Текст книги "Пассажиры разума (СИ)"
Автор книги: Валерий Красников
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 16 страниц)
Глава 25 Без настройки
«Это он, Ульфиле! Гребанный айл знал, что меня ожидает! – мысли скакали, мелькали, пролетали где-то на периферии сознания Альфреда, как и понимание того, что он попал, перенесся в мир, куда до него чудесным образом проник Дмитрий. Тайфуном, падающей волной, таймером взрывного устройства, отсчитывающим последние секунды, только одна не оставляла времени на размышления – Этот Ульфиле сейчас начнет свою настройку!»
Айл не спешил. Он уже не бежал, шел, будто прогуливался, и даже пару раз останавливался, прикладывая руку козырьком ко лбу, смотрел на Альфреда, хоть местное солнце почти спряталось и вряд ли могло слепить его.
Альфред заметил столбик спор, испачкавший белоснежный комбинезон, должно быть Ульфиле наступил на перезревший гриб. Видел как грязное пятно на штанине, испачкавшее ее почти до колена таинственным образом исчезло.
Айл подошел совсем близко. Альфред разглядел маленькую родинку на его губе, но по-прежнему не слышал шагов. «Должно же что-то под ногами у такого бугая хрустеть? – впрочем, эта глупая мысль не избавила от страха – сейчас он начнет свою настройку!»
«Наблюдай свои мысли до тех пор, пока не поймешь, что они – не твои. Ведь они плывут по реке бытия сами по себе и словно рыба, нашедшая подходящий корм останавливаются там, где их готовы принять. Они заставляют тебя полагать, будто ты сам порождаешь бесконечную болтовню в своей голове, страхи, беспокойство. Позволь им проплыть мимо, и ты познаешь истину»
Сколько раз Альфред пытался сделать это! Учитель требовал остановить мысли и достичь внутреннего безмолвия. Но такая медитация ему не удавалась. Он не мог избавиться от болтовни в голове. Какое-то время Альфреду удавалось наблюдать мысленный поток – самонаблюдаться и он даже поверил старику: мысли действительно приходили извне!
А когда Ульфиле остановился рядом, так близко, что парень мог бы пожать ему руку, страх нечеловеческой природы айла, ожидание, что Оно – это существо начнет «копаться» у него в мозгах, еще внезапно нахлынувшее воспоминание о наставлении учителя вдруг погрузили его в чудное состояние внутреннего безмолвия.
Альфред услышал странный, но очень знакомый звук, и, ощутив его внутри себя, ужаснулся: так «пели» допотопные, встроенные в компьютеры модемы. Потом он вдруг понял, разобрал в пронзительных звуках чей-то диалог:
– Запрос на доступ…
– Доступен. Органическое сознание под контролем.
– К вербальному контакту с объектом готов.
– Перехожу в режим ограниченного доступа.
Звуки, а с ними и понимание внезапно исчезли.
«Что за хрень? Они болтали между собой? Один из айлов теперь у меня в башке?! Как понять – это я сейчас принял чужие мысли или сам их сгенерировал? Чертовщина какая-то…» – пока Альфред пытался найти ответы, Ульфиле, словно механическая кукла уже раз пять успел улыбнуться и протянуть ему для рукопожатия лапищу.
«Здоровяку бы в кузне молотобойцем работать. Ждет, наверное, пока я отдуплюсь от их коннекта», – Альфред решил больше не утруждать себя размышлениями на тему своих-чужих мыслей и поскольку угрозы разоблачения, а, следовательно, и ожидаемых репрессии на какое то время отступили, решил подыграть роботам, а точнее сыграть:
– Привет, – он пожал протянутую руку.
Рука айла оказалась неожиданно теплой, а само рукопожатие – легким.
– Фальке к полету готов! – сказал Ульфиле и как бы приглашая пройтись, указал рукой направление.
– И я готов, – ответил Альфред, пряча на всякий случай мысли во внутреннем безмолвии.
Айл развернулся и беззаботно пошел к неподвижным, словно уснувшим в безветрии соснам, попаданец побрел следом, стараясь ни о чем не думать. Поэтому, когда робот внезапно остановился, Альфред налетел на его широкую спину и почувствовал, что в Ульфиле что-то ударило. Отступив, рефлексивно подставил руки под падающее тело.
Виноватая улыбка и такое же выражение широко открытых глаз здоровяка захватили внимание Альфреда, и лишь спустя мгновение он заметил парочку арбалетных болтов в его груди. Спину пробрало холодком страха, чуть позже ужас сковал ноги: он увидел людей, выбегающих из бора.
– Существо, брось его и подними руки, – закричал один из незнакомцев.
««Kreatur» – существо или тварь? – вертелось в голове Альфреда. «Запел» модем и попаданец понял – Все же – существо», – его мысли текли лениво, как разлитый густой кисель. Но понимание, что воин молвит на незнакомом языке все же пришло, как и то, что он, Альфред, каким-то чудом слышит русскую речь. Будто незримый переводчик постарался тут же сделать иной язык понятным.
Подняв руки, слегка обалдевший от последних событий Альфред, выкрикнул: «Stehen!»
«Вот черт! Что я сейчас сказал?» – пронеслось в голове и потерялось в трелях модема.
Подняв руки, он уже был готов сдаться на милость незнакомцев, как в голове вспыхнула мысль о контейнере с айлом в затылке клона. Ведь что-то об этом он читал в записках Дмитрия! Эх, была, не была: сделав вид, что споткнулся, Альфред опустился на колено и, не сводя глаз с вооруженных людей, ощупал затылок Ульфиле. Как удалось извлечь из его головы цилиндрик, попаданец не понял, но сделав это, облегченно выдохнув, сунул хранилище души неведомых айлов в карман.
Нос картошкой, густые черные брови над глубоко посаженными глазами и пухлые губы, утопающие в нечесаной бороде, арбалет в маленьких, но толстых руках… Альфред засмотрелся на говорившего с ним и не заметил другого, ударившего его по голове дубинкой.
Свет, как водится, выключился и пришел в себя Альфред уже со связанными руками, сидя у огромного дерева. Напротив, стоял форменный Дон Кихот. Разве, что вместо котелка на голове у незнакомца присутствовала широкополая шляпа с плюмажем из красных перьев. Солнечные зайчики, отраженные от начищенной кирасы и наплечников то и дело попадали в глаза, мешая рассмотреть лицо долговязого человека, стоящего напротив. Тот, заметив, что пленник открыл глаза, спросил:
– Существо, ты не станешь называть себя богом?
– Не стану, – стараясь говорить как можно четче, ответил Альфред.
Видимо своим ответом он, почему то удивил рыцаря. Тот, почесав затылок, пробормотал:
– Мать животворящая! Велика твоя власть!
– Ficken! – вырвалось из уст Альфреда, укушенного огромным рыжим муравьем. Безобидное – «твою мать», рыцарю не понравилось. Он ударил ногой, обутой в железный башмак в многострадальную голову парня и свет для попаданца снова погас.
Придя в сознание, Альфред не спешил открыть глаза. Он прислушивался к себе, ожидая почувствовать боль. Боли не было. «Наверное, айл вылечил мою голову. Должны же быть какие-нибудь ништяки у попадунов?! – подумал Альфред. – О! Руки не связанны!» – обрадованный этим обстоятельством, он все же открыл глаза. Солома на полу и большая решетка напротив, мерцание коптящего факела на стене за ней. «Я в тюрьме», – мысленно констатировал он, правда, без особых эмоций.
Часы с руки Альфреда сняли, а вот карманы джинсов обшарить не догадались. Парень ощупал свои ляжки, с удовлетворением отмечая наличие в карманах контейнера с айлом Ульфиле и монетной мелочи.
«Зачем я ему? – Альфред подумал о том Дон Кихоте, кто, не боясь отправить его к праотцам, зарядил кованым башмаком в лоб! – Ульфиле, значит, в расход, а я зачем-то понадобился?.. Может, стоило назваться Богом? Как там Дмитрий писал? За Бога местный босс принял его в комбезе и шлеме с Фальке. А в своем прикиде он, увы, на божество не тянул. Еще он был зитом и гайстербешверером. Ходил под прицелом у охотника за головами и командного модуля готов. А все зачем? Что бы вывести врагов на командный модуль славян или как же там?.. Точно – слейвов! Это понятно, но зачем тогда копфегер Ульфиле пытался его убить, едва Дмитрий завалил некроманта? А, ну да – это поначалу такая подстава была: босс решил использовать зита в охоте на некроманта. Значит, я ему нужен для того, чтобы кого-то замочить? Нашли киллера…» – Альфред горестно улыбнулся.
«Интересно, когда кормить будут?»
Живот арестанта тут же отозвался характерными звуками – заурчал и забулькал. Мимолетная мысль о еде обернулась острым чувством голода.
«Эх! Хлебца свеженького бы, да мясца запеченного…»
Что было первым модемный звук или обалденный запах, Альфред так и не понял. Но после, на соломенной подстилке у своих ног он с удивлением обнаружил поднос с аппетитным хлебом и парующей бараньей ногой. С бормотанием: «Я супер-мега колдун – попадун!» – он, не раздумывая, набросился на еду. Чувство сытости пришло быстро. Альфред суетливо спрятал под солому все, что не доел и задумался о водичке. Мясо было изрядно приправлено какой то терпкой травкой. Наверное, это от нее так сильно пересохло во рту.
И желание вроде имелось и какие-то новые способности. Но долгожданный кувшинчик с водой или какая-нибудь бутыль так и не появились. «Что за хрень! – негодовал колдун-попадун, – Как там Дмитрий писал: «Джаз ду ит!» Иногда просто сделать – совсем не просто, оказывается», – Альфред закрыл глаза и представил себе глиняный кувшин, вроде тех, что еще можно встретить в деревнях на тыне, наполненный вкусной прохладной водичкой. И чудо снова случилось: в голове зацвиринькал модем и попаданец, открыв глаза, обнаружил вожделенную тару. И водичка оказалась замечательной, в точности такой, как он хотел.
Его положение, несомненно, было печальным: Альфреда избили и поместили в тюрьму, но от открывшихся возможностей его настроение изменилось – парень ликовал.
«Да я теперь покажу им, кто тут ху! Наверное, я и сердце теперь вражине смогу остановить и эту решетку сломать!»
Альфред любил выражение – пацан сказал – пацан сделал. Прошептав его, он представил, что решетка у стены обрезана внизу, у пола, так, как делают в частных домах лазейку для кошек или собак. Получилось! Почти сразу «запел» модем. Жаль только, что снова для концентрации пришлось глаза закрыть.
От возбуждения Альфред вскочил на ноги и стал мерить камеру шагами. Четыре шага от стены до стены. Взлохматил волосы: «Вот блин! А как же представить остановку сердца или, к примеру, не столь радикальный способ выведения оппонента из строя – сон?»
Бородатый тип появился у решетки внезапно: Альфред задумался и не услышал его шагов. Увидев тюремщика одетого в серую накидку, штаны и чуни, арестант вздрогнул и тут же представил материализующуюся в воздухе дубину, бьющую по лысой голове архаровца. Кстати в руках страж держал деревянную миску с какой-то похлебкой.
Звуков модема в голове Альфред на этот раз не услышал, а вот дубину вроде разглядел. По крайней мере, что то похожее на классический дрын звездануло кормильца по темечку.
Тюремщик беззвучно осел, выронив миску. Похлебка медленно растеклась по каменному полу. Альфред брезгливо накидал ногой соломки на проникшее в камеру мутное варево, и выругался: «Черт! Поспешил! Ну, кто же знал?! – впрочем, корил он себя не долго – Будут знать, с кем связались!»
Глава 26 Допрос
Что делать?
Порой ответ на этот вопрос бывает важнее – как сделать? Тюремщик уже минут сорок лежал без сознания, а Альфред все размышлял – бежать ему, пользуясь случаем или подождать. Он трезво оценивал шансы выжить при встрече, например с арбалетчиками или даже с десятком вооруженных стражников: все же приобретенные магические навыки требовали развития, опыта применения, наконец. Ну, допустим, удалось выбраться из тюрьмы. Что находится за ее стенами? Замок? Он не знал. Вспоминал записки Дмитрия и предполагал, что эта тюрьма, скорее всего, находится в городе Збычеве. А оставаться в нем опасно. Одет он для местных странно, да и город населен в основном немчурами. Сдадут его властям быстро. В лес убежать?.. Тоже найдут, да и как-то еще прожить там надо суметь. Главное – зачем ему жить в лесу, ради чего?
Покусывая краюху, Альфред уже по-другому вспоминал свои мысли, возникшие после прочтения дневника Дмитрия. Каждый мнит себя стратегом, видя бой со стороны. Точно! И добавить нечего. А если посмотреть на ситуацию так: раз живым взяли, то я зачем то нужен. Может, стоит узнать, что им от меня нужно? Димка все-таки некроманта замочил…
Наглая крыса села у его ног. Не то, чтобы Альфред боялся грызунов, просто подкралась она незаметно. Подтянув колени, заключенный удивлялся смелости твари и наблюдал. Серая зверюга размерами с трехмесячного котенка и не думала убегать. Напротив, привставала на задние лапы, ожидая подачки. Отщипнув кусочек от краюхи, Альфред бросил хлеб в крысу. Та даже не уворачиваясь, как заправский футболист приняла корку на грудь и, не дав подачке упасть на пол, вцепилась в нее зубами.
Альфред, наблюдая за трапезой зверька, решил проверить свои магические навыки. Попробовал мысленно придушить – не вышло. С остановкой сердца тоже облом получился. «Что же я делаю не так?» – нервничал попаданец. От того, что он мысленно творил с крысой стало как то не по себе. «Маньяк ей Богу!», – подумал Альфред и просто представил зверька лежащим бездыханным. «Запел» модем и грызун издох. Так просто! Значит, нужно вообразить конечный результат. И чем реалистичнее будет визуализация, тем успешнее ожидаемый эффект. Как с кувшином воды, например. Он тут же представил, что на полу нет грызуна, и даже постарался соломинки вокруг представить такими, как запомнил. Получилось! Крыса исчезла.
«Может, тюремщика отправить куда-нибудь?» – подумалось, а оказалось, архаровец сам исчез, словно его никогда и не было, будто не лежал он у темницы оглушенный. Альфред решил, что охранник, наверное, пришел в себя и незаметно уполз.
– Жаль. Сейчас точно за мной придут, – пробормотал узник и решил не терять время зря.
Едва Альфред отправил в неизвестность остатки трапезы, как услышал топот. Вернулся тюремщик и не сам. Привел пятерку подельников. Двое из них были в обычной одежде, на остальных кольчуги, короткие мечи на поясе и копья в руках. Наверное, стражники.
Вооруженные ребята стали к стене и выставили копья. Тюремщик открыл навесной замок на калитке и отступил на шаг. Осторожным стал гад… Двое в гражданской одежде вошли в камеру и взяли Альфреда под руки. Приподняв его, сноровисто вынесли в коридор.
– Полегче, ребята, я сам пойду! – закричал Альфред, почувствовав боль в плечах.
– Пойдешь, – с недоброй ухмылкой пробурчал тот, что пристроился справа, но руку не выпустил. Сжал пальцы на запястье еще крепче.
Один из стражников кивнул, и Альфреда все же опустили на пол.
Два вояки впереди, арестант в коробочке из стражников и тюремщик – старый знакомый с пикинером за ними, так и пошли куда-то по коридору. Поднялись по витой, но широкой лестнице, уперлись в массивную деревянную дверь. За ней, судя по витражам, портретам на стенах и монументальной лестнице, устланной ковровой дорожкой, находилась приемная гера Ульриха, Великого магистра. По крайней мере, увиденное им вполне соответствовало тому, как описывал Дмитрий, вспоминая свой визит к хозяину Збычева.
Поднявшись по лестнице, всей толпой ввалились в кабинет. Тамошние стражники, не чета тюремным – в блестящих латах, с длинными мечами тут же оттеснили архаровцев и заняли их место у арестанта.
Великий магистр был без доспехов. Кожаные штаны и куртка, ботфорты смотрелись на нем куда органичнее, чем кираса и прочее рыцарское железо. Но усы, закрученные вверх, и козлиная бородка все равно делали его похожим на Дон Кихота авторства Жака-Луи Готье. Едва Альфреда ввели, он тут же спросил:
– Кто ты: зит, штихийник, ментал? Где твои кольца? Что это? – он показал наручные часы.
Альфреду и вопросы показались странными, и то, как Великий магистр их сформулировал: не по-людски. Наверное, по готски. Арестант улыбнулся.
– Гер Ульрих, я многое могу и для этого мне не нужны артефакты из Лабораториума. У вас в руке мои часы. Это обычный механизм, показывающий время, – Альфред хотел продолжить, но Ульрих странно оцепенел и будто бы разволновался. Потом Великий закричал:
– Великая мать! Ты утверждал, что являешься обычным слэйвом? – магистр отступил к столу и схватился за висящий на шее медальон.
На Альфреда снизошло озарение. Он понял, что Великая Мать, которую упоминал Ульрих – командный модуль готов, уничтоженный Надеждой. А богами, видимо, магистр считал только управляющих айлов. Люди же, и готы, и слэйвы, работающие в Лаборториуме для него были всего лишь владельцами магических артефактов, которыми он и сам научился пользоваться. А потому – не богами!
Медальон видимо обладал свойством как-то останавливать мир. Альфред не мог пошевелиться, а Ульрих очень медленно, но уже сделал шаг навстречу. Представить Великого магистра без медальона на шее получилось легко. Время потекло привычным образом и магистр, вынувший шпагу из ножен, не ожидая от Альфреда такой подлости, ударил, но попал в лысого тюремщика, за широкой спиной которого арестант успел укрыться.
Архаровец вскрикнул и, схватившись за клинок, упал. Ульрих выпустил шпагу и остался безоружным. В его глазах появился страх. Он судорожными движениями пытался нащупать на груди пропавший медальон.
– Гер Ульрих, – закричал Альфред, – давайте поговорим, просто поговорим!
Стражники пришли в себя и попытались схватить пленника за руки. Магистр пятился к столу, и казалось, потерял способность трезво мыслить. В его глазах Альфред снова увидел панику.
Вначале один из стражников рухнул как подкошенный, за ним – второй. Альфреду удалось применить магию айлов. Он ликовал: как же просто получилось справиться с ними! Тюремщики уже толкались у двери, пытаясь спастись бегством. «Пусть бегут», – подумал Альфред и представил магистра неподвижно стоящим у стола. Сработало. Ульрих замер и только капелька пота, упав с бровей, потекла по его щеке.
Альфред закрыл за сбежавшими стражами дверь и, ухватившись за вычурную литую ручку, задвинул под ней задвижку. «Наверняка ребята вернуться с подкреплением. А не хотелось бы, чтобы нам мешали…»
Подошел к огромному столу и осмотрел выдвижные ящики. Россыпь колец, медальонов, каких-то коробочек и шариков. Он при всем желании не смог бы рассовать обнаруженные артефакты по карманам.
«Дурак, что ли, этот Ульрих: столько ништяков просто держать в столе?! Наверное, гад был уверен, что тут он царь и бог!»
– Гер Ульрих, давайте считать все происшедшее маленьким недоразумением, непониманием и ошибкой. Начнем с чистого листа. Меня зовут Альфред. Я сейчас попытаюсь вернуть вам способность двигаться, и мы обсудим, что делать дальше. По рукам?
Зрачки великого магистра расширились, закрыв радужку. Может, от страха, Альфред понимал, что – «попытаюсь» прозвучало как-то не очень хорошо, а может, как согласие. Он представил Ульриха ходящим у стола. Получилось! Магистр заходил туда-сюда, как кукла. А ужас в его глазах дал Альфреду понять, что эксперимент не удался.
Сочувствия к Ульриху не было. «Пусть помучается, вспомнит, как повязал, потом бил и в тюрьму посадил – гад! Но «расколдовать» его нужно. За дверью очень широкая лестница и скоро там станет тесно от желающих нашпиговать мою тушку железом» – с такими мыслями Альфред стал прикидывать варианты. Остановился на образе Ульриха, сидящего в кресле и себя по другую сторону. Будто в процессе общения. Еще Альфред добавил чуть-чуть желания неведомому исполнителю его воли, вроде как просьбу.
– Простите Отец Величайший! – в голосе Ульриха звучала искренняя мольба.
Как магистр оказался в кресле, Альфред не заметил. Впрочем, он не заметил и как Великий его покинул. Свою просьбу он изложил уже стоя на коленях.
Надо же – «Величайший»! Хорошая преамбула для плодотворной дискуссии! Альфред улыбнулся.
– Прощаю. Вам, наверное, неудобно. Можете присесть, – попаданец напустил в голос патоки, как обычно делал на Земле, ведя переговоры с поставщиками.
Ульрих так и сделал. Присел на кончик роскошного кресла и изобразил на лице полнейшее внимание.
– Ваши люди убили Ульфиле-слугу и не попытались сделать это со мной. Почему?
Великий магистр снова упал на колени и, пуская петуха, прошептал:
– Простите Отец Величайший! Они хотели… Они посмели поднять на Вас руку! – вдруг закричал Ульрих и заплакал.
Движением руки попаданец чувствуя себя почти богом, вернул истерящего хозяина Збычева назад, в кресло.
– Почему нас хотели убить ваши люди? – парень строго спросил и добавил магистру мысленную пощечину.
Ульрих, наконец, понял, что его жизни, по крайней мере, сейчас ничто не угрожает и заговорил спокойнее:
– Я получил приказ от Великой Матери выследить и уничтожить всех слэйвов из Лабораториума. Правда, до вашего появления, она отменила свой приказ для одного зита, но болван Ульфиле, наш копфегер, наверное, сделал это. Или попытался. Потому, что до сих пор о нем ничего неизвестно.
– Не хотел бы вас гер Ульрих расстраивать, но ваша Великая Мать уже какое-то время не функционирует – она мертва.
– Этого не может быть! Я видел ее на площадке для летающей лодки. И лодку видел. Она приказала называть ее – Оберст.
Альфред припоминал этот эпизод из записок Дмитрия. Едва сдерживая смех, спросил:
– Так-то был мужчина, не так ли?
– Да, но на лодке Богов! Мать может все. Она жила с нами в Збычеве как баронесса
Анастари из Кар – города Древних, тех, кто жили в этом мире до нас.
– А что же ты тогда плел о великой чести видеть впервые после своего деда… – Альфред и не заметил, как перешел на «ты». Правда, Ульриха это не смутило.
– А вы как это можете знать? Откуда? Это вы тогда со мной говорили?! – магистр снова разволновался и вскочил на ноги.
– Отвечай по существу вопроса. Дед твой, причем к тому разговору?
Ульрих сел, сжался в кресле как от пощечины, хоть на этот раз Альфред его никак не трогал, и обиженно загундосил:
– Его бог катал на лодке. Я думал, что Мать в новом облике меня заберет с собой.
– Ладно, покатаешься еще. Найти бы Фальке…
– Правда?..
«Ну, чисто ребенок этот Ульрих!»
– Правда, покатаю мой верный Ульрих. Верный ведь? – Ульрих согласно закивал. – Ну, раз так, беги к своим воинам, порадуй, что жив и распорядись подготовить для меня пристанище.
– Будет исполнено, гер Оберст! – Ульрих вскочил, лихо щелкнул каблуками ботфортов и побежал исполнять приказ Альфреда.
