Текст книги "Блейд (СИ)"
Автор книги: Валентина Шопорова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 37 страниц) [доступный отрывок для чтения: 14 страниц]
Встав, Анжелика медленно подошла к Блейду. На губах лёгкая улыбка, глаза блестят от выпитого и от желания, которое плещется в глубине её бездонных зрачков. Она протягивает руку и Блейд подаёт ей ладонь в ответ, позволяет потянуть, поднять себя из кресла и подвести к постели.
Мягкий толчок в грудь усаживает Блейда на кровать. Он продолжает смотреть на свою ночную спутницу. Она ставит колено на кровать, оно чуть утопает в мягкой перине матраса, и приближается к его лицу, запускает пальцы в волосы, играя светлыми уложенными прядками.
– Что ты хочешь, чтобы я сделала? – сбивающимся шёпотом шепчет девушка.
Её грудь так близко к его губам, она часто вздымается, ей тесно в платье, она манит.
– Сними бельё, – приказывает Блейд. – Сними бельё, а платье оставь.
Услышав приказ, Анжелика отступает, заводит руку за спину, не сводя взгляда с парня. Едва слышный щелчок крючков бюстгальтера, умелое движение и деталь белья отправляется на пол. Продолжая смотреть клиенту в глаза, девушка медленно снимает трусики, задерживает тонкое, тёмно-синее кружево на изящных щиколотках и тоже отбрасывает в сторону.
– Чего ты хочешь сейчас? – спрашивает Блейд, наблюдая за движениями гостьи.
– Тебя, – томным шёпотом отвечает девушка.
Блейд едва заметно ухмыляется и откидывается назад, полуложась, опираясь на локти.
– Бери, – отвечает он. Тон дразнящий, в глазах черти, что обещают столь многое...
Не смея ослушаться приказа и собственных желаний, Анжелика подходит к постели, на которой лежит парень, мягко проводит рукой по его щеке, ведёт вниз: по груди, животу, задерживается на линии ремня. Облизав пухлые губы, Анжелика целует его и, не позволив поцелую стать слишком продолжительным, переходит к шее, плечам, груди, покрывая их влажными, горячими поцелуями.
Дойдя до середины живота парня, Анжелика принялась расстегивать его штаны, делая это очень аккуратно и незаметно. Ладонь девушки легла на ширинку Блейда, отмечая его возбуждение и ту твёрдость, что ощущалась даже через плотную джинсовую ткань.
Улыбнувшись, облизав губы, девушка неспешно расстегнула его ширинку и, освободив налитый кровью член от плена ткани, поцеловала влажную головку, облизала её, а, затем, погрузила весь орган парня в рот. Размер был внушительный, и головка упиралась ей в горло, раздражая его, но Анжелика быстро справилась с неприятными ощущениями и полностью отдалась процессу, облизывая весь ствол, посасывая головку, туго обхватывая твёрдый орган губами, создавая ощущение обворожительной влажной тесноты.
Тихий стон срывается с губ Блейда. Он отстраняет девушку от себя и медленно тянет её платье вверх. Анжелика покорно поднимает руки, позволяя избавить себя от одежды. Платье отправляется на пол, на ней остаются только туфли на высоком каблуке.
Блейд скользит взглядом по изгибам её тела, по напряженной груди с возбуждённо торчащими сосками. К взгляду присоединяются руки. Дойдя до бёдер девушки, Блейд скользит рукой ей между ног, которые она тотчас слегка разводит. На пальцах и ладони парня остаётся влажный шёлковый след. Девушка прикрывает глаза, вздыхает, её нравятся эти прикосновения, ей нравится он.
Блейд слегка ухмыляется. Бесспорно, льстит, когда тебя хочет проститутка, по-настоящему хочет. Конечно, девушка могла подготовиться, идя на вызов. Но искусственная смазка успела бы высохнуть за те часы, что они разговаривали. Не было сомнений, она хочет его, по-настоящему хочет.
Он склоняется к её груди, прикасается губами, обхватывает ими сосок, слегка прикусывая, посасывая. Стон срывается с губ Анжелики, она закрывает глаза, запуская пальцы в волосы парня, притягивая его голову ближе к себе, и разводит ноги ещё шире, это движение выдаёт её с потрохами.
Наградив поцелуями весь торс девушки, не обделив ласками ни единый сантиметр тела, Блейд берёт её за плечи и укладывает на кровать. Она пододвигается выше, ложится на подушки: они такие мягкие, пуховые...
Нависнув над девушкой, Блейд скользит взглядом по её обнаженному телу, проводит по его изгибам кончиками пальцев, заставляя её дрожать под его ласками. Рука парня скользнула в промежность Анжелики, прикоснулась к горячей влажной плоти. Несколько раз проведя по лобку девушки, по её половым губам, он мягко раздвинул их, касаясь твёрдого обжигающего клитора, лаская его круговыми движениями, давя. Анжелика закрывает глаза и бесстыдно стонет, сгибает колени и разводит их, приглашая парня между ними.
Место указательного пальца занимает большой, а указательный скользит ниже, находя влажный вход девушки, мягко проникая в него. Анжелика выгибается, поддаваясь навстречу движениям парня.
Блейд до сих пор полностью одет, но этого его совершенно не смущает. Он продолжает ласкать девушку до тех пор, пока его пальцы не начинают блестеть от её влаги, а внутренняя поверхность её бёдер не покрывается каплями и разводами смазки.
Прикрыв глаза, Блейд шумно втянул воздух, впитывая в себя этот запах первозданного истинного возбуждения, которым истекает каждая клеточка тела его любовницы.
Продолжая ласкать Анжелику, Блейд снимает пиджак, избавляется от футболки и склоняется к лобку девушки, проводит по нему носом и, скользнув ниже, слизывает капельку густой влаги с её бедра. Новый стон срывается с губ девушки, она закрывает глаза, более не в силах заставлять себя держать их открытыми.
Расправившись с джинсами, трусами и ботинками, Блейд встал, взял из тумбочки упаковку презервативов. К шумному дыханию прибавился на мгновение шелест упаковки контрацептива.
Блейд нависает над Анжеликой, проводит ладонью по внутренней стороне её бёдер, пальцы вновь покрываются скользкой влагой. Не ложась на неё полностью, упираясь ладонями в постель около плеч девушки, парень медленно входит в неё. По слуху парня проходит электрическим током стон девушки, который вырывается из самой глубины её груди.
Дождавшись, пока Блейд почти полностью войдёт в неё, Анжелика закинула ноги ему на поясницу, сцепляя их, прижимая его к себе, приглашая познать всю ею глубину, взять её целиком и полностью.
Не спеша, Блейд склоняется к её лицу и мягко, медленно целует в губы, ласкает её рот языком. Анжелика просто плавится от этих прикосновений. У неё нередко были очень искусные клиенты, которых заботило не только собственное наслаждение, но равных Блейду она вспомнить не могла, их просто не было. Каждое его движение, каждая фраза, сказанная бархатным негромким голосом, каждый взгляд, что проникал в самую суть, подобно острому лезвию ножа – всё в нём сводило с ума. Девушка на мгновение задумалась над тем, как же у такого красавца и шикарного любовника не может быть девушки, почему он пользуется услугами проституток? Но в следующую секунду эту и иные мысли выбило из головы умелым движением, заставившим девушку выгнуться дугой и громко застонать, закатывая глаза под закрытыми веками.
Её руки ложатся ему на спину. Она старается сдерживать себя, но на его коже всё равно остаются розовые следы-борозды от её ногтей. Она чувствует, как у неё внутри всё трепещет, взрывается, а ведь он в ней всего минуту. Всего минуту... А она уже готова сойти с ума и вознестись к небесам.
«Кричи», – думает Блейд и резко выходит, умело и легко переворачивает Анжелику, ставя её на четвереньки, и снова проникает в её тело.
Стон получается слишком громким, он срывается на крик и более не затихает. Ей кажется, что она вот-вот кончит, что осталось совсем немного. И этот момент слишком скоро наступает, накрывая её с головой, подобно лавине. Но Блейд не останавливается. Мерно, ритмично врываясь в дрожащую, судорожно сокращающуюся глубину девушки, он продолжает дарить ей нестерпимое наслаждение, приближая и себя к заветному финалу.
Через какое-то время Анжелика окончательно затихает, у неё более нет сил даже на то, чтобы стонать. Она просто лежит, уткнувшись лицом в подушку: по бёдрам стекает смазка, на ладонях полумесяцы от ногтей, пальцы сведены судорогой – не разогнуть.
Блейд чувствует, что его вот-вот накроет оргазм. Он сильнее стискивает зубы, чтобы не застонать, сильнее вцепляется в бёдра девушки и начинает двигаться быстрее, мощнее.
Несколько минут безумного ритма, сбитое донельзя дыхание, капельки пота, стекающие по вискам и спине, волосы, прилипшие к мокрому лбу. Он запрокидывает голову, хватая ртом воздух, закрывает глаза и, резко стиснув зубы, кончает. Блейд продолжает двигаться, вколачиваясь в тело любовницы, пока в его собственном теле не стихает последняя судорога оргазма. Затем, он резко выходит, ложится на спину, переводя дыхание.
Отдохнув всего несколько секунд, он тянется за сигаретой, закуривает. Анжелика так и продолжает стоять в той позе, в которой он её оставил, силы на то, чтобы сменить положение, у неё появляются лишь через несколько минут.
Девушка садится, смотря на парня, что не спеша курит, смотрит куда-то перед собой. В её глазах усталость, восхищение и удивление. В его глазах так и осталось спокойствие, которого Анжелике было не понять.
Докурив, Блейд раздавил сигарету в пепельнице и вновь притянул девушку к себе. Она покорно перекинула через него ногу, седлая бёдра. Её тело извивалось, подобно змее под его ладонями, а в глубине живота зарождалось новое желание.
Они окончательно устали, выдохлись только к четырём часам утра, потеряв к тому моменту счёт своим любовным схваткам.
Анжелика лежала на плече своего клиента-любовника, уже даже не пытаясь выровнять дыхание, опаляя им грудь парня. Блейд снова курил, держа сигарету в пальцах левой руки, отчего появлялась угроза того, что раскаленный пепел упадёт на плечи девушки. Но этого не случилось.
Докурив, Блейд потушил окурок и отодвинул пепельницу, что источала удушливый аромат крепкого табака. Он начал мягко поглаживать любовницу по плечам, успокаивая, убаюкивая. Постепенно, его ладонь достигла горла девушки и, перемешивая это с ласками-поглаживаниями, начала сжимать: всё сильнее и сильнее.
Когда приток кислорода был окончательно остановлен, Анжелика испугано распахнула глаза, что-то прохрипела, попыталась оттолкнуть руку парня.
Блейд улыбнулся и убрал руку, позволяя Анжелике вновь вдохнуть. Он сказал:
– Мне казалось, что ты должна быть готова ко всему.
– А... – голос девушки чуть хрипел.
Она поморщилась и села, держась за горло, которое ныло после крепкого захвата.
– Я не думала, что... что ты опять захочешь.
– Захочу? – переспросил парень, оборачиваясь на девушку.
– Да, просто, обычно душат во время секса. Многих это заводит.
– Нет, я пока больше не хочу. Я просто проверял, как ты отреагируешь на это.
– Нормально, – чуть улыбнулась Анжелика, продолжая держаться за шею. – Я готова к подобным играм.
– Хорошо. Если у нас ещё останется время, мы обязательно попробуем нечто подобное.
– Я буду у тебя до десяти утра.
– Да, я знаю, – кивнул Блейд.
Он слегка нахмурился, огляделся по сторонам и снова заговорил:
– Спи, Анжелика. Думаю, ты тоже устала.
– Если честно – ужасно, – улыбнулась девушка и потянулась, зевнула.
– Тогда, ложись и отдыхай.
Парень подполз к ней и мягко надавил на плечи, укладывая на спину. Она улыбнулась и закрыла глаза, прошептала:
– Спокойной ночи, Блейд.
– И тебе, Анжелика, – кивнул парень. – Спи спокойно.
Улыбка продолжала оставаться на губах девушки даже тогда, когда сознание начало угасать, засыпать.
Выждав несколько минут, Блейд потянулся к тумбочке, бесшумно открыл нижний ящик и достал оттуда длинный острый нож. Не спеша, он сел рядом с Анжеликой, провёл взглядом по её телу, лицу.
– Спи спокойно, – шепнул он и, накрыв её губы ладонью, занёс над её грудью клинок.
Одно умелое движение и сталь протыкает плоть так же легко, как ткань. Серебро ножа окрашивается тёмно-алой кровью. Глаза девушки в шоке распахиваются, в них отражается мольба, ужас, но она не может издать ни звука, из горла вырывается лишь жалкий писк.
В её груди находится стальной клинок, что готов отнять жизнь, что высасывает её соки, подобно голодному пауку. Девушка отчаянно пытается сопротивляться, кричать, но всё тщетно. Блейд слишком хорош в своём деле. И уже второй удар ножом заставляет её замолчать, замолчать навеки.
Свет в глазах Анжелики тускнеет, гаснет. Блейд убирает ладонь с её губ: они чуть разомкнуты в крике, который так и не вырвался из её груди.
Посидев несколько секунд, парень приложил ухо к залитой кровью груди девушки, слушая сердце, что уже замолчало в рёберной клетке.
Подождав несколько минут, неспешно выкурив сигарету, Блейд встал, надел трусы и достал из сумки, что стояла под кроватью, флакон с отбеливателем. Надев резиновые перчатки, парень пошёл по номеру, методично протирая все поверхности, к которым прикасался. В последнюю очередь он вернулся к Анжелике и протёр каждый сантиметр её кожи, стёр с груди кровь, которая могла сохранить его следы.
После этого все моющие средства были тщательно упакованы в непрозрачный пакет и убраны в сумку, туда же отправились и использованные презервативы.
Ещё раз покурив – время позволяло, сейчас было только полпятого – Блейд аккуратно сложил свою одежду, тоже убрал в сумку и достал «маскарадный костюм», в котором пришёл сюда, и в котором ему предстояло покинуть стены отеля.
По «счастливой случайности» в коридорах отеля не работали камеры. В номерах их никогда не было – знаменитые постояльцы отеля, которых было много, были против «слежки». Оставался лишь молодой мужчина на стойке регистрации, который выдавал ключ «Мисс Фрибли».
Аккуратными, медленными движениями, Блейд нанёс на губы бардовую помаду, поправил белый парик и взглянул на своё отражение, отмечая необычайное сходство с реально существующей женщиной. В Лондоне Блейд снимал квартиру, а эта мисс жила в соседнем доме и постоянно гуляла от дерева к дереву со своей мерзкой маленькой собачкой, что лаяла на каждого и пыталась поиметь всё, что двигалось и не двигалось.
Ещё раз поправив одежду, убедившись, что всё сидит идеально, Блейд забрал свои сумки и, бросив напоследок взгляд на уже побледневшее тело своей ночной гостьи, покинул номер, бесшумно закрывая за собой дверь.
Дорога до выхода оказалась быстрой, ему никто не встретился. Подойдя к стойке регистрации, Блейд протянул ключи молодому мужчину в униформе.
– Уже уезжаете, мисс? – удивился работник.
– Да, – не своим, высоким голосом ответил парень.
Работник быстро забрал ключи, что-то вбил в компьютер и, вновь подняв глаза на Блейда, произнёс:
– Доброго вам дня, мисс Фрибли. Останавливайтесь у нас ещё.
– Обязательно, – чуть улыбнулся Блейд и развернулся, направляясь к выходу.
Открыв тяжёлые двери, он шагнул за порог отеля, посмотрел в ещё такое тёмное небо, втянул в лёгкие ночной воздух. За спиной осталась ещё одна отнятая жизнь, а впереди была дорога домой. Он очень соскучился по дому...
Глава 2
Глава 2
Кто?
Ангел ли демон?
Вечная тема добра и зла
В руках синяя птица, крылья-страницы
И была – не была...
Слот, Ангел ли демон©
Уже объявили окончание посадки на рейс «Лондон-Берлин». Блейд стоял в помещении для курения, делая последние глубокие затяжки, запуская в полёт по комнате витиеватые круги и змейки крепкого дыма. Он курил с шестнадцати лет и к настоящему моменту, к двадцати шести годам его зависимость от сигарет приобрела такие масштабы, что он не мог прожить без табака и одного часа. А впереди был двухчасовой перелёт...
– Уважаемые пассажиры, посадка на рейс «Лондон-Берлин» заканчивается, просьба всем пройти на посадку... – сказал механический голос по громкоговорителю.
Последний раз втянув в лёгкие едкий дым, Блейд раздавил сигарету в пепельнице и, толкнув тяжелую дверь, покинул задымленное помещение. Все те, кто тоже должен был лететь этим рейсом, уже заняли свои места, готовясь к недолгому, но изнурительному перелёту – так всегда бывает.
Быстрым шагом преодолев расстояние до коридора-рукава, что вёл к самолёту, парень показал свой билет работнику аэропорта, ответственному за это, и, услышав заученное: «Доброго пути», пошёл дальше.
Как он и думал, все уже заняли свои места, только кресло, расположенное рядом с его посадочным местом, пустовало. Сверившись с билетом, Блейд занял место у окна и, вдев в уши наушники, включил музыку, отвернулся к окну. Скоро стюардесса как обычно попросит всех отключить электронные приборы, дабы не создавать помехи в управлении летающий машиной, но кто её послушает? Эти предосторожности никого не интересуют и не заботят, каждый, кто сидит сейчас в этом салоне, уверен, что непременно сойдёт на землю, уверен, что не умрёт – не умрёт никогда. Люди так глупы и слепы в своей уверенности...
Они, люди, не думают, не подозревают о том, что их жалкую жизнь может оборвать всё, что угодно: авиакатастрофа, автомобильная авария, упавший из окна на их голову цветочный горшок или даже такая глупость и мелочь, как лужа на полу ванной, на которой они поскользнутся и размозжат голову об раковину. А ещё нельзя списывать со счетов такую очаровательную неожиданность, как встреча с не тем человеком, который, как это обыкновенно бывает, так понравится вам на первый взгляд...
Блейду досталось место в середине салона, как раз там, где из иллюминаторов видны крылья железной птицы. Но сейчас вид из окна не представлял собой совершенно ничего интересного – самолёт стоял на месте, люди сновали по салону, меняясь местами, чтобы было удобнее, переговариваясь со знакомыми и завязывая новые знакомства, что едва ли проживут дольше тех двух часов, что будет длиться полёт.
Вздохнув, Блейд отвернулся от окна, начиная медленно, лениво оглядывать тех, кто сидел в самолёте, скользить взглядом с одного лица на другое. Вот симпатичная брюнетка, которая что-то увлечённо рассказывает своей соседке, активно жестикулируя при этом, ей лет семнадцать, максимум. Вот зрелая женщина с кругами под глазами от недосыпа. У неё очень красивые светлые волосы. А на коленях у неё сидит двухгодовалый сын, который всё время перебирает ногами, верно, просясь на пол. По тому, как спокойно эта дама реагирует на попытки сына вырваться, становится понятно, что этот ребёнок у неё не первый. Наверное, их, детей, у неё трое или четверо – дородная фигура, большой бюст и что-то неуловимое и первозданно материнское, что отражается в её глазах, говорит о том, что она – прирожденная мать.
Женщина с ребёнком наконец-то позволяет сыну больше свободы, ссаживает его на соседнее сиденье, а Блейд идёт дальше, переводя свой взгляд на следующего человека. Им оказывается парень лет двадцати-двадцати трёх. Его длинные волосы следовало бы вымыть, они успели засалиться, на голове у него большие наушники, он едва заметно покачивает головой в такт тому, что слушает. Не слишком интересный экземпляр.
Следующим человеком, на которого Блейд обращает своё внимание, оказывается молодая женщина. У неё каштановые волосы, красивый профиль и королевская, а, скорее, просто очень напряженная осанка. Она сидит ровно, смотрит перед собой, не реагируя ни на копошение женщины, сидящей рядом с ней, ни на перемещение стюардессы, что бегает туда-сюда по салону. На её лице спокойствие, в глазах пустота...
Боковым зрением парень замечает, что к нему кто-то подходит. Скосив глаза, он видит женщину преклонных лет. В глаза успевает броситься только её сиреневая блузка с тёмно-серыми цветами на ней и причёска – такую носила Мэрилин Монро, только знаменитая и ныне покойная актриса завивала свои волосы на крупные бигуди, а голову этой женщины украшали очаровательные и совершенно белые от седины кудряшки.
Удовлетворившись этим беглым взглядом и теми данными, что он смог предоставить, Блейд снова отвернулся к окну. Женщина поставила свою сумку наверх и заняла своё место. Всё-таки, Блейду не придётся лететь в одиночестве, что было бы не самым худшим вариантом.
– Уважаемые пассажиры, мы готовимся к взлёту. Просим всем привести спинки своих кресел в горизонтальное положение, пристегнуть ремни и выключить все электронные приборы... – эти слова донеслись до сознания Блейда, пробившись через волны музыки, что звучали у него в ушах.
Вместо того, чтобы послушаться и отключить телефон, Блейд прибавил звук, чтобы слова стюардессы более не отвлекали его от мыслей. Он надеялся на то, чтобы ему удастся уснуть в скором времени после взлёта. Конечно, путь предстоял не долгий, но он не слишком любил дороги, потому старался путешествовать только на не слишком далёкие расстояния. Больше пяти часов в пути для него превращались в пытку, особенно, если в салоне были орущие дети или же влюбленные парочки, которые ласкались и целовались, ворковали, заполняя салон запахом секса и похоти, и всё время старались улучить момент, чтобы уединиться в туалете.
Но здесь не было влюбленных парочек, по крайней мере, их не было в поле видимости Блейда. Орущих детишек тоже не наблюдалось: тот мальчик, который сидел недалеко, и кроме которого детей на борту не было, был, хоть и непоседлив, но не громок в выражении своих эмоций. А рядом была только эта пожилая женщина и пустое кресло, которое уже вряд ли кто-то займёт, потому что двигатели самолёта уже завели и он начал медленно разворачиваться, чтобы выехать на взлётную полосу.
– Извините?
Блейд не услышал этого обращения, но через несколько секунд почувствовал лёгкое прикосновение мягкой ладони к своей руке. Он обернулся и вынул наушники, затем, быстро выключил музыку и взглянул на свою соседку, которая попросила его внимания.
– Вы что-то хотели, миссис? – тактично спросил Блейд у пожилой дамы.
Вблизи, при детальном рассмотрении, она оказалась ещё более милой и обаятельной, чем казалась. И даже несколько выцветшие глаза и сети морщинок, что украшали её лицо, шею, руки, не могли испортить её. Наверное, в молодости она была очень красива.
– Да, – с лёгкой смущенной улыбкой кивнула женщина. – Мне немного странно и стыдно обращаться к вам с этой просьбой, но не могли бы вы подержать меня за руку, пока мы не взлетим?
Странная просьба пожилой дамы не удивила Блейда, хотя, она и была необычной. Он спросил:
– Как вас зовут, миссис?
– Роуз, – ответила женщина.
– Хорошо, Роуз. Думаю, меня это совершенно не затруднит.
– Благодарю вас, – искренне улыбнулась женщина и протянула свою тонкую аристократическую ладонь, но самостоятельно взять парня за руку не решилась, воспитание не позволяло.
Не желая смущать даму, Блейд сам взял её ладонь в свою, аккуратно и удобно устраивая на подлокотнике. В этой страной ситуации его лицо, его взгляд отражали обыкновенное спокойствие, которое успокаивающе действовало и на его соседку, давало ей понять, что ничего плохого не случилось и не случится.
– Вы боитесь летать, Роуз? – спросил Блейд, когда самолёт начал набирать скорость, разгоняясь на взлётной полосе.
– Ужасно, – вздохнула женщина. Каждое её движение выдавало напряжение.
– Не бойтесь, – мягко произнёс Блейд, чуть сильнее сжимая хрупкую ладонь женщины, демонстрируя поддержку. Он добавил: – Самолёты падают крайне редко, сомневаюсь, что это произойдёт именно с нами.
– Я знаю, – вздохнула Роуз. – Я не знаю, откуда у меня этот страх. Я начала испытывать его ещё до того, как впервые взошла на борт самолёта. Мне тогда было семнадцать, а страх поселился в моей душе в пятнадцать или даже раньше. Помню, как слушала рассказы своего отца о работе, как смотрела его фотографии с этими огромными крылатыми машинами, и всё у меня внутри замирало от ужаса, – она помолчала несколько секунд и добавила, уточняя: – Мой отец был военным пилотом.
– С вашим отцом произошла беда на службе?
– Нет-нет. Он успешно отслужил своё и ушёл на заслуженный отдых. Только однажды в его опыте было такое, что самолёт вышел из строя во время испытаний, но он смог успешно катапультироваться, только ногу повредил во время приземления, но не слишком сильно. Мне тогда было пять лет.
– Наверное, поэтому вы и боитесь. Родители для каждого человека – самое важное в мире, тем более, в детстве. Если не будет их – не будет жизни. Потому нормально, что в вашем сознании неприятный эпизод с отцом связался с опасностью полётов.
– Вы психолог? – удивлённо спросила женщина.
– Нет, – Блейд слегка улыбнулся.
– А вы могли бы стать отличным лекарем душ, – без тени иронии произнесла женщина. – Вы – очень отзывчивый человек. И очень проникновенный.
Она помолчала несколько мгновений, затем, вспомнив, спросила:
– А как вас зовут?
– Блейд, – представился парень.
– Подумайте об этом, Блейд, вы бы могли помочь очень многим, я в этом просто уверена.
Блейд едва заметно усмехнулся и отвёл взгляд. В памяти вспыхнули воспоминания и лица... многие лица тех, кому он помог найти покой.
– Роуз, – вновь вернувшись к женщине, поинтересовался парень, – почему же вы летите одна, если так боитесь этого?
Женщина вздохнула, чуть прикрыла глаза, улыбнулась. Было понятно, что она подумала о чём-то светлом и приятном для себя, дорогом.
– Я лечу в Германию, чтобы повидать сына. Я и сама урожденная немка, но с мужем мы сорок один год назад перебрались в Англию, в Лондон. Знаете, Блейд, на тот момент, в начале семидесятых, Берлин и Лондон так разительно отличались! Казалось бы – две столицы, а столько различий...
– У каждой страны свой стиль и свой вид, свой образ жизни и мысли, – ответил Блейд, – и столицы – лучшее отражение этого.
– Может быть, вы и правы, – вздохнула женщина. – Но, знаете, между Берлином, в котором я росла, который был подобием советского союза, и тем городом, который я увидела уже в девяностых, приехав туда с мужем, есть огромная разница. Жизнь до падения Берлинской стены и после, вообще, очень отличалась. Но вы, Блейд, наверняка этого не знаете.
– Я родился в восемьдесят пятом году, – ответил Блейд, – так что, да, я не могу помнить, какова была жизнь в разделённой стране.
– А в какой части страны родились вы: ФРГ или ГДР?
– В ФРГ. Мои родители жили в западной части Берлина.
– Мои родители тоже пытались несколько раз перебраться туда, но у них ничего не получилось. Потом, когда я выросла, я тоже хотела уехать, но познакомилась с будущим мужем и, вместо ФРГ, мы уехали в Лондон. Как сейчас помню это: на дворе тысячи девятьсот семидесятый год, мне двадцать три года. По миру начинает ходить эпидемия хиппи, все слушают Beatles и Rolling Stone, – женщина мечтательно улыбнулась, вспоминая молодость. – Помню, в тот день я надела новую летящую мини-юбку и белые балетки, а на улице, как назло, пошёл ливень. У меня сломался зонт, я пережидала непогоду на автобусной остановке, и меня облил проезжающий мимо автомобиль из лужи. Как же я расстроилась тогда... И тут ко мне подошёл он, – она вновь улыбнулась. – Обаятельный красавец с обворожительной улыбкой, от которой ёкало сердце. Он усадил меня на скамью, достал огромную упаковку салфеток и начал вытирать мои перепачканные в грязи ноги. Оказывается, именно ради салфеток он тогда и вышел из дома. Наверное, это и есть судьба... С того дня мы не расставались. Несмотря на то, что он заканчивал учёбу в лётной академии и у него было очень много работы по учёбе и практике, мы встречались каждый день и проводили вместе минимум три часа. А уже через семь месяцев после знакомства мы улетели в Лондон, чтобы там обосноваться и, как только распаковали чемоданы, пошли и поженились. Это было славное время.
Блейд сдержано кивнул. Он не знал, как реагировать на откровения женщины, на столь душевный и светлый рассказ об её жизни. Он не верил в судьбу и прочее – жизнь заставила не верить – но говорить об этом и разрушать лучистую картину мира этой милой дамы не хотелось.
– А вы, Блейд, у вас есть жена? Или девушка?
Она помолчала несколько секунд, затем добавила, чуть нервничая при этом:
– Или парень. Наверное, правильно спросить и об этом?
– Нет. У меня никого нет.
– Вы одиноки?
Блейд чуть поморщился и ответил:
– Я не люблю называть это так.
– Извините.
– Ничего, Роуз.
– Значит, – после некоторого молчания вновь заговорила женщина, – вы летите в Берлин к семье?
– Да, – ответил парень. Он смотрел вперёд, и Роуз не увидела того, что отразилось в его глазах в этот момент.
Самолёт набрал предельную скорость и, чуть подскочив, оторвался от взлётной полосы, взмывая в воздух, набирая высоту. Женщина сильнее сжала ладонь Блейда своими тонкими пальцами, случайно впившись в неё аккуратными овальными ногтями.
Губы Блейда дрогнули в ответ на эту несильную боль, но он ничего не сказал по этому поводу, продолжая держать женщину за руку и смотреть вперёд.
Когда самолёт набрал нужную высоту и выровнял своё положение в воздухе, пассажирам разрешили отстегнуть ремни и начать передвигаться по салону. Роуз ослабила хватку, но окончательно руки Блейда не отпустила.
– Вы говорили, что ваш муж учился в лётной академии, – произнёс Блейд, – он работал пилотом?
– Да, – женщина улыбнулась. – Тридцать лет пролетал. На пенсию ушёл только в пятьдесят четыре года, это считается поздно в его профессии.
– Так странно, что у вас и отец, и муж были пилотами, а вы боитесь летать...
– Да, – улыбка. – Ховард, мой муж, очень умилялся моему страху и всегда-всегда крепко держал меня за руку, когда мы куда-то летели, а он был не в кресле пилота, а в салоне.
– Он был гражданским пилотом?
– Да.
– Но, что удивительно, я никогда не боялась, что с ним что-то случится в небе, оно было его стихией. Я всегда с улыбкой смотрела вслед его взлетающему самолёту, я провожала его на каждый рейс, и точно знала, что он вернётся, потому что иначе быть не может. Я им безумно гордилась.
– Почему же он не полетел с вами сейчас? – поинтересовался Блейд.
Роуз грустно улыбнулась и прикрыла глаза, в которых отразилась светлая тоска. Она ответила:
– Потому что мой дорогой Ховард покинул меня три года тому назад.
– Соболезную.
– Спасибо, – на губах женщины вновь дрогнула грустная улыбка. – Я безумно по нему скучаю, но знаю, что пока я не в силах ничего изменить. Его срок уже вышел, а мой ещё идёт.
Роуз помолчала несколько секунд и добавила:
– Знаете, Блейд, с тех пор, как Ховарда не стало, я очень полюбила летать. Нет, я всё ещё дико боюсь этого. Но здесь, в небе, я ощущаю себя немного ближе к нему, ведь я уверена, что он на небесах. Такой, как он, просто не может попасть в иное место.
Блейд вопросительно поднял бровь и взглянул на соседку. Рай, ад, это всё так... мимо него, так чуждо ему. Он не верил ни в бога, ни в дьявола – только в собственные силы, иначе как-то не получалось...
Но озвучивать своё несогласие парень и теперь не стал. Эта женщина не за тем разговаривала с ним, чтобы он причинял ей боль и обижал её.
– В чём дело, Блейд? Почему вы вдруг замолчали? – участливо поинтересовалась Роуз.
Парень посмотрел на неё, скользнув взглядом по кудряшкам волос, по-старчески тонким губам, по шёлковому банту на вороте блузки.
