Текст книги "Реаниматор"

Автор книги: Валерий Горшков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 24 страниц)

Глава 39

На заключительную стрелку с гонцом парижского адвоката Леонид Александрович и Руслан, сопровождаемые тремя вооруженными телохранителями и начальником службы безопасности «Полярной звезды» Лакиным, выехали спустя трое суток после ограбления храма. К запястью правой руки Флоренского-младшего был пристегнут наручниками несгораемый «дипломат», внутри которого лежала копия Тихвинской Пресвятой Богородицы.

К тому времени милиция, спецслужбы, представители духовенства северной столицы России буквально стояли на ушах. Да и весь город роптал, призывал к возмездию. Верующие пребывали в шоке. Представители радикальных группировок, быстро смекнув, призывали громить помещения и частные квартиры, где могли собираться разного толка сектанты, в том числе и сатанисты. От призывов крепкие парни в черных рубашках сразу же перешли к действиям. От пудовых кулаков бритоголовых молодчиков под горячую руку досталось всем. Кровавый сатанинский шабаш с неслыханным актом вандализма третий день подряд был главной темой местных СМИ. Бульварные газетенки соревновались в публикации самых шокирующих фотографий, сделанных в оскверненном храме. Писаками всех мастей благодатная тема обсасывалась многократно, с мазохистским удовольствием. И, как это обычно бывает, высказывались десятки версий и оценок случившегося.

Но, среди этого бурлящего информационного потока, изучаемого Флоренским все эти три дня, к его несомненному удовольствию, не нашлось ни единого упоминания о том, что происшедшая в храме трагедия – всего лишь ширма, прикрытие для похитивших ценную икону банды грабителей.

Значит, мысленно усмехаясь, думал владелец казино, имитация сатанинского шабаша удалась на все сто процентов! Руслан и бедолага Спиногрыз, все еще страдающий резями в кишечнике, постарались на славу. Озлобленные, доведенные до белого каления спецслужбы и менты теперь будут носом рыть землю в надежде найти хоть какие-нибудь концы. Легавые станут пачками хватать всех религиозных фанатиков, наркошей и прочий сброд. И при этом вселенском шухере даже глазом не поведут в сторону братвы!.. Правда, на пути к полной, гарантированной безнаказанности оставалось последнее препятствие – экспертиза уничтоженной кислотой иконы. Ее результаты пока не оглашались. Но, по словам Руслана, от политой «царской водкой» трухлявой доски практически ничего не осталось. Следовательно, шанс идентифицировать подделку и направить следствие по иному направлению выглядит ничтожным…

Одним словом, на стрелку с Жаком Гийомом в гостиницу «Прибалтийская» Леонид Александрович и Руслан, после акции заметно осунувшийся и часто бросавший под язык таблетки от сердца, ехали без страха. Правда, несколько смущало место обмена, но прихвативший кейс с хитрой аппаратурой контроля Лакин гарантировал перед началом базаров с французом однозначное обнаружение «жучков» и потайных видеокамер, ежели таковые будут в номере установлены. Но такое стремное развитие ситуации представлялось маловероятным. Зачем платить в качестве аванса двести тысяч долларов наличными, а затем сдавать похитителей мусорам или ФСБ? Абсурд. Адвокату нужна икона, а им нужны деньги. В благополучном завершении сделки заинтересованы обе стороны. А что касается настоятельного требования Гийома провести обмен доски на чемодан долларов именно в снятом им сразу по приезде в Питер номере «Прибалтийской», то здесь, как ни плюй, у француза был карт-бланш. Кто платит, тот и заказывает музыку.

Как ни старался Леонид Александрович держать себя в руках, нервное напряжение давало о себе знать. На лбу хозяина казино то и дело выступал холодный пот.

Флоренский перевел взгляд на тупо уставившегося в окно бронированного «мерседеса» сына. Тот, казалось, был безразличен ко всему. Леонид Александрович заметил, что после той ночи Руслан сильно изменился. Стал молчалив, много курил, непрерывно сосал валидол и совершенно не походил на себя прежнего – агрессивного и жестокого боевика. Словно внутри у него внезапно иссяк источник жизненной энергии. Причину такой перемены – убийство пожилого священника – Флоренский знал, но предпочитал помалкивать и не упоминать об этом в разговоре с сыном, справедливо полагая, что время – самый лучший доктор в мире. К тому же незримую черту, отделяющую человека от убийцы, Руслан перешагнул уже несколько лет назад. Убитый им старик – далеко не первая жертва. И, скорее всего, не последняя.

«А как вы хотели? Делать в современной России по-настоящему большие деньги чистыми руками, ни разу не кинув, не обманув, на крайний случай – не „зачистив концы“, просто нельзя! Потому что, в отличие от Европы, это невозможно даже теоретически!»

Ежеминутно поглядывая на Руслана, Леонид Александрович старался успокоиться, но ничего не получалось. На душе скребли кошки. Нервы звенели, как провода высоковольтной линии во время грозы. Поганое предчувствие по мере приближения к гостинице становилось все острее.

Наконец «мерс», сопровождаемый джипом с охраной, свернул налево и притормозил возле парадного входа в «Прибалтийскую». Из джипа выпрыгнули двое мордоворотов. Первый проворно подбежал к лимузину босса и открыл дверь, второй привычно вертел головой по сторонам, высматривая потенциальную опасность.

Телохранитель сразу же обратил внимание на стоявший чуть в стороне вишневый минивэн «фольксваген». Едва их кортеж остановился у входа в гостиницу, из него торопливо вышел тот самый француз, которого охранник, дежуря у офиса босса, однажды уже видел в «Полярной звезде». Мужчина бодрым шагом направился в их сторону. Телохранитель хотел уже метнуться ему наперерез, остановить до особого распоряжения хозяина, но Леонид Александрович коротким свистом заставил парня остановиться.

– Ба, какие люди и без охраны! В чем дело, дорогой? Возникли проблемы?

– Вряд ли это можно назвать проблемой, – слегка улыбнувшись, сказал детектив. – Скорее наоборот. Теперь сделка пройдет гораздо проще и быстрее.

– Да?! – удивленно приподнял брови Треф, не понимая, куда клонит посланец адвоката.

– Сегодня утром из Парижа прилетел патрон, – внезапно ошарашил его Жак, внимательно наблюдая за реакцией русского мафиози. – Месье Боярофф пожелал на данном этапе… э-э… переговоров встретиться с вами лично.

– Вот как? – слегка ошарашенно, но не настолько, чтобы вызвать у детектива какие-либо подозрения, пробормотал Леонид Александрович. Переглянулся с Русланом, который тоже вышел из машины. Тот лишь слегка дернул уголком рта. Поняв, что за ним наблюдают со стороны, Флоренский-старший умышленно неторопливо достал пачку сигарет, зажигалку, прикурил, дважды глубоко затянулся дымом и только затем спросил: – И где же господин адвокат? – Взгляд его непроизвольно скользнул по припаркованному буквально в нескольких шагах впереди вишневому «фольксвагену».

– Да, он там, – кивнул француз. – И прежде чем продолжить… наши дела, месье желает переговорить с вами с глазу на глаз. В минивэне, кроме патрона, никого нет. Это арендованная мной лично машина из агентства, обслуживающего инвалидов, – пояснил Гийом. – Я взял ее без водителя.

– Понятно, – пыхнув в сторону детектива дымом, цокнул щекой Леонид Александрович. Оглянулся, посмотрел на свою свиту. – Ждите меня здесь. И глаз с нашего французского друга не спускайте.

Сделав еще одну затяжку, Флоренский манерно разжал пальцы, бросил окурок на асфальт, раздавил его ботинком и направился к «фольксвагену»…

Адвокат сидел в инвалидной коляске у правой стороны минивэна, обращенной ко входу в «Прибалтийскую». Ноги его были закутаны теплым шерстяным пледом, и выглядел он жутковато – смахивал на внезапно ожившую мумию.

«С таким лицом долго не живут», – захлопывая за собой дверь, подумал Леонид Александрович и сел на сдвоенное мягкое сиденье напротив. «И на хера ему, без пяти минут трупу, все это надо?» – пронеслось в голове у игорного дельца. Вслух же он сказал совсем другое:

– Рад вас видеть, господин Боярофф. Как долетели?

– Ужасно. – Голос адвоката, выглядевшего измученным и больным, оказался под стать его внешнему виду – тихий, свистящий, исходивший откуда-то из глубины измученного недугом и старостью организма, он совсем не походил на тот бархатный баритон, который помнил бандит Леня. Сказав по-русски всего одно слово, Боярофф замолчал, вопросительно уставившись бесцветными глазами на своего бывшего клиента. Двенадцать лет назад за весьма средний гонорар он спас этого русского прохвоста от пожизненного заключения в комфортабельной французской тюрьме.

– Понимаю, – сочувственно вздохнул Флоренский и тут же сменил тему: – А как вы находите наш город?! Если мне память не изменяет, ваш отец был русским, родом из Санкт-Петербурга?

– Чуть лучше, чем я представлял себе, садясь в самолет в Орли, – на жутковатом, похожем на маску лице адвоката промелькнуло и исчезло некое подобие улыбки. – Но не настолько, чтобы оставаться здесь дольше, чем того потребуют наши с вами дела… Давайте перейдем непосредственно к делу, Леонид. Я в курсе того дьявольского спектакля, который разыграли ваши громилы в Троицком храме. Не скрою, он произвел сильное впечатление даже на меня…

– Я и мои компаньоны очень старались, – хмыкнув, сказал Треф. Заметив, как едва уловимо изменилось лицо старика, заверил твердо: – Все возможные источники утечки информации ликвидированы. У ФСБ нет ни малейшего шанса докопаться до истины.

– Что вы облили кислотой вместо… нее? – в тусклых глазах адвоката впервые промелькнуло нечто напоминающее любопытство. Лежащие на пледе высохшие, почти прозрачные руки дрогнули.

– Это была другая икона, – не моргнув глазом соврал Леонид Александрович. – Примерно схожая с оригиналом по времени создания, но уже изрядно испорченная и не поддающаяся реставрации. Я купил ее в монастыре под Архангельском.

– Значит, установить, что вандалами была уничтожена другая доска, теперь невозможно? – деловито осведомился Боярофф.

– Убежден, – кивнул Треф. – На трухлявую деревяшку вылили столько кислоты, что от образа практически ничего не осталось. Тихвинская Богородица исчезла навсегда. Для всех, кроме вас, месье Боярофф.

– Она… с вами? – Зрачки мумии внезапно загорелись, вспыхнули, словно последние угли догорающего костра под порывом ветра. – Я хочу ее видеть. Я хочу держать ее в руках. Прямо сейчас!

– Нет проблем, – пожал плечами Флоренский. Он достал сотовый телефон и набрал номер Руслана. Глядя в непрозрачное снаружи стекло минивэна, дождался, когда сын ответит, и коротко сказал: – Принеси мне чемоданчик, будь добр.

А потом они с парализованным старым французом долгих полминуты наблюдали, как Руслан с помощью ключа освобождается от пристегнутого к запястью сверкающего «браслета», как неторопливо направляется к машине, как открывает боковую дверь салона, как молча протягивает Флоренскому обтянутый черной кожей тяжелый чемоданчик, как снова закрывает дверь и возвращается к «мерседесу», где топчутся два амбала в расстегнутых кожаных куртках и мужчина лет пятидесяти в длинном кожаном плаще.

Леонид Александрович положил «дипломат» на колени, набрал комбинации цифр на каждом из замков, откинул крышку и нежно, как младенца, извлек из бархатного нутра икону. Копию, написанную на дубовой доске таежным самоучкой Прохором Варежкиным.

– Вот она, родимая, – благоговейным шепотом произнес Флоренский и искоса, из-под бровей, взглянул на встрепенувшегося, протянувшего к иконе свои мелко дрожащие руки коллекционера-фанатика, одной ногой уже давно стоящего в могиле. – Знаете, мне до сих пор не верится, что этот кусок дерева с потрескавшимися красками стоит два с половиной миллиона долларов…

«Увидеть Париж и умереть» – хозяин «Полярной звезды» почему-то не к месту вдруг вспомнил название одного отечественного фильма и непроизвольно осклабился. «Какой затюканный совком мудак мог придумать такое дебильное название? Плебеи, голытьба, быдло! При чем здесь Париж? Имея кучу денег и ум, прекрасно можно жить даже здесь, в России. И особенно приятно кидать вот таких пришибленных терпил, вроде этого до конца дней прикованного к коляске скелета… Чума болотная! Ишь ты, как тебя зацепило, аж пасть приоткрыл. Того и гляди, слюнки с губы закапают…»

– Мне кажется, вы кое-что забыли, уважаемый месье, – не скрывая превосходства над этим жалким инвалидом, ласково напомнил Леонид Александрович. – Как насчет оставшейся суммы? Прежде чем навсегда расстаться с этой драгоценнейшей реликвией, я хотел бы, знаете ли, получить обещанные восемьсот тысяч долларов…

Глаза старика остекленели. Долгие три секунды адвокат пристально смотрел на лыбящегося, крайне довольного собой русского мафиози. Бывшего рядового бандюгана, щенка с грязным пузом, которому он, великий Дидье Боярофф, великодушно помог вырваться из железных лап закона и стать тем, кем он стал сейчас! Сколько в нем сейчас надменности, демонстративного превосходства! А ведь он помнит его отощавшим, обритым наголо юнцом в мятом спортивном костюме, с провалившимися от недосыпания и страха затравленно бегающими глазами. Леня мог запросто схлопотать пожизненное заключение за убийство араба. Но его оправдали подчистую. Зря, наверное…

– Вы меня слышите? – видя, что со стариком творится нечто странное, и мгновенно сменив тон, осторожно спросил Треф. – Я сказал, неплохо бы вначале увидеть деньги…

– Я не глухой, господин Флоренский. Вот, возьмите. По нему вы без проблем получите наличные в любом банке к западу от польско-германской границы…

Вытянувшаяся было вперед, к чемоданчику, скрюченная артритом правая рука адвоката нехотя скользнула под клетчатый шерстяной плед и достала банковский чек, который немедленно был схвачен пухлыми пальцами Трефа.

– А теперь… дайте ее мне! – прошептала мумия.

– Вы, по-моему, забыли, что мы с Жаком вели разговор о наличных, – опытным взглядом изучив чек и убедившись, что он самый настоящий, отчеканил Леонид Александрович.

– К сожалению, я не знал, что ваши банки так сильно отличаются от банков в цивилизованных странах, – прошипел Боярофф, не сводя глаз с вожделенной иконы. – Наши попытки получить с европейского счета нужную сумму наличными свелись к очень похожей на допрос в полицейском участке беседе со службой безопасности! Мы побывали в трех солидных на вид банках и везде встретили отказ… Удивляюсь, как Гийому удалось в прошлый раз выдавить из этих идиотов хотя бы те двести тысяч. При такой организации финансовой системы вести бизнес невозможно… Простите, но я просто не мог везти сюда из Парижа кейс, набитый наличными!

– Невозможно только спать на потолке – одеяло падает! – хмыкнул хозяин казино, торопливо пряча чек во внутренний карман пиджака. – Мы, как видите, приспособились… Так уж и быть, в память об услуге, которую вы мне когда-то оказали, я войду в ваше положение и приму чек, хотя его обналичивание будет стоить мне солидных комиссионных. Возьмите вашу реликвию, месье Боярофф. Итак, сделку считаем завершенной?..

– Стойте! – что-то похожее на кошачью лапу с силой впилось в рукав пальто Флоренского.

Разве эта сушеная мумия может так громко кричать? И откуда у нее столько силы?

Леонид Александрович быстро глянул через тонированное стекло. Перед входом в «Прибалтийскую», в нескольких шагах от его кортежа и топчущихся возле него шестерых мужчин, остановился шикарный двухэтажный автобус, из которого шумной толпой высыпали иностранные туристы.

Похоже, истошный вопль старика снаружи никем не был услышан. «Ч-черт, неужели влип? Неужели этот мухомор сумел за две секунды отличить копию от оригинала? Этого еще не хватало. Но не отдавать же ему обратно чек. Надо срочно что-то делать!..»

– В чем дело?! – не без усилий сбросив с себя корявую клешню с деланым недоумением спросил Леонид Александрович.

– Это… это не Тихвинская икона! – хлопая дряблыми губами и тупо вращая вылезшими из орбит зенками, взвизгнул Боярофф. – Это жалкая подделка! – Адвокат смотрел на доску с таким ужасом, словно у него на коленях лежала ядовитая болотная гадюка.

– Неужели? – тихо прохрипел Треф и, подавшись вперед, схватил адвоката за грудки. Рывком дернул, едва не выдернув податливое невесомое тело старика из инвалидной коляски. Лица коллекционера и бывшего бандита находились так близко друг от друга, что дыхание Флоренского касалось лица обманутого терпилы. – Вам почудилось, уважаемый. Икона подлинная. Убив двух ментов и священника, ее три дня назад похитили из Троицкого храма мои люди. Она висела за бронированным стеклом, под сигнализацией. Неужели вы думаете, что наши попы решили сшельмовать и вместо драгоценного оригинала подсунуть прихожанам туфту?! Видимо, у вас, месье, просто плохо со зрением. Старость, знаете ли…

– Я неоднократно бывал на вилле у графа Гаева, в Марселе, и не раз держал образ в руках! Здесь, с обратной стороны доски, должна быть старая царапина! Ее нет! – еще громче крикнул адвокат.

– Послушайте, месье Боярофф, – с угрозой в голосе прорычал Флоренский, одной рукой удерживая старика в кресле, а другой берясь за дверную ручку минивэна. – Я не эксперт по иконам. Я коммерсант. И устанавливать подлинность иконы – ваша, а не моя головная боль. Я даже больше скажу. Мне совершенно плевать, копия это или подлинник. Наша договоренность с вами предусматривала похищение доски из Троицкого храма! И если наши многомудрые и дальновидные попы действительно решили блефануть по-крупному и выдать копию за оригинал, то знать об этом не мог ни я, ни вы! Я полностью выполнил взятые на себя обязательства! Какие могут быть претензии?!

– Вы… вы мошенник! – Боярофф чуть не плакал. Лицо его, и без того далекое от привлекательности, перекосило судорогой, все тело тряслось, словно в эпилептическом припадке. Адвокат снова вцепился руками в пальто русского мафиози и торопливо зашептал: – Верните мой чек! Или, клянусь Господом, вы очень скоро сильно пожалеете о том, что поступили со мной, человеком, однажды спасшим вам жизнь, так жестоко!!

– А вот пугать меня не советую, – выплюнул в лицо старику начавший терять терпение Флоренский. Единственным его желанием было как можно скорее покинуть этот проклятый «фольксваген», сесть в свой уютный лимузин и рвануть куда подальше. Однако Леонид Александрович отдавал себе отчет, что доведенный до крайности коллекционер в ярости может наломать дров. Например, капнуть в ФСБ. Флоренский снова стряхнул с себя слабосильные клешни адвоката и рявкнул:

– Кто ты такой, чтобы угрожать мне на моей территории?! Ты, майонез провансальский, хотя бы знаешь, кто я в Петербурге?! Я здесь хозяин! А ты – говно!

– Я подозревал, что вы – нечестный человек, – не унимался Боярофф. По его впалым щекам уже вовсю текли слезы. – Все русские, которых я знал, – преступники, воры и убийцы. И прежде чем выписать вам чек, я предпринял соответствующие меры! Без моего участия вы никогда не получите этих денег!

– Ты врешь, гнида лягушачья, – осклабился Треф. – Иначе чего тебе так волноваться?

– Вы еще пожалеете! – исступленно, как религиозный фанатик в приступе экстаза, шептал адвокат. – Эти деньги встанут вам поперек горла!

Флоренский знал, старик не угомонится. Он из другого теста. Такие, как Боярофф, даже находясь на волосок от смерти, никогда не признают своего поражения, не подожмут хвост. Наоборот, пока этот немощный, но весьма богатый инвалид жив, он предпримет все возможное, чтобы отомстить. На полную катушку.

Но только пока жив…

Решение, простое как дважды два пришло к Флоренскому внезапно. Однако, для того чтобы собраться с духом, ему нужен был формальный повод, последний толчок. Поэтому Леня Треф ухватил адвоката за угловатый подбородок и глухо выдавил:

– Скажешь еще хоть слово – и тебе конец!.. Ну чего ты вдруг замолчал, жабоед долбаный?! Язык проглотил?!

Леонид Александрович ожидал любого ответа. Но к тому, что случилось в следующую секунду, хозяин «Полярной звезды» готов не был!

Схватив мощную кисть Флоренского тощими руками, сидячая мумия, прилетевшая с берегов Сены на берега Невы, внезапно дернула головой, извернулась и впилась вставными зубами ему в пальцы. Да так сильно, что Флоренский буквально взревел белугой. Дальнейшее произошло само собой. Не в силах выдернуть пальцы из намертво сомкнувшихся, как у бультерьера, челюстей адвоката, Треф свободной правой рукой схватил его за горло и, без труда сцепив пальцы на тонкой шее, резко, с поворотом кисти против часовой стрелки, рванул, одновременно нанося удар локтем в висок.

Адвокат умер мгновенно. Шейные позвонки дряхлого старика переломились на удивление легко, как попавший в мясорубку хребет сушеной воблы. Челюсти сразу разжались. Голова свесилась набок. На грудь стекла тягучая слюна.

Леонид Александрович, играя желваками и шипя от боли, посмотрел на оставленные фарфоровыми зубами мертвеца глубокие отметины на трех пальцах левой руки. Рука онемела, пальцы не гнулись. Болезненные раны прямо на глазах наливались кровью. Секунду спустя она струйкой побежала вниз, оставляя липкие кляксы на резиновом коврике автомобиля.

Флоренский снова посмотрел на труп. Точнее – на прикрытые пледом колени адвоката. Повинуясь интуиции, схватил за край и рывком сорвал тонкую шерстяную ткань. На коврик, скатившись с колен мертвеца, с глухим стуком упал пейджер. Или что-то, очень похожее на пейджер. Что за чертовщина… Зачем это Бояроффу понадобилось?! Неужели для оповещения подельников? А что, если угрозы насчет скорого возмездия реальны и старик прилетел в Питер не один, а с нанятой охраной?! От свихнувшегося на краденых старинных иконах миллионера можно ожидать любого сюрприза…

Флоренский бросил быстрый взгляд через стекло и обомлел! Еще полминуты назад спокойно покуривавшего под присмотром пяти амбалов частного детектива Гийома словно след простыл!

Здоровой рукой Леонид Александрович быстро выхватил мобильник и набрал номер сына.

– Алло, – флегматично отозвался Руслан.

– Где француз?! – взревел Флоренский, отчаянно матерясь. – Я же сказал – смотреть за ним в оба!

– Так… вроде здесь был. Только что! – наконец-то в голосе драгоценного отпрыска послышались нотки возбуждения. Он торопливо огляделся и, не обнаружив нигде Жака, в отчаянии сплюнул под ноги. – Смылся куда-то! Ну, падла… Что там у тебя, па?

– Лакина за руль минивэна, быс-стро! – брызгая слюной, заорал в трубку Леонид Александрович. – Сопровождаете нас спереди и сзади до прибрежного пустыря! Волыны наготове! Мобильник держать включенным! Если менты – сворачиваем и гоним в объезд! Все вопросы – потом!

– Понял, – коротко откликнулся Руслан и принялся торопливо отдавать распоряжения. Телохранители прыгнули в «мерс» и джип. Начальник службы безопасности казино Лакин не спеша прошел несколько шагов, отделявших его от «фольксвагена», с невозмутимым видом открыл дверцу и как у себя дома расположился в кабине минивэна. Обернувшись, профессиональным цепким взглядом окинул труп дряхлого старика со сломанной шеей, сразу заметил отсутствие в замке зажигания ключа и, кивнув взвинченному до предела шефу, без лишних разговоров принялся со знанием дела курочить рулевую колонку, отламывая крепкими пальцами листы пластика и добираясь до проводов.

– Давай, Боря, надо рвать когти! – подгонял Лакина суетливо озиравшийся по сторонам Леонид Александрович, готовый ко всему – начиная от налета ОМОНа и заканчивая выпущенной минивэну из проезжающей мимо машины автоматной очередью. Начальник СБ «Полярной звезды» был не в курсе операции по похищению иконы, и поэтому Флоренский не стал углубляться в детали. – Ну, что там такое?!

– Сейчас, сейчас… – торопливо перебирая пальцами вырванные из колонки проводки, бормотал тот. – Кажется, понял, что к чему. Еще десять секунд, шеф, и поедем. Кстати, нам куда?

– Нужно срочно избавиться от трупа! – поставил задачу Флоренский. – Едем на приморский пустырь, тот, где в прошлом году нашли тела братков Пузыря с перерезанными глотками… Там мудака этого в мусоре и закопаем… После нужно утопить тачку. Место подходящее я знаю. Семь километров по Выборгскому шоссе, там поворот к карьеру. Берега крутые, сразу глубина. Пока в следующем году кто-то из купающихся башку об крышу не свернет, хера с два обнаружат…

Хозяин игорного дома торопливо спрятал копию иконы обратно в кейс, закрыл замки, скользнул взглядом по взявшим их тачку в «коробочку» «мерседесу» и джипу. Внимательно, придирчиво посмотрел на главный вход в «Прибалтийскую», на мельтешение людей в ярко освещенном холле, беспокойно оглядел открытое пространство возле гостиницы. Ничего подозрительного в глаза не бросалось. Может, обойдется? А для чего тогда Бояроффу пейджер?! Вот падла… А этот французик, мент бывший, хорош гусь! Вокруг него пять лбов с волынами, а он сигнал тревоги от босса получил и тут же словно сквозь землю провалился! Профи тот еще, а ведь сразу и не скажешь… Самурай картавый, мать его! Вот от кого теперь стоит ждать подлянки в первую очередь!

Когда, пару раз чихнув, гулко затарахтел дизель минивэна, Леонид Александрович невольно вздрогнул. Нервы ни к черту не годились…

– Готово, босс! – отрапортовал Лакин, оглянувшись через плечо. С его лба текли струйки пота.

– Спасибо, Боря, – взяв с сиденья мобильник, вымученно сказал Флоренский и на всякий случай повторил маршрут: – Как договаривались, жми на пустырь, сынок.

…В «Полярную звезду» кортеж хозяина вернулся спустя два с половиной часа. Первое, что сделал Леонид Александрович, когда пересек порог своего офиса, это достал из бара бутылку лимонной водки и в один присест выпил из горла граммов двести – легко, словно воду. Отдышавшись, заел кусочком шоколада с миндалем, подхватил бутылку и, покачиваясь от усталости, подошел к столу. Рухнул в мягко принявшее его грузнеющее тело кресло, достал из кармана пиджака полученный от покойника банковский чек «Лионского кредита», расправил и положил перед собой. В графе «сумма» раз пять подряд прочитал: «восемьсот тысяч долларов США». Подняв вверх, с обеих сторон просветил ее падающим из окна светом и не нашел ни малейшего изъяна.

– Может, не все так плохо, – пробормотал Леонид Александрович, встретившись взглядом с Русланом. – От улик избавились. Свидетелей нет. Бог не выдаст – свинья не съест! А?..

– Бог? – мрачно усмехнулся наследник. – Скорее уж дьявол…

– А мне по хую, лишь бы раздача в масть, – чуть слышно пробормотал владелец ночного клуба, жадно сгреб со стола широкой лапой ополовиненную бутылку водяры и, закинув голову, снова приложился к горлышку, на сей раз опустошив пузырь почти на три четверти. Поморщился, шумно выдохнул, громко икнул. Повинуясь жесту Руслана, протянул ему бутылку и, поколебавшись, взялся за телефон.