Текст книги "Том 4. Драматические поэмы. Драмы. Сцены"
Автор книги: Велимир Хлебников
Жанр:
Поэзия
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 16 страниц)
Ошибка смерти*
Тринадцатый гость
Действующие лица: Барышня Смерть, 12 посетителей и 13-й посетитель.
Место действия: харчевня веселых мертвецов-трупов с волынкой в зубах.
Барышня Смерть. Друзья! Начало бала Смерти. Возьмемтесь за руки и будем кружиться.
Запевало.
В шали шалый шел.
Морозный слышу скрежет,
Трещит и гнется пол,
Коготь шагающий нежит.
Ударим, ударим опять в черепа,
Безмясая пьяниц толпа.
Там, где вилось много вервий
Нежных около висков,
Пусть поют отныне черви
Песней тонких голосков.
Мой череп по шов теменной
Расколется пусть скорлупой,
Как друга стакан именной,
Подымется мертвой толпой.
Жив ли ты, труп ли ты, пой-ка!
Да славится наша попойка,
Пусть славится наша пирушка,
Где череп веселых – игрушка,
И между пирушки – старушка
И с пьяною рожей старец веселья,
Закутан рогожей, – он князь новоселья!
Всё, от слез до медуницы,
Всё земное будет «бя».
Корень из нет-единицы
Волим вынуть из себя.
Довольно! (Останавливает круг).
12 гостей. Теперь что делать, барышня Смерть?
Барышня Смерть
Ты часы? Мы часы!
Нет, не знаешь ни аза,
Кверху копьями усы
И закрой навек глаза!
Там, где месяц над кровлей повис,
Стрелку сердца на полночь поставь
И скажи: остановись!
Всё земное, – грезь и явь.
В старинном сипе
Ночных дверей
Погибни, выпей,
Умри скорей.
Как бусы ниток,
Виденья дней
Рассыпь, нишкни так
И стань бледней.
Бледней и шатайся…
Окончим бал Смерти, господа! Я устала. Я сяду.
Мы летели, мы дышали,
И на теле эти шали,
Точно птицы, пав на снег,
Подымая нас на смех,
Знали, есть обед из нег.
Вот. Тот мот, –
Кто-то, что лучше
За гробом чарующей тучи.
Берет соломинку и пьет вишневый сок из стеклянного стакана. 12 гостей делают то же. Длинный стол, крытый белым. В стаканах красное, темное. У некоторых черепов черные губы.
Пир.
Барышня Смерть(сосет красную сладкую воду; в губах ее соломинка золотистая, узкая). Мне дайте голову Олега, – мой милый, храбрый мальчик (Пьет и задумывается). Эй! Дайте лед! (Зевает). Эй! белые чары! К ужину, господа! (Медленно встает и уходит в дверь). Мне показалось, – там у дверей стоит этот мальчик.
Медленно снимает с соломинки чехол. И в белом вся бродит с хлыстом среди гостей. Укротительница среди своих зверей. Чаши – с глиняно-желтыми надбровными дугами и серыми скулами – около гостей. Стук в двери.
Барышня Смерть.
Кто там, кто там в этот час?
Кто прильнул сюда, примчась?
Дружок, отворите двери – вам ближе; а вы передайте мой хлыст – он там.
Так безумен и неистов,
Кто стучится в темный выстав?
На горящее окно
Его бурей принесло?
Голос. Эй! Отворите!
Барышня Смерть.
Он сюда стучит опять,
Он сюда вошел, скользя.
Нас всего… Четыре, пять…
Он – тринадцатый, нельзя!
Иль немой сказал: «Агу»,
Иль он молвил: «Не могу»,
Он вошел и стал под притолкой.
Милый, милый, его вытолкай.
Вошедший.
Эй! Торговка смертью!
Я не читал про город Глупов,
Но я вижу много бледных трупов.
Они милы, они милы,
В когтях смеющейся плутовки,
Их губы – скорые винтовки,
Но лица их – мелы, мелы.
Они молчат, они умерли, как огонь, брошенный на снег, и лица их белы, как пятно мела на стене. Да, это харчевня мертвых гуляк. Вот куда я попал. Я также хочу быть сытым всем, чем здесь сыты эти белые, эти меловые у стен. Некоторые из них еще шевелятся: так мухи умирают на цветке – лениво и с неохотой.
Слушай! (Сгибая шашку). Я, тринадцатый, тоже хочу пива мертвых. Мне нравится моя греза.
Приходит сон: одни ложатся и шепчут «няня», другие – «братец» и что-то бормочут и ворчат.
Слушай! Я требую пива мертвых: его напились эти белые, эти меловые у стен. Струятся, как оплывшая свеча, их одежды, и у всех пол-ореха в руках.
Эй! Я приказываю!
Барышня Смерть. Слушаю, барин; да как же это сделать, стакана нет свободного?
Вошедший. Это не мое дело. Я приказал, я покупаю в харчевне мертвецов глоток кубка смерти.
Барышня Смерть. Ах ты, напасть какая! На рынок, что ли, пойти?
Вошедший. Ни снежинки совета и помощи.
Барышня Смерть. Уж очень ты подозрительный человек – вот что, верно говорю.
Вошедший. Да, или ты лишаешься права торговли смертью навсегда и повсюду.
Барышня Смерть. Вот какой строгий. (Надевает платочек). И вправду беда. Ну, чего смотришь, проклятый? В харчевне мертвецов нельзя пить чужими стаканами.
Среди мертвецов некоторое оживление, и у некоторых за меловой маской – огонь живых. Они шевелятся концами бровей, рта.
Барышня Смерть(берет хлыст). Назад, проклятые! Назад, в смерть! (Щелкает хлыстом). На кого теперь их оставлю? Сидите смирно (Уходит).
Двенадцать, которые прилипли к стенам, как скамья мертвых, оживают; некоторые зажигают спички: «Позвольте прикурить» – «Благодарю вас». Другие сладко позевывают, потягиваясь: «Ох-хо-хо!»
Барышня Смерть. Нет дома соседки. А здесь все повскакали. Уйди ты! что надо? Еще зарубит.
Тринадцатый. У меня ни капли сострадания. Я весь из жестокости.
Барышня Смерть(перебегает к двенадцати и усаживает их). Сидите, ястребы! Голову я потеряла.
Тринадцатый. Я, тринадцатый, спрашиваю – голова пустая?
Барышня Смерть. Пустая, как стакан.
Тринадцатый. Вот и стакан для меня! Дай твою голову.
Барышня Смерть. Вот не соображу, что делать; будь полная, знала бы.
Тринадцатый. Идет? – Ставка на глупость смерти.
Барышня Смерть. Идет.
Тринадцатый. Ты стояла когда-то на доске среди умных изящных врачей, и проволока проходила кости и выходила в руку, в паутине, а череп покрыт надписями латыни. Ну?
Барышня Смерть (потупившись). Да. Нас было три на цепи.
Тринадцатый. Отвинти свой череп. Довольно! Чаша тринадцатого гостя. А вместо него возьми мой носовой платок. Он еще не очень грязен и надушен (разворачивает).
Барышня Смерть. Повелитель! Ты ужаснее, чем Разин. Хорошо. А нижнюю челюсть оставь мне. На что тебе она? (Закидывает косы и отвинчивает череп, передает ему). Не обессудь, родимой.
Тринадцатый (передает носовой платок). Не обессудь, родная.
Барышня Смерть. С носовым платком плохо видно. Сам налей себе. В черном бочонке, в черном твоя вода. Слушай! не обмани меня! Как женщина, когда ее ведут в застенок, обнимает ноги палача, так я обнимаю и целую твои. Я ослепла. Я не вижу. Мой череп у тебя, у силача.
Тринадцатый. В первый раз в жизни я очень тронут таким добросердечным раскаянием. Смерть валяется в ногах у меня.
Двенадцать посетителей. Ты не обманешь, но мы обманем; мы, невольники у стены, в глазах у которых скоро будет по государству червей, мы заклинаем: обмани!
Барышня Смерть. Я не увижу ни букашек, ни пира в харчевне: горе мне, я слепа, я обнимаю ноги – ты хотел, угрожал, требовал квас мертвых. Он в бочонке, а мой в голубом. Не перемешай их. Смотри: дочь могил – как березовый веник у твоих ног – молит и заклинает. А если ты маятник между «да» и «нет», – то имей сердце!
Тринадцатый. Ты сама нальешь напитки.
Барышня Смерть. Но где мой череп? Где глаза? Слушай, я знаю, ты победил (Ищет голову). Что теперь мне подскажет мой носовой платок? – ничего! Я победила или умираю? (Вскакивает). Больше свиста свирелей из берцовых костей человека! Треска позвонков! ^Ударов в тазы! Больше лютней из узких мизинцев! Вы, двенадцать, вы хитро перешептываетесь. Среди вас я бродила с хлыстом. Теперь тоже не растерзаете меня. Прочь! Прочь!
О, черепа, играйте в лютни!
О, кости, бейте в балалайки!
Я налью две чаши – жизни и смерти – и сделаюсь иной, невкусной, беленой у дороги. Теперь выбирай.
Тринадцатый. Сама выбери.
Барышня Смерть. Я слепа.
Тринадцатый. Поэтому и выбери.
Барышня Смерть. Я пью, – ужасный вкус. Я падаю и засыпаю. Это зовется ошибкой барышни Смерти. Я умираю (Падает на подушки).
Двенадцать оживают толчками по мере ее умирания. Веселый пир освобожденных.
Барышня Смерть(подымая голову). Дайте мне «Ошибку г-жи Смерти» (Перелистывает ее). Я все доиграла (Вскакивает с места) и могу присоединиться к вам. Здравствуйте, господа!
23 ноября 1913
Боги*
Туда, туда,
Где Изанаги
Читала моногатари Перуну,
А Эрот сел на колена Шанг-ти,
И седой хохол на лысой голове бога
Походит на ком снега, на снег,
Где Амур целует Маа Эму,
А Тиен беседует с Индрой,
Где Юнона и Цинтекуатль
Смотрят Корреджио
И восхищены Мурильо,
Где Ункулункулу и Тор
Играют мирно в шахматы,
Облокотись на руку,
И Хокусаем восхищена Астарта, –
Туда, туда!
9 мая 1919
Где Ункулункулу – бревно с глазами удивленной рыбы. Их выковырял и нацарапал нож. Прямое жестокое бревно и кольца нацарапанных глаз.
Тиен – старик, с лысым черепом, с пушистыми кустиками над ушами, точно притаились два зайца. Его узкие косые глаза похожи на повешенных за хвостики птичек.
А Маа Эму – морская дикарка, с темными глазами цвета морского вечера, могучая богиня, рыбачка дикарка, прижимающая к груди морского соменка.
Шанг-ти – седой бородач, спотыкающийся в своей бороде.
Индра – могучая дева с зарей облаков на волосах. В черном поясе лесных цветов на теле.
Небесная баба – Юнона – облаком сизым ноги закрыла, четками утренних нег облаков.
Тор – старик с снежной бородой роящихся пчел. Снежные пчелы-вихри бороды, липовый улей – лицо, два летка – глаза.
Юнона, одетая лозою хмеля, напилком скоблит белоснежные каменные ноги.
Ункулункулу прислушивается к шуму жука-дровосека, проточившего ходами бревно деревянного бога.
Цинтекуатль – мысленно ловит личинку комара, плавающую в лужице воды в просверленной голове бога.
Венера – ставит на своих белокаменных плечах свежую заплатку, посвятив время починке белого камня любви.
Шанг-ти – смывает с черепа облако копоти. Как зайцы, над ушами висят два снежных клока седины.
Тиен – гладит утюгом свои длинные, до земли, волосы, ставшие его одеждой.
Астарта – стоит у водопада и держит около груди маленького сома.
Изанаги – надевает на себя на плечи нить серебряных рыбок.
Эрот:
Юнчи, Энчи! Пигогаро!
Жури кики: синь сонэга, апсь забира милючи!
(Впутывает осу в седые до полу волосы старика Шанг-ти).
Плянчь, пет, бек, пироизи! жабури!
Амур(прилетает с пчелой на нитке – седом волосе из одежды Шанг-ти):
Синоана – цицириц!
(Летает с пчелкой, как барин с породистой собакой).
Пичирики чилики. Эмзь, амзь умзь!
Юнона (натирает белые снежные волосы желтым цветком луга):
Гели гуга грам рам рам.
Мури-гури рикоко!
Сипль, цепль, бас!
Эрот (колотит ее по белым плечам длинным колосом осоки):
Хахиюки! Хихоро! Эхи, ахи, хи!
Имчиричи чуль буль гуль!
Мури мура мур!
Юнона: Чагеза! (отстраняет его, как муху, хворостиной).
Ункулункулу.
Жепр, мепр, чох!
Гигогагэ! гророро!
(По деревянным устам течет дикий мед, который он только что кушал. В волосах, из засохшей крови убитого врага, гнездо золотых ос. Их тела – золотые свирели – они ползают по щекам старого бога).
Юнона:
Вчера был поцелуй.
Мури гури рикоко.
(Печатает неделю и число на деревянных плечах бога).
А вот и имя Зи-зи ризи!
(Вырезывает ножичком).
Сиокуки-сисиси!
Ункулункулу: Перчь! Харчь! Зорчь!
(Сопит и уходит. Записная книжка великой красивой богини, следы любви строгими буквами на книге. Падают снежинки).
Юнона: Ханзиопо! Мне холодно.
(Перун подает ей черную медвежью шубу сибирских лесов. Богиня зябко окутывается в нее от снега. Снежинки).
Венера: Эн-кенчи! Рука Озириса найдена на камнях у водопада сегодня мною.
Эн-кенчи! Зибгар, зоргам! Дзуг заг!
Мэнчь! Манчь! Миу!
Целуйте! Зев зив диобэ! Цицирики цаца! Целуйте!
Гребнем рта чешите волосы страданий!
Сикикихи хазадеро.
Омр, бром, мэу, цицилици ци!
Цуги буги хорм!
Браг! брезг! дзо!
Аракаро дзуго дзи! бздрак!
Лелейте ресницами и большими птицами в них с испуганными крыльями – плачьте!
Омре, имре, умре.
Хала хала хити ти.
Хурм! хурм!
Миогэ! Миогэ!
Анче Патяй (во рту его вечный улей пчел, и он сосет свои медовые усы, седые):
Бархар куко псо псо псо!
Эрот (садясь ему на плечо):
Латы лети куль куль куль!
Амза омза мигоанчь!
Сио эльчи буль чулюр!
(Трепыхает снежными крыльями, садясь верхом на руку).
Чомпас (седой старик с божественными глазами):
Гдрак рариро рироро!
Хув, хав, хев.
(Снимает черную шкуру).
Кость медведя годится сосать и писать имена.
Юнона:
Дай мне.
Мара рама бибабуль –
Укс, кукс, эль!
Сиохаса чичиди!
Редедиди дидиди!
Кали (в одежде из черных змей):
Вода течет, никто не пьет – вот череп для питья. Красивый враг смотрел на звезды, и боги приказали умертвить, и сломан шелком позвонок.
Вейтесь, змеи смерти!
Ягза, перчи, бебзи ой!
Зергза ули лой мой той!
Грой эмчь амчи парири!
Зирию гора, пичири!
Тор (в снегах, точно в белых медведях):
Ртеп нагоги пиличили?
Пали чочи чиполочь!
Бург гавево ригорап.
Рамигома забзараг!
Муро баба буро пчех!
Гагагбя – гигагаз!
Гийи! Гик! (Ункулункулу)
Старик, дорогу!
Дерево – почет чугуну!
С меня течет свинцовый пот.
Кали:
Дай руку, дай обнять!
Но бойся змей!
А их укус смертелен, бог!
Эрот (хватает змею и летит, волоча змею):
Бигу гу барз, берз, гичичи!
Пипси опи, пага гу Чочи гуга, гени ган!
Аль, эль, иль!
Али, эли, или!
Чирчь, чарчь, смуль, нози! зика!
Мули моли моль!
Эк ак ук! кайи йоки пинии юк!
Гамчь, гемчь! кирокиви вэро!
(Кружится со змеей, козодоем хлопает в крылья).
Боги:
Эча учи очи
Кези нези загзарак!
Низаризи озири!
Меаумура зиморэ!
Кали:
Ветром смерти на них! Мертвого духа!
Мазачичи чиморо!
Перун:
Я нового бога привел, Ундури.
Познакомьтесь! Пни будут ложами!
(Эрот разбивает змею о каменные пальцы Цинтекуатля).
Кали:
Глюпчь! Пенчь! Дзэро.
(Тянется к мертвой волосами змей).
Прости, змея.
Цинтекуатль
Мап! Мап!
Брагвиро цигаро
Шалишь, малой! Не балуй!
Эрот
Лельга, оньга, эхамачи!
Ричи чйчи чичичичи!
Бродадудо бирарб
Пульси пельси пипапей.
(Прячется в волосах Юноны).
Юнона:
Дитя, что хочешь ты?
Макарао киочерк?
(Пепел богов падает сверху).
Логу ага дуапбго!
Велес(скотский бог):
Пице цапе сэсэсэ!
Брувуруру – руруру –
Сицилици цицици!
Пьянзь, пензь, панзь!
Эрот:
Лельга, бньга, эхамчй!
Ричи чичи чичичи!
Лени нули эли али!
Бачикако кикако.
Накикбко кукаке!
Кукарики кикику.
Папа пупи пигиги!
Мород, мород, миучали
Капа, капа, кап!
Эмч, амч, умч!
Думчи, дальче, дольчи!
(Взявшись за руку уносится с Велесом).
Макарао киочерк!
Цицилици цицици.
Вракулбки кака кам!
Чукурики чок!
Стрибог (нюхая алый цветок, смотрит на горы):
Бируры зирора! нели мали киликб!
Пигогая ранани; вуру туры пирорб!
Перун:
Тарх парака прак так так!
Пирирара пуруруру!
Тохо даго поророро! прокрокро!
Прокрокрапти!
Ундури:
Шарш, чарш, зарш.
Сегодня остяк высек меня и не дал тюленьего жира.
Рщи чакуру кумыбал!
Юнона:
Леолбла буарб! вицеоле сесесе!
Люнунуля изазо
Винавива мельчь и ульчь.
Сицоцара грозаза! морохоро рататати
Козомозо мионеги хиракуки сцицили!
Серикикика кукури!
Амур:
Бей баюро! Лиоели!
Мани эза, плюки оки, пель, пель, пель!
Пичиопи туртурту!
Пинчь, пенчь, панчь!
Сололбло морами.
Цинтекуатль:
Пруг, буктр, ркирчь.
Практв, бакв, жам!
Жрат, гаврт, тивт!
Марж бзор мерчь
Гигогаго! гро ро-ро!
Бзуп, бзой, черпчь жирх!
Рапр грапр апр!
Перзи орзи чивири.
Ляя уля нользи
Мони кино ро.
Бзлом!
Кукакбка апсь чиме!
Лаждь нажд кажд, шажд! цири!
Пум там турктр!
Жепр, мепрь чох!
(Жарит оленя, положив ветки на каменные ладони бога жабы)
Лель:
Левиапи, липаречи чизело!
Мури гури рикоко!
Бух, бах, бох, бур, бер, бар,
Эх, гиль ох!
Цицили!
Юнона:
Бальдур, иди сюда!
Зам, гаг, зам!
Ундури:
Дех, мех, дзупл.
Туки, паки сицоро,
Мигоанчи, мечепи!
Рбзук квакада квакира! хлям!
Тиен:
Сиоукин сисиси.
Сиокуки сицоро!
Хрюрюрюрю чицацо.
Печь, пачь, почь.
Хавихохо хрум дур пор!
Амт, гулп, пелп!
Хапри эпри хамти укси.
Цог! бег! чип! зуип!
(Кушает листья дерева).
Локи:
А вот и нож убийцы!
(Вонзает нож в шею Бальдура).
Мезерезе больчича!
19 ноября 1921.
Пружина чахотки*
Шекспир под стеклянной чечевицей
Действующие лица:
I. Кровяной шарик.
II. Винтик чахотки (пружина чахотки).
III. Писатель.
Я: Какая досада! Зажигалка не работает; пружина выпала; что делать? (Задумываюсь).
I
Вихрь чахоточной битвы.
Винтик чахотки. I-ый взвод чахотки! – направо, кру-гом!
Ножку, ножку!
Стучок! Стучок!
Азь – два! Азь – два!
Первый конный полк! Ноги вдевать в стремена! Ноо-жки! Направо!
Первый конный полк чахотки,
Шашки выдер-Гать В-он!
Ать! Ать!
Стой, стерва!
Ать! Не уйдешь, курва! Готов! Есть! Тихо… Лежит…
Падай, как падает краснощекое государство.
II
Винтик чахотки. Страшные воины крови! Что вы толпитесь, как четки на толстых пальцах жреца? Четками одной нитки, стадом овец около палки одного пастуха? Грудой пятаков, сложенных желтым скопцом, столбиком денег менялы? Эй! идешь, что ли, один на один? Не будь бабой! Кто у вас есть такой богатырь? чета мне?
Я – чахотка-воин! знаешь такого? А что?
Распахнись, душа! – Выходи! Один на один, Господа мать! Будь бойцом!
Распахнись, моя душа! Распахнись, плечо!
Эх ты, сила богатырская, да зачем меня мать родила? Господа мать! один на один!
Или я просверлю тебя насквозь, подлый воин крови, как вилка селедку!
И выйду узорной змейкой, величавым винтиком чахотки, с обеих сторон твоего живота!
Маша чахоткой с обеих сторон тебя – некая золотая рыбка!
Черт и молния! Искаженные зрачки святых!
Небо и пекло! Море марух! Нож и нега!
Святой и торгаш! Святой и ракло! 33 несчастья!
Ать! Ать! Взял за горло? Ломишь? Стой! – врешь!
Скинь шишак здравого смысла! Пришел нечетный вихрь дней. А это нехорошо!
Черт и молния! Я проткну копьем моего тела твое рыхлое, мягкое пузо, кровик шара!
Боевым, военным, крученым копьем пройду тебя и выйду сзади с черного хода.
Чванливый шар! Лепешка спеси!
Кубышка пыхтения!
Не лежи перед вилкой голодного, на блюде серебряном лакомкой.
Черт и молния! Я проткну твой живот, воин краснощекого здоровья, как олень протыкает рогами живот задремавшего удава, съевшего его, слышишь, кровяной шар?
Насквозь! Насквозь! Зыззз! Зыззз Эййа!
Аййа! Веййа! Бззы!
Первый чахоточный полк!
Шашки Вы-дер-Гать-вон!
Направо рази! Налево руби!
Ззз-а мм-ной!
Гром и боги! Столпотворение миров. Азбука шагает – что страшнее?
Довольно барышничать барышней, воспитанной тонко!
Снимите шлемы благоразумия!
Рев и песнь! Сто поцелуев на одном месте!
Ззы эзз! Ззы эзз!
Валяй! шагай! Громоздя упоенно горы черепов!
Башни шатать! крушить! крошить!
Наглец на наглецов! Стон стен! Я крученый меч!
Умри, или я умру и ты свернешь меня в пружину, покрыв меня обоями благоразумия, и усядешься на мне, воине чахотки, как важно читающий ведомость на мягком кресле.
Ты думаешь, что сложишь меня в большой мешок своего живота и заснешь, пока не скушаешь меня? Военные страсти, ужасные нравы.
И точно рога оленя в пестром животе удава, я буду бодать тебя тонким рогом, собираясь проткнуть иголкой полосатую кожу.
Честный поединок, черт возьми!
Дева и царские кудри!
Черт и лобзание влюбленных!
Чума и чахотка бледных стен! Яд и молния!
Ну, шагай, подлый воин крови, врукопашную.
Трус! дурочку валяешь? Празднуешь трусу? Стыдись! Поединок чахотки, бой алого здоровья и чахотки.
Стук черепов. Слышишь? Слышишь?
Решетка челюстей, черные пятна глазниц скачут по полю. Это череп пришел!
Завоевать средние пространства одного волоса.
Уф! Уф! дух битвы, радость крови, радость бытия; я втягиваю в ноздри радость битвы.
Я весел сегодня!
Я воин!
Гром и молния! Я буду бодать твой желудок!
Урр! Урр!
Ать! Ать! Полки, за мной!
Стой, стерва! не уйдешь!
Харр… Хырр… курва! Куда?
Величайшая во вселенной битва внутри одного волоска!
III
Винтик чахотки. Дикой лавиной пошли воины смерти.
А! не уберег головы для белой чахотки!
Воин крови (кровяной шарик). Ай, все волосы седые! на волосах зимняя погода – на волосах выпал снег.
Там уже можно ездить на санях. На рощах и лугах лица осенняя погода. Желтые листья. Скучный желтый лист. Летит черный ворон из глаза.
В клеточки мозга бросились воины чахотки. Начались убийства ученых за письменным столом… во время мысли об обеде из глины, священные замыслы высших. Окровавлены снежные волосы и рукописи с тонкими расчетами о съедобной глине.
В седых волосах главные бои.
Там развертывается главная игра.
Время распечатывает новые колоды сил.
Брошены <ко>зыри лучших полков, самых военных, самых храбрых, на поля главного сечения одного волоска.
Мертвая пора. Борцы схватились, сейчас умрут в соединительной ткани, соединяйтесь! вместо разницы мозга и крови и кости.
Мировые истины падают, как боги. А тело строгими глазами, стеклянной черной птицей, летящей вкось, следило за поединком чахотки и здоровья в хриплых легких, похожих на меха кузнеца.
Раздувайте огонь! чужим грудям.
Винтик чахотки. Воин здоровья, шагай на лютый бой, не будь бабой!
Писатель. Что делать с этой пружиной смерти? Она остервенела! Ба! не дать ли ей службу? В моей вполне приличной зажигалке нет пружины и она не работает.
Сегодня я даже израсходовал целую коробку спичек, не по кошельку! Вставить чахотку вместо пружины зажигалки.
Кровяной шарик. Ну, что, как? идет дело?
Писатель(смеется). Есть. (Показывает зажигалку). Зажигается! И какое хорошее красное пламя! Краснее губной помады.
Из чахотки вышла хорошая пружинка для
За-жигал-ки!
Совет: Пру-жиньте пружинку чахотки для зажигалок!
