Текст книги "«Хроники мертвых городов»"

Автор книги: Василий Скородумов

Соавторы: Жан-Кристобаль Рене,Татьяна Осипова,Анастасия Венецианова,Дмитрий Зайцев,Сергей Кулагин,Нитка Ос,Александр Васин,Марк Волков
сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 12 страниц)

– Погоди, я пока мамке напишу, что уеду на пару дней, – он вытащил из кармана мобильник, а рыжеволосый волшебник с любопытством взглянул на чудо прогресса номаджей.

Руфус помнил, каким был мир двадцать лет назад, и теперь не узнавал его, как будто в этой реальности поселился какой-то волшебник. Кто-то подарил номаджам знания. Тёмные и жадные людишки Зазеркалья никогда бы не научились творить чудеса без чьей-либо помощи. Старый волшебник, крякнув, потёр ладошки, вытащил из кармана трубку и закурил, выпуская к потолку ароматный дым.

– Не, мамка говорит, чтобы я был дома к её приезду. Надо помочь с переездом её подруги…

– Но как же умирающий город? – с трагичным лицом Руфус простёр руки к потолку. – Там ведь тоже и мамы, и дети! И неужели, – волшебник хитро прищурился, – тебе не интересно взглянуть на магический город хотя бы одним глазком? А?

– Руфус, если б мне было пятнадцать, то конечно, но теперь я стал более ответственным. Тоже мне, нашёл Гарри Поттера.

– Кого?

– Неважно.

– Ну давай на полчасика? – не унимался старый пройдоха.

– А обратно как?

– Путём магии.

– Тогда скажи мне заклинание. – Никита склонил голову набок и, взяв со стола ручку, приготовился записать волшебные слова на ладони.

– Хорошо, – кивнул хитроумный Руфус. – Пиши. Сол доми эро, эт квис эст меус ин домум суам, эт дисас ад кор.

– Язык, блин, сломаешь, – выдохнул Никита, записывая неровным почерком на ладони волшебные слова. Обычно он на экзаменах шифровался так. Руфус с важным лицом кивнул, добавив, что пора начинать волшебство.

– Только читай внятно и не ошибись, а то отправишься в рабство к Чёрному рыцарю.

Комаров приподняв бровь, усмехнулся. Потом пробежался глазами по записи и, взглянув на Руфуса, кивнул, что готов к путешествию. Он до конца не верил, что внезапно появившийся странный человечек перенесёт его в волшебный город с помощью магии. Парень решил подыграть назойливому гостю. В его магических способностях Никита не сомневался, но опасался, что совершает ошибку.

Перед глазами вспыхнуло золотистое облако. Комарова завертело, словно он кружился на «американских горках» в Луна-Парке. Парень зажмурился, почувствовав, как несётся вверх. В ушах засвистело, а потом Никита полетел вниз.

Приземлившись на что-то мягкое, он ощутил запах свежескошенной травы и услышал сдавленный крик Руфуса.

– Всё лучше, чем на проклятую крышу, – кряхтел старый волшебник.

Никита потряс головой, приходя в себя, в голове шумело. Сидел он в стоге сена, стоявшем посреди городской площади. Парень с удивлением огляделся. Странным образом волшебный город очень походил на место, откуда прибыл юноша. Он окинул взглядом площадь, заметив Руфуса, застрявшего в большом квадратном ящике.

Спрыгнув с повозки на мостовую, Комаров огляделся, решив помочь выбраться человечку. Бедолага застрял и беспомощно дрыгал короткими ножками.

Сбив с ног, на Никиту налетело розовое облако. Незнакомка выпала словно из воздуха и захихикала. Комаров не сразу понял, кто это. Девчонка с ярко-розовыми волосами, повалив парня навзничь, уселась на его груди и потешно рассмеялась.

– И кто же рядом с порталом паркуется? – она мотнула головой в сторону телеги с сеном.

– Не знаю, – только что и смог ответить Никита, разглядывая очаровательную незнакомку. Глаза девушки, необычной миндалевидной формы, излучали свет и казались яркими, золотистыми. Длинные пушистые ресницы, как у куклы, а губы яркие, пухлые. «Ей не больше шестнадцати», – решил Комаров. Сердце его отбивало ритм, точно внутри груди сидел барабанщик и стучал ладонями по перкуссии.

– Ты смешной, – улыбнулась она. – А это кто застрял в навозной куче?

Никита повернулся в сторону квадратного ящика и, почувствовав «аромат полей», рассмеялся:

– Это Руфус. Я с ним.

– Ты номадж? Точно. – Незнакомка с розовыми волосами нахмурила аккуратные бровки. Потом слезла с груди парня, поправляя платье, и протянула ему руку: – Я Клео. Меня все зовут Клеопатра, но для друзей я просто Клео. Идём, пока Руфус не выбрался!

Милое создание потянуло Никиту за руку, и, поднимаясь на ноги, он рассмеялся. После телепортации его покачивало, и бежать за Клео показалось не совсем правильным решением.

– Идём, Руфус догонит! – махнула рукой девчонка.

Комаров не выпускал ладони из цепких пальцев Клео. Он вдруг вспомнил о заклинании, взглянув на руку, и увидел, что надпись немного стёрлась.

Они бежали, свернув с площади в узкий проход. Выскочили к горбатому мостику через реку и остановились возле запруды, чтобы перевести дыхание. Никита никогда ещё не ощущал себя настолько свободным. В животе порхали бабочки. Он смотрел на Клео, жительницу волшебного мира, и не задумывался, почему оказался здесь. Он подумал вдруг о Руфусе и ещё о том, что нехорошо было оставить его на площади, сбежав с новой знакомой.

Дивина походила на родной город Никиты, только вместо асфальта камень, и здания не из бетона, стекла и металла. Стены строений были из кирпича, камня или дерева, яркие витражи окон удивляли разнообразием и красотой. Одно озадачивало парня – тишина и хрупкость, царившая во всём. Вот статуя ангела, которой он коснулся, чуть не рассыпалась.

– Креатурай! – выкрикнула девушка, взмахнув палочкой над статуей. «Чудеса продолжаются», – пронеслось в мыслях Никиты. Трещинки на статуе загладились, исчезли сколы и вмятины.

– Да разве это сложно? – Клео, на манер ковбоя, сунула палочку в импровизированный чехол-кобуру на поясе. – Это ерунда, есть более трудные задачи, которые мне не решить. Ведь я только учусь.

– Любопытно. Вот у меня бы получилось? Или для этого нужно быть волшебником?

– Вот сейчас и проверим, – заговорщически захихикала Клео. – Держи. Вот так. – Теперь в её тоне появились нотки учителя. – Расслабь запястье, бери палочку так, чтобы большой и указательные пальцы были сверху. Вот, а средний внизу, это как берёшь в руки карандаш и пишешь.

– А-а, ясен пень, – кивнул Никита.

– Ой, я не спросила, а как тебя зовут?

– Никита Комаров, но для друзей просто Ник.

– Ну, давай, Ник, скажем, – она подняла очаровательные глаза к небу. Потом прошептала на ухо юноше волшебные слова. – Пространство не любит, если заклинания бросают на ветер без применения палочки.

– Люкс навикулям! – выкрикнул Никита, взмахнув палочкой. В воздухе замерцало, и перед ними появилась серебристая лодка. – Вот это да! – воскликнула Клео. – Да, ты из маджей.

– Кого?

– Маджей! – Она захлопала в ладоши и подпрыгнула, отчего розовые волосы озорницы вспыхнули ярким светом. – Наш человек!

– Ну, да, – с сомнением в голосе вздохнул Комаров.

Руфус, притаившись за колонной, наблюдал и улыбался. «Пришлось побегать за плутовкой, – проворчал он, ругая Клеопатру, – тем не менее, теперь я полностью уверен, что Никита – сын Иво. Волшебником просто так не становятся».

Ход лодки бесшумный. Путешествие на судёнышке напоминало Никите автомобильную поездку. Лодочка парила над землёй и двигалась, петляя между узких улочек и широких проспектов Дивины. Комаров рассматривал величественные здания, понимая, что, несмотря на красоту, это место назвать живым сложно. Этот город скорее напоминал умирающего больного. На пути им не встретился ни один человек, ни одно животное. Большая белая сова одиноко сидела на фонарном столбе, изучающе рассматривая Никиту и Клеопатру.

– А почему здесь никого нет кроме нас? – наконец спросил он.

Сова ухнула и, взмахнув крыльями, слетела с фонаря, переместившись выше.

– Говорят, дело в том, что давным-давно один из волшебников выбрал другую жизнь в другом мире, оставив вместо себя пустоту. Вот эта пустота и уничтожает город. Медленно, как точит червь корни дерева. Мы живём, но вроде и нет, понимаешь?

– Сложно всё это, – пожал плечами Никита. – Руфус сказал, что всё из-за моего отца, которого звали Иво.

Клео округлила глаза, а потом сделалась грустной.

– Значит, тебя взял с собой Руфус, чтобы вернуть равновесие. Но ты понимаешь, что никогда не вернёшься домой?

– Почему же, – улыбнулся Никита, показывая ей надписи на ладони. – Неужели? Они стёрлись…

Клеопатра горько кивнула, отвернувшись.

– Ну, ты чего? – Никита тронул её за плечо.

– Не знаю, – ответила она, не поворачиваясь. – Клития вызвала меня из уровня фей, чтобы я встретила одного непутёвого мальчишку, а тут ты, я даже не подумала, что ты и есть тот самый последний волшебник.

– Разве это что-то меняет?

– Конечно, – Клео коснулась пальцами ладони Никиты. – Теперь мне стоило бы отвезти тебя в храм жрицы Магистрата. А я думала, мы подружимся. Многие из друзей заболели, кто-то умер…

– Это и вправду серьёзно, как посмотрю.

– Да, Ник, даже не знаю, почему, и магия не справляется с разрушениями пространства. Только мне кажется, дело не только в Иво или в тебе. Старые волшебники твердят – это происки Чёрного рыцаря.

– А это ещё что за фрукт?

– Чародей такой. – Клео махнула рукой. – Он давно хотел захватить Дивину. В Змеином городе не так сладко живётся. Даже в эти сложные времена жители Дивины почти что счастливы, мы не корим судьбу, мы ищем выход. Так поступает Клития. Чёрный рыцарь может… – Клеопатра вдруг остановила движением руки лодку. – У меня появилась догадка, Ник, для чего Чёрный рыцарь сказал, что лишь последний волшебник спасёт Дивину. Ему нужен ты, но я не знаю, кто ты в этой истории…

– Клео, у меня стёрлись буквы, – Комаров показал ей измазанную чернилами ладонь. – Заклинание.

– Брось, это и так было понятно, Руфус не дал бы тебе адрес кассы, где можно купить билет обратно.

– И что теперь? Всё это интересно, – Никита развёл руками, показывая на городской пейзаж, – моя мама с ума сойдёт от горя, если я не вернусь и не дам о себе знать. Понимаешь?

– Ничего, что-нибудь придумаем.

– Я понял, здесь всё очень просто решается, – саркастически заметил Никита.

– Нет, Ник. Если ты спасёшь Дивину, то и заклинания возвращения сплести станет несложно.

Руфус с трудом нагнал молодых людей. На пятках горели мозоли. Он услышал обрывки разговора Клеопатры и Никиты и теперь настроился вмешаться. Однако лодка снова понеслась вперёд, а волшебнику пришлось опять бежать следом. Используя магию, он понёсся по воздуху и заметил, что с прибытием Никиты город начал оживать. Это чувствовалось в окружающей ауре Дивины, словно она просыпалась от долгого сна.

«Куда они направляются»? – размышлял Руфус, надеясь, что путь молодых людей лежит в Храм жрицы Клитии. Он не ошибся и вздохнул с облегчением. Клеопатра долго водила его за нос, но повела лодку к правительнице Дивины.

Белая сова сопровождала парочку – фею Клео и сына Иво. Она тяжело вздыхала и, останавливаясь, опускалась то на фонарный столб, то на крыши зданий.

Небо внезапно сделалось тёмным, как будто свет закрыла громадная тень. Сова резко метнулась вниз, пролетела между домами, теряясь из виду. Руфус остановился и пригляделся, понимая, что эти птицы – армия Чёрного рыцаря. «Что они делают здесь»? – спрашивал себя волшебник, потирая подбородок. Страх сжал его за горло и не отпускал.

Никто не знал, как звать мага под железной маской, тайна имени охраняла чародея. Многие волшебники боялись его, и не напрасно. Обычно Чёрный рыцарь не вёл войн в мире маджей, он отправлялся в иные мироздания, где порабощал королевства и страны. Однако Руфус всегда знал, что придёт время, и чародей возьмётся за лакомый кусочек – Дивину, тем более, когда она слабая и беззащитная.

Тысячи воронов, закованных в броню, пересекли границу неба. Похожие на летучих рыцарей, птицы летели низко, стройными рядами. Руфус побежал, скрываясь в тени домов, видя прячущихся Никиту и Клео.

– Хэй, – шикнул он, подобравшись ближе к ребятам.

– Ой, Руфус, – улыбнулась Клеопатра. – Прости, что бросили тебя в ящике с навозом, ну и видок у тебя.

– Брось шутки, видишь? – он показал указательным пальцем в небо. – Армия Чёрного рыцаря в Дивине. Возникает вопрос, зачем?

Клео взглянула на Никиту. Он пожал плечами.

– Идём. – Руфус юркнул в тёмный проход между домами. – Надо торопиться, до Храма всего ничего. Используем магию.

Он очертил палочкой круг на кирпичной стене. Стена вдруг сделалась похожей на студень, Клео смело шагнула в портал, поманив Никиту за собой:

– Не бойся, Ник, идём!

– Давай, – поторопил его Руфус, двигаясь следом.

– Ну и гадость, – поморщился Комаров, просовывая руку сквозь круг из желе.

Оказавшись в Храме, парень замер от удивления, пробормотав, что телепортироваться, оказывается, не так страшно.

– Идите вперёд, – сварливо проговорил Руфус, – хорошо ещё, что ищейки Чёрного рыцаря не заметили вас! Чего сбежали?

– Ладно тебе, Руфи, – обернувшись, Клео распростёрла руки для объятий, – не дуйся. Не знала, что Ник тот самый, кого мы ждали.

– Глупая девчонка, – буркнул волшебник. – На карту поставлена жизнь город.

– Понимаю.

– Ничего ты не смыслишь в стратегии.

– Да брось, – не унималась Клео.

– Щас я брошу тебе. Негодница!

Никита осматривался по сторонам, не слушая диалог волшебников. Гигантские залы, отделанные белым камнем, и парящие в воздухе фонарики делали это место по-настоящему сказочным. Маленькие создания с крыльями за спиной пролетели мимо.

– Это феи, Ник, – шепнула на ухо Клео.

– Ага, – кивнул Комаров, – а где же единороги?

– Они почти все вымерли, – грустно ответила Клеопатра, встряхнув розовыми волосами. – Но без них не будет…

Хлопанье крыльев над головой и шум прервали диалог молодых людей.

– Доброй встречи! – Громкий женский голос разлился по высоким сводам Храма. Никита застыл на месте, а Клео и Руфус склонились в поклоне.

Белая сова превратилась в красивую женщину с ярко-рыжими волосами и тонкими чертами лица.

Руфус ткнул парня в спину, давая понять, что негоже прямо смотреть в глаза правительницы волшебного города. Никита кивнул и, склонив голову набок, изучающе рассматривал Клитию.

– Не зря говорят, что ваш мир лишён манер, – сказала она, нахмурив брови, но потом её губы тронула улыбка, – но сейчас нам нет до этого дела. Ведь так, друзья?

– О, да, – потирая спину, проскрипел Руфус.

– Старая рана?

– Это ничего, Клития.

– У меня неприятные новости, – жрица скрестила руки на груди. – Чёрный рыцарь прислал советника Змеиного города, сообщив о своих истинных намерениях. Дело не в Иво, тут другой расклад.

Руфус удивлённо вскинул кустистые брови, а Клео приоткрыла рот.

– Именно Чёрный рыцарь убедил меня отыскать сына Иво. Сколько ему понадобилось терпения и дара убеждения. Ведь мир последнего волшебника, – она взглянула на Никиту, – последний, куда не смог пробраться коварный чародей, притворяющийся другом. Иво сделал выбор, но его вины не было, город пострадал не от его бегства.

– Что же случилось? – не выдержав, вскрикнула Клео.

– Невоспитанная девчонка! – Руфус отвесил ей лёгкий подзатыльник.

– Да брось, Руфи, сейчас точно не до манер. Через портал в Храм проник служитель Змеиного города, он-то и рассказал мне правду.

– Неожиданно, – надула губки Клео, скрестив руки на груди. – Ты веришь ему, Клития?

– Какой ему резон? – спросил Руфус. – Предавать хозяина и помогать нам?

– Чудовище, прячущее лицо под железной маской, мечется от жажды. Не имея возможности проникнуть в мир последнего волшебника…

– Меня, если что, Никита зовут, – пояснил Комаров, пытающийся вникнуть в непонятную и запутанную историю волшебного города.

– Ага, – кивнула ему Клития. – Извини, что сразу не спросила. Чёрный рыцарь навёл заклятие Мёртвого града на Дивину, который возродится лишь после смерти колдуна. Всем известно, что коварный колдун бессмертен. Он обманул нас, предал, завёл волшебников в непроходимые дебри суеверий.

– Это многое меняет, – вздохнул Руфус. – И как одолеть бессмертного?

– Даже у смерти есть имя, – вставила Клео. – И что, нет ни одного способа узнать, как нарекли Чёрного рыцаря?

– Способ всегда есть, – шумно вздохнула Клития, – только это невозможно. Почти. Во-первых – нужно пробраться во дворец в Змеином городе и войти в покоя правителя. С этим справиться не так сложно. На тумбе возле ложа – каменная чаша, наполненная колдовским зельем. Если выпить её до дна, то можно увидеть буквы имени Чёрного рыцаря. Так говорят маджи Змеиного города. Надеюсь, они не врут. Только ни у кого ещё не вышло допить чашу до дна. Многие пытались, но не справились. Ведь если не осушить её, иллюзии и страхи погубят душу, истерзают тело, оставив умирать, так и не узнав страшный секрет Чародея. Служитель Храма Чёрного рыцаря Архиус потерял детей, потому что его хозяину нужна кровь, много крови, а миры уже обескровлены, остался последний. Твой. – Она взглянула на Никиту. – Мне жаль, что все мы были в неведении. Надо принять решение. Сейчас.

– Выпить эту гадость из чаши? – спросила Клео.

– Это не так просто, девочка…

– Я справлюсь, – вдруг прервал Клитию Никита, – уж поверь, ужасы меня давно не пугают. Да и вернуться домой к полуночи – задача маловероятная.

Жрица недоверчиво покачала головой, добавив:

– Если ты не справишься, мы уже не сможем противостоять Злу. Одно угнетает меня, – Клития опустилась на деревянный трон, – почему я сразу не разглядела в Чёрном рыцаре чудовище.

– Все ошибаются, Клития, – горько добавил Руфус, коснувшись руки жрицы. – Один вопрос, как мы проникнем в покои властителя?

– Об этом не беспокойся, служитель Архиус проведёт нас.

* * *

Мрачный замок навевал мысли о смерти. Никита и Клео шли впереди, Руфус осторожничал и оглядывался всякий раз, бормоча под нос заклинания обереги.

– Думаю, знаки на твоей руке и шее защитят тебя, – прошептала Клеопатра, отбросив со лба розовые волосы. Комаров не стал говорить, что татуировки на теле – просто рисунки и ничего не значат. «Возможно, в этом мире всё иначе, и даже Чёрного рыцаря мои татухи испугают», – усмехнулся про себя парень.

Чем ближе они пробирались к логову хозяина замка, тем меньше у Никиты возникало желание пошутить. Он будто попал в виртуальный мир игр, в которые обожал окунаться с головой. Парень лихо проходил сложные задания, побеждал монстров и считал себя настоящим геймером. Сейчас, погрузившись в действительность тёмного мира, он ощущал дыхание смерти. На мгновение душу царапнули сомнения. «Правильно ли я поступаю? Этот мир похож на сон. Игра со смертью, или я и вправду последний волшебник?» – мысли путались, Никита начал спорить с собой, но не показал виду, что ему не по себе.

– Тебе страшно? – спросила Клео.

– Нет, – улыбнулся Никита, хотя в глубине души страх выпустил острые коготки.

– Здесь наши пути расходятся, – девушка сжала юноше руку. – Я верю, ты справишься. Прошу, как только ты узнаешь имя Чёрного рыцаря, запусти полуночную звезду. Вот она, – Клеопатра протянула ему маленький зеркальный шарик. – Стоит подбросить его, и звезда сама вспыхнет и отыщет путь к нам.

– Выкрикнешь имя чародея перед тем, как запустить звезду, – добавил Руфус, серьёзно взглянув в глаза Комарова. – Нам придётся охранять покои. Помни, у тебя один шанс всё изменить. Уничтожить чары Чёрного рыцаря, спасти город и вернуться домой.

Никита дёрнул на себя массивную деревянную дверь, перед его взором открылась просторная комната. Он не видел, как, применив волшебство, Клеопатра и Руфус стали невидимыми.

Бордовые шторы цвета крови свисали с потолка. Легко покачиваясь, словно от сквозняка, они будто перешёптывались между складок. Занавешенные окна не позволяли понять, день за окном, или ночь опустилась на Змеиный город. В комнате царил полумрак, тишина, и лишь звук шагов Никиты.

Свет вспыхнул внезапно. Парень даже вздрогнул, прикрывая лицо тыльной стороной ладони. Бронзовые подсвечники плавно парили в воздухе, освещая обитель Чёрного рыцаря. Они следовали за незваным гостем, освещая каждый угол, пока юноша не подошёл к массивной тумбе, на которой стоял кубок из зелёного камня.

Комаров наклонился над чашей, рассматривая жидкость янтарного цвета, похожую на лимонад, и принюхался. Волшебный напиток не имел запаха, тогда парень окунул туда указательный палец и поднёс ко рту. Никакого вкуса.

Он пожал плечами и решительно поднял чашу. «Что же может напугать меня, если я заранее знаю, всё это лишь иллюзия, – решил он, – где-то я уже читал об этом. Главное – не поддаваться страху. Если он, конечно, появится. И да, мама бы не одобрила моей беспечности».

Сжав кубок двумя руками, Никита поднёс его к губам. Жидкости, на взгляд, было не более половины литра, поэтому парень решил, что справится быстро.

Сделав несколько глотков, Комаров ничего не почувствовал, а продолжал пить, пока вдруг не понял, что не может добраться до дна, словно чаша не имела его. Это удивило и немного смутило, но он стойко продолжал делать один глоток за другим. «Не может же эта чаша быть бездонной», – рассуждал он. Однако объём жидкости оставался прежним, а желудок уже начинал раздуваться.

Оторвавшись, Никита выругался, благо никто его не мог слышать и, заглянув в кубок, увидел, что напитка стало наполовину меньше.

– Вот, блин, – проговорил он, обращаясь в темноту, – вы ещё не знаете, как я загнуть могу.

После нескольких глотков он понял, что теперь нужно сделать что-то другое и нецензурная брань больше не помогает. Из стены вылезло гадкое существо, а Комаров, вспомнив прохождение одной из игр, рассмеялся про себя: «Началось».

Существо не казалось плодом воображения, скользкое и холодное, оно обвилось вокруг ног Никиты мягким покрытым слизью телом и протянуло тонкие с когтистыми пальцами руки вверх.

– Думаешь, я боюсь? – бросил ему Никита. – Я и не таких гасил.

Правда, оружия сейчас не было. «Но если я волшебник, то у меня есть магия», – решительно подумал Комаров, веря в себя. Уверенность отбросила колебания, и он сделал ещё глоток.

Колдовской напиток словно испытывал на прочность. Монстры и мерзкие твари совершенно не церемонились. Отчего-то они не пугали парня, а ползали под ногами, забирались к нему на плечи, пытаясь совать гадкие щупальца или лапы в лицо. Комаров посмеивался и продолжал пить, только сейчас старался делать это небольшими глотками. «Наверное, я уже всё выпил, – рассуждал он, – что же снова выдумает извращённое воображение Великого и Ужасного Чёрного рыцаря?».

Раздался грохот, точно с потолка что-то рухнуло тяжёлое. Дверь распахнулась, и в покои влетел хозяин замка. Комаров, не выпуская кубка, сделал ещё пару глотков и отскочил к ложу чародея.

– Как ты посмел прикоснуться к моей чаше?! – заревел злой мадж.

Внезапно в его руках появилась Клео, она вырывалась, кричала и умоляла спасти её.

– Знаем мы твои фокусы, – усмехнулся Никита. – Клео, прости, но русские не сдаются!

Он попытался осушить кубок, но снова что-то мешало, дно по-прежнему покрывала жидкость. Никита задрал голову и перевернул чашу. Странное дело, колдовское зелье стекало, только если коснуться посудины губами.

– Ладно, – Комаров привычно припал к кубку, а злой колдун, притащив Руфуса, начал откручивать ему голову. – Слышь, ты, железяка, слабо личико показать? А этого рыжего я вообще плохо знаю, поэтому смерть двух так называемых волшебников не остановит меня.

Кубок почти опустел.

– Сколько можно?! Что ты ещё хочешь от меня?!

Никита вошёл в азарт, решив закончить игру вопреки козням главного злодея.

Вдруг пол под ногами Комарова стал вязким, превращаясь в трясину. Никита провалился по колено, ощущая, как его засасывает. Несколько пар рук, словно болотный камыш, качались из стороны в сторону. Они хватали Никиту за штаны. Лица существ без глаз, со ртами, искривлёнными гримасами, покрытые кровавым сиропом. Твари то ли пели, то ли выли стройным хором голосов.

Вынужденный герой стойко пил из волшебной чаши, проваливаясь глубже в кровавое болото. Комаров сохранял самообладание, что-то внутри подсказывало, что ничего страшного не случится. Несколько созданий тьмы потянули Никиту вниз, увлекая в вязкую кашу. В последний момент он вцепился зубами в край кубка, продолжая пить заговорённый напиток.

«Это же игра», – пронеслось в голове Никиты, он закрыл кубком лицо, стараясь не захлебнуться в кровавом месиве.

На дне посудины вспыхнули буквы «Ангеморт».

Никита задержал дыхание и, сунув руку в карман, вытащил зеркальный шарик: – «Волшебная, мать её, звезда, лети куда велено»! Он полукрикнул-полубулькнул, клюквенный сироп со вкусом крови заливался в рот:

– Ангеморт!

Толчок в спину. Неведомая сила вырвала Никиту из болота и бросила на мраморный пол. В руке светился опустошённый кубок, а на пороге стоял Чёрный рыцарь.

Комаров вытер тыльной стороной ладони губы, размазывая багровую жижу по подбородку.

Он не увидел, как вспыхнула звезда, как донесла до Руфуса и Клео имя чародея. Ангеморт застыл в оцепенении и не хотел верить, что какому-то мальчишке удалось осушить заколдованную чашу.

– Кто ты такой?! – чародей сорвал железную маску.

Жуткое лицо, покрытое незаживающими ранами и шрамами, походило на кошмар из темноты. Никита вдруг понял, что Ангеморт не просто злой колдун, он повелитель страшных снов, который приходит к детям, забирая всё светлое и доброе. Детство осталось в прошлом, но парень узнал властелина кошмаров. Комаров покачал головой и, прижав кубок к груди, рассмеялся:

– Я понимаю, почему ты такой злой, тебе всякий раз отказывали в пластической операции.

– Да как ты смеешь, щенок?! – завопил Ангеморт.

– Ладно-ладно, понимаю, почему с тобой не ходили на свидания, от тебя так воняет!

– Ах ты, гадёныш! – Чародей выхватил меч из ножен и бросился в сторону Комарова.

– Зубы чистить надо! – Никита увернулся от мощного удара колдуна.

Чудовище взревело, изо рта брызгала слюна, и Ангеморт с яростью кинулся в сторону Никиты снова.

– Тебе лечиться надо!

Чёрный рыцарь, рассвирепев от гнева, походил на разъярённого быка, пыхтел и рычал. Разбрасывая мебель, он пытался добраться до Комарова. Никита швырнул в его сторону кубок и бросился к двери. Посудина, отскочив от головы чародея, упала на мраморный пол и разбилась, разлетевшись на куски.

– Я уничтожу…

Его крик повис в воздухе, застряв в горле.

– Фригус, Ангеморт! – возглас Руфуса стал лучом надежды и неожиданным поворотом для Чёрного рыцаря.

Никита, откатившись в сторону, подскочил на ноги, Ангеморт застыл на месте. Толстая корка льда начала подниматься от ступней колдуна всё выше, покрывая тело, заковывая в ледяной панцирь. Ангеморт хрипел, а потом затих, его глаза вспыхнули алым пламенем и погасли.

Клео с мечом наперевес вылетела из темноты и нанесла удар, ловко расколов Ангеморта на тысячу осколков.

– Ух ты! – воскликнул Никита.

Недолгая пауза повисла в воздухе, тут парень посмотрел на волшебников и спросил:

– И всё?

– Не-а, – покачала головой Клео. – Теперь, как испивший кубок, заклинание прочитаешь, и всё.

– Так просто?

– Ага, – кивнул Руфус, – повторяй за мной, только слово в слово.

Комаров повторял слова за рыжеволосым волшебником, видя, как ледяные останки Ангеморта вспыхивают синим пламенем и превращаются в пепел.

Точно в старой доброй сказке, владения Чёрного рыцаря превращались в светлые и красочные чертоги. Закованные в броню вороны обратились в рыцарей в сияющих доспехах. Облезлые крысы, стерегущие вход в замок, стали прекрасными дамами. Вместо уродливых горгулий на стенах замка появились прекрасные барсы, которые по мановению волшебной палочки могли оживать и прохаживаться по каменному ограждению бывшей обители Чёрного рыцаря.

Служитель Архиус неустанно благодарил спасителей Змеиного города:

– Благодарю вас, господа волшебники, особенно тебя, чародей из иного мира! – он опустился на одно колено и склонил лысую голову.

– Ну, это лишнее, – махнул рукой Комаров. – Почести и слава хорошо, но пора возвращаться.

– Правда? – Клео с грустью посмотрела на него. – Разве тебе не понравилось у нас?

– Да нет, ты что! Тут было очень круто! Но мама не поймёт, если после двенадцати я не позвоню ей. Ответственность – сила привычки. Да уже и жрать охота!

Клеопатра взмахнула палочкой, и на ладони появился гамбургер, поджаристый, но немного помятый.

– Круто! Только что это с ним?

– Я же сказала, что только учусь.

Потом Клео ловко вытащила из кармана джинсов Никиты смартфон и протянула ему.

– Ага, сейчас дозвонюсь из вашего мира домой, – рассмеялся новоиспечённый герой. Он оглядел себя и удивился произошедшим с ним изменениям. – У меня что, бицепсы появились и ростом выше стал?

Девчонка с розовыми волосами кивнула и коснулась телефона волшебной палочкой, подмигивая Никите.

Звонок смартфона наполнил высокие своды замка хриплым голосом солиста «Рамштайн». Хозяин мобильника пожал плечами, немного смутившись, и поднёс телефон к уху:

– Алло, мам?

– Привет. Ты на часы смотрел?!

Клео ловко коснулась экрана смартфона.

– Ну, да, ещё пол-одиннадцатого, – голос мамы немного смягчился.

– Я обещал же не позже двенадцати?

– Ты где?

Никита подмигнул Клеопатре.

– Да тут туса с друзьями, всё хорошо, я завтра утром буду.

После недолгой паузы мама вздохнула, понимая, что сын у неё уже взрослый. И контроль – дело, конечно, важное, но не всегда нужное. Она пожелала ему хорошего вечера, а Никита, кивнув, взглянул на Клео:

– Как ты это сделала?

– Обычное волшебство! Теперь в каждом волшебном городе праздник! Колдовство Ангеморта высасывало жизнь из маджей и даже из зданий, улиц, из всего, что раньше радовало глаз! Идём, мне не терпится показать тебе Дивину. И наконец-то закрыть страницу «Хроник Мёртвых городов».

Клео обняла Никиту, и они ощутили, как замечательно им вместе.

– Я обязательно вернусь, – сказал Комаров. – Всего день прошёл, а как будто мы знакомы уже давно.

– На то это и Дивина, – подмигнула ему Клеопатра. – В мире маджей время течёт иначе.

Руфус, разговаривая с Клитией, посмотрел в сторону ученицы и Никиты. Они смотрели друг на друга, не отрывая глаз, говорили, смеялись. Рыжеволосый волшебник знал – между ними пробежал единорог.

Так говорят в мире маджей, когда между девушкой и юношей пробегает искра любви.

Старый волшебник надеялся, что не ошибся с выбором. Он знал, что непутёвому отцу далеко до сына, который по праву мог носить высокое звание волшебника.

Рассвет розовыми крыльями обнимал облака. Воздух наполнился ароматом цветов, шумом голосов. Жизнь пробуждалась от страшного сна.

– Если ты волшебник, это не просто право размахивать палочкой, – улыбнулся Руфус. – Это ответственность за силу, которой ты владеешь. Как думаешь, могу я на тебя положиться, Никита?

– Конечно, Руфус, – кивнул Комаров, – осталось только понять, для чего нужны единороги.