но понимаю, что буквы плывут перед глазами. Я здесь не для этого. Уроки сделаем позже.

– А я билеты купила нам с тобой. Бабушка и дедушка уже елку поставили. Давай встретим Новый год с ними?

Задерживаю дыхание и наблюдаю за реакцией Яны. Сначала на лице появляется радость, а потом она как будто одергивает себя.

– Папа тоже полетит с нами?

– Думаю, у папы сейчас много дел в больнице. Вы увидитесь с ним позже.

– Тогда полетим вместе с ним, когда он сможет.

– Но бабушка с дедушкой очень скучают по тебе, – не сдаюсь.

Опять пауза и, судя по сжатым губам, серьезный мыслительный процесс в голове маленького ребенка.

– Я без папы не поеду.

Вот и поговорили.

– Яна, мы скоро переедем от папы, – произношу усталым голосом.

Тишина. Минуты две молчим, и, наконец, Яна реагирует:

– Почему? – тоненький голосок и влажный взгляд на меня. Слез не избежать.

– Мы приняли решение развестись, но это не значит, что ты больше не будешь видеться с папой, – начинаю скорее успокаивать ребенка, когда вижу первые крупные капли на глазах.

А дальше плач, подступающая истерика и ожидаемая для меня реакция.

– Я папу не брошу!

– Конечно, нет. Он всегда будет рядом.

– Я останусь жить с ним!

– А как же я? – чувствую, как слезы передаются и мне.

– А ты живи с дядей Глебом, если так хочешь! Я все про вас знаю!

– Что знаешь? – восклицаю от удивления.

– Я видела, как вы целовались, – голос Яны не узнать, – Ты так раньше только с папой целовалась.

В эту секунду мне стало обидно за себя и горько. Это мне изменяли, это меня кинули на амбразуру и использовали, это мне врали столько лет. Но на ребенка не вывалишь сейчас всю правду в попытках защититься.

– Хорошо, я тебя услышала, – включаю строгий тон, чтобы пресечь дальнейшую истерику. Не люблю этот прием в воспитании, но сейчас он очень кстати, – Успокаивайся и продолжай делать уроки. Папа вернется и поможет с математикой.

Ухожу, хлопнув дверью, и только за пределами детской позволяю себе прореветься.

* * *

Третий ужин после выхода Игоря из СИЗО. Мне пора уже засечки на стенах делать, считая дни.

Яна ковыряется в тарелке, вяло отвечая на вопросы отца. Я даже не притрагиваюсь к еде. И только Игорь, веселый и беззаботный, активно травит шутки, будто намеренно не замечая наши хмурые лица.

– Разговаривал сегодня с Глебом об открытии второй клиники, – как бы между делом делится он.

– И когда открытие? – в моем голосе вдруг слишком много иронии, но по-другому не могу. Опять наглая ложь, только теперь я ее не проглатываю.

– Думаем ближе к весне, – Игорь отпивает вино и продолжает пристально смотреть на меня, – Хочу там открыть роддом.

– Это интересно. И что сказал Глеб? Даст еще денег?

Опасно, но не могу отказать себе в таком удовольствии.

– Папа, не общайся больше с Глебом, – вдруг встревает в разговор Яна, – Он плохой.

Напрягаюсь и теперь уже сама слежу за реакцией мужа. Однако Игорь улыбается дочери, видя в ней своего маленького сообщника, и отвечает:

– Конечно, плохой, – кивает, – Но иногда нужно общаться и с плохими людьми, когда это выгодно.

Вот как, значит.

– Не слушай папу, – своим тоном даю им понять, что разговор про Глеба закончен, – Иди, готовь тетради на проверку.

Сегодня я чересчур строга с ней, но так надо. Ради ее же будущего.

– Что такое, Нинуля? – спрашивает Игорь, провожая взглядом недовольную Яну. Когда дочка скрывается на втором этаже, перехожу к делу:

– Завтра я связываюсь с адвокатом и подаю на развод.

– Нет.

– Нет? – смотрю на него удивленно.

– Никакого развода, Нина.

– О чем ты, Игорь?

– Я не дам тебе уйти и разрушить нашу семью, – вот так просто заключает он.

– Какую семью? – вспыхиваю, – У нас и не было семьи. Мне напомнить, о каком количестве твоих любовниц я узнала, пока ты сидел в СИЗО?

Игорю этот разговор не нравится. Вижу по сжатым челюстям и напряженному выражению лица. Не любит, когда его отчитывают и перечат.

– Это все в прошлом. Они для меня ничего не значат.

– А для меня значат.

Чувствую свое бессилие перед его больным напором.

– Тогда я сделаю все, чтобы ты забыла.

– Я не забуду уже никогда.

Глава 29
Начать все заново

– Тогда я сделаю все, чтобы ты забыла.

– Я не забуду уже никогда, – устало отвечаю.

Бессмысленный разговор, и продолжать дальше его не стоит. Хочу встать из-за стола и уйти куда-нибудь, чтобы побыть одной, но Игорь не отпускает.

Хватает за руку и резко сажает на место.

– Давай начнем все заново, Нин? – умоляюще просит он, – Только ты, я и Яна. Хочешь, уедем отсюда? Я закрою эту чертову клинику, и пусть Глеб подавится своими деньгами. Переедем к твоим родителям?

Это все какое-то безумие.

– Все кончено, Игорь, – у меня больше нет сил спорить с ним и пытаться что-то объяснить, – Я просто хочу, чтобы мы разъехались спокойно. И прошу тебя не настраивать Яну против меня.

– А мне и не нужно ее настраивать, – усмехается мужчина, – Ты сама настроила ее против себя, когда спуталась с моим братиком. Понравилось в постели Глеба?

Его регулярная смена настроения больше не вызывает во мне страх. Скорее я чувствую раздражение, которое тут же вываливаю на него:

– Понравилось, – отвечаю предельно честно, – С ним мне очень хорошо и спокойно.

– Скажи еще, что он умеет хранить верность, в отличие от меня?

– В отличие от тебя, он не требует ничего, не просит соответствовать и наряжаться. Ему не нужна идеальная картинка, за которой ты постоянно гонишься.

– Он тебя не любит, а просто мстит мне, – грозно рычит муж, и по его лицу видно, что я хожу по краю.

– Хорошо, пусть так, – с улыбкой соглашаюсь, – По-моему, ты заслужил.

Никогда раньше не замечала у Игоря такой реакции или просто никогда так сильно не злила его. Но после моих слов мужчина тут же весь покраснел и затрясся. В одну секунду мне даже показалось, что черты его лица стали острыми и нечеловеческими.

– Сука! Какая же ты сука неблагодарная, – кричит он, хватая меня за шею.

Резко толкаю мужчину от себя, хватаю стакан с водой и выливаю ему на лицо.

– Прекрати! – понижаю голос до шепота, чтобы Яна не услышала, – Только тронь меня еще раз, и я вызову полицию!

Разговор, за которым я гонялась два дня, закончен. С грохотом ставлю стакан на стол и поднимаюсь в гардеробную.

Я: Собираю вещи. Поговорили.

Глеб: Еду за вами.

Я: Подожди!!! Завтра. Не хочу тащить Яну на ночь глядя.

Глеб: Окей… У тебя все хорошо?

Я: Да 😉

Беру самый большой чемодан, который когда-то покупала для поездки в Италию, и начинаю аккуратно складывать в него свои вещи. Мне не нужна куча коробок, чтобы увезти вообще все. Хочется взять самый минимум и распрощаться и с прошлой жизнью, и со всем барахлом, который напоминал бы мне об Игоре и этом доме.

Забираю пару платьев, свитеры, джинсы, обувь. Упаковываю серьги и подвеску. Их мне дарили родители на рождение Яны.

А вот украшения, подаренные Игорем, убираю дальше в ящик. Не могу на них смотреть и, тем более, трогать. Сразу в голову лезут кадры из дома Юли, где лежат точно такие же комплекты.

Как же мерзко от всего.

Со всей злостью, что накопилась у меня за этот вечер, захлопываю чемодан и тянусь к сумке поменьше, чтобы начать складывать туда вещи Яны. Хорошо, что когда-то я перенесла большую часть ее одежды в общую гардеробную, и не нужно сейчас идти в детскую и под вопли ребенка собираться.

Раскрываю первое отделение дорожной сумки и пакую туда обувь на весну. Следом идут ее яркие платья – они точно пригодятся на все предновогодние праздники. Забираю и парочку летних вещей, а остальное мы докупим ближе к сезону. Все равно дети в этом возрасте растут со скоростью света.

Хочу взять еще детскую пижаму с принтом в виде маленьких снеговиков, которую купила для Яны в октябре, но меня отвлекают.

– Куда собралась? – раздается голос Игоря, и я явно слышу в нем претензию.

– Мы уедем завтра, – отвечаю, даже не поворачиваясь к нему. Не хочу смотреть на него и вообще находиться в одном помещении, но мужчина и не думает оставлять меня в покое.

– А я вас отпускал?

– Мне не нужно твое разрешение.

– Посмотри на меня, Нина, – тихо просит он, вынуждая меня все же оставить сборы и повернуться.

Какой я дурой была, что не замечала эту агрессию в нем раньше…

– Игорь, – начинаю со вздохом, – Нас уже нет и не будет. За этот месяц, что ты был в СИЗО, я узнала слишком много всего. И эта правда настолько ужасная, что я даже в одном доме с тобой с трудом нахожусь. Я не могу дышать, когда ты рядом. Не могу нормально спать, есть и жить. Я так больше не могу…

– Ты все еще любишь меня?

– Нет, – отвечаю честно и чувствую облегчение. За этим четким «нет» исчезает груз вины перед всеми подряд, который все это время сдавливал мне грудную клетку, не давая нормально дышать.

Я свободна. Пусть физически еще нахожусь в этом доме, но внутри меня больше ничего не сковывает.

А Игорь… Он лишь поджимает губы и отворачивается.

– Ясно, – коротко отвечает и, наконец, оставляет меня одну.

Легкая эйфория счастья заставляет тут же потянуться к смартфону и написать короткое:

Я: Мерзавец! Спасибо, что ворвался в мою жизнь и устроил хаос.

Глеб не отвечает, но, уверена, завтра утром мое сообщение точно поднимет ему настроение.

Отставляю приготовленные сумки в угол и иду к Яне.

* * *

Тихонько стучу в дверь детской и захожу, когда не получаю ответа.

– Не спишь?

– Нет, – бурчит дочка. Надутая, злая на меня.

Пусть сейчас она меня ненавидит, но через лет пять точно поймет. Если мы останемся здесь, рядом с Игорем, то обе сойдем с ума.

– Сделала уроки?

– Нет.

– Ну и правильно, – произношу с улыбкой, – Завтра позвоню твоей классной и скажу, что мы пропустим школу до конца недели.

– Пропустим? – обида быстро сменяется на любопытство.

Подхожу к ее письменному столу и сажусь на корточки. Поглаживаю шелковистые русые волосики и убираю одну прядку за ушко.

– Да, – киваю, – Прошлый месяц выдался непростым для всех нас, и я решила, что двух выходных в неделю нам определенно мало.

– Почитаешь мне на ночь сегодня ту книжку? Про драконов и принцессу?

Вот так просто и негласно между нами наступает мир.

Все же как интересно устроены дети. Им не нужны драмы и выяснения отношений с долгими извинениями.

– Конечно.

Мы устраиваемся на детской кровати и начинаем вместе читать сказку. Кажется, жизнь потихоньку налаживается. Только страшно сглазить.

* * *

На часах далеко за полночь, а я опять уснула в комнате Яны. Выбираюсь из детской и на носочках выхожу в коридор.

Странно. Дверь в спальню открыта нараспашку. Из любопытства заглядываю в комнату, но тут же жалею об этом.

Игорь нападает из-за спины. Толкает меня внутрь и захлопывает за собой дверь.

– Что ты творишь опять? – шиплю на него, – Яну разбудишь.

– Я не могу так, Нин, – шепчет он с легкой отдышкой, – Вот так отпустить лучшую женщину, что у меня была. Самую красивую, самую верную и идеальную мать для моих детей.

Очередной болезненный бред, который вызывает лишь злость, но я все же отхожу от мужчины на пару метров, повинуясь инстинкту самосохранения. А когда упираюсь бедром об угол кровати, понимаю, что попала в тупик.

Черт.

– А как же Регина? – начинаю тянуть время и незаметно озираюсь по сторонам в поисках какого-нибудь предмета, чтобы защититься, – Она так ждала тебя из тюрьмы.

– Но я не люблю Регину, – с жаром отвечает Игорь, – Только тебя.

– А Юлю? Ты ее тоже не любил?

Язык мой – враг мой.

– Юлю?

– Юлю Рудину, которую убили.

– А, Юлю, – на секунду задумывается, но потом отвечает вполне уверенно, – Нет, не любил. В последнее время она только надоедала мне своими истериками и ревностью.

– Почему ты начал встречаться с ней?

– Зачем тебе это, Нин? – подходит еще на полшага ближе ко мне.

– Просто интересно, – чувствую, как губы пересохли от легкой паники.

– Хотелось чего-то свежего. К тому же ты бы точно не согласилась на жесткий секс, на который согласна была она.

– Не согласилась бы, да, – киваю головой и рефлекторно выставляю руки вперед, готовясь к худшему.

– Ты вообще у меня консервативная в постели. Местами, конечно, скучная, но я это исправлю.

И дальше он поваливает меня на кровать, прижимая своим телом сверху.

– Игорь, нет…

Кручу головой, уворачиваясь от его губ, и пытаюсь руками оттолкнуть от себя эту тушу.

– Я так соскучился по тебе, по твоему запаху… Мммм… Моя снежная королева. Я знаю, как растопить твое сердце и влюбить в себя вновь.

– Не надо, – чувствую, как из глаз начинают течь слезы.

– Расслабься, – шепчет мне на ухо и проводит кончиком языка от мочки до подбородка.

– Отпусти!

– Не хочу…

– Там Яна…

Мне некого звать на помощь. Начну орать – проснется дочка и увидит то, что ей просто нельзя видеть.

– Она спит…

– Она услышит…

– А ты не кричи.

Одной рукой Игорь держит мои руки над головой, а второй срывает пуговки на трикотажной кофточке. Прохладный воздух касается груди, и под плотоядным взглядом мужчины я чувствую новую волну отвращения.

– Что ты творишь? Хватит!

– Что ты со мной делаешь?

Если раньше я думала, что он просто не в себе, иначе как объяснить такое поведение, то теперь понимаю, что Игорь вполне осознает, что делает. Глаза блестят от возбуждения даже в темноте, действия быстрые и точные.

Он делал это и раньше. Вот так брал женщин, не переживая об их желании. Регине, Юле и еще кому-то, может, это нравилось, но я не собиралась сдаваться. Дергалась, пиналась, елозила по кровати.

Я не дам себя изнасиловать, не дам…

– Папа? – раздается сонный детский голосок, и мы оба замираем.