Текст книги "Сыграем во вражду"

Автор книги: Валерия Савельева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 16 страниц)

Глава 13 – Примирение

Я всегда считал, что умею подстраиваться под обстоятельства, плыву, словно рыба по течению, каждый раз изменяя себя так, чтобы легче влиться в происходящее. Собственно, так оно и есть – во всём, кроме отношений. Здесь важнее стабильность, плавное неизменное течение…

Да, человеческие отношения могут разрушиться в одно мгновение, но я стараюсь такие события максимально замедлить, словно грёбаная подушка безопасности. Или нет, будто механизм на автоматических подъездных дверях, который не даёт оным с грохотом захлопнуться, притормаживая и останавливая.

А если не удаётся чуть приостановить происходящее на самом деле, то заблуждения – один из выходов. Ведь обманываться – так легко! А ещё легче – закрыться от остального мира, прячась, будто моллюск в раковину.

Я – закрылся. Просто осел дома, наплевав на всё, думая… Да что уж там, даже не думая! Скорее, мысли сами фасовались в голове, постепенно приходя в порядок. Им было нужно время, мне – тоже. И мы его получили.

Ромка позвонил через несколько дней, в среду

– Дэнни, ты злишься? – тоскливо протянул он, даже не здороваясь.

Я молчал довольно долго, привыкшие уже к сомнамбулическому состоянию мысли никак не желали начать шевелиться. Но понемногу сознание всё же оттаивало после дней затворничества и молчания. Когда в трубке послышалось шевеление, и друг явно собирался уже добавить что-то к своему первому вопросу, я коротко ответил:

– Нет.

Что ж, это было чистейшей правдой – я действительно не злился. Более того, согласился принять всё, как есть, и практически пришёл к этому решению ещё на вечеринке, ибо время для "перестройки суждений" было предостаточно. Но психанул – их "публичное выступление" выбило из колеи.

И чёрт, всё бы прошло через пару часов, я бы тогда уже пришёл к тому же решению, что и сейчас. Ведь обманывая себя, надеясь, что тот поцелуй ребят под лестницей был лишь странной иллюзией, я просто хотел… слышать всё от Ромки? Да, чтобы он признался. Сам. Сейчас прекрасно это понимаю, да и на вечеринке практически разгадал смысл собственных чувств.

Но Самойлов…

– Дэн точно не злится? – подозрительно переспросил Попов. – Почему тогда забил на институт и даже не появляется в сети?

– Точно. Просто я… несколько растерян.

– Из-за меня? – по голосу было слышно, что Ромка переживает.

– Не только.

– Из-за меня и Серёжи?

Пауза. Я молчал, будучи не в силах даже повторить предыдущее "не только", а Ромыч явно психовал, не получая ответа.

– Но ведь ты, правда, не злишься? – друг явно решил действовать по-другому. – И ты всё ещё "мой" Дэнни?

– Да.

На губы вдруг наползла улыбка, тело и мысли начали оттаивать, выпадая из противного сомнамбулического состояния, в котором я пробыл последние дни. Сковывающий тело лёд не разбился, но начал таять – спокойно, осторожно, как и должен был, чтобы не поранить "хозяина".

– Да неуже-ели? – голос Ромыча тоже потеплел, становясь заметно веселее. – Так значит, Дэна, как и прежде, может выманить из берлоги тортик? Шоколадный, с безе. Или вкусная солянка с копчёным мясом? А ещё есть апельсиновое желе, пирожки с картошкой… И да! Клубничный мохито, безалкогольный – всё, как доктор прописал.

– Ты издеваешься? – фыркнул недовольно, но оттаявшие мысли автоматически нарисовали всё вышеозначенное, даже запах с собой принесли.

– Не-ет, я просто выманиваю тебя к себе в гости, – довольно, понимает же, что смог зацепить любителя вкусной еды.

– И что, позволишь всё это если не съесть, то покусать? – ворчливо отозвался я.

– Ну…

Стоит ли говорить, что через час я уже стоял на пороге квартиры Ромки, нажимая кнопку звонка? Но вот когда тот открыл, действительно застопорился, смотря на друга, словно баран на новые ворота, и не зная, что сказать. "Привет, я пришёл пожрать, хотя игнорил тебя пару дней?" или "Извини, что психовал. Мне было жутко, что ты гей, но теперь всё норма"?

Ситуацию спас Попов, который вдруг облегчённо рассмеялся и крепко меня обнял, заявляя:

– Я уж испугался, что потерял друга.

И вот тогда сердце дрогнуло. Примерно то же сказал на вечеринке Вик, повод был другой, но… Да что они заладили? Фиг я Ромыча просто так отпущу! Плевать, на всё плевать, но Попов до старости будет терпеть мою рожу и давать советы в делах амурных. И никаких "но"!

– Никогда. Слышишь? Никогда так не говори и даже не думай, – перехватив Ромку за плечи, твёрдо сказал ему. – Такого не будет! Просто я психанул, нужно было время.

– Потому я молчал пару дней, но не выдержал, – пробормотал друг. – Знаешь, Серёжа думал, что вы с Виком уже давно догадались и даже пытались нас растащить. Да и я тоже подозревал такое. Потому в воскресенье он немного… переборщил?

– Пожалуй, – согласился я.

– Дэн, я хотел сказать, правда…

Он долго ещё оправдывался, даже когда мы уже сидели на кухне, и я уплетал вкуснейшую еду на свете, приготовленную специально, чтобы "задобрить Дэнни". А потом прозвучала самая главная фраза:

– Знаешь, я ведь действительно очень его люблю.

Разве после этого у настоящего друга могут остаться ещё хоть какие-то сомнения?

Покинуть квартиру Попова удалось только поздно вечером, когда отец Ромки пришёл с работы, а друг сообразил, что уже «так поздно». Впрочем, идти домой не хотелось, потому я просто решил прогуляться.

Что делали весь день? Ну, друг не хотел "хвалиться своим парнем", но вот реабилитировать Черкасова в моих глазах явно желал. Потому большую часть времени мы провели в разговорах, перемежающихся порой замечаниями Ромки, что Серёжа не такой плохой, как кажется, и это просто из-за влияния Вика…

В этот момент мысли мои и закрутились вокруг Самойлова. А разве такое оно плохое, влияние Вика? Да, мы с ним давние враги, друг друга не уважаем и, конечно, считаем оппонента "самым ужасным в мире". Но разве мог Самойлов отрицательно повлиять на друга? Ведь это именно он остановил меня, не позволяя "сделать ребятам больно". Или Ромыч просто имел в виду, что Черкасов кажется ужасным просто потому, что друг Вика?

Но вопроса я не задал. Не смог показать, что за последние дни и отношение к Самойлову несколько поменялось. Нет, неприязнь к нему осталась, однако появились нотки уважения… К врагу? Какой ужас!

Ноги сами несли меня по знакомым с детства тропинкам. В размышлениях как-то даже забыл о времени и окружении… а когда очнулся, испугался было, что потерялся – городок хоть и не самый большой, но с моим-то топографическим кретинизмом заплутать легко! Но тут же с облегчением выдохнул, примечая знакомую детскую площадку.

Надо же, именно здесь мы с Виком, конспирируясь, обсуждали свои планы по поводу разлучения ребят. Всего пару недель назад… а сегодня я целый день просидел с Ромычем, который нет-нет и замечал, какой же Серёжа у него хороший. Какой забавной бывает порой жизнь, как странно сплетаются между собой события.

Усмехнувшись своим мыслям, я присел на одну из качелей, оттолкнулся ногами от земли, прикрыл глаза… Ну вот, с Ромкой всё решилось, только в вуз всё равно не хочется идти, может, ещё завтра прогулять? Ведь там обязательно столкнусь с Самойловым, а пока мысли в голове ещё не сложились, показывая хозяину правильное решение насчёт врага. Как смотреть крашеному балбесу в глаза после той "истерики"?

– Корнеев? – проник вдруг в сознание хриплый голос.

Я вздрогнул, открывая глаза и непонимающе глядя на парня, которого принесла сюда нелёгкая. Это шутка? Что он здесь делает?

– Вик… – пробормотал я в ответ, опуская голову.

Парень ничего не ответил. Лишь скрипнули качели напротив, оповещая, что Самойлов приземлился именно на них. А я отчётливо почувствовал, что на улице холодает…

– Ты в вуз не ходишь, – вдруг подал голос Вик. – Простыл что ли в выходные?

– Нет, всё нормально.

И опять тишина, которую попытался разрушить мой враг:

– А что тогда? О тебе немка спрашивала.

– Ничего такого, просто захотел посидеть дома…

Я поднял голову и перевёл взгляд на парня, который раздражённо теребил пальцами одной руки какую-то странную фенечку, повязанную на запястье другой. Глупые вопросы явно давались ему с трудом, брови были нахмурены… Потому следующий вопрос задал уже я.

– Вик, а почему мы враждуем?

Глава 14 – Разговор по душам

Сперва была тишина. Кромешная. Она медленно оседала, ложась нам на плечи и постепенно застывая… А потом вдребезги была разбита диким хохотом Вика.

– Ты издеваешься, Корнеев? – наконец, выдавил он, отсмеявшись. – Будто б сам не знаешь.

Я отрицательно помотал головой. Внезапный переход Вика от задумчивости и напряжённости к эдакому неописуемому веселью не предвещал ничего хорошего! В голове даже промелькнула подозрительная мысль о том, как бы свалить поскорей, пока настроение Самойлова не перешло в последнюю стадию "рвать-метать-бить-гадов". Потому что, кажется, ответ парню не понравился.

Вик сперва всё так же улыбался, осознавая происходящее, а когда сообразил…

– Что?! – зажёгся оппонент. – Как это так? Как можно не помнить того, что сам и начал?

Эй-эй-эй! Что за глупости? С какой это стати он на честного и порядочного человека бочку катит?

Правда, я никогда не начинал ссору первым – сам по себе довольно мирный и спокойный, к тому же имею "голос совести" в лице Ромыча. Помозолить глаза уже имеющемуся врагу – это всегда пожалуйста, но наживать новых… Не-ет, такого никогда бы не случилось.

– Когда это? – возмущённо протянул в ответ на обвинения.

– Когда я только в вашу группу перешёл, – нагло продолжил уверять Самойлов. – Шла первая неделя сентября, я, словно дурачок, пытался быть со всеми вежливым, улыбаться в сто восемьдесят зубов, изображая из себя акулу. Хотел остаться совершенно обычным студентом, который не афиширует, что у его родителей имеется немало денег…

– А что помешало? – фыркнул я, скрещивая руки на груди, закрываясь.

– Ты, ёжкин кот! – рыкнул парень. – Иду, блядь, по лестнице, а тут ты с кучей книг в руках вылетаешь неизвестно откуда. Ну, столкнулись, уронил ты книжки, даже обматерил меня – прекрасно, всё норма. Но с чего было вдруг начинать травлю? Да, потом уже и сам взбесился, после тех посиделок в баре, куда не пригласили только меня и Серёгу!

– На лестнице? – тихо переспросил у Вика. В голове мелькали давно уже выкинутые из памяти кадры, заменяя друг друга.

– Да, именно так, – хмуро отозвался парень.

А я, кажется, вспомнил, что именно он имел в виду… Да, было оно, это столкновение на лестнице. Ещё как было!

Стопка книг по высоте практически достигала колен, даже, кажется, немного выше была. Ибо какого-нибудь захудалого пакета с собой у меня не имелось, тащить эту громадину на четвёртый этаж пришлось в руках. Нет, я бы сбегал за сумкой в ближайший магазин… если б время имелось. На все просьбы и уговоры хмурая дама-библиотекарь отвечала лишь одно: «Сегодня мы закрываемся, приходите завтра с пакетом». Ага, только вот Кефиркин пришибёт, если не буду готов к паре именно по Его учебникам – этот препод только по фамилии добрый, а на деле… сущее зло!

Додуматься взять лишь два учебника Кефиркина я, конечно же, не смог, зато, плюнув на вредную тётку, решил тащить все книжки… ну, сперва в аудиторию. Подумал, что там уж сбегаю за пакетом на переменке, а может, у кого из однокурсников окажется припасённый. Одного не учёл: учебники-то – ладно, но у дурачка-меня ведь в руках была ещё и купленная пару дней назад электронная книга.

Осознал я это, лишь когда оказался в коридоре один на один с кучей талмудов, которые как-то нужно было утащить. И вроде бы всё ничего, стопку книг нести получалось довольно спокойно, обошлось бы без происшествий, если бы не новенький, словно пьяница бредущий по лестнице! По роже сразу видно, что крутой – и ведь выскочку этого именно в нашу группу запихали.

Идёт, орёт на кого-то в трубку, не смотрит совершенно, и плечом своим, словно тараном…

Ор я тогда знатный поднял, дааа… И маты все вспомнил, грязью гада поливал только так. Это же надо было так – с ног однокурсника снести! Куда только смотрит? Совсем глаза забычил, сука мерзкая? Книги-то ладно, что упали, но на самом верху электронная лежала! Получается, сперва она упала, а потом куча талмудов… поверх. Разбилась, поди.

Всё ещё изливая поток ругательств, вскидываю голову, чтобы посмотреть на подлеца, и вместо ожидаемого извинения… натыкаюсь на надменный, можно сказать, презрительный взгляд карих глаз. Будто я со всеми своими матами – дерьмо, которому не позволено даже в ногах у этого парня валяться.

Честно, даже мурашки ледяные по коже пробежали от такого. И так понимал, что новенький – кажется, его Витей зовут, если не ошибаюсь – явно привык к вниманию, а значит, отберёт оное у меня, нынешнего "умного и популярного мальчика группы", а тут ещё это.

Стоило автоматически выплюнуть ещё одно ругательство, как новенький сразу недовольно поджал губы и, осторожно перешагнув практически через меня, ушёл. Ничего не сказав, не извинившись. Хоть бы учебники собрать помог…

– Скажешь, нет? – вырвал меня из воспоминаний голос Самойлова.

Я резко вскинул голову, смотря на Вика, с трудом понимая, что сейчас не тот солнечный осенний денёк, и Самойлов – никакой не новичок, а "старый добрый враг". Только вот, кажется, причёска у него с того времени совершенно не изменилась и недовольная морщинка меж бровей…

С электронной книгой, кстати, тогда ничего не случилось, до сих пор ею пользуюсь. Наверное, потому напрочь позабыл о том столкновении. Но почему Вик считает, что вражда тогда началась? Никакую травлю я ему не устраивал.

– На лестнице сталкивались – это помню, – ответил, наконец, на вопрос Самойлова. – Конечно, я матерился! Чуть книгу электронную новейшую и дорогущую не разбил, зато от тебя, героя, вместо извинений получил презрительный взгляд.

– Чего? Я извинялся, лошара, ты просто не слышал из-за собственного ора, – возмутился Вик. – А потом так зыркнул своими глазищами горящими, что даже Я – не из пугливых, кстати, сам знаешь уже – сбежать захотел. Ещё бы по роже за помощь получил. Оно мне надо было?

Недоверчиво взглянул на Вика. Он… извинялся? Не верю! Хотя… Самойлов сейчас стоит напротив: кулаки крепко сжаты, брови нахмурены, а во взгляде столько негодования, что… ну… Да, возможно, могло быть и так, как сказал Вик.

– Ладно, хорошо, может, и извинялся, – пробормотал тихо. – И да, у меня были вроде бы причины тебе мстить после того случая. Но, даже несмотря на это, ничего я не подстраивал.

– Нет? – Вик аж рассмеялся. – А почему тогда до меня все новости доходили, когда уже поздно было? Даже слухи ходили, что заводила всея группы меня игнорирует, значит, остальным так же нужно поступать. Я терпел, благо, Серёге плевать было на все заявления – с ним мы ещё в первый день общий язык нашли. Но с баром… это последняя капля была!

– Да о чём ты говоришь вообще? – растерянно.

– О твоей встрече "всей группой". Ты позвал всех, кроме меня, скотина! Зверя разбудить решил, нарвался… пришлось, правда, открыть свою принадлежность к мажорам, но зато через неделю уже Я был авторитетом. Не ты.

– А ещё через три дня мы с тобой первый раз подрались… – тоскливо пробормотал я.

– Вспомнил?!

Вспомнил… Как же не вспомнить? Хотя травли-то я действительно Вику не устраивал. Честно говоря, даже и не знал, что ему не передавали новости, всегда думал, что сарафанное радио у нас в институте работает лучше обычного.

– Я тебя не травил… – тихо произнёс, опуская взгляд в землю.

– Потом – да, потом ты меня лишь злил и вынуждал, просто заставлял пойти на смертный грех, – недовольно.

– Вообще я тебя не травил, – всё так же едва слышно.

Было немного стыдно. Я ведь, правда, Самойлова игнорировал. Вспоминал тот самоуверенный взгляд, видел вечно нахмуренные брови… и почему-то боялся подойти. Аура, витающая вокруг Вика, меня прямо-таки отталкивала, так и казалось: стоит подойти, и он опять одарит суровым взглядом. Да-да, тем, что, будто нашкодившему котёнку, говорит сурово: "Это ты насрал на ковёр!".

– А что тогда, Дениска? – ехидно.

Я нервно рассмеялся:

– Ссал подойти к "сурьёзному и суровому тебе", думал, что все новости и так долетят через наших болтушек. А потом видел, что ты никогда никуда не приходил и думал, что это Меня игнорят.

Постарался выдавить некое подобие улыбки и поднял голову, глядя на Вика. Тот в свою очередь взирал на меня с подозрением, недоверчиво так, проще говоря, будто в первый раз видит. Казалось, сказанному он не верит… И правда, разве может Самойлов принять такое откровение за чистую монету?

Вик всё молчал. Он достал из кармана сигарету, закурил. Тусклый огонёк осветил его лицо, особо сильно выделяя морщинки: глубокую и, похоже, извечную – меж бровей, тонкие, почти незаметные – у уголков глаз…

– Это правда? – подал голос парень, когда сигарета уже заканчивалась. Я кивнул. – Пиздец, – веско прокомментировал положение вещей тот. – Столько лет цапались из-за какой-то электронной книги. Она хоть сдохла тогда?

– Нет… – отозвался я.

– Жаль, лучше б сдохла.

Я чуть от возмущения не задохнулся:

– Эй, не вякай, идиот! Если она окочурится, новую покупать будешь!

– А нервы мне новые кто покупать будет? – зло рыкнул Самойлов, откидывая окурок в сторону.

Я автоматически подался назад, едва не падая с качелей. Правда, сразу же вернулся в исходное положение, резко и глубоко вздыхая. Это почти физическое ощущение силы и агрессии… Сейчас, после лет вражды, постоянно сопровождаемой словесными перепалками и драками, мне оно даже нравилось. Чем-то. Ощущать на языке металлический привкус злости Самойлова было… своеобразно. Раньше меня это пугало и отталкивало, сейчас же наоборот – притягивает.

– Тише, Витюш, не бесись, – улыбнулся своим мыслям, ощущая, как сводит скулы, вторя, наверное, желанию Вика меня прибить.

– Не называя меня так! – огрызнулся Самойлов. – И вообще, чтобы завтра был в вузе – раз, и чтоб никаких ссор больше – два. Ясно?

А потом он просто поднялся и ушёл. Я же ещё минут десять сидел на качелях, вспоминая наш разговор да "приказ" Вика, и просто упивался витающим в воздухе послевкусием ярости парня.

Глава 15 – Это холодная война какая-то!

А на следующий день мы не только перестали ссориться… но и общаться. Не то чтобы у нас не было тем, интересующих обоих, а просто не имелось причин для того. Просто поутру Вик был слишком занят и не заметил проходящего мимо меня, а я просто…

Да что там! Какое, к чёрту, "просто"? Самойлов базарил по телефону и не удосужился даже кивнуть, а я не смог решиться улыбнуться и коротко его поприветствовать. Возможно, это послужило бы толчком, началом… Но чего? Я сам не знал.

Только вот день на четвёртый начал понимать, что не могу совсем без Вика. Ну правда, мы общаемся уже столько лет! Конечно, ежедневные перепалки сложно назвать нормальным "общением", но всё же они были. То есть так или иначе мы обязательно пересекались с Самойловым почти постоянно, а что теперь? Вместо составления едких шуточек упорно стараюсь заставить себя вообще не думать о существовании такого яростного монстра, как Виктор Самойлов. Однако всё равно то и дело посматривал в его сторону, а порой… замечал и долгие ответные взгляды. Странные и задумчивые, будто изучающие да проедающие насквозь.

Ну не хватало этой тёмной и сильной ауры, раздражённо поджатых губ, рычащих ноток в голосе… Блядь, да, не думал, но за столько лет наших перепалок я, оказывается, начал "подпитываться" от Вика. Привык к его дикому поведению, принимая то если не как наркотик, то как очень сильный допинг.

Ломало… честно, ломало. Хотелось подойти и хотя бы просто поговорить. "Сука, ты же мужик! Возьми себя в руки и спроси, как дела!" – повторял каждое утро, словно мантру, но так и не мог. Вокруг Вика всегда была толпа, а рядом со мной – Ромыч.

Однако позже, как оказалось, мои запары стали заметны невооружённым глазом…

Преподавателя я не слушал – сидел и изучал взглядом спину Самойлова. Он, будто чувствуя слежку, был весь напряжён, то и дело раздражённо поводил плечом и удобней пересаживался на стуле. Порой Вик чуть поворачивал голову, будто пытался отыскать виновника неприятных ощущений, но я, уже выучив движения парня, вовремя успевал опустить голову. Забавная игра получалась.

– Дэн, можешь честно ответить на один вопрос? – прошипел Ромка, когда я в очередной раз резко отвёл взгляд от Самойлова.

– Да, конечно… – не задумываясь, ответил ему.

– Что такого случилось у вас с Виком? Сильно переругались?

Вопрос застал врасплох. Я в удивлении повернулся к другу, даже не зная, что сказать. В итоге лишь выдавил:

– С чего ты так решил? Ничего подобного.

– А в чём тогда дело? – тихо спросил Ромка, будто боялся спугнуть меня и не получить ответа.

– А в чём? – так же осторожно поинтересовался я.

Нет, правда, что такого? Мы вроде бы молчим, драк не устраиваем, остротами и едкими замечаниями не перекидываемся. Тишина и спокойствие! Радоваться стоит, а он вон вместо этого считает, что "переругались".

– Дэн, не прикидывайся, – уже свободней, с возмущением. – Больше недели нервные ходите да пламенными взглядами перекидываетесь. Это что такое-то?

Ох ты ж… Нервные? Правда, что ли? Разве это так заметно? Да и на деле-то это я всего лишь немного раздражённый, с непривычки. Пройдёт ещё время, мы позабудем, что когда-то вообще ругались – вот и всё.

– Ничего подобного! Мы… просто… пытаемся не ругаться, – очнувшись от мыслей, ответил-таки я.

Ромка сперва шокировано взирал на меня, хлопая широко открытыми глазами, потом перевёл взгляд на Вика, который бешено крутил в пальцах ручку, изредка долбя ей о страницу тетради. И снова на меня.

– Пытаетесь не ругаться?! – возмущённый крик, который, кажется, услышали все в аудитории, включая преподавателя. Попов замолчал на пару секунда, а потом недовольным шёпотом продолжил: – Да это холодная война, а не примирение! Уже даже Серёжа заметил, что вы как-то подозрительно притихли. Вдвое больше раздражительные и молчите, как партизаны, – Ромка презрительно фыркнул. – Мимо друг друга проходите, так аж искры сыплются. Это что такое?

– Да ничего, нормально всё, – пробурчал я.

Хотя прекрасно понимал, что друг говорит правду. Даже попытка перестать враждовать у нас с Виком какая-то неправильная вышла, скорее, раздражающая, чем убирающая вечное напряжение перепалок. Последние-то наоборот помогали выпустить пар! Вместо этого лично у меня он сейчас накапливается…

– Корнеев, – угрожающе.

– Что? – в ответ рыкнул на него я. – Ну, привык я цапаться с Самойловым постоянно, привык! Потому и раздражает пока вся эта ситуация. Ясно?

Ромка недовольно поджал губы, посидел так пару минут, отстукивая пальцами по столешнице рваный ритм, а потом тяжело вздохнул и возвестил:

– Да лучше б и дальше ругались.

Лучше б, Ромыч, я согласен! Лучше… особенно мне, потому что скоро сойду с ума, если не услышу рычание этого гадёныша. Ну, или хотя бы просто голос. Только вот как это устроить?

Идея, впрочем, пришла уже к ночи. А, собственно, я ведь не обещал Самойлову не ссориться больше, даже не соглашался на то. Чего стоит просто взять и… снова попробовать найти неприятности на собственную пятую точку, раз не могу придумать повод, чтоб просто поговорить?

Впрочем, что-либо искать или размышлять над возможными темами разговоров не пришлось. Оказалось, что даже неосознанно я умею довести Вика.