Текст книги "Баловень судьбы"

Автор книги: Валерий Строкин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 9 страниц)

– Послушайте, граф, вы держите лошадей? – нарушила неловкое молчание Лили.

– Нет! – Я взмахнул рукой и часть вина из бокала выплеснулась на стол. – Какое прекрасное вино! Король, как его у вас готовят? – Я выпил кубок среди всеобщего молчания, Василиск поспешил наполнить заново.

– Вы очень любезны, граф! – я покровительственно похлопал его по плечу.

Василиск вопросительно посмотрел на короля, но тот еще продолжал бороться с короной.

Я обвел глазами стол. Кругом рыба, рыба, рыба, рыба! Надо отдать должное, здесь уже пользовались вилками, состоящими из двух зубцов. Каждый имел при себе маленький, остро заточенный кинжал. В спинных хребтах и рыбьих кусках для удобства торчали заточенные палочки.

Я подцепил один такой кусок, за ним потянулись голубые водоросли – это мне не понравилось, и я бросил его на место, пробормотав:

– Ну и гадость эта ваша заливная рыба.

– Граф, а на чем вы тогда ездите, если нет лошадей? – продолжала доставать Лили.

– На машинах.

– Не поняла – на чем?

– Это самоходные кареты на колесах. Внутри мотор, двигатель сгорания, выжимаешь сцепление, жмешь на газ, гудишь и едешь без лошадей. Лошади, мадам, у нас устарели, – попытался объяснить я.

– Славно заливает, – воскликнул Вист. – Граф, выпьем?

– Хлопнем.

– Хлопнем? – шалопаи захохотали. – Давай хлопнем!

– За ваше здоровье, ваше величество! – я попытался дотянуться до руки принцессы, но она возмущенно отпрянула.

– Хорошее вино, – я опустошил кубок и протянул его Василиску, чтобы наполнил.

– Знаешь, кто я?! – крикнул я звездочету. – Достойный здесь родиться, но не рожденный здесь.

Я поднял вверх вилку с куском рыбы. Здорово сказано – почти стихами. Я посмотрел на прицессу.

– Можешь не сомневаться. Я свои функции здесь выполню. Барон будет убит на рассвете выстрелом в упор.

– Ты охотник? – спросил Василиск.

– А ты?

– О! – воскликнул барон Покер, – Граф Василиск, самый лучший охотник в нашем королевстве.

– И в других тоже! – добавил Вист. – В его замке висит уже дюжина драконьих голов.

– Пока еще девять, – скромно поправил Василиск.

– У вас еще водятся драконы? – спросил я.

– Полноте, граф, где их нет? – Василиск рассмеялся. – Желаете поохотиться?

– На драконов?

– Можно отравиться завтра с утра, – предложил Василиск, его глаза злорадно вспыхивали, как с фотосферы, с красного на желтый.

– И они огнедышащие?

– Встречаются и такие.

– Крылатые?

– Нет. У них совсем небольшие крылья. Говорят, такие водились много раньше, теперь только сухопутные. Неужели ты никогда не охотишься на дракона?

– Нет их давно истребили. Остались еще, но тоже немного, тигры, слоны, киты, волки и ежики.

– А вы вообще любите охотиться? – в голосе Василиска таилась насмешка.

– Конечно, – уверенно заявил я, отхлебывая из бокала. – И не меньше, чем вы. Особенно на крокодилов и кроликов.

– Крокодилы?! – хором воскликнули шалопаи. – Что за зверь?

– О-оо! Это такой зверь! Этот зверь – самый опасный хищник, он обитает в густых и непроходимых лесах. В пасти у него семьдесят четыре острых клыка, у него длинный хвост, огромная пасть, способная заглотить целую лошадь и не подавиться.

– Как интересно! – прокаркала графиня Де Гали.

– Расскажите, граф, какой-нибудь интересный случай из охоты на этих крокодилов, – попросила Муза.

Василиск настороженно и подозрительно посматривал на меня. Здесь он был признанным авторитетом по части добывания драконьих черепов, а теперь я завладел всеобщим вниманием.

Король лихо сдвинул корону на затылок в ожидании рассказа. Принцесса чуть приоткрыла рот.

– Короче, – начал я, – о крокодилах. В первую очередь это очень хитрые и коварные бестии, поэтому охота на них очень опасна и трудна. Как-то я выследил одного крокодила и преследовал его по болотам и чащобам. Я его ранил и шел следом по тянущемуся кровавому следу. В пылу погони я так увлекся, что не заметил, как стемнело. Я оказался в густой чаще леса, в совершенно незнакомом месте. Я вышел на довольно большую поляну, где остановился под росшим в самом центре, старом и покрытым мхом дубом. Закурил. Тут пошла неудача, на поляну уже по моим следам выскочила целая стая голодных и злых крокодилов. Они увидели меня, зарычали и...

– Ах! – воскликнула мадемуазель Лили.

Король хватил кулаком по столу:

– Ну и?

– Я подпрыгнул и ухватился одной рукой за ветку, в другой руке было ружье, то есть лук. А они уже внизу, подо мной прыгают, зубами щелкают.

Все насторожились...

– Ах, граф, – графиня Де Гали покачала головой. – Нельзя быть таким неосторожным.

– Молодость, – вздохнул маршал Грюндик.

– А ты? – спросил король.

– А я? Один палец уже отпустил, вишу не четырех.

– А крокодилы? – спросила принцесса.

– Все еще прыгают и щелкают зубами.

– А ты? – допытывался король.

– Я уже на трех вишу и чувствую, что сдаю.

Василиск зловеще улыбнулся, словно видел эту картину наяву.

– А ты?

– Еще один палец устал, теперь вишу только на двух, – накаливал я обстановку.

– А крокодилы?

Я пожал плечами:

– Все еще прыгают, что им еще делать – небось, есть хотят.

– А ты? – не отставал король.

– Уже на одном вишу.

– Да как так можно?! – крякнул маршал Грюндик. – Зачем рыцарю меч, спускайся и принимай бой!

– Что было дальше? – спросила принцесса.

Я улыбнулся.

– Отпустил ветку и – в самую гущу зубов и когтей!

– И что же, что потом случилось?! – король даже заерзал на троне.

– Я поднял кубок, упиваясь всеобщим вниманием. – А ничего, разорвали в клочья! – с этими слезами я опустошил свой кубок.

За столом воцарилось глубокое и гнетущее молчание, все переваривали случившееся, до них еще ничего не дошло. Я гордо обвел взглядом всех сидящих за столом. Во мне шевельнулось нехорошее чувство, что я сказал что-то не то.

– Кого? Ко-го разорва-ли в кло-чь-я? – запинаясь, спросил король.

Мне повезло – отвечать не пришлось, в зал влетел чей-то посыльный, высокий и дородный, покрытый пылью, рыцарь. Он скинул с себя шлем, полыхнула рыжая борода. Широкий рот открылся в улыбке.

– Приветствую Ваше величество! – рыцарь преклонил колени. – Барон Ворлок просил передать, что будет сегодня вечером!!!

8

ДОРОГИ. РЕКИ. ИМЕНА.

Появление этого посланца, мягко говоря, но, грубо выражаясь, меня очень обрадовало – точно так же, как городничего, когда в первом акте и, возможно, третьей сцене прозвучало: "К нам едет ревизор!"

Пропало все очарование завтрака – рыба стала безвкусной, вино кислым. Рыба! Какое очаровательное слово, позднее я узнал, что ее обожает король, флаг ему в руки и туда же барабанные палочки!

Итак, шансы выжить у меня резко упали до нуля. Лицо принцессы тоже не выражало ничего хорошего, она мне не верила – очень жаль, но я сам не верил себе.

Спасибо Звездочету, он невесело пошутил, поймав взгляд короля:

– Если мы не ошиблись и он настоящий Защитник, то мы победим.

Превосходно ставки уже сделали до меня. Может быть, все может быть.

Королевский замок, как корабль-флагман, гордо стоял на меловой горе. Две башни надежно охраняли центральные ворота, которые успели настолько проржаветь, что их никогда не поднимали и все время оставляли распахнутыми настеж. Высокие зубчатые стены скрывали внутри себя небольшой трехэтажный дом, под названием дворец, с двумя круглыми башнями, пристроенными с краю и небольшим зеленым садиком принцессы, пристроенным на крыше. Еще там были приземистая двухэтажная казарма, прилепившаяся к крепостной стене и одноэтажная, из каменных блоков, конюшня. Во дворе бегали куры и петухи, вместе с ними веселые охотничьи собаки и однажды я даже услышал визг свиньи. Вот что представлял собой королевский двор.

Дорога, белая как снег, от ворот круто вела вниз. Очевидно, дорога ранее планировалась, как трасса третьей категории для слалома. Внизу размещались двух или трехэтажные здание особ, приближенных к королю, с внутренними зелеными двориками и римскими портиками, окруженными высокими каменными стенами.

Дорога, петляя от дома к дому, выходила на площадь – границу привилегированной части города и бедноты. В центре площади, слегка напоминающей элипсоид, валялся пыльный крупный каменный обломок с памятной надписью, вырубленной по приказу Эрика-Счастливчика – она уже полустерлась и ее для всех непонятная надпись была примерно следующего содержания: "Шампунь Хедон-шолдерс придает блеск вашим волосам".

Это была рыночная площадь, площадь для празднеств и для казней. За площадью шли кварталы ремесленников, за ремесленниками – кварталы рыбацких гильдий и, наконец, дорога выныривала возле большого деревянного причала рядом с пляжем, где сохли или смолились для плаваний по озеру лодки и одна королевская галера с драконьей головой.

Озеро Дери было очень большим и глубоким, оно простиралось до самого горизонта и если и было продолжение белой дороги, то от пристани его не было видно. Дальше, говорят, за ними идут непроходимые цинцилийские топи, а за ними несет свои воды своенравный Донг.

С другой стороны медовой горы, в крепостной стене от калитки начинается тропинка еще круче, чем дорога. Она игриво сбегает вниз, в рощу виноградника и кусты малины с ежевикой и неожиданно обрывается... Ох, ты степь моя широка-а-я. Но с вершины горы можно рассмотреть, стоя на краю башни, как там впереди что-то блестит и переливается – это медленно течет очень-очень широкий и древний Донг, настолько широкий, что часто с одного берега не видно другого.

Вот и вся система дорожно-артериальной связи королевства Дерибаса 7-го. Да, вдоль озера Дери раскинулись пару рыбацких поселков и небольшое баронское поместье Леви-Страус.

Вонг богаче – три крупных города и куча мелких деревень, насыпанных искусственно холмов с башнями и замками.

Вонг течет на юг, Донг – на юго-запад. Через семь дней путешествия по Вонгу упираешься в пороги и Тянь-Шуаньский хребет, который, словно страж, возвышается перед морем-океаном. На Орлиной вершине стоит замок моего оппонента – барона Ворлока-Орлиное гнездо.

На исследования этих мест у меня было мало времени, здесь я был не Марко-Поло, а Защитником.

Хочется немного сказать о соседях. За Донгом находилась могущественная империя Вареников, где-то в степи, на севере, затерялось герцогство Распутина, вольница Аврода-дранное ухо. За Тянь-Шуанем, в море, на большом острове – королевство Рабаса-Караса – старого маразматика с большими амбициями. Все остальное вам знать не обязательно, что толку, если у нас совсем иной мир.

О политике можно было сказать так: империи Вареников было наплевать на королевство Дерибаса, они расширяли свои владения вдоль Донга и на запад. Герцогство Распутина давно породнилось с двором Дерибаса, взаимные набеги и войны давно ушли в прошлое. Дерибасу было плевать на Вареников. Аврод-Даное ухо иногда ни с того, ни с сего делал набеги на замки, грабил их и поджигал, насиловал хозяек. Его подвижная банда всегда ускользала в просторах степи от охотничьих королевских сотников. Королевство Рабаса-Караса поглядывало на южных берег, но всегда мешал хребет Тянь-Шуань и замок Орлиное Гнездо очень сильно укрепленная и почти неприступная крепость,хотя я и верил в учение Суворова, что все можно взять, если очень сильно захотеть. Тем не менее, эта крепость давала барону Ворлоку чин генерала погранвойск, большую силу и власть. Вступи он в союз с Рабасом-Карасом, и быть большой и затяжной войне.

Поэтому Дерибас 7-й его побаивался и уважал, и, конечно же, ненавидел. Он всегда поджидал удобного момента, чтобы отдать рспоряжение своему палачу насчет головы барона Ворлока.

9

ПЕРВАЯ И ПОСЛЕДНЯЯ ТРЕНИРОВКА

Уже несколько часов я и Рыцарь Оутли-Шумахер занимались в королевском саду, подальше от любопытных взглядов на небольшой полянке, окруженной колючим терновником. Само собой разумеется, что услышанная мной последняя новость вдохновила меня на рыцарские упражнения, правда, проходили они не столь успешно, как хотелось бы, но я, как любой другой человек, очень хотел жить долго и счастливо. Оказывается, совсем нелегко, черт побери, влезть на лошадь, удержаться в седле, раскачиваясь подобно маятнику и думать, как далеко до земли, если придется падать, заставить бедную лошадку двигаться и чувствовать себя, как на палубе корабля, попавшего в жестокий шторм.

– Тебе очень повезет, если ты завтра останешься в живых и сможешь наблюдать заход солнца. Я думаю, барон Ворлок не склонен к тому, чтобы просто превратить тебя в калеку, – улыбаясь, сказал Оутли, помогая мне слезть с лошади, которая, склонив благородную старую голову, спокойно пощипывала травку – ее это дело совсем не касалось. – Тебе просто не повезло, но невозможно всего лишь за день выучится бранному искусству.

Я со стоном упал на траву и хлопнул трясущейся рукой, предлагая доблестному рыцарю присоединиться. Было ужасно жарко, и я вымок, как губка, под короткой кожаной курткой, которую меня заставили одеть. Достав сигарету и прикурив, рыцарь недовольно поморщился. Я улыбнулся, очень хотелось оказаться где-нибудь далеко отсюда, на пляже, возле воды.

Я был согласен с рыцарем – обучение воинскому искусству не слишком продвигалось. Кавалерия в моем мире давно стала легендой, а искусство владения мечом заменило искусство меткой стрельбы. О, Боже, я совсем не хотел думать о том, что может быть завтра. Если я ничего не смогу придумать, то завтра будет обыкновенное тривиальное убийство – я просто не мог воспринимать этот факт серьезно.

Я посмотрел на Урагана. Старый боевой конь, он тоже устал и отошел к краю поляны, с наслаждением пережевывая листья кустарника. Не выдержав, я улыбнулся. Подумать только, я нахожусь где-то за тридевять земель, в тридевятом царстве и упражняюсь в верховой езде – БРЕД!!! Наверное, целый час я корчился в седле и научился принимать гордую рыцарскую осанку, когда лошадь стояла на месте. Я посмотрел на свои часы – около трех, часа четыре из меня здесь пытаются сделать бравого солдата-камикадзе.

Оутли-Шумахер прилег рядом, смахнул шапочкой с лица бисереки пота. Он сорвал травинку и стал перетирать ее зубами, уставясь в безоблачное синее небо.

– Послушай, – встрепенулся я. – А если я завтра заболею?

Он с удивлением посмотрел на меня:

– Ты что, не здоров?

– Пока нет.

– И не вздумай – принцесса или король просто вызовут главного лекаря-палача.

Я вздрогнул:

– Это что – единственный в округе лекарь?

Оутли-Шумахер усмехнулся и ничего не ответил.

Я стал думать о втором варианте – побеге. Что, если разок хорошо стукнуть этого рыцаря и в кусты, тогда поминай как звали. Только куда? Я горько вздохнул – пропаду. Пропаду в этом безумном мире, о котором ничего не знаю. С тоской вспомнил свой, осиротевший без моего присутствия мир.

Пыльные, заполненные солнцем улицы, вереницы машин и раздражающие автомобильные гудки. Запах бензина и выхлопных газов, магазины с длинными очередями людей, с сумками и пакетами, запах чайной колбаски. А на углу еще одна очередь, длиннее магазинных, перед бочкой с пивом. Холодные запотевшие бокалы и огромная курчавая шапка пены. Продавщица тетя Зоя всегда обслуживала меня без очереди, она была соседкой по дачному участку. Мой рот наполнился слюной. Вот это мир! Век НТР. Его величайшие открытия – это "Жигулевское" пиво и туалеты в каждой квартире. Хвала воистину великому изобретателю, придумавшему унитаз и сливной бачок! Я вздохнул – а завтра какой-то идиот будет покушаться на мою жизнь, куда смотрит милиция и ООН, здесь нарушают права человека?!

Капитан развернул прихваченный с кухни узелок. На глаза сразу же попалась большая металлическая фляжка, запотевшая и покрытая бисером влаги. Два огромных куска курицы, копченая рыбка и горка овощей. Я опять подавился слюной, игры на свежем воздухе располагали к зверскому аппетиту. В конце концов, здесь тоже есть свои плюсы. Здоровый и чистый воздух, сохранившая дичинку и девственность природа. Вино, которое я уже успел оценить...

На втором глотке этого божественного напитка Оутли вырвал фляжку из моих рук.

– Довольно! – довольно грубо сказал он мне. – Можешь напиться завтра, после победы.

– Да ладно тебе! – я ревниво смотрел, как доблестный рыцарь приложился к фляжке.

– Уф! – наконец, оторвался он от горлышка и звучно рыгнул.

– Хочешь анекдот? – спросил я его.

– ?!?

– У курицы спрашивают: "Ваше самое большое достижение в жизни?". "О! восклицает наседка. – Это, конечно же, большое пятикилограммовое яйцо, снесенное мной". "Ваше жизненное кредо?" "Снести еще большее", – отвечает курица. Спрашивают у петуха: "Ваше самое большое достижение в жизни?" "Яйцо! – кричит петух, – Пятикилограммовое яйцо, которое снесла моя курица". "Хорошо, а ваше желание?" "Набить морду страусу!"

Капитан, откинувшись навзничь, долго смеялся, а я затушил в земле окурок.

– Слушай, – перевел дух капитан, – а кто такой страус?

Я смеялся дольше капитана, хорошо, что от него не ускользнула суть анекдота.

– Ох, – сумел, наконец, выговорить я, – это такая большая птица, метра два высотой.

– О-о-о!?!

Мы засмеялись вдвоем. Потом капитан резко вскочил, в его руках блеснул клинок.

– Продолжим! – воскликнул капитан. – В стойку, граф, в стойку!

Я медленно поднялся, молча проклиная его, в конце концов он борется за мою жизнь.

– Расслабься. Так хорошо, еще расслабься, – командовал капитан. Направь меч мне в грудь. Так. Носок правой ноги смотрит на меня. Ноги в коленях слегка согнуты. Твоя рукоятка меча прикрывает твою грудь. Хорошо. Смотри противнику в глаза. Смотри только в глаза, по глазам ты должен угадать все его последующие движения. Вперед! Удар! Коли! Удар! Смелее! Коли! Еще удар! Еще!

– Дьявольщина! – я с остервенением набросился на капитана, приятно было держать холодную рукоятку меча Эрика, мне это нравилось, может быть, во мне просыпались мои далекие предки, воевавшие с монголо-татарами.

– Выпад!

Я с трудом отбил.

– Молодец, – похвалил Оутли-Шумахер. – это у тебя получается лучше.

Острие Оутли-Шумахера постоянно плясало у меня то перед грудью, то перед глазами, я с трудом следил за его смертоносной пляской. Я начинал выдыхаться, с непривычки уже истерически ныла кисть руки, отражая удары, ныло плечо и сбивалось дыхание. "Какой я задохлик!" – неприязненно думал я, отступая под градом ударов. С каждым ударом моя рука слабела все больше и больше, ныла, словно в нее вцепилась бешеная собака. Пот застилал глаза.

– Удар! Выпад! Коли! Удар! Еще удар!

Это настоящее безумие! Я скрипел зубами и отступал к краю поляны. Еще немного и взвою о пощаде. Я! Живущий в измерении на несколько порядков выше, чем это, умеющий обращаться с холодильником и телевизором, включать газовую плиту и заводить машину и Я не смогу здесь выжить? Я здесь был динозавром, а должно было бы быть по-другому.

Я отступил – Оутли распорол резким взмахом мне на груди куртку. Его меч описал восьмерку и падал мне на голову, я отскочил в сторону, подставив под удар меч. Дзинньь! Рука чуть не отвалилась...

...И вот я, закончивший школу и институт, прошедший армию, еще помню теоремы Пифагора и Архимеда, законы Ньютона и Галилея, знающий, что такое число пи и молярная масса, я здесь ни к чему не гожусь – конечно, с их точки зрения...

Опять удар! Еще один, я еле успеваю их отразить, давно перестав наносить ответные. Догадываюсь, что капитан раздражен и теперь просто играет со мной. Я вскрикнул – проклятый колючий кустарник предательски впился мне в спину. Все – достаточно! Меч вылетел у меня из рук и я, наконец, смахнул с лица капли пота.

– Ну? – я слабо улыбнулся капитану, но он не смотрел на меня.

– Ну что? – дыхание со свистом вырывалось у меня из груди. – Ну что!?!-вскипел я.

– Ничего, граф, – спокойно ответил капитан, в его глазах не было жалости, они осуждали. – Ты Защитник принцессы, небо не зря выбрало тебя. Будем надеяться на чудо, – по его интонации было видно, что в чудеса он верит слабо.

Я отошел в сторону и поднял свой меч, любовно протер его пучком травы кажется, мы начали привыкать друг к другу. Какой клинок, как он блестит на солнце, какая удобная, словно продолжение руки, рукоятка!

– Граф! – окликнул меня Шумахер. – Тебя ждет Ураган.

Я вздохнул:

– Конечно, конечно!".

– Для завтрашнего боя принцесса даст тебе свою Белоснежку, но ты на ней не усидишь.

– Посмотрим.

– Если повезет – умрешь сразу.

– Посмотрим.

Я влез на лошадь, капитан с улыбкой наблюдал за мной.

– Неплохо смотришься, граф, что-то в тебе есть необыкновенное, капитан откровенно издевался надо мной.

– Так же, как все, как все, как все, я по земле хожу-брожу. И у судьбы как все, как все, счастья себе прошу, – пропел я капитану, конь музыкально поводил ушами.

Капитан протянул мне длинное, тяжелое копье с затупленным наконечником.

– Попробуй с этим, – капитан пошел на другой край поляны устанавливать мишень – большой деревянный щит с красным яблочком посредине.

Капитан воткнул в землю шест и укрепил на нем щит (теперь он казался не таким большим, как раньше).

– Варвары, когда вас только коснется цивилизация?! – пробормотал я, когда капитан поднял руку.

Я облизал сразу пересохшие губы и представил, что ждет меня завтра маньяк-барон, жадная до крови толпа и я посреди бранного поля, бледный и дрожащий.

– Вперед, граф! – капитан сделал отмашку.

Я лягнул Урагана и тут же пожалел, что так поступил с благородным животным, ибо оно тут же вспомнило свое имя и, возможно, свое прошлое. Лошадь ликующе заржала, в ней проснулся Ураган, и я со свистом в ушах понесся в сторону капитана. Я вспомнил про тормоза, заорал и стал изо всех сил тянуть на себя поводья. Ураган не угомонился и продолжал лететь вперед вот уже проклятый щит.

– Тпр-рр-рру-ууу!!!

Я, конечно, промахнулся, но этого оказалось недостаточно, конь неожиданно встал, как вкопанный и нагнул голову за пучком щавеля. Я клянусь, что это он сделал нарочно. Щит я снес вместе с шестом грудью, когда вылетел из седла, и на нем, словно всю жизнь занимался виндсерфингом, нырнул в кусты... Это было что-то... После этого я с большей симпатией стал относиться к завтрашнему убийству.

10

ГЛАВНОЕ – ВОВРЕМЯ УЙТИ

Вечером на ужине у меня была приятная возможность лицезреть барона Ворлока. Нас дипломатично представил друг другу король с таким видом, словно хотел сказать – разбирайтесь сами, а меня оставьте в покое. Этот дядя был выше меня головы на две, а плечи, о, его плечи, они, наверняка, перекрыли бы футбольные ворота. А какая у него хищная пиратская рожа, я теперь понимаю принцессу. Квадратная голова, на ней длинные и густые, посеребренные сединой волосы, они свободно растекались по воротнику черного камзола, совсем другой покрой в отличие от двора короля. Хищный ястребиный нос пытался оторваться от лица и зажить своей собственной жизнью. Нос, как мыс Доброй надежды, нависал на крашеными черными усами, концы которых едва не доставали груди. Полные розовые губы, потрескавшиеся от холодных горных ветров, сжались увидев меня. Гранитный выступ упрямого подбородка еще упрямее выступил вперед. Удивительно, что такое крупное лицо обладало маленькими, хитренькими глазками, злобно взирающими на меня из-под кустистых, как у белки, бровей. Сквозь поредевшую челку на лбу лиловел старый крестообразный шрам, внушавший уважение к броне лба. В общем, барон Ворлок показался мне крайне неприятным типом, я его примерно таким и представлял – ему убить невинного человека все равно, что плюнуть. На наших киностудиях ему бы предложили играть только роли отрицательных персонажей – пиратов и фашистов.

– Знакомьтесь, – радостно объявил король, потирая руки. – барон Ворлок!

Тот соизволил чуть склонить передо мной голову, полупрезрительная улыбка скривила его губы.

– Граф зеленого парка и чертова колеса – Защитник принцессы! – в тоне короля появились извиняющиеся нотки: – барон, положитесь на мое королевское слово, все по чести.

Улыбка барона превратилась в злорадную ухмылку, она не предвещала мне ничего хорошего. Его загребущая рука потянулась к моей верхней пуговице.

– Рад был с вами познакомиться, граф. Сожалею, что знакомство будет не слишком долгим.

Он дернул и моя костяная пуговица осталась у него в руках. Я побледнел, мне показалось, что он собирается меня убить перед ужином для хорошего аппетита и сварения желудка.

– Прошу к столу, – засуетился вокруг нас король, он, наверное, как и я, с детства боялся хулиганов-громил.

Мы пошли к столу, возглавляемые королем, толпа любопытных, вокруг нас облегченно вздохнула и расступилась, давая дорогу.

– Завтра я вас убью, – спокойным голосом, так говорят о погоде, пообещал мне барон и сел на предложенное ему место возле короля.

Черт возьми! За завтраком это было мое место. Это был недвусмысленный намек, чьи ставки велики, кто аутсайдер, а кто лидер.

Я запомнил предателей перебежчиков. Лысый Грюндик чуть ли не рассыпался в любезностях перед бароном. С грустью увидел за другой половиной стола шумную молодежь: Виста, Покера и Напа, а с ними баронессы де Гали и Муза, они весело над чем-то посмеивались. Принцесса была бледна и все время рассматривала свою тарелку, в которой ничего не было, она сидела рядом со мной, и я видел, как у нее дрожат руки – бедняжка.

Никто не смотрел в мою сторону и все сконфуженно старались избежать моего взгляда – такое ощущение, словно они меня уже похоронили и теперь их смущало присутствие покойника за столом.

– Еще не вечер, – подмигнул я принцессе.

Она слабо улыбнулась.

– Я видела сегодня ваши упражнения.

– И как? – я стал краснеть.

– Вы были неподражаемы.

Я уставился в свою тарелку. Настроение таяло, как заблудившийся возле берегов Африки айсберг. Аппетит удрал, а ведь недавно я мечтал о целом поросенке. За столом тоже воцарилась тишина, лишь иногда ее, как бумагу, разрывало чье-нибудь резкое восклицание и ехидный смешок. Я ловил на себе насмешливые и полужалеющие взгляды, ладони у рта скрывали едкие полуулыбки: не ужин, а похороны. Один капитан остался мне верен. Он кивнул мне на бокал.

– Выпьем за победу! – и толкнул Звездочета в бок: – Ну-ка, что говорят твои звезды?

– Что?! – вскрикнул Звездочет, поглощенный своими мыслями. – Оставьте меня в покое!

– За чью победу? – навострил уши барон Ворлок.

У него был громкий и противный голос, так говаривал в армии мой начальник штаба.

– Разве это важно? – миролюбиво спросил Оутли. – Победа бывает одна, как и поражение.

– А все-таки?! – настаивал барон.

Граф Василиск льстиво улыбнулся:

– Барон, у вас есть сомнения на этот счет?

Ворлок благосклонно улыбнулся графу и опрокинул в широко раскрытую пасть кубок с вином. Затем он с вызывающим грохотом поставил на стол пустой кубок:

– И зачем вы вызвали защитника, ваше величество?

Король от неожиданности вздрогнул и уронил на пол кусок рыбы:

– Чтобы проверить тебя, достаточно ли ты еще силен, благоволят ли к тебе звезды.

Ворлок захохотал, весело оглядывая стол, шалопаи поддержали его нестройным и неуверенным хихиканьем.

– Ваше величество сомневается во мне?

– Я сомневаюсь! – вмешалась принцесса, король с благодарностью выпустил пар.

Барон и принцесса, казалось, испепелят друг друга. Первым сдался барон.

– О-хо-хо! – захохотал Ворлок. – Госпожа, я скоро развею все ваши сомнения. Уже завтрашним утром!

Его наглая уверенность в себе начинала меня заводить, страх, сковавший меня при знакомстве, испарился. Я потянулся к кубку.

– Как я вас ненавижу! -тихо произнесла принцесса.

– Что? – барон перестал смеяться, его квадратное лицо побагровело. Душечка моя, ты еще успеешь полюбить меня!

– Никогда!

– Ты будешь моей женой! – рявкнул барон.

– Никогда!

– Таково слово короля! – Ворлок впился глазами, словно ястреб в цыпленка, в съежившегося и испуганного короля.

И это наш король?! Альфред Дерибас 7-й только пожал плечами и ничего не ответил. Мне стало еще противнее, я выпил еще один кубок и посмотрел на капитана.

– Ты Защитник или кто? – спросил меня рыцарь.

– Кто? – не понял я.

– Слабак! – капитан плюнул под стол и потянулся за кувшином с вином.

– Ну, это мы еще посмотрим! – пообещал я ему.

В это время разъяренная перепалкой барона принцесса вскочила из-за стола. Я поднялся вслед за ней и поймал угрожающий взгляд барона.

– Защитничек! – процедил он сквозь зубы и снова засмеялся, не смех, а блеяние козла.

– Сам виноват, – тихо пробормотал я.

Я молча схватил поднос с заливной рыбой и опустил ему на голову. Старая графиня завизжала и упала в обморок. За столами поднялся шум и переполох, вскочили сопровождавшие барона вассалы, потянулись за оружием. Капитан Оутли-Шумахер взмахнул рукой и возле стен неожиданно появились гвардейцы, вооруженные длинными алебардами. Сам Ворлок, ревя как раненый медведь, медленно поднимался из-за стола, пытаясь дотянуться до меня своими ручищами, в его взгляде было что-то жуткое. Я понял, он не убьет меня завтра, он сделает это сегодня и никто не осмелится меня защищать. Темная подлива и прилепившийся к носу лист лавра делали Ворлока похожим на шоколадного Дела Мороза, спешащего вручить мне драгоценный подарок. Я мигом выскочил из кресла, прихватив со стола тяжелый кувшин с вином.

Король, раскрыв рот, наблюдал за нами, он силился что-то сказать, но только хрипел и был похож на человека, которого только что разбил паралич. Молодежь испуганно сбилась в кучу и с ужасом взирала на происходящее. Старая графиня успела очнуться и теперь истерически рыдала, ее дочь, графиня Лили, пытаясь успокоить мамашу, истерически смеялась и показывала на барона пальцем. По голове барона еще стекал соус, на мощных плечах лежали кусочки рыбы, несколько порций, на груди расплывалось темное пятно. Грюндик одним рукавом вытирал вспотевшую лысину, вторым растирал по груди Ворлока жирное, увеличивающееся пятно. Граф Василиск икая, тянулся к кубку с вином. Мне достаточно было микросекунды, чтоб запомнить эту картину на всю жизнь, великолепная иллюстрация к медицинскому трактату о сумасшедшем доме.

Барон Ворлок метеором ринулся на меня.

– У-у-у-бь-ю-ю-ю! – проревел он, вытягивая руки.

Я никогда не безобразничал в общественных местах и веду себя спокойно, но тут судьба-злодейка сыграла со мной шутку, я знал, что бежать от барона просто нелепо и, как лихой ковбой в третьеразрядном баре, поднял руку с тяжелым кувшином и в нужным момент опустил его на голову барона с криком:

– А теперь умойся!

Кувшин вина разлетелся на мелкие черепки, а черепок барона остался на месте. Вот только глаза: знаете, есть такие детские игрушки – если потрясти кулак, то у нее глаза будут бегать, описывая параболические окружности, мне показалось, что тоже самое было и с глазами Ворлока. Он взревел, как Минотавр, убитый Тесеем, упал на пол, дернул ножкой и почему-то мирно захрапел.

Кто-то в этот момент потянул меня в строну. Это оказалась принцесса при таких обстоятельствах главное: вовремя и незаметно уйти.