Текст книги "Блейд (СИ)"
Автор книги: Валентина Шопорова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 37 страниц) [доступный отрывок для чтения: 14 страниц]
– Лили, давай, мы как-нибудь разберёмся сами, без твоей инициативы? – несколько грубо ответил Блейд.
Парень обернулся через плечо и одарил женщину жёстким взглядом чуть прищуренных карих глаз. Не то, чтобы Лили стушевалась, как это часто бывает под прицельным взглядом, но и спорить и настаивать она не желала. С Блейдом, вообще, было катастрофически сложно спорить, потому что все доводы оппонента разбивались об его спокойный тон и твёрдое и такое сухое: «Не важно».
– Как хочешь, – пожала плечами Лили, отворачиваясь и стараясь не подать виду, что слова парня задели её.
В скором времени завтрак был готов и домработница, переложив часть его в тарелку, поставила её перед Блейдом.
– Приятного аппетита, – пожелала женщина.
– Спасибо, – достаточно сухо ответил блондин и, взяв вилку, приступил к трапезе.
– В каких комнатах мне нужно убраться? – вновь обратилась к парню Лили через какое-то время.
– Во всех. Только к Майклу не заходи без разрешения. Я сам спрошу у него, можно ли тебе убраться?
– Думаешь, он будет сидеть в спальне так долго?
Блейд проигнорировал вопрос женщины, поджимая губы. Он точно знал о том, что его брат может сидеть в своей комнате, никуда не выходя, и сутки, и двое...
Но в этот раз Блейд ошибся, и Майкл решил покинуть своё убежище раньше ужина. Когда на пороге кухни появилась его растрепанная после сна фигура, Блейд поднял взгляд и произнёс:
– Доброе утро, Майкл. Садись завтракать. Лили приготовила завтрак на двоих.
Брюнет не ответил, продолжая стоять на пороге комнаты и несколько напряжённо, диковато смотреть на домработницу, которая продолжала заниматься отмыванием той посуды, с которой не справилась посудомоечная машина.
Отставив очередную тарелку, женщина обернулась. Улыбнувшись Майклу, она поздоровалась:
– Привет, Майкл.
На её обращение парень тоже не отреагировал. Кажется, сегодня ему было хуже, чем вчера. Это ещё больше испортило и без того не слишком радужное настроение Блейда.
Отложив вилку и нож, блондин встал и подошёл к брату. Заключив его в уютные объятия, он едва слышно шепнул ему в самое ухо, чтобы не услышала Лили:
– Как ты себя чувствуешь? Тебе не плохо?
Майкл несильно мотнул головой. От души Блейда немного отлегло. Он вновь обратился к брату:
– Ты хочешь есть? Пожалуйста, Майкл, отвечай мне.
Это было так странно – упрашивать девятнадцатилетнего парня сказать хоть слово, но так бывало нередко. Блейд уже давно перестал обращать внимания на это и считать подобные ситуации хоть сколько-нибудь необычными.
– Да, – тихо-тихо ответил Майкл.
– Ты не хочешь есть при Лили?
– Нет...
– Нет – не хочешь?
– Нет – она меня не смущает, – голос тихий, слова на выдохе щекочут плечо Блейда.
Осторожно освободив брата из объятий, блондин взял его за руку и подвёл к столу, усадил за него. Несмотря на то, что брюнет сказал, что домработница его не смущает, Блейду показалось, что это не так и он решил перестраховаться. После того, как она поставила порцию завтрака и перед Майклом, Блейд обратился к ней:
– Лили, иди и уберись сейчас в комнате Майкла, – он поднял глаза на брата, обращаясь уже к нему: – Мекки, ты не против?
– Нет, – негромко ответил брюнет, смотря в тарелку и ковыряясь в её содержимом вилкой.
– Иди, – твёрдо добавил Блейд, бегло взглянув на Лили.
Сняв фартук, женщина покинула кухню. На её лице всё же отразилось некоторое недовольство ситуацией. Иногда ей казалось, что она – почти член этой семьи, а иногда она думала, что она совершенно посторонняя здесь и, вообще, её приравнивают в этом доме к предмету интерьера. Кто же она на самом деле – ей так и не удалось понять. И едва ли когда-нибудь удастся, потому что Блейд никогда не говорил ей – «нет», но и «да» не срывалось с его губ.
– Знаешь, Лили сказала, что ей кажется, что ты её не любишь. Это так? – спросил Блейд после долгого молчания, когда завтрак почти закончился.
– Нет. Я привык к ней. Просто....
Брюнет заметно напрягся и мотнул головой, добавил:
– Не важно...
– Важно, Майкл. Не бери пример с меня, – чуть улыбнувшись, ответил Блейд, смотря на брата.
– По-моему, ты – очень хороший пример, – возразил младший. – Ты – самый лучший брат, которого только можно пожелать.
«Самый лучший брат, – мысленно повторил за Майклом Блейд. – Хорошо, что ты не знаешь о том, что кроется на обратной стороне моей луны...».
Какое-то время парни вновь ели молча. Затем Майкл произнёс слова, заставившие холодок пробежать по телу Блейда.
– Я даже представить себе не могу, что было бы со мной, не будь у меня тебя. Меня бы просто не было, – он помолчал немного, нахмурился и добавил: – Думаешь, я ничего не помню? Я всё помню, Блейд. У меня очень хорошая память. И, пусть многие и считали и считают меня тупым, но...
– Это не так, – твёрдо ответил Блейд, заканчивая за брата его высказывание.
Он отложил столовые приборы, оставляя немного недоеденный завтрак. Аппетит резко пропал.
– Ты никогда не был тупым и не будешь. Запомни это, Мекки. А те, кто говорят, что ты какой-то не такой, сами являются ненормальными.
Блондин поднял на брата глаза, в которых скользнула грусть. Он невольно вновь вспомнил, детство, подростничество, школьные годы и те трудности, с которыми ежедневно сталкивался его младший брат. Он вспомнил те десятки, сотни конфликтов с его одноклассниками и учителями, которые, верно, считали Блейда неадекватным из-за того, с каким безумным рвением и агрессией он защищал брата. Но он иначе не мог. Он поступал так с самого детства, и будет поступать до тех пор, пока его жизнь не оборвётся. И, хотя бы поэтому, он понимал, что должен жить, и никогда не позволял себе даже на мгновение задуматься о смерти. Он должен быть сильным, он должен справиться – справиться со всем, даже с самым ужасающим дерьмом, которое может обрушиться на их головы.
– Ты не против прогуляться сегодня? – спросил Майкл, поднимая на брата взгляд.
– Прогуляться? – переспросил Блейд.
Он отставил в сторону тарелку и вернулся к недопитому и уже холодному кофе.
– Да, – кивнул младший. – Те пять дней, которые тебя не было, я не выходил из дома. Мне бы хотелось подышать свежим воздухом. Можем сходить в парк и... купить продуктов.
– Хорошо, – кивнул Блейд и мягко улыбнулся, не обнажая зубов. – Давай погуляем. Только не сразу после завтрака, мне нужно ещё принять душ.
– Мне тоже, – кивнул младший.
– Тогда, думаю, часа в два мы выберемся из дома, – подытожил всё вышесказанное Блейд и встал, убирая тарелку в посудомоечную машину.
Как парни и предполагали, из дома они вышли после обеда. Только не в два часа, как говорил Блейд, а в полтретьего. Пешком идти до парка, посещением которого загорелся Майкл, было неудобно, потому Блейд взял машину. Но уже через полчаса парень пожалел о своём выборе, потому что они попали в пробку и встали на сорок минут. В какой-то момент блондин даже подумал о том, чтобы бросить машину и поехать на метро, но от этого шага его отговорил брат, убедив, что и в пробке можно неплохо провести время.
Блейду такая перспектива не казалась заманчивой, но он решил уступить, потому что это время он решил посветить брату, провести с ним и сделать всё, чтобы он остался доволен. Так что, если Майкл желал торчать в машине, слушая автомобильные гудки и приглушённое стёклами недовольство водителей, Блейд тоже был не против.
Блондин, вообще, удивлялся брату в этот момент: его не напрягало ни присутствие многих людей вблизи него, ни множество шумов и звуков, которые способны пошатнуть сознание и психику даже полностью здорового человека, ни тот факт, что небо затянуло облаками, что вполне могло сулить дождь.
Но дождя не случилось. Наконец-то выбравшись из затора на дороге, братья добрались до парка. Из-за угрозы дождя и дневного времени, в которое большинство людей заняты на работе, в парке было немноголюдно. Это было братьям только на руку. Другие люди, в принципе, мало интересовали Блейда, если только они не являлись инструментом достижения некой цели, способом исполнения желания. В те же моменты, когда рядом с ним был Майкл, блондин, вообще, переставал обращать внимания на всех тех, кто мог находиться рядом. Не обращал внимания, но всё видел и замечал – удивительное сочетание – потому что жизнь его научила, что, если ты не будешь начеку, то тебе будет намного проще причинить вред.
В общей сложности, братья провели в парке два часа и, кто знает, сколько бы ещё продлилась их прогулка, если бы не начался дождь, который очень скоро перерос в ливень. Они, как и те немногие, кто тоже гулял здесь, бросились к выходу, к тем местам, которые могли защитить их от холодной воды, стрелами падающей с небес.
– Теперь в магазин? – спросил Майкл, когда они сели в машину и вновь двинулись в путь.
– М? – Блейд повернулся к брату.
Дождевая вода, что потоками стекала по лобовому стеклу и с которой почти не справлялись дворники, сильно портила видимость и вынуждала проявлять большую концентрацию на дороге, чем обычно. Из-за этого блондин не расслышал вопроса брата.
– Ты что-то сказал, Майкл? – уточнил Блейд. – Повтори, пожалуйста.
– Я спросил – поедем ли мы сейчас в магазин?
– А ты хочешь? – спросил блондин и взглянул в окно, за которым простирались мокрые улицы города, с которых хотелось убраться побыстрее и подальше.
– Я думал, что это было бы неплохо, – пожал плечами Майкл.
– Если ты волнуешься о том, что у нас нет еды, то это – не проблема, – следя за дорогой, насколько это было возможно, ответил Блейд. – Когда вернёмся, я могу послать Лили в магазин.
– Давай, сами?
– Давай, – вздохнул блондин и на мгновение прикрыл глаза, большего он себе позволить не мог.
Настроение, которое с самого утра было так себе, упало ещё ниже. Отчего-то, парень чувствовал себя сегодня крайне паршиво. Хотелось домой, на диван: включить что-нибудь незамысловатое и напиться в хлам, чтобы потом отключиться пораньше и проспать до обеда следующего дня.
Когда они добрались до супермаркета и, оставив машину, пересекли его порог, Блейд остановился и внимательно, чуть напряжённо посмотрел на брата. В магазине туда-сюда сновали сотни людей, которые были похожи на беспокойных муравьёв, блондин волновался, как Майкл может отреагировать на это. Иногда брюнет практически не терялся в людных местах, и только несколько бегающий взгляд мог выдать то, что что-то не так. Но, в иных случаях, бывало так, что у парня начиналась настоящая истерика, и он полностью терял контакт с реальностью.
Логичнее и проще было бы полностью изолировать Майкла от посещения людных мест, от посторонних людей, это бы избавило Блейда от многих проблем и страхов. Но, в таком случае, он бы самолично поставил крест на развитии брата, на его адаптации, навеки оставляя его похожим на дикого зверька, которого бросили посреди оживлённого шоссе.
– Пошли, – мягко произнёс Блейд, беря брата за руку и ведя вперёд. – Если почувствуешь себя нехорошо, сразу скажи мне об этом. Договорились?
Майкл взглянул на брата. В его глазах читалась какая-то не острая, но такая сильная боль, тоска. Он тоже страдал от своей особенности, страдал, верно, больше тех, кому они приносили неудобства. Те – другие могли избавиться от него, свести их контакт на нет, он же был вынужден жить с этим – жить всегда, двадцать четыре часа в сутки, семь дней в неделю, триста шестьдесят пять дней в году. Он жил так всю жизнь и, пусть это не каждый мог заметить, отчаянно пытался хоть как-то адаптироваться к этому миру, сделать хоть что-то, что приблизит его к тем другим и недоступным – нормальным.
Заметив эту боль во взгляде и ту горькую влагу, что увлажнила глаза брата, Блейд взял его лицо в ладони, провёл большими пальцами по скулам, словно стирая дорожки слёз, которые ещё не пролились за глазной край, и внимательно посмотрел ему в глаза.
– Всё в порядке? – спросил Блейд.
– Да, – слегка кивнул Майкл.
– Может быть, нам лучше поехать домой?
– Нет, – младший помотал головой и высвободился из рук брата. – Я хочу сделать это. Мне не плохо.
– Хорошо, – кивнул Блейд.
Взяв тележку, они зашли в продуктовый зал. Майкл с интересом разглядывал продукты на полках, выбирая то, чего ему хотелось. Блейд занимался тем же, но интереса и энтузиазма это в нём вызывало куда меньше.
В какой-то момент блондин, увлёкшись выбором алкоголя, не заметил, как брат отошёл от него. Когда он спохватился, Майкла уже не было на ряду с алкогольной продукцией. Бросив бутылку бренди в тележку так, что она зазвенела и едва не разбилась, Блейд поспешил на поиски брата.
Он нашёлся на соседнем ряду. И не один, с ним разговаривала какая-то женщина. Аккуратно встав так, чтобы видеть Майкла, но не вмешиваться в его личное пространство, в его дела, Блейд стал наблюдать за его беседой с незнакомкой. Брюнет выглядел растеряно, но не испугано, это очень радовало. Он даже пытался улыбаться, отвечая что-то, немного неопределённо указывая то в одну, то в другую сторону.
Незнакомка оставила Майкла минут через пять, пройдя мимо Блейда и скрываясь за поворотом. Брюнет, наконец-то заметив старшего брата, подошёл к нему.
Через полтора часа они наконец-то вернулись домой. Переступив порог дома, Блейд сразу же отметил, что Лили ещё не ушла, её сумки продолжали стоять на диване. Впрочем, ничего удивительного в этом не было – чтобы вылизать весь дом, как это любил Блейд, требовался ни один час. А Лили всегда была несколько медлительной и основательной в уборке.
– Блейд, Майкл, это вы? – крикнула со второго этажа Лили и через несколько секунд появилась на лестнице.
– Думаешь, это может быть кто-то другой? – вопросом на вопрос ответил Блейд, снимая пальто и вешая его на вешалку.
Женщина не ответила. Что на это можно было ответить?
– Приготовить ужин? – спросила домработница после долгой паузы.
– Да, – ответил Блейд.
Он прошёл к дивану и, сев, закинув ноги на журнальный столик, закурил. Сделав три глубокие затяжки, парень добавил:
– Приготовь стейк.
Домработница послушно перешла на кухню, достала кусок телятины и отправила его в микроволновую печь, чтобы разморозился.
– Я так понимаю, ты хочешь ужинать в ближайшее время? – спросила женщина, оборачиваясь на парня, который продолжал сидеть в гостиной и курить уже вторую сигарету.
– Да, Лили, ты правильно думаешь, – не взглянув в сторону домработницы, ответил блондин.
– А Майкл?
– А где он? – вспомнив про брата, который опять куда-то запропастился, Блейд огляделся по сторонам, ища его.
– Вы меня искали? – брюнет вышел из ванной комнаты и вопросительно взглянул на брата и прислугу.
– Что-то я тебя сегодня целый день теряю, – усмехнувшись, ответил Блейд. Он покачал головой и спросил: – Ты будешь ужинать со мной?
– А когда будем ужинать?
– Надеюсь, что скоро, – хмыкнул блондин.
Полагая, что сейчас ей стоит отчитаться насчёт ужина и времени, которое потребуется на его приготовление, Лили произнесла:
– Ужин будет готов через минут сорок.
– Сорок... – повторил за женщиной Майкл и нахмурился, недолго размышляя над чем-то. Парень добавил: – Да, я буду ужинать. Я пока не слишком голоден, но, думаю, через сорок минут могу и проголодаться.
Брюнет подошёл к дивану и сел рядом с братом, положил голову ему на плечо, но почти сразу же убрал. Взглянув на домработницу, парень попросил:
– Лили, можешь принести мне воды? Я так устал...
В подтверждение своих слов, Майкл широко зевнул и вытянул уставшие после долгой прогулки ноги. Женщина быстро сбегала за водой и, передав брюнету стакан, вернулась на кухню. Как раз, к этому моменту пропищала микроволновая печь, извещая о том, что мясо разморожено.
Только начав подготавливать мясо к жарке, Лили вспомнила, что забыла спросить, чего хочет на ужин Майкл.
– Майкл? – крикнула женщина. – Что ты хочешь на ужин?
– Не кричи, – несколько грубо одёрнул домработницу Блейд.
– Извини, – уже нормальным тоном ответила женщина и подошла к братьям, вновь обращаясь к младшему: – Майкл, что тебе приготовить?
Брюнет поднял на неё глаза, но с ответом не спешил. Лили уже успела подумать, что он ей вообще не собирается отвечать, но Майкл, подумав, ответил:
– Я хочу рагу или что-то типа этого.
– С мясом?
– Да, – кивнул Майкл и подсел ближе к Блейду, взял его за руку и снова положил голову на плечо.
– Я сейчас посмотрю, какие вы купили овощи, и предложу тебе варианты рагу, которые я могу приготовить, – ответила Лили и вернулась на кухню.
Когда с обсуждением ужина было покончено, домработница окончательно ушла на кухню и погрузилась в приготовление того, что пожелали братья. Сами же парни смотрели в это время телевизор.
Ужин прошёл гладко и как-то незаметно: Лили вернулась к уборке, Блейд и Майкл болтали. Но слишком долго такая идиллия не продлилась – Майкл, очередной раз широко зевнув, сказал, что устал и хочет отдохнуть, вздремнуть. Его не смущало то, что сейчас было только начало девятого.
Когда брат ушёл, Блейд потёр виски и переносицу, прикрыл ладонями глазами, давя на тонкую кожу век пальцами. Нужно было заняться рабочими вопросами, просмотреть почту, ответить нужным людям, но сил и желания на это не было. Хотелось... А ничего не хотелось – только напиться и заснуть.
Но делать было нечего – когда-то же нужно было заниматься тем, что их кормит. Взяв бутылку бренди и бокал, Блейд не спеша пошёл в свой кабинет.
Глава 5
Глава 5
Всё не так,
Как писали в детских книгах,
Всё лишь ложь,
Что рисовали нам в мультфильмах.
Не уснуть – всё виновато наше время
И поздно уже выбраться из плена.
Жаль, что любовь не актуальна
Прости, но это реальность.
Origami, Искренняя©
Блейд сидел в своём кабинете, разбираясь с рабочими вопросами. Бегло просмотрев очередной электронный документ, парень вывел его в печать и, взяв распечатки, пересел на диван. Не смотря, он дотянулся до бокала с бренди, который стоял на низком стеклянном журнальном столике.
Сделав глоток, блондин пробежался глазами по уже материальному документу. Это такая рутина – эти отчёты и таблицы с детальным рассмотрением прибыли, убытков и так далее. Но иначе никак – если не держать свои дела в порядке и под контролем, если пускать их на самотёк и в вольный творческий полёт, то они очень скоро окажутся на улице.
Шутка. К двадцати шести годам, благодаря незаурядному уму, чутью и умению в нужные моменты рисковать, Блейд уже имел на своём счёте вполне приличное состояние, которое не позволит ему с Майклом остаться на улице в голоде и холоде. Даже, если он потерпит фиаско в одной из сфер своей занятости, останутся другие, а шансов на то, что Блейд потеряет всё и сразу, было катастрофически мало, потому что так просто не бывает. Нельзя просто так взять и в одночасье потерять всё. Нельзя, если держишь всё в своих руках и сам строишь свою жизнь. Уже нельзя...
А когда-то давно, в детстве, Блейд сумел потерять всё и сразу, в один вечер. И потери эти были намного важнее, чем финансовые убытки или даже полное банкротство. Потому что деньги можно вновь заработать, вновь скопить, вновь начать с нуля даже тогда, когда от тебя отвернулся весь мир и ты сидишь под проливным дождём, не имея даже такой банальной и обыденной вещи, как спальное место. А есть то – другое, что тоже можно потрогать, осязать, но что никогда не получится вернуть, будь ты хоть олигарх, хоть нищий, хоть гений, хоть тупица.
И вещь эта носит привычное и такое скромное, не навязчивое имя – другой человек: человек тёплый и родной. И, также, эта вещь именуется – домом, родительским домом, в который можно вернуться и в буйные шестнадцать после бессонной ночи, и в загруженные работой и идеями двадцать пять, когда повсюду дедлайн, и в зрелые сорок, когда у тебя уже самого есть дети. В это место можно вернуться в любую погоду и в любом настроении, просто сказать: «Мама, папа, я дома!» и сразу станет немного теплее и проблемы отойдут на второй план, потому что рядом с тобой родители, на столе горячий ароматный чай, а вокруг тебя те стены, которые лечат не хуже самого дорогого лекарства.
Вернуться... Было бы, куда возвращаться. Были бы те самые стены и те самые лучшие люди, а не пепелище и пустота, на чёрно-сером фоне которой курсивом по небу жизнь пишет слово: «Никогда».
Мотнув головой и нахмурившись, Блейд силой заставил себя отвернуться от мыслей и воспоминаний, тех дум, которые не имели никакого смысла и ценности, потому что ни черта они уже не могли изменить. Продолжая чуть хмуриться, держать брови напряжённо сведенными, отчего между ними образовалась складочка, блондин вернулся к просмотру рабочих документов.
Наверное, от этого вполне можно было отказаться, нанять того человека, который бы за определённое вознаграждение занимался разбором его бумаг и решением рабочих вопросов. Но Блейд не привык доверять никому, кроме себя и потому всякий раз тянул с этим делом, отказывался от него, вновь вспоминал и снова решал для себя, что не стоит этого делать.
Единственным посторонним, кому доверял блондин, была Лили. И то, доверие его выражалось не в искренности и открытости, а в том, что он позволял женщине переступать порог его дома и даже самостоятельно, без его присмотра перемещаться по нему. Никто другой такой почести не мог удостоиться. Впрочем, никто и не пытался. Разве что девушка, которую Блейд нанял убираться до Лили. Она была молоденькой, говорливой и очень хотела сблизиться, сдружиться со своим холодным работодателем. Указывать на её фундаментальные ошибки парень не стал, а просто выгнал без объяснения причин. Можно сказать, что ей повезло...
Через полтора часа с рабочими вопросами было покончено, по крайней мере, на сегодня. Убрав все бумаги в стол, Блейд вернулся на диван, раскинулся на нём, вытягивая длинные ноги, запрокидывая голову и закрывая глаза. Спать не хотелось – хотелось напиться и забыться. Точно, он же как раз планировал заняться этим. Удивительно, что он не выпил всю бутылку за время разбора рабочих бумаг, а заправил себя лишь одним бокалом.
Желая исправить эту оплошность, Блейд потянулся к бутылке, что стояла на столике. Чтобы не сшибить её, глаза пришлось открыть. Наполнив бокал, парень сделал глоток прямо из бутылки, словно так могло быть вкуснее или крепче и, неплотно закрутив пробку, вернул бутыль на прежнее место.
Через какое-то время, когда в крови Блейда уже повысился градус, а голова приятно расслабилась, в дверь постучали и через несколько секунд открыли. Это была Лили. Заглянув в помещение, женщина сказала:
– Я закончила с уборкой, – Блейд промолчал в ответ. Лили продолжила: – Надеюсь, ты не против, что я у вас поужинала?
– Не против, – бесцветно ответил блондин, даже не смотря на домработницу.
– Просто, не хотелось ехать через весь город, потом готовить... Так бы я села ужинать только к полуночи.
– Да, наверное, это поздно, – так же безразлично ответил парень.
Лили постояла примерно минуту, ничего не говоря, смотря на работодателя, который, в свою очередь, смотрел куда-то в сторону, в стену. Наконец-то, она спросила:
– Я могу ехать домой?
Медленно повернувшись к женщине, Блейд смерил её непонятным взглядом, по которому, как обычно, Лили ничего не сумела понять. Парень ответил:
– Ты спешишь домой?
– Не очень. А в чём дело? Ты хочешь, чтобы я ещё что-то сделала? Вроде бы, комнаты в доме закончились...
Блейд вновь не стал спешить с ответом. Одарив женщину ещё одним непонятным, проникновенным взглядом, парень вздохнул и спросил:
– Выпьешь со мной?
Лили вопросительно изогнула бровь. Это не было первым разом, когда парень предлагал ей подобное, чего только стоили те попойки, когда она только начала работать на него. Порой, они напивались настолько, что наутро женщина не могла вспомнить, что было вчера. Но сейчас она была удивлена потому, что примерно тогда же, когда она только начинала работать на него, подобные «дружеские» посиделки и закончились. Наверное, тогда, в двадцать два, когда Блейд только вернулся на родину, ему нужен был кто-то, кто просто будет пить вместе с ним и не задавать лишних вопросов. Теперь же, когда он повзрослел, он ещё больше закрылся от мира, заткнул даже ту маленькую щель, через которую в его душу мог проникнуть свет и свежее дыхание жизни.
Но, как видно, сейчас его вновь что-то заботило, что-то было не так, иначе бы он не предложил Лили такое.
Не ответив, женщина подошла к дивану, на котором лежал парень. Блейд убрал ноги, чтобы она смогла сесть и, без лишних слов, наполнил бокал и передал его домработнице.
Сделав два глотка и поморщившись от крепости напитка, Лили спросила:
– У тебя что-то случилось, Блейд?
– С чего ты взяла? – он взглянул на женщину, слегка выгибая в вопросе бровь.
– Просто, ты очень давно не просил меня выпить с тобой.
Обычно, Лили не отличалась патологической любовью к спиртному, но сейчас она выпила порцию бренди практически залпом и сразу же вновь наполнила бокал, пригубила напиток. Она добавила:
– Вот я и подумала, что у тебя снова что-то случилось...
– А с чего ты взяла, что у меня тогда что-то было не так? – тон холодный, звучный, взгляд тяжёлый, гнетущий. – Просто, иногда мне надоедает пить в одиночестве, – он сделал глоток и добавил уже мягче: – Вот, например, сейчас надоело.
– Я рада, если это так, но...
– Если ты планируешь устраивать мне сеанс психоанализа или просто беседовать со мной по душам, то, будь добра, уберись к чёрту из моего дома.
– Почему ты так груб?
Лили подсела ближе к парню и взяла его за руку, пытаясь заглянуть ему в глаза. Блейд медленно повернулся, положил ладонь на затылок женщины и притянул к себе, чуть сжимая её светлые волосы, заставляя смотреть в глаза.
– Потому что я не желаю, чтобы ты лезла ко мне в душу.
– Ты мне настолько не доверяешь? – голос женщины чуть дрогнул.
Такая близость её странного хозяина, такой его пристальный жёсткий взгляд прицельно в глаза заставляли слегка цепенеть, теряться, пусть Лили и была не из робкого десятка. Блейд практически не моргал, смотря ей в глаза, что вводило женщину в некое подобие транса. Слишком его глаза были тёмными сейчас, слишком близко находились...
– Я просто хотела помочь... – Лили хотела произнести это нормальным тоном, но получился шёпот.
– Если ты хочешь мне помочь, – спокойно ответил парень, – придумай способ получше, чем пустая болтовня.
Он отпустил её и откинулся на спинку дивана, кладя левую руку на его спинку. Взяв бокал, Блейд сразу же осушил его наполовину.
Немного помявшись, подумав, Лили подсела ближе к блондину, касаясь его бедра своим, и положила ладонь ему на колено.
– И что может тебе помочь? – спросила женщина, смотря на парня из-под полуопущенных ресниц.
Блейд повернулся к ней, как обычно, медля с ответом, смотря на неё, скользя взглядом по чертам лица: густоватым бровям, ровному, но широкому носу, ярким губам с чуть смазанным естественным контуром. Парень протянул руку и прикоснулся к вьющимся волосам Лили, убрал прядь, которая стремилась попасть в рот, с лица.
Негромко сглотнув, женщина прикрыла глаза и потянулась вперёд. Она поняла, что может помочь. Прикоснувшись к губам Блейда, она начала неспешно целовать его, касаться языком его губ.
Парень ответил на поцелуй, быстро перехватывая инициативу, но не делая поцелуй грубым. Он был жёстким, но не пугал, не заставлял желать отступить, потому что Блейд обладал истинным умением держать власть в своих руках так, что у партнёра в душе зарождался не протест, а желание отдаваться снова: ещё и ещё.
Поняв, что Блейд не оттолкнёт её, Лили сменила своё положение, садясь к нему на колени, углубляя поцелуй и добавляя в него больше страсти, желания. Поцелуи становились всё более горячими и безумно влажными, чуть чмокающими, заполняющими острыми звуками кабинет.
Оторвавшись от губ парня, женщина перешла на его шею, целуя тёплую кожу, под которой билась кровь, несильно прикусывая, скользя по ней языком. Когда Лили дошла до ключиц Блейда, парень отстранил её и стянул с себя мешающую футболку. Избавившись от ненужной вещи, блондин вновь притянул женщину к себе, властно прижимая её к своей груди и бёдрам, давая почувствовать то, как его тело откликается на недолгую, но приятную ласку.
Прикусив мочку уха Лили и нежную кожу прямо под ним, оставив на белой коже шеи следы от зубов, которые наполнились багрянцем, Блейд спустился к её ключицам, которые были оголены достаточно большим декольте, к груди, что часто вздымалась под тканью трёхцветного платья. Оторвавшись на мгновение от тела женщины, взглянув ей в глаза, Блейд положил ладонь ей на левую грудь, сжимая почти до боли, почти до страха, но такого приятного и нужного в этот момент. А, затем, едва уловимо погладил её через платье, обводя пальцами ареол и очень скоро добиваясь того, что бусинки сосков начали заметно проступать даже через одежду.
Не отводя взгляда от лица Лили, продолжая этот томительный, гипнотизирующий контакт глазами, Блейд взялся за застёжку её платья, потянул собачку молнии вниз, оголяя грудь женщины, прикрытую лишь тонким тёмным бюстгальтером. Медленно, невыносимо медленно приблизившись к лицу Лили, парень поцеловал её, прикусил нижнюю губу, вырывая из её груди болезненный, но полный удовольствия и предвкушения стон.
Покрывая поцелуями шею женщины, Блейд спустил с её плеч платье и бретели бюстгальтера, потянул чашки вниз, оголяя её небольшую, но красивую грудь с маленькими розовыми сосками. Сжав комок розовой плоти пальцами, парень задрал платье Лили, оголяя бёдра и немного морщась от того, что она оказалась в колготках, это было неудобно.
Не желая больше медлить, не видя в этом смысла и потребности, потому что узнаваемый запах секса заполнил комнату, Блейд столкнул Лили со своих колен и сказал:
– Раздевайся, – тон приказной, но это не задевает, его просто невозможно ослушаться.
Кивнув, Лили не слушающимися пальцами начала стягивать с себя одежду. Тонкий капрон колготок пострадал из-за её не слишком осторожных и точных движений и отправился на пол, укрыв его тонкой паутиной.
Блейд не смотрел на то, как Лили раздевалась. Его не слишком интересовало её тело, пусть оно и было привлекательным, а, оказавшись освобожденным от одежд, обещало и вовсе стать потрясающим. Эта женщина обладала тем редким типом фигуры, когда всё тело является невероятно приятным на ощупь, мягким, но, в то же время, лишенным неровностей и проблемных мест. Таких хотелось заключать в свои объятия снова и снова, чтобы почувствовать эту мягкость, насладиться тем удовольствием и удивительным уютом, которые способно подарить такое тело.
Но Блейд насмотрелся за свою жизнь на столь многих обворожительных дам, которым прямая дорога была на подиумы и обложки глянцевых журналов, что его практически перестала интересовать женская нагота. Она не вызывала в нём трепета и интереса, которые присущи большинству представителей мужского пола. У него не возникало желания узнать, что кроется у дамы под одеждой, заглянуть, так сказать, за занавес тайны. Ему это было не нужно. Он знал, что, если он того пожелает, практически любая разденется и упадёт в его объятия, сражённая магнетическим обаянием парня или же подкупленная кругленькой суммой, потому что, как бы это мерзко не звучало, но всё и все в этом мире продаются, нужно лишь назвать нужное количество нулей.
