Текст книги "Впотьмах (СИ)"

Автор книги: Веда Корнилова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 44 страниц) [доступный отрывок для чтения: 16 страниц]

Глава 4

Ночь прошла спокойно, если не считать того, что на постоялом дворе было довольно-таки шумно. Да, это вам не провинциальная гостиница, здесь город побольше, и по ночам на улицах не так опасно – я даже слышала, как между собой переговариваются стражники, находящиеся рядом с постоялым двором, но закрывать окна на запор все одно необходимо – мало ли что может произойти…

Утром я никак не могла решить, что мне делать дальше. Ясно было только одно: надо как-то вытаскивать из тюрьмы Эжа, но как это сделать? Оставалось надеяться только на то, что служанка сообщит мне хоть что-то про этого человека – вот тогда можно строить хоть какие-то планы. Скорей бы она подошла…

Служанка пришла, когда за окном было уже совсем светло. Забрав у меня из комнаты стеклянную пирамидку с потухшим стерженьком, она негромко сказала:

– Эжа твоего на краже поймали, срок дали…

– Какой?

– Не знаю. Только он еще, наверное, в тюрьме.

– В какой тюрьме?

– В нашей, в городской.

– Почему “наверное”?

– А ты чего, не знаешь? Всех осужденных оправляют на Каменные острова – они свой срок там отбывают. Правда, сейчас в нашей тюрьме осужденных набито под завязку, стражники дождаться не могут, когда их всех на острова отправят.

– Всех туда увозят?

– Конечно, кроме тех, кого к смертной казни приговорили – ну да с теми долго не возятся, быстро приговор исполняют. Но в этом году зима долгая была, да и весна затянулась, и потому льды возле Каменных островов только недавно растаяли. Так что еще никого туда не отправляли, народу в тюрьмах много скопилось – об этом нам стражники сказали, которые у нас пару кружек пива пропускают во время дежурства.

– Что еще за Каменные острова?

– Кто говорит, что там уголь добывают, кто говорит, что руду… В общем, туда осужденных на кораблях отвозят, а назад уголь и руду везут, а также тех, у кого срок вышел, только таких счастливцев не очень много – на Каменных островах зимой холодно, самая настоящая стужа, вот там многие и помирают…

– У кого Эж пытался что-то украсть?

– Не знаю, но прихватили его на горячем…

Если я правильно поняла, то посланника Ксении Павловны взяли прямо на месте преступления. Плохо дело…

– А что еще узнала?

– Да ничего. На нашем постоялом дворе народ вообще неразговорчивый, хозяин не любит болтовни, а если кто язык распускает, тому от хозяина крепко прилететь может.

– Погоди, но если Эж здесь останавливался, то его вещи в этом месте должны остаться.

– Ничего тут нет!.. – выпалила девица. – И вообще, лучше об этом не говорить.

Понятно – значит, здешний хозяин забрал себе все имущество Эжа, какое оставалось в его комнате. Более того – он и меня должен был взять на заметку, раз я расспрашивала его про невесть куда сгинувшего жениха, то бишь про Эжа… Пожалуй, будет лучше, если я сегодня же покину этот постоялый двор.

– Если ты больше ничего не знаешь…

– Ничего!

– Тогда, как договаривались – вот серебряная мета… – и монета мгновенно оказалась в руках девицы.

– Я пошла… – служанка направилась к дверям. – Ты будь поосторожней на нашем постоялом дворе, лишнего не оставляй и говори…

– Хорошо… – кивнула я. Надо же, девица едва ли не прямо говорит мне о том, что лучше отсюда уйти, так что мои подозрения подтверждаются. Переждав несколько минут после ухода служанки, взяла свою корзину, еще раз оглядела комнатку. Вроде ничего не забыла, можно уходить.

Перед уходом подошла к хозяину и заплатила еще за три дня вперед – пусть считает, что я намерена здесь задержаться. После этого направилась к выходу, просто-таки чувствуя, как мне в спину смотрит хозяин. Поскорей бы уйти отсюда, и больше никогда не показываться в этом месте.

Выйдя на улицу, прикинула, куда могу направиться. Пожалуй, стоит пойти прямо – скорей всего, именно эта улица ведет к центру города, и это неплохо – сейчас мне надо уйти с окраины Несла и найти другую гостиницу, пусть и дороже, но из числа тех, где хозяева не суют свой нос в комнаты постояльцев.

Подходящее место отыскалось примерно через полчаса – это была гостиница “Певчая птица” – во всяком случае, так ее назвала хозяйка, да и над дверью была вывеска с изображением птицы, отдаленно напоминающей глухаря. Цены тут были куда выше, чем на том постоялом дворе, откуда я только что ушла, а порядка и чистоты много больше. Правда, я опасалась, что сухопарая женщина неопределенного возраста – хозяйка гостиницы, скривится при виде моей простой одежды, но все прошло как нельзя лучше – как видно, она уже насмотрелась на самых разных людей, в том числе и на тех, кто приехал из глубокой провинции.

Выделенная мне комнатка оказалась немногим больше той, в которой я провела нынешнюю ночь, да и остановка в ней была не богаче, но подобное меня сейчас интересовало меньше всего. Надо узнать, что с Эжем, и как его спасти, потому что без него я вряд ли смогу хоть что-то сделать – буду брести наугад, словно впотьмах, но вряд отыщу нужное. И что мне предпринять? Хоть бы расспросить кого, только вот вряд ли найдется много желающих пускаться в откровенные разговоры на щекотливые темы с малознакомым человеком. Хотя, если подумать… Пожалуй, можно попробовать, все одно выбора у меня нет.

Спрятала под топчаном (по-счастью, у него оказались довольно-таки высокие ножки) те клубки шерсти, в которых были спрятаны деньги, а обычные клубки оставила на столе. Идти с пустыми руками не стоило, и потому взяла с собой корзину – я заметила, что очень многие женщины здесь ходят именно с корзинами, примерно так же, как у нас подавляющее большинство женщин носят сумочки. Правда, размерами корзинка была несколько больше тех, с которыми ходят горожанки, но другой у меня все одно нет.

Выяснив у хозяйки, где находится ближайший рынок, направилась туда. Впрочем, как я уяснила немногим позже, в ту сторону шли многие. В основном это были небогато одетые женщины, но встречались и женщины в более дорогой одежде, важно шествующие по улице, за которыми шли служанки с корзинками. Ясно, это жены местных богатеев с прислугой направляются на рынок за припасами. Одна из таких надутых особ задела меня плечом и брезгливо сморщила губы – мол, ходит тут всякая деревенщина!..

Рынок оказался очень похожим на тот, что я уже видела раньше, только вот народу и товаров на нем было куда больше, так же как и шума с толчеей. Однако меня меньше всего интересовал ассортимент на прилавках, я пришла для другого. Обходя рынок по краю, я внимательно смотрела по сторонам, но прошло немало времени, пока мне на глаза не попалось именно то, что я и искала – небольшой неказистый домик, перед которым скучало несколько девиц известной профессии. Любому ясно с первого взгляда, что перед ним дешевый бордель при рынке: девицы тут довольно низкого пошиба, да и возраст у них юным не назвать. Не сказать, что эти особы выглядят уж очень хорошо и свежо, но мне до их вида дела нет, тем более что клиенты из приезжающих к ним нет-нет, да подходят – похоже, что гости из деревень желают вкусить городских развлечений. Мне же остается только ждать, и если хоть одна из этих девиц с пониженной социальной ответственностью отойдет подальше, то я постараюсь как-нибудь разговорить ее на интересующие меня темы. Почему я сделала такой странный выбор? В свое время, работая в больнице, я не раз сталкивалась с такими особами, и знаю, что они весьма сведущи в некоторых вопросах.

Ждать пришлось довольно долго, не менее часа, но потом я отвлеклась буквально на минуту, а когда посмотрела вновь, то заметила, как девицы вовсю чешут кулаки о какую-то потрепанную особу – похоже, там назрел серьезный скандал. Впрочем, драка закончилась быстро, побитая персона пошла прочь, а девицы кричали ей вслед что-то обидное – похоже, эту личность за какую-то серьезную провинность изгоняют из своих рядов. Не знаю, в чем там дело, но если я правильно поняла кое-что из обрывочных слов, то данная особа залезла в карманы своих товарок, за что и поплатилась.

Я догнала женщину у какой-то кучи ломаных ящиков и старых досок – она вытирала кровь из носа, похоже, что подруги по профессии ее здорово отделали. Вблизи было видно, что особа немолода и хорошо потаскана жизнью. А еще она крепко разозлена и от нее пахло перегаром.

– Ой, беда какая!.. – я сдернула с корзинки ткань, которой она была накрыта. – Где это ты так поранилась? Вот, возьми, кровь надо остановить…

– Тебе чего надо?.. – женщина вырвала у меня ткань из рук, и приложила к носу. – Вали отсюда!

– Но вам плохо…

– Твое какое дело?.. – та сплюнула на землю. – Иди, куда шла, не задерживайся!

– Но я…

– Ты чего ко мне цепляешься?.. – женщина явно хотела сорвать на ком-то свою злость. – Двигай отсюда, пока цела!

– Я ж помочь хотела… – вздохнула я, заметив, что предполагаемая собеседница бросила заинтересованный взгляд на мою корзинку – там стоял кувшин с вином, который я недавно купила на рынке.

– Жалостливая какая!.. – огрызнулась та. – С чего это вдруг?

– Просто мне показалось, что в отношении тебя допущена какая-то несправедливость…

– Скажите, показалось ей! Если меня жалко, то подкинь деньжат – оно, знаешь ли, куда лучше, чем попусту трепаться о жалости!

– А я так просто денег не могу – самой нужны.

– Почему это – “так просто”? Я ведь и отработать могу!

– Вряд ли, хотя… Хочешь немного заработать?

– А если хочу, то что?.. – женщина неприязненно смотрела на меня.

– Я приезжая, а тут такая беда… Не знаю, к кому и обратиться! Все отмахиваются, дела со мной иметь не желают, ничего говорить не хотят – может, хоть ты советом поможешь? Не бесплатно… – я достала кошелек, и вытряхнула на ладонь десятка полтора чешуек, причем среди медных и золотых монеток светились и три серебряные, а также одна золотая мета. Женщина не стала долго раздумывать, разом смахнула монеты в свой карман, а затем по-хозяйски ухватила кувшин с вином.

– Ну, раз такое дело, то пойдем, посидим где-нибудь, нечего тут стоять… – она кивнула головой в сторону. – Там вроде местечко подходящее имеется.

Подходящим местечком оказался донельзя загаженный угол, отгороженный высокой кучей мусора, в котором копалась пара самых настоящих крыс. В любое другое время я бы к такому месту и близко не подошла, но сейчас выбирать не приходится. Присев на какой-то сломанный ящик, я рассказала уже привычную историю о своем женихе, и о том, что приехав в этот город, узнала о том, что он в тюрьме.

– Представь только, какое горе!.. – всхлипывала я, думая о том, что за последнее время во мне пробудились актерские таланты. – Тетушка меня даже в дом к себе не пустила – говорит, нечего с ворьем знаться, да семью позорить, велела мне уезжать домой и разорвать помолвку! Получается, что я своего жениха больше никогда не увижу! Хоть бы попрощаться с ним напоследок!

– Тоже мне, беда! Иди в тюрьму, заплати за свидание, да прощайся… – пожала плечами женщина, отхлебывая вино прямо из кувшина.

– А можно?

– Если заплатишь, и твой жених все еще здесь, в городской тюрьме – то можно. Конечно, это разрешается, ежели он в камере не буянит, и ведет себя тихо. Ну, а коли тюремщики им недовольны, и он в карцере заперт, то никаких свиданий не дадут, и не надейся!

– И сколько же платить надо за то, чтоб с женихом увидеться?

– Сама понять должна, что парой медных чешуек там не обойдешься. Обычная цена – одна медная мета.

– Так я даже не знаю, где находится эта самая тюрьма!

– Об этом лучше бы вообще не знать… – женщина вновь сделала глоток вина. – Но если тебе так приспичило, то подскажу, как ее отыскать, хотя красивым бабам в том месте делать нечего. Там стражники – сплошные кобели, чтоб их! так и норовят под юбку залезть, причем задаром!.. Так за что, говоришь, жених твой тюремных крыс кормит?

– Да не знаю я! Все, что мне сказали – его “прихватили на горячем”! Что это такое – не представляю, на какой срок его осудили – тоже не знаю!

– Если на горячем прихватили, то, значит, твой женишок на Каменные острова отправится… – сделала вывод женщина. – Лет пять, а то и десять будет руду в шахтах ковырять, и это в том случае, если сопротивление при аресте не оказал. А если оказал, и какому-нибудь стражнику по зубам врезал, то ему лет пятнадцать навесят, а то и больше, да и отправят в шахту поглубже, так что навечно останется твой ухажер на тех островах. Мой совет – ищи себе нового жениха.

– Ой!.. – я прижала ладони к щекам. – Какой ужас! Выходит, совсем ничего сделать нельзя?

– Ну, я ж не знаю, сколько ему судья присудил и какой откуп назначил!

– Какой еще откуп?

– Ты из какой дыры сюда заявилась?.. – ухмыльнулась женщина. – Или у вас на Арсаре откупа нет?

– Может, и есть, но в нашей деревне все тихо, никакого суда нет, все вопросы решаем сами, промеж собой, и у нас всего один стражник имеется для порядка. А еще староста…

– Ну и жуткая же глушь – этот ваш Арсар!.. – моя собеседница вновь ухватилась за кувшин. – Сидели бы вы там у себя, олухи деревенские, и в большие города не лезли, потому как ничего хорошего из этого не выходит! Женишок твой сюда невесть зачем заявился, из вашей глухой дыры приполз, а соблазнов тут – через край, вот мужик от невеликого ума и решил поживиться, а для этого толк надо иметь, ловкость и голову на плечах! Потому и погорел, деревенщина сиволапая! Правильно – не хрен лезть, куда не надо, если умения нет! А откуп… Если человек в первый раз попался, то ему, помимо срока, откуп назначается, то есть судья указывает, сколько нужно в казну заплатить, чтоб с того человека судимость сняли и на свободу отпустили. Сама понимаешь, что медяшками тут не обойдешься – только полновесное серебро. Если родственники или друзья деньги наберут, то человека отпускают, только клеймо на плечо поставят, чтоб на всю жизнь запомнил, чего его ожидать может, если вновь за старое возьмется. Ну, а если этого человека снова поймают, да клеймо увидят, то все – откуп уже не дозволяется, и его или на Каменные острова отправят, или к смертной казни приговорят.

– А откуп… Он большой?

– Что, заплатить хочешь?.. – покосилась на меня женщина. – Ну, помечтай, если тебе от этого легче станет, только вот таких денег простому человеку взять неоткуда. Судьи – они думают лишь о том, как людей вчистую обобрать, да казну наполнить – это, считай, тоже в их обязанности входит, а потому столько денег за откуп назначают, что даже богатый человек не раз подумает, спасать ему родственника, или нет. Мало кого откупают – уж очень дорого.

– Насколько дорого?

– А тебе не все равно? Или у тебя сундук с серебром в загашнике имеется?

– Просто хотелось бы знать…

– Меньше знаешь, крепче спишь, а то еще дурь какая в голову придет… – женщина потрясла кувшин и вздохнула. – У меня соседка была, вдова, жила в маленьком домике, с садом и огородиком – конечно, не дворец, но ей больше и не надо было. А еще сын единственный у нее имелся, балбес конченый, только деньги тянул и влезал во все паршивые истории, как мать его за это не ругала. Дело кончилось тем, что однажды парня загребли, причем за дело, и с компанией таких же бездельников, как и он. Судья сказал: семь лет на Каменных островах или откуп в тридцать серебряных крепи. Ну, соседка все продала, что у нее имелось, набрала тридцатник, да и выкупила сыночка, хотя самой после этого пришлось жить едва ли не улице. Сыночку такое нищенское существование, конечно, пришлось не по вкусу, и вскоре его снова прихватили на краже – как видно, тюремная наука ему не впрок пошла. В этот раз ни о каком откупе, конечно, уже и речи не шло, так что отправили дурака на каторгу, причем срок дали немалый, и с той поры о нем ничего не слышно. Соседка моя вскоре где-то в нищете померла… Вот подумай сама, стоило ли ей сыночка из беды выручать, или о себе нужно было заботиться?

– Невесело.

– Да уж какое тут веселье, слезы одни! Однако ты, я вижу, все одно хочешь со своим женихом повидаться. Ну, то, что все бабы дуры – это всем известно, мы сами себе жизнь портим…

С женщиной я распрощалась спустя четверть часа. Она куда-то побрела, прижимая к груди ополовиненный кувшин, а я, купив на рынке кое-какой еды и сложив ее в корзину, отправилась к зданию тюрьмы, благо женщина во всех подробностях описала мне дорогу до нее. Идти пришлось долго, потому как тюрьма оказалась на противоположном конце города, да я еще и путалась в переплетениях улиц. Когда же я дошла до длинного здания, сложенного из серого кирпича, то мне и без пояснений стало понятно, что я оказалась возле тюрьмы: от этого мрачного сооружения просто-таки веяло унынием и безысходностью, а возле входа стояло несколько женщин с корзинами в руках, и во всех корзинах находилась еда. Похоже, все эти женщины несут передачи своим родным, тем, кто сейчас находится здесь, в этом более чем неприятном месте.

Молча подошла к ним, и пристроилась в конец короткой очереди. Пока я раздумывала, не спросить ли что у женщин, отворилась крепкая дверь, и оттуда вышла немолодая женщина, вытирая слезы. Стражник, показавшийся вслед за ней, скомандовал:

– Ну, кто следующий? Да пошевеливайтесь, чего спите на ходу!

Понятно, что на свидание с заключенными пускают не всех сразу, а по очереди. Женщина, стоявшая впереди, направилась к дверям, а вышедшая поплелась прочь. Судя по всему, ничего хорошего это свидание ей не принесло.

– Говорят, возле Каменных островов лед уже растаял, так что скоро туда людей повезут… – негромко произнесла одна из женщин.

– Как подумаю, что больше никогда мужа не увижу, так сердце и сжимается… – всхлипнула молоденькая девушка.

– Да у всех нас одно горе…

– Но ведь некоторые возвращаются!

– Некоторые, но не все…

Разговор особо не клеился, но ясно одно: все родные и близкие осужденных со страхом ожидают то время, когда приговоренных отправят на острова – понятно, что это время неумолимо приближается, и нет никакой уверенности в том, что сегодняшнее свидание не окажется последним.

Когда подошла моя очередь, то я перешагнула через высокий порог, и за моей спиной закрылась дверь. Заскрежетал засов, и я оказалась в небольшом помещении, освещенном светом факелов. Помимо меня, там находилось еще несколько стражников, и все с интересом смотрели на меня. Немолодой стражник, сидящий за столом, пробурчал:

– Чего стоишь? Плату за свидание я за тебя вносить буду?

Без разговоров положила на стол медную мету, после чего стражник заскрипел пером, что-то записывая в длинном свитке.

– К кому пришла?.. – не отрываясь от записи, спросил он меня.

– К Эжу.

– Кто ему будешь?

– Невеста.

– Надо ж, еще и года не прошло, как овдовела, а уже жениха себе завела, да еще из тех, кому закон не писан… – пробурчал один из стражников. – Совсем у некоторых баб стыда нет.

– Корзину на стол ставь, и вытаскивай все из нее… – продолжал стражник, откладывая в сторону перо, испачканное чернилами.

– Зачем?.. – не поняла я.

– Может, ты там своему кавалеру в корзинке пяток ножей принесла… – ухмыльнулся молодой парень с наглыми глазами, стоящий неподалеку от меня. – Вот их поисками и займемся.

Не говоря ни слова, стала выкладывать из корзины пироги, хлеб, вареные яйца, копченое мясо… Казалось бы – обычная проверка, но неприятно смотреть на то, как стражники разламывают на несколько частей пироги и хлеб, разрезают мясо, закидывая неаккуратные куски назад в корзину. С трудом удержалась, чтоб не сделать замечание, но понимала, что сейчас мне лучше помолчать.

– Тебя тоже обыскать надо… – продолжал молодой парень.

– Зачем?.. – от подобной перспективы хотелось уклониться.

– Может, ты пять ножей в другом месте припрятала… – хохотнул стражник. – Вот там их и поищем.

Да уж, моя недавняя собеседница была права, когда говорила, что тюремная стража любит распускать руки. Похоже, что для них обыск посетительниц являлся не столько доскональным выполнением своих служебных обязанностей, а скорее, развлечением во время долгого дежурства. Я с трудом удержалась, чтоб не врезать по физиономии парочке стражников, особенно тому парню с наглыми глазами – у него были особо шаловливые ручонки.

– Перестаньте!.. – у меня из глаз брызнули слезы, и особо стараться для этого не пришлось. – Сами ж видите, что ничего у меня не припрятано!

– Кроме кошелька за пазухой… – хохотнул стражник.

– Хватит… – поморщился стражник, сидящий за столом. – У нас тут два Эжа на казенных харчах сидят, который из них твой?

– Тот, который с Арсара.

– Да они оба с Арсара, и в одной камере сидят, так что разбирайся сама… Парни, проводите ее. Да, и без глупостей – у дверей родственников еще полно, нам всех впустить надо.

Скрип несмазанного железного замка – и я оказалась в длинном темном коридоре, кое-где освещенном светом факелов. Тут нет никаких окон, и ощущение замкнутого пространства и темноты просто-таки давит на тебя. А еще вокруг словно разлито ощущение безысходности… Темно, спертый воздух, а уж вонь стоит такая, что в горле першит. Все правильно – сейчас здесь находится множество людей, причем ни о какой санитарии тут и речи нет, а потому и ароматы соответствующие.

– Стой здесь… – стражники втолкнули меня в небольшую комнату, разделенную посередине железной решеткой. – Сейчас сюда приведут твоего Эжа. Как войдет, мы сразу же песочные часы поворачиваем, и как песок пересыплется, так и свидание заканчивается. Да, и нельзя трепаться дольше отведенного времени.

Что ж, подожду. Кстати, большие песочные часы, находящиеся на столике у стены, внешне очень похожи на наши, земные… Ой, не о том думаю! Мне только и остается, как надеяться на то, что одним из этих двоих окажется тот самый человек, которого Ксения Павловна отправила на поиски своей дочери. Если же выяснится, что я ошибаюсь, то мне придется заново начинать поиски, а этого бы очень не хотелось.

Когда заскрипела открываемая дверь, и по ту сторону железной решетки очутились двое мужчин, я даже растерялась – оба примерно одинакового роста, оба заросшие светлой бородой, у каждого волосы с головы свисают сосульками, лица и руки испачканы, а одежда невероятно грязная… Можно сказать, эти двое внешне почти не отличаются друг от друга. А еще они прикрывают ладонью глаза от света факелов – похоже, в камере, где они сидят, стоит если не самый настоящий мрак, то нечто вроде того. Ну, и как мне из этих двоих опознать того, кого я ищу? Тут любой растеряется…

Конечно, Ксения Павловна ранее показывала мне фото человека, который согласился помогать ей с поисками дочери, и я его внешность хорошо запомнила, но в данный момент, при чадящем свете факела, невозможно как следует рассмотреть лица людей, стоящих напротив меня. И потом, на фото был весьма привлекательный молодой человек лет двадцати восьми – тридцати, светловолосый, неулыбчивый и строгий, отдаленно смахивающий на какого-то красавчика из российских актеров. Надо сказать, что с некоторых пор я с предубеждением отношусь к красивым мужчинам – для этого мне достаточно вспомнить Антона, и то внимание, которое ему то и дело оказывали женщины…

Сейчас же передо мной находятся два человека, едва ли не до ушей заросшие бородой, да и грязь на их лицах лежит едва ли не толстым слоем! Тут призадумаешься, как бы не ошибиться, потому как эти двое чем-то сходны между собой… А меж тем стражники находятся рядом, не сводят с нас глаз, и если сейчас эти двое заключенных поинтересуются, кто я такая… Да и песок в часах уже начал пересыпаться, и, похоже, через несколько минут в верхней половинке часов его не останется. Э, нет, надо немедленно взять инициативу в свои руки, а иначе все может кончиться далеко не лучшим образом.

– Евгений… – произнесла я, шагнув к решетке. Почему я назвала именно это имя? Да просто именно так звали мужчину, которого я сейчас разыскиваю, и если один из этих двоих тот самый Евгений, то он должен откликнуться. Так и случилось: тот человек, который стоял справа, лишь недоуменно смотрел на меня, а другой, стоящий слева, явно растерялся, а потом у него вырвалось:

– Что? Повтори!

Похоже, я не ошиблась! Уже неплохо, хотя представляю, как парень удивлен, услышав свое имя. Надеюсь, он быстро сообразит, что к чему.

– Эж, милый… – заговорила я, шагнув к решетке. – Я назвала тебя твоим прежним именем, которым тебя называла тетушка Ксю… Прости, я даже не соображаю, что говорю, так обрадовалась, когда тебя увидела, что все из головы вылетело! Мелю какую-то чушь и остановиться не могу… Просто не знаю, что и сказать при нашей встрече!

– Я тоже не знаю… – буркнул Эж, стараясь понять, что происходит.

– Знал бы ты, как долго мне пришлось тебя искать, и как рада, что наконец-то тебя увидела!.. – продолжала я. – Ты тоже рад меня видеть, правда? Тетушка Ксю сказала мне, что ты отправился сюда, в этот город, по важному делу, которое она тебе поручила! Мне известно, что ты приезжал назад, к ней, всего лишь разок, и ненадолго, так что мы в твой прошлый приезд не встретились. Потом ты вновь уехал, и от тебя так долго не было новостей! Сейчас тетушка Ксю послала меня сюда, чтоб я нашла тебя, и чтоб мы все вместе вернулись назад, но я и подумать не могла, что ты можешь быть здесь, в этом ужасном месте! Как это произошло?

– Долго рассказывать… – Эж чуть помолчал. – Ты зачем сюда заявилась?

– Хотела тебя увидеть… – заявила я, вытирая непрошеную слезу. Вообще-то у меня от здешней вони глаза стали слезиться сами по себе, и подобное пришлось как нельзя кстати. – В этой жизни без тебя мне никак не обойтись! А ты как будто не рад меня видеть…

– Почему же, рад… – без особых эмоций в голосе произнес Эж. – Как ты меня нашла?

– Просто искала…

– Тетушка Ксю, значит… – протянул мужчина, начиная что-то соображать. – Неужто беспокоится обо мне? Да еще и тебя послала… Если честно, то я от нее такого не ожидал… Ну и шустрая же тетка! Как она, кстати?

– Переживает, что вскоре ей поневоле придется уезжать из родного дома, а еще она постоянно тревожится о своей дочке с ее непутевым ухажером.

– Еще б ей не беспокоиться…

– Эж, милый, мы с тобой говорим не о том, сейчас не до тетушки Ксю, надо подумать о нас с тобой! Я уже знаю, что тебя осудили… Что с приговором, и какой назначили откуп?

– Да что хорошего может сказать судья, этот старый хрыч?… – мой собеседник понял, что надо поторапливаться. – Вкатил мне девять лет труда на Каменных островах или же откуп в сорок серебряных крепи.

– Много…

– Кто бы спорил!

– А что еще судья сказал? Подробнее…

– То и сказал, что Эж из Арсара, суд над которым состоялся восьмого юта в год Белой Птицы, осужден за кражу на девять лет или откуп в сорок серебряных крепи.

– Как же тебя могли обвинить в краже? Ты же никогда не брал ничего чужого!

– Можно подумать, стража стала хоть в чем-то разбираться!

– Неужели ничего нельзя сделать?

– Слышь, хватит языком молоть, лучше жрачку из корзины вытряхивай… – заговорил второй мужчина, стоящий рядом с Эжем. – Нас тут одними помоями кормят, а у тебя полная корзинка жратвы! Во бабы! Вместо того, чтоб своего мужика покормить, она ему плетет невесть что!

– Эж, а со здоровьем у тебя как?.. – я старалась не обращать внимания на грубость.

– Пока ничего, держусь из последних сил, хотя в голове крутится невесть что, причем все думы только о дальней дороге на Каменные острова, которая может оказаться очень непростой…

Похоже, этот человек дает мне понять, что у него имеются какие-то планы побега, причем он рассчитывает сбежать, когда заключенных будут отправлять по этапу. Э, нет, пусть пока сидит, ждет и не дергается!

– Не думай об этом ужасном месте, и выкинь из головы все дурные мысли насчет дороги на острова! Может быть, все еще наладится…

– Хотелось бы…

– Расскажи, как ты жил все это время без меня?

– Можно было бы жить и получше, во всяком случае, кое-что у меня стало налаживаться! И такой облом…

– Знал бы ты, как мне жаль, что ты находишься здесь!..

– Вдовушка, ты не болтай, а выкладывай, что в корзинке принесла… – подал голос один из стражников. – Время заканчивается.

– Да, конечно… – просто-таки вытряхнула на небольшой колченогий стол содержимое корзины. – Только как же…

– Не сомневайся, передадим… – буркнул стражник. – Все, время свидания закончилось. Эй, уводи арестантов!

– Эж, я еще приду к тебе!.. – заговорила я в спину уходящего Эжа. – Не сомневайся! Да и тетушка Ксю не переживет, если мы не вернемся к ней все вместе!

Заключенные ушли, дверь за ними закрылась. Вздохнув, я хотела, было, выйти, но меня задержал стражник с наглыми глазами.

– Вдовушка, а хочешь, я тебе устрою свидание наедине с твоим женишком? И не на несколько минут, а куда дольше? Побудете вдвоем, без лишних глаз и ушей.

– А разве такое возможно?

– В моих силах многое.

– Как я понимаю, не бесплатно?

– Соображаешь… – ухмыльнулся стражник. – Это и всего-то будет стоить пару монет мне, а еще мы с тобой ненадолго задержимся в темном уголке – должна понимать, что я пойду на нарушение устава, так что и ты должна расстараться. Соглашайся, пока я добрый. Сама потом спасибо скажешь.

Да, та многоопытная девица на рынке сказала мне чистую правду, когда предупреждала о том, что охранникам тюрьмы особо верить нельзя – здесь у них, можно сказать, побочный заработок на доверчивых родственниках осужденных, а еще они стараются воспользоваться непростым положением тех симпатичных девушек, которые приходят на свидание в тюрьму к своим родным. По словам моей собеседницы, деньги охранники возьмут без проблем, получить с посетительницы требуемое будут рады – но и только! Ни на какое свидание можно не рассчитывать, потому как на нарушение правил ни один из тюремщиков не пойдет. Просто скажут посетительнице нечто вроде того, что, дескать, сейчас внезапно проверка в тюрьму нагрянула, а потому извини, дорогая, но свидание с родственником в данный момент устроить никак нельзя! Увы, мол, но такое случается. Тут нет никакого обмана, так сложились обстоятельства, а потому считай, что тебе просто не подфартило… Стражники прекрасно понимают, что ни одна из этих женщин не будет жаловаться, да и язык будет держать за зубами, опасаясь как всеобщего осуждения, так и того, как бы позже охранники позже не отыгрались на заключенных. Женщины тоже разумеют, что их обвели вокруг пальца, но что они могут сделать в этой ситуации? Сами дали деньги, сами согласились на все остальное…

– С меня хватит и этой встречи… – отрезала я.

– А ты подумай… – продолжал стражник, по-хозяйски притягивая меня к себе. – Через несколько дней арестантов начнут отправлять по этапу, так что со своим женихом тебе вряд ли удастся поговорить наедине.

– Подумаю… – я откинула от себя руки стражника. – Может, завтра еще приду, а может и послезавтра. Тогда и поговорим.

– Ну, смотри, второй раз я могу и не согласиться.

– Значит, судьба у меня такая…