Текст книги "И пришел Лесник! 9 (СИ)"

Автор книги: Василий Лазарев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 18 страниц)

– Им это зачем?

– У них есть теория, что органы имеют те или иные отличия в зависимости от даров у человека. Разные показатели, которые даже они не могут уловить, – Иштар сморщилась от боли.

– Интересно. И долго ты уже здесь? – спросила Наташа.

– Да, полгода где-то, точно не помню. Сначала они держали меня в клетке, но без обруча. Эта тварь доложила им, что я знахарь. Они каждую неделю вырезали у меня по одной почке и куску печени. Затем им зачем-то понадобился мой глаз. Вот, посмотрите цвет глаз, – девушки приблизились и увидели, что у Иштар правый глаз был чёрным, а левый голубым. Наташа вскрикнула и с ужасом отвернулась. Кобра отнеслась более спокойно.

– Они мне правый вырезали, – всхлипнула Иштар.

– И… сколько раз? – пробормотала Наташа.

– Не помню, много. Но похоже их исследования зашли в тупик, и они меня кинули в общую камеру надев ошейник. После чего моё тело перестало регенерировать. И тут эта докопалась, тварь. Двух девочек она сломала, а меня избивала целую неделю.

– Вроде свежие травмы, – заметила Кобра.

– Ну или меньше. Знаете, совершенно теряешь ощущение времени, когда тебя лупят башкой об стену, – поправилась Иштар.

– Внешники предъявят нам за неё? – Кобра кивнула на бесформенную кучу у решётки.

– Не думаю. Это же осьминог её так отделал. А как она там оказалась, наверное, никто не скажет. По большому счёту им наплевать как мы здесь разбираемся. Найдут другую в конце концов. А вы сами то давно здесь?

– Неделю всего, – ответила Наташа.

– Да, случайно залетели, – кивнула Кобра.

– Вас с планеты подняли? – не поняла Иштар.

– Нет, говорю же залетели. На корабле и сразу взорвали платформу, – рассмеялась Кобра.

– Погоди, мы что-то слышали такое. Внешники говорили, – кивнула Иштар.

– Они вам что, новости рассказывают? – удивилась Наташа.

– Иногда. Ну вот те, кто нас привёз что-то спрашивали у вас? Я смутно помню.

– Ах, да. Спрашивали хорошо ли нам сидится, беспокоятся, – ухмыльнулась Кобра.

– Так вы только вдвоём были на том корабле? – уточнила Иштар.

– Нет, нас было четверо. Наши мужики где-то в другом месте.

– А я знаю где, – сказала Иштар. – Мужское крыло в трёх километрах отсюда. Меня там провозили как-то. За их блоком есть ещё одна лаборатория, так меня туда-сюда катали.

– Значит ты здесь вроде сторожила?

– Вроде того. Сторожилка, – Иштар попробовала улыбнуться, но скривилась от боли в челюсти.

– Может тогда скажешь, что нас ждёт? – спросила Наташа.

– Вас? Ничего хорошего, это уж точно. Обычно они дают неделю-две прийти в себя. Для того чтобы уровень адреналина понизился, а затем уже принимаются всерьёз. Могут как меня вначале на ферму отправить, сдавать органы. Могут сразу зарезать или наоборот будут изучать. Здесь не то, что на поверхности, эти внешники сразу не разбирают на запчасти. Любят исследовать, но от этого не легче. Иногда думаешь, лучше бы сразу прикончили. Ох, девки и не повезло же нам, – Иштар вытерла слезу и поморщилась от боли, задев заплывший глаз. – Сколько это, блядь, теперь заживать будет! Долбанная сука! Так тебе и надо!

– Недели три, может они тебя не будут дёргать. Ложись спать, Иштар. А то мы сейчас дождёмся и так всю тюрягу на уши поставили.

– Да, пожалуй. Спокойной ночи, чтобы это не значило для вас, – Иштар жалобно всхлипнула и свернулась калачиком.

Глава 5
Пресс-хата

Очнулись мы уже без своих коек на холодном металлическом полу в узкой комнате. Мебели здесь не было никакой, даже самой завалящей лавочки. Кормить нас тоже похоже не собирались.

– Кац предупреждал…! – затянул свою волынку знахарь.

– Думаешь лучше было остаться под землёй? – спросил я, озираясь по сторонам.

– Там хотя бы все свои были и от Мозга мы избавились. Я бы себе старушку завёл… – мечтательно пробормотал папаша Кац.

– Зачем? – пробасил Арнольд. Лицо знахаря на миг застыло, но уже через секунду он с интересом посмотрел на молодого гиганта.

– А вы, молодой человек сами не догадываетесь? – с ленинским хитрым прищуром спросил его папаша Кац.

– Чтобы убиралась и готовила? Вам бы мою бабушку, она знаете, как вкусно готовит, – обрадовался Арнольд.

– Что вкусно готовит, замечательно, но мне нужна старушка скорее в исследовательских целях, нежели как повар, – завуалировано ответил знахарь.

– Исследовать? Вы врач? – нет, всё-таки он говорил серьёзно. Я сперва подумал, что он издевается над папашей Кацом, но нет.

– Можно и так сказать. Предвосхищая твой вопрос скажу, это не больно. Ещё ни одна старушка не пожаловалась. Наоборот, записывались и охотно-с на повторные обследования, – серьёзно сказал Изя Кац.

– Да, жалко, что бабушки здесь нет, – согласился Арнольд.

– Одна старушка, один рубль, – не удержался я. – Изя, рискуешь разбогатеть. Ладно, это всё смешно конечно, но где мы находимся, чёрт побери!

– Таки на карцер похоже. А я ведь говорил…

– Тихо, идёт кто-то! – я поднял указательный палец. Через пару секунд металлическая дверь ушла в бок и перед нами предстали два робота с торчащими из корпуса стволами и один внешник. Он без слов что-то потыкал в пластину на запястье скафандра и обручи мигом поставили нас на ноги. Первым, подпрыгивая на цыпочках словно балерина, побежал папаша Кац грозно матерясь при этом и показывая знаками, чтобы внешник опустил обруч ниже. За ним шёл я, последним вышел из камеры Арнольд. Робот опять посадил нас всех на поводок и потащил за собой. В этом крыле я вроде ещё не был. Здесь было светлее и коридор шире, камеры имели почти обычные двери, а не решётки. Мы остановились возле одной из них с номером 13. Неплохое начало. Нас решили перевести в комфортабельные апартаменты? Очень правильное и своевременное решение. Тибериус видимо не теряет надежды добиться от меня согласия на сотрудничество? Вот уж хрен тебе. Сопровождающий нас внешник подал сигнал роботу и открыл дверь в камеру. Робот нас снял с поводка в том же порядке, что и прицепил. Первым влетел в камеру папаша Кац, за ним я и последним Арнольд. Дверь бесшумно встала на место.

Камера была меньше, примерно в половину от той, где мы были. Светлее и чище, здесь даже стояла душевая кабинка с мутным стеклом. Двухэтажные кровати! Не платформы, на которой мне посчастливилось спать, а именно широкие кровати с бельём, одеялом и подушкой. Правда они все были заняты, для нас места не было. Уже интереснее. Вся дальняя стена являлась огромным экраном, на котором в данный момент показывали кино. Стол, удобные стулья и десяток откормленных рож за ним. Стол ломился от еды и выпивки.

– А вот и десерт! – сидевший ближе всех ко входу молодой парень встал со стула и лениво подошёл к нам и участливо обратился к папаше Кацу. – Старичок, не завидую тебе, но ты хоть пожил.

– Вы о чём, юноша? – поинтересовался знахарь.

– Слышали? Юноша! – он повернулся к остальным и заржал. Сидевшие за столом дружно поддержали его весёлое настроение.

– Кранты тебе, тупой что ли? – из-за стола встал другой, постарше и весь такой кряжистый. – Или вы реально не догоняете куда попали?

– Куда? – наивно спросил Арнольд. Он добродушно улыбался при виде чистой камеры. Я незаметно огляделся. Места маловато, но это скорее плюс для нас. Их десять, всем сразу набросится на нас не удастся. Пробить без даров такую глыбу как Арнольд у них вряд ли получится. Меня пронзила неприятная мысль, а что, если они с дарами. Ошейники болтались на всех, но кто его знает, что внешники могли наколдовать с ними. Да, нет, не думаю, что они решались оставить им дары. Кому им? Мурам, кому же ещё. Эти рожи я никогда не забуду. Наглые, уверенные в своей безнаказанности. Второй, который кряжистый сидел по пояс голый и когда он вставал, и оперся о край стола рукой я увидел на ней наколку мура. Голову ворона на тыльной стороне предплечья. Была бы их воля они не стали с нами цацкаться. Зарезали и всех дел, но хозяева приказали им убить меня демонстративно. Кстати, я бы тоже их убил не мешкая.

– Этого не заказывали, – раздалось издалека. В конце стола сидел вероятно их пахан или кто он у них. Лысый, худой как таранька зимой и весь в наколках, начиная с шеи и дальше вниз. – Нам нужен вон тот. Посередине. Эти двое могут обождать в сторонке.

Что я говорил? На папашу Каца я и не рассчитывал, его, наоборот, придётся защищать, но вот помощь Арнольда мне бы пригодилась. Десять рыл в замкнутом пространстве, нереально. Ну что же, это будет хорошая охота! Возможно последняя. Первый, что стращал знахаря, тут же бросился на меня. Буквально в последний момент я заметил у него в руке лезвие короткого широкого ножа, который он прятал в рукаве. Всё-таки они без даров, это я понял сразу. Рука нападающего начала своё движение снизу и если не знать, что из рукава в ладонь скользнул нож, то движение покажется безобидным. Вот только после этого мои кишки могут оказаться на полу. Теперь мне стала понятна угроза Тибериуса, он просто решил меня похоронить на глазах у папаши Каца, а его в свою очередь склонить к предательству. В принципе ход понятен, единственное, что он не учёл моё видение ситуации. Перехватив запястье, я вывернул его наружу и подхватил вывалившийся нож другой рукой. Глаза парнишки в ужасе широко раскрылись. Ну как же, он остался без ножа, друзья его не успевали ему помочь.

И он оказался прав, я без сожаления наотмашь ударил его лезвием по шее. Мне всегда нравился этот момент, когда целая неповреждённая кожа вдруг расходится тонкой трещиной, разрастаясь и раздаваясь в стороны обнажая плоть. Вверх бьёт фонтан крови, клиент падает, судорожно пытаясь зажать рану руками и уже ни о чём другом не думает, все его мысли сводятся к одному, как ему выжить. К тому же теперь в моей руке его нож. Не очень удобный, скорее метательный, чем привычная мне финка, но всё же. Папаша Кац не успевает увернуться, и парень, пугавший его только что, обдаёт тугой струёй жаркой крови прямо в лицо. Знахарь в ужасе прячется за меня.

Я сделал шаг назад, почти к самой двери. Передо мною на полу из мура уже натекло порядочно крови, так что его коллегам будет крайне неудобно атаковать меня. Увидев такую картину остальные муры, вскочили со своих мест. Точно я не успел заметить, но каждый что-то держал в руках. У одного это была короткая дубинка, второй был с ножом, кто-то обмотал руку с кастетом носовым платком. В общем ребята давно этим занимались и отступать не собирались. Вторым был кряжистый, но он совершил трагическую ошибку, игнорируя Арнольда он кинулся ко мне. Здоровяк думал недолго и пользуясь тем, что мур стоит к нему боком схватил его за шею. На этот раз он не стал его трясти, а сразу сжал пальцы. Шейные позвонки хрустнули и кряжистый обмяк, но Арнольд не отпустил его, а наоборот подтащил к себе и кинул в нападавших, сбив с ног двоих муров посеяв среди них панику.

– Валите их всех! – взвыл пахан увидев, как две торпеды даже не нанесли нам повреждений и сдохли. Арнольд сделал шаг вперёд и поймал мура с дубинкой. Секунда и его руку хрустнула, и дубинка упала на пол. Папаша Кац ужом проскочил у Арнольда между ног и схватил её с пола. Вооружившись, он издал боевой клич и ударил неудачника по голове. Обливаясь кровью, со сломанной рукой он трепыхался, и выл в лапах гиганта, пока Изя обхаживал его по всем местам.

Мне досталось два сразу, один забыв о луже крови поскользнулся и клюнул вперёд головой. Мне почти не пришлось ничего делать, я только придал ему ускорение и направление. Он с всего размаху влетел в душевую кабинку и разбил стекло своей головой. Уж не знаю почему внешники поставили мурам столь опасную кабину, но обломки стекла распахали упавшему всю грудь и шею. Бандит повис на осколках как на заборе обильно поливая кабинку кровью и конвульсивно дёргаясь. Я с горечью отметил про себя, что помещение совершенно не предназначено для таких потех. Четвёртый мур попробовал фехтовать и попытался дотянуться до меня через два трупа. Он также подскользнулся и воткнул десять сантиметров стали в ещё живого товарища, но тот уже никак не отреагировал и продолжал сдавать свою кровь в разгромленной душевой кабинке. Драться я с ним не собирался и ударил наверняка по наиболее доступному мне месту. Удар снова пришёлся в шею, на этот раз не очень удачно, в последний момент мур успел увернуться и нож распорол ему ключицу. Бандит отскочил назад и истекая кровью пополз от меня подальше. Его место занял худой, но чрезвычайно гибкий и быстрый человек.

Он выбросил вперёд руку со стилетом. Его удар был подобен жалящей змее. Уйти от него я не успевал и только смог присесть, благодаря чему нож распорол мне плечо, а не вошёл под сердце. И то хорошо, гибкий сделал шаг вперёд стараясь не наступить на разлившуюся кровь и снова атаковал меня. Я уже был готов к этому и пнул ногой труп первого бандита ему под ноги отступая к самым дверям. Худой запутался в ногах и тут папаша Кац нанёс коварный удар дубиной и так точно у него получилось, что дубинка попала точно в висок. Гибкий без лишних эмоций упал вперёд, закатив глаза и угодил точно в отхожее место рядом с кабинкой. Но он был ещё жив и мне пришлось нанести ему удар ножом между основанием черепа и первым позвонком. Пятый. Шестого Арнольд в данный момент держал за ногу и бил об стену, он уже не был похож на человека. Голова его превратилась в блин как у камбалы в Азовском море правда с одним глазом. Натешившись таким образом, он раскрутил счастливчика над головой и кинул в предводителя, вовремя нырнувшего под стол. Человек-камбала пролетел метров десять и раскинув руки и ноги врезался в телевизор, где как раз кого-то тоже били, но уже с той стороны. Заляпав треснувший экран кровавыми отпечатками, он медленно сполз на пол. Седьмой, которого я подранил, старался скрыться под кроватью, за ним тянулся обильный кровавый след. На поле боя осталось только два бойца и предводитель временно скрывающийся под столом. Они неуверенно переглянулись между собой и подняли руки побросав ножи. Но как можно было оставлять их в живых? Правильно, никак, не сговариваясь с Арнольдом мы стали обходить их с флангов. У одного сдали нервы, и он вскочил на стол разбрасывая посуду и прыгнул на второй ярус кровати. Арнольду понадобилось сделать три шага, и деревянная кровать под его ударом развалилась. Гигант выхватил острый обломок и с силой воткнул муру в грудь, пригвоздив его к нижнему ярусу как насекомое.

Папаша Кац тем временем вытащил за ноги раненого и с силой саданул его своей дубинкой по затылку. Затем ещё раз и ещё пока не забрызгал все стены, сам он и так был с ног до головы в крови ещё первого бандита. Мне оставался последний боец, но он поднял руки и типа сдавался, что ввело меня в некий ступор. Как правило, тех, кто сдавался сразу не убивали, сначала допрашивали. Но потом… потом в военных фильмах этого не показывали. Обычно пуля в затылок. Одна пуля, один фашист. И пока я раздумывал Арнольд, вероятно никогда не слышавший о Венской конвенции со всей дури, дал ему по башке стулом. Девятый, пережить металлический стул, пущенный в голову рукой Арнольда, мур не смог. Он только успел поднять руки защищаясь, но не успел отразить снаряд и свалился с раскроенным черепом прямо на стол, обильно сдобрив своими мозгами солянку. Я оглянулся на содеянное нами и одобрительно крякнул. Как говорится, глаза боятся, а руки делают. И ноги тоже. Папаша Кац вообще был ужасен со своей измочаленной дубинкой на плече. Эдакий странствующий физик-теоретик после доказательства теоремы Ферма нерадивым студентам, правда самих студентов, доживших до решения, не осталось. Арнольд улыбался, глядя на одного из муров.

– Ты чего? – спросил я гиганта.

– Я хочу такую же бороду! – пробасил Арнольд.

– Борода тебе пойдёт, – согласился папаша Кац и заглянул под стол. – Так, а кто там у нас спрятался?

Арнольд подошёл к массивному столу и одной рукой отбросил его в сторону. Перед нашим взором предстал «пахан». Он сидел, скорчившись на полу и притворялся ветошью. Арнольд ухватил его за обруч и вытянул на свободное пространство.

– Вот, Лесник, – он поставил передо мной главного.

– Кто нас заказал? – вопрос, соглашусь, идиотский. За что и удостоился подобающего взгляда от мура. – Тибериус?

– Он обещал, если мы тебя сделаем, нас на планету отпустить.

– Вы разве сюда не добровольно забрались? – спросил знахарь.

– Почти.

– Ну тогда рассказывай и быстрее как отсюда свалить. Возможно, оставим в живых, Тибериус ведь наверняка нас видит сейчас?

– И даже слышит, – кивнул пахан.

– А ты тихо, – я поманил его пальцем, – говори. Как отсюда уйти к бунтовщикам?

– В этом крыле есть портал. Но не к ним, но близко, через него можно попасть на платформу №15, а стронги засели на №17. Только вряд ли вы пройдёте две платформы, там элиты как блох на собаке.

– Как попасть в портал? Роботы же…

– Их всех можно отключить из командного пункта, но ключ есть только у Тибериуса в сейфе. Я видел, как он отключал их, показывал нам, что он здесь царь и бог.

– Понтовался? – спросил Арнольд.

– Типа, ну так чё? Заслужил я помилование? – глаза его бегали, кончик языка нервно облизывал губы мелькая как у змеи. Я кивнул Арнольду.

– Отпусти его, – пахан расслабился, но не сразу понял смысл фразы. До него стало доходить, когда Арнольд схватил его своими лопатообразными ручищами и сдавил ему голову. Пахан заорал, переходя на визг, а затем резко замолчал. Ещё через секунду его череп лопнул, обдав папашу Каца свежими мозгами.

– Шлемазл! – гневно выкрикнул физик-теоретик! – Ты что творишь, поц! Я и так весь в этом дерьме. Здесь даже умыться негде.

– Извини, папаша Кац, – прогудел Арнольд. Он выбросил как надоевшую игрушку пахана и пошёл к душевой кабинке. Из всего великолепия инопланетного душевого комплекса остался только шланг без самого распылителя, но зато из него шла вода! Он быстро смыл со своих рук остатки пахана и позвал нас. Пока он держал шланг мы с Изей кое-как привели себя в порядок. И тут как раз открылась дверь в камеру. В коридоре стоял сам Тибериус собственной персоной и четыре робота, причём один из них держал прозрачный щит загораживая следователя от нас.

– Бросаем ножи и выходим в коридор, – прозвучала команда на русском языке от одного из роботов. Долго разговаривать они с нами не собирались и увидев обилие стволов, направленных на нас, я выкинул нож первого бандита на пол. Стилет от гибкого я предусмотрительно спрятал в носке под штаниной. Подняв руки, я вышел в коридор, найдут так, найдут, а нет, так пригодится. Первый робот сразу подцепил меня на поводок и впечатал лицом в стену. Два других проделали то же самое с моими друзьями. Тибериус по-прежнему находился под защитой четвёртого робота. Он осторожно заглянул в камеру и покачал головой.

– Я думал ты шутишь, Лесник, – миролюбиво сказал следователь, – когда говорил о наших коллегах в шестнадцатом секторе. Да, они, пожалуй, сильно недооценили тебя. И что мне с тобой теперь делать?

– Отпустить, – проговорил я прижатый к стене.

– Ну, конечно. Ты не оставляешь мне выбора, – он развёл руками. – Ты всё ещё хочешь увидеть своего сына?

– Опять склонять будешь к сотрудничеству? Только зря потеряешь время, Тибериус. На твоём месте я бы отпустил нас на планету и забыл. До тебя мы не допрыгнем, а оставляя меня рядом, ты сильно рискуешь.

– Я всё же попробую. Вдруг отцовское сердце дрогнет, и ты пойдёшь на уступки? А нет, так прикончить я всегда тебя успею. Достаточно только пальцем шевельнуть, и роботы размажут вас по стенам, – он похлопал робота по металлическому плечу. – Веришь?

– Верю. Ладно, покажи мне его, а там посмотрим. Но сперва нам надо привести себя в порядок и поесть. Это возможно?

– Конечно, соседняя камера пуста.

Глава 6
Агент

– Заключённая Иштар доставлена, господин следователь Тибериус, – в дверях кабинета застыл посыльный робот. Всего на базе было несколько видов роботов. Посыльный как этот, наверное, был самым безобидным. Он имел всего лишь пятидесятый калибр плазменной пушки, испускающей до пяти замечательных быстрых и разрушительных шаров плазмы. Шесть зарядов подряд могли пробить внешнюю переборку, поэтому им сделали ограничение до пяти, после чего серия оканчивалась и наступала минута перерыва. Посыльный или караульный робот имел ещё два скорострельных пулемёта в каждом предплечье. Они работали на ином принципе. Магнитное поле разгоняло обычный никелевый шарик до десяти тысяч метров в секунду начальной скорости. Ёмкость хранилища, то есть боезапаса составляла тысяча на один ствол. Скорострельность была запредельная, очередь практически могла разрезать пополам не то, что человека, но и другого робота, а также практически любую конструкцию на платформе, кроме внешней оболочки.

Кроме них на базе в распоряжении Тибериуса было ещё два типа боевых роботов. Гончая, робот, во многом копирующий собаку, начиная с внешнего облика, обладал неординарными возможностями по выслеживанию сбежавших преступников. Гончая не только ориентировалась на запах, потоотделение, отпечатки пальцев рук и ног. Могла «на лету» вести свою жертву по ДНК, и работать в открытом космосе. Иными словами, убежать от неё было практически невозможно. Если вдруг ей попадался строптивый клиент, то на этот случай у неё имелся плазмомёт, два пулемёта и две ракетные установки с самонаводящимися боеприпасами. Также она несла на себе «блох». Миниатюрные дроны обладающие возможностью проникать почти в любое помещение и передавать картинку, звук, результаты анализов окружающей среды и прочее. Размер простейших блох начинался с двух микронов и доходил до серьёзно оснащённых моделей в три сантиметра.

На платформе предварительного содержания номер три имелся ещё один тип роботов. К ним прилипло прозвище «ликвидаторы» помимо их технического названия. Ликвидаторы часто сопровождали караульных роботов, почти все клиенты Тибериуса были очень нервны и их иногда приходилось расстреливать. Однажды, как раз после случая восстания на платформу доставили ликвидаторов, тогда отключилась система подавления даров и поднялся грандиозный бунт. На платформу пришлось вводить роботизированный спецназ. Это отдельный тип боевых роботов и в данный момент они базировались в главном командном центре. Без них не удавалось успокоить заключённых. После подавления бунта на службу заступили ликвидаторы. Их боевое оснащение было гораздо лучше остальных. Внешники учли все ошибки, когда заключённые пропадали телепортируясь, замедляли или практически останавливали время. Обладали просто нечеловеческой силой и ловкостью. Ликвидаторы имели от них защиту, и просто так завалить робота, будучи даже с дарами немногим было под силу. Кристаллические щиты, лазерные турели, сопровождающие цель, перемещающуюся со скоростью до трёх километров в секунду. Именно этим грешили клокстопперы, то есть теоретически лазеры могли догнать раскачанного иммунного, но на практике пока не проверяли. Три плазмомёта, две ракетных установки, мобильную станцию подавления даров. Акустическое оружие, ментальное и много чего ещё. Тибериус и немногочисленный персонал внешников чувствовали себя в безопасности в окружении таких роботов.

– Проходи, дорогая. Ох, как она тебя отделала, – поморщился Тибериус разглядывая физиономию Иштар. – Больно?

– Хочешь попробовать? – скорчила гримасу Иштар.

– Ни капельки, держи! – он положил на её ладонь маленькую красную таблетку. – Блокиратор нервных окончаний. Красная действует две недели, или дать тебе что попроще?

– В самый раз, думаю через две недели хотя бы не так болеть будет. Целую ночь не спала. Эта тварь реально сумасшедшая. Я, конечно, понимаю, что всё должно было быть по-настоящему, но не так же! Моя пластика не испортится? – Иштар с благодарностью приняла стакан с соком и запила таблетку.

– Нет, за своё новое лицо можешь не переживать. Мы выбрали самую злобную суку, как ты хотела. С ней уже рассчитались?

– А то! Ты бы видел, как её отделала Кобра, причём без даров, на чистом энтузиазме. Закончил её страдания «пёсик», он как раз проползал мимо.

– Замечательно. Ну, ты уже вошла к ним в доверие? – спросил Тибериус.

– Немного. Что ты хочешь от меня за одну ночь, тем более в таком состоянии? Не волнуйся, можешь заказывать себе новый китель, старшего следователя Улья, – ухмыльнулась Иштар. – А себе я, пожалуй, выберу подходящий кластер. Жалко они испоганили дачу Галатеи.

– Если всё сделаешь как надо, то я закажу дезактивационную команду. Новый плодородный слой почвы, пальмы-фикусы. Несколько бунгало, пыточные камеры сама оформишь.

– Не сомневайся, это у нас будет город-сад. Сад от Маркиза де Сада, звучит, чёрт подери, – рассмеялась Иштар, таблетка начала действовать. – Ты просто не представляешь сколько во мне злобы к ним накопилось.

– Всё забываю спросить, а что же произошло? – спросил Тибериус.

– История самая обычная, если бы не мой дар. С Галатеей было круче, но мне хватило и этого. Я с самого начала попала к мурам. В наш городок они заглянули раньше остальных и нашли меня. Представь себе только, двадцатилетняя девушка занимающуюся балетом. Стройная красавица с большой грудью, из-за которой меня хотели отчислить из этого самого балета, попадается в руки этих потных обезьян! Представь… хотя как ты можешь.

– Не очень-то хотелось, если честно, – вставил Тибериус.

– Вот так вы все. Не хочется вам, даже представлять! А я, блядь, три месяца этим наслаждалась! – воскликнула Иштар. Робот, оставшийся в коридоре, заглянул в открытую дверь услышав крик. – Их было больше тридцати, а я такая хрупкая и беспомощная… Они имели меня во все дыры всем своим пионерским отрядом. К концу дня я не могла даже пошевелиться.

– Н-да… – похотливо облизнулся следователь. – Продолжай, очень интересно.

– Ага! – она одарила его взглядом полным презрения. – Вся эта ежечасная свистопляска продолжалась пока я не обрела дар. Да какой! Я не будь дурой проверила его на одном сумасшедшем, которого должна была обслужить. Получилось, он ползал и лизал мне ноги. Но остальным я показала только дар знахаря. Сами по себе двойные дары чрезвычайно редки, но такой набор, как у меня, вообще что-то выходящее за грань. Поняв, что у них появился знахарь они радостно предложили мне стать муром. Без ежедневных изнасилований и вообще с трёхразовым питанием. Я согласилась.

– Погоди, погоди. Я кажется слышал о вашей чудесной деревушки. Кажется её называли…

– Сонгми! Мурам присуще извращённое чувство юмора. «Оранжа» у нас не было, но я им устроила кое-что почище, – радостно сообщила Иштар вспоминая свою бытность в Сонгми.

– Очень интересно, – Тибериус сел поудобнее. – Эй, постовой, ужин номер три прим!

– Это что?

– Праздничный ужин, особо питательный. Мы для себя недавно открыли ваш новый рецепт «оливэ-андер-майнес».

– Это у вас оливье стал праздничным рационом? Пропала платформа, – покачала головой Иштар. – Пусть тогда захватит и водки, чтобы два раза не бегать. Мы обычно этим водку закусываем.

– Тебя же заподозрят в камере, – спохватился Тибериус.

– Скажу, что пытали спиртом. Ты же можешь меня пытать спиртом?

– Запросто, так что там дальше? – с нетерпением сказал следователь.

– Дальше всё было плохо… для них. Первым делом ко мне пришёл главный мур на обследование, а вышел полностью моим рабом. Мне показалось это будет смешным, и я заставила вылизать его у меня всё. Мы не ограничились только ногами. Затем я вставила ему в задницу веник и села на него сверху. Вместо упряжи на нём был тот замечательный красный шарик, удерживаемый кожаными ремнями и с застёжкой на затылке, который они почти ежедневно одевали на меня. Этот жирный боров, полностью голый в наморднике, бодро вылез из избы, где они меня полоскали три месяца кряду. Сверху на нём сидела я и подгоняла его плёткой. Он, весело хрюкая на четырёх опорах проследовал в центр деревни. Посмотреть на такое представление сбежались все. Именно этого мне и надо было. Я слезла с борова и продемонстрировала им свой новый дар. Это ещё учти, что он был тогда совсем в зачаточном состоянии. Все упали на землю, все подчинились моей воле, все с огромным удовольствием жрали землю, по которой я шла. Дальше больше. Мне стали таскать жемчуг, я пока решила их не убивать всех. Так, только нескольких особенно отвратительных. Их я заставила самих сесть на кол и при этом благодарить меня за… в общем за всё.

Оставшиеся в живых поймали мне топтуна живьём. Сколотили клетку и заманили его туда, привязав в ней человека. Связали с большим трудом, намордник ему соорудили из арматуры. Тогда я впервые попробовала взять под контроль заражённого. Получилось, причём даже легче, чем с человеком. И тут у меня созрела одна мысль. Я отпустила топтуна, и он привёл ко мне ещё троих, вместе с ним пришёл и рубер. Все они стали служить мне, муры не обращали на них внимания, а заражённые на муров. Каждый занимался своим делом. Я ходила по окрестностям выслеживая элиту. Три недели искала и наконец нашла. Огромная чёрная пантера ростом чуть пониже пещерного медведя. Замечательный экземпляр, я честно струхнула, когда она перегородила нам дорогу. Ты когда-нибудь видел, как рубер поджимает хвост и уши? А я видела.

– И как? – Тибериус забыл о налитой в рюмку водки, так и слушал Иштар.

– Ожидаемо, стала моей лошадью. В этот же день мы все вместе вернулись в Сонгми.

– Да, да! Как раз с этого места я и слышал. Наш патруль, летевший за грузом, приземлился в деревне, но не нашёл ни одного живого мура. Все они были или разорваны или посажены на кол и уже потом обглоданные заражёнными. Тем не менее груз ожидал нас в сохранности. Что произошло?

– Я заставила их драться голыми руками с элитой и её свитой, в которую тут же превратились рубер и топтуны.

– Но…

– Да. Конец их был ожидаем и понятен, но во мне кипела ненависть и злоба к ним. Короче зверушки сожрали всех, после чего мы ушли. На моей совести ещё несколько подобных населённых пунктов целиком. Я заходила к ним и с ходу лепила историю о том, как мы выехали на трясучку и наш отряд потерпел крушение, – Иштар расхохоталась от выпитой водки и воспоминаний. – Дальше я заходила внутрь поселения, а ночью впускала своих подопечных. Я убивала всех без разбору. Девочек, мальчиков, всех. Муров, стронгов, просто спокойные стабы. Не помню, когда я успокоилась и решила осесть на время. Распустила стаю и осталась в Горках. Надоело скитаться за год. Дары я свои раскачала хорошо, единственное, что не пробовала белую. Но тут вы!

– Да, в тот раз улов был неплохой. А ты выяснила, что на нас твои чары не распространяются.

– Но вы же помогли мне, белую жемчужину дали, я стала теперь даже сильнее Галатеи.

– Возможно. Кстати, один фактик, тебе он будет интересен. После того как корабль с Лесником и его подельниками упал, первым кто из него выпорхнул, когда вскрыли обшивку, был попугай. И орал он следующее: «Слава Галатее!». Попугаи водились только у неё на стабе.