Текст книги "Большая игра (СИ)"

Автор книги: Василий Сахаров

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 9 страниц)

Планета Борея. Воин. 2925 год.

– Открывай ворота! Господин граф прибыл!

Сильный голос горластого герольда, разнесся над всем острогом, и Радивой еще раз осмотрел обширный двор укрепрайона. Люди на местах и все готово к встрече «дорогих гостей».

Многие освобожденные рабы ушли в леса и не пожелали драться за серебряные рудники Андоррского кряжа. Но семьи Гепнеров и Мейеров, а так же сорок пять здоровых мужчин, которым некуда было податься, решили остаться. Итого, восемьдесят четыре человека, из которых полсотни вполне могли сражаться. Правда, оружия было немного, и вооружить всех желающих было невозможно. Пара арбалетов, четыре охотничьих лука, копья стражников из охраны острога, девять мечей и полтора десятка боевых ножей. Немного, так что тем, кому ничего не досталось, пришлось вооружиться кирками, молотами и самыми обычными дубинами. Против дружинников графа этого мало, но можно было рассчитывать на численное превосходство и неожиданность.

Со скрипом, ворота острога открылись. Внутрь вошел герольд, статный молодой парень в каких–то цветных тряпках, разукрашенных гербами и тонким церемониальным мечом на боку. Остальной поезд графа Альенде, он сам, на коляске, две повозки с приближенными к нему людьми и двадцать два дружинника в это время поднимались на перевал. Герольд огляделся вокруг, посмотрел на стоящих привратных охранников, четырех человек в латаных кольчугах, и от всей той убогости и серости, которую он увидел презрительно скривился.

– Эй, подойди сюда, – окликнул герольда Лыков, находящийся у входа в сторожевую башню, пятиметрового деревянного строения по центру острога.

– Ну, чего еще? И кто ты такой? – посланец графа подошел поближе.

– Ничего.

Одним сильным ударом в солнечное сплетение, Радивой свалил герольда, а подбежавшие люди быстро его разоружили, связали и оттащили в барак.

– Готовы? – окликнул Лыков воинов у ворот, в прошлом, солдат герцога Андоверского.

– Да, – помахал рукой старший из них, некогда полусотник, затем рудничный раб, а теперь командир острожного десятка Ролли Вилардо.

– Делаем все, как договорились. Только начинается бой, ворота на запоры, и держаться.

– Все помним, не переживай, командир. Выстоим, если нас свои же стрелки не перестреляют.

Радивой посмотрел на бараки, на плоских крышах которых затаились арбалетчики, лучники и один паренек с пращой.

– Слышали, что Ролли говорит?

– Пусть не беспокоится, не промажем.

– Приготовились. Начинаю я, за мной пехота, а там стрелки и охрана ворот.

Воин вернулся в башню, битком набитую сгрудившимися людьми и прислонился к косяку приоткрытой двери. Сомневаться уже нельзя, все решено, сейчас граф Альенде, его воины и приближенные войдут в острог, начнется бой, и от него зависит очень многое, наверное, все. Парень посмотрел на меч в своей руке, продолговатый и остро заточенный кусок металла, которым он должен убить Энрике Альенде. Понятно, что фехтовальщик из Радивоя никакой, на вещи парень смотрел здраво, но он молод, силен, быстр, обладает хорошей подготовкой и отличной реакцией. Меч так меч, жаль не новенький АК-200М в штурмовом варианте, но и то, что имеется, уже неплохо.

– Началось, – Константин Гепнер, с неизменным копьем в руке, слегка толкнул его в бок.

Действительно, отряд графа втянулся в острог. Никто из дружинников не чуял опасности, нависшей над ними. Передвижное средство графа, выделяющаяся тентом зеленого цвета новенькая коляска на рессорах, была в самом центре отряда. Энрике Альенде, сухопарый и очень высокий, метра под два, мужчина, в легком летнем костюме, на голове которого был серебряный обруч с несколькими красивыми зелеными камнями, спрыгнул на каменистый грунт и выкрикнул:

– Мендо, паршивец, где ты? Живей сюда, порадуй своего повелителя.

– Начали!

Вторя словам графа, выкрикнул Радивой и, с выставленным вперед мечом, выскочил из башни. Следом за ним, толпой повалили все остальные бойцы «засадного полка», а ворота позади графского отряда стали закрываться. Свистнули первые стрелы и арбалетные болты, выбившие сразу трех или четырех противников. Дружинники растерялись, они никак не ожидали, что в остроге им может что–то угрожать.

– А–а–а! – кричал Радивой и его меч ударил в грудь первого противника на его пути. С хрустом, сталь вошла в грудь и застряла между ребер. Боец графа начал падать назад и увлек за собой оружие Лыкова.

«Черт с ним» – подумал Воин, выхватил кинжал и с ним бросился на графа Энрике, который уже сориентировался, понял, что к чему и держал в руках свой меч. Он что–то выкрикивал, наверное, давал команды, и шел на Радивоя, а тот, прыгнул ему навстречу. Взмах стали перед глазами, и смерть проходит рядом. Прошедший хорошую подготовку киевский гренадер поднырнул под клинок, сбил графа наземь и ударил его кинжалом в бок. Удар. Еще один удар, и Энрике Альенде мертв.

Радивой попробовал подняться, но с первой попытки у него это не получилось. Над ним и телом графа уже кипела схватка, и дружинники Альенде, несмотря на свою малочисленность, стояли крепко. Лыков откатился в сторону, вскочил на ноги и громко прокричал:

– Граф убит!

После этого, вдруг, дружинники утратили весь свой боевой пыл и рванулись к запертым воротам. Бойцы Лыкова и он сам последовали за ними следом. На ходу, подняв с окровавленной земли чужой меч, он гнался за врагами, и прежде, чем он встал плечом к плечу с Ролли Вилардо, успел срубить еще одного вражеского воина, который хотел оказать сопротивление.

Схватка, от которой так много зависело, затихала, и отряд Воина вышел из нее победителем. Пять оставшихся в живых дружинников графа, после смерти своего работодателя, прижались спинами к частоколу и ощетинились мечами. Как бы там ни было, трусами графские вояки не были и решили драться до конца. Метрах в пяти от них, напротив, не оказывая никакого сопротивления, стояла еще одна группа. Три человека, одного из которых Радивой уже знал. Это был столичный ростовщик Эдди Соммой, а два с головы до ног вооруженных здоровяка, прикрывающие его, наверняка, являлись телохранители.

– Сдавайтесь! – предложил Радивой дружинникам. – Обещаю, что вреда вам не причиним. Ваши товарищи, кто острог охранял, и надсмотрщики, сейчас в долине, и вы, пока туда же отправитесь. Некоторое время поработаете, а затем получите свободу.

Оружие графских бойцов полетело наземь, и вскоре, под конвоев людей Ролли Вилардо, скованные, они направились в сторону рудничных разработок. После этого пришел черед Эдди Сомоя и его бодигардов. Лыков повернулся к ним и, прежде чем он заговорил, ростовщик сам к нему обратился:

– Эй, парень, – растолкав своих людей в стороны, Соммой вышел вперед, и заулыбался. – Рад видеть тебя.

– А уж как я рад, – усмехнулся Радивой. – Какими судьбами вы здесь оказались, господин ростовщик?

– Все просто. Меня нашли и освободили, Юнц пропал, деревеньки остались у графа, и я отправился в замок. Думал с ним переговорить, а у него радость, в Андорре серебро нашли. Как тут не присоединиться? Бросил все и с ним поехал, ведь деньги ему по–прежнему были нужны, а под рудник можно взять не пятьсот монет, а гораздо больше.

– Хм, пожалуй. И что теперь думаешь делать?

– Это от тебя зависит. Насколько я понимаю, убивать меня ты не станешь, я и мои люди тебе не враги, а раз захватил серебряный рудник, значит, планы на будущее у тебя имеются.

– Имеются, – уверенно согласился Воин, хотя никаких особенных планов у него не было, а были только общие представления о том, что необходимо сделать, дабы приподняться.

– Вот и хорошо. Планы всегда подразумевают расходы, а где траты, там и я, – ростовщик расплылся в широкой улыбке, посмотрел на трупы дружинников и графа Энрике, которые уже убирали со двора и, кивнув на ворота выходящие в долину, спросил: – Рудник богатый?

– Много хочешь знать, Соммой. Позже на эту тему переговорим.

– Как скажешь, здесь ты хозяин.

– Тогда, как хозяин, приглашаю тебя в гости, – кивок в сторону жилого помещения, где ранее проживал управляющий рудником Мендо.

– Принимаю с благодарностью, – по–прежнему улыбаясь, ростовщик снял свой колпак с полями, и легко взмахнул им. – Надеюсь, мы сегодня еще пообщаемся?

– Разумеется, но ближе к вечеру, – ответил Радивой и отправился к Константину, который руководил уборкой трупов на территории и сбором трофеев.

Сегодня, Лыков впервые участвовал в серьезном бою, убил первого человека и, проходя через двор, он старался не показывать того, что сейчас его колотит легкий мандраж. Напряжение уходило из тела, но угрызений совести или каких–то мук он не чувствовал и даже намека на это не было. В свое время его хорошо готовили, психика у него была крепкая и о том, что каждый убитый им и его людьми человек, чей–то родственник, он не думал.

Пройдя через двор острога, Радивой остановился рядом с Константином, и спросил:

– Что по потерям?

– Семь человек убитых и еще полтора десятка раненых. В строю тридцать человек.

– Трофеи?

– Оружие, немного денег, монет пятнадцать серебром вместе с графским кошельком.

– Негусто.

– Ага, – согласился Гепнер, – граф человек небогатый. Что дальше делать планируешь?

– Сам пока толком не знаю, Константин.

– Ты думай, мы на тебя надеемся. А пока, прими это.

Охотник порылся в кучке разнообразных трофеев, которые сбрасывали под стену башни, и протянул Лыкову графский венец, серебряный обруч с четырьмя крупными изумрудами по ободу. Радивой подарок взял и подумал о том, что в графстве Альенде сейчас нет совершенно никакой власти, и объяви он себя новым правителем, никто особо возражать не станет, разумеется, если он никого не будет напрягать. А он не будет, так как ему это ненужно. Значит, какое–то время можно побыть самозванным графом, и пока новости из Альенде не просочились в Сеговию и к соседям, есть вариант закрепиться на этой земле и собрать свою дружину, благо, на что ее содержать имеется. А дальше что? Сам себе задал он вопрос и сам же на него и ответил. Дальше видно будет. Понятно, что король Сеговии и окрестные феодалы просто так графство ему не отдадут, и власть человека со стороны не признают, но это только до тех пор, пока они не получат по зубам.

К вечеру, окончательно определившись с планами на будущее, Радивой Лыков, вместе с исполнявшим роль финансового консультанта Юнцем, Константином и Эдди Соммоем, отправились в долину, осматривать рудник. От острога идти было недалеко, полкилометра по живописной местности и начинались разработки.

Что есть рудник на начальном этапе? Это самый обычный карьер на склоне горы, где рабочие, в данный момент господин Мендо, надсмотрщики и пленные дружинники, под присмотром вооруженных людей из тех, кто признал Лыкова за своего вождя, махали молотами и кайлами. Пока, они расчищали место, где была обнаружена серебряная жила. Затем, всю каменную крошку и драгоценный металл сортировали. Мелкие кусочки серебра откладывались отдельно, а осколки камня и совсем маленькие сколыши кидались в железную дробилку. Когда сырья набиралось достаточное количество, всей толпой, бывшие надсмотрщики и графские воины, начинали ее вертеть и перемалывать камень в песок. Тяжелый труд, но его кто–то должен был делать, и пока у Радивоя не было свободных людей, которые бы работали за жалованье, приходилось использовать пленников. Впрочем, те не возмущались и были рады уже тому, что им оставили жизнь и в перспективе обещали свободу.

Наконец, камни были перемолоты, и наступал второй этап по добыче серебра. Дробилка опустошалась, и корзинами, весь песок из нее стаскивался в большую домну, которая стояла на мощной каменной печи. Под домной постоянно горел огонь, в нее засыпалось сырье, меха в печи раздували пламя и повышали температуру горения. Затем происходило то, что должно было происходить. Серебро плавилось и по специальному желобу внизу скатывалось вниз, в глиняную форму, а каменный песок оставался внутри. Таким образом, весь ценный металл доставался людям, огонь угасал, домна остывала, проворачивалась на мощной металлической оси и вываливала весь негодный перегоревший шлак наружу.

Всего, за один день, учитывая, что работники из пленников были плохие, проделать полный цикл: добыча сырья – дробление – переплавка, получилось три раза за весь световой летний день. Загрузка домны до одной тонны, а полезного металла на выходе в среднем двести грамм. Это очень много, поскольку из двухсот грамм можно начеканить десять полноценных сеговийских реалов. Однако, для нормальной работы необходимо много людей, и тогда в день можно получать не шестьсот грамм серебра, а два–три килограмма. Но не все сразу, ведь Лыков только четвертый день как стал хозяином острога, и заниматься рудником, у него не было ни времени, ни желания, так как имелись более важные дела. Теперь же, после смерти графа Энрике, не теряя времени даром, можно было решить и этот вопрос.

Четыре человека прошлись по карьеру, все осмотрели и, отойдя в сторону, подальше от шума и пыли, расположились в тенистой роще, где из–под земли бил чистый родник и рядом с ним был сколочен широкий деревянный стол, за которым во время обедов отдыхали охранники. Радивой и Юнц сели с одной стороны стола. Константин и Соммой с другой. Ростовщик осмотрелся, взглянул на возвышающиеся вокруг горные склоны, поросшие густым лесом и кустарником, и дабы с чего–то начать серьезный разговор, произнес:

– Красиво здесь у вас.

– Да, – согласился с ним Лыков, – красиво. Однако, не об этом сейчас речь, господин Соммой. Вы посмотрели рудник, убедились в том, что он не иллюзия и, насколько я вас понял, за серебро вы готовы давать монету. Давайте обсудим условия.

– Какой вы быстрый, господин самозванный правитель графства Альенде, – ростовщик прищурился. – Сразу быка за рога хватаете, а мне, тем не менее, надо все еще раз обдумать.

– Чего тут думать, – в разговор вступил желающий показать свою полезность Юнц. – Ты все уже решил, это ясно. Вот только цену себе набиваешь. Говори свои условия, и если они нам не понравятся, то мы будем искать другого человека, который ради прибыли, будет готов рискнуть и в обход короля поведет дело с графом Радивоем.

Впервые прозвучало это словосочетание «граф Радивой», и Лыков, покатав его на языке, пришел к выводу, что звучит оно неплохо и ему, определенно, нравится.

– Вы правильно сказали, господин Юнц, – тем временем продолжал Соммой, – рискнуть. Через месяц–другой, король будет знать о смерти Энрике Альенде и о том, что в его королевстве имеется серебряный рудник. Что, по–вашему, он сделает? Конечно же, пошлет сюда сильное войско, которое выбьет нового правителя из этих земель. Затем, он оставит за собой рудник, а земли и крестьян раздаст своим друзьям и их детям. Чтобы выстоять, графу Радивою, который, между прочим, кроме этого самого острога более ничего не контролирует, нужны воины, а для их найма требуются деньги, а не слитки серебра, которые в любом случае придется менять в городах. В сделке с вами я заинтересован, тут вопросов нет, но за риск мне нужен хороший процент.

– Сколько вы хотите? – спросил его Лыков.

Ростовщик помедлил и выдохнул:

– Половину.

– Что!? – вскричал Юнц и подскочил на месте. – Побойся богов, Эдди? Это же грабеж!

– Мое слово последнее, – спокойно ответил Соммой. – Я взвесил все риски, и решил, что половина всего, это нормально. Само собой, когда ваше положение улучшится, разговор пойдет иначе, а пока, только так.

Юнц хотел еще что–то сказать, но Радивой удержал его и сам вступил в разговор:

– Значит, за килограмм серебра вы дадите двадцать пять сеговийских реалов. Правильно?

– Да, все так, – кивнул головой ростовщик.

– Как быстро вы сможете предоставить в мое распоряжение деньги за металл.

– Все зависит от суммы, от ваших действий и от того, где вы их желаете потратить. Сколько у вас сейчас металла?

Радивой прикинул, сколько было захвачено слитков в остроге, приплюсовал к ним то немногое, что было добыто за минувшие два дня, и ответил:

– Шесть килограмм.

– Мало, – тяжко вздохнул ростовщик, – очень мало. Слишком незначительная сумма получается.

– Жила была обнаружена совсем недавно, а сто пятьдесят монет, которые вы можете заплатить за металл, на дороге не валяются.

– Ну, да, не валяются, – согласился Соммой. – Хотя в том, что добытого серебра у вас не десятки килограмм, есть и плюсы. За него я смогу расплатиться сразу же, как только вы окажетесь в Альендеборге.

– Где? – не понял Лыков.

– Это небольшой городок вблизи замка Альенде, – усмехнулся Соммой и добавил: – господин новый граф.

Лыков на сарказм ростовщика внимания не обратил, не до того сейчас, и не в том он положении, чтобы пену пускать. Он только принял информацию к сведению и спросил:

– Так что, договорились, господин Соммой.

– Договорились, однако, есть условие.

– Какое?

– Уже с завтрашнего дня вы всерьез начнете добычу серебра, наймете рабочих и пусть они работают в две, а то и в три смены. Не в обиду вам будет сказано, граф Радивой, но вы молоды и неопытны и, не смотря на вашу удачу, вряд ли удержите графство. Посему, прежде чем сюда примчатся настоящие хищники, которые выгонят вас обратно в степь, я хотел бы поиметь с вас как можно больше выгоды.

– Вы честный человек Саммой и не трус. Это ценно. Но я намерен выстоять и прогибаться под обстоятельства не хочу.

– Ну, дай вам боги, – произнес Эдди Соммой и встал. – Завтра я отправляюсь в Альендеборг, и хотел бы, чтобы ваши доверенные лица, которые передадут мне серебро и получат реалы, совершили это путешествие вместе со мной.

– А договор? – придержал его Юнц.

– Какой договор? – Соммой поморщился. – Эта сделка насквозь криминальна и если я подпишу с вами бумаги, то это будет выглядеть как измена своему сеньору, то есть королю Сеговии Винсенте Первому. Мое слово ростовщика крепкое, у кого угодно спросите. Верите – хорошо, нет – ищите другого человека, с кем дела вести станете.

– Верим, – сказал Радивой.

– Тогда, если вы не против, я еще некоторое время понаблюдаю за работами на руднике?

– Конечно, – согласился Лыков и, дождавшись, когда ростовщик отойдет, обратился к Юнцу: – Что скажете, казначей?

– Соммой прав. Удержаться вам будет чрезвычайно сложно, может быть, даже и невозможно.

– Посмотрим, а пока скажи мне, друг ситный, где бы мне на полторы сотни монет бойцов нанять и оружие прикупить? Кроме того, интересно твое мнение о том, как мне графство под себя подмять?

Юнц почесал затылок, посмотрел вслед ростовщику и ответил:

– Графство взять не проблема. Дружинников почти не осталось, и они пойдут за тем, у кого графская корона и кто деньги имеет. У вас и то, и это. Наследников у Энрике Альенде нет, он всех еще по молодости под нож пустил, так что действуйте смело и никого не бойтесь. Крестьянам пообещаете снижение оброка, горожанам немного воли и пару полей вблизи стен, и все будут рады. В общем, все как обычно, сначала послабления, а потом наоборот. А что касательно бойцов, то имеется только три варианта. Первый, набрать дружину из местных жителей, но придется всех обучать, а это растянется не на один месяц. Второй, поездка в Сеговию. Но этот вариант неприемлем, вскоре там будут знать о руднике, такие новости расходятся быстро, а старый граф, перед отбытием сюда, наверняка, всех своих слуг об этом известил. Третий вариант, Шверин. От замка графа Энрике десять дней пути и столько же обратно. Хороший наемник за свою работу берет полтора реала серебром в месяц, плюс жилье и харч. Сотню бойцов набрать сможете.

Казначей замолчал, а Радивой напомнил ему:

– А оружие?

– Насчет этого не беспокойтесь. В замке графа Энрике его много.

– По виду его бойцов этого не скажешь.

– Он его для войны берег и в арсенале держал, а в мирное время каждый дружинник во всем своем путешествует.

– Вот оно как, – протянул Воин и задал Юнцу другой вопрос: – Что думаешь, как скоро нам гостей из Сеговии ждать?

– Два месяца, – без колебаний ответил тот. – Сначала появятся разведчики и герольды, затем передовые группы самых резвых и голодных окраинных баронов, а там и королевское войско пожалует.

– Понятно. Можешь идти отдыхать, Юнц.

Казначей встал и чуть кивнул подбородком:

– Благодарю, господин граф.

Юнц направился в острог, и за столом остались только двое, так и не проронивший ни одного слова Константин Гепнер и Радивой. Новый граф Альенде посмотрел под стол, и достал из тени баклажку прохладного кваса и две глиняные кружки. Затем, он разлил напиток по емкостям и одну протянул Константину. Молча, парни выпили, посмотрели один на другого и Гепнер улыбнулся.

– Вот дела, сходили мою родню выручить…

– Дела, – задумчиво произнес Лыков и спросил охотника: – Ваши семьи уйдут или со мной останутся?

– Дедушка Франц сказал, что остаемся, значит так и будет.

– Это хорошо, будет, кого на остроге оставить, чтоб за рудником присмотреть.