Текст книги "Ловушка для Буратино"

Автор книги: Валерий Роньшин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 12 страниц)

Глава VIII «Ночные призраки»

Димка был абсолютно прав. Ирина Сергеевна Соломатина, мать Лики, действительно соврала Ромке. Но на это у нее имелись веские причины.

За час до прихода Ромки в квартиру Соломатиных кто-то позвонил. Ирина Сергеевна посмотрела в дверной глазок, но никого не увидела.

Тогда она приоткрыла дверь и выглянула на лестничную площадку. Пусто. Тут ее взгляд случайно скользнул вниз. На коврике лежал конверт. Ирина Сергеевна подняла его. Конверт был не надписан и не заклеен. Внутри него находился сложенный пополам листок бумаги. Ирина Сергеевна достала этот листок и развернула.

В первое мгновение она даже не поняла, что это за бумага. На чистый лист были наклеены буквы, вырезанные из журнала. Буквы были разной величины и складывались в слова:

«Твоя дочь у нас. Сунешься в милицию – ей крышка. Жди звонка. Ночные призраки».

Ирина Сергеевна растерянно вертела в руках странное послание. Она не знала, что ей делать. Будь дома Юра, она бы побежала к нему с этой бумажкой. Но мужа дома не было. Он улетел в Брюссель. Пойти к тете Лизе? Но что может посоветовать в такой ситуации старая женщина? К тому же Елизавета Аркадьевна давно спит. Соломатина еще раз перечитала письмо. Бред какой-то…

Ирина Сергеевна прошла в свою комнату, села на диван и закурила. Что же делать?.. Она посмотрела на часы. Скоро одиннадцать. Если это дурацкий розыгрыш, то Лика должна вот-вот появиться. Они договорились с дочерью, что та вернется домой не позже одиннадцати. Значит, надо просто подождать.

Но ждать оказалось не так-то просто. Время ползло как улитка. Ирина Сергеевна вся изнервничалась.

Часы пробили одиннадцать. Лики не было.

Соломатина курила одну сигарету за другой. В пепельнице уже лежала целая гора окурков. «Ну где же Лика?» – с нарастающим волнением думала она.

Дзинь-тринь-дринь… – разнеслась по квартире трель дверного звонка.

Ирина Сергеевна побежала в прихожую. Но это пришла не Лика.

Это пришел Ромка.

После его ухода Ирина Сергеевна поняла, что больше не в силах оставаться наедине со своей тревогой. Она позвонила Георгию Виглянскому – лучшему другу мужа.

– А, Ира, – жизнерадостно отозвался Виглянский. – Как делишки, как детишки?

– Гоша, ты можешь сейчас приехать ко мне?

– А что случилось?

– Приезжай. Я тебя очень прошу.

– Хорошо. Еду.

Через полчаса Виглянский был у Соломатиных.

– Что стряслось, Ирина? На тебе лица нет.

– На, читай, – протянула она ему письмо. Гоша прочел.

– Лика… – начал было он. Ирина Сергеевна быстро перебила:

– Лика ушла к подруге на день рождения. Мы с ней договорились, что она вернется не позже одиннадцати. А сейчас уже… – Соломатина посмотрела на часы. – Сейчас уже первый час.

– Ты звонила подруге?

– У нее нет телефона. – Ирина Сергеевна в волнении заходила по комнате. – Что же делать, Гоша? Что делать?..

Виглянский обнял ее за плечи и усадил на диван.

– Прежде всего тебе надо успокоиться.

– Легко сказать – успокоиться. А вдруг ее похитили?

– Да почему – похитили?

– Ну ты же читал письмо.

– Возможно, это обыкновенный розыгрыш.

– Кому понадобилось меня так жестоко разыгрывать? – Ирина Сергеевна вновь потянулась за сигаретой. – И Юрки как назло нет. Может, позвонить ему в Брюссель?

– Какой смысл звонить, если он завтра прилетает?

– В том-то и дело, что не прилетает. Конференция продлится еще несколько дней. Юра вчера звонил.

Гоша задумчиво потер подбородок.

– Мне кажется, не надо его пока тревожить. Вдруг это все-таки розыгрыш.

– А если нет?

Теперь уже Виглянский заходил по комнате.

– Ну хорошо, – принялся рассуждать он. – Предположим, Лику похитили. Что в такой ситуации самое разумное?.. Самое разумное – это подождать звонка похитителей и узнать, чего они хотят.

– Ой, да ясно чего! Денег!

– Может, денег, а может, и нет. В любом случае надо ждать звонка.

– Я с ума сойду, пока дождусь! – воскликнула Ирина Сергеевна. – А если обратиться в милицию?

– Ни в коем случае, Ира! Ты же читала записку. Зачем рисковать жизнью Лики?

– А мы обратимся потихоньку. Как бандиты узнают?

– Ты не понимаешь. У бандитов в милиции есть свои люди.

Ирина Сергеевна бросила недокуренную сигарету в пепельницу.

– Но я не могу сидеть сложа руки, когда моя дочь в опасности! Не могу!

– Ничего не поделаешь, – твердо сказал Виглянский. – Надо ждать звонка.

Ирина Сергеевна закурила очередную сигарету.

– Да, да, Гоша. Извини. У меня просто шалят нервы… Еще этот мальчишка приходил, – вдруг вспомнила она.

– Какой мальчишка? – насторожился Виглянский. – Когда?

– Ликин одноклассник. Полчаса назад.

– А что ему было надо?

– Я толком не поняла. Какая-то тетрадь… контрольная… Спрашивал, где Лика.

– И что ты ему ответила?

– Ой, я так растерялась. Я думала, это Лика пришла… Потом еще это письмо с угрозами… В общем, я ему наплела, что Лика уехала в Москву… – Сделав пару затяжек, Соломатина бросила сигарету в пепельницу. – Ах, Гоша, я вся на нервах, вся на нервах… У меня такое чувство, что сейчас в дверь начнут ломиться эти самые «призраки».

Дзинь-тринь-дринь… – зазвонил дверной звонок.

Глава IX Катька исчезает

Орешкин пришел домой в первом часу ночи. Катьки дома не было. Первым делом Ромка обошел всю квартиру в слабой надежде, что сестра оставила ему записку, в которой объясняется ее долгое отсутствие. Но записки тоже не было.

Судя по всему, Катька как ушла днем, так больше и не возвращалась. Весь вопрос был в том, куда она могла уйти. А уйти Катька могла куда угодно. С отъездом родителей сестра вела свободный образ жизни, целыми днями и вечерами пропадая у многочисленных подруг. Впрочем, ночевать она всегда возвращалась домой.

А вот сегодня не вернулась.

Ромкины размышления прервал телефонный звонок. Орешкин со всех ног кинулся к телефону, думая, что звонит Катька.

Но звонил Димка.

– Катька дома? – с ходу спросил он.

– Нет, не дома.

В трубке наступило долгое молчание.

– Чего молчишь, Димыч?

– Думаю.

– О чем?

– Куда она могла деться?

– Я уже думал об этом. – Ну?

– Черт знает куда она могла деться.

– Слышь, Ромыч, а может, у нее парень появился? И она сидит с ним где-нибудь на скамеечке, целуется. А мы тут икру мечем.

– Не бойся, нет у нее никакого парня.

– А чего мне бояться? – засопел в трубку Молодцов. – Ты, наверное, думаешь, что я в твою сестру влюбился?

– Да ничего я не думаю. Ты отцу рассказал?

– Рассказал.

– А он что?

– Ничего.

– Как это? На меня бандиты напали. Лика исчезла. А он – ничего?

– У папаши на работе покруче заморочки. Убийства, грабежи, взрывы автомашин…

– Но он хотя бы что-то сказал?

– Сказал. Надо, говорит, подождать. Может, Соломатина сама собой найдется.

– А если не найдется, тогда что? Ты у него спрашивал?

– Спрашивал. Тогда, говорит, надо, чтобы родственники написали заявление в милицию о пропаже одного из членов семьи.

– И милиция начнет искать?

– Никто никого искать не будет. Просто данные об исчезнувшем человеке заносятся в милицейскую компьютерную сеть. И если где-нибудь обнаружат неопознанный труп, его приметы сверят с этими данными в компьютере.

– И все?

– Ну, могут еще фотку пропавшего по телику показать. И сказать, что такой-то такой-то ушел из дому тогда-то тогда-то и не вернулся. Одет был в то-то и то-то.

– Да-а, – протянул Ромка. Мальчишки промолчали.

– Знаешь, о чем я подумал? – первым заговорил Димка.

– О чем?

– Может, это киднеппинг?

– Какой еще киндеппинг?

– Да не киндеппинг, а киднеппинг. Это когда у богатых родителей похищают детей с целью получения выкупа. Ты же говорил, что Соломатина – дочка «новых русских». Вот ее и похитили, чтобы получить с родичей кругленькую сумму. Тогда сразу ясно, почему ее мамаша тебе лапшу на уши вешала. Ее припугнули.

– А Катьку зачем похищать? Мы-то с ней не дети «новых русских».

– С чего ты взял, что Катьку похитили? Может, на нее маньяк напал.

– Хватит, Димыч, фигню пороть! – разозлился Орешкин.

– Я не фигню порю, а строю версию, – поправил друга Молодцов.

– А тебе надо обязательно самую плохую версию построить. Может, все не так плохо. Может, Лике удалось убежать от бандитов и она уже домой вернулась. А Катька заболталась с подругой и не успела на метро до закрытия. А позвонить неоткуда. Такие версии могут быть?

– Ну, могут, конечно, – согласился Димка.

– А завтра мы в школу придем, а девчонки уже там. Живые и невредимые.

…Однако, когда назавтра Димка и Ромка пришли в школу, Лики и Катьки там не было.

Отсидев первый урок, друзья понуро побрели на перемену. В коридоре к ним подошел Леша Толстяков. До начала первого урока ребята успели ему все рассказать.

– Ну что, пацаны, делать будем? – мрачно спросил Молодцов.

– Пошли в буфет, – предложил Леша. – Пожрем.

– Я гляжу, Толстый, у тебя одна жратва на уме, – неодобрительно заметил Димка.

– Тебе бы только живот набить, – осуждающе сказал Ромка.

– Вы меня не так поняли, ребята, – начал оправдываться Толстиков. – Просто, когда поешь, голова лучше работает. Я б закусил и выдал бы вам клевую идею.

– Ты вчера уже выдал клевую идею, – сказал Молодцов. – И двух человек как не бывало.

– А я-то тут при чем? Я же не знал, что все так получится.

Леша, опустив голову, обиженно сопел.

– Ладно, не обижайся, – хлопнул Димка Толстикова по плечу. – Идем в буфет. Может, действительно чего-нибудь придумаешь.

Мальчишки пошли в буфет. Ромка с Димкой взяли себе по банке колы, а Леша взял два компота и три ватрушки.

Сели они за тот же самый столик, за которым вчера разрабатывали план операции «Черные колготки».

Орешкин с Молодцовым без особого удовольствия потягивали кока-колу, а Толстый с очень даже большим удовольствием уплетал ватрушки, запивая их компотом.

Съев ватрушки, Леша достал из сумки домашние бутерброды с копченой колбасой.

– Хотите? – протянул он по бутерброду Димке с Ромкой.

Друзья помотали головами. Леша умял бутерброды, допил компот и удовлетворенно откинулся на спинку стула.

– Ну что, Толстый, – поинтересовался Орешкин, – никакая клевая идея в голову не пришла?

– Пока нет. Маловато закусил. Надо бы еще чего-нибудь слопать. – Леша достал из кармана кошелек и пересчитал деньги. – Эх, жалко на омлет не хватает.

– Я тебе куплю, – пообещал Ромка, доставая свой кошелек. – Ты, главное, думай.

– Будь спок, Рома, – заверил Толстиков. – Я думаю.

Орешкин купил ему омлет. Леша этот омлет съел.

– Ну как? – снова спросил Ромка.

– Вкусный, – ответил Леша, вытирая губы ладонью.

– Да я не про омлет. Толстиков вслушался в себя.

– Да вроде кой-какие мысли начинают в голову приходить. Но медленно.

Теперь кошелек достал Димка.

– Давай, Толстый, я тебе пару сосисок куплю. Чтоб мысли быстрей приходили.

Молодцов купил Толстикову пару сосисок. Толстиков их съел.

Друзья выжидающе смотрели на Лешу.

– Эх, сейчас бы молочка, – мечтательно вздохнул Леша. – Со сладкой булочкой.

– Толстый, ты сожрал три ватрушки с компотом, – начал считать Орешкин, загибая пальцы, – бутерброды с колбасой, омлет, две сосиски, дома наверняка позавтракал. Тебе плохо не будет?

Не успел Ромка закончить последнюю фразу, как лицо Толстикова стало медленно вытягиваться, а рот – приоткрываться.

– Ой, – ойкнул Леша.

– Что, уже плохо?..

– Ой, – опять ойкнул Леша.

– Димыч, ему плохо, – повернулся к другу Орешкин и увидел, что и у того вытягивается лицо и приоткрывается рот.

– Димыч, тебе тоже плохо?!

Не отвечая, Молодцов указал пальцем на дверь буфета. В дверях стояла… Лика Соломатина.

Глава X Лика дает показания

Ромка резко вскочил. Так резко, что его стул полетел на пол.

– Лика! – бросился он к девочке. Но, подбежав к Соломатиной, растерянно замер, не зная, что делать и что говорить.

– Ну как ты, Рома? – первая спросила Лика.

– А ты?

К ним подлетели Димка и Толстый.

– Соломатина, ты в порядке?! – кричал Молодцов.

– Как ты выкрутилась, Соломатина?! – кричал Толстиков.

Лика недоумевающе смотрела на них. Она ведь ничего не знала об операции «Черные колготки».

Орешкин решительно взял Лику за руку.

– Отойдем в сторонку, – сказал он. – А вы, пацаны, здесь постойте.

Они отошли в сторону, и Ромка, краснея, рассказал Соломатиной об операции «Черные колготки». Умолчав лишь о том, что все это затевалось с одной-единственной целью – получить ее, Ликин, поцелуй.

Но Лика, пристально глядя Орешкину в глаза, спросила:

– Зачем тебе все это надо было, Рома? Ромка покраснел еще сильнее и, запинаясь, ответил:

– Мне хотелось тебе понравиться.

– Чудак ты, Орешкин. – Лика потрепала его по волосам. – Ребята, идите сюда, – позвала она Димку и Лешу.

Те подошли.

В этот момент раздался звонок.

– Ой, надо на урок бежать, – заторопилась Лика.

– Никаких уроков, – отрезал Молодцов. – Сейчас я буду снимать с тебя показания.

– Чего ты будешь с меня снимать?

– Показания. Ты должна подробно рассказать обо всем, что случилось с тобой в сквере.

– А нас Сонечка директорше не заложит, если мы ее урок прогуляем? – спросил осторожный Леша.

По расписанию вторым уроком была литература.

– Не заложит, – с уверенностью ответил Ромка. – Сонечка никогда не закладывает.

Ребята вышли на улицу и, перейдя дорогу, сели в маленьком дворике на скамейку.

И тут Соломатина начала давать показания:

– Когда бандиты выскочили из кустов, я ужасно перепугалась. Один набросился на Рому, а второй схватил меня за плечо. Я цапнула его зубами за палец. Он заорал и отпустил меня. Я кинулась в кусты. И нос к носу с кем-то столкнулась. Я подумала, что это еще один бандит, оттолкнула его и полезла дальше. Слышу позади крики: «Попалась, детка!» Я выскочила из кустов и побежала не разбирая дороги. Бегу и вдруг вижу этих же самых бандитов в масках. Хорошо еще, они меня не заметили. Я опять бросилась в кусты. А они какую-то девочку тащат…

– Это была Катька! – воскликнул Молодцов. – Они вместо тебя Катьку схватили!

– Какую Катьку? Орешкин вздохнул:

– Сестру мою.

– А как она оказалась в кустах?

– Потом расскажем, – ответил Димка. – Давай дальше.

Лика продолжила:

– Бандиты тащили девочку к машине. Она упиралась, но почему-то не кричала…

– Ясно почему. Ей рот скотчем заклеили.

– Откуда ты знаешь, Дим? – спросил Леша.

– Так всегда делают, когда людей похищают.

– …Потом они затолкали ее в машину и увезли.

– Ты номер случайно не видела?

– Какой там номер?! Я боялась, как бы меня не увидели!

– А какого цвета была машина?

– Вроде темно-синего.

– Наша или иномарка?

– По-моему, иномарка.

– «Мерс»? «Форд»? «Вольво»?..

– Я в этом не разбираюсь.

Молодцов показал на мчащиеся по дороге автомобили.

– Посмотри, может, такую же увидишь? Лика с минуту смотрела на дорогу.

– Вон эта похожа. И вон та тоже.

– «БМВ», – сразу определил марку Димка. – На таких тачках в основном бандиты и катаются.

– Когда они уехали, – продолжила Соломатина, – я пошла искать Рому. Вернулась на то место, где на нас напали. А Ромы нет. – Лика взглянула на Ромку. – И я решила, что ты от них убежал. И поехала домой. Я была так напугана, что по ошибке села не в тот троллейбус и заехала непонятно куда. Короче, домой я добралась только в первом часу ночи.

Прихожу, а моя мамочка в полуобморочном состоянии. Оказывается, кто-то подсунул нам под дверь письмо, в котором говорится, что я похищена…

Димка встрепенулся.

– Ну-ка, ну-ка, поточнее, что было в этом письме?

Лика наморщила лоб, вспоминая.

– «Твоя дочь у нас. Сунешься в милицию – ей крышка. Жди звонка». И подпись: «Ночные призраки».

– Ах вот это кто! Понятно!

– Ты о них слышал, Димыч? – спросил Ромка.

– Да. Мне отец рассказывал. «Ночные призраки» – самая крутая банда в Питере.

– А чем они занимаются? – спросила Лика.

– Чем бандиты могут заниматься? Рэкетом, грабежом, торговлей оружием и наркотиками…

– А почему они самые крутые? – спросил Толстиков.

– Да их никак взять не могут. Папаша подозревает, что у них очень умный и хитрый главарь. Он тщательно разрабатывает планы налетов. И банда, идя на дело, действует строго по плану. А после мгновенно исчезает с места преступления.

Все немного помолчали.

– Мне мама говорила, что ты к нам заходил, – обратилась Лика к Ромке. – Вернее, она сказала, что приходил какой-то мальчик. И я сразу поняла, что это был ты.

– А почему ты тогда мне не позвонила?

– Я звонила, но у тебя было занято.

– Это я с Орехом разговаривал, – сказал Димка. – Давай дальше, Соломатина.

Лика продолжила свой рассказ:

– Дома я призналась, что ни у какой подруги не была, а ходила с мальчиком в театр. И что после театра на нас напали бандиты. Мама и Гоша стали решать: ходить мне теперь в школу или лучше нанять частных преподавателей. Но тут уж я возникла и сказала, что не собираюсь целыми днями сидеть в квартире, как в тюрьме. Тогда Гоша сказал, что найдет мне телохранителя. А мама ответила, что у нее есть знакомый телохранитель, который с радостью согласится меня охранять. В общем, утром мы с ней поехали к Саше и обо всем договорились. Поэтому я на первый урок и опоздала. Так что теперь у меня есть персональный телохранитель.

– А где он? – закрутили мальчишки головами в поисках здоровенного «качка» с квадратным подбородком.

– Да вон сидит. – Лика показала на миловидную девушку, сидящую на соседней скамейке с журналом в руках. – Са-ша! – помахала она девушке.

Девушка улыбнулась и помахала в ответ.

– Это твой телохранитель? – изумился Толстяков.

– Да, – кивнула Лика. – Точнее, телохранительница.

Молодцов фыркнул:

– Тебя, Соломатина, в следующий раз бандиты вместе с телохранительницей утащат.

– Не утащат. Саша работает инструктором в школе телохранителей. Знаете, какое у нее там прозвище? Леди-карате.

Все снова помолчали. На синем без единого облачка небе сияло солнце. В лужах плескались воробьи. Шли люди. Ехали машины. И в это весеннее утро никому из ребят не хотелось верить, что где-то есть банда «Ночные призраки». И уж тем более не хотелось верить, что в лапах бандитов сейчас находится Катька Орешкина.

– Рома, а твои родители уже знают? – спросила Лика.

– Откуда? Они на Алтай уехали. В байдарочный поход. – Ромка повернулся к Димке: – Димыч, ты не попросишь отца, чтобы он занялся поисками Катьки?

– Конечно, попрошу. Да я и сам могу заняться.

Орешкин тяжело вздохнул. Лика взяла его за руку.

– Она найдется, Ром. Обязательно найдется. Вот увидишь. Все будет хорошо.

– Ребята! – воскликнул Толстиков. – Помните вчера в буфете я подошел с подносом к вашему столу. У меня еще было три стакана сока и пять пирожных с кремом…

– Ближе к делу, Толстый, – сказал Димка.

– Вначале-то я сел за соседний столик. А тут подходит ко мне Брыкин и говорит: «Вали отсюда». Я отвечаю: «С какой стати? Места всем хватит». А он мне: «Сейчас Паля с Роней придут». Ну я, естественно, не стал с дураком связываться и пересел за ваш стол. А Брыкин сел за соседний…

– Ты хочешь сказать… – перебил его Ромка, догадавшись, куда клонит Леша.

– Да! – в свою очередь перебил Ромку Толстиков. – Он все слышал!.. Ведь никто же, кроме нас, не знал, что вы пойдете в сторону Звенигородской. Во всяком случае, я об этом никому не говорил.

– И я не говорил, – сказал Димка.

– И я тоже не говорил, – сказал Ромка.

– А может, Катя кому-нибудь сказала? – предположила Лика.

– Нет, Катька никому не могла сказать. Она у меня не из болтливых, – с теплотой в голосе отозвался о сестре Орешкин.

– Выходит, Брыкин все бандитам рассказал, – сделал вывод Леша. – Он этот, как его… вот чертова чертовщина, забыл… слово есть такое.

– Наводчик, – подсказал Молодцов.

Глава XI Разговор с Брыкиным

Как Софья Николаевна вчера и обещала, она вызвала Брыкина к доске читать наизусть стихотворение Пушкина. На этот раз Стае не стал выпендриваться и отбарабанил «Осень» от первой строки до последней.

И Сонечка поставила ему пятерку.

Это была первая пятерка в жизни Брыкина. Он даже слегка ошалел от такой приятной неожиданности.

После звонка с урока Стае пошел на перемену в самом радужном расположении духа. И тут в коридоре его кто-то толкнул. И довольно сильно.

Брыкин обернулся, и у него глаза на лоб полезли. Потому что толкнул его… Леша Толстиков.

Тот самый Толстиков, который всегда вел себя тише воды ниже травы и который не раз получал от Стаса тычки и затрещины.

Брыкин даже подумал, что у Толстикова это получилось не нарочно. Что Лешу толкнули, а он, отлетев в сторону, случайно задел Стаса. И сейчас начнет бормотать извинения.

Но Толстиков извиняться не собирался.

Ухмыляясь, он смотрел Брыкину прямо в глаза.

– Ты что, Толстый, по роже давно не получал? – с угрозой в голосе спросил Стас.

– Не слишком ли круто берешь, Брыкин, – тоже с угрозой ответил Леша. – Как бы самому по роже не схлопотать.

Стасу показалось, что он ослышался. Неужели это сказал тихоня Толстиков?..

– А ну пошли разберемся, – смело предложил Леша.

Это было уже смешно. Маленький толстый Леша предлагал подраться высокому и крепкому Брыкину – грозе всей школы.

– Толстый, ты что, бутербродами объелся? – благодушно произнес Стас. – Ладно, живи, салабон. Я сегодня добрый.

– Сам ты салабон, – ответил Толстиков. – Что, трусишь один на один махаться?

Этого Брыкин уже стерпеть не мог.

– Что ты сказал? – схватил он Лешу за отвороты пиджака. – А ну повтори!

Леша с удовольствием повторил:

– Салабон ты, Брыкин.

Из класса вышли Паля и Роня.

– Эй, пацаны, идите сюда, – позвал их Стас.

Паля и Роня подошли.

– Глядите, Толстый выступает.

Паля и Роня так и покатились со смеху.

– Толстый выступает! – хохотал Паля. – Ой, не могу!..

– Ой, держите меня, – вторил ему Роня. – Толстый выступает!..

Лицо Леши оставалось невозмутимым.

– Так идешь, Брыкин, или нет?

– Ну пошли, – криво усмехнулся Стас. – Айда, пацаны. Посмотрите, как я из Толсти-кова отбивную котлету сделаю.

Они вышли на улицу. Леша резко рванул за угол.

– Держи его! – заорал Брыкин. Троица кинулась в погоню.

Леша забежал за школу. Здесь его ждали Димка и Ромка.

– Позвал, – сообщил им запыхавшийся Леша.

– А где же он? – спросил Орешкин.

– За мной гонится.

– Странно ты его как-то позвал, – сказал Молодцов.

Ромка и Димка послали Толстикова в школу, чтобы тот вызвал Брыкина для разговора. А Леша, зная, каким будет этот разговор, не смог отказать себе в удовольствии подразнить Брыкина.

Из-за угла с дикими криками и улюлюканьем выскочили Брыкин, Паля и Роня. Но, увидев Димку с Ромкой, остановились и замолчали.

– А я-то думаю, чего это Толстый вдруг таким смелым заделался, – сказал Брыкин.

– Заткнись! – бросил ему Леша.

– Я тебе сейчас заткнусь, – пошел Стас на Толстикова. Леша быстро спрятался за широкую спину Молодцова.

– Вот что, Брыкин, – холодно произнес Димка, – у нас к тебе разговор имеется. А вы валите отсюда, – исподлобья взглянул он на Палю и Роню.

– Еще чего, – запетушился Роня.

– Валите, пока по-хорошему говорят, – сказал Ромка, в голосе которого не было ничего хорошего.

– Что, Орешкин, записочка моя не понравилась? – язвительно осведомился Стас.

– Записка тут ни при чем. Брыкин сплюнул на землю.

– Идите, пацаны, – сказал он, обращаясь к Пале и Роне.

Те с показным неудовольствием, а на самом деле с радостью ушли. Им не очень-то хотелось связываться с Молодцовым.

– Ну, чего надо? – спросил Брыкин, снова плюнув на землю.

– Ты вчера на большой перемене был в буфете? – начал разговор Димка.

– Не помню, – стал по привычке выпендриваться Стас.

– А я тебе напомню. Ты сидел рядом с нами. За соседним столом. И слышал наш разговор.

– Больно надо ваши дурацкие разговоры слушать.

– Да нет, Брыкин, слышал, – с угрожающим спокойствием продолжал Молодцов. – И кому-то его передал.

– Какой еще разговор?

– Сам знаешь какой. Про Соломатину. О том, что она пойдет с Орехом в театр. А после спектакля мы с Толстиковым на них нападем, будто бандиты. А напали настоящие бандиты. Орешкину чуть голову не проломили, а Соломатину хотели похитить.

– Да кому нужна ваша Соломатина? Я ее сейчас в классе видел.

– Верно. Потому что бандиты перепутали и вместо нее похитили Катьку.

– Какую еще Катьку?

– Мою сестру, – сказал Ромка.

– Да что вы мне тут грузите? – не очень уверенно проговорил Брыкин. – Ничего я в буфете не слышал. Выпил стакан сока да на урок пошел.

– Может, ему вмазать? – предложил из-за Димкиной спины Толстиков.

– Не надо, Леша, – сказал Молодцов. – Мы же не братва какая-нибудь. Мы трое одного не бьем. – Он медленно приблизился к Брыкину и посмотрел на того в упор. – Не думал я, Стас, что ты такой гад.

– Кто гад?! – сжал кулаки Брыкин. – Я гад?!

– Да, ты!

– Наводчик, – с презрением сказал Ромка. Брыкин покраснел, потом побледнел и снова покраснел.

– Не наводчик я! – срывающимся голосом выкрикнул он. – Не наводчик!..

И, повернувшись, Стае бросился бежать.