Текст книги "Феномен даркснита (СИ)"

Автор книги: Валерий Иванов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 25 страниц)

  В чем дело? Она меня не узнала? Или не в порядке моя одежда? Я мимоходом глянул на себя в висевшее на стене зеркало – да, нет – все нормалек.

  – Это я, – произнес я с некоторым замешательством, – t` Егор.

  – Я вижу..., ее голос был прерывистым и слегка сиплым, будто у нее перехватило дыхание.

  – Мне кажется, нам пора рассчитаться? – спросил я безмятежно, имея в виду исполнение ей своей части нашего контракта.

  – Разве вы не... вы пришли..., слова давались ей с трудом, и она уже упиралась спиной в стену, – мстить?

  Мстить? Вот те клюква! Мадам перепила своего глинтвейна? Но тренированный мозг сработал на эти слова мгновенно, автоматически сопоставив вчерашнее нападение на меня профессионального убийцы и этот неожиданный испуг, вызванный моим появлением. Так вот откуда ноги растут... Эта дамочка по каким-то причинам заказала мою смерть, была полностью уверена в моей гибели от отравленного стилета, и вдруг мертвец предстает перед ней, да еще заговаривает о предстоящем расчете. Есть от чего ужаснуться.

  – Я пришел разобраться, – я добавил голосу скрытой угрозы и изобразил на своем лице маску хладнокровного и уверенного в себе убийцы, каковых насмотрелся в многочисленных голливудских боевиках.

  Она только пискнула в ответ что-то невразумительное. А когда мой меч был извлечен из ножен и просвистел над ее головой, глаза коронессы закатились, и она рухнула на кровать ничком в глубоком обмороке. Но мой удар всего лишь перерубил висевший сигнальный шнурок, чтобы дама не позвала на помощь своих слуг.

  Я запер изнутри дверь и присел за столик, чтобы дождаться ее возвращения в этот мир и привести в порядок свои мысли. Вот уж никогда бы не подумал, что расплатой за исполнение пожелания коронессы, может послужить моя смерть. Никакой логики. Я ведь не требовал какой-то непомерной платы за мою услугу. У женщины не было никакой видимой причины для расправы с добросовестным исполнителем ее желания. Разумного объяснения столь странного расчета со мной не было. Оставалось довольствоваться расхожей присказкой: женщина есть женщина и никакой логике ее поступки не подвластны. Ладно, подождем, пока она очнется и послушаем, что скажет в защиту своего злодейского замысла.

  Коронесса очухалась минут через двадцать. Ее глаза при виде моей персоны вновь наполнились страхом. Первым делом она ощупала свое горло, проверяя, не отрубил ли я ей голову. Затем взгляд ее заметался по комнате, казалось, она ищет выход, куда сбежать. Я молча наблюдал за ней, сохраняя личину сурового мстителя.

  – Вы пришли убить меня? – ее голос был слаб и едва слышен.

  – Зачем вы желали моей смерти, – парировал я ее вопрос своим вопросом.

  – Я..., – растерялась она, – это не я... Вы только выслушайте меня, я вам все сейчас расскажу. Будьте же милостивы.

  – Я вас слушаю, – ей-богу, в моем голосе звучала сталь.

  – Мой муж... Я ему все рассказала про наш с вами уговор. Он рассвирепел так, что чуть не убил меня на месте...

  – Может, вы начнете с того, зачем вам понадобилось укладывать на больничную койку t`Виньера?

  – Да, да. Конечно. Дело в том, что был сформирован и подготовлен к отправке новый экспедиционный корпус для войны с герцогом Ардонье. На место его командующего было два претендента: блестящий гвардейский офицер t`Виньер и мой муж коронет t`Авиньи. Я хотела убрать с пути соперника моего мужа.

  – Но зачем? Ведь военная вылазка в герцогство Ардоньерское весьма опасное предприятие. Вашего мужа могли там убить.

  – За всю историю не погиб ни один из командующих экспедиционных корпусов. Убивают, в основном солдат. Ну, еще офицеров иногда

  – Вашему мужу не хватало воинской славы и наград?

  – Дело не в этом, – коронесса нервно ломала свои тонкие пальцы, – он должен был убыть туда не для почестей и нагрудных побрякушек. С его положением их можно получить и при дворе.

  – А в чем же? – эта загадка меня заинтриговала.

  – Командующему экспедиционным корпусом присваивают звание генерала. А их в империи не так уж и много. Генеральское звание – это потолок в карьере офицера и достигают его очень немногие. Кроме всего прочего, за это положены определенные льготы и выплаты из имперской казны. Но главное, действующие генералы, а их сейчас только четверо, считаются заместителями главнокомандующего вооруженными силами империи, то есть самого императора. Эта должность при дворе очень почетна и открывает многие двери.

  – Вон, оно что! – подумал я. – Эта дамочка весьма изобретательна, предприимчива и опасна. Она способна идти по трупам, а по своему коварству не уступает миледи из романа А.Дюма "Три мушкетера". Там тоже делались попытки обделать всякие темные делишки руками простодушного Д`Артаньяна.

  – Понятно, – коротко произнес я, – но непонятно, зачем же желать моей смерти, ведь я выполнил свои обязательства честно?

  – Муж испугался, что вся эта история вылезет наружу. И тогда конец будет не только всей его карьере. Т`Виньер является каким-то дальним родственником самому Магистру Тайной стражи и был его ставленником на пост командующего имперским экспедиционным корпусом. Говорят, что он заинтересовался этой дуэлью, ранение на которой фактически лишило возможности его протеже занять генеральский пост. Вас, кстати, никуда не вызывали?

  – Нет, – сказал я, – а что это за Тайная стража?

  – Я не знаю, – коронесса зябко передернула плечами, – кажется, эта служба отслеживает и ловит самых опасных государственных преступников. Во всяком случае, время от времени, исчезают некоторые люди, иногда весьма влиятельные. Это приписывают Тайной страже, которая подчиняется только самому императору. Никто не знает, где расположено это засекреченное учреждение, и кто там служит.

  Теперь мне стало понятно, отчего так был раздосадован своим ранением t`Виньер и его словесная несдержанность. Еще бы, потерять такую возможность из-за какого-то ресторанного забияки. Другого шанса получить звание имперского генерала может и не представиться. Однако мне не понравилось упоминание, о могущей заинтересоваться моей персоной, тайной службе имперской безопасности. Такой интерес был бы совсем некстати в моем положении. Хотя опасаться наказания за ранение противника не следовало – дуэль была честной и происходила в присутствии многих лиц. К тому же ее инициатором был сам t`Виньер.

  – Значит, ваш муж приказал вам организовать мое убийство?

  – Не совсем так. Он сказал: делай, что хочешь, но чтобы этот человек исчез навсегда. А я очень люблю своего мужа...

  – Ну, да, – подумал я, – мы это уже слышали в прошлый раз. Двое голубков милуются, а на всех остальных начихать.

  – Где вы нашли наемного убийцу?

  – Это было непростое дело, и я потратила кучу денег. Но мне сказали, что он лучший в своем деле. Как же вы могли спастись?

  – A propos, madamе*, я тоже лучший в своем деле.

  – Он... мертв?

  *A propos, madamе – кстати, мадам (франц.)

  – Увы.

  В глазах коронессы вновь заметался страх.

  – Но вы же могли сами расправиться с t`Виньером, – заметил я раздраженно, – тем же путем, послав наемного убийцу. Зачем было впутывать меня?

  – Такая смерть выглядела бы крайне подозрительно, и началось бы официальное расследование. А так, будучи завзятым дуэлянтом, t`Виньер ранен на одной из дуэлей – никаких ненужных вопросов не возникает.

  – О, изощренное женское коварство! – воскликнул я.

  – Я горько кляла себя, что пошла на это, – в голосе коронессы послышались рыдания, – но было уже поздно. А предупредить вас не было возможности, я не знала, где вы живете и где проводите свое время. Пощадите же меня!

  – Я не убиваю женщин, – мои слова, наверное, прозвучали пафосно, но я сказал их от души.

  – Вы хотите убить моего мужа? – коронесса заломила руки. – Умоляю вас – не делайте этого, он здесь не причем.

  – Я не трону вашего мужа, – процедил я презрительно, – пускай себе едет на свою баталию зарабатывать эполеты. Но поклянитесь, что не предпримете больше попыток отправить меня на тот свет.

  – Клянусь! – коронесса казалась искренней, – я готова заплатить вам любые отступные за причиненное зло!

  – Я не нуждаюсь в ваших деньгах, – сухо произнес я, – но свою часть договора вы все же должны выполнить.

  – Конечно! Я это сделаю. Можете располагать мной полностью. Только не мстите нам.

  – Договорились. Я вас еще навещу.

  С этими словами я покинул покои коронессы и удалился в весьма расстроенных чувствах. Вот она женская непредсказуемость. Общение с противоположным полом всегда может обернуться самым удивительным образом. Схватишь неприятность, там, где ее совершенно не ждешь.

  Нет, положительно, это был день сплошных разочарований. И лишь предстоящее свидание с t`Иллари грело мою душу. Накануне я закупил для дамы несколько бутылок дорогого выдержанного вина, а также фруктов и сладостей. Чем-чем, а сладостями империя славилась. В столице изготавливалось столько различных сластей, как по виду, так и по вкусу, что ассортимент самой крутой земной кондитерской показался бы местному сладкоежке убогим и непритязательным.

   Глава девятнадцатая. Шаг влево, шаг вправо...

  – Стойте, досточтимый тье! – голос был звучным, привычным отдавать команды, и звучал из-за моей спины – вы арестованы!

  Вот те раз! Это мне, что ли? Я резко развернулся, готовясь дать отпор, и взглянул на обладателя командного голоса. Это был высокий офицер в сером, незнакомом мне мундире с черными отворотами воротника и черными же обшлагами рукавов. На груди его висела серебряная бляха в форме щита, с изображением перекрещенных алебарды и арбалета. Правая рука офицера лежала на рукояти меча и просто обозначала готовность к действию, не вынимая его пока из ножен. Он был один.

  Так. Противник не страшен, я могу сделать с ним, что угодно и спокойно уйти. Проулок был безлюден. Но следовало сначала узнать кто он и в чем, собственно, дело. Что за шуточки насчет моего ареста, я не совершил ничего противоправного. Я сделал шаг вперед, готовясь к скоротечному боевому контакту.

  Офицер лишь усмехнулся, не переменив позы. За моей спиной дружно лязгнули предохранительные скобы арбалетов. Я медленно повернул голову. Четыре нацеленных в меня арбалета объяснили усмешку офицера и его вольную позу. Двое арбалетчиков стояли сзади, а еще двое зашли с боков. Все в такой же серой с черным форме, только без блях на груди.

  Откуда же взялась эта дружная пятерка, ведь проулок был совершенно пустынным... Да еще, как грамотно взяли в кольцо. Солдаты держатся метрах в четырех от меня, не очень-то их достанешь. Допустим, одного, или даже двух я смог бы успеть вырубить. Но две арбалетных стрелы в незащищенный корпус – это верная смерть. Готовясь к любовному свиданию я не одел своего бронекомбеза – еще не хватало, чтобы дама увидела непонятное нижнее белье. Плюс офицер с мечом, который, судя по его лениво-небрежному поведению, был вполне уверен в своих бойцовских качествах. Надо вступать в переговоры, а там посмотрим. Куда-то меня, наверное, поведут и не всегда же будут держать на таком расстоянии под прицелом.

  – В чем дело? – я сделал удивленно-рассерженный вид, – на каком основании и по какому праву...

  – Ваш меч, досточтимый тье! – левая рука офицера протянулась ко мне ладонью вверх, – вопросы потом.

  Боковым зрением я заметил, как напряглись фигуры арбалетчиков и не стал провоцировать моих внезапных и проворных противников. Успеется... Но кто же они? Обычные патрули состоят из трех верховых солдат с мечами и пиками. Арбалеты – это армейское вооружение.

  Я медленно отстегнул ножны с мечом от пояса и вложил их в ладонь офицера.

  – Кто вы?

  – Офицер Тайной стражи его императорского величества. Мое имя t`Ортег, – на этот раз мой вопрос не остался без ответа.

  Тайная стража? Я пока нигде не читал и ничего не слышал о такой структуре императорского двора.

  – Меня зовут t`Егор, – представился я, – за что вы хотите меня задержать.

  – Я знаю, – это был ответ на мое представление, – а вот, в чем вы подозреваетесь, я не имею понятия. У меня есть всего лишь приказ о вашем аресте.

  – За что? – я был искренне возмущен, – я тье в семнадцати поколениях и буду жаловаться!

  – Вы будете иметь эту возможность очень скоро, – в голосе офицера прозвучала незлая ирония, – буквально...

  Остальные его слова заглушил грохот подлетевшей к нам кареты. Один из арбалетчиков отпрыгнул в сторону, и длинный закрытый экипаж темно-серого цвета застыл прямо передо мной с распахнувшейся сразу же дверцей. Возница в таком же сером облачении сидел впереди, управляя двумя лошадьми.

  – Прошу вас! – рука офицера указала на образовавшийся темный зев.

  Мне ничего не оставалось, как принять приглашение, и я влез вовнутрь кареты. Краем глаза я отметил, что арбалетчики запрыгнули на заднюю площадку, располагавшуюся за моим временным узилищем, что-то типа запяток. Дверь захлопнулась за мной с противным металлическим лязгом. Судя по шуму впереди, офицер сел рядом с возницей. Карета дернулась и понесла меня в неизвестном направлении.

   Такого коварства я не ожидал. Находясь внутри этой черной мышеловки, я фактически был обездвижен и лишен всех своих преимуществ. Осторожно поскреб стены и потолок – кругом металл. Дверца, конечно же, изнутри не имела никакой ручки. Безусловно, вышибить ее для меня ничего не стоило, но снаружи вооруженные стрелки, для которых я буду очень легкой и беззащитной мишенью.

  Чем же вызвано мое столь тщательно подготовленное задержание? Уж не засекли ли имперские астрономы мое прибытие на планету? Малыш, правда, утверждал, что это сделать невозможно, но кто знает, каков уровень их закрытой науки. Это по земным меркам является невыполнимым, а у них, возможно, имеются принципиально отличные от наших способы и методы обнаружения посторонних космических объектов в зоне их звездной системы. И другие технические устройства, отслеживающие ближайшее космическое пространство.

   Минут через двадцать карета остановилась, послышался скрип массивных ворот, и мы въехали во двор.

   Неожиданно, в передней стенке распахнулось крошечное оконце, и рука офицера протянула мне черный мешок.

   – Оденьте его на голову, – голос офицера выражал даже заботливость, – и не вздумайте снимать без разрешения. И, вообще – шаг влево, шаг вправо... – сами понимаете...

   – Понимаю, – пробормотал я и натянул мешок на голову.

  Ну, и секретность! Будто узника королевской крови доставили в какую-нибудь Бастилию.

  Один из солдат поддерживал меня за руку, помогая мне преодолевать ступеньки, бесконечной чередой, с поворотами, идущие куда-то далеко вниз.

  Через некоторое время меня втолкнули в какую-то дверь и захлопнули ее за мной.

  – Можете снять мешок! – разрешил жесткий голос официально-казенного оттенка.

  Именно таким тоном ведут допросы настырные следователи. Следом за этой мыслью я стянул мешок с головы и огляделся.

  Человек за массивным столом был лысоват, приземист и одет в строгий серый камзол без каких-либо знаков различия. Стол был абсолютно пуст, и лишь на краю стояло нечто вроде настольной лампы, с верхушки которой свисал длинный шнурок. Комната была довольно большой, но совершенно без окон и с единственной дверью. Естественно, зачем окна в глубоком подземелье, отметил я, помышляя, прежде всего о возможных вариантах побега. Их, по-прежнему, не находилось. Конечно, человек за столом не был для меня противником, но за единственной дверью ждали, как минимум, пятеро вооруженных людей. Настоящих мастеров арестных дел, как показала вся предыдущая демонстрация их поведения.

  Ладно, еще не вечер... Сие справедливое утверждение насчет времени суток напомнило мне о потерянном вечернем любовном свидании, и я посмотрел на лысого с откровенной неприязнью.

  Серый следак, без сомнения, отметил мои чувства, но лицо его осталось непроницаемым и бесстрастным. Он молча рассматривал меня, как какой-то неодушевленный предмет и лишь в глубине желтоватых зрачков проскакивало нечто зловещее и неумолимое.

  – Кто вы? – мне надоела эта молчанка и, вообще, пора уже было прояснить сложившуюся ситуацию.

  – Я так и думал, что вы меня не знаете, – ответ был неожиданным и звучал весьма издевательски.

  Действительно, откуда я могу знать какую-то императорскую ищейку? Тоже мне телезвезда нашлась... Многовато о себе воображаешь лысая канцелярская крыса! Из-за тебя и тебе подобных такой вечер сегодня накрылся медным тазиком... Конечно, t`Иллари не простит мне подобной бестактности. Здешние дворянские дамы настолько щепетильны в вопросах этикета и политеса...

   Вся эта гамма чувств, отразившаяся на моей физиономии, вызвала у лысого лишь легкую усмешку одним уголком рта.

  – Действительно, – почти дословно повторил он мою мысленную фразу, – откуда вам меня знать? Скромного императорского канцеляриста.

  Я воззрился на него в немом удивлении – может, этот лысый прохиндей умеет читать чужие мысли?

  – А, между тем, – продолжил он все тем же безжизненным тоном, – меня знает каждый офицер империи, будь то гвардия, армия или иные военизированные формирования императора. И знаете, почему?

  Естественно, я не мог ответить на этот вопрос и продолжал молча таращиться на своего неожиданного прорицателя.

  – Не знаете. И не можете знать. По той простой причине, что мы с вами никогда не встречались.

  Тоже мне открытие сделал. Косит под простачка? Ну-ну...

  – А, между тем, – видимо эти частые повторы являлись неизбежными издержками профессии моего собеседника, – я присутствую на всех комиссиях при сдаче экзаменов на офицерские патенты. И лично, даю заключения о благонадежности каждого кандидата на офицерские должности нашему императору и нашему государственному устройству. И знаете, почему?

  – Почему? – молчать дальше было уже глупо.

  – Потому что мое имя tt`Фергаль!

  Все же я ошибался насчет серости моего собеседника. Он вел со мной какую-то игру, и я никак не мог понять какую же. Я чувствовал, что с каждой его фразой я увязал в чем-то нехорошем все глубже и глубже. Говорить на это мне было нечего, и я лишь развел руками.

  – Ладно, – тон был уже снисходительно-сожалеющий, – не буду дальше сыпать тезисами, которые, судя по вашей реакции, являются для вас загадками. Я являюсь Магистром Тайной стражи императора.

  Это был поистине гром с ясного неба. Вот так клюква! Я попал в лапы самому главе тайного сыскного ведомства империи. Что-то, вроде нашего ФСБ. Шансы на благополучный исход сегодняшнего инцидента начали таять на глазах.

  – Ну, а теперь, попрошу представиться вас!

  Иного пути у меня все равно не было, и я скороговоркой изложил ему мою, готовящуюся рухнуть, легенду. Мол, потомок старинного обедневшего рода t`Егоров из провинции Навакрия. Офицер, но уволен из армии ввиду того, что остался единственным потомком древнего рода (ё-моё, да этот тип ведь лично знает всех офицеров!), проживаю сейчас в столице, родственников не имею (это, чтобы не могли устроить очной ставки), готовлюсь к финальной части Большого турнира мечников... Ну, вот и все вроде. Да, коротковатая у меня биография.

   Он выслушал все это, не моргнув глазом. Сидел и пялился на меня, с виду бесстрастно, но в глазах у него вновь зрело нечто для меня неожиданное и, естественно, ничего из разряда приятностей.

   – Все?

   Я закивал головой, как школьник, хорошо подготовивший урок и выслушавший похвалу учителя. Следовало не просто держать ухо востро, но и изобразить из себя некоторого недалекого придурка.

   – Добавлю от себя, – он, наконец, улыбнулся, но тонко – кончиками губ, – большой любитель дружеских попоек, хорошего вина, отчаянный бретер и начинающий ловелас...

   Я усиленно закивал, поскольку в этих эпитетах не было ничего предосудительного и позорного для обедневшего одинокого дворянина.

   – А также географии, истории, астрономии, обычаев и традиций империи, – перечень моих увлечений непринужденно собеседником был продолжен.

   Это было уже опасно. Зачем дворянскому повесе изучать всякие там науки? Похоже, в моих апартаментах был учинен обыск. Но пытка словом только начиналась.

   – Значит, старинный род t`Егоров..., – задумчиво пробормотал глава тайного сыска, – а, вот в Имперском родовом реестре такой род почему-то не значится. Семнадцать поколений, а нету его там. Почему?

   Отвечать было бессмысленно, и я просто неопределенно пожал плечами.

   – Далее, – он кивнул в сторону моего левого плеча, – и такой герб не числится в Имперском геральдическом собрании. Отчего бы это?

   – Может, неразбериха какая вышла, писцы недобросовестные..., -пробормотал я, – entre nous*, канцелярские крысы всюду одинаковые.

   – Более того, – слова падали размеренно и неторопливо, – животного, изображенного на этом гербе, вообще не существует в природе. Такого зверя нет ни в Империи, и ни на одной из планет, даже на Дикой планете.

   Вот здесь главный сыщик империи был не совсем прав. Зверь такой в природе существовал на моей далекой родной Земле, но не вступать же здесь в споры по этому поводу.

   – Хотите дать какие-нибудь пояснения по этим пунктикам?

  *entre nous – между нами (франц.)

   Какие там пояснения! Меня вычислили, как котенка, нагадившего в тапок своему хозяину. Вот же олух царя небесного! Завалил-таки операцию. Предлагал же директор ФСБ направить своего, подготовленного по всем статьям, кадра. И правильно! Надо же знать хотя бы азы нелегальной конспиративной работы. А я не справился даже с созданием собственной лжебиографии. Шпион недоделанный! Не подумал даже, что в империи есть собственная тайная полиция. Да, в любом государстве этот необходимый придаток непременно присутствует. Для того чтобы отслеживать недовольных существующим строем внутри и желающих зла государству извне. Без этого ни одно правительство долго у власти не удержится. А желающих ухватить власть со всеми ее сладкими атрибутами во все века было предостаточно... Ух, какой у него тяжелый пронизывающий взгляд!

   – Кто вы такой?

   – Тье t`Егор.

   – Ну, хватит валять дурочку...

   Очень знакомая фраза. По-моему, так сказал шеф гестапо Мюллер (в исполнении Леонида Броневого) в фильме "Семнадцать мгновений весны". Кстати, этот на того похож – такой же основательный, полноватый и лысый. И допрос проводит грамотно, подстать ушлым гестаповским следакам времен расцвета Третьего рейха.

   Попал я в паутину, как глупая осенняя муха... Нет, мух глупых не бывает, у них ведь нет разума, есть только природные инстинкты. А у тебя есть и то, и другое, так, что давай – выпутывайся.

   – Я ведь и без вас знаю, – неожиданно произнес глава тайного ведомства империи.

   Ну-ну – дерзай искатель истины.

   – Вы – герцогский шпион!

   Вот уж, чего не ожидал, того не ожидал. Хотя это, видимо, еще более прямой и короткий путь на виселицу... Или, как тут у них с ВМН (высшая мера наказания, кто не знает), ты даже и этот вопрос не удосужился изучить. Понятно, электрического стула тут нет. Но ясно одно: лазутчика государства, с которым идет война, ждет только один конец – стенка.

   – Шпион? – в моем возгласе было больше укоризны, нежели удивления.

   – Да. Шпион.

   – Что ж, wie sie befchlen, mein herr*, – пробормотал я, соображая хорошо или плохо оказаться вражеским лазутчиком.

  *wie sie befchlen, mein herr – как прикажете (нем.)

   – Что?

   – Нет, ничего. С чего вы взяли, что я герцогский шпион? – я выделил слово герцогский.

   – Вам недостаточно тех аргументов, что я перечислил? Почему герцогский? А чей же еще... У империи существует только один враг – строптивый герцог Ардонье. Война с ним ведется, ни шатко, ни валко, уже многие поколения. Империя не может победить окончательно, ввиду некоторых технических трудностей, касающихся переброски войск. Герцог победить не может вообще, в связи с крайней ограниченностью ресурсов. Однако ему непонятно, отчего мы посылаем в его владения лишь ограниченный воинский контингент. К тому же он хотел бы выяснить дальнейшие планы имперской армии. Шпионаж искусство очень древнее и тонкое и не всякий...

   – Не люблю толстых книжек, – прервав его рассуждения, нагло усмехнулся я.

   Он запнулся на середине фразы, недоуменно обратил свой взор на меня и внезапно расхохотался.

  – Хочешь покороче? Пожалуйста. Шпион – пытка – виселица. Это весь твой предстоящий путь. Куда уж более коротко...

  – Я не шпион. Я честный добропорядочный тье. Можете связаться с губернатором Навакрии и удостоверить мою личность.

  Пока они пошлют туда гонца, пока губернаторские ищейки будут шарить по всем поместьям в поисках моего мнимого рода, много воды утечет. Мне нужно было выиграть время.

  – Спасибо за совет, но у нас есть более короткие пути выяснения личности.

  Да, он и впрямь читает мои мысли, – в некоторой панике подумал я и решил думать, прежде чем говорить.

  – Что ж – ваше право, – произнес я нейтральным голосом.

  Он дернул за шнурок и в комнату тотчас вошел командовавший моим задержанием офицер.

  – Пошлите за Гурдом, – коротко скомандовал магистр, – пусть придет сюда.

  Офицер склонил голову в знак повиновения, крутнулся на каблуках и вышел.

  – Гурд – это специалист высочайшего класса по части развязывания языков, – произнес tt`Фергаль, будто я нуждался в его пояснениях, – придется перейти к другой методике допросов.

  Тоже мне Америку открыл, без тебя знаю. Естественно, на моем месте не стоило ждать сейчас гарсона с прохладительными напитками, а следовало подозревать, что следующим этапом допроса будет встреча с заплечных дел мастером. Вопросы задаются всюду, приблизительно одинаковые, а вот методы получения ответов разные. Все эти Central Intelligence Agency (ЦРУ), британская Intelligence service, французская DGSE (Генеральная дирекция внешней безопасности), японское ИИБ (Информационно-исследовательское бюро) и даже польская defensywa имели соответствующие средства и спецов, способных заставить заговорить даже глухонемых от рождения и, как не удивительно, покойников. Я уже не говорю о секретнейших подразделениях в недрах НКВД, а также его предшественников и преемников. Причем, сказано это не ради шутки и без преувеличения. Скажем, добры молодцы последнего ведомства за сорок секунд заставляли имярека признаться о службе его деда вахмистром у самураев и выдаче им всех тайн континентального шельфа коварным японцам.

  Будут изощренные пытки. И это не есть хорошо. Как-то дома, на далекой теперь родине мне попалась на глаза толстущая старая книжка с интригующим названием "Двор китайских пыток".

  Mamma mia!* Чего я там только не насмотрелся – неделю не спал после этого. Китайцы большие мастера в этом деле. И, похоже, они изобрели не только порох, компас, бумагу и прочие полезные в хозяйстве вещи, но и пытки в истинном их значении. Изощреннейшие средневековые инквизиторы из мрачных испанских подземелий просто приготовишки, по сравнению с древними китайскими мучителями. Я даже вспоминать боюсь эти черно-белые книжные картинки. Прорастание бамбука через тело человека привязанного к стулу и запускание голодной крысы в его чрево – самые невинные забавы, из всех приведенных в том старинном фолианте. Сколь бы я ни был силен духом и закален телом, пыток мне не выдержать. Придется с боем прорываться из этой конторы.

  Дверь отворилась и в нее протиснулась туша моего потенциального истязателя. Ну и комод! Ну и страхолюдина!

  *Mamma mia! – Мамочка! (итал.)

   Грушевидная голова с тройным подбородком заросла со всех сторон рыжей кабаньей щетиной, которая пробивалась даже на мясистом носу и под глазными впадинами. Маленькие барсучьи глазки светились злобными огоньками, почти полностью скрываясь в складках жира. Зато пасть, ощерившаяся крепкими желтоватыми клыками, смотрелась во всей красе, угрожая, если не проглотить жертву целиком, то, во всяком случае, оттяпать приличный ее кусок. Жирная грудь переваливалась за борт черного кожаного передника, а необъятное пузо вздымало его нижнюю часть округлым покатым холмом. Черные кожаные сапоги с металлическими набойками на носах и засунутые за широкий пояс коричневые кожаные рукавицы с ржавыми потеками дополняли палаческий наряд и вместе составляли довольно устрашающий ансамбль.

  Тt`Фергаль им просто залюбовался, жестом предлагая и мне разделить его чувства. Я мудро оставил это на потом.

  – Этот тье, – сказал глава тайного ведомства, обращаясь к палачу, – пытается утаить свое истинное лицо. Он мнит себя верным подданным нашего славного императора. Даю тебе три дня, чтобы устранить это явное заблуждение. Сделаешь это быстрее, сразу дашь мне знать – я должен потолковать с ним по горячим следам. Можешь его слегка покалечить, но, но в принципе, он нужен мне пока живым.

  Громила поклонился с явным трудом, колыхнув своим неохватным брюхом, которое тотчас забулькало. Брошенный им на меня взгляд, напоминал радостный взор киношного вурдалака, собирающегося полакомиться свежайшей кровушкой.

  – Можешь его забирать, – одобрительно произнес tt`Фергаль, – охрана нужна?

  – Нет, господин, – с этими словами этот, с виду неповоротливый бурдюк, подскочил ко мне и неожиданно ловко заломил мои руки назад, опутывая их невесть откуда взявшейся веревкой.

  Затем он приподнял вверх оставшийся кусок веревки, и мне пришлось согнуться и принять позу задержанного на месте преступления уголовного элемента. Это было неожиданно и очень унизительно. Но я не стал включать свою физическую мощь и изображать из себя Лаокоона с сыновьями или корчить иного былинного героя, сбрасывающего путы одним движением плеча. Пусть потешится, еще посмотрим, чья возьмет. Так мы и прошествовали к выходу.

  За дверью Гурд ослабил хватку и указал пальцем на ведущую вниз лестницу. Мы стали спускаться и миновали еще десятка три ступенек, прежде чем остановились перед входом, ведущим непосредственно в пыточную или как ее здесь еще именуют.

  Мрачный зал с высокими потолками не удивил меня обилием и разнообразием пытошной аппаратуры. В глаза сразу бросился лежак с захватами для ног и рук, канаты от которых вели к круглому веретену, управлявшемуся большим деревянным колесом. Я определил его, как дыбу. На нем сидели два длинноруких подмастерья, вскочивших при появлении своего шефа. Стул с длинными деревянными колодками смотрелся, как инквизиторские "испанские сапоги". Крюк на цепи, подвешенный к потолку и опускаемый при помощи блока тоже знакомая штучка – на таком жертву подвешивают за ребро. Вот назначение здоровенной приземистой бочки, стоящей в углу было мне пока непонятным. Со всех сторон ее круглые бока были утыканы длинными металлическими штырями. Вероятно, подпыточного сажали внутрь бочки и нашпиговывали его тело со всех сторон этими острыми железяками.