Текст книги "Румо и чудеса в темноте. Книга I"

Автор книги: Вальтер Моэрс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 29 страниц)

Подводная лодка, космический корабль и машина времени

Колибрил полетел в светящееся отверстие. Смайк последовал за ним. Теперь они находились в светлой комнате, которая, казалось, состояла только из света: пол, стены и потолок светились пронзительным белым светом. Красные, зелёные, жёлтые и синие духи исследований беспорядочно носились, как испуганная стайка бабочек, и наполняли комнату электрическим гудением.

– Это мои сокровища! – сказал Колибрил вибрирующим от гордости голосом.

В середине комнаты парили, вероятно поддерживаемые текучим светом, три машины.

– Согласно моим расчётам – это самые высокоразвитые микромашины несуществующих крошек, – сообщил Колибрил. – Как минимум, самые сложные. Их внутренности должны быть ужасающе сложными.

– А что они могут? – спросил Смайк.

– Хм, – ответил Колибрил, – одна функция у них у всех одинакова – они могут передвигаться в пространстве.

– Вы имеете ввиду, что это транспортные средства? – спросил Смайк.

– Ну если вы так хотите, то – да. Хотя ездить в классическом смысле этого слова они не могут. Это было бы слишком примитивно. Машина посередине согласно моим измерениям создана для передвижения в жидкостях повышенной плотности. Эта слева способна передвигаться в условиях невесомости. А третья, кажется, обладает способностью передвигаться в четвёртом измерении.

– Вы имеете ввиду…

– Совершенно верно, я утверждаю, что это подводная лодка, космический корабль и машина времени.

Румо снился сон. Ему снилась серебряная нить, дрожащая высоко в воздухе под белоснежными ватными облаками и издающая прекраснейшую внеземную музыку. Эти звуки наполняли его теплом, благодать разливалась волнами по его телу и он опять вспомнил, что там, где заканчивается эта нить, его ожидает счастье. Румо засмеялся во сне.

Но что это? Вдруг облака потемнели, стали серыми и мрачными, подул холодный ветер. Его порывы разорвали серебряную нить и унесли её вдаль. А вместо прекрасной музыки у него в ушах гудел отвратительный звук. Из облаков появились большие тяжёлые капли и упали на Румо и там, где они коснулись его тела, появилось ощущение ледяного холода. Румо проснулся. Открыв глаза он увидел вокруг себя пять существ, похожих на чёрные тени с длинными руками и короткими ногами. Они склонились над ним и его ощупывали. И как им только удалось так близко к нему подойти? Почему он даже сейчас ничего не чуял? Почему они не издавали никаких звуков? Он попытался найти их лица, но у существ не было лиц! Может он всё ещё спал? И почему их прикосновения так холодны?

Румо проснулся окончательно. У него появилась идея, как разогнать эти существа. Он повернул голову направо, чтобы вцепиться в горло следующему, кто его коснётся.

Но он укусил только холодный воздух, как если бы он пытался схватить холодный ветер. Его челюсти больно ударились друг о друга, а существа, не обращая на это никакого внимания, придвинулись ближе.

Румо становилось всё холоднее и холоднее.

Доктор Колибрил подлетел к машине посередине, отмахнул рукой пару особо любопытных духов исследований и сказал:

– Это – подводная лодка.

– Вы имеете ввиду, что в ней можно плавать под водой? – спросил Смайк.

– Нет, под кровью! Вот такое и происходит, когда не используешь конкретные определения. Я должен был сказать: это – подкровная лодка. По форме её линий обтекания я понял, что она была создана для передвижения в гораздо более консистентных жидкостях, чем вода. Кровь же гуще воды, не правда ли? Эта машина была построена для передвижения по артериям.

– Боже мой! А для чего?

– Я предполагаю, по медицинским причинам. Согласно результатам измерения корпуса машины можно предположить, что внутри неё находятся хитроумные приборы, с помощью которых возможно проведение микроскопических операций внутри кровеносной системы.

– Невероятно!

– М-да, – сказал Колибрил и полетел к следующей машине. – С помощью неё, я полагаю, можно улететь в космос. Благодаря её внешнему покрытию она способна без каких-либо последствий пролететь вблизи солнца. А мотор, вероятно, обладает достаточной мощностью для полёта со скоростью на много превышающей скорость света.

– Вы имеете ввиду, что этот прибор может передвигаться быстрее чем свет?

– Нет, он может быть меньше, чем свет.

– Я не понимаю.

– Я, честно говоря, тоже не совсем это понимаю! – Колибрил грустно усмехнулся. – Я всё ещё провожу расчёты, с невообразимо малыми числами. Может быть несуществующие крошки улетели с нашей планеты на таких машинах?

Он полетел к последнему прибору.

– А это, если мои расчёты, теоретические размышления и эйдетские умозрения меня не подводят, – машина времени.

– Что, правда?

– Может быть несуществующие крошки исчезли не в космосе, а во времени. В другом, лучшем времени. Или в меньшем измерении, которое им лучше подходит.

– Но эти машины не выглядят иллюзиями, – сказал Смайк. – Я не хочу вас обидеть, но всё в вашем мозге, включая вас, выглядит как-то неестественно. А эти машины – нет. Они выглядят так конкретно. Так…по-настоящему.

– Это, наверное, из-за того, что они и есть настоящие.

– Что вы имеете ввиду?

– Эти три микромашины – настоящие, они существую по-настоящему. Они находятся в моём мозге. Не как эйдетские воспоминания и сохранённые знания. Это – оригиналы. Я их имплантировал.

– И как это возможно?

Колибрил застонал:

– О-о-о, вы на самом деле хотите это знать? Но это абсолютно неаппетитная история. Но хорошо, вкратце: сначала я решил весь город, в котором находился музей, законсервировать в формальдегиде, чтобы избежать дальнейшего разрушения под влиянием кислорода. Из жидкости с помощью природного шланга я смог высосать лишь несколько отдельных предметов, эти машины, например. Этот шланг я вытащил из печени карликового микроба, который… но это уже не важно. Просто поверьте, что мне удалось высосать эти три машины из города несуществующих крошек.

Смайк согласно кивнул.

– Всё остальное было просто. Я втянул их через иглу в шприц вместе с раствором солёной воды, вставил шприц мне в голову и впрыснул всё в один из моих мозгов, прямо в докторскую диссертацию. Дальнейший перенос машин в эту комнату осуществили мои любознательные друзья. – Доктор указал рукой в сторону жужжащих духов исследований.

– Вы впрыснули эти машины себе в голову?

– Я же вам сказал, что это не очень аппетитная история. Но это было совершенно безопасно. Я изучал эйдетскую медицину по специальности – трепанация. Дайте мне обычную открывашку и резиновый шланг и я обезвожу за пять минут ваш мозг.

– Нет, спасибо, – замотал головой Смайк. Он рассматривал машины поближе. После того, как он узнал, что они настоящие, они очаровывали его ещё больше.

– Можно их потрогать? – спросил Смайк.

– Вы можете даже их испытать, – сказал вдруг Колибрил странно дрожащим голосом.

– Испытать? Машины несуществующих крошек? Я?

– Ну да. Раз вы тут находитесь…

Смайк насторожился. Голос Колибрила зазвучал подозрительно. Эйдет покашливал и лёгкие волны побежали по его призрачному силуэту.

Тут Смайка как громом ударило: он был тут совершенно не потому, что добродушный профессор делал ему одолжение. Нет. Он не был тут для проведения бесплатного инфицирования знаниями. Он был тут, потому что Колибрил так хотел.

Он уставился на эйдета:

– Чистенько вы провернули это дельце, – ухмыльнулся он.

– Какое? – невинным голосом спросил Колибрил. – Что вы имеете ввиду?

– То, как вы меня сразу же в нужный мозг направили. То, как вы меня совершенно случайно провели мимо вашей диссертации. Как же правдиво вы тогда ломались! Ну, давайте, доктор!

Колибрил закашлял.

– Я же тут только потому, что вам требуется подсобный работник. Потому, что вам нужен кто-то, кто их испытает, не правда ли?

– У вас идеальное тело для испытания подкровной лодки,– согласился Колибрил. – Я заметил это как только вас увидел.

– А-а-а-а-а! – триумфировал Смайк. – Я так и знал! Я должен стать подопытным кроликом!

– Я бы не так это сформулировал, – возразил Колибрил. – Я бы назвал это, скорее, историческим шансом. Вы могли бы изменить историю.

– Ах, да? А что если я нажму неверную кнопку и машина времени перенесёт меня в замонийский ледниковый период? Или космический корабль перенесёт меня в другую галактику? А? Что тогда?

– Так просто эти машины не действуют. И в них нет никаких кнопок. Чтобы совершить такие действия нужно что-то гораздо больше, чем повернуть рычаг. Но я не могу вас принуждать. Просто оставим это. Вы просто не примете никакого участия в вероятно самом главном открытии замонийской научной истории. Пусть это сделает кто-нибудь другой.

Смайк ухмыльнулся.

– Ну что же вы, доктор? Вам больше нечего предложить? Вы думаете вам достаточно аппелировать к моей жажде славы и я соглашусь на самоубийство?

– Несмотря на то, что я не хочу испытывать ни машину времени, ни космический корабль, – сказал Колибрил, – что бы я получил, если бы вы переместились на машине времени из моего мозга в другое измерение? Из этого я узнал бы только, что она функционирует. Но сама машина бы исчезла. И что я получил бы, если бы вы включили космический корабль и улетели? Самое большое – дырку в черепе. – Колибрил пощупал свою голову. – Нет, всё что я хочу, чтобы вы сели в подкровную лодку и привели в действие ещё скрытые инструменты. Здесь, в этом помещении. Вам даже не нужно куда-то погружаться.

– А почему вы не сделаете это сами?

– Я же уже вам сказал – я существую здесь внутри без тела. Я не могу тут ни до чего дотронуться, ничего с места сдвинуть. Это можете только вы.

– Но у вас же эти светящиеся помощники.

– У этих организмов нет мозга. Они смогли перетащить эти машины сюда, но управлять этим чрезвычайно сложным инструментом должно разумное существо. Для управления нужны руки. Нужны глаза. Нужен голос. Вы обладаете всеми этими условиями. Судьба привела вас ко мне, вы не понимаете?

Колибрил умоляюще посмотрел на Смайка.

– А что получу я, помогая вам?

– Вы должны спросить себя, что получат от этого жители Замонии! Я лелею надежду, что эта машина способна победить смерть!

Смайк глубоко вздохнул.

– На это никто не способен. Это было бы чудом.

– Вы правы. Чудес не существует. Только научный прогресс. Но некоторые научные достижения достигают масштабов чуда.

– Что может предпринять против смерти столь микроскопически малый прибор.

– Элементарно: он может заставить сердце снова биться.

– Это невозможно.

– Садитесь в машину, следуйте моим указаниям и я докажу вам это.

– Почему вы так в этом уверены?

– Из-за моих расчётов, построенных мною теорий, многолетней работы моих четырёх мозгов. Но что я ещё могу сказать – или вы делаете это, или нет. Шансы составляют пятьдесят на пятьдесят, – голос Колибрила зазвучал равнодушно.

"Теперь он меня поймал", – подумал Смайк и улыбнулся. Колибрил, сознательно или бессознательно, обнаружил слабый пункт Смайка – его страсть к играм. Чёрное или красное. Остаться или уйти. Выиграть или проиграть.

– Ну, ладно, – сказал Смайк. – Подкровная лодка, говорите? Я это сделаю. Что я должен делать?

– Я знал! – воскликнул облегчённо Колибрил. – Вы – человек науки! Вы – любопытны! Вы – пионер!

– Ну хорошо, хорошо! – покачал головой Смайк. – Просто скажите, что я должен делать? Как вообще я попаду туда вовнутрь?

Колибрил хлопнул в ладоши и духи исследований гудя выстроились в большой, медленно кружащийся над лодкой круг.

– Встаньте около машины! Да, вот тут. Не двигайтесь! А теперь дотроньтесь до неё. Неважно где!

Смайк наклонился вперёд и робко погладил панцирь машины. Он был шероховатым, твёрдым и прочным на ощупь, как доспехи из свинца. Раздалось тихое шипение, будто сдулся воздушный шарик, и на левом борту лодки появилось круглое отверстие. Его размер соответствовал как раз размеру Смайка. Внутренности машины светились пульсирующим красным светом. Колибрил засмеялся:

– Видите! Подкровная лодка подстраивается под размер вашего тела. Это высоко разумная машина. Она принимает вас! Лезьте вовнутрь!

Смайк глубоко вдохнул и полез в отверстие.

Почему Румо был таким медленным? Он находился в огромной опасности, но у него не получалось ускорить свою реакцию как тогда, в таверне «У стеклянного человека». Даже наоборот, он становился всё медлительнее. Ему стало сложно думать. Кажется, чем слабее он сам становился, тем сильнее становились эти подкравшиеся тени, окруживших его. Он уже не мог подняться с земли, так истощила его силы эта странная борьба. Его энергия исчезала. Это было не сражение, а физический труд. После которого он когда-нибудь от изнеможения уснёт. Что же хотели эти тени?

Подкровная лодка

Смайк находился внутри машины. Её стены были сделаны из неизвестного ему материала. Они были тёмно-красного цвета, выглядели мягкими и органическими, и слегка светились. Тут не было никаких рычагов, рулей или инструментов, только это овальное красное помещение, похожее на грoб, сделанный специально по меркам Смайка.

– Видите ли вы перед собой мембрану? – голос Колибрила звучал приглушённее, после того как дверь за ним закрылась. Он посмотрел перед собой. Да, на красной стене было круглое пористое пятнышко. Это могло быть мембраной.

– Почему вы решили, что тут должна быть мембрана? – спросил Смайк.

– Благодаря моим расчётам. А что, там её нет? – голос Колибрила дрожал от любопытства.

– Что вы имеете ввиду? – спросил в ответ Смайк.

– Конечно я имею ввиду, что она там есть. Ну, не мучайте вы уже меня!

– А тут нет мембраны, – воскликнул Смайк и ухмыльнулся.

– Нет? – спросил Колибрил. – Нет мембраны? Что, правда нет?

– Есть, – ответил Смайк. – Я просто пошутил.

– Не нервируйте меня! – зашумел Колибрил. – Делайте просто то, что вам говорят!

– Да, да. И нечего кричать.

– Наклонитесь к ней поближе и помурлыкайте.

– Что?

– Вы должны мурлыкать. В мембрану.

– Зачем?

– Таким образом активизируется лодка. Она имеет Уютное управление. Это и есть акустическая часть.

– Имеет что?

– Вы же меня поняли. Важно, чтобы машина чувствовала себя комфортно. Доверьтесь мне.

– Что? Я не могу мурлыкать! Я же не кошка!

– Ну, давайте уже, начинайте!

– Нет.

– Начинайте, говорю!

– Брррррррр…., – начал Смайк и почувствовал себя несказуемо глупо. Ничего не произошло. Акустическое уютное управление! Машина, чувствующая себя комфортно! Что за бред!

– Это не мурлыканье, это гудение, – нетерпеливо воскликнул доктор. – Что это было, шмель?

– Муррррррррр, – сделал Смайк, -мурррррр….

– Уже лучше! Мурлыкайте дальше!

– Муррррррррр…

К мурлыканью Смайка присоединилось многоголосое жужжание, которое, казалось, исходило от кроваво-красной стены. Часть стены перед ним начала светлеть, пока не стала совсем прозрачной. Смайк мог смотреть наружу сквозь розоватое стекло.

– Я вас вижу, доктор! – сказал он.

– Транслуцидная материя! – выдохнул Колибрил. – Невероятно.

– А вы меня видите? – спросил Смайк.

– Нет. Мурлыкайте дальше!

Смайк находился в состоянии эйфории. Пульсирующий стук, похожий на замедленный стук сердца, начал исходить от пола машины. Снаружи возбуждённый доктор бегал вокруг лодки.

– Это мотор! – закричал он. – Он включился!

– Но эта штуковина не собирается же сейчас ехать? – в панике воскликнул Смайк.

– Не прекращайте мурлыкать! – приказал Колибрил.

– Муррррррр…, – продолжил Смайк. – Муррррррррррр…

Румо всё ещё пытался сражаться. Но тут не было никого, с кем он мог бы сразиться. Тесно окружившие его безликие тени невозможно было схватить. Где бы он до них ни дотронулся в руках у него оставался кусок скользкого холода. Тени были над ним, около него, под ним, они, как покрывало, накрыли Румо. Ему стало тяжело дышать. Он чувствовал себя похороненным заживо. Он чувствовал, как тепло и гибкость уходили из его тела. Он становился слабее и медлительнее. В отчаянии он бил вокруг себя кулаками, всё ещё надеясь вырваться наружу из этого клубка холода и темноты. Но его атаки никак не помогали, он, как-будто дрался с тысячеруким кальмаром.

Что-то мягкое и холодное накрыло его правое ухо и с причмокиванием крепко к нему присосалось. Это что, рот? О, тоже самое произошло и со вторым его ухом! Болезненно громкий чавкающий звук раздался в его ушных проходах. А теперь и вся его голова заполнилась ледяным холодом. Ему казалось, что тени пытаются высосать его мозг.

А Смайк и Колибрил продолжали стоять, тут, рядом с ужасающим зрелищем, не шевелясь, как замороженные. Смайк мурлыкал, как довольный кот у камина.

Инструменты несуществующих крошек

Духи исследования, жужжащие вокруг доктора Колибрила, заволновались ещё сильнее.

– А теперь попробуем активизировать инструменты, – воскликнул Колибрил. – Вы готовы?

– Всегда готов, – ответил Смайк.

– Тогда вытяните в стороны ваши шесть верхних рук и дотроньтесь ими до стен лодки справа и слева от вас.

Смайк прикоснулся шестью руками к внутренней поверхности машины. Она была мягкой и тёплой. Везде, где он прикасался, стена загоралась оранжевым цветом. Мотор загудел быстрее.

– Очень хорошо! – воскликнул Колибрил. – А теперь погладьте машину!

– Что?

– Погладьте стену в любом месте!

– Вы шутите?

– Это осязательная часть уютного управления. Ну давайте, начинайте уже!

Смайк, вздыхая, исполнил приказ. Он начал почёсывать мягкую тёплую поверхность пальцами верхней правой руки. Оранжевое сияние усилилось, а по лодке пробежала сильная дрожь.

– Именно так! – кричал Колибрил. – Это действует!

Через розовое окно Смайк увидел, как на выгнутой поверхности машины образовалось овальное отверстие и из него выехала змееподобная металлическая рука. В руке находился причудливый инструмент.

– Я знал! – восторженно закричал Колибрил. – Это – Амалориканский крюк!

– Так, так! – сказал Смайк.

– Пощекочите в каком-нибудь другом месте! Быстрее!

Смайк послушался, и на поверхности, прямо около первого отверстия открылось второе. Ещё один странный инструмент выехал наружу, а Колибрил ликовал:

– Да! Да! Я всё верно рассчитал! Это – Галлюцигенский ключ!

Колибрил попытался успокоиться.

– Гладьте дальше! В разных местах!

Смайк почесал стену и открылось ещё одно отверстие, из которого показался третий инструмент.

– Да! Да! Опабиниатские щипцы! Я знал! – доктор был вне себя от радости.

Смайк продолжал гладить машину не ожидая приказов Колибрила. Появился четвёртый инструмент, который доктор радостно приветствовал:

– Йохоянский жгутик! Это, без сомнения, йохоянский жгутик! Продолжайте гладить! – приказал доктор.

– Слушаюсь! – проворчал в ответ Смайк. Но oн тоже был опьянен стремлением к познанию.

Появился пятый инструмент.

– Айсхеаианистский закручиватель, – визжал Колибрил. – Мы получили уже почти все инструменты!

Смайк почесал стену в шестой раз и шестой инструмент выехал из своего отверстия. Колибрил укусил свой кулак, чтобы не заорать истерически.

– Одонтагрифский сосальщик! – простонал он. – Это самый счастливый момент моей жизни!

– Мне продолжать гладить стену? – раздался голос Смайк изнутри машины.

– Всё сходится! – кричал восторженно доктор. – Всё именно так, как было в моих расчётах!

Духи исследований возбуждённо гудя разноцветной гирляндой носились вокруг подкровной лодки.

– Вы можете вылазить, – сказал Колибрил. – Это всё, что я хотел узнать.

Смайк вылез через отверстие наружу и присоединился к доктору, который радостно разглядывал выехавшие из лодки инструменты.

– И что теперь? – спросил Смайк. Он тоже находился в приподнятом настроении.– Что мы будем делать с этими инструментами? Прооперируем чьё-нибудь мёртвое сердце? Победим смерть? Я согласен на любую авантюру!

– Для этого нам не хватает подходящего пациента, – рассмеялся Колибрил. – Но я узнал всё, что на данный момент хотел узнать.

– Всё? И это всё? – Смайк даже и не пытался скрыть своего разочарования.

– Всё? – спросил Колибрил и выражение его лица стало серьезным. – А знаете ли, что вы сейчас сделали?

– Я всё ещё не понимаю, как вы можете помешать смерти с помощью этих микроскопических инструментов? – сказал Смайк

– Это я вам не могу объяснить, – сказал Колибрил. – Могу лишь сказать, что смысл не в том на сколько большим должен быть импульс, который заставит мёртвое сердце снова биться, а в том на сколько он должен быть мал. В центре каждого сердца есть шесть микроскопически малых точек – мельчайшие нервные окончания, миниатюрные артерии и крошечные мышцы обладающие невероятной чувствительностью. И если все эти точки в сердце – а современная медицина о них даже и не знает, поскольку они так малы, что их можно обнаружить только с помощью оцтаскопа – одновременно простимулировать амалориканским крюком, галлюцигенским ключом, опабиниатскими щипцами, йохоянским жгутиком, айсхеаианистским закручивателем и одонтагрифским сосальщиком, то сердце начнёт снова биться, не важно как давно оно умерло. Понятно?

– Нет, – сказал Смайк.

– М-да, может быть когда-нибудь мы увидим это сами, – сказал Колибрил и подал духам исследований знак, после которого они ещё быстрее закружились вокруг подкровной лодки и инструментов. – Не желаете ли теперь взглянуть на мои знания?

– С удовольствием, – кивнув головой сказал Смайк. – Здорово, что я был вам полезен. Может быть вы даже упомяните моё имя в вашей диссертации.

– О! Вы получите даже собственную сноску, – пообещал доктор.

Румо слабел. Чавканье в его ушах не прекращалось и Румо понял, что тени вытягивали не мозг, а его силы, волю и жизнь.

Он удвоил свои старания и это так удивило нападавших, что они на секунду прекратили чавканье. Или причиной было то, что Румо неожиданно нащупал левой рукой? Нечто, что было не просто холодным и скользким, а имело что-то твёрдое внутри. Он ухватился за это и больше не отпускал. "Странно", – подумал он, – "это похоже на язык циклопа!"