Текст книги "Идеальный Дворецкий (СИ)"

Автор книги: Валери Фрост

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 7 страниц)

Глава 5

2 мая.

После ужина были назначены бои в лечебной грязи. Народ безумствовал. Поначалу я хотела сбегать к себе в номер за фотоаппаратом, но затем убедилась, что лучше не напрягаться, а познакомиться-таки с журналистами, и затем выпросить у последних хорошие снимки.

Василиса покоряла всех, с кем знакомилась – отцовская фамильная черта. Снова закралось подозрение, что не только Костя мог продать душу за удачу. Но я отмахнулась от богохульных мыслей и снова обратилась в слух – какой-то иностранец рассказывал про поход на базар в соседний поселок и показывал на пальцах, как много нужных бесполезностей ему втюхали местные предприниматели.

Одесса – жемчужина у моря…

Я в очередной раз проявила слабость – заключила пари и отправилась за купальником. Мне предстояло вываляться в грязи по самое «не могу». В буквальном смысле.

Не знаю, кто был более пьяным – я или моя противница, а может, то не алкоголь был причиной позорного побоища, но мы обе все время промахивались и никак не могли выйти на контакт. Нас периодически поливали сверху водой, чтобы грязь не высыхала и не покрывала нас коркой.

В итоге, я выиграла и бой, и пари. Призом стал ужин с самым обаятельным и привлекательным, вдохновителем и идейным заводилой – Мазуром Константином, а пари заключалось на желания. Мои желания.

Впрочем, эстетическое наслаждение получили все – и проигравшие пари, и наблюдатели. Заботу о придумывании желаний я возложила на хрупкие плечи Василисы. Сама же отправилась в душ.

– Катерина?

Я подпрыгнула от неожиданности, прижала шланг к груди, закрываясь от возможных посягательств на девичью честь.

– Антон, что вы тут делаете?! Это женская раздевалка!

– И это единственное место, которое не прослушивается и не просматривается.

– Да что вы говорите? – Рука так и тянулась сдернуть занавеску и закутаться в нейлон. – И номера тоже прослушиваются?

Он, наверное, кивнул, забыв, что я ничего не вижу.

– А подождать никак нельзя?

– Подождать?

Что за новости? Я слышу растерянность?

– Да, вы правы. Я подожду у дверей.

Неимоверно! Нереально! Просто невозможно, чтобы такой уравновешенный, предусмотрительный, опытный мужчина дал такую промашку! Что-то случилось и очень серьезное.

Поскорее закончив с водными процедурами, я выглянула за дверь – в коридоре было пусто. Вернувшись снова в раздевалку, набрала номер. И снова подпрыгнула от неожиданности – звонок раздался в непосредственной близости от меня.

– Да что ж такое?! – Пора лечить нервы, пить успокоительное.

– Простите, что напугал, – снова холодная обходительность. – Боюсь, что у нас проблемы. Вашу комнату убирали не просто так.

Я пыталась задать вопрос, но вставить свою баночку мне не позволили.

– Камеры слежения показали, что в вашу комнату, как и в комнату Василисы Константиновны проникал злоумышленник женского пола, одетый в форму горничной нашего заведения. Думаю, она искала какую-то информацию. Если у вас есть эккаунты, советую их проверить и сменить все, абсолютно все пароли.

– Что они искали? – Я все же успела задать вопрос – дворецкому тоже надо дышать.

– Почему – они?

– Не думаю, что мне оставили бы золотые украшения, если бы это было банальное ограбление. А там, где нужна информация, обычно работает команда. Кто-то готов купить, кто-то должен добыть и продать. Значит – они.

Лунный свет, сочившийся в круглое витражное оконце, отразился в хитрых глазах.

А почему это мы без света разговариваем? И кто его вообще выключил? Вот же клуша!

Я дернулась к выходу.

– Катя, вы куда? – Опешил от моей прыти дворецкий.

– Пароли менять! – Злобно кинула я и помчалась по коридору.

На одном из поворотов зацепилась рукой за что-то острое и порезала руку. Чертыхаясь и проклиная собственную беспечность и наивность, добежала до лестницы и, перепрыгивая через ступеньку, наконец, добралась до номера. Аптечки, конечно же, в королевских апартаментах найти не удалось.

– Будьте любезны, пригласите врача, – спустя полминуты просила я телефонную трубку.

– А врачей до завтра не будет, – ответствовал оператор ночного бдения.

– Тогда пришлите хотя бы аптечку, – рана очень болела и сильно кровоточила, полотенце пропиталось алым. Я злилась на себя, на поспешность, неаккуратность, вспыльчивость.

В дверь аккуратно постучали и этот звук, уже успевший приобрести ассоциацию с появлением дворецкого, окончательно сорвал крышу.

– Почему так долго?! Давай уже, заходи!

Перепуганная Вася мялась на пороге, держа в руках лекарский сундук наперевес. Узрев сие худосочное безобразие, я моментально сменила гнев на жалость и махнула рукой.

– Ты где так порезалась?

Девушка рассматривала три неглубоких длинных разреза на ладони у основания большого пальца.

– Почему так крови много?

– Не знаю, – я покачала головой.

– Не знаешь, где порезалась, или не знаешь, почему так много крови?

– Думаю, Вася, что если идти по кровавым следам, то можно будет найти ответ на первый поставленный вопрос. А на второй ответит тебе лишь специалист.

Девушка улыбнулась и достала зеленку. Я тут же возмутилась и потребовала йод.

Чуть позже, рассматривая белесые полосы лейкопластыря на руке, услышала от уходящей Василисы:

– Спокойной ночи.

– Сладких снов, – ответила я.

Про желание посмотреть отснятый материал я напрочь забыла – слишком много впечатлений на сегодня. Мне же пожелали спокойной ночи? Вот и надо использовать желание.

Луна бессовестно подглядывала в окно. Шторы пропускали белесые лучи, а зеркало напротив окон многократно усиливало свечение. Я крутилась с боку на бок, пока не нашла в себе силы встать и отвернуть напольное зеркало в резной раме от окна. Комната враз потемнела, а моя измученная душа обрела покой. Но до кровати я так и не дошла – меня остановил громкий гудок поезда.

– Даже сюда слышно? – Удивилась я.

В ближайшей округе не помнила я железных дорог. А гудок явно паровозный, еще и заковыристый какой-то. Но то, что я услышала дальше, вообще ни в какие рамки не лезло: после двух длинных и трех коротких гудков раздался колокольный звон. Нет, не церковный. Бил колокол корабельный. Мне когда-то такой подарили – звонкий и тяжелый. Со странным названием – рында.

Визг трущегося железа и пыхтение паровой машины полностью выбили меня из колеи. Затем все резко смолкло, только собаки брехали вдалеке. Небо было чистым-чистым, ни намека на дождь.

Еще раз потерев виски, я забралась под одеяло, чтобы проснуться с первыми петухами.

3 мая.

– Ты ночью ничего странного не слышала? – Вместо «доброго утра» сказала я.

– Нет, а что? – Василиса не обиделась, даже внимания не обратила, ловко выхватила из корзинки с выпечкой подрумяненную булку и намазала ее маслом.

– Мне, наверное, сон приснился. Но я так явственно слышала звук паровоза, отправляющегося со станции…

– Ай, Катя, это все потому, что кто-то очень много пьет, – перефразировала и сымитировала мультяшного героя девушка.

– Вась, я серьезно.

– Как ваш лечащий врач, Катерина Станиславовна, – Василиса ткнула в меня ножиком, – могу предположить, что вам пора лечить нервы. Отправляйтесь-ка на курорт, попейте водички.

Я окончательно поверила в то, что ночные видения были лишь сном, и развеселилась.

– Как твоя рука?

Я похвасталась повязкой, покрутив запястьем.

– Уже совсем не болит, – соврала, но кто проверять будет?

– Папа обещал сегодня приехать, – Вася склонила голову на бок.

– Конечно, он приедет, и не сомневайся, – поддержала я подругу, – он же мне ужин должен при свечах!

Вот уж приз так приз. Надо было вываляться в грязи, как свинья, чтобы выиграть то, что могла бы и так попросить.

– Что у вас с рукой?!

– И вам доброго утра, Антон.

Дворецкий выглядел паршиво – заостренный нос, бледная кожа, мешки под глазами. У меня кольнуло под ложечкой – не самый лучший признак. Я почувствовала жалость.

– Антоша, что с тобой? – Первой, как обычно, вмешалась Василиса. – Ты как будто ночь не спал! Это из-за папиного приезда, да?

– Да, – кинул изголодавшейся по вниманию Васе малосочную косточку, и снова переключился на меня. – Что с рукой?

– Порезалась, когда брилась, – я провела пальцами по подбородку, озадачив мужчину. Но не Васю – она-то помнила недавно просмотренный в моей компании мультфильм, цитату из которого я и позаимствовала. Девушка захихикала в кулак.

Налет беспокойства за другого человека мгновенно слетел с лица дворецкого.

– Вы скажете мне, где порезали руку?

– А вы спросите у своих подчиненных, – посоветовала я, – думаю, кровавый след от моей комнаты привел бы их к источнику беспокойства.

Мужчина заложил руки за спину, коротко кивнул, благодаря и прощаясь, и покинул наше развеселое общество.

– Слушай, Вася, а почему он дворецкий, если и за безопасность отвечает, и за персонал?

Губы девушки растянулись в улыбке – я приготовилась к очередной пакости.

– А это вообще-то не его должность. Дворецкий – это его фамилия.

Пакостью, конечно, назвать утайку информации нельзя, разве что – «припрятать козырь».

– Ты меня удивила, Василиса. Признаюсь честно, даже не догадывалась.

Весь день ярко светило солнце. «Синоптик-ю-эй» обещал безоблачное небо вплоть до праздника великой Победы. Большинство отдыхающих тут же ринулось на пляж, а те, кто всю жизнь провел на побережье – отправились на экскурсии.

– Слушай, Вася, а наших гостей предупредили, что купаться в лимане можно, но очень осторожно?

– Не поняла, о чем предупреждать? О заблудившихся акулах? – Девушка не теряла бодрости духа даже под палящим солнцем.

– Нет, но я, например, помню, как неосторожно мы себя повели с мамой, когда искупались тут, и до корпуса шли такой походкой, словно держали коленями огромные тыквы.

Василиса хрюкнула и уточнила:

– Это почему?

– Потому что соль, которой, как ты знаешь, в этой воде слишком много, высохла и кристаллизировалась, прилипнув к волоскам на ногах. И каждый шаг натирал внутреннюю часть бедер, словно наждаком.

Подруга покатилась со смеху.

– Как две жабы? Шли в раскорячку? Мишка косолапый по лесу идет… – Сама изобразила и сама рассмеялась.

Мне тоже было весело. Сейчас. Но не тогда. Откуда ж было знать новоприбывшим курортникам, что возле лимана в двух местах бьют ключи пресной воды, и в них можно обмыться, смыть соль?

Отсмеявшись, Вася меня успокоила:

– Для таких рисковых везде поставили душевые кабинки.

– Какой же твой папа предусмотрительный!

– А вот это как раз не папа, – возразила девушка, – это предложение поступило от Антона.

И снова Дворецкий! Это знает, то умеет, наш пострел везде поспел! Просто идеальный какой-то мужчина. Робот, а не человек. Ненавижу? Да!

– А что, твой отец давно Антона знает?

Мы неспешно шли вдоль кромки воды, ломали соляной наст, хрустели песком.

– Ну, я фамилию Дворецкого периодически слышала. Но чаще он стал появляться, как только запустили проект «Куяльник». Знаю, что он пресек кражу строительных материалов в больших объемах, вычистил ряды кадров. По-моему, даже сам тендер помог выиграть.

Я уважительно закачала головой. Странно, почему Олеся не упоминала о столь колоритной и важной личности? А ведь мы общались каждый день вплоть до ее… до ее ухода.

Я еще раз перебрала четки воспоминаний, но упоминания хотя бы подобной фамилии не нашла.

Мы продолжали медленно шествовать в сторону теннисных кортов, как вдруг Василиса остановилась, как вкопанная, а я, задумавшись, врезалась в ее спину.

– Ты чего?

– Смотри, Катя, кто-то статую из аллеи сюда притащил, – девушка указывала на черно-серое изваяние добротной нимфы, – и бросил!

Я представила себе шутника, который, судя по габаритам статуи, работал в компании, надрывался и сдался у воды. Может, под этим колоссом и утонувшую лодку можно будет найти?

Тем временем статуя сменила очертания, медленно развернулась к нам и совершенно нормальным человеческим голосом сообщила:

– Никто меня не тащил, я сама пришла.

– А-а-а! – Заголосили мы и одновременно ринулись спасать собственные шкуры. Наши ноги зацепились – мы с визгом и криками рухнули в воду.

Дольше всех смеялась черно-мраморная нимфа.

А вечером вырубили свет. Прямо за ужином.

Гости поначалу притихли, но когда не смогли вытащить из расставляющих в срочном порядке свечи официантов необходимую информацию, принялись роптать и ругаться.

Положение спас аниматор.

– Леди и джентльмены! Игра продолжается! Сегодняшний вечер мы проведем с вами, подражая предкам: без электричества, без телефонов и интернета, при свечах и только с живой музыкой. Никаких караоке! Никаких футбольных матчей! Только вы, свечи и романтика! А развлекать нас будут лучшие танцоры. Если вы уже поели, прошу вас перейти к сидячим местам по периметру зала. Официанты уберут ваши столики. Да-да, мужчина, они в буквальном смысле уберут ваш стол – вам не за чем будет сидеть.

Гости прониклись и спешно стали покидать нагретые местечки.

На самом деле электричество никто не отключал. Однако атмосфера интимного средневековья распространилась и на верхние этажи: коридоры и лестницы освещались мерцающими огнями. Свечи, пускай и электрические, давали не очень много света, но достаточно, для того, чтобы больше не цепляться за торчащие гвозди и без происшествий добраться до постели.

Проходя мимо коридора, ведущего в крыло с процедурными комнатами, я подивилась своей вчерашней смелости. Ведь в душ я пошла совершенно одна, и меня ничего не пугало. Я знала, что горит свет, что за высокой конторкой ресепшена спрятался дежурный, что смена свежих охранников пристально наблюдает за моими передвижениями и сможет прибежать на помощь в любой момент. Вот почему я не боялась вчера? А сегодня боюсь. Боюсь того, что камеры отключились вместе со светом, боюсь того, что те, кто обыскивали мою комнату, захотят обыскать и меня, боюсь шороха теней…

Перехватив поудобнее врученный недавно мне подсвечник, я ступила в темный коридор второго этажа. До моей комнаты оставалось пройти каких-то пятьдесят метров, но уже на расстоянии пяти мне начинали мерещиться видения.

– Нам не страшен Серый Волк… – начала я петь, делая первый шаг.

Пыталась одернуть себя – откуда столько страха? Ты же взрослая девочка!

– Где ты бродишь, Серый Волк? Глупый Серый Волк…

Я резко обернулась – показалось, что сзади кто-то подкрадывается. Но никого не увидела. И не потому, что освещение плохое, а потому, что нервишки лечить надо!

Хлопнув себя по лбу, я поставила канделябр на пол и достала мобильный телефон.

– У меня же есть фонарик, – шептала я почти неслышно, выискивая среди приложений необходимое в данный момент. – Есть!

Яркий луч света, сравнимый лишь со вчерашним полнолунием, разогнал тьму на почти десять метров вперед. Однако контраст между моим световым пятном и темнотой остального коридора практически лишил меня обзора.

– Да и черт с ним! Так дойду. Нам не страшен Серый Волк…

Песенка резко оборвалась – я испугалась и замерла на месте. Кто-то шел навстречу, переговариваясь и смеясь. Переведя дух и в очередной раз пожурив себя за глупые подозрения, я вежливо опустила фонарик, чтобы не светить в глаза идущим. Стало видно намного больше: шагающие навстречу люди – две пары леди и джентльменов – разговаривали по-французски и дружелюбно улыбались друг другу.

– Ух ты, кто-то решил совсем вжиться в роль, – произнесла я немного завистливо и улыбнулась гостям грязелечебницы. – Бон суар!

Но мое приветствие проигнорировали – остановились у одной из дверей и, не обращая внимания на мое присутствие, скрылись из виду.

Могу поклясться на Библии – двери комнаты при этом не открывались!

– Где ты бродишь, Серый Волк? Глупый Серый Волк… – прошептала я последнюю строку заклинания для обретения смелости и нервно сглотнула.

– Я к вашим услугам, мадам…

На этот раз я не подпрыгнула от неожиданности, не закричала – я застыла мраморной статуей. Боялась пошевелиться, и даже не смела дышать. Луч яркого света запрыгал по коридору.

– Катя, с вами все в порядке?

У меня не было слов: сначала он страшное, но симпатичное привидение, а потом – сама учтивость. «Я вас напугал? У вас сердечный приступ? Простите, я не хотел. Принести вам водички?»

– Принести вам водички? – Я зло сверкала глазами.

– Мне водички? – Переспросил Антон. – Мне не надо водички. Может, вы хотите?

Губы скривились, как перед плачем, но я решила, что сейчас главное – выяснить, галлюцинировала ли я?

– Антон, вы давно здесь?

– Я здесь родился.

– Ай, – я махнула на него рукой, словно отгоняя назойливого комара. – Вы только что ничего не видели?

– Вас видел.

– А кроме меня?

– Катя, не морочьте голову, скажите прямо.

– У нас планировалась костюмированная вечеринка в стиле конца девятнадцатого столетия?

– Не знаю, но могу уточнить.

Чем больше времени отсчитывала минутная стрелка, тем меньше мне верилось в увиденное мной.

Ответа от уточняющего я не дождалась – почти в самом конце коридора открылась дверь, выпуская в холл шум большой компании и парочку фигур внушительных размеров.

– Всего хорошего! Приятного отдыха! – Прозвучало со знакомыми нотками.

– Костя, – прошептала я, мгновенно забыв про страхи, – приехал…

Глава 6

3 мая.

Не успела я сделать и шага, как мимо меня пронеслась громко визжащая Василиса:

– Папа! Папочка! Ты приехал! – И повисла на шее.

Только что вышедшие из номера молодцы оценивающе оглядели Васю, затем и меня. Но узрев нечто у меня за спиной, тут же изменились в лице и даже, если мне не показалось, глаза потупили.

Это что еще за новости?

Я обернулась – никого. Неужели и эти двое видят призраков, как я? Я ведь видела призраков? А как еще объяснить их исчезновение и проход в закрытые двери?

Василиса продолжала душить родителя в объятиях и я решила, что пора вмешаться, пока проект «Куяльник» и финансовый мир не потерял очередного гения. Дворецкий уже стоял возле нанимателя. Когда успел? Ведь только-только стоял рядом? Владеет даром телепортации? Или тоже призрак?

Обнимающаяся парочка успела войти в номер, я же поспешила за ними.

– Я так соскучилась, пап!

– Ты так похорошела, Василиса!

– Ты такой худой, папа!

– Я приготовил тебе замечательный подарок на день рождения!

– Лучший мой подарочек это – ты!

И еще куча комплиментов и милых упреков. И пока я переминалась с ноги на ногу почти у самой двери, Дворецкий успел обойти комнату по периметру, изыскивая нечто только ему ведомое.

Стоило бы в спокойной обстановке обдумать события последних дней. Или ночей. Паровозные гудки, призраки в одежде девятнадцатого века. Впрочем, и паровоз, думаю, тоже их ровесник. Если кто-нибудь еще слышал гудки, тогда все в порядке. Ну, а если нет? Тогда, значит, что у меня совсем плохо с головой…

– Катя, – донеслось откуда-то из тумана, – Катя, ты с нами?

Я поморгала, отгоняя дрему, и улыбнулась.

– Теперь уже с вами.

Костя отпустил дочь, подошел. Я по привычке протянула ладонь для рукопожатия. Однако, большой босс изменил своим привычкам в этот раз – порывисто обнял, сильно сжав ребра. Я задохнулась больше от удивления, чем от боли. И когда приличия перешли все возможные границы, а глаза почти вылезли из орбит, Антон кашлянул.

– Ох, – выпустил Константин меня из объятий, – как же давно мы не виделись. Привет, Антон. Как тут?

– Чисто.

– За этими гостями нужен глаз да глаз, – отшутился и даже немного оправдался Костя передо мной. Но Дворецкий услышал в словах совсем другое – приказ, и тут же раскланялся.

Костя еще некоторое время ласково гладил дочь по волосам, заглядывал в глаза, наверное, видел в облике повзрослевшей дочери свою первую любовь.

– Ну, все! – Подпрыгнул он мячиком – в его-то возрасте! – Я должен кое-кому ужин, как мне намекнули.

– Поздно вам намекнули, Константин Алексеевич, – усмехнулась я, – видели, который час?

Все дружно уставились на настенные часы.

– Вот, жирновато будет на ночь-то.

Но мы все же поужинали. Втроем. Мы, свечи и фруктовый салат со сливками. За спинами незримо и неслышимо присутствовала маленькая армия телохранителей. Я снова чувствовала сверлящий спину взгляд. Чувство дискомфорта усиливалось, стоило мне отвлечься от приятной компании и вернуться к мыслям про увиденное в коридоре.

Было ли мне страшно? Тогда – было, а сейчас, когда во всех помещениях снова включили яркий свет, когда любимые друзья весело перебрасывались шуточками, – ни капельки. Спишу-ка я все на расшатанные нервы и игру воображения. А завтра поговорю с психологом. Ведь тут должен быть такой специалист?

До постели я добралась уже к полуночи. Свершила доселе невиданный поступок – не полезла в душ, а просто сбросила одежду и забралась под одеяло. Казалось, вот сейчас закрою глаза и мгновенно провалюсь в сон. Куда там! Крутилась-вертелась, все никак не могла найти удобное положение.

Измучившись, все же поднялась и отправилась в душ, а уж после водных процедур сон, как корова языком слизала. Пришлось придумывать для себя занятие.

Нет-бук мигнул мне лампочкой и мирно заурчал. Папка с черно-белыми фото удобно расположилась в самом центре рабочего стола. Вот, Вася, вся в этом – пуп Земли.

Я усмехнулась и два раза стукнула пальцем по тач-педу. Черно-белая коллекция фото замелькала перед глазами. Одна из фотографий привлекла внимание – пустая ванна со струями воды из душа. На фоне черной стены, подсвечиваемые огнями свечей, мелкие брызги сверкали бриллиантами. Красота. Даже рисунок какой-то просматривается.

Я увеличила масштаб и снова присмотрелась – точно, видна закономерность, складывающаяся в какой-то орнамент, но это не рисунок воды. Это рисунок на стене.

Я перелистнула фото – на других снимках виднелся тот же рисунок. Как интересно. Надо будет завтра при солнечном свете внимательно рассмотреть стену.

Теперь можно и поспать. И даже выспаться, ведь у Василисы теперь есть кому «присесть на ухо». Плюс подготовка к близкому уже дню рождения.

Я мысленно потерла руки и сладко зевнув, натянула одеяло на ухо.

4 мая.

Мне, наконец, удалось выспаться. Напряжение прошлого дня ушло в небытие, приятные воспоминания наслоились на переживания, и я с удовольствием соскочила с постели. День обещал быть солнечным и снова полным событиями.

Про рисунок на стене я напрочь забыла, поэтому в ванной комнате провела минимум времени. Сегодня я собиралась завтракать, как обычно – не раньше одиннадцати часов.

Под дверью обнаружилась записка. Странно, а отправить смс на телефон? Или вообще – позвонить? Хотя, с другой стороны, это тоже своеобразная форма возвращения в прошлое – письма в конвертах, засунутые в щель под дверью. Романтика.

В порыве эмоций я даже провела краем послания под носом, пытаясь уловить запах духов.

– Любовное? – Произнесло искривление пространства в особо острой форме – в образе Дворецкого.

Я уже не пугалась, страх прошел, только нервишки снова расшалились. Я неприлично хохотнула. Похоже, теперь мне никуда не деться от этого господина. Стоит мне лишь подумать, что день или момент идеален, как он тут же будет испорчен появлением мистера Вездесущего.

– Оно самое, – подтвердила я догадку Антона, – и подпись «Аноним». Дал же Бог фамилию! Это случайно не ваш почерк?

– Не мой, – мужчина мельком взглянул на писанину, – к сожалению…

– К счастью, – тут же исправила его промах и вчиталась в текст. – Как выйти на крышу?

– Сюда, пожалуйста.

На холодность Дворецкого я попросту не обратила внимания.

Семейство Мазур в полном составе развлекались на видовой террасе – шезлонги, коктейли, легкая музыка.

– Катя, обедать мы с тобой едем в город, – с ходу сообщила Василиса.

Я улыбнулась, соглашаясь, и обратила внимание на голову Мазура-старшего.

– Костя, – я была потрясена, – ты почти седой.

Не веря собственным глазам, подошла ближе, присмотрелась и даже попробовала растереть иней седины в пальцах – не вышло. Большой босс, акула бизнеса, гроза финансовых морей старел.

– Не стоит беспокоиться, – мужчина перехватил мою руку и поцеловал пальцы. – Так я выгляжу солиднее.

Слишком интимный, как по мне, жест довольно сильно меня смутил меня, поэтому юмора я не оценила.

– А почему обедаем в городе? – Я повернулась к Васе.

– Потому что, – девушка глянула поверх оправы солнечных очков, – мы должны вдвоем оценить папин подарок.

Сердце подозрительно ёкнуло. Катя, доверяй интуиции – отказывайся! Уточни подробности предложения!

– А что тебе подарил папа?

Девушка подняла палец, требуя минутку внимания, и к чему-то прислушалась. Я последовала ее примеру.

Снизу раздался звук, от которого похолодела кровь в жилах.

– Ты что, подарил ей байк?! – Я не верила своим глазам – Костя согласно кивал, еще и улыбался при этом. – Она же убьется!

– Ты прямо, как моя мама! – Разозлилась Вася, отвернулась от меня и помахала рукой кому-то внизу. – Ничего страшного не будет. Мы с папой уже год катаемся и все в порядке.

Так, ясненько. Пока мы с Олесей тихо-мирно обсуждаем веяния моды, они с родителем учатся сворачивать себе шеи в особо извращенной форме.

– Нет, дорогая, прости, я в этом не участвую. Лучше я старым, проверенным способом.

Обожаю, когда мотор шепчет. Когда машина идет по ровной дороге, как по маслу. За окнами мелькает разукрашенный в зебру отбойник, справа сидит мужчина, которого тебе так давно хотелось заткнуть за пояс, и держится мертвой хваткой за ручку над дверцей, мило тебе улыбается, а про себя молит Бога, чтобы поскорее закончился этот ужас. Двести двадцать. Скорость, как напряжение. А в салоне даже не чувствуется.

– Я так понимаю, Катерина, что у вас папа – высокопоставленный чиновник, и сможет купить вам новые права бесплатно.

Дворецкий зол. Пускай, не напуган, но удивлен. Уже хорошо.

– Вы, Антон, не пытайтесь меня обмануть. В силу собственных наблюдений, должна отметить ваш высокий профессионализм. Вы давным-давно знаете, что папа у меня далеко не чиновник, и точно не богач. А ехать без превышения скорости на такой машине да по такой дороге – преступление.

Спорить со мной никто не стал, и я в благодарность убрала ногу с педали газа.

Василиса была увлечена Генрихом. Гуляли вместе, обедали вместе, наряды выбирали вместе, на байке ехали вместе. Слава Богу, хоть шлемы были у каждого свой.

По возвращении в отель я затянула Васю к себе.

– Смотри, – я ткнула пальцем в экран, – видишь?

Подружка не видела. Пришлось объяснять.

– О! – Протянула девушка. – А там проверяла?

– Глянула одним глазком.

– Ну, давай я вторым гляну, – Василиса мгновенно заглотила наживку, понеслась в ванную. – Ой-ой! Я тут еще нашла!

Фрагменты, так заинтересовавшие меня на фото, обнаружились и на стене. Причем не в одном месте.

– Знаешь, – Василиса стояла напротив черной ванны, подпирая задумчиво подбородок одной рукой, – это ведь не просто так.

У меня не было слов.

– Когда здесь начались внутренние работы, мама рассказывала, – посчитала нужным объяснить девушка, – что некоторые помещения очень хорошо сохранились еще со времен первой постройки. Ведь во Вторую Мировую лечебницу разбомбили, потом отстраивали заново. Но некоторые детали остались такими, какими их задумывал Толвинский. В этом крыле сохранились те комнаты, в которых мы сейчас и живем: твоя, моя и папина. Вот здесь, – Василиса обвела пальцем стену за ванной, – вообще удивительная история была. Чтобы не сбивать плитку и не морочить голову с выравниванием стены под оштукатуривание, мастера просто повесили огромную гипсовую плиту. Одним выстрелом двух зайцев.

Я нахмурила брови – ничего не понятно.

– Они выровняли стенку и утеплили комнату. Прослойка воздуха между стеной и гипсовой плитой сыграла роль утеплителя.

– И звукоизоляции.

– Точно, – подтвердила Вася, тогда получается – одним выстрелом трех зайцев. Так вот, когда сняли эту плиту, обнаружили стену, выложенную стеклянной плиткой. Мама тут дневала и ночевала, была в бешенном восторге от этой находки. Больше нигде во все лечебнице не было ничего подобного. Везде обычная керамическая плитка с узорчиками. А тут – стеклянная.

– Да, – согласилась я, – необычно.

– И как красиво. Ты посмотри, никаких изысков, сам бетон под плиткой, ну, или на что там в те времена сажали плитку, разукрашивает обычное, хоть и не очень ровное, стекло заковыристыми орнаментами. Сейчас такая стилизация будет стоить кучу денег. Стекло ведь хрупкое!

– Да, и вот надо же – выдержало бомбежку, прошло через войну.

– Ну, хватит экскурсов в историю. Давай еще раз глянем.

В дальнейшем мы обнаружили еще несколько фрагментов, совпадающих по рисунку.

– Это надо сфотографировать и обработать. Думаю, что раньше здесь был какой-то рисунок, но со временем бетон осыпался и нарушил общую картину. Если мы снимем на камеру, я смогу почистить, добавить контраста. Вдруг что-то выйдет?

Уговаривать девушку не пришлось. Однако мы столкнулись с проблемой – мешала шикарная ванна. Попытки сдвинуть произведение сантехнического искусства не увенчались успехом – чуть пупы не поразвязывались.

– Надо звать на помощь грубую мужскую силу, – решила Вася и ринулась на выход.

– Стоп! Им нельзя рассказывать про… – я осеклась. – Вот черт!

– Что? – Вася жаждала объяснений.

Думала, напишу на бумажке, однако, если нас уже услышали, то есть ли смысл и дальше играть в шпионов. Я знаю, что вы знаете, а он знает, что я знаю, и они уже знают, что конкретно мы знаем.

– Надо звать определенную мужскую силу, – я потянулась к телефону. – Господин Дворецкий? Не могли бы вы… Хорошо. Ждем.

Через пять минут в дверь аккуратно постучали.

– А зачем вам двигать ванну? – Вопрос Антона озадачил меня. Зачем спрашивать, если сам обо всем прекрасно знаешь?

Я развела руками.

– Сегодня какие-то проблемы с техникой, – продолжил Дворецкий, – большинство записей за этот день бесследно исчезли. А попросту – не сохранились. Скорее всего, наши программисты что-то нахимичили.

Ах, вот оно что! Хорошо, что Вася в этот раз не стала бежать впереди паровоза. Следовало срочно изображать настойчивых, но совершенно недалеких.

– Нам нужна вот эта стена для фото-сессии, – сообщила я, накручивая локон на указательный палец.

– А другая стена вам не подойдет, милые леди? – Подыгрывает или издевается?

– Нам нужна именно эта! – Вступила Василиса. – И мы знаем, что она не прикручена к полу.

– Зато к стоку воды прикручена, – попытался откреститься от авантюры Дворецкий.

– Тогда нам нужен еще и сантехник!

– А может, мне еще и папу позвать, чтобы тоже помог?

– Не надо папу, Василиса, – образ капризной принцессы девушке удавался всегда, – мы сейчас все сделаем.

Спустя полчаса мы, наконец, смогли избавиться от компании и сделать большое количество снимков.

Удивленные, недовольные, но не привыкшие обсуждать приказы начальства ребятки водрузили славянскую сестру офуро на место и разошлись по делам.

– Ну, что? – Дворецкий в силу собственного роста нависал над нами даже сидя на стуле.

– Погоди, – шикнула на него Василиса, за что получила порцию королевского пренебрежения.