Текст книги "Интеллектум 2 (СИ)"

Автор книги: Валерий Старский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 26 страниц)

Глава 17. Тонас Вар Толкователь

Его сознание работало как-то неправильно, фрагментарно. Качели, качели… Он вроде на мгновение приходил в себя и вновь проваливался в беспамятство. Жуткое состояние, вибро-трясущееся… Первым, про что он подумал, точнее, зацепился мыслью, стал почему-то маяк. Такой небольшой, но крепкий до незыблемости маячок. Этакая несгибаемая красноголовая былинка на границе обрыва и вздымающейся до небес воды, работающая наперекор всему своими путеводными лампами.

Ему представлялось, что вот он, то ослеплен светом и стремится вверх, а через мгновение темнота, и он опять падает в гулкую пустоту. Сколько продолжалось это скольжение, он не знал, да и счет не вел. Только вот вдруг услышал знакомый до рези в печенке голос. Будто зацепивший его крюком и вырвавший из этих крепко держащих голубелей⁠1.

– Эй, АК! Хорош катать вату! Веки подыми и на мир белый посмотри!

И он послушался и посмотрел, увидев лицо Феникса.

«Почему он такой встревоженный? И где я вообще нахожусь? Под колпаком каким-то…» – подумал Калаш и тут же все вспомнил.

Приказ командира, свой бег и преследование странного человека, а затем ловушка, укол в шею и свое неистовое, дикое желание достать выстрелом невидимого врага за спиной.

– Прости, командир, я облажался, – прохрипел через силу АК.

Глава клана вздохнул с какой-то непонятной вековой печалью в голосе, не свойственной своему возрасту, и ответил:

– Это как сказать, дружище… это как сказать... Главное, ты выжил и, похоже, добыл очень ценные для нас знания и информацию.

– Как это? – спросил Калаш, пытаясь подняться.

Крышка медкапсулы бесшумно отъехала, а Феникс нахмурился и спокойно проговорил:

– А ты посмотри на свои данные, братишка. Ты, похоже, теперь самый высокоуровневый игрок из землян.

При этом глава клана зачем-то крепко обнял соратника или придержал. И вовремя, АК задергался в его руках, как припадочный, и заорал, изогнувшись:

– Что?!. Что… это… со мной?

Когда видишь, что руки-ноги не твои, а данные, и имя тоже, и не так запаникуешь, и не так закричишь. Алексею очень не хотелось идти на крайности, однако пришлось. И не только из-за того, что это друг. У этого по понятным причинам неадеквата уровень характеристик приближался к восьми тысячам. Поэтому Алексей собрался с силами, сильно тряхнул беснующегося и со всей горечью и злостью закричал не своим голосом:

– Татаки убита! Навсегда убита! Понимаешь, ты?!

Калаша словно огрели по голове чем-то увесистым, вмиг переключив мысли. Перемещенный в чужое тело, он перестал дёргаться и вырываться и теперь сам вцепился в Алексея, требуя пояснений. Пришлось, не жалея, все подробно рассказать, вплоть до захвата Звездного Прыгуна.

Похоже, от этого Калаш даже дышать забыл.

– Мне не хочется больше жить, командир, – с болезненно-белым помертвелым лицом, прошептал АК, словно душу выдохнул.

От такого заявления Алексей в ответ даже зубами заскрипел и поднес кулак к глазам соратника, зашипев при этом, как маньяк полоумный. Да так, что все, кто находился в медбоксе Темного Сияния, не исключая сверхов, вздрогнули.

– А накося-выкуси! Жить он не хочет. Не выйдет, дружок, не получится так. Миллиарды людей! Наших братьев, сестер, отцов, матерей, как водоросли, переработали. Разве ты не чувствуешь, разве ты не видишь, что здесь кругом, по всей земле целое море мести разлито? А мы еще даже по кружке этого горького пойла не выпили.

В установившейся гробовой тишине Феникс замолчал, и в выпавшую паузу постарался успокоиться. Когда осознал, что готов говорить, уже более сдержанно продолжил:

– Я тут в инженерном замке все разобрал. Все следы, все действия до последнего мгновения. Хвала темным ясеням, у нас теперь есть такие возможности. Знаешь, я скажу так. Если бы не твои усилия и ранения, что ты нанес Арху, меня, тебя, да и многих из наших уже не было бы в живых. И это не ложь во спасение твоего душевного равновесия, нет, это, знаешь ли, друг мой, чистая правда. А если тебе недостаточно моих слов и тебя снедают сомнения, посмотри повнимательней на статы свои, и сразу все станет ясно.

– Да-а-а, – сокрушенно потянул обретший новое тело, видимо, повнимательней присмотревшись к своим характеристикам. – Что теперь делать, командир?

И все равно в глаза Фениксу он смотреть не мог, прятал взгляд.

Алексей подбодрил соратника панибратским ударом по плечу, шумно вздохнул и заявил:

– Дел у нас невпроворот. По самое горло дел этих. И первое, что предстоит – погребение Татаки. Сорок вторые решили правильным выбрать Солнце, звезду своей второй родины, для погребения.

– Тики Таки, – услышали все, кто находился в медбоксе.

***

Конечно же, новый директор СКИБ много раз слышал разного про оживление замороженных узников из Онуга Хаз. Во многое верилось, во многое нет. И вот теперь ему наконец представилась возможность увидеть это действо воочию. Хотя, имея перед глазами эту граненую глыбу льда и вмороженного в нее человека, сознание наотрез отказывалось принимать некие уже ставшие очевидными вещи.

«Ну как это может быть? Как?» – твердил про себя глава СКИБ. Как такое вообще может произойти?! Это оживление за несколько минут, и человек после десятилетий, а то и столетий нахождения во льду окажется полностью работоспособным и здоровым. Бред же, бред! Даже больше – это всеобщее помешательство.

В это время умный складской робот осторожно положил многотонный ледяной цилиндр на специальную горизонтальную площадку. Сразу же стало хорошо видно словно вырезанную лазером печать на торце этого ледяного гроба.

– Постойте! – не сдержавшись, выкрикнул директор. – Я сам!

Застопорил работу Анкинс, думая в этот момент: «Я лично хочу это сделать, поднять из ледяного плена самого Толкователя. Это как-никак история».

Глава службы быстрым шагом подошел и рассмотрел невероятно четкую печать.

Нарушитель АРА 19, дефект допуска, дефект способности

Возврат – выдан по требованию.

Законодательное право «Gradivus [Выступающий, шествующий (в бой) древнее прозвище Марса]».

– Слышал, надо просто наложить руку на печать и шестнадцать секунд продержать ее, – воодушевленно спросил директор, обернувшись и обращаясь к своим служащим.

– Так точно, господин директор, – раздалось сразу множество голосов. – Как только увидите изменения, тут же отходите.

Главный даже как-то по-человечески поднял руку и поблагодарил.

«Может, он и вовсе человек», – как-то так или примерно так подумали многие, слыша и видя это.

Анкинс совсем не боялся этого своего эксперимента, наоборот, он с радостью шел на это. Если по-честному, его давно потряхивало от возбуждения при работе порой необъяснимых технологий древних. А это и правда не только его завораживало.

Директор прижал ладонь к печати, спокойно отсчитывая про себя секунды. Ничего такого-эдакого не происходило, пальцами ощущался обычный холод, вызывающий терпимое онемение и не более того. А вот на отсчете «шестнадцать» он услышал, да и все услышали едва различимый тонкий потрескивающий звук.

Директор, как заправский поединщик, со скоростью раздраженной змеи отскочил от огранённой громады на приличное расстояние.

Раздался какой-то визжащий звук, и по ледяному цилиндру, словно молния проскочила, изгибаясь чудными символами, и еще одна, и еще. Трудно было отследить глазами все происходящее внутри гранёного цилиндра. То там, то здесь, ослепляя, вспыхивали непонятные знаки, пробегали ломаные линии. А затем и того более, над самим этим ледяным узилищем закружились какие-то бесплотные образования.

Новый директор СКИБ и не думал, что его это зрелище так захватит, зачарует, так поразит. Оказалось, информация, находившаяся в свободном доступе, о пробуждениях из ледяного плена Онуга Хаз – бледное подобие, совсем не соответствующее реальности. Неожиданно раздался резкий хлопок, заставивший присесть и затаить дыхание, показалось, что сама реальность рядом, словно простая доска треснула.

В одно мгновение граненный цилиндр разлетелся на мелкие искрящиеся кристаллики. Показалось, еще секунда и конец, эти сверкающие бриллианты, разлетающиеся шрапнелью, нашпигуют все и вся. Но нет, яркие хищные блестелки раз, два и пропали в легкой дымке, словно растворились в жарком для них воздухе.

А на ложе, где только что покоилась ледяная громада, открыв глаза, покоился человек. Здоровенный, мощный гигант с копной влажных волос и недюжинным интеллектом в глазах, он сел и осмотрелся. Голый человек по виду титан или бог-громовержец тряхнул своей седой шевелюрой, изящно отправив ее за спину и пригладив руками. Он встал, нисколько не смущаясь, еще раз осмотрелся и, запрокинув голову, разразился довольным, раскатистым смехом.

Анкинс Хар скривился, неудобное даже для себя любопытство и восхищение, как зубная боль, было и уже прошло.

– Вот интересно, и чего это нашел Тонас Вар по прозвищу Толкователь здесь смешного? – с немалой толикой язвительности и скрытой угрозой спросил директор службы.

Древний ученый арестант зыркнул исподлобья, широко улыбнулся и прогремел нисколько не хуже, а то и громче.

– А вы все тут долго еще будете любоваться на мои детородные органы или все же дадите, чем прикрыться? И как положено сводите в туалет, дадите выпить чего-нибудь горяченького, тонизирующего старому черному копателю.

Увидев удивленные донельзя лица, Толкователь продолжил:

– Да, да! И это чистая голая правда. Мы всего лишь искали следы древних технологий, артефактов, знаний, пытаясь докопаться до истины, а не спрятать неудобную для центра принятия решений информацию.

– Вот так-то, господин директор, ведь я не ошибся? – твердо сказал Тонас, буравя взглядом главу службы.

Анкинсу пришлось кивнуть, впечатлившись прозорливостью заключенного, и дослушать до конца.

– Арестанту Онуга Хаз, – продолжал греметь бывший заключенный. – Столетия проведшему в ледяном безмолвии, перво-наперво все же требуется отправить насущные потребности своего тела. А то беседа со столь «приятными людьми» из СКИБ может закончиться конфузом. Знаете ли, проверено, допрос дурно пахнувшего арестанта неприятен во всех отношениях.

Директор картинно закатил глаза и с каким-то нетерпением рявкнул своим служащим:

– Что стоим и тихо дышим? Живо обеспечить одежду, туалет и горячее питье! Жду, время пошло, – заявил директор, присев в кресло и скрестив руки на груди.

Реакция служащих на его приказ новому директору очень понравилась.

«Надо же, как быстро адаптировались. Любо-дорого посмотреть. С таким-то рвением, глядишь, и решение проблемы с мертвой точки сдвинем».

И правда, прошло совсем немного времени, всего-то минут десять, а в его сторону уже в сопровождении четырех дроидов-надзирателей вели Тонаса Вара, оскалившегося в улыбочке чрезвычайно довольного человека. Серый комбез техника, волосы расчесаны и прихвачены черной лентой.

Анкинс уселся поудобней и приготовился к долгому тяжелому разговору, во всяком случае, он так думал.

– Вот поведайте мне, Тонас, отчего вы такой довольный? Может, и я с вами поулыбаюсь, порадуюсь, – проскрежетал директор возвышающемуся над ним, как видавшая виды боевая башня, бывшему заключенному. – Неужели из-за того, что людей видите, дышите и отпили горяченького?

Великан, как одуревший от удара, помотал головой, осклабился и вновь расхохотался, совершенно не обращая внимания на стимуляцию током со стороны дроидов-надзирателей.

– Все плохо, да, директор? Вы в полной жо… ой, простите, я хотел сказать, Содружество глубоко там находится? Эй, железяки, хорош уже щипаться, а то обижусь и как дам больно по жестяной башке, – обратил внимание великан на старающихся вовсю дроидов-надзирателей.

– Это с чего вдруг ты так решил, знаменитый Толкователь? – неожиданно спокойно, даже как-то флегматично отреагировал директор СКИБ и одним движением руки осадил надзирателей.

Размороженный титан повел богатырским плечам и вмиг как-то посуровел, от подобного напряглось все окружение, а надзиратели мгновенно выхватили серьезное оружие.

Тонас хищно ухмыльнулся, но заговорил, слегка растягивая слова, подражая предыдущему монологу директора службы.

– Тут и думать не надо, – и гигант развел руками. – Такой суеты, растерянности и страха в глазах я никогда не видел в СКИБ. Дополнительно вы затребовали возврат множества хранителей, возможно, даже всех. И, наконец, главное, я получил бесчестное количество сообщений от системы. Можно, конечно, подумать, что в этом бесконечном сонме сообщений разобраться нереально, легче уничтожить. Тем более за те немногие минуты, как я опять в сети. Но я все же ученый и давно умею в сжатые сроки составлять для насущных задач нужные мне алгоритмы при работе с системой.

Видимо, древний великий ученый еще что-то хотел сказать, но его перебил директор:

– Так что Толкователь выявил такого-этакого, что позволило ему сделать такие нелицеприятные выводы для центральных миров за столь короткий срок?

Гигант коротко хекнул и с удивлением в голосе ответил:

– Вы же и сами это знаете. Содружеством утеряны корабли древних «Жнец», «Звездный Прыгун», «Гиперн» и почти вся волна экспансии, а это тысячи кораблей. Немыслимая потеря! Шутка ли, впервые в истории Содружество практически остановило добычу интеллектума. И все это невероятное из-за какой-то одной планеты класса сырье. Смешно, да? Даже не так, и все это из-за действий фактически одного человека с планеты Земля, главы клана «Зимогоры». Содружество хоть понимает, что произошло? Я не про то, что вещается официальными средствами информации, я о реальной действительности.

Директор СКИБ резко и шумно ударил ладонью по подлокотнику кресла.

– Ну, мы надеемся, что столь сведущий человек, как Тонас Вар по прозвищу Толкователь, выскажет свою точку зрения по данному вопросу. Для этого, собственно говоря, его и высвободили из ледяного забвенья.

– Конечно, – тут же рявкнул гигант. – Выскажусь. Если совсем коротко, то Содружество со всей своей дурью и тысячелетиями безнаказанности наконец-то напоролось на планетарную систему прародины древних.

На эти громогласные слова от окружающих людей никакой реакции не последовало. Тонас обвел всех присутствующих взглядом и сокрушенно покачал головой.

– О-о-о!.. Вижу, никого это не удивляет, не шокирует и даже не страшит, удивительная беспечность. Вы что, совсем ополоумели? – даже как-то растерянно выговорил Тонас.

Похоже, в СКИБ как-то все пошло не так, как планировалось, и, наверное, это ощущали и понимали все.

Конечно, странное это дело, за такие слова, сказанные в центральном офисе СКИБ, не получить на свою голову ни хулы, ни угроз, ни физической боли – нонсенс. Разве что сам директор только язвил – ну очень удивительное творилось в СКИБ.

– А почему нас это должно страшить? Суда вернем, что-то построим, и с людей Земли за все спросим. Они за все заплатят! Дорого заплатят. Нас много, у наших воинов уровни на порядок выше.

Тонас Вар отрицательно дернул головой, подкрепляя рубящим жестом руки.

– Вы слепцы, испорченные гордыней. Вы хоть поняли, подпись под печатью ледяного гроба? Вижу, что нет, так я процитирую: Законодательное право «Gradivus [Выступающий, шествующий (в бой) древнее прозвище Марса]».

Дословно это переводится как Законодательное право шествующих на бой. Градив – это прозвище Марса, бога войны древних. Понимаете, все сходится! В Солнечной системе четвертая планета – это Марс. Люди Земли – это вам не ваши высокоуровневые войны, это дети войны. И им по большому счету наплевать на все эти уровни и условности. Война у них в генах, она у них в крови. Они тысячелетия воевали между собой род на род, город на город, страна на страну, и все это без системы возрождений. Задумайтесь. Вы хоть понимаете, несчастные, с чем столкнулись? У древних еще в отсутствие системы и возрождений действовали такие невозможные для нас понятия, как самоубийство и самопожертвование. И вы, бездари, их разбудили. Что, разве никого не ошеломило, что после жатвы их осталось почти триста миллионов? Хотя после такого лучший планетный результат обычно не более десяти миллионов, и это в мирах с более плотным заселением.

Да, конечно, это в большинстве своем молодые мальчики и девочки, но это пока, молодость быстро проходит. Тем более в условиях войны. У меня почти нет сомнений, что, как и обещал Феникс в своем послании, они вскорости придут с ножами в центральные миры мстить за своих старших.

Надо признать наконец: жадность, гордыня и сокрытие достоверной информации завели-таки центральные миры в яму с кольями.

От таких слов Директор СКИБ встал с кресла.

– Про месть мне понятно, а при чем тут ножи? – хмурясь, спросил директор.

Гигант вытер своей лапищей выступившую слезу, едва сдерживаясь от смеха, и сказал:

– Тут все просто, свиней не забивают мечами, их умерщвляют ножами…

***

– Где ж ты так долго пропадал, дружок? Как взрыв «Жнеца» перенесли? – обратился Алексей к Тики Таки.

Про себя же глава клана подумал: «Как все же вовремя ты появился, мелкий! Как вовремя. Вон и Калаш уже одевается, по внешнему виду вроде как в порядке, заинтересован, вон как поглядывает на мехо. И как теперь прикажешь тебя называть, Многоликий, а он ведь может и обидеться, или нет? Нужно все же как-то тактично, лучше под беленькую поговорить с парнем за жизнь да по душам. Хотя какой теперь он парень? Смотрится мощно, само совершенство, словно древнегреческий олимпиец на античных гравюрах».

Тем временем мехо шустро переместился на плечо Феникса и, как водится, уже вполне привычно коротко и резко пробренчал, отвечая на вопрос главы клана:

– Тики Таки.

Ментальный же посыл мелкого, как всегда, вышел объёмным и, надо сказать, интересным, а у этого мехо еще и немного шокирующим.

«Создатель, танк из-под интеллектума почти пополам разорвало, но мы, как и планировалось, смогли удержаться в центре. Металлические останки резервуара почти без потерь прошли атмосферу, и мы спокойно и организовано выбрались.

Далее мной было принято решение сопровождать ценное сырье. С местом приземления или, скорей, приводнения откровенно не повезло. Глубоководный желоб Пуэрто-Рико на границе Карибского моря и Атлантического океана не лучшее место для работы. Но бросить такое сокровище на глубине восьми тысяч шестисот метров я посчитал преступным расточительством. Как-никак сто тридцать пять тонн специальной стали древних, пропитанной интеллектумом. Пока приспособились, пока подтянули до нужных кондиций имеющиеся технологии, время и ушло. Зато теперь весь Алексим в слитках по одному килограмму готов был к передаче в хранилища клана.

Да! А название Алексим, это в честь вас, создатель, принято всеобщим голосованием мехо», – вкрадчиво дополнил свой убийственный доклад Тики Таки.

Что тут поделаешь, ошарашил, конечно. Только и оставалось, что поражаться прогрессу мехо и их уже откровенной полезности клану.

– А где же остальные? Хотелось бы посмотреть на них, – спросил Алексей.

– Тики Таки, – отозвался мехо.

«Субординация, они ожидают создателя в построении».

Мехо волчком крутнулся вокруг своей оси и, быстро вращаясь, начал левитировать чуть вправо от главы клана, ближе к борту Темного Сияния.

«Вот же занимательный елочный шарик, опять что-то удумал», – подумалось Алексею.

Так и вышло, все находящиеся в медбоксе услышали и увидели происходящее за пределами яхты.

Голограмма, выведенная главным среди мехо, вызвала неподдельное восхищение, борт Сияния будто исчез вовсе, пропал напрочь. На подступах к звездолёту в воздухе висел достающий до облаков огроменный куб из мехо.

«Блин, такое зрелище неподготовленного зрителя может и заикой сделать», – подумалось Алексею, и не только ему что-то подобное пришло на ум.

***

До максимально возможной точки приближения к солнцу дошли споро. Пришлось разрабатывать целую операцию – все поголовно возжелали проводить в последний путь Арис Татаки. Как ни хотел Феникс устроить это сокровенно, близким кругом не получилось, народ не позволил. Так что планируемое интимное погребальное шествие к звезде по имени Солнце вылилось в печальную и грандиозную процессию из Звездного Прыгуна, Огненной плети и Темного сияния.

Они висели в пространстве на фоне все заполняющего огненного марева, два огромных корабля по центру, тонкая, как жало, яхта на всех открытых палубах вытянулись рядами, тихо стояли люди. Чуть дальше и ближе к звезде в космосе находился Феникс в скафандре. За его спиной, выстроившись в линии, висели мехо. Вот от Темного Сияния отделился ледяной гроб. Два самых близких к главе клана мехо медленно транспортировали его. Слезы застилали глаза, а он все смотрел и смотрел на словно бы уснувшую Арис и никак не мог решиться.

Наконец он в последний раз погладил гладкую ледяную грань и прохрипел:

– Прощай, любимая, – и он задействовал ускорение ледяной глыбы, словно и сам вслед за ней отравился в эти огненные чертоги.

1 Качели