Текст книги "Демон. Трилогия"

Автор книги: Василий Горъ

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 64 страниц) [доступный отрывок для чтения: 23 страниц]

Глава 40
ИГОРЬ СЕМЕНОВ

Ридли садился не на космодром, а на площадь Первой Высадки – в самый центр мемориального комплекса, расположенного в первой столице планеты – городе Гринфилде. Снизившись до двух километров, Игорь понял, что эта задача почти невыполнима: все воздушное пространство над Гринфилдом оказалось забито гражданскими флаерами, причем каждый из них старался пройти как можно ближе к какому-нибудь «Кречету» и поморгать ему габаритными и посадочными огнями. Помощи флаеров полиции, мечущихся среди них, оказалось недостаточно: красно-синие проблески маячков служебных машин терялись в массе гражданских посудин, и минут через десять барражирования над площадью Волков решил уходить на космодром:

– Все на базу. Там пересаживаемся в «Каплю» и возвращаемся…

– Демон-пять! Я – Лидер-шесть! Подождите еще две минуты! – взмолился полковник Ридли. – Я сейчас обращусь к гражданам через новостной канал, и посадочный коридор будет…

– Есть подождать две минуты… – вздохнул Вик: видимо, вариант с «Каплей» ему нравился больше.

– Вик, ты слышишь, что Ридли несет? – буквально через минуту ехидно поинтересовалась Элен.

– Не-а…

– «Уважаемые граждане Лагоса! Любая попытка препятствовать посадке кораблей подразделения „Демон“ будет расцениваться как проявление крайней степени неуважения к защитникам планеты и будет наказываться блокировкой доступа к посадочным терминалам площади Первой Высадки»… – процитировала она. – Круто, правда?

– А то… – усмехнулся Семенов, не отводя взгляда от тактического экрана скафандра – там, внизу, творилось что-то ужасное.

– Смотри, как они разлетаются! – расхохоталась Орлова. – Черт! Они там друг об друга не побьются?

– Лучше друг об друга, чем об мой «Кречет»… – буркнул почему-то страшно недовольный Гомес. – Вывесить защитное поле ты все равно не догадаешься…

– А ты забери у нее управление щитами… – предложил Семенов, – Или садись самостоятельно…

– Заберешь у нее, как же… – «Кречет» Марка провалился вниз и, следуя за катером полковника, первым сел на очищенную от людей площадь…

…Митинг, устроенный Ридли, затянулся до глубокой ночи, однако особой усталости Семенов, как ни странно, не ощущал. Видимо, потому, что происходящее на площади радикально отличалось от официальных торжеств, которые ему успели надоесть. Во-первых, тут почти не было торжественных речей политиков, мэров и начальства ВКС, Во-вторых, Железный Джо, забрав управление всеми ботами головизионщиков, использовал их возможности для того, чтобы дать высказаться обычным гражданам Конфедерации. Хаотически летающие над людским морем камеры то и дело пикировали вниз, замирали перед первым попавшимся желающим выразить свои чувства и транслировали его слова всей многомиллионной аудитории планеты. И пусть большинство из ораторов не отличалось особым красноречием, зато они говорили искренне. И в-третьих, в рукопожатиях и взглядах тех, кто прорывался через строй «контриков» Тишкина, не было ни высокомерия, ни расчета…

Коротенькие подводки, с помощью которых Ридли управлял настроением собравшихся в мемориальном комплексе людей, были почти незаметны. Однако целей, преследуемых полковником, добивались – уже через час после посадки все присутствующие на площади граждане радовались и расстраивались в унисон. Ролики головидео с записями особенно зрелищных атак «Кречетов», демонстрируемые на огромных голоэкранах, развернутых прямо над головами собравшихся, вызывали слитный рев восторга. Картины панического бегства остающихся без напарников истребителей Циклопов – смех. А кадры гибели минного заградителя «Беспечный» – слезы…

Безумный шквал эмоций, захлестнувший всех без исключения, был так силен, что в момент, когда Железный Джо предложил почтить минутой молчания всех тех, кто не дожил до этого дня, и на экранах начали мелькать лица погибших защитников планеты, слезы потекли даже по лицу капитана Иевлева, стоявшего рядом с Игорем…

…Говорить приходилось и им – Демонам, Оборотням, капитанам МЗ-шек, линейных кораблей и орбитальных крепостей. Сумбурные, неподготовленные речи встречались такими аплодисментами и криками восторга, что становилось не по себе от ощущения запредельного уважения и любви. Поэтому к моменту, когда Ридли попросил у собравшихся разрешения отправить офицеров отдыхать, от переизбытка эмоций у Семенова начала слегка кружиться голова…

– С ума сойти… – потрясенно прокомментировала происходящее Вильямс. – Никогда не думала, что способна настолько раствориться в чужих чувствах…

Глава 41
ВИКТОР ВОЛКОВ

Вопреки моим опасениям, атаковать другие наши системы ушедшая в гипер эскадра Циклопов не решилась. То ли потеряв в сбитом крейсере кого-то из командования, то ли решив, что количества имеющихся у них кораблей недостаточно для быстрого и эффективного противодействия новой тактике флотов Конфедерации. Доклад командира разведывательного уиндера «Юркий», вернувшегося из прыжка к системе Шаннара часа через полтора после завершения празднества в Гринфилде, был короток и информативен: основная масса кораблей эскадры вернулась к месту постоянной дислокации.

– У нас есть четыре-пять дней, чтобы расслабиться… – выслушав его доклад, вздохнул Павел Забродин. – Потом они подтянут достаточное количество бортов из внутренних областей своей территории и вернутся. И вот тогда нам придется намного хуже…

– Что ты предлагаешь? – мрачно поинтересовался Игорь.

– До тех пор, пока мы не начнем атаковать их внутренние системы, все имеющиеся у них в наличии корабли будут пастись на Окраине. Ну, или в Метрополии. А если мы уроним десяток-другой машин в зоне их интересов, то для защиты каждой населенной планеты будут выделены силы. Причем немалые…

– …И тут станет чуточку полегче… – поддержала его Элен.

– Угу… – согласился я. – А в первый рейд в систему Шаннара хорошо было бы свалить прямо сейчас…

– А поспать? – вырвалось у Яши.

– Вик прав… – ухмыльнулась Элен. – Устали не только мы, но и Циклопы. И если есть шанс застать их отдыхающими, то надо его использовать…

…Следующие недели полторы прошли в непрерывных рейдах. Раз в сутки мы обязательно наведывались в систему Шаннара, потом прыгали к Койвелу, Этли или Велинде и, слегка побуйствовав там, возвращались на Лагос. Циклопы, не привыкшие к такому хамству с нашей стороны, крайне медленно реагировали на появление «Кречетов» в их системах, и в первые дни мы умудрялись сжигать по десять-двенадцать бортов. Как правило, эсминцев и крейсеров. Потом стало сложнее – в каждой системе появились патрули, а в линейных кораблях, висящих в дрейфе, – вахтенные. Поэтому, разобравшись с патрулем и сбив пару-другую особо шустрых помощников, мы, как правило, уходили. Так как вступать в бой с четырьмя-пятью десятками жаждущих мести Циклопов в мои планы не входило. Впрочем, для того чтобы замедлить темп подготовки Циклопов к очередному вторжению, хватало и этого – уже в восьмой рейд количество судов, встретивших нас в системе Шаннара, оказалось в четыре раза меньше, чем за день до этого. А пропавшие из нее суда обнаружились в трех других: Циклопы оценили опасность наших кораблей и решили отнестись к обороне населенных планет значительно добросовестнее…

Короткая передышка в боевых действиях пошла на пользу всей Конфедерации – по сообщениям, получаемым Железным Джо из штаба ВКС, практически во всех системах Окраины завершался монтаж новых орбитальных крепостей, а также отработка их взаимодействия с флотами. Корректировки учебных программ с тактикой противодействия вражеским атакам доводились до каждого подразделения ВКС с завидной регулярностью. Правда, не без перегибов: дошло до того, что какой-то проверяющий из Ныопорта, появившийся на Лагосе день на десятый после начала наших рейдов, потребовал их отработки и от нас. Причем в момент, когда мы выбирались из своих кораблей, мечтая о душе, еде и сне…

Посланный уставшим и злым Семеновым далеко и надолго, подполковник пытался грозить страшными карами, но, взятый за шкирку Элен и пару раз двинутый головой об обтекатель ближайшего «Кречета», сообразил захлопнуть пасть. Видимо, догадавшись, что людям, лично сбившим такое количество вражеских кораблей, угрожать все-таки не стоит…

…Уставали мы здорово Не столько физически, сколько морально – последние несколько дней перед появлением в системе Лагоса «Ивана Грозного» спать получалось только в гипере. И только под воздействием БК-ашек: лавинообразное увеличение количества вражеских кораблей в системе Шаннара здорово действовало на нервы. Поэтому суть первой фразы, сказанной нам Харитоновым на устроенном им совещании, я понял не сразу:

– Завтра на Лагос сядет борт с вашими новыми напарниками. Следующий рейд в систему Шаннара вы совершите вместе…

– Для выпускников Второй Очереди Проекта как-то рановато… – скептически фыркнула Вильямс. – Зачем так торопиться?

– Это не Демоны… – угрюмо вздохнул генерал. – Проект называется «Зомби». Детище генерала Белоцерковского. Я видел голофайл с прохождением ими полосы препятствий на полигоне планетарной пехоты. Это что-то невероятное. Я не мог себе представить, что что-либо способно двигаться так быстро…

– А как они летают? – ревниво поинтересовалась Иришка.

– Никак. Только базовый курс. Они специализируются на наземных операциях и абордаже…

– Насколько я понимаю, слово «напарник» означает, что они будут летать в наших «Кречетах»? – спросил я. – А как насчет их способности выдерживать перегрузки?

– Судя по тому, что мне показали, с этим у них проблем нет. Это же не люди, а андроиды: мозг человека в корпусе машины. Мозг и система его жизнеобеспечения надежно защищены, а все остальное особой заботы не требует…

– Андроиды? – Ира побледнела, как полотно. – Жить внутри железного ящика и чувствовать себя роботом? Жуть!!! И кто на это согласился?

– Не знаю. В подробности Проекта меня, естественно, не посвятили. В общем, ваша задача будет довольно проста – высадить их на борт какого-нибудь линейного корабля или транспорта и запротоколировать результаты…

– Разрешите вопрос, господин генерал? – как-то слишком уж официально спросил Гельмут.

– Да, конечно…

– Если я правильно понимаю, то бойцов, способных противостоять Циклопам, на поверхности планет у Конфедерации пока нет. И эти Зомби – пилотный Проект, в принципе способный занять эту нишу. Тогда почему вы не радуетесь такой перспективе? Или я неправильно истолковал ваше настроение?

Харитонов, посмотрев куда-то сквозь Шварца, немного помолчал, потом очередной раз вздохнул и пробормотал:

– Вы никогда не задумывались о принципах подбора кандидатов в проект «Демон»? Посмотрите друг на друга. Каждый из вас – личность. Человек с ярко выраженной гражданской позицией. И с четкими принципами, определяющими ваше поведение в любой ситуации. Понятия Долг, Честь, Патриотизм и им подобные для вас – не пустой звук. То есть вы, самое совершенное оружие в Конфедерации, не нуждаетесь ни в каком контроле: все, что вы делаете, по определению направлено на ее благо. Согласны?

– Пожалуй… – кивнула Ира. И подумав, усмехнулась: – Хотя опекают нас постоянно…

– Опека – это не контроль. Да, мы мониторим ваше моральное состояние. Для того чтобы несущественные мелочи не отвлекали вас от того, для чего вы созданы. И делаем все, чтобы технологии, которые были использованы при вашем создании, не попали в руки тех, кто сможет применить их во вред человечеству. Но эта опека защищает Демонов от дельцов от науки, а не общество от Демонов. А этих самых Зомби я не понимаю. Обезличенные устройства, замкнутые на командира с помощью импринтинга, не имеют даже имен. Представьте себе: порядковый номер, полное отсутствие каких-либо человеческих качеств – и запредельная скорость реакции, мобильность и огневая мощь. Что-то вроде бойцовой собаки. А ведь теоретически команда «взять» может быть направлена на кого угодно! И ладно, если этот «кто-то» – враг. Скажем, те же Циклопы. А если их поводырь решит, что враг – кто-то другой? Например, его друг, сослуживец или сосед? Или, скажем, население другой планеты Конфедерации? Представили? Вот и я тоже. И еще одно Я не знаю сути тех программных рамок, которые удерживают их личность внутри корпусов. Но точно знаю, что им там, внутри, не может быть сладко. Поэтому любой прорыв наружу того, что туда вбито, будет катастрофой…

– Тогда зачем все это? – представив себе такую перспективу, поежилась Иришка.

– Меня не спрашивают. Генерал Белоцерковский позиционирует Зомби как идеальных солдат: быстрых, чертовски опасных, готовых на все и абсолютно управляемых. И считает, что для освобождения захваченных Циклопами систем без Зомби не обойтись…

– То есть, будут их использовать или нет, зависит от нас? – прищурившись, спросил Семенов.

– Во многом – да. Я понимаю, о чем ты думаешь. Но… не стоит: ведь вполне возможно, что я ошибаюсь и этот Проект действительно необходим.

– Но, сэр, наши новые скафандры и оружие позволяют противостоять Циклопам и на поверхности планет! – возмутился Вольф. – Да, мы не закончили адаптацию к «Стражам» и почти не работали с «Кроссами» и «Градом», но те их ТТХ, которые я видел, это позволяют!

– Вас девять человек. И на создание каждого следующего нужно минимум шесть месяцев. Если верить Белоцерковскому, то подготовка одного Зомби занимает три с половиной недели. И обходится вшестеро дешевле. Отсюда вывод – вас предпочтительнее использовать там, где ваше мастерство действительно необходимо: в пилотировании боевых кораблей. А наземные операции должны быть вотчиной более дешевых и восполняемых ресурсов – то есть этих самых Зомби… Короче, их надо смотреть в деле…

Глава 42
ГЕНЕРАЛ ХАРИТОНОВ

– Рассказывай… – дождавшись, пока полковник Ридли выйдет в приемную и закроет за собой дверь, нетерпеливо попросил Харитонов.

Родригес среагировал не сразу – пытался подключить свой комм к искину кабинета. И что-то бормотал себе под нос.

– Что, оглох? Рассказывай! – нахмурился генерал. – Насколько я понимаю, ты сейчас должен быть на Нью-Джорджии! Чего прилетел, спрашивается?

– Проблемы. С Лолитой Шкловски… – не отрываясь от своего занятия, пробормотал майор, – Я был вынужден отправить ее на аборт…

– Все было так плохо? – нахмурился Харитонов.

– Плохо? – Рамон подпрыгнул на месте и уставился на начальника. – Что значит «плохо»? Все было ужасно! Хуже некуда! Обычная женщина не способна выносить ребенка от Демона! И я ей это говорил!!!

– Не шуми. Рассказывай с самого начала…

– Да что тут рассказывать? – еле слышно пробормотал Родригес. – До момента имплантации яйца на поверхность слизистой оболочки матки все было нормально. Но как только в активно развивающемся эмбрионе начали появляться зачатки костной, мышечной и нервной систем, как в организме Шкловски начались необратимые изменения. Вы вообще представляете, сколько всего необходимо организму будущего Демона для синтеза того, что мы в него вложили? Ну, скажем, хотя бы измененной костной ткани? Или БК?

– Н-нет… В подробности не вдавался… – покачал головой генерал. – И, если можно, избавь меня от слишком заумных объяснений, ладно? Все равно я мало что понимаю в этих ваших эмбрионах, гормонах и имплантациях.

– Ясно… – раздраженно повысил голос майор. – Короче, если очень примитивно, то у внутриутробного развития плода есть свои законы. Скажем, на пятой неделе беременности у эмбриона должны определяться зачатки головы, рук, ног, хвоста, жаберные щели. На восьмой – оформиться лицо, различаться ушные раковины, нос, рот. На четырнадцатой должны быть видны не только конечности, но и ноготки на пальцах. То есть его развитие предсказуемо. Но это касается эмбриона НОРМАЛЬНОГО человека. А то, что началось со второй недели у эмбриона в матке Лолы, иначе, как тихим ужасом, не назовешь. Во-первых, пошли структурные изменения в генетической программе развития плаценты. В клетках иммунной системы, присутствующих в эндометрии и депидуальной оболочке…

– Стоп! Я тебя уже не понимаю! – перебил подчиненного Харитонов. – Просил же – БЕЗ зауми!

– Да разве это – заумь? Ребенок старался перестроить организм Шкловски так, чтобы тот мог синтезировать все те химические вещества, которые были необходимы для нормального развития эмбриона. И заодно инициировал начало мутаций, способных изменить мать по своему образу и подобию. Наша попытка приостановить мутации Шкловски ни к чему хорошему не привела – сначала развитие плода замедлилось, а потом оно вообще пошло куда-то не туда. И начало разрушать материнский организм. В общем, вернуть развитие эмбриона в норму нам не удалось… – Рамон запнулся, дико посмотрел на начальника и, подумав, продолжил: – Шкловски сейчас в реанимации. И гарантий, что она оклемается, у меня нет…

– Может, стоит пропустить ее через Проект? – помрачнев, спросил Харитонов. – Есть шанс, что, если она пройдет все те изменения, которые необходимы для создания Демона, она оправится?

– Мы об этом думали. Но шанса нет: я могу объяснить причины, но… несколько заумно…

– Не надо. Верю на слово… Ладно, будем надеяться, что с девочкой будет все хорошо…

– С девочкой? – снова взбесился Рамон. – Эта девочка – законченная дура! Она прекрасно знала, причем еще год назад, что такое беременность у женщины-Демона. Во всех подробностях. Начиная с того, что процесс должен продолжаться не менее четырнадцати месяцев. И заканчивая тем, что нормальная женщина НЕ СПОСОБНА выносить ребенка от модификанта. И что эксперименты, подобные тому, который она попробовала осуществить, – самоубийство! Тот защитный механизм, который она «смогла» обойти, был придуман именно из-за этого! Как можно было додуматься до такой глупости?

– Не знаю… меня она поставила перед фактом…

– Меня тоже! И знаете, что она сказала мне перед моим отлетом? – судорожно сжимая и разжимая кулаки, воскликнул майор.

– Что?

– «Зато мы теперь точно знаем, что если не получилось у нас, то и у других не получится…» Бред!!! Мы и так это знали!

– Успокойся. Она взрослая женщина, к тому же врач, ученый, и сама сделала свой выбор. Вы все ненормальные – пытаясь решить какую-нибудь интересную проблему, часто перестаете задумываться о ее последствиях. Особенно если они касаются лично вас… – грустно вздохнул Харитонов. – Только не говори, что я не прав…

– Правы… – удрученно подтвердил Родригес. – Но от этого мне не легче: Лола – отличный специалист, и такой безалаберности с ее стороны я не ожидал. Представляете, когда мы начали блокировать мутации, она устроила мне истерику! Требовала «не вмешиваться в процесс и дать ей нормально выносить ребенка»! Видите ли, «вмешиваться в чужой эксперимент не этично», «любой нормальный мужчина должен уважать будущую мать» и «вместо того, чтобы мешать плоду развиваться, лучше вводить необходимые ему вещества внутривенно». Да, я понимал, что изменение гормонального фона должно влиять на психику будущей матери, но чтобы так сильно? Она же сама видела показания контрольной аппаратуры! И не могла не понимать, что эмбрион ее убивает!

– Что ж, теперь будем дуть на воду… – тяжело вздохнул генерал. – С этим вопросом мне все понятно. Тебя беспокоит что-нибудь еще?

– Да. Проблемы с Шкловски, конечно, серьезнее некуда, но я прилетел не из-за нее. Мне не нравятся последние отчеты о психологическом состоянии Гомеса…

– Я ничего такого не заметил… – встревожился генерал. – Если я не ошибаюсь, то после визита Лолы у него все нормализовалось. Или не так?

– Да. На какое-то время. А после неудачного вторжения Циклопов наметились очень тревожные тенденции. Я пока не понимаю причины и хочу разобраться на месте…

– Может, стоит на какое-то время отстранить его от полетов? Ну, пока не разберешься в причинах…

– Пока не знаю… – вздохнул Рамон. – Я сегодня устрою всему подразделению несколько контрольных тестов и на основании полученных результатов приму решение…

– Боюсь, что сегодня не получится: в восемнадцать часов по обшегалактическому времени в системе должен всплыть транспорт с «Зомби» генерала Белоцерковского. Порядка двух часов уйдет на импринтинг и где-то столько же – на базовый курс тренировок. А на шесть утра нами запланирован рейд к Этли. Мак-Грегор требует результатов, и как можно быстрее…

– Что за бойцы? И при чем тут импринтинг? – удивленно посмотрев на начальника, спросил Родригес.

– А-а-а! Да ты же не в курсе! – воскликнул Харитонов, – Сейчас расскажу…

…Транспортный корабль «Эльба» всплыл за орбитой Лагоса-восемь и, не успев толком сориентироваться в пространстве, сразу же вывел маршевые двигатели в форсированный режим. А через несколько секунд возле него возникла россыпь из более мелких точек – четыре эсминца и восемь истребителей эскорта.

«Здорово перестраховались… – восхитился генерал. – Аж двенадцать бортов сопровождения. Впрочем, передвигайся мои Демоны не в боевых кораблях, а на борту такого же корыта, я бы тоже о них побеспокоился»…

– Башня! Я – Зет-один! Прошу посадочный коридор в квадрат двести шесть! – Услышав голос генерала Белоцерковского, Харитонов кивнул растерянно посмотревшему на него диспетчеру и улыбнулся: посадка в этот квадрат кораблей, не принадлежащих подразделению Демонов или Оборотням Шестого флота, разрешалась только после личного указания полковника Ридли. Или капитана Волкова. Или высших офицеров ВКС.

– Зет-один! Я – Башня. Посадку в квадрат двести шесть разрешаю… – с легким удивлением в голосе ответил диспетчер и отключился от общего канала.

Кинув взгляд на метки звена Вильямс, двигающегося по направлению к «Эльбе», генерал угрюмо постучал кончиками пальцев по краю резервного терминала: несмотря на оптимизм, высказанный Мак-Грегором по поводу перспектив совместных операций Демонов и Зомби, его, как и Курта Роммеля, мучили сомнения.

«Ладно, хватит забивать голову всякой ерундой! – подумал он и встал с кресла. – Будем решать проблемы по мере их возникновения»…

…Сорок минут, потребовавшиеся грузовику на то, чтобы добраться до Лагоса-два и сесть, Харитонов провел в «Капле», безуспешно пытаясь вникнуть в очередные выкладки Павла Забродина, Каждое предложение по отдельности было предельно понятно, но обшей картины происходящего в пограничных с Окраиной системах никак не вырисовывалось. Видимо, из-за того, что генералу никак не удавалось на нем сконцентрироваться – в голову постоянно лезли посторонние мысли, отвлекающие от сути вопроса. Промучившись до момента, когда приземлившийся транспорт закачался на посадочных опорах, он раздраженно закрыл файл и выбрался из бота.

Створки трюма грузовика открывались чертовски медленно: к моменту, когда между ними показался выдвигающийся язык аппарели, Харитонов был готов ворваться внутрь корабля и лично продемонстрировать придурку-оператору правильную последовательность выполнения этой операции. С огромным трудом удержав себя на месте, генерал постарался отвлечься, наблюдая за действиями четверки ребят Тишкина, занявших стратегические подступы к кораблю. И не смог: иррациональное чувство неприязни, испытываемое им к Зомби, увеличивалось с каждым мгновением.

«Все. Пора успокаиваться… – подумал он, дождавшись касания края аппарели пластобетона. – Иначе буду выглядеть идиотом. А вот и „Кречеты“ Вильямс!»…

Демоны, дожидавшиеся приземления «Эльбы» на орбите, сажали свои машины с шиком. И, наскоро сняв скафандры, выпрыгивали наружу. Видимо, чтобы посмотреть на своих будущих напарников, о которых им рассказал генерал. Заметив стоящего около «Капли» Харитонова, вся троица изобразила строй и. добравшись до генерала, доложила о выполнении задания.

– Не юродствуйте… – глядя на их преувеличенно серьезные лица, хмыкнул Владимир Семенович. – Тоже мне задание. Лучше скажите, где остальные…

– Оплачивают счет в «Подкове». Сейчас будут здесь… – сделав небольшую паузу, ухмыльнулась Вильямс. – Питались, сэр!

– Война – войной, а обед по расписанию? – вырвалось у Харитонова.

– Именно! – подал голос старший лейтенант Гашек. – Мы тоже собирались перекусить, но решили сначала посмотреть на этих самых Зомби…

– Если собирались, то дуйте сейчас… – вздохнул генерал. – Их перевозят в стазисе. И достанут оттуда только перед началом процедуры импринтинга…

– А чего ждете вы? – ехидно поинтересовалась Элен. – Может, поужинаете с нами, сэр?

– Спасибо за предложение. Но мне надо пообщаться с генералом Белоцерковским. А вот, кстати, и он…

– Ясно… Удаляемся… – улыбнулась девушка и, приобняв за плечи своих напарников, поволокла их по направлению к «Подкове»…

– Привет, Володя! Это твои орлы? – проводив взглядом удаляющуюся троицу, улыбнулся Белоцерковский.

Харитонов, пожав протянутую руку, утвердительно кивнул.

– Сумасшедший проект! Я до сих пор в шоке. Как посмотрю записи их боев, так диву даюсь: ну не могут люди так летать, и все! – хохотнул куратор проекта «Зомби». – Впрочем, они и не совсем люди, правда? Ладно, не обижайся – мои ушли от Hоmо sарiепсе еще дальше… Кстати, а куда они поперлись?

– Отпустил поужинать. Это звено только из патруля…

– Жаль. Я планировал начать импринтинг минут через десять… – нахмурился Белоцерковский.

– Ну и начинай – Демоны, свободные от дежурства, сейчас подойдут…

Процедура импринтинга оказалась довольно долгой и вызвала у Харитонова ощущение некоторой наигранности. Майор Родригес, примчавшийся на «Эльбу» к ее началу, был такого же мнения: как минимум половина из действий персонала лабораторного комплекса выглядела ненужной и, скорее всего, являлась попыткой замаскировать какие-то технологии. Впрочем, ничего удивительного в этом не было: сотрудники проекта «Демон», ожидающие начала совместных полетов, получили приблизительно такие же инструкции. И не собирались демонстрировать перед будущими партнерами конструктивные особенности и технологии, использованные в их Проекте.

Однако, несмотря на то что все происходящее в лаборатории снималось БК-ашками Демонов, аппаратурой майора Тишкина и камерой Родригеса, Владимир Семенович внимательно следил за всем происходящим. Так как преследовал вполне определенную цель: выжать максимум информации из происходящего. И из человека, позиционирующего себя создателем проекта «Зомби».

Причины для того, чтобы в этом сомневаться, были. Судя по данным, собранным сотрудниками «четверки», последние два года генерал Белоцерковский занимался рутинной работой. И по ряду причин не мог являться тем, за кого выдал себя перед Мак-Грегором. Не мог, и все. Значит, действительный создатель по каким-то причинам предпочел остаться в тени. А это вызывало у Харитонова профессиональный интерес…

…Все девять Зомби, выведенные из стазиса, выглядели мужчинами. Среднего роста, довольно субтильного телосложения, они практически не отличались от суетящихся возле них ученых. Тощие шеи, плечи без выраженных дельтовидных мышц и почти полное отсутствие у модификантов трапеции создавали ощущение слабости. Двигались андроиды тоже без особой пластики – словно обычные люди, далекие от службы в ВКС и никогда не занимавшиеся спортом. Если бы не картины прохождения ими полигона, периодически всплывающие в его памяти, Харитонов никогда бы не поверил, что эти грустные, растерянные и чем-то расстроенные парни могут превратиться в настоящие машины смерти…

Глядя на лицо капитана Волкова, первым прошедшего процедуру и сейчас рассматривающего слоняющихся по помещению новых «подчиненных», генерал пытался представить себе его ощущения. И не мог: абсолютно непроницаемое выражение лица командира подразделения «Демон» не давало никакой пищи для раздумий.

А вот по лицу майора Родригеса можно было писать книгу: с неподдельным интересом разглядывая находящееся в лаборатории оборудование и каждого из андроидов Белоцерковского, Рамон безостановочно шевелил губами и тыкал пальцами в виртуальную клавиатуру своего комма. Видимо, записывая в его память возникающие у него вопросы…

Дождавшись, пока Белоцерковский раздаст кучу ЦУ [45]внимательно слушающему его подчиненному, генерал подошел к нему поближе и поинтересовался:

– Как тебе мои ребятишки по сравнению со своими?

– Твои смотрятся куда представительнее… – вздохнул куратор проекта «Зомби», оглядывая фигуру усаживающегося в кресло Семенова. – Так и должен выглядеть настоящий солдат. А мои кажутся хлюпиками. Только вот стоит им взять в руки штурмовую винтовку и получить целеуказание, как они мгновенно преображаются. Вообще, яйцеголовые – странные люди: вот как ты думаешь, о чем думали твои, придумывая образ Демона?

– А черт их знает… – пожал плечами Харитонов, стараясь выглядеть слегка уставшим и не очень внимательным: согласно психологическому портрету генерала, большому любителю потрепаться и поточить лясы, для того чтобы его спровоцировать на откровенность, требовалось именно это.

– Вот и я не знаю. Но если бы мне принесли графический файл с прототипом будущей внешности Зомби, я бы, конечно, выбрал вариант помужественнее. Хотя… – Белоцерковский вдруг поежился и быстренько закончил предложение: – Хотя сойдет и так…

Смотреть на лицо проходящего мимо ученого Владимир Семенович не стал. Однако отметил его алой меткой на виртуальном экране майора Тишкина, экстренно развернутом перед своими глазами.

Подтверждение о высшем приоритете контроля пришло практически сразу. Кроме того, в одном из вспомогательных окон экрана возникло и укрупнилось выражение лица заинтересовавшего генерала человека. Глядя, как проматывается колонка программы-идентификатора, Харитонов старался не отвлекаться от беседы с оклемавшимся от короткого внушения собеседником.

– А у меня возможность выбора была… – делая вид, что не заметил короткой заминки, «мечтательно» пробормотал Харитонов. – Помнится, мы особенно долго обсуждали внешний вид Демонов женского пола. Я был сторонником правильных пропорций… ну, таких, которые с грудью, красивыми бедрами. И, как потом оказалось, не зря: они получились весьма аппетитными…

– Угу. Только слегка высоковатыми и чуть более мощными, чем мне нравится… Хотя в принципе можно привыкнуть и к такому… – хохотнул Белоцерковский. – Интересно было бы посмотреть на них… ну, скажем, в гражданке…

– Смотрятся они вполне достойно. Я видел, и не раз… Кстати, а почему все твои Зомби такие молчаливые? Например, вот те двое. Вроде стоят рядом, а за последние десять минут не сказали друг другу ни слова…

– Трудно сказать… – пожал плечами Белоцерковский. – У них вообще с эмоциями не очень. Да и с чувствами – тоже. А что, у твоих не так?

– Мои Демоны друг за друга кому угодно глотку перегрызут. И поболтать горазды… – усмехнулся Харитонов. И, шевельнув пальцами правой руки, находящимися за отворотом кителя, подтвердил получение ответа на свой запрос: переговоров на каких-либо частотах между андроидами засечь не удалось.