355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Василий Сахаров » Сборник "Уркварт_Ройхо" Книга 4-6 (СИ) » Текст книги (страница 16)
Сборник "Уркварт_Ройхо" Книга 4-6 (СИ)
  • Текст добавлен: 6 октября 2016, 18:44

Текст книги "Сборник "Уркварт_Ройхо" Книга 4-6 (СИ)"


Автор книги: Василий Сахаров



сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 67 страниц) [доступный отрывок для чтения: 24 страниц]

Глава 16
Империя Оствер. Герцогство Куэхо-Кавейр. 14.02.1406.

Первый мой бой с северянами в этом году произошел через шесть дней после отбытия из столицы. И тогда я загадал, что как он сложится, таким и весь год будет. Поэтому его можно занести в знаковые события моей жизни. И о нем, как и о начале зимней военной кампании против нанхасов, можно рассказать поподробней…

О том, что этой зимой, как и прошлой, возможен налет противника, герцог Гай, его умудренные жизнью советники и все феодалы владения Куэхо-Кавейр, конечно же, знали. И к тому, что нам придется повоевать, мы были готовы. Но сколько не готовься, когда враг оказываются у твоего порога, выясняется, что к его отражению не все готово, а стройные схемы по обороне рассыпаются и переделываются походу дела. Такова военная реальность.

Однако наши совместные потуги укрепить оборону герцогства все же дали некоторый положительный результат. И когда сборное войско нашего молодого сюзерена сошлось вблизи крепости Содвер и приготовилось к битве, а нанхасы, не вступая в боестолкновение, разделились на три отряда, в десяти километрах от крепости оставили заслон, и начали обходить нас по флангам, дабы устремиться вглубь герцогства, вопроса как поступить, не возникало. Северяне желают малой войны? Они ее получат. И наша полевая армия, которая насчитывала одиннадцать сотен всадников, пятьсот проходивших в окрестных лесах обучение партизан, тысячу ополченцев и двадцать чародеев, тоже разделилась на части и начала погоню за врагом.

Что должен делать каждый отряд и гарнизоны крепостей, командиры понимали достаточно четко, и потому все делалось быстро. Армия распалась на фрагменты и началась война, в первые сутки больше напоминавшая учебные маневры, в которых участники знают свою роль и соблюдают все предписанные им маршруты. Ну, а в целом, диспозиция выглядела следующим образом.

Крепости Содвер, Эрра и Мкирра, гарнизоны которых насчитывали по полторы сотни герцогских дружинников и пару магов, должны были служить точками опоры для наших полевых войск. За высокими стенами в любое время можно оставить раненых, отогреться, восстановить силы, получить продовольствие, пополнить боезапас, поменять лошадей и получить сведения о состоянии дел в пограничье. С этим все понятно.

Правый фланг возглавил мой товарищ и такой же протектор севера, как и я, барон Хиссар, к которому был прикомандирован первый советник герцога Гая шевалье Игнацио Торрэ. В его отряд вошла личная сотня воинов, двести дружинников иных баронов герцогства, пятьсот ополченцев, сотня партизан и пять магов. И с этими силами он был обязан остановить нанхасов на своем направлении и удерживать невидимую линию Содвер – Эрра, а это около шестидесяти километров по прямой. Местность преимущественно лесистая и содержит много оврагов. Вблизи семь пустых деревень, жителям которых приказано эвакуироваться, и в непроходимых дебрях есть три базы, где имелась возможность отдохнуть.

Левый фланг достался мне, графу Уркварту Ройхо, и третьему советнику герцога шевалье Томашу Смелу. У меня триста пятьдесят своих воинов, среди которых десяток барона Эхарта, сотня пеших партизан-лыжников и пять чародеев. А задача у меня точно такая же, как и у Хиссара. Имеющимися силами я должен удерживать оборону по линии Содвер – Мкирра, что составляет шестьдесят девять километров по прямой. И при этом нельзя было дать противнику проникнуть вглубь герцогства и отроги Аста-Малаш, где находятся железоделательные рудники. Местность по большей части холмистая с лесами на востоке и горами на западе. Деревушек всего пара и обе обезлюдели еще позапрошлой зимой. В паре десятков километров левее Мкирры уже знакомые мне рудники, которые некогда принадлежали олигарху Тангиму, где недавно за счет ополченцев усилили охрану и где до сих пор находится около двух тысяч крепостных рода Ройхо. Ну, а помимо этого в зоне моей ответственности есть пять лесных лагерей, которые разбиты на базе охотничьих заимок, и на каждой имеется небольшой запас продовольствия и сухие дрова.

Ну, а что касательно центра, то его, естественно, взял на себя жаждущий подвигов герцог, с которым находился его второй советник Рутман Калей-Ван. У него было пятьсот конников, триста партизан, пятьсот ополченцев и десять магов. И он оставался в Содвере, на острие нашего оборонительного крепостного треугольника. Его соединение наблюдало за расположившимися на хорошей позиции нанхасами и являлось резервом, который не только удержит главную транспортную артерию герцогства Южный тракт, но и, опираясь на него, сможет быстро придти на помощь фланговым отрядам.

Такова обстановка в пограничье. А в тылу в это время все мирные жители стекаются в укрепленные остроги и Изнар, откуда в ближайшие пару дней к нам на подмогу выступит резерв. Это еще полторы тысяч ополченцев, городские стражники и добровольцы, среди которых будет полтора десятка магов и несколько жрецов. Так что все не так плохо, как могло бы быть и с северянами биться можно.

Итак, приказ получен и он мне ясен. По коням! Вперед! Враги у нас мобильные и хваткие, и наверняка, с большим опытом. Но зато мы лучше знаем окрестности. И там где нанхасы, которых, если верить егерям Канимов, около трех сотен, станут продвигаться осторожно, наш отряд может идти спокойно, без оглядки по сторонам и все мои силы до первого боя будут в кулаке. Однако это преимущество временное, и его было необходимо использовать сразу. Я это понимал, и не медлил. Поэтому выступление из Содвера не затягивал и погнал своих людей наперерез противнику по заснеженным дебрям и тропинкам, ночью и при весьма сильном морозе. А поскольку нас вели ставшие этой осенью партизанами вольные охотники, которые хорошо знали все окрестные тропинки, то уже к утру, когда мы остановились на одной из партизанских баз, северяне были обнаружены.

– Господин граф! – ко мне приблизился ходивший в разведку сержант Нерех, за спиной которого маячили два местных охотника.

– Да? – поправив попону своего жеребца, я повернулся к нему.

– Северяне, – вполголоса сказал сержант, и из его рта вырвалось облачко пара. – Около полусотни оленеводов с тремя шаманами, видимо, тыловой дозор основного отряда. Они стоят на пепелище деревни Оська, но вот-вот стронутся с места и за своими направятся.

– Основной отряд большой?

– Точно определить не удалось, я только следы видел. Около восьми десятков верховых оленей, столько же лосей и саней четыре десятка. Значит, в главном отряде сто шестьдесят всадников и сотня пехотинцев.

– Что-то особенное приметил?

Нерех кивнул:

– Приметил. Северяне на пепелище крестьянские подвалы раскапывали, видимо, голодно им. А оленей своих они прелым сеном из старых скирд за околицей кормили. Да и так, нанхасы выглядят не очень, вроде бы все в порядке, воины в броне, при оружии и настороже, но все какие-то худые и без румянца молодецкого. Опять же олешки у них слабые, не то, что там, – сержант кивнул в сторону границы, за которой начинались пустоши, – у горы Анхат.

– Ясно. А куда они направляются?

– К горам.

– Хм! – сам себе хмыкнул я. – К рудникам, значит собрались? Ну, это и понятно. Прошлой зимой до них совсем чуть не дошли, так в этом напакостить пытаются.

Сержант промолчал, а я подождал Смела, Хайде, Эхарта, Эри Верека, недавно вернувшегося из разведки в провинцию Вентель Бора Богуча и командира партизан сотника Текки, и когда сержант сообщил им о противнике, я устроил маленький военный совет и спросил у них:

– Каково ваше мнение, господа?

Первым высказался советник герцога:

– Необходимо незамедлительно атаковать тыловой дозор противника. Где встретили врага, там его и будем бить. Уничтожим это группу, а после этого продолжим преследование основных сил. Нас больше, так что быстро собьем заслон, и продолжим давить гадов.

Его поддержал Хайде:

– Согласен.

Следом голос Эхарта:

– Все верно. Мы пришли драться с северянами, а не наблюдать за ними. Поэтому нужен бой.

– Поддерживаю, – высказался Богуч.

– Мы выполним любой приказ и окажем всемерную поддержку, – произнес Верек, которого я, несмотря на ворчание парочки прикомандированных к нам пожилых магов, назначил старшим над чародеями.

Вроде бы все свое мнение высказали. Но нет. Сотник партизан, сухопарый седоватый мужик лет сорока с парой приметных шрамов на лице, всего три месяца назад бывший самым обычным браконьером, а возможно, что и разбойником, промолчал. Рядом с нами, в своем потертом тулупчике, он выглядел невзрачно, да и свободу новоявленный сотник получил не так давно, и поэтому следовал народной мудрости, что слово серебро, а молчание золото. Однако я спросил его особо:

– А ты что думаешь, сотник?

Удивленный тем, что к нему проявили внимание, Текки исподлобья зыркнул на меня. Затем он посмотрел на лагерь вокруг и, цыкнув зубом, ответил:

– Торопиться не надо, господин граф. Я северян еще по прошлому году помню, когда у дружинников покойного герцога Грига проводником был. Тогда все примерно так же было. Мы находились в паре километрах от этого места, а оленеводы на упряжках и верхами, как раз через эту сожженную деревеньку, шли к Мкирре. Командир дружинников кинулся за ними следом, а нанхасы его за околицей встретили, из луков обстреляли и отошли. Он снова за ними, и опять то же самое. Потом третья атака, уже километров за пятнадцать отсюда, и тут уже шаманы в бой вступили, которые наших дружинников два десятка зараз положили. И пока мы за хвостом гонялись, голова с зубами – главный вражеский отряд, еще три деревни спалила и людей, кто в лес сбежать не успел, перебила. И если бы не заслон у крепости, они бы и до рудников добрались. Так что, решать, конечно же, вам, господин граф, но если вы мое мнение спросили, то надо попытаться обойти нанхасов. Будем идти по лесу, здесь дороги есть, мы с мужиками в прошлом месяце проходы расчистили, и все хорошие тропинки присмотрели. Поэтому думаю, что до вечера мы их обойдем. Всех перебить, может быть, и не сможем, но от основных сил тыловое прикрытие отсечем.

"А Текки ничего, мужик не глупый, надо его приметить, – подумал я, разглядывая партизана. – Все правильно сказал, словно мои мысли прочитал. Но в этом ничего удивительного и нет. Мои офицеры, Богуч, Верек, Эхарт и Хайде, военными действиями в пограничье прошлой зимой не интересовались, не до того им было. А для Смела главное результат. Сказывается его желание поскорее уничтожить противника и вернуться в Содвер. Ну и, кроме того, он мыслит категориями имперского пограничника, который знает, что за его спиной мощь всего государства, регулярные линейные полки и сильное феодальное ополчение. Но времена изменились и серьезной помощи ждать неоткуда, а он этого, как мне кажется, никак до сих пор не поймет. Так что, как ни посмотри, а к нему доверия нет, как и к любому другому офицеру или советнику со стороны, ибо у всех свои интересы и тактика мирного времени, которая является для них руководством к действию, сейчас не эффективна. Все как всегда. Хм! Другое дело мы с Текки. Партизан хочет выжить, а при лобовой атаке на противника, которого необходимо догнать и уничтожить любой ценой, нормальный феодал его сотню кинет в первой волне которая, скорее всего, поляжет, хотя свою задачу выполнит и примет на себя удары шаманов и залпы лучников. Ну, а моя позиция проста, мне надо уберечь людей, и достичь максимального результата с наименьшими потерями. Поэтому про битвы северян и воинов герцога Грига я кое-что знаю, и план сотника мне подходит гораздо больше, чем то, что предлагает Смел. Так что пусть мы лучше подольше по лесам побегаем и семь потов с себя сгоним, но зато воинов меньше положим".

Тем временем Текки, который не привык к тому, что на него обращают внимание высокородные особы, втянул голову в плечи и, наверняка, сейчас проклинал свой длинный язык. Однако я ему одобрительно кивнул и сказал:

– Все правильно говоришь сотник.

После этого я отвернулся от него, обвел взглядом командиров и, поймав взгляд Смела, добавил:

– Идем в обход! Выступаем через десять минут!

Мне никто не возразил, но советник герцога уточнил:

– Значит, засада?

– Да.

– Может не получиться. Если шаманы, подлецы такие, нас почуют, то оленеводы в ловушку не полезут.

– Это так. Но тогда мы будем драться в том месте, которое сами выберем.

– Хорошо. Командир здесь вы, граф Ройхо.

– Это так! Выступаем!

Спустя озвученный мной срок, отряд продолжил свое движение на перехват северян. Мы шли параллельно основной дороге, которая шла по лесам от Оськи до Мкирры, и хотя путь моего отряда пролегал не по грунтовке, а по просекам и полянам, наша скорость была не ниже чем у оленеводов. В голове идут лыжники, а за ними, вытянувшись в длинную цепь, конники. Мы без всякой жалости подгоняли своих четвероногих друзей, и в итоге, все вышло именно так, как я и планировал. Напрягая лошадей, у нас получилось срезать путь через лес, обогнать вражеский тыловой дозор, ближе к вечеру опередить его на несколько километров и оказаться вблизи дороги.

Я выбрал место для засады, широкую поляну, через которую петляла истоптанная копытами вражеских верховых животных и следами полозьев старая заснеженная грунтовка. Наш отряд на опушке, которая находится на небольшой возвышенности, а северяне пройдут от нее всего в двухстах метрах. Мои дружинники выметнутся из леса и накатятся на северян, которые не так давно уничтожили соединение полковника Нии-Фонта, и едва не достали нас. Маги с помощью амулетов прикроют атаку и скуют шаманов. Ну, а партизаны перекроют уходящую в чащобу дорогу и встретят тех, кто постарается прорваться к основным силам налетчиков или же попробует сбежать, на это им подготовки и навыков хватит. В общем, ничего особенного я не придумал, все достаточно просто, и чего я немного опасался, это шаманов и того, что оленеводы могут отступить, а мне придется посылать за ними погоню, и этим ослаблять ударную мощь своего отряда.

В заснеженном тихом лесу мы сделали краткую остановку и спешились. Из походного торока на расстеленную поверх снега попону я вытряхнул кольчугу и шлем, после чего стал облачаться для боя. Железная чешуя обхватила мое тело, и на поясе был затянул широкий ремень, на который я прицепил черный ирут и кинжал. Шлем пока в руках. Проходит пара минут, и граф Ройхо полностью экипирован. Через плечо перекидывается сумка с так называемым гвардейским комплектом, и я прислушиваюсь к своим внутренним ощущениям. Опасность рядом, но это легко объяснимо. Грядет бой и подобное чувство мне не в новинку. Значит, норма, и я оглядываюсь по сторонам. Вокруг меня готовятся к схватке воины. Все делается без спешки, но и без промедления. Лица дружинников, кеметцев и "шептунов", спокойны и сосредоточены. Отлично!

Рядом со мной снова появляются командиры, и я отдаю касающиеся предстоящего боя распоряжения:

– Хайде! На тебе основной удар по северянам! По моему сигналу накатываемся на противника конным строем, рассеиваем его и давим всякое сопротивление! Тех, кто попробует удрать, догоняем! На коротких дистанциях кони сильней оленей! Но если кто-то оторвется, не страшно, его партизаны схватят.

– Все ясно! – капитан кивнул головой. – Но может быть, перед схваткой попробуем сначала дать залп из арбалетов?

– Времени не будет. Поляна покрыта снегом, и все свои силы надо будет направить на что-то одно. Так что, либо конный бой, либо перестрелка. А если и то и другое, то северяне смогут рассеяться.

– Понял!

– Верек! Не оплошайте! Бейте шаманов! Это главная ваша цель!

– Сделаем! – маг спокоен и сейчас он совсем не похож на того юного чародея, который вышел на свой первый серьезный бой с ваирским магом.

– Эхарт и Богуч! Вы в резерве! Кеметцам спешиться, десяток воинов оставить здесь, пусть лошадей караулят, а остальным быть наготове. Если что-то пойдет не так, придете на помощь "шептунам". Возможно, дикари окажутся сильнее, чем мы о них думаем, смогут сдержать натиск конницы и тогда их атакует пехота.

– Хорошо! – машинально барон провел правой ладонью по шее, видимо, у него зачесалась молодая кожица, появившаяся вместо горелой плоти.

– Слушаюсь, господин граф! – вторил ему Богуч.

Я повернулся к Смелу, и спросил его:

– Шевалье, вы со мной или останетесь в резерве?

– В резерве. Должен же кто-то за всем со стороны присматривать, раз командир лично в бой спешит. Может быть, поменяемся? Я возглавлю атаку, а вы будете руководить?

– Нет, шевалье. От первого боя многое зависит, и во главе со своим графом дружинники будут драться лучше. – Смел промолчал и, надев на голову остроконечный шлем, я добавил: – Начинаем! Боги за нас! За Анхо и империю!

– За Анхо и империю! – поддержали меня командиры и отправились к своим отрядам.

Вскоре я находился среди густого кустарника на небольшой высотке, откуда поляна и дорога были видны как на ладони. Рядом горнист, который готов дать сигнал на атаку. Справа и слева от меня "шептуны", а позади спешенные кеметцы. Минуты тянутся очень медленно, и в моей голове мелькает мысль, что враг почуял неладное, и отвернул в сторону от избранного им пути. Однако, как-то резко и неожиданно, на открытом пространстве появляются три всадника на боевых оленях, которые движутся перед отрядом северян, и мое беспокойство улетучивается, словно его никогда и не было. В сердце поселилось спокойствие. Назад уже не отвернуть и план атаки не переиграть, а раз так, то сомневаться не стоит. Будем биться и это хорошо, что нас больше и на нашей стороне все преимущества. Мы на своей земле и я не сторонник рыцарских схваток. Главное – результат, а про честь пусть столичные щеглы думают, которые кровь только на батальных полотнах видели.

За тройкой всадников, которая замерла на середине поляны, а затем двинулась дальше, показались основные силы одичавших нанхасов. Десяток. Другой. Третий. Северяне ехали совершенно спокойно и нападения явно не ожидали. Значит, охранные амулеты прикрывают нас от шаманов неплохо, а может быть в этом отряде слабые чародеи. Неважно. Пора воевать. И когда весь вражеский отряд в полсотни воинов оказался на дороге, я повернулся к сигнальщику и щелкнул пальцами.

– Ду-у-у! Ду-ду-уу-у! – пропел свою басистую мелодию сигнальный горн. Его глухой и тоскливый зов разнесся по морозному воздуху, и опушка всколыхнулась. Зашуршали кусты и боевые лошади, проломившись на открытое пространство, начали свой разбег и понеслись на оленеводов. И подобно всем воинам вокруг меня, я ударил своего усталого жеребца по бокам и он, стремительным рывком вынес меня вперед.

Меч в моей руке. Конь набирает разбег и кажется, что остановить его сможет только какое-то серьезное препятствие. Подкованные мощные копыта подкидывают вверх комки снега, и я слышу, как хрустит под его сильными ногами старый ломкий валежник и ветки. Злой холодный ветер бьет в лицо и горячит мою кровь. Предчувствие жестокого боя вбрасывает в кровь адреналин и, оскалившись, словно зверь, я смотрю только прямо, и выбираю того из врагов, кто умрет от моей руки первым. Вокруг меня, наверняка, нечто подобное происходит и с другими дружинниками, которые пристраивают своих лошадей рядом со мной. И спустя всего одну минуту, сбившись в некое подобие казачьей лавы, стремя к стремени, наш плотный живой поток ударяет в строй врага.

– А-а-а-а! Бей! – в боевом запале, кричу я, направляя своего коня на кажущегося более массивным вражеского оленя.

Удар! Боевой дарнийский жеребец, который не боится никого и ничего, своей широкой мускулистой грудью ударяет в туловище не успевшего развернуться ему навстречу оленя. И боевое животное нанхасов не устояло на ногах, видимо, олень истощен дальним переходом. А его всадник, крепкий широкоплечий мужик в костяном доспехе и с ятаганом в руках, вылетает из седла и оказывается на пути десятков копыт, пара которых, наверняка, опустится на его тело.

Повод на себя. Я намотал ремень на левую кисть. Хрипя и, закусывая мундштук, жеребец замедляет свой бег, останавливается, и я оказываюсь среди врагов. Передо мной шаман, пожилой мужчина в большой лохматой шапке. Он что-то выкрикивает, и я чувствую, что в мою грудь упирается нечто невидимое и злое, и эта мерзость пытается свалить меня наземь. Мой конь это тоже ощущает и хрипит так, что с его губ на снег валятся хлопья пены. Однако черный клинок из метеоритного железа крест накрест рубит воздух на уровне моей груди, и заклятье исчезает. Это происходит очень вовремя. На поляне идет рубка и не все так просто, как могло бы показаться со стороны. Здесь и сейчас нас четверо на одного, мы сыты и напали на одичавших нанхасов из засады, а позади нас на поляну выходят кеметцы, которые готовы оказать "шептунам" помощь. Но вражеские воины не сдаются и бьются жестко и расчетливо. Паники в их рядах пока нет. Каждый северный боец знает, что ему делать, и даже умирая, оленеводы пытаются дотянуться своим оружием до одного из дружинников или хотя бы задеть его лошадь. Это достойно уважения, но враг есть враг, и мы ломим его без всякой жалости.

– Круши! – подбадриваю я дружинников.

– Да-а-а! – перекрывая шум боя, откликаются воины, и схватка продолжается.

Сталь бьется о сталь. Наши мечи проникают под костяные ламеллярные доспехи, а вражеские ятаганы вспарывают кольчуги "шептунов". Кровь льется на снег. Ревут олени, хрипят лошади, и кричат раненые. Какофония звуков накрывает ничем непримечательную лесную поляну, и новичок мог бы в них потеряться. Но я не таков и продолжаю делать то, что должен.

Мой ирут встречает ятаган северянина, который надеется достать меня, и отбрасывает кривой клинок в сторону. После чего резкий поворот кисти. Тело подается на противника, и острие пробивает горло северянина. Отлично! Путь к шаману, который хотел меня остановить, свободен. Новый удар ногами по бокам жеребца и, отталкивая в сторону очередного оленя, он выносит меня к вражескому чародею. А шаман, который заметил мое приближение, вскинул руки и попытался послать мне навстречу своих духов. Однако, пшик! Ничего не происходит. Наши маги делают свое дело, и как говорят герои китайских боевиков, мое кунг-фу, круче твоего. И понимая это, нанхас попробовал отвернуть в сторону, но сделать этого не успел. Новый мой подъем на стременах. Выдох! Стремительный росчерк черной полоски на фоне опускающегося к горизонту солнца, и расколотый человеческий череп выплескивает на грязный снег мозг шамана.

В моих жилах бурлит кровь. Энергии много. Агрессия и ярость рвутся наружу и я готов к продолжению смертоубийства, но враги закончились. Пара оленеводов уносится на юг, а трое на север. И я выкрикиваю:

– Догнать! Не дать уйти!

– Щелк! Щелк! – бьют арбалеты "шептунов". Олени валятся на скаку, но пара северян все же исчезает в лесу, и за ними мчатся дружинники.

– Капитан! – окликаю я командира бывших наемников.

– Слушаю, господин граф! – откликается он.

– Доклад!

Короткая заминка и снова голос Хайде:

– У нас четверо убитых и три тяжелораненых. Противник потерял сорок шесть человек. За беглецами выслана погоня! Взяли трех пленников! Жду ваших приказаний!

– Вон там! – я указал на чистый участок дороги, невдалеке от южной опушки. – Организовать стоянку! Пленников беречь! К нашим раненым вызвать магов! Трупы собрать и заготовить дрова, чтобы их сжечь! Для наших павших костер отдельный! Мертвых шаманов не трогать! Вражеских оленей на привязь! Кто и за что возьмется, разберетесь с Богучем!

– Есть!

Закипела работа. К лесу выдвинулись дозоры, и началась подготовка к ночлегу. Продолжить преследование основного вражеского отряда сегодня уже не получится, лошади устали, да и люди не железные. Опять же вот-вот на северные леса опустится ночь, а бродить по безлюдному заснеженному пограничью во тьме, никакого интереса нет, можно как тот барсук, одеть свои жизненно важные органы на сук. Так что до утра мы будем на месте.

– Удачно все сложилось, – подъезжая ко мне, произнес Томаш Смел.

– Неплохо, – оглядывая усыпанную трупами людей и животных испачканную кровью поляну, где колесо войны вновь проехалось по земле, и унесло в дольний мир еще полсотни душ, согласился я с ним.

– И что дальше, граф? Пойдем к Мкирре?

– Сначала отдохнем и пленных допросим, а там определимся, что нам делать. Если северяне направятся к рудникам, как мы думаем, то дорога у нас только одна, мимо крепости по их следам. Ну, а если они что-то иное задумали, станем карты смотреть и думать.

– Вы считаете, что они могут схитрить?

– Запросто.

Тем временем наступил короткий зимний вечер, а за ним своим чередом пришла холодная морозная ночь. Воины разбили лагерь. Сбежавшие с поля боя оленеводы были схвачены. Ни один вражина не ушел, и пока для нас все складывалось весьма неплохо. Тела мертвых врагов были обобраны, а добыча рассортирована. Тощие верховые животные нанхасов, которых согнали в табун, а затем переловили и привязали в лесу, копытами разгребали снег и надеялись найти там травку, но ничего не обнаружив, они начинали грызть кору деревьев и обгладывать кустарник. Для мертвых северян и погибших дружинников были сложены погребальные поленницы, и понемногу все вокруг затихало. Зажигались костры, подле которых располагались уставшие за день люди. И можно было бы отдыхать, так как завтра нам предстояло продолжить погоню за врагом. Но перед этим следовало сделать еще два дела.

Во-первых, конечно же, надо было допросить пленных. Ну, а во-вторых, сжечь тела погибших. А то кто знает, нащупает какой-нибудь неизвестный нам демон дольнего мира мертвые тела, кинет на них один из своих энегопотоков, и пойдут гулять по пограничью десятки умертвий, которые жаждут человеческой плоти и крови. Нам это надо? Само собой, нет. А поскольку хоронить людей в могилах на севере не принято, да и нет на это времени, они будет сожжены, тем более что ночью враг не увидит дыма костров. Однако, это только во вторую очередь, поскольку получение информации дело более важное и приоритетное.

Командиры моего отряда сидели вокруг жаркого костра. Мы все только что поужинали, еще раз обсудили минувший бой, и я обратился к одному из воинов сержанта Амата, десяток которого занимался допросом оленеводов:

– Скажи сержанту, пусть языков тянет. Начинаем с самых разговорчивых.

Воин кивнул и скрылся в темноте, а через пару минут, сопровождаемый двумя дружинниками, у костра упал на колени один из пленников, сильно избитый средних лет человек, в глазах которого было нетрудно разглядеть животный страх. Все ясно, Амат и его люди работали на результат, быстро подавили волю вражеского вояки и теперь он ответит на любой вопрос, лишь бы только его не пытали. Допрос в полевых условиях дело злое и со всех сторон некрасивое. Но пентонала натрия у нас нет, а его магические заменители дороги и тратить эти эликсиры на то, чтобы пообщаться с человеком, здоровье которого никого кроме него самого не беспокоит, слишком расточительно. И учитывая, что про Женевские Конвенции в мире Кама-Нио никто и никогда не слышал, потрошили пленников жестко. Впрочем, это отступление от темы, пора начинать допрос.

– Как тебя зовут? – спросил я пленника.

– Двэн из рода Сапфир, – без промедления ответил нанхас.

– Кто ты в вашем войске?

– Обычный десятник.

– Сколько вас пришло на наши земли?

– Больше тысячи воинов и двадцать семь шаманов.

– А в вашем отряде сколько людей?

– Двести всадников, сотня пехоты с лыжами на санях и десять шаманов. Было. Теперь меньше. Половина воинов Океанские Ястребы, а другая половина из союзников. Все чародеи сплошь наши, из кочевых.

– Какова ваша цель?

Пленник замялся, и тут же от одного из воинов за спиной получил хлесткую пощечину по правому уху. Удар этот болезненный, не всякая барабанная перепонка его выдержит. Поэтому Двэн взвыл от боли и упал лицом в подтаявший от жара костра снег. Однако его быстро подняли, взбодрили пинком и он выпалил:

– Мы должны пройти мимо крепости Мкирра, совершить рывок на рудники в предгорьях Аста-Малаш, а затем отвернуть в сторону, разбиться на мелкие группы и прорываться на юг. Нам приказано выжигать деревни имперцев, вырезать население, перехватывать торговые караваны и наводить на остверов ужас. Этот дальний рейд должен продлиться не меньше месяца.

– А после?

– Когда отряд привлечет к себе все свободные резервы имперцев, и они станут ловить нас всерьез, мы соберемся в кулак. Где, не знаю. И что будет дальше, мне неизвестно.

– Поверю тебе. Пока. Кто командует всей вашей армией?

– Всеми нашими силами руководит славный вождь Ратэрэ Дючин, а Ястребами сотник Вис Беренц.

– А кто руководит вашим отрядом?

– Сотник Костар Обер. Океанский Ястреб. Сын большого вождя.

– Что у вас с продовольствием?

– Плохо. В пустошах добычи нет. Вся дичь выбита или ушла к морю и в горы. В племенах начинается голод, а в пути хорошей охоты не было. Мы надеялись на то, что у вас продовольствие добудем, но пока ничего нет. Поэтому наша полусотня и отстала от основного отряда.

– Поясни.

– В прикрытии остались самые слабые воины, которые тормозили отряд. Нам следовало его догнать, но не получилось, вы нас перехватили.

Мои вопросы следовали один за другим. После меня в допрос включились Смел и Богуч. А когда они иссякли, дружинники Амата притянули второго пленника и так далее. И спустя час моя картина всего происходящего в пограничье дополнилась новыми фрагментами.

Итак, что мы имеем? Три вражеских отряда, которыми командует верховный вождь одичавших северян и молодые сотники из самых знатных семей Океанских Ястребов, действуют по единому плану, который нам неизвестен. Но ясно одно, северяне что-то задумали, и если они вырвутся на оперативный простор и начнут гулять по герцогству, поймать мелкие группы диверсантов будет очень трудно. А на серьезное оцепление целых районов и прочесывание местности сил у герцога, который будет караулить самый большой отряд противника вблизи Содвера, не хватит. Значит, война одним только пограничьем и недельным налетом на прилегающие территории не ограничится. Ну и что в этой ситуации делать мне? Естественно, надо дойти до Мкирры и постараться перекрыть дорогу отряду молодого Обера до того, как он растворится в лесах и предгорьях.

Я поднял взгляд на офицеров и, не спрашивая их мнения, огласил свое решение:

– Утром отправим к герцогу Гаю гонцов и пленников, и продолжим движение к крепости. К вечеру будем на месте, заночуем в Мкирре, а затем встретим нанхасов лоб в лоб на рудничном ответвлении Южного тракта.

– А если пленные лгут или им специально дали неверную информацию? – спросил Смел.

– Значит, я ошибаюсь, и гибель тысяч людей, рудничных рабочих и стражников, будет на моей совести. Но охранников на рудниках вдвое против прежнего, так что в случае нападения они смогут дать работягам время на отход, разумеется, если сами не сбегут, – помедлив пару секунд, я пояснил: – Погнавшись за северянами, мы их все равно не догоним, даже на ослабленных бескормицей сохатых и оленях они немного быстрее. А значит, необходимо выйти на дорогу, по которой они пойдут. И здесь единственное наше преимущество в том, что мы можем пройти через Мкирру, а они должны ее обогнуть.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю