Текст книги "Паладин. Том 2 (СИ)"

Автор книги: Валера Васильев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 25 страниц)

А теперь по предсказанию старухи. Близко от звезды, далеко от моря. Да, от моря далеко, но кто, мать их за ногу, знал, что звезда имеется в виду упавшая?! А то что «дом света звезды не видел» – это построен после падения?! А по поводу «черной метки» – у матери нашей злодейки шрам на плече, в виде двух черных дуг. Так обычно птиц на рисунках показывают. В общем, пока не нашли, нормально это все не поняли.

Злодейкой оказалась миловидная девчушка с соломенными волосами и светло-карими глазами.

Разобравшись, мы решили плавно втираться в доверие. И первой пошла Игла. Я написал ей пару записок. И должен заметить, получилось неплохо. Ночь, три луны, романтика. Кстати, о романтике, не забыть после этой всей Игры уточнить в библиотеке станции про… кое-какие темы. Игла пристает, мне нужно как-то отвечать! Хотя бы словесно.

А вот на следующий день мы наблюдали последствия действий Иглы. К нашему объекту начал подбираться непонятный черноволосый субъект. Игла скрылась, чтобы не нарушать таинственности. Однако просчиталась с расстоянием и откатом, и умудрилась застрять в дупле дерева. Пока мы с Дусей с трудом достали её оттуда (высоко застряла), нашей злодейке уже прописали двойку по лицу. Тут я уже не вытерпел.

– Альма, соединяй с ней!

– Но…

– Быстро!

В момент контакта с разумом девочки я передал ей управление правой рукой. Ладонь сразу улетела к ней. Ничего, с стальной заглушкой постою.

– В этот раз я поделюсь силой, малая!

В этот же момент Игла откатила свой прыжок, и зашла субъекту за спину. Удар, и наглый парниша упал носом в грязь.

*Внимание! Ваша способность Амбиция: Гордыня резонирует с аналогичной способностью Амбиция: Гордыня. Причина: передача управления над частью вашего тела*

Твою мать.

– Игла, пару успокаивающих нот ей спой. А то вот, уже готова ногой черепушку раздавить.

– Угу.

Игла вновь исчезла, а спустя секунду девочка со страхом отскочила от субъекта. Парниша поспешил скрыться. А я проверял свою ладонь. Он мне её своей кровью испачкал, смерд. Кстати, да.

*Гордыня подавлена. Срок действия подавления: 1 час*

Так попроще будет. Я передал Игле медицинский набор, пусть подлатает нашу злодейку.

/Возвращаемся к милашке Кассандре/

Я кое-как продышалась, когда за моей спиной с тихим шорохом что-то двинулось. Оказалось, это Шах. Она деловито разбирала какой-то короб, перебирая пузырьки и мотки ткани. Кивнув своим мыслям, она открыла один пузырек, и оттуда вытекло нечто… слизеподобное. Оно имело тухловато-зеленый цвет, да и пахло противно.

– Замри.

Она нежно погладила меня по щеке. Эта зеленая штука немного пошипела, но потушила ту боль, что принес Роджи. После этого она вытерла меня какой-то тканью.

– Рана устранена.

И все-таки, странный у нее метод общения. Но тем не менее, она кажется надежной. Мы так и просидели спина к спине до обеда. Стоило мне лишь задуматься, что пора бы идти домой, как девушка-лиса исчезла. Ну, значит, действительно пора.

Домой я пришла вовремя, так что маменьке было не на что ругаться. В этот раз после обеда она повела меня в огород, и до вечера мы пропалывали грядки. Я боялась рассказывать маменьке о своей новой подруге. Я боялась, что девушка-лиса может напугать её. И меня опять наругают…

Вечером мы опять пошли гулять. Брат недовольно ворчал – отец не позволил ему взять тяпку для защиты от Роджи. Но к счастью, самого Роджи не было. Поэтому мы играли до вечера. Вокруг уже темнело, и солнце наполовину ушло в землю, когда деревенский хулиган наконец появился. В руках он держал заостренный кол. И смотрел он только на меня. Вдруг он произнес:

– Колдунья… Маленькая мерзость.

Ребята, уже собравшиеся разбегаться, замерли. Обвинить в колдовстве – это очень серьезно. Из-за таких слов больших дядь и теть сжигали на кострах. А перед этим… забивали кольями. И сейчас Роджи шел на меня с колом. Ребята разбежались, лишь брат остался рядом со мной.

Тьма сгущалась. Роджи, освещенный закатом, медленно приближался, будто знал – он догонит. Во мне бился страх… И ярость. И эта ярость заставляла меня двигаться. Да будет так. Металлической руки нет, но я могу сражаться, хоть зубами! Хотя… у меня есть друзья.

– Шах, помоги, пожалуйста.

– Сестра, ты про… вау!

Сразу после моей просьбы за спиной Роджи возник еще один силуэт. Силуэт с горящими изумрудами глазами. Восторг брата был вызван тем, что силуэт в красивом пируэте буквально вбила нос Роджи в землю. А спустя секунду Роджи подлетел, подброшенный ударом, и плюхнулся на попу. Шах стояла перед ним, нервно махая хвостом и уперев руки в боки. Роджи помахал головой, разглядел стоящую перед ним девушку…

– Ты кто?!

– Зависит от поведения.

– Что?!

– Ты плохой – я смерть. Ты хороший… сомневаюсь.

– Ты… демон?!

– Нет.

– Ангел?

– Нет.

– Да кто же ты?!

– Не важно. Не тронь.

Он показала пальцем на нас двоих. Роджи криво ухмыльнулся.

– А то чт…

Договорить он не успел – молниеносный удар ноги в живот заставил его проехать несколько шагов на попе. Однако он лишь рассмеялся.

– А ты такая же, как другие. Только и знаете, что бить. Но продолжай, мне нравится. Давно не было такой сильной мелочи.

Роджи встал, и я только сейчас поняла, что Шах даже несколько ниже него. Но это было только в росте… Не успел Роджи принять какую-то стойку, как его нос опять вбили в землю. Как Шах успела оказаться у него за спиной – я не знаю. В руках Шах мелькнул прямой коготь. Она уперла его в шею Роджи.

– Я говорила. Ты плохой – я смерть. Повторять не буду.

Я испуганно сглотнула, но все же прошептала:

– Шах, не надо, не убивай, проблем будет больше…

Хоть я и шептала себе под нос, Шах услышала. Она хмыкнула, и коготь исчез. Она подняла Роджи за шкирку, и спустя мгновение оказалась перед ним. Тот с трудом стоял, опершись на свой кол. Но он смеялся.

– Неплохо, малявка. Неплохо… Но для меня это пустяк, сейчас я тебя…

Он замахнулся… И вдруг замер. Шах просто смотрела на него. Как вдруг раздался её властный голос.

– На колени!

Меня будто окружил ледяной шторм. Все тело кололо ледяными иглами. Мой брат не выдержал давления, и упал на оба колена. Я смогла устоять, хоть и тяжело дышала. А вот Роджи… Одним словом Шах заставила его пасть ниц, упершись носом в землю и вытянув вперед руки. А Шах просто присела и вновь заговорила спокойным, безэмоциональным голосом.

– Мое слово вбивает тебя в землю. Думай. Рассчитывай силы. Или позову Мата.

С этими словами она исчезла. Мы же поспеши убежать, пока Роджи лежит в земле. Дома нас немного наругали за то, что пришли поздно, и отправили спать. Мы с братом не успели поговорить.

Одеяло, скамья… Все так привычно. И опять посреди ночи – укол ледяной иглой. Шах пришла. Она все так же сидела на открытом окне, наблюдая за тем, что происходит в доме. Но в этот раз она не стала заходить, а просто наблюдала. Я некоторое время подумала… И решилась. Стоит научиться давать отпор Роджи.

Я протянула руку, как в прошлый раз это делала Шах. Спустя секунду меня подняли маленькие руки, и пронесли сквозь окно.

– ?

– Шах… Ты можешь научить меня драться?

Она на секунду задумалась, после чего будто кивнула своим мыслям.

– Дорога в лес. Не боишься?

В лес?!

– Зачем так далеко?

– Тренировка – шум.

– … Не боюсь!

Она кивнула и подпрыгнула. Мы оказались на крыше дома. Она побежала по крышам домов, будто каждый день только этим и занималась. И ни одна соломинка даже не думала упасть. Когда кончились дома, она побежала по полям, а спустя пару минут – и по лесу. В лесу было… шумно. Стрекотали кузнечики, кричали ночные звери. Выйдя на какую-то поляну, Шах остановилась и опустила меня. Вообще, поляна забавная. Круг из расступившихся деревьев, шагов в двадцать от центра, а в самом центре – старое, будто сгоревшее черное дерево без листвы. Шах сказала:

– Здесь. Сейчас.

Из кустов донеслась какая-то возня, и вскоре оттуда выскочила женщина. Черное платье с порванным подолом, шляпа, какой-то фонарь… Ведьма?! Она говорила довольно громким голосом.

– И совершенно нечего так пихаться! Неблагодарный…

Она из юродивых? Или это все ведьмы такие? Тем временем она посмотрела на меня. Её глаза тоже светились, но уже фиалковым цветом.

– Ну привет, мелкая. Шах, и зачем было тащить девочку в такую глушь?

– Шум.

– Ну да… И зачем я тебе понадобилась, однохвостая?

– Тренировка. Мне сложно говорить.

– Ну да, косноязычие тебя не покинуло. А ты что скажешь, малышка?

Она выглядела… по-другому. Но все равно мне казалось, что с Шах они довольно родственны. Как сестры. Я несколько стушевалась, когда мне задали вопрос.

– А… я это, хотела Роджи избить.

– Жестоко. Дай угадаю, драться не умеешь? Тогда не удивительно, почему хвостатая за тебя вступилась. Что же, ладно, Шах. Но учти, за это будет плата.

=?

Ведьма замолчала, но Шах, будто услышав ответ, кивнула. Ведьма повернулась ко мне.

– Меня зовут Аннет, но можешь звать меня Ани. Так как хвостатая не очень умеет говорить с обычными людьми, я буду тебе объяснять, что она имеет в виду. Хорошо?

– Да!

– Шах, не повреди девочку, ей еще домой нужно, отоспаться.

= Угу.

Моя тренировка началась.

/ Пока Игла и Альма ставят девочке стойку и учат ударом, посмотрим за ширму этого театра? Маэстро Физаролли!/

А этот идиот не отстал. Хорошо, что Игла была осторожней, и нигде не застряла. Хотя с ней это редко случается, вон, в первый раз за пять лет. Пацан был беспощадно избит нашим убийцей. Вот что значит, девятый уровень против первого! Однако то, что он приволок с собой кол… плохо. Его бы убрать, да куда? Такой нигде не нужен. Промыть мозги? Разум наловчилась это делать, нужно только до нее добраться.

А вот решение девочки научиться сражаться застало нас врасплох. Вообще, это не планировалось, но прикинув, мы подумали, что хуже от этого не будет. Так что было решено быстро организовать поле для тренировок. Но как бы мы не старались, мы не очень успевали, поэтому Игле с девочкой на руках пришлось навернуть пару кругов. Мы же готовили представление. При помощи кучи иллюзий, мата и других навыков я смог изготовить для Альмы нечто, напоминающее платье ведьмы. Здесь это знаковый элемент культуры, так что от внешности многое зависело. Шляпа и фонарь – для антуража.

Когда Игла выскочила на поляну, должно было начаться представление. Но Альма заупрямилась.

– Я еще реплики не заучила! Да еще и ты их придумывал, обалдуй! Что это такое?!

– Там уже все на месте, импровизируй на ходу!

– А сам не пойдешь, а? Э, хватит пихаться!

Кое-как я вытолкнул её из кустов, и начался спектакль. Сам постарался быстро уйти в лес. Вроде как не заметили.

/Ну вы понимаете. Кассандра/

Тренировка шла… интересно. Три луны хорошо освещали поляну, но, когда их закрыло тучами, из леса выплыли светящиеся шарики, и на поляне стало светло, как днем. Даже цветы начали раскрываться.

Шах сначала объяснила мне, как правильно стоять, а потом показывала удары руками. Ани поясняла все её действия. Правда, кое-что меня напрягло. Когда Шах объяснила удары, она встала передо мной и выставила вперед плечо. Ани сообщила:

– А теперь бей ей в плечо. Пока не сильно, чтобы кулак не разбить.

Бить? Человека?! Хотя… Роджи же это делает… Я махнула кулаком, и попала. По руке прокатилась волна боли. Это точно живой человек, а не стена?! Ани хмыкнула:

– Тебя предупреждали.

Я повторяла один и тот же удар, а Ани отмечала мои ошибки. Например, я часто слышала «Стойку держи!». Приходилось поднимать руки, которые сами собой спускались. Вскоре Шах выдохнула, и выпрямилась. Ани сказала:

– На сегодня хватит. Тебе еще нужно выспаться до рассвета.

Шах подхватила меня на руки, и понесла через лес. Я уснула уже на подходе к деревне.

Проснулась я с трудом. Попыталась пошевелиться – и руки резко заныли. Ау… Но все же я успела до пробуждения маменьки убрать одеяло. Не знаю, почему руки болят, но маменьке лучше не говорить. Еще наругает.

– Доброе утро, маменька.

– Доброе. Буди Ан… Каси, все нормально?

– Д-да.

Она внимательно осмотрела меня. Но чуть позже выдохнула.

– Показалось. Буди Анри, будем завтракать.

Руки двигались со скрежетом, но я смогла не подать виду. После завтрака я вновь повела коровку на выпас. Сегодня с самого утра небо заволокло облаками. Ну хоть голову не напечет, пока следить буду. В этот раз я опять привела коровку на холм, где сидела вчера. Села на камушке, расправила платье, жду. Если моя мысль верна… Я резко обернулась, но никого за собой не обнаружила. Не ужели ошиблась? Вдруг над ухом раздался голос Шах.

– Там никого.

– УИИ!!!

Я аж подскочила, настолько неожиданно для меня появилась Шах. Она недоуменно дернула ухом.

– Не кричи. Это я.

С этой фразой она совершенно по кошачьи разлеглась на траве, пожевывая травинку. Кажется, она собралась вздремнуть. Но мне нужно кое-что узнать.

– Шах, можно вопрос?

– ?

– У меня с утра руки болят… это плохо?

– Нормально. Мышцы растут. Мышцы становятся сильными. Пока растут – болят.

– Почему так?

Она лишь пожала плечами и откинулась на землю. Забавным было то, что коровка как будто специально отходила от Шах. Будто подсознательно боялась её. Хотя не удивительно, Шах умеет напугать.

В полдень я гнала коровку домой, спокойно осматриваясь вокруг. Шах пропала, стоило мне подняться с камня. И ведь я точно знаю – она откуда-то наблюдает. Отвлекшись на эти мысли, я чуть не столкнулась с кем-то.

– Ой, прости…

Слова замерли у меня в горле. Передо мной стоял Роджи. Он нес какой-то деревянный короб, но сейчас замер, сверля меня ненавидящим взглядом. Ну не нападет же он посреди улицы? Так и оказалось. Посверлив меня несколько ударов сердца, она отвернулся и пошел своей дорогой. А я постаралась как можно быстрее оказаться дома.

После обеда маменька шила платье на продажу, и я помогала ей, как могла. Все время до вечера я ждала, когда наступит ночь. Ведь ночью начнется волшебное приключение!

Ужин, и можно погулять. Этим вечером Роджи даже не появился, так что мы разошлись, когда устали. Солнце лишь чуть-чуть коснулось земли. Маменька ничего не сказала, и то хорошо. А ночью, без единого шума, на окне возникла хвостатая тень Шах. Стремительная пробежка по лесу – и мы на поляне. Там нас уже ждала Ани, и тренировки повторились.

Так было изо дня в день. Днем я помогала по дому и хозяйству, а ночью училась драться. Вскоре после того, как у меня начало получаться, Шах немного изменила привычкам. Она не несла меня до самой поляны, а не доходила некоторое расстояние, и командовала: «Побежали». Приходилось бежать. И постепенно расстояние увеличивалось, так что по утрам у меня болели и ноги. Шах в основном учила меня, как уклоняться от ударов, и как быстро бить. Когда я заикнулась про «красиво», Ани сказала:

– Красивый удар – не всегда техничен, а вот техничные удары – почти все красивые. Учись упорнее, и сама не заметишь, как бьешь красиво.

Так и шло. Я училась, стуча кулачком, иногда ногой по плечу Шах. Прошло время сбора урожая, пожелтели и облетели листья, и выпал снег. На удивление, Роджи не трогал нас вообще все это время. Но я иногда встречала его в деревне. Он явно что-то приготовил, и явно для одной меня.

Но у тренировок была и плохая сторона. Я меньше спала, и у меня появились мешочки под глазами. Маменька несколько нервничала, даже вставала по ночам, но Шах исчезала раньше, чем её можно было заметить. Ну и кожа на костяшках пальцев заметно огрубела. В прочем, огрубевшие руки в нашей деревне не новость, все работают как могут. Но маменьку напугало, что это произошло так рано. Она загоняла нас домой заметно раньше, что давало мне несколько мгновений сна.

И вот, тренировка по снегу. Свежий снег, морозно… Шах вынесла меня за забор деревни, и опустила на землю. А потом достала какой-то кожаный короб и отдала мне.

– Одежда. Теплая.

В коробе оказался добротная кожаная рубашка и штаны, с подбоем из меха. И шапочка. Вообще, мама говорила, что девице не гоже носить штаны, но махать ногами в юбке будет холодно. Так что я без сомнений надела этот костюм, и не дожидаясь команды, побежала в сторону поляны. За все это время я неплохо изучила этот кусок леса, и знаю куда бежать.

На поляне сидела Ани. Правда, против своего обыкновения, она сидела на каком-то камне с горящими значками, а не на лежащем дереве. Снег вокруг камня растаял. Видимо, камень волшебный, чтобы не замерзнуть. Она приветливо махнула рукой, и сообщила:

– В этот раз тебя ждет кое-что более интересное, чем избиение Шах.

– Что?

– Небольшая драка. Шах будет сдерживаться, используя лишь двадцать процентов своих сил. Ты можешь не сдерживаться.

– Про… чего?

– Шах будет в пять раз слабее, чтобы быть примерно равной тебе по силе мышц.

– А… мне что делать?

– Бить Шах, уходить от её ударов.

– Но… ей же будет больно.

– Но и в плечо ты ей уже била. Какая разница?

И правда. Шах появилась передо мной, и приняв стойку, спокойно смотрела на меня. Я так же приняла стойку. Мы несколько секунд стояли без движения. Шах вздохнула, и довольно быстро шагнула в мою сторону. Над правым ухом пролетел её кулак, и она прошептала: «Не спи.» Второй кулак летел в лицо, но мое тело будто само дернулось – я сделала шаг в сторону и закрылась рукой. Кулак скользнул по руке и тут же вернулся к хозяйке. Вдруг мои ноги взлетели от удара, и я упала на попу. Шах замерла, остановив распрямленные пальцы перед лицом. После этого буквально за шкирку, как кутенка, подняла меня и отряхнула.

– Уход не плох. Следи за врагом.

– Но ты же не враг!

– В этой драке – враг.

Меня сильно смущало бить мою подругу. Но напор этих двоих буквально заставлял меня это делать. Значит, сами виноваты! Вторая драка началась с того, что я шагнула вперед и попыталась махнуть кулаком в живот Шах. Но она одним элегантным движением, которое я тоже учила, увела мою руку в сторону. Меня закружило, и я упала уже без ударов от Шах. Ну ничего. Я смогу! Такова моя воля…

/Физаролли/

Я наблюдал за тем, как Игла в самых разных вариациях роняла девчонку на землю. Чтобы не простудилась, я еще в начале спарринга подогрел землю, и выпарил лишнюю влагу. Редко какой злодей выглядит крутым с соплями.

Вообще, девочка делает успехи. Частично это связано с тем, что кроме простого обучения, Альма загружает ей знания сразу в голову. Благодаря этому девочка в первом раунде уклонилась. А без помощи Альмы обучение затянулось бы на пару лет. Но у нас нет столько времени. К чему такая спешка?

В общем, на этой планете действуют особые правила открытия доступа к Системе. Если у нас это было особое состояние сознания, то здесь – момент триумфа. Даже самого маленького, но триумфа.

А теперь остальная картина. Тот идиот, что нападал на мою подопечную, готовит гадость. В этом королевстве существует праздник, в ходе которого любой может вызвать любого на поединок. Причем оружие разрешается. Запрещается только убивать и серьезно ранить. Но думаю, этого идиота ничего не остановит. Уж больно любовно он натирает кол. Просто ликвидировать его нашими силами не интересно, да и делу не поможет. Так вот, этот праздник наступит следующей осенью – он происходит раз в несколько лет. Ну то есть, у нас около восьми месяцев. По плану Разум, она в конце зимы приедет в эту деревню, и начнет учить детей. Игла надоумит нашу подопечную, что читать-писать полезно, и уже Разум сможет оказывать влияние на девочку. Мы изучили возможности Системы, и из всех классов Злодеев девочке больше всего подходит Тиран. Ну не тянет она на Злого Гения, буду честен. После обработки Разум девочка будет готова, и на празднике её на бой вызовет парнишка. Не додумается сам – поможем. Девочка победит сама – мы не будем помогать, по крайней мере видимо. И в момент триумфа Система даст ей, то что нам надо. Как-то так.

Что будет после становления Тираном? Посмотрим, как изменится девочка, и либо заберем на базу, либо оставим здесь. Более того, Разум подумывает натравить сюда «светленьких», чтобы пограбили, и у девочки появился мотив к захвату мира и очистке его от подобных индивидов. Вообще, план звучит неплохо, но меня коробит. Чисто с моральной точки зрения. Но я понимаю, что без смертей это не обойдется. Так что этот план мы оставили напоследок.

Я недовольно лязгнул суставами стальных пальцев. На холоде работают хуже, даже если подогревать пирокинезом. Дух, что ли, замерзает?

/Кассандра/

Шах гоняла меня, как еремеева барана[1], раз за разом роняя на землю. Я поняла, почему Ани так спокойно говорила мне «бей». Я просто не могу дотянуться до Шах! Мои удары будто обтекают её! После десятка таких заходов Шах вернулась к обычной тренировке. Мне объясняли, как бить, я повторяла. На удивление, запоминалось быстро.

Более ничего не было нового. Разве что вместо выпаса коровки я кормила её сеном, да вместе с маменькой шила платья. И с Шах мы стали видеться много реже – ведь я всегда была рядом с другими людьми. И лишь по пути на тренировки я могла рассказать ей, что думала. Она прекрасно слушала, и в своей манере отвечала. Было… забавно. Каждая ночь была наполнена сказочным сном, я учусь драться под светом волшебных светлячков, а помогает мне настоящая ведьма!

Но вскоре застучали капели, и снег начал таять. Деревенские собрали весь снег с дворов, с дорог, и положили в единую кучу на рыночной площади. Обряд такой – Новогодие. Момент, когда куча растает, станет праздником, и праздновать будем всей деревней. Я тоже помогала!

Новогодье близилось, и мы с маменькой выбирали самые красивые украшения. У нас их было немного, но все же на нас хватило. Брат одевал шубейку из волчьей шкуры – его первого побежденного волка. Отец же заворачивался в медвежью шубу. Такие шубы в деревне не редкость, но авторитета отцу и брату добавят.

Наконец, наступил день, когда, по заверению старосты, растает куча. Она была уже маленькой белой кляксой на желтой земле, и быстро уменьшалась. Все деревенские встали к куче со стороны полей, потому как с другой стороны стоял скомороший помост. Скоморохи у нас – редкие гости, посему для нас в радость посмотреть любое их выступленье.

Всего мгновенье – и маленькая белая клякса растаяла, став водой. Народ радостно загудел, одновременно с ними загудели фанфары. На помосте разошлись занавеси, и перед всеми предстала… Маленькая девушка в черном костюме и странной, высокой черной шляпе. В руках она держала красивую трость. Пошарив по карманам и недовольно махнув пушистым хвостом, она заговорила, необычно оживленно:

– Дамы и господа! Скоморохи «Когтистой лапы» приветствуют вас! В честь вашего праздника мы даем небольшое представление, в ходе которого вам будет предложена небольшая опера, номер фокусника и угощение! Более того, вечером к вам прибудет особый гость, которого мы опередили совсем недавно! Итак, номер фокусника! Прошу любить и жаловать – Маэстро Фисали!

Я в полном шоке смотрела на девушку. Это же Шах! Ну точно она! Только глаза не горят, и одежда не так… И говорит не так. Но зачем она шарила по карманам?

Не успела я даже что-то сказать, как девушка покинула сцену, уйдя за занавеси. А вместо нее вышел молодой подтянутый парень, в черном камзоле шитый серебряной нитью. Я такой только на нашем барине видела, когда он мимо проезжал. На руках у фокусника были белые перчатки, на голове такая же высокая шляпа. Он заговорил довольно… обычным голосом. Разве что голос будто разносился отовсюду.

– Какой же фокус показать… Может, вы желаете увидеть жар-птицу?

Он взмахнул руками, и за его спиной раскрыла крылья птица, состоящая из пламени. Взмахнула, и звездой взметнулась ввысь, вспыхнув огненным цветком в небе. А фокусник продолжал:

– Или погрузить вас на дно океана?

Раздался плеск воды, и со всех сторон нас окружил океан. Он с громким шумом обрушился на нас… но будто ударился о невидимую стену, и растекся над нами. В толще воды выли видны рыбы, что мирно плавали, будто ничего не было. Однако длилось это всего пару десятков секунд – и океан будто растворился в воздухе, не оставив и следа.

– Знаю. Фокусы – это же ловкость рук, не правда ли?

С этими словами он взмахнул рукой, и в ладони будто из ниоткуда появилась… мой гребень. Проверив волосы, я замерла. Гребня и правда не было, но волосы держались.

– И кто та дева, чей гребень оказался у меня в руках?

Я робко подняла руку. Все деревенские обернулись на меня, смотря с подозрением. Но фокусника это не смутило.

– И как я мог обворовать такую милашку. Але – оп!

Гребень исчез из его руки. А спустя секунду я заметила темную тень, скользнувшую между ног людей. И гребешок вернулся в прическу. А дальше началась череда фокусов. Фокусник взмахнул рукой, и показал нам яйцо. Обычное куриное яйцо. Другой рукой он достал цветастый платок. На секунду закрыл яйцо, убрал платок – а вместо яйца на его руке сидел цыпленок. Еще раз закрыл платком – и цыпленок превратился в белокрылого голубя. Голубь взмахнул крыльями и взлетел в небо. Спустя секунду с неба посыпались золотые монеты, на проверку оказавшиеся сладостями в золотистой обертке. После этого фокусник поклонился.

– Чудеса на то и чудеса, чтобы быть редкими, не так ли? Поэтому я заканчиваю выступление. И его начинает наша прима – Шахери!

Фокусник покинул сцену, а вместо него вышла… Шах! Настоящая! Я всегда узнаю этот изумрудный взгляд! А вместе с ней та девушка, что приветствовала нас. Она оказалась выше Шах на голову, а то и на две, но все равно довольно низкая. Да и если сравнивать, у Шах хвост выглядит… красивее.

Шах (или все-таки не Шах?) была одета в черное платье в пол, сзади которого торчал хвост. Она пару раз вздохнула, и запела глубоким, незнакомым голосом. Видимо, мне опять показалось…

– Вас удивить ничем нельзя,

Но так считаете вы зря,

Добро пожаловать друзья,

Верона рада вам, …[2]

Голос пробирал. Мы смотрели представление, не дыша. Нам было мало что понятно, но это же опера, развлечение баринов. А у них много непонятных развлечений. Девушки пели вместе, но та, что больше похожа на Шах, пела явно лучше. Её голос заставлял её слушать, пробирал до души.

Вечер приближался, но никого это не смутило. Более того, артисты явно это учли. Стоило солнцу упасть в землю полностью, как музыка изменилась, а в небе зажглись мерцающие звезды. Очень похожие на те, что освещали поляну во время тренировок, но… другие. Скажу так – после этого праздника еще долгое время из кабака тетки Маси доносилось «Мы короли ночной вероны, нам не писаны законы». Знать бы, что такое верона.

Когда затих голос певицы, на дворе стояла глубокая ночь. Но нас и сцену освещали волшебные огоньки, превращая и так таинственную ночь в сказочную. Во время оперы все уже расселись за столы, которые заранее вытащили на улицу и заставили снедью. Певица поклонилась, и её дальнейшие слова заглушили бурные крики восхищения. Вскоре народ выплеснул все восхищение, и наконец девушка в костюме смогла сказать:

– А вот и наш особый гость, прошу любить и жаловать! Преподаватель Розе де Ми из столичной академии прибыла в эту деревню, дабы учить детей письму и цифре!

Народ вновь ликовал, смотря на появившуюся девушку на сцене. Она была в строгом платье, белая рубаха и черная юбка. На носу сверкают глазные стекла. Бабушка при жизни говорила, что это называется песне. Пенесне. Да, пенесне.[3] В руках какая-то стопка листов. Но что я заметила первым – глаза. Темно-синие, как будто мягко светящиеся. Она несколько склонила голову, и произнесла:

– Можете звать меня Розе. Нас ждет плодотворная работа в течении целого года. По крайней мере, я на это надеюсь. Первое занятие будет послезавтра, желающие могут приходить, я запишу вас в список учащихся.

Маменька наклонилась к нам с братом и прошептала:

– Оба учиться будете. Письмо – важное дело. Может, в город попадете, разбогатеете.

Мы кивнули, так как и не были против. У нас дома сохранилась старая книга со сказками, но так как ни маменька, ни отец читать не умеют, она так и осталась в шкафу. Картинок в ней не было, так что узнать, что там – сложно.

Дальше ночь шла довольно весело. Взрослые пили бражку и рассказывали веселые истории, дети таскали угощения и играли. Скоморохи же спешно собирались и убирали сцену. Я улучила момент, и прибежала к ним. Мне было очень любопытно пообщаться с певицей. Вдруг, и правда?

Певицу я не нашла. Однако когда я искала, кто-то вдруг тронул меня за плечо. Я быстро развернулась, и сама не заметила, как встала в стойку. Однако это была Шах, причем в своей обычной одежде.

– Потерялась?

– Нет… Слушай, Шах, а…

– ?

– Это ты пела?

– Не могу сказать.

– Почему?!

– Тайна. Тренировка?

– Меня могут потерять.

– Хорошо.

Я некоторое время постояла, как вдруг мне пришла мысль.

– Шах, а пойдем со мной!

– Куда?

– Туда, за столы!

– Люди. Хвоста испугаются.

– Но ведь на сцене были двое с хвостами!

– На сцене – актер. А среди людей?

– Но…

– Нет.

Я обиженно поджала губы. Я не понимала, почему, почему?!

– Шах, почему?!

– Люди дикие. Сейчас добрые. Напьются. Вспомнят старые раны. Обозлятся. Зверолюды многих убили раньше.

– Но…

Я замолчала. А ведь правда. Наши прадеды были на войне с зверолюдами, и многие погибли. И на Шах действительно могут обозлиться. Она права.

– Прости…

– Ничего.

– Я… пойду. А то правда потеряют.

– Угу.

Я развернулась, и быстро пошла обратно. И с удивлением увидела певицу, только что вышедшую из-за ширмы. В платье, все как и было на сцене. Неужели она и правда не Шах? У меня есть только один способ проверить. Я довольно быстро направилась к певице, но тут появилась девушка в костюме.

– Хей-хей! Заблудилась, малышка? Тут опасно, ты сюда не ходи, ты туда ходи, балка на башка попадет, совсем глупый будешь!

– Дайс, не пугай ребенка.

К нам подошел фокусник. Для меня он казался очень высоким, даже выше отца. Он неодобрительно посмотрел на девушку. Та лишь хихикнула. Фокусник лишь вздохнул и обратился ко мне.

– Ты её не слушай, Дайс любит черный юмор. Ты потерялась?

Не знаю, почему, но тот факт, что фокусник выше меня, начал меня раздражать. Появилось желание стать выше. Однако я подавила этот порыв. Но лишь частично.

– Нет. Я искала кое-кого.

– Кого?

– Ваша певица очень похожа на мою подругу.

– И как выглядит твоя подруга?

– Небольшая девушка чуть выше меня, с черненьким хвостом и ушками, и яркими изумрудными глазами. Её Шах зовут.

– Забавно, и правда очень похоже. Однако Шахери до сегодняшнего дня не выступала в вашей деревне, и вы не могли подружиться. Да и сейчас ты не сможешь с ней поговорить – опера всегда её выматывает, из-за чего она не может говорить.

Я смутилась. Ведь и правда, они только прибыли в деревню.

– Простите.

– Ничего. Я бы тоже удивился такому сходству. Вот, не расстраивайся.

Он взмахнул рукой, и в вспышке пламени в его руке появился леденец. Он протянул его мне, и я практически не глядя взяла.