Текст книги "Проклятый фараон (СИ)"

Автор книги: Вера Шматова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 16 страниц)

Мы прошли по прохладным коридорам поместья и поднялись на этаж выше, туда, где за обитыми деревянными панелями дверями находился кабинет Саммерса-старшего. Как и ожидалось, охраны в доме прибавилось, а под потолками засверкали стеклянные глазки камер. Держу пари, есть еще и скрытые, замаскированные в вазах с цветами и вшитые в стены. Два загорелых, мускулистых парня, стоящие на посту молчаливо посторонились, пропуская нас. Складывалось ощущение, что я иду на прием к королю, а не к отцу жениха, иначе к чему столько охраны? Хорошо еще не досмотрели.

Комната была оформлена в сдержанных тонах. Темное резное дерево стенных панелей гармонировало с темно-зелеными обоями. Стеллажи с книгами и документами ровными рядами выстроились вдоль стен. Кое-где висели картины, а в углу притаились настоящие рыцарские доспехи. Посреди кабинета находился большой письменный стол из того же тона дерева. Перед ним располагалась пара кожаных темно-зеленых кресла, предназначенных для посетителей. По другую сторону стола в таком же кресле расположился Сэмлюэл Саммерс.

Глаза мужчины неотрывно следили за мной и Джорджем, пока мы не приблизились.

–Рад вас видеть в добром здравии, Мария, – Саммерс старший улыбнулся и указал нам на кресла. – Присаживайтесь, дети.

Серые глаза главы семейства смотрели пристально и казалось смотрели в самую душу. Мне было неуютно от такого пристального внимания, но приходилось терпеть. Просто нужно помнить, что Нимфес всегда придет на помощь. От этой мысли напряжение почти отпустило. Сердце замедлило свой бешеный ритм, переставая отдаваться дрожью в кончиках пальцев.

–Итак, вас, моя дорогая, похитили. Хотелось бы узнать подробности этого досадного инцидента, – голос мужчины звучал почти дружелюбно. Если бы не знала, что этот человек способен на шантаж и убийство, то я могла бы даже поверить, что Сэмюэл искренне пытается быть другом.

–Да, – мне даже не пришлось добавлять дрожи в голос. – Мне только чудом удалось сбежать.

–Как это произошло? Вы узнали похитителей?

Сбивающимся голосом я начала рассказ с прогулки по городу. Эту историю я уже несколько раз прокручивала в голове, стараясь исключить подозрительные детали и оставить лишь то, что нужно знать Саммерсам. Голос набирал силу по мере того, как оживали в памяти воспоминания. Единственным разом, когда горло перехватило от волнения, стало упоминание о Мартине. Предательство друга все еще отдавалось болью на сердце. Упоминание имени Рэдкинса вызвало у Сэмлюэла живейший интерес. Мужчина начал задавать уточняющие вопросы, словно пытаясь выяснить, не вру ли я.

В конце концов, повествование закончилось моим побегом и случайной встречей с Кристофером. На пару минут в кабинете повисло молчание. Краткая передышка позволила восстановить дыхание. Несмотря на все попытки успокоиться, адреналин волнами выделялся в кровь, отчего ладони вспотели и похолодели, а в ногах поселилась предательская дрожь. Как же я ненавижу интриги и ложь! Скорее бы все закончилось.

–Несколько дней назад по твоей карте была совершена транзакция, – проговорил наконец Сэмюэл, чей тяжелый взгляд буквально пригвоздил меня к месту. – Сняли довольно большую сумму.

Я похолодела. За всей этой кутерьмой возможность отслеживания финансовых манипуляций с картами как-то совсем выпала из головы. Что же делать? Мысли путались, а ужас ледяной рукой сжал внутренности.

–Возможно, картой воспользовался Мартин, – проговорила я, встречая взгляд Саммерса старшего. – Правда я не знаю, откуда у него пин-код.

В этот момент все мои мысли обратились к Нимфесу. Стоило лишь вспомнить его совершенное, спокойное лицо и рассудительные речи, как на душе стало легче. Правильно, Мари. Просто представь себе, как бы себя вел фараон. Это всего лишь политика, искусство дипломатических переговоров.

По всей видимости, то, что Сэмюэл увидел в моих глазах его каким-то образом удовлетворило. Мужчина откинулся на спинку кресла и перевел взгляд на сына. Облегчение захлестнуло душу и я на секунду прикрыла глаза, пытаясь справиться с непроизвольным желанием вскочить и забегать по комнате. Напряжение и волнение вызывали дикое желание двигаться, но приходилось себя сдерживать.

–Я оставлял на тебя Каир, будучи уверенным, что филиал в надежных руках. Возможно, это была моя ошибка и стоило назначить на пост управляющего Асторию, – в голосе Сэмюэла проскользнула нотка гнева.

–Отец... – попытался было ответить Джордж, но Сэмюэл остановил сына властным движением.

–Не перебивай. Как тебе удалось проморгать подобный бардак под носом? Твой личный помощник оказался предателем и чуть было не нанес вред твоей будущей жене. Чего уж таить, здесь есть и моя вина. Я позволил Рэдкинсу стать слишком значительным элементом в делах корпорации и разобраться с ним теперь исключительно моя забота. Ты же должен найти Мартина и позаботиться о том, чтобы он больше нам не помешал. Надеюсь, это понятно?

Сэмюэл так выразительно посмотрел на Джорджа, что даже мне стала ясна его мысль. Мартина планируется убрать. Я почувствовала, как подкатывает дурнота. Этого ли мне хотелось, когда мы с Кристофером обсуждали на кухне план возвращения к Саммерсам? Мартин, пусть и совершивший ошибку, связавшийся с плохими людьми, все же пытался помочь. Я же отплатила ему разоблачением и гарантированной смертью.

Перед глазами заплясали темные точки. Дальнейший диалог отца и сына прошел мимо меня. Панические мысли и огромное чувство вины давили на сердце, распирали изнутри, затрудняя дыхание. Что же делать? Нельзя допустить, чтобы Джордж убил Мартина. Взглянув на лицо жениха, я увидела лишь покорность. Неужели он так просто убьет своего помощника по приказу отца? Не взбунтуется, не откажется, не предложит другой вариант? Разумеется, Джордж не станет марать холеных рук сам, скорее отдаст приказ кому-то из прихлебателей, но так выходило даже хуже.

Я чувствовала, как внутри поднимается злость и ярость – обычные эмоции при общении с Саммерсами. Ну уж нет, нельзя им позволить убить Мартина. И раз уж мне пришлось заварить эту кашу, то мне же придется все взять в свои руки. Едва дождавшись окончания экзекуции и милостивого позволения Сэмюэла покинуть кабинет, я сразу за дверями притянула Джорджа к себе, словно для поцелуя.

–Нам нужно поговорить, – зашептала я ему на ухо. – Пожалуйста, это очень важно.

На лице Джорджа отразилось удивление. По всей видимости, он не мог даже предположить, о чем я собираюсь говорить.

–О чем? – руки мужчины скользнули мне на талию, теснее притягивая к поджарому телу. От этой близости мне стало неуютно, но тревога за друга была сильнее.

–О Мартине. Только там, где никто нас не услышит.

По лицу жениха пробежала тень.

–Пойдем ко мне, – кивнул он наконец и выпустил меня из объятий.

В спальне Джорджа я еще никогда не была. Комната оказалась небольшой, но очень светлой. Окно прикрыто бамбуковыми жалюзи, чуть постукивающими друг о друга при дуновении ветерка. Солнце проникало сквозь них и падало золотыми полосами на широкую кровать, застеленную леопардовым покрывалом. Стены спальни были выкрашены в светло-зеленый цвет, местами переходящий в песочный, создающих иллюзию отсутствия стен. Деревянная мебель в грубоватом, деревенском стиле это ощущение только усиливала. Единственными «городскими» элементами обстановки оказались письменный стол с ноутбуком на нем и большой, удобный стул на колесиках, обитый коричневой кожей. Остальная обстановка казалась вырванной из африканского бунгало. Ощущение, конечно же, обманчивое – держу пари, Саммерсы потратили достаточно денег на услуги отличного декоратора.

Мужчина закрыл за мной дверь и жестом указал на стул, а сам устроился на небольшом диванчике в углу, откинувшись на спинку и уставившись на меня. Мой взгляд скользнул по фигуре Джорджа, в который раз отмечая отличное телосложение и до боли милые, смазливые черты лице. И почему зло выглядит так привлекательно?

–Это место прослушивается? – мой голос прозвучал совсем тихо, но Джордж все равно услышал.

–Нет. Так что насчет Мартина? – в голосе жениха сквозило легкое нетерпение.

Глубоко вздохнув, я как можно увереннее проговорила:

–Он ни в чем не виноват. Единственное, чего Мартин хотел, это помочь мне. Рэдкинс лишь воспользовался его желанием.

–Помочь тебе, – мужчина повторил последние слова, словно пробуя их на вкус. – То есть, Мартин намеренно собирался расстроить нашу свадьбу, чтобы жениться на тебе самому. Это ты называешь помощью?

–Это не его план. Все придумал Рэдкинс, Мартин лишь исполнитель.

–И почему же ты отказалась от такого заманчивого предложения? Почему сбежала?

Джордж подался вперед, глядя на меня через всю комнату. От взгляда, наполненного гневом, становилось не по себе. В то же время, жених уловил самую суть и притворяться не было смысла.

–То, что он предлагал выглядело немногим лучше, чем брак с тобой. Плюс, Мартин считался моим другом, но не счел возможным даже обмолвиться о своем плане. Провести всю жизнь, уклоняясь от вашего семейства и разбираясь с Рэдкинсом не самая лучшая перспектива, но я бы ее обдумала, если бы все не было решено за меня.

Я не стала говорить Джорджу, что хочу управлять компанией самостоятельно. Никаких Саммерсов, Рэдкинсов, Мартинов. Эти перипетии настолько мне надоели, что решение созрело окончательно – как бы дальше не сложилась судьба, я не отдам дедушкиного наследства. В конце концов, сейчас не девятнадцатый век и женщина вполне может управлять корпорацией, тем более, если найдет толковых помощников. Да, придется пожертвовать парой лет в ущерб карьере художника, но это того стоило. Не хочу потом всю жизнь жалеть об упущенных возможностях или вовсе с этой самой жизнью расстаться.

–Тогда какой смысл разговаривать о Мартине? Он предал нас обоих, – Джордж вскочил со своего места и зашагал по комнате. Желваки судорожно ходили под кожей. Похоже проступок помощника сильно уязвил гордого наследника империи Саммерсов.

–Пусть Мартин и предатель, но не заслуживает смерти, – проговорила я сосредоточенно. – Я знаю, Сэмюэл хочет, чтобы он исчез, но для этого можно найти и другие способы. Пожалуйста, – наши с Джорджем взгляды встретились и мужчина остановился. На его лице на миг проступило удивление, сменившееся облегчением.

–Ты считаешь, что отец поручил мне его убить? – медленно проговорил Саммерс и внезапно рассмеялся. – С чего ты взяла?

–Мне показалось, Сэмюэл попросил тебя заняться Мартином, – уже не так уверенно проговорила я. – Разве это не подразумевает под собой убийство?

С каждым произнесенным словом на лице Джорджа расцветала улыбка, а в моей душе разрасталось ощущение ошибки. Реакция жениха была настолько искренней, что я и впрямь усомнилась в правильности сделанных выводов. Действительно, что меня навело на мысль, будто Саммерсы имеют привычку расправляться с неугодными типами? Есть же куча законных способов избавиться от человека. С другой стороны, после подслушанного разговора о планируемом убийстве меня, вывод напрашивался сам собой, пусть и оказался неверным.

–Мари, – Джордж подошел совсем близко, вынуждая поднять глаза. – Я понимаю, тебя пытались удержать в заложниках и это создало определенный эмоциональный фон. Но жизнь не криминальный боевик. Мы найдем Мартина и передадим полиции. Дальше им займутся власти.

–И что ему грозит в этом случае?

–Может сесть на несколько лет за пособничество, либо выйти под залог, если адвокат попадется толковый.

Я мысленно сделала зарубку на памяти, чтобы попросить Кристофера заняться этим делом. Как только выпутаюсь из всей это Саммерсвской паутины, займусь судьбой Мартина. Осталось лишь пережить следующую неделю.

Слова жениха успокоили взбунтовавшуюся было совесть, пусть и не на сто процентов. Во время вчерашнего общения с Асторией, я заметила, что та действительно боится отца и не сомневается в его безжалостности. Может ли Джордж ошибиться насчет намерений Саммерса старшего? Возможно он просто не понял, что именно возложил Сэмюэл на его плечи? Или у меня уже паранойя и я выдумываю ужасы на пустом месте.

Джордж сел на корточки передо мной, так что наши глаза оказались на одном уровне.

–Мари, послушай. Я понимаю, что из-за всей этой истории с наследством у тебя сложилось очень плохое мнение о нашей семье, – мужчина сжал мою ладонь в своей. Только ощутив горячее прикосновение я поняла, как сильно замерзла, даже несмотря на вечное лето за окном. – Мы совсем не такие плохие, как тебе кажется. Совсем скоро мы поженимся и я намерен выполнить условия нашего договора. Ты будешь вольна уехать и никогда не будешь ни в чем нуждаться.

–Но? – я подозревала, что эта прочувственная речь начата не просто так. На лице Джорджа читалась сосредоточенность, будто произносимые слова очень важны для него.

–Но я все еще хочу, чтобы наш брак стал настоящим. Когда ты исчезла, я осознал, насколько сильно боюсь тебя потерять. Не ради наследства или призрачной власти, за которой так охотится отец, но ради тебя самой.

Джордж говорил тихо и от этого слова только глубже проникали в душу. Глядя в голубые глаза жениха, я чувствовала, как внутри расцветает неуверенность.

–Как я могу тебе верить? – выдавила я наконец, не зная, как реагировать на подобное признание. Даже после всего, что произошло со мной в последнее время, откровенность Джорджа подействовала словно удар по голове. Было абсолютно неясно, как реагировать и чего именно добивается будущий супруг.

–Ты не можешь. Но если бы ты только дала нам шанс, мы могли бы стать парой. Помнишь то свидание перед похищением? Мне казалось, тебе понравился вечер.

Это воспоминание моментально прочистило мысли. Действительно, ужин был неплохим. Особенно если вспомнить, как живо Джордж обсуждал с отцом варианты расправы с будущей женой за несколько часов до него. Каков мерзавец! Вот только зачем ему теперь играть со мной в эти игры? Во внезапно проснувшуюся любовь верится мало. Хочет привязать ненадежный элемент к себе покрепче? Не уверен, что меня удержат отцовские угрозы?

Я посмотрела в глаза Джорджа и медленно ответила, чувствуя, как все внутри бурлит от желания отвесить жениху хорошего пинка.

–Хорошо. Я согласна, нам стоит попробовать наладить отношения. Возможно, из этого что-то и выйдет. Но обещай мне, что Мартин останется жив.

–Обещаю, – не задумываясь, проговорил Джордж. – Значит, ты согласна ходить со мной на свидания?

–Согласна, – вздохнула я, чувствуя, как все усложняется. Скорее бы на горизонте появилась Астория и вся эта ситуация двинулась к свету.

–Я сообщу, когда мы найдем Мартина, – Джордж поднялся на ноги и потянул меня за собой. – А теперь иди, отдыхай. Если что-то понадобится, сообщи охране. Сама комнату не покидай, это в твоих же интересах. Так как Рэдкинс заварил кашу с похищением, не факт, что в доме не осталось его помощников.

На прощание Джордж внезапно притянул меня к себе и поцеловал. Я в последнюю секунду отвернулась, так что поцелуй пришелся не на губы, а на щеку. Если это и разозлило жениха, то виду он не подал. Похоже, надеялся на наше скорое сближение.

Оказавшись в своей комнате, я закрыла дверь и первым делом тщательно осмотрела все углы в поисках скрытых камер. Ничего подобного не обнаружилось. Единственным подозрительным предметом в спальне казалась картина, которую я хотела было завесить полотном, но затем передумала. Мало ли, как отреагирует охрана на исчезновение картинки с предполагаемой камеры?

Растянувшись на постели, я прикрыла глаза. В голове роились мысли, порождающие неприятное напряжение внутри. Разговор с Сэмюэлом прошел на диво гладко, гораздо лучше, чем ожидалось. Настойчивое же предложение Джорджа укрепить отношения подливало масла в огонь подозрений, разгоревшийся внутри. Что, если это все ловушка? Но к чему бы она в таком случае служила? Рэдкинс и Мартин обвинены, невеста возвращена и вроде не рвется сбежать из-под венца. Возможно, им что-то известно о планах Астории? Или я просто оказалась в водовороте огромной интриги, смысл которой мне не понять?

От всех этих размышлений голова начала болеть.

«Нимфес» – мысленно позвала я и тут же почувствовала отклик.

«Мари» – в голосе фараона звучало облегчение. «Как все прошло?»

«Саммерсы мне поверили. Кажется, все в порядке. Теперь осталось только дождаться Астории, покинуть сей гостеприимный приют и заявить об изнасиловании»

Последняя часть плана сейчас вдохновляла даже меньше, чем когда Асти озвучила ее впервые. Отчаянно не хотелось опускаться на уровень Саммерсов и подставлять голову под пули прессы. Стоило лишь представить, какими грязными подробностями обрастет мое заявление на страницах газет, как сердце начинало тревожно сжиматься.

«Я чувствую твое волнение. Что случилось?» – теперь голос Нимфеса звучал мягко и успокаивающе.

Ответить я не успела. Дверь в комнату открылась, впустив Асторию. Женщина не стала размениваться на извинения или приветствия. Она сразу прошла вперед и уселась в кресло, удостоив меня лишь кивком. Такое поведение вызвало в душе резкое неприятие, сменившееся безразличием. Пусть ведет себя как хочет, лишь бы помогала.

«Пришла Астория. Потом договорим»

–Поздравляю со счастливым побегом, – проговорила женщина, поправляя выбившийся из укладки локон.

Сегодня Асти выглядела почти обыкновенной – без косметики, в простой футболке и шортах. Если бы не презрительная гримаска на холеном лице, я бы даже могла принять ее за нормального человека.

–Как прошел разговор с отцом?

–Все в порядке, – сдержанно ответила я, косясь на картину с подозреваемой в ней скрытой камерой. – Он очень рад, что все разрешилось. Джордж сказал, что везде установлено видео наблюдение, чтобы обеспечить нашу безопасность.

–Так ты поэтому все косишься? – догадалась Асти, закидывая ногу на ногу. – Успокойся, в спальнях ничего нет. Распоряжение касалось только коридоров и общих помещений. Можешь говорить спокойно.

Заявление Саммерс и впрямь вызвало облегчение.

–Когда мы начнем действовать? – раз все чисто, то и поговорить можно напрямую.

–Через пару дней, когда все уляжется. Сейчас отец будет занят поисками Рэдкинса и никуда тебя не выпустит.

–Хорошо, – каждый день, проведенный в поместье Саммерсов казался годом, но изменить что-то было не в моей власти. – Как все будет происходить? И где я буду находиться, пока длится процесс?

–Место есть, можешь не переживать. Врач тоже. Он проведет осмотр, заполнит карточку, освидетельствует насилие. Конечно, во время суда отец наверняка потребует независимую экспертизу, но это ничего не даст. Пока будет длится подготовка, любые синяки исчезнут, придется полагаться на заключение нашего специалиста. На первое слушание тебе придется прийти, потом по обстоятельствам. Через месяц-другой можешь уезжать из Каира, только перед этим я тебе рекомендую обзавестись охраной. На всякий случай, – сухо изложила Астория, глядя при этом в окно.

Я, обхватив колени руками, сидела на кровати и пыталась понять, что же меня напрягает. План Асти выглядел продуманно, по крайней мере настолько, насколько это возможно. Но что-то все равно царапало душу, не давая просто принять сказанное. Суд, осмотр, экспертиза... Внезапно, в голове щелкнуло и все встало на свои места. Независимая экспертиза. Весь наш план провалится, стоит лишь приглашенному врачу объявить, что жертва все еще девственница.

Чуть слышно застонав от собственной глупости, я в бессильной злости хлопнула ладонью по покрывалу. Этот жест не укрылся от взгляда Астории.

–Что такое? – в голосе женщины звучало явное беспокойство.

–У нас проблема, – обреченно проговорила я.

–Какая? Только не говори, что передумала.

–Нет, не в этом дело. Просто я девственница, – признание далось мне нелегко

–Что? – Асти нахмурилась, а затем ее глаза потрясенно округлились. – Ты издеваешься сейчас?

–Я совершенно серьезно, – такие вещи совсем не хотелось обсуждать с кем-либо, тем более с сестрой ненавистного жениха, но выбора не было.

–Ты понимаешь, что чтобы кого-то обвинить в изнасиловании, нужно с девственностью расстаться? – раздельно, почти по слогам проговорила женщина. В эту минуту выражение ее глаз мне остро напомнило Сэмюэла, отчего по спине прошлись мурашки.

–Изнасилования разные бывают, – я попыталась огрызнуться, но наткнулась на взгляд Астории и замолчала.

–Чтобы суд принял дело, тебе надо избавиться от этой хрени, – Астория вскочила на ноги, но тут же села, глубоко вздохнув. Похоже, женщина была в бешенстве. – Делай что хочешь, но через два дня врач должен констатировать, что ты уже женщина.

Я ничего не ответила, вцепившись пальцами в покрывало и сцепив зубы. Хотелось швырнуть в Асти чем-то тяжелым, но приходилось сдерживаться. Она мой единственный билет отсюда, а с ценными союзниками ссориться не стоит.

–Чертова хрень! – еще раз с чувством проговорила собеседница и снова поднялась с кресла. – Мари, если ты подведешь, то поверь, моя месть окажется страшнее всего, что смогут выдумать братец с папочкой.

Астория почти шипела, а миловидное лицо оказалось искажено ненавистью и страхом. Я могла понять ее эмоции. То, что мы собирались провернуть могло сильно отразиться на ее будущем. Но в то же время, разве можно говорить людям в лицо подобные вещи? На глаза навернулись злые слезы, которые я с трудом подавила.

–Не беспокойся, я разберусь.

–Учти, никто не должен об этом знать. Так что никаких экспериментов с охранниками, – Асти чуть успокоилась и взяла себя в руки. – Могу тебе заказать посылочку из интим магазина.

–Убирайся отсюда! – мое терпение лопнуло и я вскочила на ноги. Кулаки непроизвольно сжались и больше всего на свете мне хотелось врезать Астории, попортить это красивое, надменное личико. – Я сказала, что разберусь с этим, остальное тебя волновать не должно.

–Помни, с кем разговариваешь, девочка, – злобно прошипела женщина и, развернувшись на каблуках, гневно прошла к двери.

Когда за Асти закрылась дверь, я в бессильной ярости топнула ногой, а затем зашагала по комнате. Как этой бестии удается быть такой занозой? Или дело только в моей излишней чувствительности? Намек Астории на интим магазин казался настолько оскорбительным, что при одной мысли глаза застилала пелена гнева.

Я выскочила на балкон, чувствуя, как по щекам потекли злые слезы. Все в этом доме мне было ненавистно. За что судьба раз за разом наносит мне подлые удары? Скорчившись на полу балкона я выплакивала все, что накопилась за эти месяцы, не в силах остановить истерику.

Не знаю, сколько это длилось, но в конце концов слезы банально кончились. Ну и что толку от истерики? Ничем это не поможет. В конце концов, я сама согласилась на план Астории. Теперь остается либо избавиться от девственности либо выйти замуж за Саммерса. Выбор между свободой и честью. К сожалению, в этой ситуации он был очевиден.

16.

Взяв себя в руки, я все же встала с пола и доползла до кровати. На смену отчаянию пришла глухая апатия. Это состояние мне не нравилось – оно было слишком похоже на то, к котором я пребывала до встречи с Нимфесом. После же нашего знакомства жизнь закрутилась с такой бешеной силой, что места депрессии не осталось. Однако после повторного вселения в ненавистное поместье дух безысходности, обитавший, казалось, в этих стенах, с новой силой принялся за любимую жертву.

Необходимость расстаться с невинностью ради свободы оказалась лишь той соломинкой, что переломила спину верблюда. На самом деле мне просто надоело принимать решения. Одно тяжелее другого, они почти весомым грузом ложились на сердце и замедляли его ход. Хотелось просто забыть все и предоставить судьбе самой решить, как же сложится жизнь дальше. Вот только уверенности в счастливом исходе такой ход не давал. Так что приходится стиснуть зубы и двигаться дальше, согреваясь лишь надеждой на скорый конец.

Утомленная истерикой, утренними разговорами и размышлениями, я незаметно для себя провалилась в рваный, тревожный сон. Пробуждение вышло муторным, словно с похмелья. Голова болела, а заплаканные глаза жгло как от перца.

Часы над столом показывали половину восьмого. Солнце уже почти скрылось за горизонтом, расцвечивая комнату пурпурно-оранжевым пламенем. На потемневшей части неба уже появились первые звезды, еще тусклые, но с каждой секундой разгоравшиеся все ярче. Редкие облака, подсвеченные багрянцем заката казались нарисованными. Кажется, протянешь руку и сможешь прикоснуться к шероховатой поверхности небесной тверди.

На столике напротив кровати волшебным образом появился поднос с едой, прикрытый салфеткой – по всей видимости кто-то заходил сюда, пока я спала. Под салфеткой оказались чищеные фрукты, сэндвичи и небольшой графин с вином. Подозрительно обнюхав еду, я заколебалась. Пахло аппетитно. Но откуда мне знать, что Саммерсы не подсыпали туда какого-нибудь наркотика или снотворного? Горестное завывание желудка, эхом отдавшееся в тишине комнаты все же склонило меня к ужину. Если я вообще есть не буду, Саммерсы точно что-то заподозрят. Подсыпать что-то невесте сейчас попросту не имело смысла.

Прикончив пару сэндвичей, я забралась обратно на кровать. Обхватив колени, сжалась в компактный клубочек, глядя на догорающий закат. Дневные тревоги вернулись с новой силой, заставляя вновь и вновь возвращаться мыслями к возможному провалу в планах.

«Мари» – позвал тихий голос в голове.

«Нимфес» – несмотря на грустные размышления, на моем лице немедленно расцвела улыбка, а тоска отступила, сменившись теплым ощущением счастья. «Подожди, я попробую вызвать тебя сюда»

Вспомнить вчерашние ощущения оказалось не так уж трудно. Сосредоточившись, я прикрыла глаза и очень сильно захотела, чтобы мужчина оказался рядом. В следующую минуту над ухом прозвучал родной, глубокий голос фараона:

–Свет моей души. У тебя получилось.

В душе поднялась волна чистого восторга, немедленно смывшая остатки печали. Я уткнулась носом в гладкую грудь Нимфеса и расслабилась, чувствуя, как расходятся по телу знакомые электрические мурашки. Наши касания все еще были полны таинственной магии, от которой перехватывало дух. Хотелось просто забыть обо всем и вот так просидеть целую жизнь, слушая лишь звук нашего дыхания.

Фараон осторожно поглаживал мои волосы, отчего хотелось замурлыкать, словно кошка. Счастье омрачала лишь тревога – вдруг в комнату кто-то войдет и увидит нас? Стоило представить себе эту сцену, как уютное ощущение счастья исчезло, сменившись приступом паники. Отстранившись от мужчины, я соскользнула с кровати и повернула замок на двери. Затем, оглянувшись по сторонам, нашла стул и подперла им дверь для верности. Разумеется, столь хлипкая защита вряд ли поможет от охраны, решившей вломиться внутрь, но даст пару секунд, чтобы Нимфес мог исчезнуть.

Мужчина с тревогой наблюдал за моими метаниями.

–У нас проблемы, – опередила я было прозвучавший вопрос.

Я расхаживала по комнате взад и вперед, чувствуя, как выделившийся адреналин расходится по крови. Разговор с Сэмюэлом, тревога за Мартина, визит Астории – так много всего успело произойти меньше, чем за сутки! Но волновало меня совсем иное. Перспектива заняться сексом ради свободы вызывала в душе отторжение. Словно продаю себя, пусть не за деньги, а за возможность выжить.

–Что случилось, Мари? – Нимфес поднялся с кровати одним плавным движением и подошел ко мне. Его руки мягко прошлись по плечам, успокаивая сведенные напряжением мышцы и прерывая, наконец, мой лихорадочный кросс по комнате.

–Девственница не может заявить об изнасиловании, – произнесла я, опуская глаза. Мне было не очень комфортно говорить на подобную тему, но фараон был человеком, который имел право знать. – Мы совсем забыли об этой маленькой неприятности.

–Свет моей души, – горячие пальцы прикоснулись к подбородку, заставляя меня поднять глаза. – Разве это такая проблема?

Встретившись взглядом с Нимфесом я на секунду забыла все слова. В карих глазах отражалось столько эмоций! Любовь, желание, тревога, забота... Внезапно во рту пересохло, а в коленях появилась предательская дрожь. Воспоминание о той ночи, когда руки фараона скользили по моему телу, а губы вычерчивали замысловатые узоры на коже почти болезненной тяжестью отдалось внизу живота. Действительно, разве это проблема? Всего одно мое слово и о сорванных планах волноваться не придется. Пожалуй, Нимфес единственный мужчина в мире, которому я доверяла настолько, чтобы полностью потерять контроль. Вот только почему в душе все еще столько сомнений?

–Нимфес, – почему-то шепотом проговорила я. Протянув руку, коснулась гладкой щеки. Чужая ладонь тут же перехватила мою и прижала к губам, отчего по коже словно скользнул электрический разряд. – Я люблю тебя.

–Я тоже тебя люблю, моя Мари, – проговорил мужчина, с внезапной силой прижимая меня к себе. – И мне больно видеть печаль в твоих глазах. Неужели мысль разделить близость так противна тебе?

–Нет, что ты, – поспешно проговорила я. – Просто... Я никогда не думала, что все произойдет именно так. Мне всегда казалось, что первый раз произойдет после свадьбы, с человеком, которого я навсегда буду считать своим, который никогда меня не покинет и не предаст. Знаю, глупо придавать близости такое большое значение, но...

–Моя Мари, – Нимфес перебил меня и взял мои ладони в свои. – Сама великая Хатхор соединила наши судьбы. И перед ее ликом я готов поклясться, что никогда не оставлю тебя и буду почитать как богиню в своем доме.

Я почувствовала, как на глаза наворачиваются слезы.

–Иди сюда, – фараон потянул меня к окну.

С удивлением я обнаружила, что уже стемнело, а на небе в полную силу сияла луна. Россыпь звезд словно свита придворных обрамляла блистательную королеву ночи. В ее свете лицо Нимфеса напоминало безупречные лица статуй в древних храмах. Глядя на мужчину рядом я с новой силой поняла, как же он прекрасен.

–Перед ликом великого Яха, что взирает на нас сквозь диск Луны, именем великой Хатхор, покровительницы любви и брака, я Нимфес, проклятый фараон, клянусь, что буду любить эту женщину и никогда не причиню боли ее сердцу. Тело мое, душу мою, дыхание мое отдаю в ее руки и клянусь почитать как богиню в своем доме.

Негромкий голос Нимфеса эхом отдавался в сердце. Мужчина обратил лицо ко мне и в его глазах светилась бесконечная нежность. Внезапно все звуки исчезли, словно кто-то нажал на невидимую кнопку. Мир перестал существовать, оставались лишь мы да кто-то незримый, казалось наблюдавший со стороны. Возможно ли, что боги услышали призыв и пришли засвидетельствовать новый союз?

–Согласна ли ты, Мари, соединить наши жизни перед ликом богов?

Мысли безумными зайчиками скакали в голове. Неужели я сейчас выхожу замуж, призвав в свидетели древних богов? Не возникло ни малейшего сомнения, что это происходит по-настоящему. Пусть нет ни паспортов, ни штампов, но есть могучая древняя сила, чей взгляд буквально ощущается на коже. Все происходило слишком стремительно, не давая времени засомневаться в правильности принимаемых решений. Да и стоило ли колебаться? Нимфес – лучшее, что случалось со мной в жизни. Если его не станет, что останется? Только одиночество и пустота в душе, которую уже никогда не заполнить.