Текст книги "Кладбище кукол"

Автор книги: Валерий Роньшин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 10 страниц)

Глава XXIV
УДАР СУДЬБЫ

Но вошла не Алиса Моллард, а… майор Гвоздь.

– Сеньк ю вери мач [9]

[Закрыть], Джордж, – тоже по-английски сказал он.

– Товарищ майор?! – вытаращился на него Кипятков.

– Он самый, – подкрутил Гвоздь правый ус.

– Но вы же в Нижнем Тагиле!

– Как видишь, уже нет.

– А как вы нас нашли?! – обалдевал капитан.

– Задавать подобные вопросы матерому фээсбэшнику?! – с напускным негодованием рявкнул Гвоздь. – Стыдись, Жора!

– Виноват! – смешался Кипятков.

– Да шучу я, шучу, – усмехнулся Гвоздь. – У меня в мобильнике – не только определитель номера, но еще и определитель местоположения собеседника. А что касается моего быстрого приезда, то я с тобой в последний раз уже из самолета разговаривал. Уразумел?

– Так точно! – козырнул капитан и поинтересовался: – Товарищ майор, а где товарищ адмирал?

– Я его в Москву отправил. На Лубянку. В секретный архив ФСБ. Пусть там в документах пороется. Может, что и нароет о подлодке «U-126».

– А могилу Вальтера вы в Тагиле нашли?

– Нашли. Как и следовало ожидать, она оказалась пустой.

– Петр Трофимыч! – донесся радостный клич из коридора. В прихожую вбежал Тюхин-Матюхин.

– Сева! – тоже радостно закричал Гвоздь. – Сколько лет – сколько зим!

Они обнялись, похлопывая друг друга по спинам.

Потом капитан доложил майору обстановку.

– Вот так номер, чтоб я помер! – задымил сигаретой Гвоздь. – Выходит, Алиса сейчас сюда заявится?

– Так точно!

Тут же затрезвонил дверной звонок.

– О черте речь – и он навстречь, – сказал Гвоздь, распахивая дверь.

На пороге стояла Юлька Рыжикова. Точнее, Алиса Моллард в Юлькином теле. Увидев майора, капитана и детектива, она сразу заподозрила неладное.

– Ой, извините, дяденьки, – прикинулась ведьма дурочкой. – Я, кажется, не туда попала.

– Туда, Алиса, туда, – выпустив из ноздрей дым колечком, промолвил Гвоздь. – Мы как раз тебя и поджидаем.

Ведьма хотела было дать задний ход (как сказали бы на флоте), но Кипятков цепко ухватил ее за руку.

– Минуточку, гражданка Моллард. Вы арестованы.

– Отпустите сейчас же! – заверещала ведьма. – Меня мамочка ждет!.. А-а-а-а-а!.. Спасите! Помогите! Убивают!..

– Алиса, перестаньте валять дурочку, – поморщился майор. – Игра проиграна.

Вопли тотчас прекратились.

– Это еще почему? – уже нормальным голосом спросила Моллард.

– Ваши сообщники во всем признались, – вступил в разговор Тюхин-Матюхин.

– Предатели, – заскрежетала зубами ведьма.

– Советую и вам признаться.

– А это видел?! – Алиса показала детективу фигу. – Не дождетесь.

Между тем в столовой девчонки держали на мушке Брюховицкого и Соню Пардон. Тюхин-Матюхин, уходя, отдал Пыжикову свой пистолет.

Рыжикова вслушивалась в голоса, доносящиеся из прихожей.

– По-моему, это мой голос…

Чижикова тоже прислушалась:

– Ага, Рыжик, твой…

В этот момент ведьма устами Рыжиковой выдала такую порцию отборной брани, что девчонки в лице Пыжикова покраснели, как помидор.

– Вам никогда его не найти! Никогда!.. – уже во все горло орала Алиса Моллард, по-видимому, имея в виду Вальтера. – Скоро он вам всем покажет кузькину мать!..

– Кому это – всем? – кричал в ответ Кипятков.

– Да вам, людишкам придурошным!..

– Ну-ка, Алиса, перестаньте хамить, – осаживал ведьму майор Гвоздь. – Вы не у себя в Англии…

– Да пошел ты, мент поганый!..

Вслед за этими словами из прихожей неожиданно донеслось кваканье: ква-а-а… ква-а-а… ква-а-а…

– Лови-лови! – закричал Тюхин-Матюхин.

– Где-где?.. – закричал Кипятков.

– Вон, вон полетела!.. – закричал Гвоздь.

Чижикова-с-Рыжиковой слушали эти странные возгласы, разинув от удивления рот Пыжикова.

– Кто это там квакает? – подумала Чижикова.

– И летает… – успела подумать в ответ Рыжикова, и вдруг перед глазами у нее все закружилось и закувыркалось. А потом – бац! – наступил полнейший мрак. …Очнулась Юлька оттого, что кто-то похлопывал ее по щекам. Она открыла глаза.

– Ну как ты, Рыжик? – спросил у нее какой-то мальчишка.

В тот же миг Юлька поняла, что это Боря Пыжиков. Она быстро взглянула на свои руки-ноги. Это были именно ее, Рыжиковой, руки и ноги! Юлька находилась в собственном теле.

– Значит, я – снова я, – пролепетала она, боясь поверить своему счастью.

– Так точно! – подтвердил капитан Кипятков.

Рыжикова обвела взглядом столовую. Каликадзаров уже не было (их отправили в следственный изолятор), а также не было ведьмы и… детектива. Юлькино любящее сердце сразу почуяло беду.

– А где Тюхин-Матюхин? – с тревогой спросила Рыжикова.

Все как один потупили взоры.

– Где Сева? – с еще большей тревогой сказала Юлька. – Что вы молчите?..

– Видишь ли, Юля… – откашлявшись, начал Кипятков.

– С ним что-то случилось, да?.. – перебила его Рыжикова и посмотрела на майора Гвоздя. – Петр Трофимыч, что с ним?

– Он погиб, – коротко ответил Гвоздь.

– Как – погиб?!

– Как настоящий герой… Жора, расскажи.

– Слушаюсь, товарищ майор!

И Кипятков рассказал:

– Ведьма, поняв, что ее дела плохи, решила убежать. Вернее, улететь. Сбросив Юлькино тело, она превратилась в летающую лягушку. Но, вылетев за дверь и взмыв в небо, она наткнулась на провода высоковольтной линии, замкнула их и тут же сгорела дотла. Ветер, подхватив пепел, кинул его в открытое боковое окошко грузовика, несшегося по дороге. Прямо в глаза водителю. В это время дорогу переходили две девчушки лет пяти. Огромная машина неслась прямо на них, а водитель ничего не видел из-за пепла, засорившего глаза; девушки тоже ничего не видели, весело щебеча друг с другом. Зато Тюхин-Матюхин все отлично видел. Мгновенно оценив ситуацию, детектив в два прыжка подскочил к малявкам, схватил их за шкирки и отбросил на обочину. А сам отскочить не успел…

Такие дела, – печально закончил капитан. – Алисе-то что – она через сто лет снова из пепла возродится. А Тюхин-Матюхин… эх!.. – горестно махнул рукой Кипятков.

– Не может быть… – шептала Рыжикова. – Не может быть…

Перед ее мысленным взором стоял улыбающийся Тюхин-Матюхин, аппетитно хрумкая морковкой. Юлькины глаза наполнились слезами. Для Рыжиковой это был первый в ее жизни удар судьбы.

– Сева что-нибудь успел сказать перед смертью? – тихо спросила она.

– Да, успел, – ответила Чижикова.

– А что?

– Он сказал, что ты, Рыжик, ему очень нравишься. И просил передать тебе прощальный привет.

Тут уж Юлька не выдержала и зарыдала в два ручья. Да и у остальных глаза были на мокром месте. Ну, кроме майора Гвоздя, разумеется. Он переживал гибель давнего друга по-своему, куря одну сигарету за другой и ловкими щелчками посылая окурки в трехлитровую банку, где недавно хранилось варенье из пауков.

Вдоволь нагоревавшись, все вернулись к прерванному расследованию.

– Как говорится: нет худа без добра, – ободрил соратников майор. – Я имею в виду смерть Алисы Моллард. Теперь она на сто лет выбыла из игры. Нам остается найти Вальтера.

– Где его искать-то?! – закипятился Кипятков. – Каликадзары не знают. Алиса уже не скажет…

– Не кипятись, Жора. Я знаю – где!

– Вы знаете?!

– Так точно!

– И где? – спросила зареванная Рыжикова.

– В ее подсознании, – кивнул Гвоздь на Пыжикова, в котором на пару с Борей теперь осталась одна лишь Чижикова.

Никто ничего не понял. И майор пустился в пространные объяснения:

– Подсознание, или, как его еще называют, – внутренний мир, нельзя переместить в другое тело. Оно неразрывно связано со своим родным телом, в отличие от сознания. И если Алиса Моллард была в твоем теле, – указал Гвоздь на Рыжикову, – и, соответственно, в твоем внутреннем мире, значит, Вальтер сейчас находится в твоем теле, – указал Гвоздь на Пыжикова, подразумевая Чижикову, – и, соответственно, в твоем внутреннем мире. Поэтому «Полтергейсты» его и потеряли. Уразумели, девчата?

– Уразуметь-то уразумели, – сказала Чижикова. – А толку-то? Все равно его надо искать.

– Не надо. Я могу погрузить тебя в твой внутренний мир.

– Как это?

– С помощью трансмедитационной музыки.

– Никогда о такой музыке не слышала, – пожала Чижикова плечами Пыжикова.

– И я, – пожала своими плечами Рыжикова.

– И я, – козырнул Кипятков.

– Естественно, орлы, – подкрутил майор левый ус. – Я ее только вчера сочинил.

– Вы и музыку сочиняете, товарищ майор, – не удержался от восхищенной реплики капитан.

– А ты думал, Жора, – подмигнул ему Гвоздь. – У меня две сонаты, три кантаты и четыре рок-оперетты.

– Я фигею, – сказала Чижикова.

А Кипятков предложил:

– Товарищ майор, а давайте в Юлин внутренний мир отряд спецназа погрузим. Пусть они с Вальтером разберутся.

– К сожалению, во внутренний мир Юли может погрузиться одна лишь Юля.

– И что я там должна сделать? – спросила Чижикова.

– Задача у тебя простая. Найти Вальтера и нейтрализовать его.

– Убить, что ли?

– Нет, убить эту тварь невозможно. Она же не из плоти и крови. Ее можно только крестом шандарахнуть.

– Каким крестом?

– Вот этим. – Гвоздь достал из своей дорожной сумки православный крест с прорезиненной ручкой и с гордостью объявил: – Мое последнее изобретение – электрический крест!.. Вырубает любую инфернальную нечисть как минимум лет на триста. Держи, Юль.

Чижикова осторожненько взяла крест. И невольно представила, как она один на один сражается с выходцем из ада.

А Гвоздь с пафосом произнес:

– Я не люблю громких слов, Юля, но от твоей победы зависит будущее всего человечества…

– Неужели все так серьезно, товарищ майор?

– Более чем, Жора. У меня ведь тоже, как и у Налимова, чутье имеется – только не морское, а сухопутное. Оно мне подсказывает, что Вальтер готовит гадость во всемирном масштабе.

– А мне мое чутье ничего не подсказывает, – простодушно сказала Рыжикова.

Гвоздь усмехнулся.

– У тебя его просто нет. Чутье – оно такое: либо есть, либо нет… – Майор снова взглянул на Чижикову. – Слушай внимательно, Юля, и запоминай. Выход из внутреннего мира там же, где и вход. Если ты вырубишь Вальтера – вернешься живой и невредимой и в свое тело. А если не вырубишь…

– Я его вырублю! – решительно тряхнула Чижикова головой Пыжикова.

– И имей в виду, дочка: обычно такая тварь, как Вальтер, захватив чужой внутренний мир, населяет его фантомами. Самые опасные из них – фантомы-оборотни. Увидишь фантома-оборотня, сразу уничтожай его.

– Чем уничтожать? Крестом?

– Нет, огнем. Я дам тебе огнемет.

– А как отличить фантома-оборотня от фантома-необоротня?

– Элементарно. Окликни его, и если он обернется – значит, оборотень. Уразумела?

– Так точно! – лихо козырнула Юлька. Она старалась держаться молодцом, хотя в душе отчаянно трусила.

Однако майора Гвоздя не проведешь. У него глаз – алмаз.

– Боишься? – остро глянул он на Пыжикова.

– Ни капельки, – соврала Чижикова.

– А если без понтов?

– Ну… есть немного, – призналась Юлька.

Гвоздь протянул ей какой-то белый камешек.

– На вот, лизни.

– А что это?

– Авантюрин. Он смелости прибавляет.

Чижикова лизнула. Авантрюрин оказался сладким, как сахар.

– Прибавилось смелости? – спросил майор.

Юлька вслушалась в себя.

– Да вроде прибавилось. Можно еще лизнуть?

– Хорошего понемногу. А то чересчур смелая станешь. Что тоже плохо. Когда много смелости – она переходит в безрассудство. А тебе рассудок во внутреннем мире ох как понадобится. Там все самой решать придется. Помощи ждать неоткуда. Поэтому будь начеку.

– Буду, – пообещала Юлька.

– Тогда вперед!.. Дай руку.

Чижикова протянула майору руку, думая, что Гвоздь хочет пожать ее на прощание. Но майор, вытащив фломастер, нарисовал на ладони Пыжикова крестик.

– Вот тебе еще один крест. Он отпугивает как фантомов-оборотней, так и фантомов-необортней… А теперь приготовься – начинаем погружение…

Услыхав последние слова майора, Рыжикова опять залилась слезами. Не успела она потерять любимого детектива – как уже приходилось терять любимую подругу.

– Отставить слезы! – приказал Гвоздь.

Юлькины слезы тут же высохли.

Майор достал из сумки старенький магнитофончик и включил его. Из динамика полилась странная, ни на что не похожая мелодия.

– Держи хвост морковкой, – напутствовал Гвоздь Чижикову.

– Удачи тебе, Юлюша, – козырнул Кипятков.

– Счастливо, Чижик, – шмыгнула носом Рыжикова.

– Пока-пока, – ответила им всем Юлька, добавив с напускной веселостью: – Я отправляюсь в дальний путь, но сердце с вами остается.

– Закрой глаза, Юля, – попросил Гвоздь.

Чижикова закрыла. Майор простер над ее головой руки.

– Ты погружаешься в свой внутренний мир… погружа-а-ешься… погружа-а-а-ешься… погружа-а-а-а-ешься…

И Юлька погрузилась.

Глава XXV
ВНУТРЕННИЙ МИР ЮЛЬКИ ЧИЖИКОВОЙ

Чижикова пришла в себя. То есть в свой внутренний мир. И увидела, что он ничем не отличается от внешнего мира. Здесь даже Эрмитаж был. Юлька как раз рядом с ним и стояла, на Дворцовой площади.

В общем, на первый взгляд все было как обычно. Но это только на первый… Взглянув на Александрийскую колонну, Чижикова заметила, что колонна отбрасывает… три тени. И у самой Юльки тоже оказалось три тени. Чижикова подняла голову, да так и ахнула. На синем, без единого облачка небе ярко сияли три солнца.

«Я офигеваю», – подумала про себя Чижикова. Но долго ей офигевать не пришлось. На ее плечо легла чья-то рука.

– Приветик, Чижик-Пыжик, – раздался знакомый голос.

Юлька обернулась. Позади нее стоял… Тоха. Выглядел он как мертвец, пролежавший в могиле с полмесяца.

Чижикова ка-а-к завопит, да ка-а-к припустит со всех ног.

Юлька бежала, ничего не видя перед собой от страха. А когда увидела, то поняла, что прибежала на кладбище. Ее окружали надгробные памятники. На самом ближайшем из них было написано:

Спи сладко, наша Шоколадка.

«Шоколадкой» называли Юльку родители. Она посмотрела на фото умершей, и у нее екнуло сердце. Это была ее фотография. Подобного сюрприза Чижикова, прямо скажем, не ожидала.

А дальше началось ТАКО-О-Е, что не каждому следует и читать. Поэтому, детишки, если у вас слабые нервишки, лучше пропустите эту главу.

Земля зашевелилась, памятник повалился, а из могилы показалась… кукольная ручка. Потом еще одна… еще… И вот уже из земли полезли куклы с изъеденными червями кукольными личиками.

Юлька опять ка-а-к завопит, да ка-а-к припустит. А куклы, все сплошь в белых саванах, кинулись за ней в погоню. Со стороны казалось, будто Чижикову преследует целое полчище белых крыс.

Снова ничего не видя от охватившего ее ужаса, Юлька заскочила в какой-то дом и, оглядевшись, поняла, что попала в ночной клуб «Веселый могильщик». Посетители с синими лицами танцевали. Соня Пардон замогильным голосом пела:

 
Сон и смерть…
А может быть, одно и то же?
Спящие и мертвые похожи…
 

– Потанцуем, красотка? – пригласили Чижикову.

Юлька не в силах была вымолвить в ответ ни слова. Потому что на танец ее пригласил… скелет.

Он закружил Юльку по танцплощадке.

– Не узнаешь меня, цыпка? – проклацал скелет челюстями.

Преодолев страх, Чижикова глянула скелету прямо в пустые глазницы.

– По-моему, вы официант этого клуба, – дрожа, как осенний листок, пролепетала она.

– Смотри-ка, угадала. А вот тебе еще одна загадочка: почему в этом «ночнике» все, кроме тебя, мертвые?

– Н-не знаю.

– Да потому что я их всех отравил фирменным коктейлем «Большой мертвец», – захихикал скелет. – А тебя, красотка, я для разнообразия задушу… – К горлу Чижиковой потянулись костлявые руки.

Оттолкнув скелет, Юлька бросилась к дверям. Но не к тем, в которые она вбежала (и где ее поджидали крысы… ой… то есть куклы), а к другим, в которые она выходила в прошлый раз.

– Только не оборачивайся, детка, – закричала ей со сцены Соня Пардон, – а то умрешь! Ха-ха-ха…

Чижикова уже бежала по длинному-предлинному коридору. Бежала… бежала… и прибежала… в крематорий.

– Здрасте, давно не виделись, – с ухмылкой сказал ей кочегар Угольков и, схватив Юльку, куда-то поволок.

– Куда вы меня тащите? – упиралась Чижикова.

– К печке, – отвечал Угольков. – Я должен тебя сжечь!

Юлька, изловчившись, цапнула кочегара зубами за палец.

– А-а! – взвыл Угольков.

Чижикова вырвалась из его рук, выскочила из крематория и заскочила в какое-то кафе. Упала там на стул, тяжело дыша от страха и бега.

– Пожалуйста, что-нибудь попить, – попросила она подошедшую официантку.

Но это была уже не официантка. Это был столяр Похмелкин. Как всегда, с похмелья.

– Я пришел снять с тебя мерку, – помахивал он метровой линейкой.

– Какую мерку? – не поняла Юлька.

– Для гроба. Ведь ты сейчас умрешь. – И Похмелкин занес над ней линейку, которая превратилась в окровавленный клинок.

Чижикова снова ноги в руки – и бежать! Прибежала в какой-то парк и без сил рухнула на траву у пруда. Тут вода в пруду забурлила, и на поверхность всплыла подводная лодка «U-126». Из подлодки вылез адмирал Налимов с трубкой в зубах.

– Эй, братишка! – зычно прокричал он Юльке. – Хошь дым из ушей пущу?

В ту же секунду из ушей адмирала повалил густой дым и окутал Чижикову с головы до ног. Юлька один раз вдохнула, второй – и поняла, что никакой это не дым, а нервно-паралитический газ. Закрывая рот и нос ладонями, Чижикова помчалась прочь от пруда.

«Что же все это значит?.. – в смятении думала она на бегу. – И где, наконец, обещанные Гвоздем крест и огнемет?..»

Только она так подумала, как тут же обо что-то споткнулась и полетела кувырком. Поднявшись, она увидела, что споткнулась не обо что-то, а о ручной огнемет. А неподалеку лежал электрический крест.

– Классно! – воскликнула Чижикова. С огнеметом и крестом она почувствовала себя намного увереннее.

И уже не побежала, а пошла. Впереди замаячили две фигуры. Мужская и женская. Юлька прибавила ходу. Нагнав парочку, она узнала их со спины. Это были ее родители.

– Мама, папа, – окликнула их Чижикова.

Родители обернулись. И Юлька сразу вспомнила предостережение майора Гвоздя. «Та-а-к, – поняла она. – Никакие это не мама и не папа, а фантомы-оборотни».

– Доченька, – улыбалась ей «мама».

– Как мы рады тебя видеть, – улыбался «папа».

Они начали приближаться к Чижиковой.

– Стоять! – приказала им Юлька, сняв огнемет с предохранителя.

– Что с тобой, доча? Это же мы – твои папа и мама…

– Никакие вы мне не папа и не мама! Вы – оборотни!

Не успела Чижикова это прокричать, как лица «родителей» начали растягиваться, будто резиновые, и превращаться в сплошные зубастые пасти. Секунда – и обе пасти бросились на Юльку.

Чижикова встретила их струей пламени из огнемета.

«Так-то лучше», – удовлетворенно подумала Юлька, когда с оборотнями было покончено.

И пошла дальше, искать Вальтера.

– Эй, Вальтер, – звала она, – ты где?!

– Я тут… тут… – донесся дребезжащий голос со стороны аттракционов.

Чижикова свернула туда. И увидела аттракцион под названием «Лабиринт».

– …Тут… тут… тут… – словно эхо неслось из глубин лабиринта.

Юлька смело шагнула в лабиринт. И пошла… пошла… пошла… пока не наткнулась на стену. Она повернулась и снова пошла. И опять наткнулась на стену.

– Чижик! – прозвучал знакомый голос.

– Рыжик?! – обернувшись, ахнула Юлька.

Да, буквально в двух шагах от нее стояла Рыжикова.

«А Рыжикова ли? – охватили сомнения Чижикову. – Может, это фантом-оборотень? А как проверить?» Они же лицом к лицу стоят.

– Да не оборотень я, не оборотень, – засмеялась Рыжикова, словно прочитав мысли Чижиковой. – Просто Петр Трофимыч нашел способ послать меня в твой внутренний мир. Тебе на подмогу.

– А ты случайно не врешь?

– Неик вруик, – ответила Рыжикова на их «тайном» языке. И Юлька ей поверила.

– Ой, слушай, Рыжик, – взахлеб принялась она рассказывать. – Здесь такое творится… такое… Прямо сумасшедший дом…

– Ничего, Чижик, теперь нас двое, – ободрила ее Рыжикова. – Не пропадем.

– Ага, не пропадем, – ответила Юлька со счастливой улыбкой. И вдруг она увидела… точнее – не увидела родинки на шее подруги, чуть пониже правого уха. Все ясно! Перед ней оборотень!..

Юлька вскинула огнемет. Но «Рыжикова» ударом ноги выбила у нее из рук оружие.

– Сейчас мы тебя поджарим, – захохотал оборотень. – Ясик ноик?

Из ниоткуда возникли пять Василь Василичей, схватили Чижикову и усадили на огромную электросковородку.

– Поджарим, поджарим… – приговаривали Василь Василичи. – Чтоб корочка была румяная. Как у курочки…

– А после мы тебя с подливочкой ням-ням… – облизывался один Василь Василич.

– И с кетчупом ням-ням… – облизывался другой.

– И с горчичкой ням-ням… – облизывался третий.

Бедную Чижикову от носка до виска пронзила острая дрожь. И тут она вспомнила о кресте – не об электрическом, а о другом – том, что ей на ладони фломастером нарисовал майор Гвоздь.

Юлька решительно выставила руку открытой ладонью вперед.

– Вот вам! – торжествующе прокричала она. – Получите!..

Вся нечисть в страхе отшатнулась. А Чижикова, спрыгнув со сковородки, схватила огнемет и давай поливать их всех огнем.

– Ааааэээээуууууыыыы, – корчилась в огне нечистая сила.

Позади Юльки раздались аплодисменты.

– Браво, браво, браво…

Чижикова резко обернулась, готовая и сюда пустить огненную струю. И увидела… себя. А вокруг – кучу дохлых мух.

«Вальтер!» – поняла Чижикова и, отбросив огнемет, выхватила электрический крест, собираясь вырубить инфернальную тварь током.

– Одну минуточку, – остановила ее та. – Хочу тебя предупредить, дорогая: конфлаграция все равно состоится.

«Какая еще конфлаграция?» – недоуменно подумала Юлька.

– К тому же, – продолжала тварь, – я спрятала в твоем внутреннем мире атомную бомбу с часовым механизмом. Если ты меня вырубишь, заработает телепатический автопилот, и через десять секунд твой внутренний мир взорвется. Ха-ха-ха… – разразилось дьявольским хохотом инфернальное существо.

«Что же делать?» – лихорадочно соображала Чижикова. Умирать ей, естественно, не хотелось. А кому хочется?.. Тем более в четырнадцать с хвостиком. Стоп!.. Майор Гвоздь обещал, что если она вырубит Вальтера, то вернется живой и невредимой. Он именно так и сказал – «живой и невредимой». Да, но как быть с внутренним миром? И тут Чижикову осенила потрясная мысль. А на фига ей такой внутренний мир, где палят три солнца, где полным-полно злобных оборотней, где куклы похожи на крыс, а сама она похоронена на кладбище… Нет, она создаст себе новый внутренний мир.

И Юлька, уже ни капли не сомневаясь – хрррясь! – крестом по твари. И вырубила ее.

Сразу же заработал телепатический автопилот.

«НАЧИНАЮ ОТСЧЕТ ВРЕМЕНИ… – зазвучал в Юлькиной голове металлический голос. – ДО ВЗРЫВА ОСТАЛОСЬ ДЕСЯТЬ СЕКУНД…»

Чижикова сорвалась с места…

ДЕВЯТЬ!

Свернула направо…

ВОСЕМЬ!

Помчалась по коридору…

СЕМЬ!

Блин!.. Тупик!..

ШЕСТЬ!

Понеслась обратно…

ПЯТЬ!

Свернула налево…

ЧЕТЫРЕ!

Ура!.. Впереди – выход из лабиринта…

ТРИ!

Юлька бежала… бежала… бежала…

ДВА!

И выбежала… на Дворцовую площадь. Ура-а-а-а-а-а!..

ОДИН! Вот она – Александрийская колонна, от которой началось Юлькино путешествие.

ВЗРЫВ!

…Последнее, что увидела Чижикова в своем внутреннем мире, было огромное грибовидное облако, поднявшееся над Эрмитажем.