Текст книги "Невеста по вызову: тропами откровений (СИ)"

Автор книги: Варвара Ветрова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 14 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

– Не думаю, – хмыкнул мужчина, – главное, под руку не лезь и за защитный контур не суйся. Ни единой частью тела.

Я подумала. Условия мне предложили приемлемые. Но оставался ещё один вопрос.

– Помощь тебе понадобится? – я кивнула в сторону лошадей.

– Я же уже сказал – не мешать, – нахмурился Майлс, – я бы хотел уже к вечеру оказаться на месте назначения.

Громкий лошадиный визг прервал наш разговор. Гори всё-таки добрался до цели и цапнул Инферно за круп.

– Йена! – прорычал архимаг. И в ответ на мой невинно-удивлённый взгляд выдал: – что лошадь у тебя кусачая, что… ты!

Здесь я с ним поспорить не могла.

Топи начались неожиданно. Казалось, ещё мгновение назад мы следовали по присыпанной песочком дорожке и вот уже движемся по шаткой древесной конструкции, которую я бы и дорогой-то не назвала. Так, приспособление для быстрого умерщвления случайных путников.

Гори следовал где-то сзади и в попытке разглядеть, как там мой четвероногий друг, я едва не свернула шею. Но не преуспела: разве что уткнулась носом в твердое плечо архимага, обтянутое белой рубашкой и с неподдельным изумлением учуяла слабый запах ландыша.

– Йена, не вертись, – проворчал Рейгран.

– Неудобно, – запыхтела я, пытаясь поудобнее устроиться на том пыточном приспособлении, которое именовалось седлом архимага.

– Сейчас мне будет неудобно. Перед тобой, – коротко сообщил мужчина.

Мне потребовалось несколько секунд на осознание сказанного. Зато когда я поняла… Я вросла в седло со всей своей любовью, сроднилась с ним и, казалось, даже пустила в него корни. Лишь бы не шевелиться.

Одновременно с этим пришло понимание – я сижу на Инферно в компании Рейграна и его руки, держащие поводья, обхватывают мою талию. Нежно так обхватывают, прям с двух сторон.

Ну Майлс, ну…

Я вздохнула и прижала к груди кошель. Ещё при переупаковке сумок я наотрез отказалась оставлять его с Гори и после непродолжительной перепалки прихватила с собой.

Мало ли как путешествие сложится.

– Нам ещё долго? – наконец поинтересовалась я, когда пауза стала уж очень неловкой.

Кажется, поняли меня правильно, потому что над ухом раздался смешок, а затем мужчина поинтересовался:

– Что, страшно?

– Нет, скучно, – делано надула губы я и, осознав, что разговору всё-таки лучше заглохнуть, принялась обозревать окрестности.

Вокруг раскинулась вода и немногочисленные деревья росли стволами прямо из неё. Кувшинки, выпустившие желтые взрывы цветов, были везде, куда только падал мой взгляд. Длинные ветви плюща спускались откуда-то сверху, окутывая стволы деревьев живой сетью.

– Красиво, – —вырвалось у меня.

– Очень, – подал голос Майлс, – одно из красивейших мест Подмирья, если не брать во внимание его историю.

Шаткий, сложенный из бревен и веток пост стелился прямо по водной глади, наводя на мысли о магической составляющей. Однако, не успела я задать вопрос, как меня опередили.

– Проход проложен по подводным сваям. Тинники с болотниками полтора года на это убили.

– Зачем? – удивилась я.

– Если ехать в объезд, можно потерять до двух дней, – лаконично сообщил Рейгран, – а здесь пара часов – и всё. Только вот не пользуются дорогой.

Я кивнула, решив не спрашивать, почему. А чего тут спрашивать? Всё и так понятно – кладбище. Подозреваю, что даже у нечисти есть свои суеверия.

Мои мысли тут же подтвердил мужчина.

– Народ боится здесь ездить. Говорит, мертвые оживают.

– Живые страшнее, – парировала я,наблюдая, как по небу ползут подкрашенные в цвета заката барашки облаков.

– Согласен, – не стал спорить архимаг.

Больше мы не общались. А через пару минут я заметила, что мы не одни.

Тончайшая оболочка, так похожая на мыльный пузырь, возникла будто из неоткуда, взяв нас в окружение. Это было настолько необычно, что я выдохнула, во все глаза уставившись на чудо природы.

– Первое нормальное проявление видимой магии, которое я от тебя вижу, – не удержалась от комментария.

– Я ещё и не такое могу, – как мне показалось, с оттенком гордости произнес архимаг.

– Покажешь как-нибудь, – фыркнула я.

– А это если попросишь, – двусмысленно прозвучало сверху.

Пропустив свою фразу, я выразительно кашлянула, разглядывая мир через призму защиты. Что и говорить, хотелось бы мне поинтересоваться, что именно имел в виду мужчина, но место разговора явно не располагало к шуткам. Да и окружающий мир во время нашего непродолжительного общения изменился. Значительно.

От деревьев прямо по воде пролегли длинные тени и выстеленная деревом дорога казалась полосатой, поневоле наводя на мысли о черно-белых полосах в жизни. Кувшинки встречались всё реже, зато ряска, которой раньше почти не было, сейчас занимала почти всё свободное водное пространство. А ещё неуловимо изменились кроны деревьев – будто потемнели, а приглядевшись, я увидела форму листьев и изумилась ещё больше.

Нет, не может у обычных елей быть таких лап – вытянутых, хищных, с длинными, с мою ладонь, иголками. Это выглядело жутковато и неосознанно я подалась назад и прижалась спиной к груди архимага.

– Не бойся, – почувствовал он моё состояние и успокаивающе сжал моё плечо, – здесь ещё не опасно.

– Какая прелесть, – огрызнулась я, – сообщи, когда нужно начинать дрожать.

– Обязательно, – известил меня архимаг.

Некоторое время мы ехали в тишине, развлекаемые лишь стрекотом огромных, размером с мою ладонь, стрекоз и редким кваканьем – видать, для разнообразия, – лягушек. Кокон защиты успокаивающе серебрился вокруг нас и на какое-то мгновение мне даже показалось, что эта дорога безопасна.

Мимо проплыло небольшое белое облачко. Через мгновение – ещё одно. А затем я почувствовала, как напряглись руки архимага, по прежнему держащие поводья.

– Без приключений не выйдет, да? – тихо поинтересовалась я у него, прикусывая губу.

– Видимо, да, – в тон ответили мне.

Я покрепче прижала к груди кошель с зельями. Всё-таки не зря захватила его с собой.

Сзади, точно откликаясь на мои невесёлые мысли, тихо и жалобно заржал Гори. Я повернула голову, но не смогла разглядеть даже окружающую действительность – прозрачный кокон был весь облеплен белыми облачками. Сквозь редкие просветы я видела кусочки голубого неба, но что-то подсказывало мне – это не надолго.

– Не вертись, – тихо попросил архимаг.

– А Гори? – все же решилась я на вопрос.

– С ним всё будет в порядке, если ты дашь мне сделать мою работу, – так же тихо известил меня Майлс, – и, Йена...

– Что? – подала голос я, уже понимая, что услышанное мне очень не понравится.

Так и вышло.

– В пяти минутах езды отсюда… – нехотя протянул мужчина, а затем, решившись, зачастил, – там развалины сторожки. Если вдруг что-то случится – беги туда. Там безопасно, я лично защиту ставил. Завтра Эл поедет этой дорогой, так что надолго тут не останешься.

Вот как, значит.

Я помолчала, собираясь с мыслями.

– Ты закончил?

– Что? – в мужском голосе промелькнуло удивление.

– В героя играть.

В груди, будто из ниоткуда, поднималась странная злость. Это за кого он меня принимает, в самом-то деле?

– Йена, ты не понимаешь…

– Это ты не понимаешь! – отчеканила я, – или думаешь, что я оставлю тебя здесь?

– Ну ты же хотела развода, – в голосе Майлса прорезалась ирония, – вот тебе неплохая возможность.

– Я хотела развода, – подчеркнула я последнее слово, – а не...

Договаривать не стала – и так понятно.

Белого в окружающем нас мире становилось всё больше. Сквозь окутавшие нас облака уже не было видно неба – от мира остался лишь деревянный настил да кромка воды сбоку. А ещё я не могла не заметить, как напряжена мужская грудь, о которую я по прежнему опиралась спиной. Нет, что-то однозначно происходило, даже несмотря на внешнюю расслабленность обстановки. Оборачиваться и проверять я ничего не стала – итак уже понятно, что дело пахнет керосином.

Как бы мне действительно не пришлось волочь на себе архимага.

Белого в окружающем нас мире становилось всё больше и спустя пару минут я уже не могла различить, где небо, а где земля. Копыта Инферно утопали в белом тумане – к тому же, у меня появилось подозрение, что защитный купол не был герметичным: вокруг нас, прямо на уровне моего лица, в воздухе закачались тонкие белые паутинки. Не сдержавшись, я протянула к одной из них руку и с удивлением понаблюдала, как опутывает палец тончайшая полупрозрачная нить.

Странно как…

Но терзать вопросами Рейграна мне не хотелось – здравый смысл подсказывал, что есть моменты, когда лучше вообще рот не открывать. И тот факт, что сейчас как раз один из этих моментов, напрашивался сам собой.

Тихий полувздох-полухрип, раздавшийся сзади, внес струю новизны. Обернувшись, я как обычно уткнулась носом в мужскую рубашку. Чтобы поднять голову, пришлось повозиться.

Но это того стоило.

То, что архимаг испытывает не лучшие моменты своей жизни, стало понятно сразу же – по обескровленному лицу и губам благородного серого оттенка. Глаза мужчины были полузакрыты, сквозь щель между веками я проглядывал голубеющий белок.

– Майлс?.. – тихо позвала я.

Нет, дохло. Если герцог меня и слышал, то виду не подавал.

Решение действовать пришло быстрее, чем желание. Я ещё не успела осознать, что делаю, как мои руки сами по себе перехватили поводья. Молясь богам, чтобы Инферно не наломал бровь, я аккуратно ткнула пятками в бока коня.

Сработало. Инферно, пусть и нехотя фыркнув, пошел ходкой рысью. Это принесло и неудобства – Майлс, доселе держащийся в седле, видать, с помощью божественной силы, начал заваливаться на меня.

А паутинок становилось всё больше. Но если мимо меня они проскальзывали, ласково щекоча, то на Майлса садились, будто птицы, слетевшиеся на кормежку.

– Йена… оставь меня.

Я сжала губы. Тоже мне, мученик.

– Беги…

– Бегу, – в тон ему отозвалась я, чувствуя, как он всё больше и больше заваливается вперед.

Сколько там, пять минут?

Инферно с упрямством сбежавшего хряка пер вперед, а я держалась изо всех сил: Рейгран оказался невыносимо тяжелым. К тому же, стремян мне не досталось и с какой-то иронией наблюдала за тем, что с каждым шагом все больше и больше съезжаю в сторону. По моим самым смелым подсчетам до встречи с матерью землицей оставалось совсем немного.

Наверное, именно поэтому я пропустила тот момент, когда количество паутинок начало уменьшаться. Вцепившись в луку седла правой рукой, левой я пыталась хоть как-то удержать мужчину. Поводья я давно отпустила и теперь они болтались где-то снизу. Ну да ладно, справимся.

Последние мгновения я двигалась, закрыв глаза. Наверное, именно в такие моменты люди начинают или молиться, или материться. Я предпочитала второе, но, признаться, молитвы в этот раз мне показались привлекательнее.

Тихий ход Инферно, перешедшего на шаг (и я была ему благодарна), тяжесть навалившегося на мою спину мужчины, щекотка от стекающей по лбу капли пота… Всё слилось воедино, не оставив мне шанса подумать о том, что происходит. А затем внезапно… всё закончилось.

Я услышала шелест листвы и легкое дуновение прохладного ветерка обожгло мне щеку. Я не открывала глаза, но даже без этого я почему-то знала, что увижу вокруг: луг, заполненный опавшей листвой с берез. Небольшой ров с перекинутым через него узким бревном. Разваленный серый камень стен.

Словно я была здесь раньше.

Конь встал, будто вкопанный и тихо фыркнул. Оглядевшись, я решила не заострять внимание на странном ощущении. Тут есть более насущные дела.

Осторожно высвободившись из-под веса архимага, я аккуратно соскользнула с лошади. Тело мужчины, будто почувствовав свободное пространство, упало вперед, на шею Инферно. Я закусила губу – идея того, как спустить Рейграна вниз, была единственной.

А хотя…

Подойдя, я осторожно похлопала Майлса по щеке. Нет, глухо. Пришлось повторить маневр по меньшей мере дважды, прежде чем на его лице проступили признаки интеллекта.

– Ты сможешь спешиться?

Помешкав, мужчина едва заметно кивнул.

– Давай помогу, – вздохнула я, беря его за руку и занимая положение поустойчивее.

Госпожа Мирьям учила меня, что право на помощь имеет каждое существо вне зависимости от его происхождения и статуса. Но, признаться, в положении, когда мне придется оказывать эту самую помощь, не имея ни малейшего представления о происходящем, я оказывалась впервые.

Устойчивое положение не проканало. Неуклюже перебросив ногу через седло, Майлс кулем полетел вниз и я с ужасом ринулась ему навстречу – куда уж лучше, чем лечить травмы падения. Обхватив мужчину руками, я едва избежала падения – сложно, знаете ли, оставаться в вертикальном положении, когда на тебя летит сто килограммов бесчувственного счастья.

Но мне повезло. То ли Рейгран в момент падения пришел в себя, то ли пресловутые молитвы помогли, но на ноги он приземлился вполне осознанно.

Как раз для того, чтобы моментально сползти вниз, в район лошадиных копыт.

Инферно брезгливо переступил через распростертое тело хозяина и потянулся к зеленому кустарнику.

– Предатель, – беззлобно откликнулась я, наблюдая, как на поляну медленно выходит Гори.

В груди тут же стало тепло – уж не знаю, как Рейгран привадил коня, но уже тот факт, что мой четвероногий друг не сбился с пути, уже вызвало горячую благодарность.

А хотя сейчас не время благодарить.

Быстрый осмотр архимага не принес плодов – мертвенная синева кожных покровов при нормальном пульсе и достаточно бодром дыхании не говорила мне ровным счетом ничего. Майлс тоже молчал, старательно не приходя в сознание даже после моих многочисленных попыток. В результате я бросила это дело как нерезультативное и, оставив архимага лежать (надеюсь, он никогда этого не узнает) отправилась исследовать поляну.

Назвав единственное строение на поляне развалинами сторожки Майлс явно пошутил. Оценив искрометное чувство юмора своего супруга, я ещё раз оглядела две стены под куском чудо уцелевшей крыши и вернулась назад.

Дорога, по которой мы приехали, уводила в густой туман. Белесый, густой, как сливки, он окружил поляну со всех сторон. Приглядевшись, я увидела редкие искорки на стыке мутного и ясного миров. Кажется, это именно та защита, о которой говорил Рейгран.

Ну что ж. Раз мы уже здесь, то неплохо бы и обжиться.

Две полулысых ёлки обнаружились в трех шагах от края поляны. Поглядев на их изрядно потрепанную жизнью шевелюру, я решила, что хуже уже не будет и быстренько довершила начатое природой: как раз на лежанку и набралось. Совесть, конечно, просыпалась, но я старательно отгоняла её вплоть до того момента, когда от ёлок остались лишь стволы. Подумаешь – зима близко, новые ветки отрастут.

На поляне к моему появлению ничего не изменилось. Бросив лапник на землю, я нагло залезла в седельную сумку архимага за одеялом, а затем, оглядев импровизированную постель, приступила к самому сложному – транспортировке мужчины.

Тащить тяжелое тело по веселой зеленой травке было сложно и, когда мне наконец удалось водрузить Майлса на ворох лапника, я вся взмокла. Но зато белоснежная рубашка архимага украсилась зелено-серыми разводами и наконец потеряла свой белоснежный вид. Признаться, это меня успокоило и, присев рядом, я наконец закопошилась в кошеле.

Энергетическая настойка не помогла, универсальное противоядие – тоже. А состояние мужчины ухудшилось – кончики пальцев стали ледяными, а дыхание, напротив, участилось. Я растерянно топталась рядом, чувствуя себя на редкость беспомощно.

Что же может сработать…

Плюнув на зелья, я притащила из сумок одеяла и, как могла, укутала архимага. Задумчиво смерила получившуюся картину скептическим взглядом – Майлс, походивший больше на куколку бабочки, чем на человека, старательно мимикрировал под труп.

Ладно, разберемся.

Обнеся окружающую флору ещё на пару веток (сухих – я выбирала), я наломала дров. Ну как, дров – скорее уж, веток, соорудив небольшой шалашик, внутрь которого отправилась найденная в архимажьей сумке газета. Рассудив, что читать в ближайшее время мужчине уж точно не придется, я чиркнула кресалом и заслонила крошечный огонек от внезапного порыва ветра.

– Мы где? – тихий голос вывел меня из странного состояния умиротворения. Отвлекшись от разгорающегося пламени (чертовски манящее зрелище, скажу я вам), я обернулась.

Майлс, по прежнему напоминающий умертвие, все же изволил приоткрыть глаза.

– Что с тобой? – сразу взялась за главное я.

Хотя ответа не получила. Герцог, задав риторический, но очень не важный вопрос, вновь впал в состояние так называемого забытья, а я едва eдержалась от того, чтобы надавать ему по щекам. В крайнем случае, спишем на попытки привести его в сознание.

Присев прямо на лежанку, я развернула на коленях кошель и углубилась в его содержимое.

Не то. Опять не то… вытащив из глубин закромов крошечный флакончик, я посмотрела его на просвет. Мутной жидкости в таре оставалось менее трети… но должно хватить. Особенно если найдется… есть!

Отставив два флакончика в сторону, я огляделась. Как назло ничего, подходящее на роль рогатины в поле зрения не попадалось. Поэтому я ещё раз совершила моцион в сторону одиноких елочных стволов, в точке назначения сократив из количество вполовину и уже через несколько минут котелок повис над разгорающимся костром. Родник, обнаруженный мной по дороге к елкам, сослужил хорошую службу. Впрочем, я бы удивилась, не найдя здесь источника воды. Попробовала вначале – вкусная, зараза, но студеная, – и, набрав жидкости впрок, заняла выжидательную позицию у котелка.

Долго ждать не пришлось – уже через несколько минут, когда от дна посудины к поверхности побежали первые пузыри, мне пришлось двигаться очень быстро.

Ополоснуть каменную плошку для снадобий. В четкой пропорции – три к двум – смешать два зелья. И, наконец, дополнить всё несколькими каплями воды. Ароматический компонент я решила не добавлять – Рейграну-то все равно, а мне потом знай две монеты за бутылек выкладывай. И так на него зелий не напасешься. Травникам-то вон как хорошо – им всё королевство выделяет. Другое дело мы – сирые, убогие, на собственном обеспечении. Тут каждая капля на вес золота, причем хорошего такого золота, в чеканке. Замуж не понавыходишься.

Приоткрыв Майлсу рот я аккуратно, стараясь не пролить не капли, влила мутную бурую жидкость в мужчину и, понаблюдав, как пару раз дернулся его кадык, заняла выжидательную позицию.

Глава 5. Разрыв-трава и лепрекон

За всемя моего активного существования окружающий мир тоже времени не терял. На топи надвигались сумерки – и, хоть пока ещё природа радовала многообразием оттенков, едва ощутимая прохлада возвещала о том, что ещё немного – и начнет темнеть. Туман за границей защиты клубился, складываясь в причудливые фигуры.

Через несколько минут Майлс едва слышно застонал и зашевелил губами и мне пришлось склониться над мужчиной, чтобы услышать слова:

– Дождись Эла…

– Это понятно, – хмыкнула я, – тебе что поможет?

– У него… – твердый подбородок дернулся, – есть зелье. Если...

Глаза мужчины закрылись и он опять впал в забытье. А я задумалась – уж больно мне не нравился тон герцога. Будто…

– Помрет ведь, – сообщили сбоку. Не успев подвиться таланту, умеющему читать мои мысли, я обернулась, столкнувшись взглядом с…

– Гройвус?

– Он самый, – лепрекон подошел ближе, старательно семеня тонкими ножками, обутыми в яркие сапожки, – к огню пустишь?

– Не жадная, – тут же посторонилась я, уступая часть лежанки, – места всем хватит.

Лепрекон удивленно на меня посмотрел, но комментировать ничего не стал, протянув к пламени ручки-веточки.

Мы просидели в немом молчании несколько минут. Гройвус не стремился начинать разговор, а моя интуиция не рекомендовала открывать рот первой. Кто их поймет, этих лепреконов? Наконец, когда тишина стала уж больно вязкой, мой знакомый подал голос:

– Твой? – кивнул он в сторону кустов на границе с туманом.

– Кто? – не поняла я.

– Оборотень.

Кусты едва слышно тявкнули. Я вздохнула. Хотя, если до сих пор не тронул…

– Видимо, мой, – вздохнула я, понимая, что нашего брата прибавилось.

– Красивый, – и лепрекон вновь замолчал, наблюдая, как я проверяю пульс у Майлса. Пульс был откровенно нехорошим – рваным, слабым – но я старательно не думала о плохом, веря в лучшее.

– Что думаешь делать? – следующий вопрос застал меня врасплох.

– Понятия не имею, – честно призналась я, – ждать. Молиться. Надеяться.

– Шутишь. Ты смешная.

– Спасибо, ты тоже.

Гройвус помолчал, изподлобья глядя на меня блестящими пуговицами-глазами. Я честно выдержала взгляд, под шумок рассмотрев и небольшой нос картошкой и острые уголки ушей.

– Не дотянет он до завтра.

По спине тут же пробежали мурашки.

– Думаешь?

– Знаю.

Я оглянулась на архимага. Без изменений, только дышит тяжело, с просвистом.

– Есть варианты?

Вопрос дался нечеловеческим трудом. Я догадывалась, что привязалась к этому несносному мужчине, но признаваться себе в том, насколько сильно, было тяжело.

– Спасти или ускорить?

Следующий взгляд предназначался уже лепрекону и, признаться, был недобрым, потому что Гройвус враз обрел понимание ситуации:

– Да ладно, ладно, – в защитном жесте вскинул руки он, – понял уже. Взамен что?

Думала я недолго:

– Его возьмешь? – и кивнула на кустарник.

Кустарник возмущенно заскулил.

– Не люблю собачатину, – фыркнул мой собеседник, переводя взгляд на кошель, – а вот…

– Даже не думай, – отрезала я.

Каждое зелье в кошеле было мне дорого. Каждый флакончик отбирался тщательно и занимал ему одному предназначенное место. Именно поэтому при посягательстве на святая святых я превращалась в cтрашного человека.

– Ладно, – почувствовал, видимо, мое состояние лепрекон, – тогда ничем не могу помочь. Жди, молись… и что там еще? А, надейся.

Я покусала губы и зачем-то оглянулась на утопающую в тумане тропинку, будто надеясь увидеть выезжающего из марева Эла.

– Ладно, согласна.

В результате яростного торга кошель ощутимо полегчал. Я уступила два успокоительных зелья и одно отбивающее обоняние (“от твоего знакомого” – упрямо твердил Гройвус, несмотря на все мои ухищрения не выпуская из рук флакон). Ещё лепрекон позарился было на болотный эликсир, но тут уж во мне взыграл внутренний юшец и, открутив плотно притертую крышку, я сунула варево знакомому под нос. Тот прослезился и мое право на эликсир признал.

– Ну, тогда жди здесь… – протянул он, сгребая новоприобретенное добро в холщовый мешочек, – я скоро.

И, не успела я ни возразить, ни возмутиться, как лепрекона и след простыл.

Потянулись минуты ожидания. Долгие, неприятные. Я мерила шагами поляну, ломала сучья для костра и наблюдала, как мир вокруг погружается в сумерки. Со стороны тумана потянуло прохладой и я плотнее закуталась в куртку. Холодновато, даже для начала осени.

Майлс в себя не приходил, лишь однажды открыл глаза и, обведя вокруг мутным взглядом, опять потерял сознание. Я без всякой надежды поправила одеяло и, присев рядом, расплакалась – не столько от грусти, столько от безысходности. Я не знала, могу ли я доверять Гройвусу или лепрекон просто получил, что ему нужно и отправился по своим делам. К тому же, я по прежнему не знала, что с Майлсом – просветить меня о проблемах заранее мужчина не догадался и теперь я имела худший из всех вариантов – неизвестность.

Я не помню, сколько я провела так на поляне, уткнувшись носом в колени и оглашая округу не слишком мелодичными всхлипами. Столько, сколько в последние дни я не плакала уже около десяти лет: не было ни повода, ни смысла. А теперь вон, появился.

Гройвус появился тогда, когда я потеряла уже всякую надежду его увидеть. Просто вынырнул из молочного тумана у меня за спиной, заставив меня испугаться.

– Вот! – лепрекон держал в руках небольшой пучок листьев. Я пригляделась: странные, разной формы, будто изломанные неизвестным художником.

– Что это?

– Разрыв-трава. Она только здесь растет. Аккурат для вас, считай.

– Не разорвет? – хмыкнула я, принимая подношение.

Не хватало мне ещё архимага разметать по всей полянке.

– Только если с дозировкой переборщить.

Я растерла лист между пальцами. Понюхала:

– Воняет.

– Ещё бы, – рассмеялся лепрекон, – ею нечисть травят. Вестимо, воняет.

– Это он, – я кивнула на Рейграна, – нечисть?

Гройвус посерьезнел.

– Нет. Но будет ею для болот, если выпьет отвар. Часов двенадцать-пятнадцать протянете. На нечисть воздействия стражников действуют дольше, чем на людей.

– Стражников? – я окончательно перестала что-либо понимать.

Но просвещать меня никто не спешил. Напротив, лепрекон покачал головой и поправил шапочку:

–Это уже пусть супруг твой тебе лекции читает. Я не это не подвизался. Здесь, – он кивнул на пучок, – на две порции. Порция – аккурат котелок ваш. Ну, бывай!

Он уже почти исчез в белом тумане, когда я нашлась:

– Ты мне правду говоришь?

– Я не идиот – архимагов травить! – донеслось из сумерек.

С доверием у меня по жизни было плохо. Но с чего-то же надо начинать? Устроившись у костра, я покрошила пол-пучка в кипящую воду. По крайней мере, противоядие в Рейгране уже есть – если что, нейтрализует.

Вода вскипела и на поверхности образовалась ядовито-розовая пенка. Подозрительно покружив вокруг, я нацедила в чашку темной жидкости. Легкий флер феерического аромата пополз в сторону кустов. Надеюсь, Рейгран никогда не узнает, что ему пришлось выпить, а я… а я уж как-нибудь постараюсь забыть.

Подождав, пока жидкость остынет, я попоила ею архимага и, здраво рассудив, что в ближайшее время от мужчины трудовых подвигов ожидать не стоит, занялась насущными делами.

На то, чтобы расседлать и накормить лошадей понадобилось не более получаса. В архимажьей сумке (той самой, что была снабжена расширителем пространства) я обнаружила мешок овса. Небольшой, конечно – но на пару раз хватит. Стреножив лошадей и признавшись себе, что разучилась это делать за короткое время с Рейграном, я вновь подошла к архимагу и оценила последствия.

Чуда не произошло. Все то же рваное дыхание, все та же мертвенная бледность. Хотя…

Чтобы присмотреться, понадобилась целая вечность. Огонь, как назло, начал гаснуть и пришлось подбросить в пламя несколько веток, чтобы костер разгорелся вновь.

Не показалось. Маска, на которую так было похоже лицо мужчины, постепенно сменялась человеческим, живым обликом. Черты лица сгладились, а на скулах даже появилось какое-то подобие румянца. Хотя до идеала, конечно, было далеко.

Как интересно девки пляшут…

Настроение медленно, но уверенно поползло вверх, а желудок, будто откликаясь на хорошие новости, протяжно заурчал. Ему вторил оборотень – бедняга наверняка был уже близок к голодной смерти. Ещё бы – столько за нами идти. Интересно, зачем?

Выудив из сумки нехитрую снедь, я быстро разобрала припасы. Крупа и специи, а также несколько сухих тушек, прозванных крысами отправились обратно в холщовый мешок – настроения готовить не было от слова “вообще”. Зато кольцо сморщенной колбасы и четвертина хлеба были восприняты мной вполне благосклонно.

Желудок замолчал уже на втором куске, а настроение стало сытно-благостным. Паря где-то в районе райских кущей, я окончательно воспряла духом и даже покосилась в сторону обитаемых кустов.

Кусты благородно хранили молчание.

– Может, выйдешь? – предложила я, – познакомимся хоть.

Некоторое время ничего не происходило, но я терпеливо ждала. Наконец ветви зашевелились и оборотень коротко тявкнул.

– Ну, нет так нет, – философски изрекла я, вертя в руках недоеденый кусок колбасы, – может, ты голодный? Есть-то хочешь?

На этот раз кусты оказались куда более разговорчивыми и, хоть человеческой речи я не дождалась, смысл ответа был более чем понятен.

Ещё раз проинспектировав архимага и констатировав уже видимые глазу улучшения, я все же вторглась во владения оборотня и, деликатно не заглядывая (отчасти из-за тактичности, отчасти из-за страха) за ветви, оставила подношение в виде мясного продукта.

– Я там это… надкусила, если что, – попыталась оправдать отсутствие ножа, – ну ты извини, если что. Это бывает.

На этом моя смелость закончилась и я влупила к костру, как разбойник, удирающий с краденой уткой от блюстителей порядка. Как раз вовремя – архимаг открыл глаза.

– Ты в порядке? – склонилась я над Майлсом, убирая с его лба прилипшую темную прядь.

– А ты? – кончики его губ дрогнули в улыбке.

Отвечать я не стала. Отвернувшись, нацедила в чашку вторую порцию зелья и лишь потом удосужилась на реплику:

– Ты меня испугал.

– Я сам себя испугался, – мужской голос сипел, – привык, знаешь ли…

– Знаю, – кивнула я, протягивая ему чашку, – сам сможешь пить?

Пить сам архимаг не смог, пришлось вновь играть в сестру милосердия и, аккуратно придерживая Майлса, вливать в него новую порцию зелья. Наконец, когда жидкость закончилась, я взялась за укладывание зелий в полегчавший кошеля, старательно игнорируя внимательный мужской взгляд.

В том, что Рейгран захочет обсудить случившееся, я не сомневалась, но надеялась, что это произойдет не сегодня. Так и вышло – когда через четверть часа я все-таки набралась мужества взглянуть архимагу в глаза, то нашла их закрытыми. Мужчина спал, пригревшись под одеялами. Темная прядь, пользуясь моим попустительством, опять прилипла к его лбу.

Ночь неторопливо дрейфовала мимо, оставляя меня вне поля зрения. Тихо потрескивал костер и я надеялась, что окружающего меня леса хватит до рассвета. Хворост приходилось подбрасывать с завидной регулярностью, из-за чего у меня даже возникло ощущение, что здесь дрова прогорают быстрее.

А ещё меня не покидало ощущение, что я здесь уже была.

Наконец, не выдержав, я отправилась инспектировать окруающий меня прекрасный мир. Прошлась по полянке, заглянула в ров, провела рукой по замшелому камню развалившихся стен… попыталась вспомнить.

Нет, тухло. Ещё раз обойдя поляну по кругу, я присела у огня и протянула руки к пламени.

– Йена...

Майлс вновь проснулся. Выглядел архимаг уже почти по человечески. Кажется, опасность миновала, оставив после себя только легкое послевкусие тревоги.

– Может, ты есть хочешь? – задала я вопрос, максимально далекий от животрепещущих.

Мужчина покачал головой.

– Уж не знаю, что за отраву ты в меня влила, но есть мне теперь захочется нескоро.

– Ну и отлично. А то всю готовую еду мы уже прикончили.

От мысли о том, что готовить не придется, на душе полегчало.

– Вы? – взгляд архимага оббежал полянку.

– Мы, – устало поглядела на Рейграна я, – я и оборотень.

– А… – с облегчением выдохнул мужчина, откидываясь обратно на лежанку. И – застыл, уставившись открытыми глазами и низкое небо.

Сочтя разговор завершенным (как, собственно, и все предыдущие), я отнесла кошель в сумку и, вооружившись гребнем и полотенцем, откочевала в сторону родника. То, что спать сегодня не придется, было понятно сразу, но рассвет я намеревалась встретить куда в более ухоженном состоянии.