Текст книги "100 великих тайн России XX века"

Автор книги: Василий Веденеев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 37 страниц)

Тайна Алексея Стаханова

Алексей Стаханов – знаменитый ударник и герой труда 1930-х годов, имя которого во времена советской власти сделали символом самоотверженности и небывалых трудовых свершений. Со временем Стаханов стал одной из сокровенных тайн руководства страны. В его тайну были посвящены лично товарищи Сталин, Хрущёв, Брежнев, первый секретарь Донецкого обкома партии и руководители НКВД-МГБ-КГБ. Остальные не могли даже прикоснуться к ней.

ГЕРОЙ ТРУДА

Алексей Григорьевич Стаханов родился в 1905 году. В начале 1930-х годов, совсем молодым человеком, он решил податься из деревни в Донбасс, чтобы на шахте заработать побольше денег.

В те времена в забое работали отбойными молотками. Существовало и «ручное орудие труда», обушок, типа небольшой кирки, которой отбивали уголь. Работа забойщика считалась очень тяжёлой, и норма добычи угля за смену выполнялась далеко не каждым шахтёром: нарубить порядка СЕМИ тонн – адская работа в тесном забое, под землёй. Стаханов по всем статьям подходил на роль передовика. Молодой русский богатырь с мощными мозолистыми руками, открытым лицом и доброй улыбкой. Происхождение пролетарское, прислушивается к руководству и готов выполнить роль героя труда. На шахте Центральная-Ирмино стали готовить рекордные результаты. Всё делалось с ведома и одобрения высшего партийного и советского руководства. Стране нужен был зримый пример трудового героизма для масс. В соратники Стаханову подобрали Константина Григорьевича Петрова – они должны поставить рекорд добычи, на который в действительности работала вся шахта и тщательно рассчитали дипломированные инженеры.

Советские официальные источники сообщали, в ночь с 30 на 31 августа 1935 года, «применяя новые методы добычи угля», Стаханов с помощью Петрова, работая в забое шахты Центральная-Ирмино, за 5 часов 45 минут при норме в 7 тонн нарубил отбойным молотком 102 тонны угля! Феномен объясняли правильной организацией труда, максимальным использованием техники, руководящей ролью партии и высоким трудовым энтузиазмом Алексея Стаханова. Рекорд специально ставили ночью, чтобы досужие любопытные не видели, как он осуществлялся и сколько людей обеспечивали рекордную добычу.

Алексей Стаханов стал знаменит. Его имя узнала вся огромная страна, о его достижении без перерыва говорили по радио и сообщали все газеты Советского Союза. 19 сентября того же года Стаханов установил новый рекорд – он нарубил за смену 227 тонн угля! Любой здравомыслящий человек понимал: это невозможно для одного шахтёра при работе отбойным молотком, но сомневаться в «достижении» не полагалось. Здравый смысл заменяла слепая вера в указания партии. Раз Стаханова назвали героем и написали об этом в газете «Правда», так оно и есть! Алексей Стаханов действительно трудился с полной отдачей. Но достичь фантастических результатов даже при его здоровье и работоспособности было не под силу, если бы из него не стали преднамеренно «делать героя». Надо отдать должное и большевистской пропаганде – герой получился хоть куда и очень понравился массам. Он всем казался таким же, как они, и люди поверили Стаханову, поверили в нереальное!

Быстро родился термин «почин Стаханова». Стахановцы появились везде: в текстильной промышленности, на полях и лесоповалах, в цехах заводов и фабрик, на железнодорожном и водном транспорте. Возникли «стахановские школы», где передовики делились опытом организации труда и способами достижения небывалых трудовых результатов. Везде стремились воспитать своего Стаханова, и повсеместно рождались фантастические рекорды. Как они создавались, теперь понятно.

Стаханов получил высшую награду страны – орден Ленина. Вождь лично принял его в Кремле, угощал чаем, вёл с шахтёром беседу и подарил прославленному забойщику легковой автомобиль. По тем временам это царский подарок – частные легковые автомобили имели в СССР единицы. Например, известнейшие писатели, актёры, конструкторы.

Алексей Стаханов стал нарасхват: его приглашали на все торжественные мероприятия, банкеты, в президиумы. Алексея Григорьевича быстро и умело сделали кумиром миллионов. Он стал столь же популярен, как актёры Борис Бабочкин, сыгравший роль Чапаева, Борис Андреев, Олег Жаков, Игорь Ильинский. Однако самое главное, послушный Стаханов сделался любимцем партии и советского правительства. В 1936 году он вступил в ряды КПСС. С 1936 по 1946 год включительно бессменно являлся депутатом Верховного Совета СССР, стал одним из первых Героев Социалистического Труда. Партия и правительство, высоко ценя преданность и послушание Алексея Григорьевича, в его честь переименовали город Кадиевка Ворошиловградской области в город Стаханов. Таких почестей удостаивался далеко не каждый герой!

ПАЦИЕНТ ПСИХУШКИ

Беда пришла неожиданно. Казавшееся железным здоровье шахтёра-ударника не выдержало. Организм справлялся с огромными дозами спиртного на бесконечных приёмах и банкетах. Не выдержал мозг! Помутнение рассудка стало не только следствием неумеренного потребления алкоголя на различных мероприятиях, но и бесконечного сидения в президиумах, душной атмосферы всеобъемлющего партийного и чекистского контроля. Интеллект Стаханова не мог справиться – он был человеком малообразованным. К тому же ранее шахтёр получил несколько серьёзных травм головы. Было бы лучше Алексею Стаханову остаться обыкновенным забойщиком, а ещё лучше работать в деревне, на свежем воздухе. Но из него слепили фальшивого героя, и душа простого человека внутренне испытывала постоянный дискомфорт. Однако сказать кому-либо о своих переживаниях Стаханов не мог.

Когда в Донецкую областную психиатрическую больницу прибыли представители органов госбезопасности, медперсонал с ужасом ждал: что будет? От визитёров не ждали ничего хорошего. Они прошли в кабинет главврача.

– К вам доставят важного пациента, – сообщили сотрудники госбезопасности. – Любая утечка информации о нём исключена!

– Всё предельно ясно, – кивнул главврач. – Кому мне докладывать о его состоянии?

– Только лично первому секретарю обкома партии! В конце каждой недели подавать сводки под грифом «секретно». Предупредите персонал об ответственности. Вашим пациентом будет Алексей Стаханов.

Стаханов был очень болен. Ему старались помочь, жалели – он был хорошим, добрым человеком, – но болезнь неумолимо прогрессировала. Правда, секретный больной, даже тихий и спокойный, доброжелательно относившийся к окружающим, совсем не в радость: каково жить под гнётом государственной тайны? Врачи старались поставить Стаханова на ноги, но больному становилось всё хуже, он стал терять речь. Но Стаханов любил изображать ораторов. Он вставал, как на трибуне, и мимикой (речь он уже почти совершенно потерял) имитировал выступление. Этим психбольной мог заниматься часами. Никто не вспоминал, чтобы Алексей Григорьевич когда-нибудь имитировал проведение банкетов. Иногда больной брал под мышку красные корочки и часами стоял с внешней стороны двери палаты. Когда его спрашивали: «Что вы тут делаете?», Стаханов в ответ улыбался и многозначительно показывал пальцем на потолок: мол вызывают на самый верх, надо ждать машину.

Психбольного Алексея Стаханова не забыли ни партийные, ни советские власти. Даже в период пребывания в психиатрической клинике. Его действительно вызывали! Народ не должен узнать, что кумир миллионов, «зачинатель починов» и прочая сошёл с ума и лечится в дурдоме. В больницу приезжала чёрная «Волга», и люди в штатском принимались готовить бывшего героя-забойщика к официальному мероприятию. Сначала больной попадал в руки опытного парикмахера, затем Стаханова переодевали в новенький костюм, сшитый в закрытом партийном ателье из импортного материала. Наряд дополняли белая накрахмаленная сорочка, модный галстук, новенькие туфли. И на пиджаке сияли награды Героя.

С больным на мероприятия выезжал специально подготовленный врач, который постоянно держал в кармане наполненный лекарством шприц, чтобы в случае непредвиденных осложнений немедленно вкатить бывшему шахтёру лошадиную дозу инъекции. Правда, этого ни разу не понадобилось – Стаханов ужасно любил разные мероприятия и, даже будучи очень больным человеком, умудрялся вести себя соответственно, чем несказанно радовал партаппаратчиков и советских работников. Стаханов, сидя в президиуме, важно кивал головой, аплодировал, когда аплодировали все, и его даже не раз рисковали показывать по телевидению. Об истинном состоянии бывшего кумира трудящихся были осведомлены первые лица государства. Леонид Ильич Брежнев искренне жалел Стаханова и передавал ему приветы. Больной ничего не понимал. Даже фамилии Хрущёва, Брежнева и других партийных и государственных деятелей ему совершенно ничего не говорили. При упоминании о власти он с трудом только мог выдавить из себя одно слово: «Сталин!»

Скончался бывший герой-шахтёр тихо и незаметно поздней осенью 1977 года, прожив семьдесят два года.

Таинственный монах

Мало кто знает об этом загадочном человеке, потомке русского княжеского рода, решившегося в страшную годину Гражданской войны и власти большевистских комиссаров надеть рясу священника, а затем принять монашеский сан и стать епископом Лукой. Он был врачом, доктором медицинских наук, уникальным хирургом, лауреатом Сталинской премии и неизвестным широкой публике провидцем…

ВРАЧ И СВЯЩЕННИК

Валентин Феликсович Войно-Ясенецкий родился в 1877 году. Состоятельная семья смогла дать Валентину и его сестре-одногодке прекрасное образование. Молодой человек увлекался занятиями живописью, но неожиданно ещё более увлёкся работами Льва Толстого. Сестра зачитывалась Евангелием и открыла брату основы учения Христа.

А вскоре произошло трагическое событие: сестра Валентина сошла с ума и в припадке безумия выбросилась из окна третьего этажа. Это сильно подействовало на молодого Войно-Ясенецкого: он стал врачом. Русско-японскую войну он встретил в отряде Красного Креста. И там же познакомился с сестрой милосердия Анной Ланской, которую в войсках называли Святой: она дала обет безбрачия, но на её жизненном пути встретился Валентин Войно-Ясенецкий. В ночь перед венчанием, по преданию, Анна молилась перед иконой Спасителя, и ей показалось, что Христос отвернул от неё свой лик.

Венчались в церкви, построенной ещё декабристами, и семейная жизнь протекала в мире и согласии – супруги любили друг друга, понимали. Анна подарила мужу четверых детей. Судьба оказалась неумолимой: в 1916 году Войно-Ясенецкий, заметив недомогания жены, при тщательном осмотре обнаружил у неё признаки начинающегося туберкулёза. Он отказался от Центральной России, бросил работу и со всей семьёй отправился в Среднюю Азию: сухой и тёплый климат, как надеялся Валентин Феликсович, должен помочь больной. В пути их застигла Февральская революция. Известие об отречении императора потрясло Войно-Ясенецкого, и ему было видение, после которого он пророчески сказал:

– Мы едем не только на новое место, но и в новое, очень непростое и страшное время!

Семья обосновалась в Ташкенте. Валентин Феликсович работал врачом, лечил жену, но спасти Анну не удалось – в самый разгар Гражданской войны, в 1919 году, она скончалась в Ташкенте, оставив мужа с четырьмя детьми на руках. У постели смертельно больной жены во время ночных бдений Войно-Ясенецкий написал свою первую молитву. В феврале 1921 года Войно-Ясенецкий надел рясу и наперсный крест и сообщил, что теперь его следует называть отец Валентин, поскольку он стал священником. 19 февраля 1922 года Ленин подписал секретное распоряжение об изъятии церковных ценностей и разрешил силой оружия жестоко подавлять любое сопротивление таким действиям представителей советской власти. Начался новый виток красного террора.

ЛАУРЕАТ СТАЛИНСКОЙ ПРЕМИИ И ЧЛЕН СВЯЩЕННОГО СИНОДА

На странного и чуть ли не безумного врача-священника обратили внимание сотрудники ВЧК-ГПУ. Войно-Ясенецкого задержали и начали допрашивать, задавая провокационные вопросы.

– Почему вы, священник и медицинский профессор, с начала молитесь, а потом режете живых людей? Вы действительно верите в Бога? – интересовались в госбезопасности. – А вы его видели?

– Я много оперировал на мозге, но, вскрывая череп, никогда не видел там ума, – парировал профессор.

Такие речи не могли понравиться властям, как не нравилось им независимое поведение отца Валентина. Да ещё «сумасшедший» профессор-хирург повесил в операционной икону Божьей Матери. Немедленно в лечебное учреждение отправилась компетентная комиссия и указала икону снять! Её сняли. Столь же немедленно из больницы ушёл профессор Войно-Ясенецкий:

– Я вернусь только вместе с иконой!

Смелое заявление, и всё могло закончиться трагически – для ВЧК-ГПУ не существовало незаменимых и авторитетов, но помогло удивительное стечение обстоятельств. В это время у очень крупного партийного работника тяжело захворала жена, и помочь спасти ей жизнь могла только немедленная операция. Виртуозом скальпеля был только Войно-Ясенецкий, отец Валентин. Но он ушёл из больницы, и партийный деятель знал, что упрямый поп не вернётся. Жена могла сгореть на глазах, поэтому партийный бонза, презрев ленинские указания, дал приказ вернуть в операционную икону Божьей Матери. Икону вернули. Вернулся и отец Валентин, прооперировал жену партийца и спас ей жизнь.

Вскоре отец Валентин принял обет монашества и назвался Лукой, а затем получил епископскую митру – отныне профессор медицины Войно-Ясеневский стал епископом Туркестанским: непримиримым ревнителем истинной веры, отрицавшим компромиссы с гонителями христианства. Это был верный путь в тюрьму. Туркестанского епископа первый раз арестовали десятого июня 1923 года. В доме провели обыск. Он предвидел арест и взял с собой кое-какие материалы – в заключении епископ-профессор писал монографию «Очерки гнойной хирургии», ставшей новым словом в медицине. Считая Луначарского культурным и порядочным человеком, Войно-Ясенецкий обратился к нему с личным письмом, в котором содержалась смешная и совершенно недопустимая с точки зрения коммунистов просьба. Великий русский хирург-епископ просил, чтобы на титульном листе его монографии вместе с фамилией автора был указан и его духовный сан. Письмо до Луначарского дошло. Но он холодно отказал в просьбе бывшему князю, ставшему уникальным хирургом, монахом и епископом.

После заключения и ссылки – Бог сохранил ему жизнь! – епископ Лука в 1933 году приехал в Москву и поспешил в Наркомат здравоохранения: хлопотать о создании института гнойной хирургии. Священник пророчески предвидел скорое наступление страшной большой войны и хотел убедить власти заранее подготовиться к године тяжких испытаний и помощи христолюбивому русскому воинству. Однако власти остались глухи к доводам «сумасшедшего попа-профессора». И тут ему было ниспослано новое видение во сне. Войно-Ясенецкий увидел себя в небольшой церкви. Рядом с алтарём стояла рака какого-то преподобного, закрытая тяжёлой деревянной крышкой. А неподалёку на широкой доске лежал окружённый студентами обнажённый труп, и профессор читал лекцию по анатомии. Вдруг раздался стук, упала тяжёлая крышка, и преподобный, сев в гробу, посмотрел на Луку с укором. Валентин Феликсович воспринял это как предупреждение свыше и явный знак отказаться от медицины для другого служения. Но он не послушался незримых сил, предостерегавших его.

Настойчивость попа-профессора, постоянно пытавшегося пробить новые направления в хирургии, утомили власти, и в декабре 1937 года Войно-Ясенецкого вновь арестовали. На Лубянке его обвинили в шпионаже в пользу… Ватикана! Больший абсурд трудно придумать, особенно если знать о непримиримых разногласиях между католиками и православными. Профессор уцелел случайно: хранимый Богом, он попал в ссылку, где его и застало начало Великой Отечественной войны. В 1941 году Войно-Ясенецкий попросил, чтобы его направили в военный госпиталь, для оказания помощи раненым. Власти оказались на этот раз сговорчивее: не отменили профессору ссылку, но назначили его консультантом всех военных госпиталей Красноярска. А вскоре Лука стал архиепископом Красноярским.

Сталин, имевший духовное образование, прекрасно понимал, что во время страшной войны, ставшей для народов многонационального СССР невообразимым бедствием, церковь является неизбежной опорой для людей. Причём большей, чем коммунистическая партия. Православная церковь заявила, что полностью разделит беду народа, и призвала всех встать на защиту Отечества. Иосиф Виссарионович оценил это очень высоко. Он дал указание ремонтировать церкви за счёт городских бюджетов и даже строить новые! Вождь понимал: если продолжать ленинскую линию гонения православия, это сыграет на руку немцам. 5 сентября 1943 года товарищ Сталин принял сановных священнослужителей Русской православной церкви. Спустя четыре дня после этого приёма митрополит Сергий Старогородский стал Патриархом всея Руси. В Священный синод, состоявший из шести членов, вошёл и архиепископ Красноярский Лука – бывший князь Валентин Феликсович Войно-Ясенецкий, профессор-хирург, доктор медицинских наук.

В 1946 году профессор за разработки новых хирургических методов лечения гнойных заболеваний и ранений получил Сталинскую премию первой степени – 200 тысяч рублей. Сто тридцать из них Лука немедленно пожертвовал в пользу сирот! Вскоре архиепископа перевели из Тамбова в Крым, и он жил в голодавшем Симферополе. Служение Богу теперь составляло большую часть его деятельности. Старец оставил хирургию: он практически ослеп! Лука написал книгу «О духе, душе и теле». Тогда же ему было видение о крахе коммунизма: он поделился им только с самыми близкими людьми. Ему привиделся Ленин в образе полуслепого дальтоника, который не видел ни одного человека, а только голые идеи.

После смерти Сталина начались ожесточённые гонения на православную церковь. С приходом к власти Никиты Хрущёва, человека некультурного и малограмотного, отношение государства к церкви стало ещё хуже. Хрущёв сделал это одной из козырных карт в антисталинской политике, которой отчасти прикрывал собственные кровавые преступления. По его личному распоряжению церкви стали занимать под склады и производственные помещения.

Профессору и архиепископу Войно-Ясенецкому тогда уже исполнилось восемьдесят четыре. Но Хрущёв не намеревался оставлять его в покое, и Луку постоянно «дожимали» чиновники и сотрудники госбезопасности. Гонения на таинственного монаха осуществлялись с подачи «отца кукурузы». Он сумел добиться своего. В 1961 году, в разгар гонений на церковь, архиепископа Луки не стало в День Всех Святых.

Тайны «дела Тухачевского»

Действительно ли осуждённый 11 июня 1937 года специальным судебным присутствием из шести военачальников высших рангов бывший дворянин и офицер царской гвардии, советский военачальник Михаил Тухачевский намеревался совершить государственный переворот? Или стал главой «троцкистского заговора» вместе с Алафузовым, Фельдманом, Путной, Примаковым и другими?..

ПАРТИЯ ВЕРИТ ТОВАРИЩУ ТУХАЧЕВСКОМУ?

Сейчас стало известно о серьёзной неприязни к бывшему офицеру лейб-гвардии, дворянину и хорошо образованному военному Михаилу Николаевичу Тухачевскому со стороны «героев» Гражданской войны Климента Ефремовича Ворошилова и Семёна Михайловича Будённого. Неприязнь возникла в период борьбы с белыми армиями, а затем сыграла роль в судьбе одного из первых маршалов Советского Союза.

В оперативном делопроизводстве, которое вели аппараты ВЧК-ГПУ-НКВД, есть такой термин, как «наблюдательное дело». В нём постепенно концентрируются различные компрометирующие материалы, тщательно собранные оперативными работниками в отношении определённого лица или группы лиц. На красного командира и командарма Михаила Тухачевского сотрудники ВЧК завели «наблюдательное дело» ещё в 1922 году! Оно стало последствием провала Польской кампании, когда не удался победоносный поход на Варшаву. Позднее Сталин обвинил в этом Тухачевского открыто. Обвинение с готовностью поддержали Ворошилов и Будённый. Выходцы из Первой конной, главные командиры которой ещё в девятнадцатом году присягнули на личную верность Сталину, впоследствии неизменно занимали самые высокие командные посты в Красной армии.

В 1922 году сотрудники ВЧК выявили двух военспецов, бывших офицеров царской армии, которые, по их мнению, вели антисоветскую деятельность в рядах РККА. На допросах бывшие офицеры показали, что они осуществляли свои козни под руководством бывшего офицера лейб-гвардии, а ныне красного командарма Михаила Тухачевского. Показания занесли в протокол и доложили лично товарищу Сталину.

– Я направлю бумаги Орджоникидзе, – хитро заметил будущий вождь, – с просьбой ознакомиться с показаниями. Пусть решает.

Осталось тайной, почему Сталин тогда не предпринял никаких мер, чтобы расправиться с Тухачевским? Хотел его в дальнейшем использовать или надеялся переманить на свою сторону? Как отреагировал на отправленные ему бумаги Серго Орджоникидзе – осталось тайной. Момент для расправы над бывшим лейб-гвардейцем был очень подходящим, но Сталин его не использовал.

В скором времени в Наркомат по военным и морским делам лично наркому товарищу Фрунзе пожаловался один из крупных военных партийных деятелей Западного военного округа. В жалобе указывалось: командующий округом Тухачевский ведёт аморальный образ жизни, увлекается женщинами, неправильно строит отношения с коммунистами Красной армии.

«Партия верит товарищу Тухачевскому и будет верить», – такую резолюцию наложил на доносе нарком Михаил Фрунзе. Но верили ли на самом деле партия и товарищ Сталин товарищу Тухачевскому? Арестованный комбриг Медведев на допросах показывал, что ещё в 1931 году ему стало известно о заговоре среди высшего руководства РККА. Якобы в том же году из Германии от нашей разведки поступило сообщение об армейском заговоре, которым руководит генерал Тургуев – псевдоним Тухачевского, под которым он выезжал за границу, в частности в Германию, для организации и осуществления взаимодействия с рейхсвером: в те годы СССР активно сотрудничал с немцами в военной области.

– Не заслуживает нашего внимания, – так оценил поступившее сообщение заместитель председателя ОГПУ Генрих Ягода.

Об этом факте новому комиссару госбезопасности Николаю Ежову, сменившему на посту наркома Ягоду, сообщил на допросе А. Артузов, бывший руководитель внешней разведки.

Теперь Сталин не упустил шанса – 22 мая маршал Советского Союза М. Тухачевский был арестован. Партия большевиков устала верить бывшему царскому гвардейцу.

ТОЛЬКО ВЕРСИИ, ВЕРСИИ, ВЕРСИИ…

Существует несколько версий, выдвинутых отечественными и зарубежными исследователями. Но и они не в силах полностью объяснить ряд загадок и противоречий в материалах дела.

Когда разворачивались события 1937 года, западными спецслужбами была выдвинута версия: в СССР в среде высшего военного руководства действительно существовал заговор под руководством маршала Тухачевского. Основной задачей заговорщики считали не свержение существующего в стране советского строя, а устранение, скорее всего, физическое, Сталина. Западные эксперты отмечали, что в случае успеха заговора не исключено установление в Советской России жёсткой военной диктатуры при сохранении внешних атрибутов государственного устройства и даже при некотором расширении демократических свобод для широких слоёв простых трудящихся. Однако для подтверждения этой версии в архивах и уголовных делах середины 1930-х годов не находится нужных документов. Впрочем, отсутствие документов не означает, что «западная» версия не имеет права на существование.

Ряд экспертов предпочитают придерживаться мнения, что Сталин в деле маршала Тухачевского стал жертвой тонко разработанной и отлично проведённой провокационной операции немецких спецслужб. Зная маниакальную подозрительность вождя, нацисты хорошо продумали содержание фальшивок, сфабриковали нужные документы и в результате многоходовой операции довели до сведения высшего партийного руководства СССР сведения о заговоре среди генералитета РККА. В мае 1937 года на рабочем столе Сталина в его кремлёвском кабинете лежало досье на маршала Тухачевского. Якобы оно попало в СССР через министерство иностранных дел Чехословакии. В досье имелись стенограммы бесед маршала с немецкими офицерами и копии его перлюстрированных писем, где он высказывал желание избавиться от надоедливой опеки большевистского партийного аппарата и взять власть в свои руки. Ряд исследователей полагают, что досье, подсунутое Сталину в 1937 году, сфабриковали специалисты абвера, а не СД: адмирал Канарис стремился уничтожить наиболее грамотных и талантливых военачальников противника. Если это сделал абвер, операция прошла успешно.

Существует ещё одна версия: досье сфабриковали в… НКВД! Казалось бы, зачем? Вероятен такой ход событий: досье по нелегальным каналам разведки попадает к… немецким спецслужбам, и те решают воспользоваться им, чтобы провести операцию против командования РККА. В результате фальшивое досье со временем доплывает по тёмным политическим коридорам до кремлёвского кабинета, где ложится на стол его истинного заказчика – товарища Сталина. Якобы именно он санкционировал создание досье и проведение такой хитроумной операции. Остаётся неясным только одно – зачем? Маршал Тухачевский в своих показаниях на Лубянке признавал наличие антисоветского военно-троцкистского заговора, а себя его руководителем, и называл других участников: Алафузова, Фельдмана, Примакова, Путну. Указывал даты, имена, рассказывал о встречах за границей. Это могли «продиктовать» следователи. Но какая разница Сталину и его судилищу: продиктовано или чистосердечно? Зачем городить огород с досье и специально переправлять его немцам? И почему Сталин, всегда очень не любивший Тухачевского, присвоил ему звание маршала, а не расправился с ним значительно раньше?

Есть ещё одна версия: Сталин принёс маршала в жертву, чтобы доказать фюреру искренность своих намерений в договорённостях с Германией. Но зачем понадобилось вместе с одним маршалом отправлять на эшафот десятки тысяч командиров?

Эмиграция и внутренняя оппозиция прочили маршала на роль нового Бонапарта. Для эмигрантов он был почти своим – дворянин, офицер лейб-гвардии, для внутренней оппозиции – военный, интеллигент, образованный человек, умеющий руководить и командовать. Сталину могли доложить об этом, и он принял превентивные меры. Не в этом ли кроется разгадка? Характерно, что позднее казнили подавляющее большинство участников суда над «заговорщиками», а некоторые из них, чьи имена указаны в протоколе, в этот момент уже сами находились в застенках НКВД.

Есть сомнения, что судебное заседание действительно состоялось, а не явилось фальшивкой на бумаге. Об этом свидетельствует указание ЦК партийным организациям: «В связи с предстоящим судом… ЦК предлагает организовать митинга и выносить резолюции о необходимости применения высшей меры репрессии. Суд… будет окончен сегодня ночью. Сообщение о приговоре будет опубликовано завтра. 11.VI.1937 г. Секретарь ЦК СТАЛИН». Был всё-таки суд над маршалом Тухачевским и его «соучастниками» или не был?

Западные исследователи твёрдо уверены: суда не было. Обвиняемых, проходивших по «делу Тухачевского», расстреливали в разное время и в разных местах, в разные дни! Об этом свидетельствует ряд архивных материалов, некоторые эксперты полагают сообщение ЦК о суде, подписанное Сталиным, преднамеренной дезинформацией, призванной уверить всех, что суд действительно состоялся и заговор действительно раскрыт. Каковы были истинные причины таких действий, осталось тайной!

Жену маршала Нину Евгеньевну Тухачевскую вместе с дочерью сослали в Астрахань. Но там арестовали и доставили этапом в Москву. Здесь приняли решение определить дочь в детдом на Севере, специально созданный для детей «врагов народа». Жену маршала отправили в тюрьму. По архивным данным, её расстреляли в 1942 году в орловской тюрьме. Зачем? Тайна! Дочь маршала впоследствии неоднократно арестовывали по знаменитой 58-й статье и оставили в покое только в 1954 году, после реабилитации.