Текст книги "Проклятые цепи (СИ)"

Автор книги: Валентин Шкуратов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 14 страниц)

***

– создавая магические барьеры, мы невольно придаем им свойства, взятые из своего разума, мы знаем, как падает бумага, поэтому создавая кинетическую бумагу, она будет падать точно также как и настоящая, вот только скорость ее падения будет взята из вашей головы, а не придана барьеру физическими законами.

***

Максвелл ухмыльнулся.

"Это барьер, а не настоящий хлыст"

Он разрушил столб и выпустил в противницу красную стрелу, перед ней возник синий щит, однако в последний момент Максвелл изменил ее траекторию. Стрела зашла за спину врагу и вонзилась ей в спину, перебив позвоночник. Разбойница вскрикнула от невыносимой боли. Максвелл метнул вторую стрелу и раздробил череп противнице. Затем повернул голову в сторону дракона. Тот в своем буйстве подошёл уже слишком близко к пленникам, давя под собой растерзанные тела. Максвелл начал возвращать своего питомца обратно. Вот только у него не получалось.

– да чтоб тебя, тупое животное.

Он побежал к дракону, все дома горели, дракон драл какого-то бедолагу. Максвелл накинул на своего зверя магический ошейник и потянул к себе.

– пора возвращаться!

Тут дракон обратил на него внимания, казалось бы, он должен быть верен своему хозяину, но приближался он к нему явно не с благими намерениями. Максвелл выставил перед собой кольцо.

"Так, нужно сосредоточиться."

Дракон начал разбег, вот он уже прыгнул в своем яростном забвении чтобы разорвать очередную помеху на его пути, но Максвелл смог взять себя в руки. Тело зверя испарилось и на Максвелла вместо острых клыков налетел только слабый ветерок.

Все было кончено, зарево пожара озаряло лес вокруг на много километров, вся деревня была разрушена. Разорванные тела валялись по всей земле, в воздухе летал ощутимый запах крови. Максвелл с тоской взглянул на свое кольцо.

"Ты ведь знал, что так будет, зачем теперь горевать"

Среди треска пламени отчетливо слышен стон, это был умирающий бандит, он не мог поверить в отсутствие своих ног, поэтому просто, совершенно без эмоций, глядел на культи, зажимая кровоточащий бок. Но вот кто-то закрыл собой свет пламени, и ноги скрылись в его тени. Умирающий поднял взгляд, перед ним возвышалась абсолютно черная, на фоне рвущегося пламени, фигура, длинная накидка спадала прямо до земли, а в глазах, на спрятанном во тьме лице, плясали отблески пламени. Через пару мгновений бандит умер от потери крови. Максвелл увидел клинок и лук Нирии, лежащие рядом с телом. Он поднял их из лужи крови и пошел в сторону ожидавших его друзей, совершенно не думая о смерти, свидетелем которой он сейчас стал.

Артемий вместе с Нирией и ещё одним пленником прятались за домом. Они выглянули только тогда, когда рев дракона перестал быть слышен. Нирия первая отважилась выйти, когда появился дракон она была в ужасе. Размером с дом тварь, которая без разбору принялась убивать и крушить, ревела громче боевого рога. Она не знала, что делать, ноги отказывались подчиняться, она хотела бежать, но стояла и смотрела на тот ужас что творится снизу. И сейчас, когда на месте, где только что бушевал дракон, по растерзанным в озере крови телам шел Максвелл, неся в руках ее оружие, она испытала страх к этому человеку, до сих пор он казался ей простым зазнайкой, обычным представителем империи с манией помощи каждому человеку на всем свете. Но теперь все изменилось, теперь она будет смотреть на него совсем по-другому.

Максвелл подошёл и вручил ей окровавленный кровавый меч.

– больше не теряй, нужно отсюда выбираться пока огонь не добрался до нас.

Он магией выдрал пару бревен из забора, и они пролезли в возникшую щель. После четверо беглецов долго шли по лесу пока дорогу им не перегородила река. Только теперь они позволили себе передохнуть. Лошадей не было, они все сбежали во время ада, да и припасов тоже больше не было. Максвелл освещал местность своим кольцом. Он заговорил первым.

– скоро рассвет, предлагаю весь день отдать поиску пропитания, прежде чем двинуться дальше. Нирия его поддержала.

– согласна, вода тут есть, нужно набрать еды, но сначала немного отдохнем.

Разговор не клеился, новый человек в их команде угрюмо молчал. Максвелл заметил на шее у Нирии порез. Он потянул к ней руку чтобы осмотреть рану, но она отшатнулась от него.

– это мелочь, Артемий сработал как надо.

– из-за этой мелочи ты можешь умереть если кровь заразится.

Тут целитель поднял голову.

– вы многое знаете о врачевании?

Максвелл не ответил, он осматривал царапину, которую Нирия все же согласилась показать. Молчание затянулось и ответить решилась она.

– он настоящий целитель, лечит всех, кого встречает по пути.

Мужчина не отводил взгляда от Максвелла.

– целитель?

– она преувеличивает, меня отчислили на последнем курсе Имперской академии созидания, я не смог стать высшим целителем.

Тот опустил взгляд.

– не смей называть себя целителем, ты мало чем отличается от тех бандитов которых убил, мы проповедуем терпимость, мы отдадим свою жизнь ради жизни других, а ты позоришь моих братьев своим существованием, может и к лучшему то что ты не стал одним из нас.

Максвелл не реагировал, он закончил обрабатывать рану и золотой свет вновь сменился фиолетовым.

– если бы не он ты бы до сих пор сидел бы привязанный и стонал как побитая собака.

Нирию разозлили слова этого неблагодарного старика, они ведь его спасли, но ещё больше ее раздосадовало бездействие Максвелла.

– не нужно отвечать за меня Нирия, он прав, я не достоин называться целителем, по правде говоря, я им никогда и не назывался, и я не отрицаю своей темной натуры, но все же пока я могу принести хоть немного справедливости в этот жестокий мир я буду это делать, люди могут говорить что хотят, кому я смогу помочь, тому и буду помогать, так или иначе.

Старик поднялся со своего места.

– в тех домах, которые разнёс твой зверь было две женщины, они уже два дня томились в плену пока ты их не убил, и я не желаю находиться ни одной лишней минуты в обществе убийцы.

Он развернулся и двинулся на юг, подальше от горящего лагеря. Никто не просил его остаться. Нирия посмотрела на Максвелла, нельзя было позволять этому человеку вот так уходить, он про них расскажет. Но вид ее друга вдруг показался ей очень уязвимым, обычно прямая осанка сменилась лёгкой сутулостью, он смотрел вслед удаляющемуся человеку.

– Максвелл?

Он не реагировал.

– Максвелл!

Она проснулась к его руке.

– ты не мог этого знать.

Он не реагировал, только молча встал и пошел в сторону шумящей реки. Она уже хотела пойти за ним, но ее остановил Артемий, он помотал головой.

– нельзя его сейчас оставлять.

Но Арт был непреклонен, он крепко держал ее. В конце концов она сдалась. С уходом Максвелла стало совсем темно. Даже маска Артемия совсем не отражала свет.

– спасибо, ты спас меня, уже дважды, знаешь, что это было?

Арт кивнул.

– это сделал он?

И снова кивок.

– это тоже магия? Я никогда не слышала о подобной силе.

Арт начал, активно жестикулируя, тщетно пытаться что-то ей втолковать.

– я не понимаю тебя, да и не вижу толком, только твою голову как-то улавливаю, Максвелл не рассказывает, что под ней, не хочешь мне показать?

Арт вдруг отвернулся, затем нашел место поуютнее и лег там.

– видимо нет.

Смотря на Артемия, она тоже подумала, что неплохо было бы вздремнуть, легла спиной к шуту, вот только сон все никак не приходил. Нервы были расшатаны, а ещё она думала о Максвелле. В конце концов ей надоело ворочаться. Нирия встала и пошла в сторону реки, прихватив свое оружие. Течение здесь было бурное, рев воды оглушал, вытесняя все лишние мысли. Нирия осторожно спустилась к берегу и принялась отмывать свои вещи. Облака немного расступились, и лунный свет заиграл на поверхностях воды искрами разлетаясь в бесчисленных брызгах, порожденных беспокойным течением. Она увидела, что Максвелл сидит совсем рядом, проклятая темнота совсем не позволяла ничего усмотреть. Он держал кольцо в руке и смотрел на пробегающую мимо воду.

Нирия подошла к нему, молча села рядом и тоже принялась смотреть на воду. Речка была горная и от воды веяло прохладой.

– ты ведь не знал, что у них есть ещё пленники.

– я догадывался, но от этого не легче.

Нирия не знала, что сказать.

– расскажи мне про Артемия.

– он шут, и убийца, что тут ещё говорить.

– как вы познакомились?

– я подобрал его полумертвого на свалке в столице, вылечил, а после он увязался за мной, просто ходил и все, вот и познакомились, я дал ему имя, сначала он обвязывал голову тканью, но потом вырезал маску, так в ней и ходит.

– и сколько вы уже так?

– пять лет, я уже даже не представляю путешествий без него.

Нирия задумалась, пять лет…

– а сколько тебе сейчас?

– на твой век хватит.

Нирия улыбнулась, снова он начал нелепо шутить.

– ну так сколько?

– мне 24.

– я думала больше.

Она облокотилась на него.

– прошлого не вернешь, твои же слова.

Максвелл одел на палец кольцо.

– мои, тебе холодно?

Нирия спохватилась и резко выпрямилась.

– нет.

Она встала и отряхнулась.

– но все же тут легко простудиться, не засиживайся.

И направилась в лес на поиски Артемия. Максвелл ещё немного времени провел на берегу.

На следующее утро было решено, что возвращаться за своими вещами не имело смысла, более того, если за ними всё ещё велась погоня, то убежавшие клейменые лошади и их вещи, частично сгоревшие до тла, могли навести преследователей, если они были, на мысль что все они мертвы. Со сбежавшим целителем поделать уже ничего было нельзя. Путники двинулись на восток, все хотели уйти подальше от пепелища.

– что ты там сотворил?

Максвелл не стал ничего скрывать.

– это был мой зверь души, только берсерки владеют этим видом волшебства, по их мнению, люди, это те же звери, только проклятые, наделённые осознанием себя, а зверь, которого призывает маг, является тем самым животным, которое было проклято, когда душа прилетала в этот мир.

Нирия задумалась.

– в наших верованиях люди, те же души что и звери, но наш разум, это дар Делай-ша-Леккоя, а не проклятие, который вылавливает из реки жизни мертвых существ и отправляет их обратно в наш мир.

– в чем-то вы и правда похожи, ещё берсерки, лучшие воины континента, они никогда не выходят из своих владений, а зашедшие в лес никогда не возвращаются чтобы рассказать о них, но я жил среди них целую зиму вместе с Артом, ты им понравишься.

– расскажи подробнее как ты оказался в их лесу.

– мне посчастливилось спасти их ребенка, мальчик лет 6 решил что уже достаточно взрослый чтобы выйти из леса, набрёл на деревню, местные хотели его там же и убить, в отместку за всех охотников что сгинули в тех лесах, по воле случая в той деревне находились мы с Артом, вот и спасли пацана, в поле его не оставишь пришлось нести в лес, я хотел оставить его на опушке и уйти, однако когда я уже отпускал пацана нас повязали и понесли в лагерь, потом все как-то само завертелось, в благодарность за спасение нам сохранили жизни, а так как пока они решали убить нас или нет прошел первый снег и завалил все проходы мы там же и остались, вот так все просто.

– а ты не думаешь, что я стану сильнее тебя? А потом решу, что ты мне не нужен чтобы избавиться от ошейника?

– более того, я знаю, что ты станешь сильнее, у тебя есть то чего нет у меня.

– например лук.

– и это тоже.

Тут Нирия спохватилась.

– а где мой камень? Бандиты же должны были тебя обыскать.

Максвелл засунул руку куда-то глубоко под одежду и извлёк белый камень.

– не спрашивай в какой дыре я его прятал, они были уставшими и плохо искали.

Он засунул камень обратно. Нирия вздохнула с облегчением.

– если продолжим идти в том же темпе что и раньше достигнем цели через десять дней, надеюсь, больше сюрпризов не будет.

***

Максвелл бежал по улицам Среднего города, не обращая внимания на окрики, он врезался в пару человек, извинялся и продолжал бежать. Миновав площадь Константина Великого, он выбежал на главный проспект, с которого тут же влился в ближайший проулок, благо здесь можно было не бояться получить нож под ребро на каждой хоть немного закрытой улочке. Совершенно не вовремя под ноги ему попался здоровенный камень и, пролетев приличное расстояние, он остановился носом прямо о роскошные босоножки милой дамы, ожидавшей своего кавалера.

– какое варварство, вижу вам не в впервой носом землю ковырять.

Максвелл с виноватой улыбкой поднялся с мостовой.

– привет Филь, прошу заметить, что у моего опоздания есть очень веская причина.

– боюсь, что какой бы ни была эта причина она не сможет простить вам вашу грубость.

И она протянула ему свою руку. Максвелл поднялся с мостовой после чего отряхнулся.

– вы правы миледи позвольте мне загладить свою вину.

Он поцеловал протянутую ему прекрасную дамскую ручку, однако этого ему показалось мало, и он протянул к себе девушку и поцеловал уже в губы. Та не сопротивлялась, она растаяла в его объятиях. На узкой улочке послышались шаги, и молодые люди нехотя отступили друг от друга.

– так почему ты опоздал?

– я вспомнил только на мосту, что забыл кошелек дома, пришлось возвращаться.

Это была правда лишь отчасти, офицер на проходной запросил за проход больше чем обычно, поэтому Максвеллу пришлось возвратиться, попутно сообщив о наглом легионере людям Дрына, больше этот зазнайка не будет повышать цену.

– ты слишком забывчив для лучшего студента своего курса.

– думаю о великом.

Он взял свою спутницу за руку.

– идём в "Три кабана"?

– там совершенно невоспитанные официанты!

– и лучшее мясо в столице.

– заказывать будешь ты.

И он повел ее по красивым и стройным улочкам среднего города. В академии им приходилось скрывать свои связи, безродный Максвелл был там постоянным объектом насмешек для высшей знати, и даже аристократов менее возвышенных домов, к которым принадлежала и Филоменна, которые отказывались считать его за равного.

– мой отец желает с тобой познакомиться.

– зря ты ему рассказала.

– тогда бы уже была обручена с каким-нибудь сыном третьего брата друга гвардейца императора, а так я выиграла время до выпуска.

– ты сказала ему кто я?

– нет.

– видать он был в ярости, аристократы слишком заботятся о своей, репутации, иметь кавалера без согласия родителей, да ещё и открыто об этом им заявлять, я смотрю, вы не из пугливых, юная мадам.

– мы ближе к народу чем к аристократии, наш род, это простые торговцы, родовое имение даже близко не стояло к столице, отец попросил меня не распространяться только и всего.

Максвелл задумался.

– до выпуска ещё два месяца, будет лучше если я сначала получу титул, а после пойдем к твоим родителям.

Поступившим по программе бесплатного обучения и проявляющим немалые успехи в учебе даровались дворянские титулы, для этого необходим был высокий процент среднего балла на протяжении всего обучения и научная работа, признанная академическим советом на выпуске, все это у Максвелла имелось. Филоменна, казалось, засияла от счастья, хоть и пыталась это скрыть.

– хорошая идея, уже придумал себе фамилию?

– Клинквуд, я думаю хорошо звучит.

– звучит как название деревни.

– ох простите госпожа Капсоль, мы, люди второго сорта, ограничены в своей фантазии, свинское условия, в которых мы живём дурно на нас влияют.

– ты прекрасно понял, что я имею ввиду, у меня есть редкая возможность выбрать себе будущую фамилию, и я не хочу менять свою фасоль на деревню, я сама выберу тебе фамилию.

Максвелл не стал спорить, с фантазией у него и правда были нелады. Он обсуждал титул с сестрой, но там та же история. Наконец они пришли к месту назначения, над входом высилась огромная свиная голова. Филоменна брезгливо сморщилась.

– ты похоже решил испортить мое отношение к тебе, что это за уродство?

– не суди о книге по обложке.

Он ввел ее в это достойное заведение, зал был полон, слышались громкие и веселые разговоры, аппетитно пахло жаренным мясом. Максвелл подозвал официанта.

– у нас бронь.

Паренёк кивнул и провел пару через зал к столику в углу.

Филоменна не выражала никаких эмоций. Максвелла это позабавило.

– чего ты погрустнела, подумаешь, пару сотен кило сегодня наберёшь, поверь, здешнее мясо того стоит.

– если меня тут увидят…

– никто тебя не увидит, это заведение для простых людей, расслабься и получай удовольствие.

К ним подошёл официант.

– чего будете?

Филоменна даже не повернула головы. Ответил Максвелл.

– неси рёбрышек и шею под острым соусом, ещё два пива… вернее одно пиво и соку для дамы.

Официант отправился выполнять заказ.

– говорила же, официантам тут стоит поучиться манерам.

– поверь, манеры – это последнее, о чем думают все эти люди.

Вокруг стоял нестихающий гвалт. Простые рабочие смеялись, рассказывали друг другу веселые случаи, в зале даже было видно еще несколько парочек, разумеется, не таких элегантных как наша.

Официант вернулся с заказом, теперь на столе стояли тарелки с мясом на палочке и ребрышками, а также две миски с мыльным раствором. Филоменна была озадачена.

– а столовые приборы?

Максвелл ехидно ухмельнулся, когда принялся обмакивать руки в воде.

– ты издеваешься?!

– нет.

– за что ты меня наказываешь?

– помнишь мы играли на фестивале в "Попади в зайчика" на желание? Вот мое желание, ешь.

Филоменна с каменным лицом после небольшой задержки принялась мыть руки.

– ты козел.

– фу, как такая воспитанная дама может говорить такие гадости! придется целую неделю в храме отмаливаться.

Спустя полчаса трапеза была закончена, пара наслаждалась приятным послевкусием и теплой сытостью на своих местах. Максвелл спросил.

– ну как? Стоило это того чтобы на пару минут отказаться от ваших сухих манер?

Филоменна взглянула на свои покрытые жиром пальцы.

– теперь я месяц буду питаться только морковкой, но да, это того стоило.

Максвелл улыбнулся, она ответила ему тем же. Входная дверь вновь отворилась, внутрь вошли трое молодых людей, сначала никто не поворачивал голов, однако постепенно гул стих. Обшитые имперским золотом манжеты никак не вписывались в местную обстановку, у каждого на груди был вышит герб его рода. Трое новичков прошли к свободному столику, каждое их движение было наполнено дворянским достоинством, а глаза принебрежительно скользили мимо присутствующих. Максвелл, который сидел лицом ко входу первым увидел эту троицу, хорошее настроение быстро улетучилось, ему на смену пришло негодование и немного страха.

"Зачем этим петухи сюда припёрлись, ещё и именно сейчас"

Филоменна, заметив смену настроения своего партнера обернулась, после чего мигом повернулась обратно.

– ты сказал, что тут не бывает аристократии!

– я знаю, что я сказал, да тут со дня открытия ни единого богача не обитало! Я и представить себе не мог что они сюда придут.

Один из них узнал Максвелла.

– сиди тут.

Он встал из-за стола и направился к старым знакомым.

– приятного дня вам господа, имею наглость поинтересоваться, что могло привести столь знатных господ в подобное заведение?

Самый высокий и, по совместительству, самый главный из трёх с высока смотрел на склонившего голову Максвелла. Это был Люциан Докрэн, представитель так называемой высшей аристократии. Восемь самых приближенных к самому императору семей входящих в правящий совет имели абсолютную власть в империи, он же и ответил.

– Валериан имел неосторожность утверждать, будто в этом притоне готовят лучше, чем самые изысканные повара ресторанов высшего города, вот мы и пришли развеять это заблуждение.

Максвелл не поднимал головы, "пока обратного не разрешит вышестоящий по роду благородный человек обязан младший, склонив голову, внимать речам его святейшества" как гласил свод законов империи. Люциан заметил спутницу Максвелла. Он, не обращая внимания на склонившего головы прошел к столику в углу.

– леди Капсоль, вот так сюрприз встретить вас здесь, вижу вы уже оценили достоинства местной кухни.

Филоменна закончила в панике платком оттирать жирные пальцы. От стыда она покраснела, начала выбираться из-за стола чтобы поприветствовать лёгким реверансом достойного дворянина, но зацепилась платьем за стул из-за чего ещё больше раскраснелась и в итоге выдала что-то вроде сдавленного выдоха.

– вижу слухи не врали про некую связь между вами и этим недотепой, однако я очень удивлен тому, что увидел вас в подобном заведении, ведь несмотря на ваше низшее, но все же дворянское происхождение, манерам вас обучала сама богиня.

Максвелл не поднимал головы, ярость все больше закипала внутри его юного разума, он умолял про себя.

"Уходи отсюда, пока ещё ничего не случилось"

Филоменна наконец выбралась из-за стола и не придумала ничего иного как сделать тот самый несчастный реверанс. Это движение не вызвало никакой реакции кроме улыбки на лице Люциана.

– я кажется понял, юное сердце без памяти влюбились в красивые слова безродного пса, и после ночи любви вы готовы пойти за ним хоть в канаву, главное, чтоб грязь была помягче.

Филоменна села на стул, она готова была заплакать в любой момент. Максвелл поднял голову.

– смотря на то, какие низости вытворяют отпрыски высшей аристократии в наших борделях, мы научились ценить честь наших женщин.

Люциан вдруг повернулся в сторону Максвелла.

– не знал, что ты умеешь острить, может ещё скажешь, что понимаешь, что значит честь?

Горло Максвелла сжали магические тиски, которые начали поднимать его в воздух, от схватил их руками и взмыл над полом.

– тебе стоит отрезать голову только за то, что ты посмел ее поднять.

Захват ослаб, и он упал на пол хватая ртом драгоценный воздух. Когда же Максвелл вновь смог говорить он произнес.

– ты не видишь дальше собственного носа.

Люциан поднял глаза, его друзей уже прижали к стенке, у обоих отчётливо были видны ссадины на лицах, бандиты, что держали их, демонстративно примеряли их катализаторы. При виде этого зрелища он оцепенел. Максвелл тем временем поднялся с пола.

– ты ослеплён чувством собственной неприкосновенности, вы пришли сюда не мяса поесть, вам просто нужно доказательство того что вы лучше всех этих людей только потому что родились в нужной семье, потому что я своим усердием доказал тебе обратное, ты не поспеваешь за мной и не можешь с этим смириться, идёшь сюда, а тут снова я, оскорбляешь ни в чем неповинную даму только потому что можешь, но подумай вот о чем, сколько человек знает, что вы здесь?

Люциан молчал, Максвелл чувствовал, что тот начинает что-то осознавать, и он продолжал.

– никто этого не знает, вам было стыдно рассказывать куда вы направляется, вас прирежут здесь как свиней, а остатки выкинут на свалку, никто вас не найдет, и никто из здесь присутствующих не расскажет о произошедшем, и твоя магия тебе сейчас не поможет будь уверен.

Максвелл замолчал, наконец он высказал этому человеку хоть частичку того что накопилось в нем за годы унижений, и он не жалел об этом. Конечно он понимал, что никто их тут не прирежет, но Люциан тем временем растерянно смотрел на своих друзей.

– ты имперский целитель, ты не можешь так говорить.

– я ещё не дал клятву, поэтому могу делать все что захочу.

Максвелл крикнул державшим аристократов людей.

– оставьте их, проблем будет больше если они отсюда не выйдут, поверьте.

Бандиты переглянулись и отпустили пленников, видимо они уже знали Максвелла. Он снова повернулся к Люциану, на этот раз уже говоря шепотом.

– я спас ваши жизни, уходите отсюда.

Люциан никак не ответил на эти колкости, видимо был слишком напуган, он просто вышел из заведения, за ним вышли его ограбленные друзья, с них сняли даже позолоченные дублеты. Максвелл кивнул бандитам на другом конце зала, те ему помахали и вернулись за свой столик. Он тоже вернулся к своему, вечер был безнадежно испорчен, а все так хорошо начиналось. Филоменна тихо плакала за столиком.

– ну что же ты, это всего лишь слова, он никто без своего имени, поэтому пусть говорит все что хочет, это неважно.

Он подсел прямо к ней.

– знаешь я тут подумал, давай после выпуска поедем к тебе, в Гелиополь, пусть все эти аристократишки годами выясняют кто из них знатнее, я как целитель смогу заработать денег на наше содержание, там же и свадьбу сыграем, Олея будет рада выбраться из наших вонючих улиц.

Филоменна постепенно успокоилась, она вытерла слезы.

– звучит как сказка.

– в наших силах воплотить ее в жизнь.

Он обнял ее.

– нужно только пережить эти два месяца.

***

Нирия молча смотрела на догорающий костер, вот уже месяц они находились в пути, от Максвелла она многое узнала об этом континенте. Самое древнее и большое государство – Аврелианская Империя, занимала все южные территории, в ее границах находились огромный горный массив на востоке, откуда шла добыча 80 процентов металлов в стране, а также там находились редкие залежи Зионита, так называли минерал, который после переработки использовали для создания катализатора, в центральной части империи выращивали зерно, по словам Максвелла ордынские банды очень часто пользовались, тем что имперская регулярная армия была сосредоточена в основном на западном фронте, потому что коалиция не распыляла свои силы, а наносила мощные организованные удары, из-за чего внутри страны оставалось недостаточно солдат для защиты ферм, как результат на второй год войны в империю пришел голод, ситуацию кое-как спасали поставки с новый земли, однако почему островные пираты не грабили имперские суда он не знал, видать, было какое-то тайное соглашение или что-то вроде того. Также на континенте помимо империи находились Торговая Федерация, Северное королевство, Ордынское княжество и Пустынное королевство.

В федерации правили самые богатые торговцы. Тех, чей капитал имел достаточную сумму чтобы выкупить все северное королевство, называли Гаурсахами, таковым был и Распорядитель, чьего настоящего имени Максвелл не знал.

На севере жили суровые люди и бесстрашные воины, Король севера всегда был прямолинейным и грубым настолько же насколько и сильным, это была небогатая страна, один из немногих товаров, которые они поставляли, были шкуры животных, бытует неофициальное мнение, будто они варят самые лучшие хмельные напитки на всем континенте.

На востоке от федерации и северян располагается Ордынское княжество, тамошние обитатели приспособились к бесконечным просторам тундр, их кочевой стиль жизни способствовал развитию самых лучших конных стрелков среди всех стран, эти жили за счёт грабежей. В своих набегах они редко оставляли живых людей, словно черная туча, они врывались за границы несчастной страны, которой не посчастливилось сегодня стать их жертвой, после чего грабили, порабощали или убивали всех, кто попадался им на пути, затем также быстро, как и появились, они уходили на своих быстрых лошадях. Ни одна армия не успевала добраться до места разгрома.

Долгое время северяне враждовали с Ордой так как те не трогали только федерацию, это был главный рынок сбыта награбленного товара, и империи слабо доставалось от злобных конников, однако после создания коалиции все силы кочевников обратились против империи, в открытом бою те редко появлялись, но всю страну буквально заполонили их клопы, постоянно покусывая постепенно угасающее величие Аврелианской Империи.

Только на дальнем востоке особняком держалось Пустынное королевство, в отличие от северного, оно было самым культурно развитым государством среди прочих, различные философские трактаты, стихи, картины, но больше всего своими роскошными коврами, в один миг улетающими на любых аукционах за огромные суммы денег, славилось это государство. Пустынники редко участвовали в распрях в основном потому что их отделяла огромная пустыня площадью около половины всего континента.

***

Небо начинало синеть, на горизонте вновь обозначились огромные пики великих гор. Нирия потерла над углями задубевшие руки. Скоро снова пора была выдвигаться, не то чтобы ей этого не хотелось, просто она слишком долго просидела в клетке, хоть сейчас они и проходили расстояние в день намного больше того с чего начали, но все равно она сильно уставала в конце дня. После той ночи с бандитами они больше не выходили на дороги, только сейчас, когда лес сменился полями, они решили, что пора двигаться по общему тракту, деревень впереди не было из-за близости изумрудного леса и можно было немного расслабиться в отношении бандитов. Но вот солнце уже показалось из-за горизонта. Максвелл открыл глаза и, одновременно с зевотой заговорил.

– ещё один прекрасный день, истоптанные в кровь мозоли, палящее солнце, комары и дудка Арта.

Он поднялся с импровизированного спальника, настоящий остался у бандитов.

– доброе утро Максвелл.

Он сонно протирал глаза, а после ответил Нирии

– знаешь какой сегодня день?

– день, когда ты уже в конец надоел со своими шуточками.

– такого дня не существует, сегодня мы войдём в изумрудный лес.

– мы уже так близко?

Максвелл обратил взгляд в сторону гор, у подножия выстроилось огромное изумрудное покрывало, в его полотне не было видно ни единой полянки, сплошной лесной массив. Максвелл сказал уже серьёзнее.

– чтобы начать тебя учить, они должны будут провести испытание, и оно не из приятных, ты можешь умереть.

– ты уже это говорил, сейчас мой последний шанс повернуть назад.

Максвелл молча кивнул.

– обратной дороги не будет, мы можем раздобыть для тебя обычный катализатор, я обучу тебя чему смогу, отправимся в столицу, уже не будем легкой добычей.

Нирия ответила не сразу.

– если они самые сильные маги ярости, то я хочу обладать их силой, злобы во мне больше чем чего бы то ни было.

– злоба не единственный источник силы.

– уж кто бы говорил.

Максвелл не ответил, он принялся молча будить своего друга. Нирия поняла, что сболтнула лишнего, но все же она знала, что права, он не рассказывал ей о себе ничего кроме того, какими умениями обладает, но сколько бы она не спрашивала, он всегда менял тему. Вот так и получалось, что ни об Арте, ни об Максвелле, она на самом деле не знала ничего, в какой-то мере они знали ее лучше чем она их. И это как ей казалось создавало барьер в их отношениях, но на самом деле и Арт не знал ничего о прошлом Максвелла, как и Максвелл о прошлом Артемия.

Спустя полчаса путники уже двигались по заброшенной дороге в сторону гор, на поясах у них болтались фляги, сплетённые Нирией из коры ещё в лесу, Максвелл долго разглядывал ее плетение, потом также долго расхваливал эту поделку, единственное что ему не нравилось это то, что кора легко трескалась, но за неимением других вариантов пришлось смириться и хранить свою флягу как собственного ребенка чтобы та не сломалась. Нирия распустила волосы, долинный ветер развивал их на ветру. У их корней начал пробиваться настоящий цвет волос, не впитавший тонны грязи, светлый каштан. Первым его заметил Артемий, когда она выбивала искру он подошёл чтобы потрогать ее лоб, потом начал что-то внимательно там искать, солома никак не хотела загораться и Нирия прикрикнула на него чтобы отошёл. Максвелл, поняв на что показывал его друг заступился за него.