Текст книги "Там, где есть тьма, там есть свет"

Автор книги: Валерий Строкин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 10 страниц)

Я улыбнулся.

– Спасибо, князь. Нам будет проще чем тебе. – Я развернул коня. – Итак, в путь, да отступит Тьма при виде Света.

Проезжая через мост, я посмотрел в сторону причала, там уже стояли три ладьи. На одной из них в одежде Темного стоял Ольг. Слишком впечатлительный юноша для жрецов тьмы. Он повернулся в нашу сторону и долго смотрел нам вслед. Я помахал ему рукой, он не ответил.

Глава 3

"Нет никого и ничего сильнее Темного. Он с нами, Он внутри нас, Он вокруг нас. В мире царствует Темный, Он вечен, а все и вся обречены на смерть и забвение. "Посей зло", – говорит Темный. "И придут ужас и мрак приду я. Я. Вы – это Я. Я – смерть, не будет вас, Я останусь."

"Учение Темного Вечной Ночи" (фольклор)

Через полтора суток безумных скачек через городки и дорожные заставы, где мы могли обменять коней, мы достигли границы княжества. Не знаю, как у других, но мне после таких скачек казалось, что то место, на котором я сидел, у меня отвалилось по самые плечи. В тело впитались пот и грязь, я выглядел смуглее варнов, но они стали настоящими посланниками Тьмы. На разговоры времени в пути не было, по дороге разносился разнобойный перестук копыт, ветер, солнце, пыль, оживленный гомон на заставах, шум льющейся воды, ржание приготовленных новых коней, кусок лепешки и глоток кислого вина – это сказка, а не дорога.

Решено было переночевать в небольшом пограничном городке – Кроме, наследственных землях моего отца, а ранним утром – вторжение в джунгли.

Капитаном небольшого гарнизона крепости, в которой мы остановились, был старый вояка – Яков Одноглазый. Свой глаз этот высокий, статный богатырь потерял в одном из боевых рейдов, возглавляемых моим отцом, ему еще повезло, что стрела отрикошетила от щита, рана могла оказаться смертельной.

С диким хохотом и криком он обнял меня, затем дядю Андрея и Белого, холодно покосился на стоящих в стороне молчаливых варнов.

Внутри крепости, окруженной стеной с тремя башнями, кроме казармы, арсенала, конбашен и складов, служащих для ежегодных сборов налогов, было еще очень много пространства в ранние дни моего детства, оно заполнялось шатрами беженцев из городка, лежащего под крепостью, война с варнами была в самом разгаре.

Нас провели в зал большой квадратной башни, где мы смогли, наконец, вымыться и привести себя в порядок. А через час нас пригласили на ужин. Яков был чужд предрассудков, царящих среди вельмож в столице, поэтому варны сидели с нами за одним столом. Ужин проходил в огромном обеденном зале одной из башен, наш стол стоял на помосте – месте для гостей. Кроме нас в зале больше никого не было. В камине, в котором можно было сжигать целые стволы деревьев, весело трещал огонь, глодая, как собака кость, огромный пень. Стол был накрыт пусть не изысканной, но обильной и вкусной едой: великое множество мясных блюд вперемешку с грудами овощей и фруктов. Я сидел плечом к плечу с Яковом, рядом со мной варны. По другую руку от Якова сидели дядька Андрей и Белый. С удовольствием вгрызаясь в горячую мясную лепешку, вырезанную из оленьей ляжки, я запивал все это дело молодым виноградным вином.

– У вас тут великолепная охота! – мой "Казанова" отпиливал новый кусок от зажаренной ноги.

– Охота?! – закричал Яков. – Завтра я предоставлю тебе такую охоту! он протянул к моему кубку ритон с вином.

– Отведай этого вина из ягод Стикса, твой отец любил его.

Я попробовал, вино было терпким, с горьковатым привкусом и очень крепким.

– Жалею, что не посетил тебя раньше, если бы дядька Андрей намекнул о прелестях приграничной жизни. Да, не меркнет свет над Кромом.

– Да будет так, молодой князь. Ты вырос и так стал напоминать своего отца. Помню, маленького я нянчил тебя на своих руках. Это твои земли, мы все здесь твои слуги. – Яков наполнил кубки. – За князя Алого.

– Эх, Андрей, какие у нас бывали дни... Я удивлен вашим приездом и такой торопливостью, – наконец, высказался Яков.

– Завтра на рассвете уходим, – ответил дядька Андрей.

– Что так? Заложников менять рановато...

Я посмотрел на брата с сестрой, они старались не привлекать к себе внимания, молчаливые, упорно погруженные в себя. Впрочем, глаза их заметно оживились, в них появились радостные огоньки, завтра они будут дома, а я, Белый и Дядька Андрей окажемся на чужбине. Их можно понять. Интересно, когда княжество потеряет своих аманатов, они вновь станут нападать на мирные приграничные городки, сжигать урожаи? Неужели одноглазому Якову еще не раз придется выдерживать осады и совершать вылазки в джунгли? Как поведут себя варны, когда узнают, что великий князь Владимир Победитель умер?

Свет камина оживил золотую маску человека-обезьяны. Девушка по-прежнему не снимала ее. Еда исчезала в золотой пасти. Донк покосился на меня.

– В чужом доме и в доме врагов лица девушек всегда скрыты.

– Разве сейчас мы враги? Несколько лет не проливается кровь варнов и наших людей, разве это плохо?

– Нет, – Донк покачал головой, – но когда-нибудь семьи-дома варнов оставят джунгли и придут к вам.

– Зачем?

– Учитель говорит, что вы следуете заповедям Проклятых Ушедших.

– "Учитель", так вы называете своих жрецов?

– Да.

– И чему он вас учит?

– Человек должен жить в мире с природой, вместе с ней, как можно ближе, потому что она дитя Светлого и пробуждается при его священных лучах. А вы строите города, как Ушедшие, живете в каменных домах, вырубаете под свои поля священный лес – это великий грех.

– Ваш учитель просто фанатик. Разве мы следуем заветам Ушедших? Мы хотим жить в красивых домах, чтобы не дрожать от холода, под крышей, чтобы нас не заливал дождь. Мы возделываем поля, чтобы не страдать от голода, нашей еды хватает всем: и на торговлю с вами, и с островом Парма. Вам же приходится постоянно передвигаться, охотиться, у вас очень мало свободного времени, его уже не хватает, чтобы читать книги, ткать такие прекрасные ковры, как наши Луговчане, строить города или корабли. Чтобы изведать, узнать тот мир, который нас окружает, он нигде не бывает одинаков, у каждого народа своя идея и правда. Нет, ваш жрец – фанатик. Он может сравнить себя с самим Светлым?

– Нет, это еще больший грех.

– Тогда как правильно он может оценивать деяния Светлого, если сам очень далек от Света? Зачем вам войны с народом вистоба?

Дрон молчал, я попробовал мысленный контакт, но наткнулся на яростную защиту и поспешил убраться.

Мой бокал был пуст и я потянулся к кувшину с вином, но меня мягко остановил дядя Андрей.

– Прости, княжич, нам завтра рано вставать.

Я неохотно убрал руку.

– Ты прав, – пробормотал я.

– Значит, вы идете к болотам? – Якова уже успел просветить Белый.

– Да. Пусть это безумие и чепуха, я вижу, что ты хочешь именно это сказать, но завтра мы отправляемся в путь. – Я зевнул. – И хватит об этом государственная тайна, – перебил я, Якова, открывшего рот для вопроса. Коней оставляем тебе, по возвращении они нам понадобятся. Жди меня и я вернусь.

Яков громко поцеловал меня в лоб, его глаз восхищенно горел, подогретый вином.

– Ты – вылитый отец. Он был храбрым и смелым воином, никогда не любил, чтобы с ним спорили. – Эх, – он грохнул кулаком по столу, – не раз мы отправлялись с ним в такие рейды, что для многих это могло оказаться последней дорогой. Но мы возвращались всегда.

– Кроме последнего раза, – хмурясь, подсказал Белый.

Яков помрачнел:

– Мы попали в засаду... Князь Андрей, как всегда, был впереди... Он и погиб, как великий богатырь... Пламя его даже не тронуло. Я не знаю, как это могло случиться: лес вокруг нас загорелся. Это было ужасно... Варны позорно бежали.

– Они были из дома крокодила, – вмешался Донк, но Яков его не услышал.

– Случайная, шальная стрела пронзила грудь князя Алого. До сих пор не понимаю, откуда вдруг взялось пламя, оно спасло нас всех, погиб один воин Сева Хромой и князь. – Яков тяжело вздохнул.

Мне и раньше доводилось слышать эту историю. Боль потери стала тупой и уже не кровоточила внутри, как прежде, ее кровавые края зарубцевались временем. Откуда мог взяться огонь, я догадывался... Меня охватила слепая ярость за смерть отца, за глупые войны, ведущиеся по советам Учителей. На миг мне показалось, что я в огне. В глазах взметнулось и исчезло пламя. В камине взревел, словно учуял добычу, огонь, махнул огромным рыжим языком в нашу сторону, пытаясь слизать со стола остатки пищи.

– Пень прогорел. Уф, жарковато, – Яков потянул за воротник.

Я поднялся:

– Спасибо, Яков. Да будет с тобой Свет. Когда вернусь, останусь у тебя, на земле князя Алого. Я иду спать, выходим на рассвете.

В ту ночь я плохо спал, осознав, что мальчишество и глупые шутки остаются здесь, на границе и никогда уже не понадобятся. Завтра уходим в джунгли – загадочную и таинственную страну варнов, а затем, еще дальше, в еще более неведомую и загадочную страну болот. Даже варны ее избегают, что нас там ожидает? Вернемся ли мы? Какие глупые вопросы, мой план действительно безрассуден. Но я иду не один, значит, мне доверяют и верят, что со мной они все пройдут... Свет и Тьма, разве мне это не по силам? Всегда есть, пусть маленькая, но ведь есть возможность сделать то, что не могут сделать другие. Я подумал о москах и о погоне за ними, догнать их еще меньший шанс, на авось – авось повезет. Значит, у меня нет выбора. Если моски откроют Хранилище, кто даст гарантию, что с их помощью Тьма вновь не одолеет Свет и не окутает мир Черной Зимой? Темный до сих пор один из самых главных богов москов.

Я поднялся со своего ложа и подошел к широкому, вырубленному в стене окну. В небе начинала разгораться заря. Впереди темной стеной протянулись бескрайние джунгли – чужой дом. Джунгли просыпались, до меня доносились незнакомые голоса птиц, встречающих восход. "Как нас встретят варны?"

Я закрыл глаза и увидел отчетливую картину: черная выжженная поляна, и в центре ее, раскинув руки, лежит князь Алый, из его груди торчит длинная стрела варнов. Я потянулся к покоившемуся на лавке "Гордому" – мечу отца. Прохладная рукоятка словно ждала моего прикосновения, меч сам прыгнул мне в руку. Я протянул его в сторону джунглей, приглашая их к поединку. Я готов померяться с вами силой. Можете ли вы мстить? Плевать, я бросаю вам вызов и готов победить.

Быстро светало, пора собираться.

Глава 4

"Прошло то время, когда правил миром Темный, рождая из мрака Вечной Ночи чудовищ, своих детей, жуткое порождение Тьмы. Прошло то время. Исчезли, погибли в огне сотворившие тьму. Прошло то время. Мы изменились, мы пытаемся сохранить знания и продолжаем писать Хронику Черной Зимы, но и ее время прошло. Ибо пришло время, когда появился один, самый первый, кто увидел, выйдя из убежища, как рождается Свет и как умирает Долгая Холодная Ночь. Это время пришло."

"Хроника Черной Зимы"

Тропинка, по которой мы вошли в лес, превратилась в едва различимую тропку, но варны, заметно повеселев и воспрянув, уверенно вели нас вперед все дальше и дальше, вглубь девственного леса.

Едва мы вступили в лес, как Виста сняла с лица золотую маску. На меня смотрели большие смеющиеся зеленые глаза. У нее были тонкие, изогнутые луком брови, мягкие полные губы, темная родинка, прижавшаяся к левому уголку губ. Красавица и чудовище. Оказалось, что под золотой маской уродливой толстогубой человеко-обезьяны пряталась настоящая красавица. Даже ее черная коса превратилась из черной змеи в иссиня-черную волну беззвездного неба.

– Почему ты прятала свое лицо, а теперь открыла? – спросил я, сраженный ее красотой.

– Потому, что я дома, – ответила, улыбаясь, девушка.

Она отвернулась от меня, я был ей не интересен, она вернулась домой. Высокие толстые деревья, обвешанные зелеными гирляндами мхов и лиан, рвались вверх, чтобы выстрелить в небо широким фейерверком темно-зеленых, серых, лиловых крон и постараться захватить как можно больше светлого пространства. Лианы, усеянные маленькими белыми и фиолетовыми цветками-паразитами, источающими незнакомый, но приятный аромат, в тесных объятиях душили древесных гигантов. Кругом виднелись трухлявые, поваленные стволы великанов, из-под которых пробивалась буйная молодая поросль, готовая к битве за место под солнцем. Земля мягко пружинила под ногами, она пахла гниющими растениями. Густая, высокая и жесткая, прямая, как стрела, трава преграждала путь, тропинка исчезала в ней. Джунгли – это огромная цветовая гамма всевозможных оттенков зеленого, серого, коричневого, фиолетового, красного; немыслимые цвета цветов, теперь я понимал, почему варны так любят пестрые одежды. Здесь кипит невидимая и незнакомая жизнь, полная чуждых и, кажется, что таинственных и опасных звуков, и все это действует на нервы таким как я.

Варны, указывая дорогу, шли впереди, весело переговариваясь друг с другом, но в то же время внимательно посматривая по сторонам, особенно за лианами на деревьях, угрожающе нависавшими над нами. Белый, как старый ветеран, знакомый с джунглями, замыкал наш отряд. Звуковой фон из птичьих криков и шелеста верхних крон перекрыл громкий треск. Я вздрогнул, резко оглядываясь. Позади рухнул один из древесных гигантов, задушенный лианами, высушенный мхами и цветами-паразитами, не выдержав собственного веса. Из трухлявого ствола, оказавшегося полым внутри, выскочила пара серых с вытянутыми мордами, похожими на кувшины тварей, они поспешно скрылись в густой траве.

– Так случается очень часто, – услышал я голос Висты. – Джунгли не везде такие.

– Какие "такие"? – спросил дядька Андрей, протирая рукавом потное лицо.

– Слишком заселенные, густые. Джунгли разные. – Смотри, – она показала на зеленую висевшую рядом с предполагаемой тропой лиану. – Знаешь что это такое? – улыбаясь, спросила она у меня.

Я пожал плечами.

– Древесный червь.

Ее брат натянул лук и выпустил стрелу. Она вонзилась в лиану и, пробив ее насквозь, впилась в ствол дерева. Лиана неожиданно ожила, все услышали гневное шипение. Я увидел большую плоскую голову. Зависнув в трех метрах от земли, она, покачиваясь, смотрела в нашу сторону. Раскрылась пасть, показав раздвоенный язык, червь зашипел и быстро исчез, растворившись в гуще зелени. Мы осторожно двинулись дальше. Теперь я пристально рассматривал лианы.

– А если бы древесный червь напал на нас? – спросил я у Висты, мне было приятно, а главное безопасно находиться рядом с девушкой.

– Он нападает, когда ты под ним – один мощный бросок и он быстро обвивает твое тело и начинает его давить.

– Спасибо, – поблагодарил я.

– Так, он слишком тяжел и неуклюж.

– Мне показалось совсем другое.

– Среди лиан и на деревьях живут стапы и неповоротливые грунзы – это основная еда древесных червяков.

Я кивал головой и разглядывал красивое лицо Висты, подумать только, что я представлял ее прыщавой уродиной... Донк позвал Висту и я остался один. На плечо легла тяжелая длань дядьки Андрея.

– Я надеюсь на твою благоразумность, – прошептал он, дыша мне в затылок.

– Что случилось? – невинно спросил я.

– У тебя такой взгляд, когда ты разглядываешь девушку.

– Я на всех девушек так смотрю.

– Не забывай, я просто хотел предупредить тебя, она дочь вождя Дома.

– Она так красива, – я вздохнул, рука убралась с моего плеча, дядя ничего не ответил.

Несколько часов прошло, мы не сделали ни одного привала. И я уже внутренне проклял все доспехи, которые были одеты на мне, мое тело под ними превратилось в кусок мыла, еще немного и оно просто выскользнет из кольчужной рубашки. Зато Андрею и Белому было все равно. Я догнал Донка.

– Если мы идем напрямик, то как долго до болот?

– Два дня.

– Так быстро?

– Если идти по реке, – уточнил Донк. – Река впадает в Черное озеро, его правый край уже заболочен и там начинаются владения Гидры. – Донк резко остановился и поднял руку, обращая внимание.

Где-то впереди прозвучала трель невидимой птицы. Приставив ладонь ко рту, Донк ответил ей такой же трелью. Тут же из серой травы вокруг нас поднялись варны. Впереди, как бы на тропинке, появились еще трое. Я схватился за оружие, по бокам встали дядька Андрей и Белый.

Ловушка, – пронеслись у меня в голове мысли дядьки Андрея.

– Нас предали, – Белый сплюнул в сторону ближайшего варна.

Десять человек окружили нас, наставив стрелы, готовые сорваться с тетивы.

– Сейчас нас превратят в дикобразов, – заметил я, разглядывая суровых воинов, на них были только короткие шорты, на ногах легкие мокасины.

Смуглые крепкие тела синели многочисленными татуировками всех цветов и радуг. На груди белой краской был нарисован зловещий череп.

"Похоже, они вышли на тропу войны," – послал мысль дядька Андрей.

Донк скинул с себя пеструю рубашку, обнажая татуированную грудь, красивая картинка: молния, разящая висящего на дереве древесного червяка. Луки опустились.

– Значит, поживем, – как-то разочаровано сказал Белый, поглаживая палицу.

– Что вы делаете здесь, так далеко от Дома? – повелительно спросил Донк у подошедшего к нему начальника отряда.

– Дом человеко-обезьяны напал на нас. Их отряды бродят где-то здесь. Они собираются напасть на Дом.

– Где Прол Мститель?

– На большой охоте и большая часть воинов с ним. Они охотятся вместе с Домом Древесного Червяка,– доложил варн.

"Только этих проблем нам не хватало," – мысленно сказал я дяде Андрею.

Донк оглянулся в нашу сторону:

– Мы пойдем к нашему Дому, это чуть дальше, но вы успеете. У нас война.

– На сколько дальше? – поинтересовался я.

– На один переход, но это будет безопаснее. Там я посажу вас в лодки и дам провожатого до Черного Озера.

Варны с удивлением косились на нас, откуда им знать последние новости.

– Зачем они здесь? – начальник отряда указал на меня пальцем. – Учитель говорит, что на нашей земле они не должны оставаться живыми. Это наш лес, наш Дом.

– Замолчи, они мои гости и находятся под защитой Дома Прола Мстителя.

Мы сошли с тропинки и стали продираться через джунгли. Варны неслышно скользили вперед, высматривая врагов и древесных питонов.

Ночь застала нас в лесу. От всего мира мы отгородились живой изгородью – высокой стеной колючих кустов, их нарубили варны. Я плохо спал, мне постоянно мерещилось доносящееся из-за кустов тяжелое сопение, кто-то нерасторопно ворочался. Слышались шорохи. Временами в джунглях раздавались чьи-то леденящие кровь вопли и вой. Остальные спали как убитые или делали вид что спят – тогда очень искусно. Кто-то из варнов дежурил...

Под утро я забылся в коротком сне. Мне приснился огромный древесный червяк, я слишком поздно его заметил: поднял голову, а он уже падает на меня, обвивает руку и... Я закричал и открыл глаза, передо мной сидела Виста, дергая за руку и протягивая незнакомый желтый плод.

– Съешь его, он хорошо утоляет голод и жажду.

– Спасибо, – выдавил я из себя, косясь на ее руку, это лучше чем древесный червяк...

Завтрак оказался быстрым, и мы продолжили знакомство с джунглями.

Смутно вспоминаю распахнувший белые нежные лепестки огромный цветок, внутри заманчиво краснели, распространяя аппетитные запахи, плоды. Я потянулся к ним, но один из варнов удержал меня, быстро ткнув стрелой в кожуру плода. Белые лепестки, получив сигнал, мгновенно захлопнулись. Я увидел другую сторону большого цветка – серую, в фиолетовых разводах, с темно-красной, свисающей по краям бахромой. Она шевелилась.

– Бола,– произнес варн. – Цветок-убийца. Этот еще маленький.

Переход по джунглям становился невыносимым: я сопрел, пот заливал лицо, в глазах рябило от ярких красок, в довершение ко всему появились тучи озверевших насекомых, атакующих рот, нос, уши. Я думал, что сойду с ума от их налетов, пока варны не нашли мелкий кустарник, усыпанный белыми ягодами. Растеревшись их соком, мы распугали всех кровососущих. Впереди раздались треск и свирепое рычание. Одно из деревьев, покачнувшись, рухнуло, ломая другие. Варны в ужасе замерли и со страхом смотрели вперед. Кто-то рычал и продолжал крушить деревья. Наконец, мы услышали тяжелый топот, этот кто-то медленно удалялся в противоположную сторону.

– Кто это был? – спросил я у Висты, мое эго пело гимн, когда она в момент опасности на миг схватила меня за руку.

– Василиск.

Мне это ни о чем не говорило, но когда я увидел переломанные деревья, вспаханную землю и широкую просеку, показывающую, куда ушло животное, все это невольно внушило почтение к слову "Василиск".

К полудню джунгли поредели, и мы вышли на край большой проталины. Перед нами было поселение Дома Прола Мстителя, его огибал неширокий рукав черной речки. Слава Свету, если дальнейший путь будет по реке.

Деревянные домики варнов скрывались за высоким мощным частоколом из цельных, остро заточенных на конце бревен. Перед частоколом широкий и глубокий ров, утыканный острыми кольями, среди них кое-где желтели кости. Ветхий мостик из лиан нависал над этим рвом, его ширина составляла метров шесть, глубина – четыре. Неплохо они потрудились.

– Василиск не пройдет, – прокомментировала Виста.

Навстречу нам высыпала встречать ватага детей, взрослые держались с достоинством в сторонке. Наши варны – Донк и Виста растворились среди них. Я, дядька Андрей и Белый остались стоять в одиночестве, на небольшой площади, осыпаемые насмешками детей, в плотном кольце любопытных.

Я с интересом рассматривал Дом Прола Мстителя, до этого никто не был в Домах варнов. Во время войн дружина выходила к пепелищам, варны сжигали свои Дома, прятались в джунглях; они никогда не выглядели такими укрепленными и неприступными. Очевидно, с возвращением старых заложников, варны решили перенять и кое-что у нас.

Площадь окружали небольшие, легкие бревенчатые дома, с обмазанной глиной крышей или покрытые большими мясистыми листьями. Они глазели квадратами окон и темными прямоугольниками дверей, рядом с ними небольшие навесы, под которыми висела рыба и вялилось мясо, шесты, увенчанные кувшинами местного производства. Отдельно от всех стояли два больших дома. Один из них был отделан замысловатой резьбой и раскрашен красной и черной краской. Второй ничем не отличался от остальных, кроме своих размеров. Дверь черно-красного дома раскрылась и из нее показался высокий худой старик. На его костлявом теле болтался, не доставая до колен, какой-то пестрый, несуразный балахон. На коротко стриженной голове сидел шлем из алых и черных перьев. В руках он держал черную толстую книгу. Варны молча, с благоговением расступились перед ним.

"Вот они какие – Учителя," – подумал я.

Глава 5

"...Один брат остался, чтобы вновь возвести города и проложить меж ними дороги, взрастить на возделываемых полях остатки даров Исчезнувших. Он строил свой мир в новом мире и думал, что прав.

Другой брат ушел в джунгли, он был славным охотником, он не хотел ничего менять, навсегда запомнив время Черной Зимы, ведь новый мир уже был совершенен, тогда зачем его менять? Он также думал, что прав.

Так между братьями встало непонимание, позже пришла вражда. И каждый верил, что прав..."

(Старая притча, записанная Вит-Алом Двуглавым к труду "Становление".)

Учитель неприязненно рассматривал нас. Мне показалось, что он борется с соблазном отдать приказ убить нас. Вот его взгляд впился в меня. Безумный взгляд крестовика. Я представил огромную липкую паутину, а в центре висит, покачиваясь, с белым крестом на панцире безжалостная серая тварь. И тут я почувствовал, как что-то холодное и скользкое коснулось моего разума.

"Зачем вы пришли? Вы умрете," – прозвучали в голове слова Учителя.

Образ серого паука сменился в моей голове мечом. Я попытался дружески улыбнуться, но улыбка вышла слабой и неискренней.

"Мы пришли с миром, – мысленно отозвался я. – Нам надо пройти через ваши земли к болотам Гидры."

Учитель холодно улыбнулся, крестовики не улыбаются, значит, этот страшен вдвойне. Учителя – это что-то среднее между нашими Темными и Светлыми жрецами. Я вспомнил притчу о двух родных братьях, когда-то их дорожки круто разошлись, они превратились во врагов и именно Учителя, Великие и Непогрешимые, продолжали натравливать на нас варнов. Что это, ненависть или инерция старой вражды?

Учитель "показал" мне образ сломанного меча, похожего на "Гордого" и оскаленный череп. Наша связь прервалась. Паузу нарушил Донк. Он подошел к Учителю и, показывая на нас, произнес:

– Они наши друзья, больше они не будут брать заложников.

Учитель молчал, его колючие глазки переместились с меня на дядю Андрея, за него я мог быть спокоен, на него где сядешь, там и слезешь. Донк поднял руки, обращаясь к деревне.

– Я сын вождя, говорю вам, что надо готовиться к битве. Я поведу вас в бой. Все дружно закричали, воины подбросили вверх копья.

– Мы поломаем хребет человеко-обезьянам, – прокричал кто-то.

От ворот прибежал посыльный, крича:

– Они там! Они выходят! Их много!

Все с криками побежали к стенам. Я вздохнул и посмотрел на своих спутников.

– Видно, кормить нас здесь не будут, – дал мрачный комментарий Белый.

– И отдыха тоже не будет, – дополнил я.

– Придется драться, будем надеяться, что это не затяжная компания, сказал дядя Андрей.

Когда я обнажил меч, он ярко заблестел, поймав лучи солнца, но мне казалось, что этим пламенем наполнен он сам. Рядом с нами оказалась Виста.

– Вам лучше уйти в дом – это наши дела.

– Ошибаешься, девушка, от этого зависит и наш поход: кто победит в этой драке, – ответил я, поглаживая лезвие и оценивая его заточку. – Слишком много поставлено на карту, а ты предлагаешь нам где-то прятаться.

– Хо-хо! Это будет неплохая разминка перед болотами, – прогудел, вращая палицей Белый.

Виста провела нас к дому Прола Мстителя, стоящего рядом с домом Учителя, там мы оставили свои вещи, а затем поднялись по шатким деревянным ступенькам на узенькие мостки крепостной стены. В воздухе начинали посвистывать стрелы, успевая пропеть короткую и печальную песнь смерти.

Наступавшие были одеты в темно-зеленые шкуры человеко-обеязьян. Они размахивали короткими копьями и размалеванными круглыми щитами. Каждый имел огромные смертоносные луки и по два колчана стрел за плечами, на поясах висели длинные кривые ножи. Нападающие группировались по краям лесной вырубки, их лысые головы возбужденно вертелись по сторонам, разрисованные черной и красной краской. До нас доносились их гортанные крики. Нас, если учитывать мой небольшой отряд, было чуть больше тридцати воинов, но женщины варнов стали рядом с мужчинами. Нападавших было не менее трех сотен.

– Будет потеха. Давно я не пускал в дело свою любимицу, – Белый взмахнул черной палицей.

Дядька Андрей хмурился, не разделяя его оптимизма.

– Пока мы союзники, что будет, когда мы выиграем бой?

– Станем друзьями, нас свяжет кровь, – уверенно ответил я.

– Ну-ну, тебе понравилось, как смотрел на нас Учитель? Его слово для варнов закон.

Виста остановилась возле меня, проверяя, как натянута тетива лука.

– Из-за чего весь этот шум? – поинтересовался я.

– Наши воины столкнулись на охоте, добыча была спорной.

– И?

– Было убито двое человеко-обезьян. Сейчас они решили отомстить, выбрав удачный момент, когда вождь и почти все охотники ушли на большую охоту. Виста нахмурилась. – Почему ты так смотришь на меня все время?

– Ты мне нравишься, я не подозревал, что девушки варнов так хороши.

Виста отвернулась, показывая всем видом, как она возмущена, мочки ее ушей покраснели. Я боролся с искушением обнять ее.

Ворота крепости были подняты. Мы сидели за высоким внушительным частоколом, огороженные рвом и считали себя в полной безопасности.

– Погомонят и успокоятся, – предположил я.

– Может, мы действительно превратимся из врагов в друзей. – Виста вскинула лук и выстрелила.

Человеко-обезьяны перешли в наступление, из джунглей они выкатили огромные деревянные щиты, за которыми спрятались. Впереди они двигали большие вязанки зеленого кустарника, которыми хотели наполнить ров. В ответ со стен раздались яростные вопли и взвились тучи стрел. Несколько неосторожных человеко-обезьян остались лежать на открытом пространстве, стрелы прошили их насквозь. Я громко зааплодировал. Белый предостерегающе закричал. Мы укрылись за частоколом, было слышно, как глухо застучали стрелы по внешней стене частокола, откалывая длинные щепки. Двое воинов и женщина упали со стены – поднялся жуткий вой и крики.

Наступавшие варны, не скупясь, засыпали нас стрелами, не давая высунуться, остальные мчались ко рву, таща на плечах вязанки с хворостом. Рядом истошно закричала женщина. Я оглянулся, она падала вниз, из глазницы торчал конец оперенной стрелы.

Воины Дома Прола отвечали редкими, но верными выстрелами. Виста выпрямилась и тут же присела на корточки, успев выпустить стрелу.

– Я убила уже троих, – гордо сообщила кровожадная девушка.

Где-то что-то звонко шлепнуло и крупная щепка пролетела над ее головой. Сочувственно кивнув ей, я погладил "Гордого":

– Думаю, он скоро сравняет счет.

Крики нападавших были слышны под самыми стенами, раздавался шорох скатившихся в ров шаров кустов. Несколько десятков лиан обвили своими петлями острые концы бревен. Я обрубил ближайший. Вой внизу перешел в торжествующий рев. Донк что-то крикнул своим. Все резко вскочили и метнули короткие копья. Три человека сорвались в ров. Я заглянул в ров, там метались вопящие фигуры в темно-зеленых шкурах, но ров был слишком глубок.

Виста хотела поменять позицию, но я поймал ее за локоть. Она возмущенно оглянулась.

– Отпусти, – прошипела девушка.

– Я хотел сказать, – смущенно пробормотал я, – если у вас есть в домах горящие головешки, то сейчас самое время сбросить их в ров.

Мгновение она смотрела на меня., затем неожиданно поцеловала в подбородок, какая глупая, и побежала к Донку. Донк посмотрел в мою сторону, кивнул, соглашаясь и весело поднял вверх большой палец. "Молодец, быстро соображает." Он уже отдавал распоряжения, женщины и дети стали быстро спускаться вниз и скоро бежали обратно с дымящимися горшками и зажженными факелами. Дядя Андрей одобрительно похлопал меня по спине.

– Соображаешь!

Я направился к Донку.

– Пусть кидают все вместе, и прикажи принести воду, много воды, чтобы не загорелся ваш деревянный забор.

Донк согласно закивал головой и кивнул за частокол.

– Эти зеленые обезьяны предусмотрели все, но не это.

Я показал в сторону ворот, закрытых зелеными матами из лиан.

– Там нападающих больше всего, они могут прорваться. Мы пойдем туда, все-таки в рукопашной мы будем посильнее, – я махнул друзьям рукой и стал спускаться вниз.

В это время в ров полетели горящие факела и горшки с углями. В небо устремились вопли ярости, боли и страха. Я представил, что там сейчас творилось. Меня обогнал Белый, взмахивая черной палицей, около десятка обезьяно-человек уже перелезали через ворота, воины Донка ожесточенно дрались с ними, сбрасывая вниз, распарывая животы длинными кривыми ножами. Белые клубы дыма взошли над частоколом.