Текст книги "Пассажиры разума (СИ)"
Автор книги: Валерий Красников
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 16 страниц)
Глава 27 Богом быть не трудно
Альфред возлежал на огромной кровати расположенной в алькове просторной комнаты в особняке, стоящем неподалеку от городской ратуши. Солнышко светило ярко, невидимое, где-то высоко. Наверное, близилось время обеда. Ульрих постарался не разочаровать своего гостя, господина.
Цивилизация – какое сладкое слово! Бассейн с подогретой водой, молчаливые и расторопные слуги, изысканная еда и девушки на выбор. Великий магистр лично после знатного ужина привел в спальню семь прелестниц. Отделил троих и, пряча глаза, сообщил, что они еще не знали мужчин.
Альфред гораздо позже своих сверстников стал мужчиной в физиологическом смысле. И когда то сильно по этому поводу комплексовал. Тем не менее, на первом курсе он пару раз сбегал из постели разгоряченных ласками подруг из-за боязни подцепить что-нибудь. А потом подруга детства Зиночка из Зачарованного влюбилась в него. И ей было все равно, что люди скажут. Мать кричала в окно:
– Ах, ты бесстыжая! Средь бела дня! Людей не стыдится!
А Зинка бежала к Альфреду и с визгом вешалась ему на шею, шептала: «Как же я соскучилась, люблю тебя…»
Эх, было время! Тогда Альфред любил и удивлялся, что на свете может быть такая любовь. Он мог часами расчесывать и заплетать ее светлые волосы, целовать сочные губы и налитую грудь, а потом, когда страсть изливалась, смотреть в красивые, широко открытые глаза в черном венчике ресниц.
Он выбрал из предложенных девственниц самую нежную, как ему показалось – конечно, блондинку с большой грудью, чувственными губами и круглой попкой.
Ночь пролетела быстро и, проснувшись, Альфред немного расстроился, не обнаружив девушку рядом. «Хватит сентиментальничать! Не жениться же теперь? За то обязательно нужно воспользоваться случаем: не стоит есть одни апельсины, когда можно и клубнику и ананасы! Я даже не знаю, как ее зовут... Но в этом что-то есть! – потом он подумал о другом попаданце – Димка, конечно, наворотил дел и что? Ищи его теперь. А ведь вполне мог наслаждаться жизнью в этом мире, как я сейчас. Врагов у Збычева нет, Кары с Древним вампиром далеко… В общем, живи и радуйся!»
Опустив ноги на медвежью шкуру, постеленную у кровати, Альфред потянулся – «Лепота!» На резной тумбочке обнаружил аккуратно сложенную одежду. Не спеша облачился в шелковую рубашку и кожаные штаны с курткой. Тут же стояли новенькие ботфорты, а на спинке кровати висела кожаная перевязь со шпагой.
Одевшись по местной моде, Альфред посмотрелся в зеркало: «Красавец! И небольшая щетина на щеках и подбородке меня только красит. Наверное, обойдусь пару дней без бритья»
Парень вздрогнул от внезапно прозвучавшего голоса:
– Простите, господин! – у входа стоял слуга с тазом в руках и полотенцем на предплечье, – Вы не изволили позвать, – молодой человек указал глазами на колокольчик, подвешенный над кроватью.
– Что там у тебя, вода? Давай, умоюсь, – сказал Альфред, наслаждаясь моментом. Ведь так приятно повелевать, когда все вокруг стараются тебе угодить!
Слуга подошел. Альфред плеснул немного водички на лицо, пополоскал рот. Обтерся холщовым полотенцем, кривясь от неприятного прикосновения жесткой ткани коже лица и шеи. Задумался о гигиене рта: «Зубной пасты и щетки тут вероятно еще не придумали. А на Фальке вроде, что-то было…Решено! Начну искать эту «лодку». Факин Хеал! Где моя одежда?..»
– Любезный, – сказал так, что у слуги от страха выступил на висках пот, – где моя одежда?
– Сейчас, господин, – слуга выскочил за дверь. И не успел Альфред налюбоваться за оконными видами, как он вернулся. Принес джинсы, футболку и кроссовки.
Контейнер с айлом оказался на месте, в кармане джинсов. Во втором кармане вместе с мелочью Альфред обнаружил свои часы. Одел их на руку, отмечая, что по земному времени они показывают без десяти два и спрятав вместилище айла в сумку-кошель на ремне, примирительно сказал:
– Хорошо. Теперь можно и пообедать.
Слуга кивнул и широким жестом руки указал на выход. Альфред не стал задерживаться в спальне.
Спустившись, обнаружил в трапезной магистра Ульриха. Тот флегматично поглядывал на суетящихся у стола слуг. Увидев Альфреда, он оживился: сорвав с головы шляпу, изобразил приветствие больше походившее на танцевальное па, чем на поклон. Слуги замерли, склонив головы.
Как же приятно! Ноздри Альфреда трепетали, щеки порозовели, выдохнуть стало трудно от распиравших грудь чувств. Он взмахнул рукой слугам, мол, продолжайте и важно направился к центру огромного, персон на двадцать стола. Расторопный мажордом услужливо подставил стул. Альфред присел и указал Ульриху на место рядом. Магистр незамедлительно воспользовался приглашением.
Минут десять трапезничали молча. Утолив первый голод, Альфред спросил:
– Гер Ульрих, как полагаешь, а не попробовать ли нам после обеда поискать Фальке?
– Господин Оберст, я к вашим услугам. Тот час же прикажу седлать лошадей!
– Замечательно! Только не берите с собой большое сопровождение. Дело ведь секретное? – Альфред подмигнул магистру.
Ульрих кивнул и щелкнул перстами, подзывая мажордома. Худой, ростом с Альфреда распорядитель тут же подскочил и согнулся так ловко, что его ухо оказалось напротив влажных от жира губ магистра. Услышав приказ, так же сноровисто он покинул трапезную.
Обедал Альфред долго. Он наслаждался и едой, и обществом Ульриха, даже дышалось как-то иначе – с радостью и приятным томлением в душе. Увы, этот праздник живота не мог продолжаться вечно, да и то, что предстояла конная прогулка, Альфред помнил, поэтому старался сдерживать аппетит. Ел медленно и понемногу. В какой-то момент он понял, что пора выйти из-за стола. Поднялся и, пошатываясь от легкого головокружения, пошел к выходу.
Увидев лошадь, что слуги подготовили для него, Альфред едва удержался, чтобы не присвистнуть. Под метр восемьдесят в холке серая в яблоках кобыла кивала головой, и белоснежная грива, словно ковыль в степи при порывах ветра трепетала, волнами покрывая мощную шею.
Альфред улыбнулся, вспомнив клячу, на которой под руководством Кима осваивал искусство верховой езды. Старик считал, что нет ничего лучше хорошей скачки для укрепления ног. Взяв лошадь на корду, он гонял по кругу Альфреда до ряби в глазах, заставляя то стоять на стременах, то держаться только с помощью колен в учебной рыси.
Один из стражников магистрата встал на четвереньки перед кобылой и Альфред сел в седло, воспользовавшись широкой спиной вояки в качестве подножки. Восседая на кобыле, он самодовольно констатировал: «Богом быть здорово!»
Кавалькада направилась по цветущему Збычеву в Нижний город к кварталам ремесленников и бездельников. Альфред старался выглядеть в седле лучше всех. Презрительная улыбка появлялась каждый раз, когда он замечал промахи сопровождающих его воинов: один из них уж слишком наклонялся вперед, другой поднимал локти при разгрузке, как птица, лениво взмахивающая крыльями.
За городом Альфред намеренно поскакал впереди. Дорога к Улитке из Збычева судя по записям Дмитрия, была одна: к мосту через реку и направо по лесу. А там, решил он, чуть-чуть приторможу.
По большей мере отряд шел рысью. Когда лесная дорогая сужалась, превращаясь в еле заметную тропку, коней пускали шагом. Часа через три Альфред почувствовал усталость и боль: кожа на ляжках горела, и он все чаще поднимался в стременах, чтобы не присаживаться в седло. От этого и устал.
Когда Ульрих предложил остановиться на привал, Альфред согласился с радостью. Часовой отдых позволил восстановить силы, но потертости стали болеть еще сильнее. Альфред морщась от боли, мысленно обратился за помощью к айлу. «Запел» модем и снова случилось чудо: боль отступила. Повеселевший Альфред дал шенкеля и поднял кобылу в галоп.
Когда всадники увидели блики на солнечных батареях Лабораториума, время шло к вечеру. Оставался час или два до наступления сумерек. В управляющий комплекс Раска Альфред и не пробовал попасть. Модулей там не было, а искать лаз, по которому Дмитрий выбрался однажды, не хотелось. Да и нужды особой наведаться в подземелье Лабораториума он не видел. «Посмотреть как-нибудь успею», – рассудил Альфред. Он решил исследовать окрестности и пригласил в компаньоны Ульриха.
Стражники поставили лагерь из трех палаток и готовили на костре ужин, когда Альфред и магистр Ульрих вернулись. Они объехали всю округу, но так и не нашли Фальке. «Странно… Ульфиле указывал на лес и говорил, что Фальке там», – размышлял Альфред.
Насытившись кашей с мясом, попивая какой-то отвар, чувствующий себя местным божком попадун, вспомнил эпизод из записок предшественника. Огромный валун на маленькой полянке! «Мы с Ульрихом раз пять мимо него проезжали. Это был Фальке! Точно! Впервые Дмитрий именно таким его и увидел!»
Поднявшись, он, молча, пошел в лес. Увязавшегося за ним стражника, Альфред отослал. Валун нашел быстро. Дорога к нему заняла не больше пятнадцати минут.
Почесав затылок, будущий пилот задумался: «Сим-Сим откройся, тут не прокатит» Мысленно обратился к айлу:
– Как слышишь меня, прием…. Нужен контакт с Фальке. Приказываю снять маскировку.
Модем отозвался, но валун так и остался огромным камнем на лесной поляне. Альфред достал контейнер с Ульфиле. «Он мог попасть на борт, а мой айл, наверное, нет. Одним больше… Эх, была не была!»
Вынув шпагу, Альфред пристроил контейнер на ножнах и придавил его гардой. Что внутри карандашика щелкнуло, и он рассыпался в угольную пыль. На какое-то мгновение из глаз Альфреда посыпались искры, сознание померкло.
Когда он увидел Фальке, в голове воцарилась какофония модемных звуков. Спустя мгновение Альфред оказался внутри, с ужасом осознавая, что им теперь управляют айлы. Это не он шел по мягкому пластику, и падал в формирующееся кресло у консоли он не по своей воле. Бардак в голове сводил с ума. Фальке куда то несся. Проклятые айлы не сочли нужным включить для Альфреда экран. Он снова потерял сознание.
Пробуждение было ужасным: писк в голове продолжался, виски болели. Альфред обнаружил себя в продуваемом ветрами монументальном сооружении с высокими потолками и пятиметровыми арками вместо стен. Светало, и вокруг высились горы.
«Черт! Это тут Дмитрий писал свой дневник. Суки…»
Критикуя Дмитрия и всех на свете айлов, он спустился в какой-то склеп и остановился у каменного гроба–саркофага, в котором лежал двухметровый дед с бородой ниже пояса. Выглядел он, как живой. И запаха никакого не было… Кафтан расшитый золотом и серебром, роскошный пояс с массивными бляхами желтого цвета. Руки вытянуты вдоль тела, на запястьях тяжелые браслеты, пальцы в перстнях…
«Куда же вы, суки! – Альфред был возмущен. Тупые айлы не обнаружив в склепе Дмитрия, тащили его назад – Не хочу! Стоять! – случилось чудо: они почему-то перестали контролировать его тело, хоть и «чирикали» в его голове. Пошатываясь, Альфред стоял сам, по своей воле – Так-то лучше. И заткнитесь там, голова болит» – Стало тихо.
Переживая азарт, он слегка мандражировал, обирая «деда». Набив золотом кошель, сунул тяжелый пояс за отворот куртки. Вышел из склепа и, не дойдя метра два до Фальке, висящего над пропастью, замер как вкопанный. Он вдруг понял, что сам ни за что не прыгнет, да и не сможет, наверное, подойти к краю. Ему было страшно…
Глава 28 Бесславная
Альфред наслаждался полетом. Назад, от замка в горах он летел с комфортом: на Фальке с удовольствием выкупался и наконец, почистил зубы. От комбинезона, правда, отказался. Карманов на нем не было. А в карманах и за отворотами куртки Альфред хранил добытые сокровища!
Экран включился сразу же, едва Альфред пожелал. Пережитый однажды страх от утраты контроля над телом, сменился эйфорией после того, как айлы обеспечили доставку его безвольной тушки на корабль. Сам бы он не осмелился покинуть замок, чтобы пересесть на Фальке. После этого события попаданец стал им доверять больше: «Пусть заботятся обо мне. Это удобно!»
Немного мешала их «болтовня», но Альфред терпел. Он знал, стоит ему прикрикнуть и айлы замолчат.
То, что он не нашел в склепе древних Дмитрия, Альфреда не расстроило. «Сейчас очевидно, айлы благоволят ко мне больше. Конкуренция, лидерство, когда будущее в этом мире обнадеживает, были бы обременительными, – размышлял он, – Куда все-таки подевался Дмитрий?» – едва Альфред сформулировал эту мысль-вопрос, как в голове снова «запели» модемы. Теряя сознание, он будто бы понимал, о чем айлы, гнездящиеся в его мозгах, «говорили» с Фальке. О какой-то критической массе события.
«Бред какой-то!» – было последнее о чем «пилот» успел подумать, прежде чем провалился в небытие.
Когда Альфред открыл глаза. На экране увидел сосны. Фальке уже стоял на земле. Сон пошел попаданцу на пользу: голова не болела, и общее самочувствие ощущалось в теле желанием попрыгать и пробежаться. Он вошел в корабельный лифт и тут же оказался под днищем Фальке.
У корабля его встречал Ульрих и стражники. Увидев Альфреда, спускающегося в голубом потоке на землю, они преклонили колени. Эта покорность и почтение привели новоявленное божество в хорошее расположение духа. Альфред, достав трофейный пояс, вручил его магистру.
Ульрих как то странно посмотрел на подарок. «Наверное, ошалел от счастья», – подумалось Альфреду. Поглаживая желтые бляшки, великий магистр шевелил губами. Вдруг вскочил на ноги и, опоясываясь подарком, закричал:
– Гюртель Швебецайт!
Держась пальцами за пояс, он подпрыгнул и остался «висеть» в воздухе.
«Вот черт! Подогнал этому придурку пояс левитации! Как он узнал? И кто из нас маг? Наверное, какой-то из артефактов с айлом, вроде кольца, что носил Дмитрий, «подсказал» ему» – Альфред старался оставаться невозмутимым. Чего не скажешь о ликующих стражниках и Ульрихе, устроившем целое представление.
– Воздушный акробат, мать его! – тихо выругался Альфред.
Вдоволь накувыркавшись, магистр спустился на землю и, прижав правую руку к груди, заговорил:
– О, Оберст, указывающий готам путь! Мне некого восхвалять за то, что ты тут, но я могу выразить свою преданность и благодарность не небесам в бескрайнее – пустоту, а Творцу, находясь перед его взором!
«Ни хрена себе загнул! Как по писанному. Но приятно ведь как… Фиг с ним, с поясом. Отслужит…» – подумал Альфред, но сказал другое:
– Это не все, гер Ульрих. Я обещал прокатить тебя, прошу, – Альфред указал на Фальке, – Полетим в Збычев?
– Я счастлив, мой господин! – ответил Ульрих и не раздумывая, шагнул на проекцию – световое пятно лифта и скрылся в чреве Фальке. Альфред улыбался, со снисхождением взирая на стражу. Но Фальке почему-то взлетел без него, и он пережил ужас, а потом снова превратился в безвольную куклу, позволив стражникам связать себя.
«Как он смог? Как сумел? Почему Фальке его послушал?» – эти мысли мешали сосредоточиться на чем-то действительно очень важном. Его погрузили на лошадь и конвоировали куда-то, но не в город. Спустя полчаса, Альфред, наконец, решил разобраться с предателями. Ментальное усилие, попытка использовать на стражниках магию айлов и в голове зазвучал голос:
– Запрос отклонен.
– Как отклонен? Сволочи! Так вы говорить по-человечески умеете! – в ответ, тишина.
Альфред предпринял еще одну попытку ликвидации здоровяка, ехавшего впереди, и снова услышал:
– Запрос отклонен.
В тот момент Альфред вспомнил наставление старика Кима: «Рассчитывай всегда только на себя!» – Стиснув зубы, решил подождать. Ведь торопиться жить – скоро умереть! Солнце уже садилось, когда стражники остановились. Тело Альфреда уже не страдало. Он его попросту перестал чувствовать. За то голова оставалась ясной: «Как же хорошо не слышать воя айлов!»
Его сняли с лошади и даже развязали. Один из стражников как заботливая нянька стал растирать руки и ноги Альфреда. Другие начали готовиться к ночевке. Мучительно закололо в пальцах, потом и руки ощутили ток крови. Регистрируя перемены в состоянии, он стал чувствовать себя гораздо лучше, но виду не подавал. Держал мину страдальца. Он попробовал пошевелить пальцами на ногах. Получилось!
«Пора!» – отдал себе внутреннюю команду и молниеносным ударом в горло вырубил «няньку», подхватив с земли копье стражника, бросился на второго, разводящего костер. Проткнув его, пригвоздил к земле. Рука убитого попала в разгорающееся пламя, запахло паленым.
Двое противников, обнажив мечи, быстро оказались совсем рядом. Альфред легко ушел из под рубящего удара первого, и ударил атакующего мечника коленом в живот. Противник охнул, выпучил глаза, стал присаживаться. Вторым ударом раздробил присевшему на корточки мечнику, нос.
«Этот не жилец!» – мысленно подвел итог Альфред.
Отбросив ногой тело, попаданец приготовился к встрече с новыми противниками, но выжившие стражники Ульриха, вскочив на лошадей, ускакали. Альфред прокричал им вслед все, что вертелось на языке, и успокоился.
Поймал коня, расседлал. Веревками, что сам недавно был связан, спутал ему передние ноги. Отволок труп от кострища и подбросил на тлеющие угольки сухие ветки. Убедившись, что огонь загорелся, осмотрелся.
Вояки оставили котелок, наполненный водой и палатку, пару седельных сумок. Альфред решил проверить их содержимое, но внезапно замер на месте: в его голове снова «запел модем».
Эпилог
– Баба Нина, баба Нина, Федор на Улитке вашего Альфреда нашел! – четырнадцатилетняя Марийка, внучка соседки, стучалась в двери особняка и звала хозяйку.
– Иду, Марийка, сейчас открою.
Щелкнула задвижка и на пороге появилась обычная деревенская женщина, о возрасте которой человек из города вряд ли мог бы сказать что-нибудь определенное.
Девочка почему-то смутилась, но собравшись с силами, повторила:
– Баб Нина, Федор на Улитке вашего Альфреда нашел…
– Как нашел? Он что, гриб?
– Не гриб, но вроде того… – Марийка опустила глаза.
Нина Андреевна прикрыла за собой дверь, вышла за калитку и пошла по улице.
Навстречу шли соседи, ближние и дальние. Когда они встретились, люди расступились, отошли, кто компанией, а кто сам – на обочину. На дороге остались Альфред и его бабушка.
– Альфред, внучек, что с тобой? – Нина Андреевна бросилась к внуку. Взяла за плечи и, вглядываясь в пустые глаза парня, зашептала, – Все будет хорошо…
Альфред, пуская слюни, улыбался, ему уже было хорошо…
Часть третья Хроники Акаши
Я слушал Надежду, и мне казалось, что историю попаданчества на Элитию Альфреда она выдумала, чтобы развлечь меня.
– Как ты узнала? – наконец, отважился спросить.
– Я могла бы объяснить, но не знаю как… Впрочем, слушай.
В эфире существует запись – Всего. Мудрецы на твоей планете эти записи называли Акаши, хроники. Все, что происходит в мире индивидуума, записывается в некой субстанции и измерении, известных как Акаша. На санскрите – это виднеться, казаться, показываться, сиять, блестеть, ясно видеть. Акаша – это первичная субстанция, самая тончайшая, эфирная сущность, которая заполняет все пространство. Эта энергия вибрирует на определенной частоте. Вбирает или записывает все впечатления жизни. Эти записи могут быть прочитаны адептами или теми, чьи душевные – психические способности развиты. Я смогла
Глава 29. Жезл древних
Когда Надежде не удалось переместить меня из Орлиного гнезда на Фальке, она запаниковала. Это я так решил: уж очень сильно изменилось ее поведение. Она, конечно, уже не раз демонстрировала человечность, когда имитировала поведение Ксюхи или просто кокетничала, но тогда я почувствовал ее тревогу…
Да и Ульфиле настаивал на прекращении поисков. Они на пару уговаривали меня вернуться. Сказав им – нет, я спустился и стал прыгать с плиты на плиту, стараясь перемещаться только по черным квадратам. Меня это занятие развлекало и думалось хорошо. Не знаю, каким особым образом я скакал на этот раз, но одна из плит под ногой, наклонилась, и пол у постамента заходил ходуном, открывая проход.
Наверное, так же исчезли и двери: мгновение назад плиты вспучивались и исходили волнами, а потом все успокоилось, и я поверить не мог в то, что увидел. Широкие ступени вели под постамент. Этот монументальный вход с арочным порталом выглядел так, будто стоял тут вечность.
Я опасался войти туда сразу. Место ведь было необычным. Вернулся в свою каморку и написал об открытии в дневник. Хотел написать еще что-нибудь этакое, в духе момента, когда стоишь на пороге открытия, но передумал: боялся сглазить.
Стоял у входа и не решался войти. Надежда напугала, сообщив, что с пространством за чертой, что-то не так. Спросил ее:
– Что тебя смущает?
– Не могу объяснить… Попытаюсь так: много энергии, но не природной. Мне страшно…
И мне было страшно, но не зря я тут проторчал столько времени. Сделал шаг и… ничего не случилось. В смысле – страшного. Напротив, я нашел то, зачем явился сюда – Древнего! И палка, что лежит у него в руках мне наверняка пригодится.
По описанию этот жезл очень похож на то страшное оружие, что существовало в Крампе и никогда не применялось для защиты города. Наверняка им можно уничтожить вампира из Кар. По правде, желание быстрее свалить из склепа у меня тоже возникло. Поэтому схватив жезл, я собирался тут же уйти, оставив все, что сверкало и блестело украшая усопшего, но не успел...
– Наде-е-ежда!..
А в ответ – тишина. Где я? И Кто я? Меня нет. Вокруг нет ничего. Пустота. Темная пустота. Вдруг услышал ответ:
– Дмитрий, это пространственно-временная ловушка!
– Какая на хрен ловушка?! Где мы?
– Ваши ученые исследуют некий феномен, обнаруженный во вселенной, и называют его -темная материя. Они считают, что на девяносто процентов вселенная состоит именно из нее…
– Читал когда-то…
– Не важно, что они заблуждаются, но считай, что мы в ней.
– А точнее…
– Ваша наука имеет еще одну интересную версию устройства вселенной. Ленту Мебиуса представляешь?
– Ну, если ты из моей головы это представление вытянула, то, наверное.
– Мы внутри или снаружи. Это не важно. Важно, что не на самой ленте. Мы вне пространства и времени.
Я молчал, и Надежда больше не проронила ни слова. О чем тут поговоришь? Сколько наше безмолвие продолжалось, не скажу, вдруг Надежда так проникновенно молвит:
– Дмитрий... – было бы чем, дернулся, ибо испугался, – у меня для тебя есть две новости…
– Понял тебя, давай с хорошей.
– Мы сейчас хоть и потеряли форму, но благодаря жезлу обладаем колоссальным энергетическим потенциалом. Если мне удастся зацепить событие – энергетический факт в одном из миров, то я смогу нас туда переместить.
– Здорово! А плохая?
– Время. Оно течет субъективно, но может с нами случиться так, что минута тут обернется столетием и наоборот.
– Да ладно. Сделать ведь все равно ничего нельзя? Правда?..
– Правда, Дмитрий.
Вот артистка! Даже вздыхать научилась!
Наверное, субъективное течение времени в междумирье было особенным: вроде и успел только подумать о детстве, мечтах, как Надежда «закричала»:
– Событие!
Я приготовился на всякий случай. Хотя «приготовиться» в данном случае не означало ничего! И ничего не произошло: все так же было темно, как, впрочем, сами догадайтесь, и меня по-прежнему не существовало. Только мысли.
– Ну, и? – спросил, надеясь, что вот-вот что-нибудь произойдет.
– Ошиблась… – услышал в ответ.
Какое-то время фигурально исходил на экскременты: Ошиблась она! Это я могу ошибаться, а суперкомпьютер или как ее еще можно назвать, не может!
– Могу, – голос Ксюхи, который Надежда копировала один в один, дрожал. Настоящая Ксюха обычно сразу же ударялась в слезы. Так я и поверил, артистка!
Наши прения прекратил вихрь, разметавший все мои мысли. Прошла секунда, вторая… когда открыл глаза почувствовал восторг, неуемную радость, увидел знакомую картину: лесок, окраину Зачарованного и камни улитки под ногами. Я вернулся!
Вот бы увидел меня кто: мужик в прикиде а ля мушкетер, одной рукой придерживает шпагу, в другой – золотая штуковина; прыгает по камням, позвякивая амуницией и монетками в кошеле. Подул ветерок, и шляпа тут же улетела, ну и фиг с ней. Наверное, любой абориген, решил бы, что кино снимают.
– Надежда, сделай маскировку, – я попросил айла и тут же стал осматривать себя, рассчитывая поймать момент преображения.
Как это у нее получается? Ботфорты превратились в кроссовки, штаны в джинсы, куртка – в куртку, только ту, что осталась дома, в шкафу – тоже кожаную – UPSTAR. Жезл Надежда «зачехлила» в черную ткань, а шпагу куда-то дела. По крайней мере, я перестал чувствовать ее вес.
– Надежда! А золото где? – заорал я, потому, что кошель исчез тоже. А у меня на него уже были планы.
– Все в надежном месте, дорогой.
Ну, слава Богу! Я чуть ли не вприпрыжку понесся к месту, где оставил машину. Были определенные сомнения, что обнаружу ее там вообще. Сколько времени прошло? Много, наверное, тогда я об этом еще не знал. Все могло случиться…
Моя машинка! Увидел ее и почувствовал себя счастливым. Нивушка стояла между чахлыми сосенками в метрах двух от проселочной дороги. Там, где я ее и оставил. О том, что ключей с собой нет, подумать не успел, Надежда телепортнула меня в салон. Внутри авто пахло сыростью. Паучки оплели приборную панель, а в паутине наблюдалось немало их жертв. Как, интересно, насекомые умудряются пролезть в салон?
Открыл двери. Вдохнул полной грудью и размечтался: Закурить бы… Мой симбиот с этим точно не поможет, нужно ехать и я, надеясь на всемогущую Надежду, спросил:
– Завести сможешь?
В тишине громко щелкнул замок зажигания. Приборная панель мигнула и тут же погасла. Аккумулятор издох, разрядился в хлам.
«Вот, черт!» – едва мысленно выругался, как услышал:
– Не волнуйся. У тебя в руках царь батареек. Хи-хи.
Я с недоверием посмотрел на чехол с жезлом.
Завыл стартер, мотор чихнул. Я не стал тормозить и вдавил педаль газа в пол, подтянул на себя рычаг подсоса и дело пошло: выплюнув из глушителя не сгоревший бензин и воду, мотор завелся. Выровняв подсосом обороты, снова поймал себя на желании пыхнуть: «Надо же! А там совсем отвык»
– Курить вредно, милый. Поехали. Мечтала посмотреть на твой мир.
Опаньки! Надежда в облике Ксюхи устроилась рядом, на пассажирском сиденье и по-хозяйски откинув козырек, любовалась в зеркальце. У меня от увиденного аж в сердце кольнуло:
– Поехали, Солнышко, – прошептал я и включил первую передачу.
Выкатив на дорогу, направился к городу, надеясь, что Надежда и квартиру сможет открыть так же легко.
– Не переживай. Ой, посмотри какой смешной зверек!
Это она корову увидела. Как же хорошо на душе!
Патрульная машина «дайцов», как всегда обнаружилась слишком поздно. На дорогу вышел «хозяин трассы», лениво взмахнул жезлом.
Черт! Черт! Документы! Притормозил, откинул козырек. Пусто… Внутри похолодело. И денег нет…
– Не парься. Дави на газ, – вальяжно промурлыкала Надежда-Ксюха.
Я и придавил, наблюдая в зеркало заднего вида, как вдруг утративший интерес к событиям на дороге «гаец», направился к кустикам. Ай да Надежда! Золотце!
– Да, я такая…
Может, зря я рассорился с Ксюхой? Так, мысли прочь. Такие мысли до добра не доведут. Чувствую поцелуй в мочку уха. Вижу лукавый взгляд со смешинками. Да кто же ты такая на самом деле? В глазах Надежды-Ксюхи проскальзывает грусть и тут же она заливается смехом, увидев переходящий дорогу выводок утки. Остановились, полюбовались и двинулись дальше.
К дому добрались без приключений, и квартиру Надежда открыла только силой внеземной мысли. Душ, кофе, заказ медальонов и любимого салатика – «Цезарь» из ресторана. Просмотр новостей по телевизору и форума поисковиков в интернете. Будто ничего и не было, не случилось со мной…
Утром позвонил Лехе. Встретился. Скинул ему четыре монетки из кошеля. Старый френд в очередной раз подтвердил безупречную репутацию «барыги». Не того, кто скупает краденое, а того, кто может продать все, что угодно. Он забрал мои мегарарики из другого мира по цене биржи на золото с десяти процентной наценкой. С умным видом посмотрев в лупу на монетки, тоном знатока изрек: «Кельты! Нечастые, но спроса нет. Никто не собирает»
Две тысячи шестьсот сорок долларов перекочевали ко мне в карман. И на том спасибо. Отправился в гости к настоящей Ксюхе, бывшей. Позвонил в домофон.
– Кто там? – услышал усталый голос и от смятения чувств не сразу смог ответить.
– Это я, Ксюша.
– Что нужно? Ладно, входи.
Так всегда! Вопросы она задавала часто, но выслушать ответ для нее всегда было почему-то сложно, почти невозможно.
На второй этаж взлетел, коря себя за тупость. Опять без цветов. Дверь уже открыта. Мол, встречать тебя много чести. Вошел и разулся. У Ксюхи было одно несомненное достоинство, она любила чистоту и убирала свою квартиру ежедневно. Приучила за время, пока мы встречались снимать обувь сразу же у порога.
– Чай, кофе, капучино? – слышу из кухни.
– Кофе, – отвечаю и крадусь по коридору.
Увидел суетящуюся у кофе машины бывшую. На сердце потяжелело. Испарилась недавняя истома. Нафига пришел? Вернулся к двери, тихо обулся. Оставил на полочке у телефона заработанную двушку, осторожно закрыл за собой дверь.
Не опять, а снова! Снова поступил как-то не так. Паскудное настроение – хороший индикатор поступков. Уже дома мысленно прокрутил ситуацию в голове и понял, что больше всего хочу вернуться назад и уничтожить вампира – баронессу Анастари. Ведь для этого я забрался в логово мага.
– Ты уверен? – слышу Надежду. В ее голосе улавливаю скрытую радость.
– А это возможно?
– В любой момент, милый.
– Завтра. Пусть это случится завтра, а сегодня я хочу проститься с прошлым.
